CC BY
32
Вестник Челябинского государственного университета. 2009. № 38 (176). История. Вып. 37. С. 10-15.
А. М. илюшин
средневековые копья в кузнецкой котловине (к вопросу об истории оружия на северной периферии саяно-алтая)
В статье обобщается и анализируется информация по коллекции археологических находок железных наконечников копий в средневековых древностях Кузнецкой котловины. Устанавливается факт использования копий местной военной знатью, что позволяет относить этот вид оружия ближнего боя к категории элитного. Классифицируется материал, исследуются вопросы появления и эволюции этого вида оружия на северной периферии Саяно-Алтая в эпоху средневековья. Отмечается малое типологическое разнообразие и медленное изменение форм изделий во времени на территории Кузнецкой котловины. Высказывается гипотеза о заимствовании местным населением этого вида оружия от западных тюрок в период раннего средневековья.
Ключевые слова: Саяно-Алтай, Кузнецкая котловина, средневековье, копье, элитное оружие, происхождение, классификация, тип, эволюция, западные тюрки.
Копье - древковое колющее холодное оружие, состоящее из наконечника и древка, которое предназначалось для нанесения таранного удара на средней дистанции1. Это оружие было изобретено еще в эпоху палеолита и получило в дальнейшем широкое распространение у всех народов мира. По мере развития военного искусства и тактики ведения боя размеры и форма копья менялись во времени и пространстве, что привело к большому количеству их разновидностей, предназначенных как для метания, так и ведения рукопашного боя пехотинца и конного всадника, а также для охоты на крупных хищников. Эволюция этого оружия обычно протекала по линии рогатина - дротик - копье -пика, и проделала путь от заточенной палки до древка с железным наконечником, хорошо приспособленным для пробивания брони.
Изучение истории этого оружия по вещественным, письменным и изобразительным источникам на разных территориях евразийского континента позволило разработать различные классификации, наметить общие вехи его эволюции и поставить вопросы о том, какие культуры и цивилизации стали местом рождения отдельных видов боевых копий. Исследование этих вопросов позволяет более глубоко изучать историю оружия и военного дела, а также отслеживать динамику культурных контактов между различными народами в древности и средневековье.
Известно, что копья с железными наконечниками в степной Евразии появились в эпоху раннего железного века в У1-У вв. до н. э. в
западной2 и в ГУ-Ш вв. до н. э. в восточной3 частях. В Центральной Азии железные копья впервые появились у хуннов во ГГ-Г вв. до н. э., но в дальнейшем на Саяно-Алтае стали проявляться специфические особенности развития этого холодного вида оружия ближнего боя, характерные для конкретных этносов и крупных регионов4. На северной периферии Саяно-Алтая, куда входят территории степного и лесостепного Алтая, а также Кузнецкой и Минусинской котловин, в эпоху средневековья копья относятся к категории редких археологических находок, поэтому они менее других видов оружия были подвержены специальному изучению. Целенаправленно эти артефакты были исследованы на территории Минусинской котловины5 и Алтае6. В преде -лах этих локальных территорий изучались вопросы происхождения, классификации и эволюции различных типов железных наконечников копий. Копья на территории Кузнецкой котловины не были подвержены специальному изучению, что оставляет открытым вопрос об эволюции этого вида оружия на северной периферии Саяно-Алтая. Поэтому целью настоящей работы является исследование эволюции копий, которыми пользовалось средневековое население Кузнецкой котловины. Для этого необходимо выполнить три задачи - собрать и обобщить информацию о находках копий в средневековых древностях Кузнецкой котловины, классифицировать выявленные находки и выстроить эволюционный ряд развития этого вида оружия. Это, в свою очередь, позволит провести сравнитель-
ный анализ полученных результатов с данными аналогичных исследований на сопредельных территориях северной периферии Саяно-Алтая.
Археологические раскопки на территории Кузнецкой котловины позволили выявить факт использования средневековым населением этого региона копий. В настоящее время зафиксировано 9 случаев нахождения этих изделий хорошей степени сохранности в средневековых погребальных памятниках. Два первых таких артефакта (рис. 1, 4, 7) были найдены при раскопках курганного могильника Саратовка в 1969-1971 гг. Одно изделие (рис. 1, 7) было найдено при раскопках кургана № 43, а другое (рис. 1, 4) - в кургане № 46, в закрытых предметных комплексах, датированных VIII - первой половиной IX в. н. э. и Х-Х11 вв. н. э. соответственно7. Две следующие находки наконечников копий (рис. 1, 1, 8) были совершены в 1988 г. при раскопках курганного могильника Сапогово (курганы № 11 и № 19), который был датирован второй половиной VIII - первой половиной IX в. н. э.8 Следующая находка (рис. 1, 9) была совершена в 1990 г. при раскопках кургана № 1 на курганной группе Шабаново-3, которая предварительно была датирована XI-XII вв. н. э.9 В 1992 г. был найден еще один наконечник копья (рис. 1, 6) при раскопках кургана-кладбища Сапогово-2, датированного XI-XII вв. н. э.10 Следующая находка копья была совершена при раскопках кургана № 15 в 1995 г. на курганном могильнике Сапогово-1, который был датирован первой четвертью II тыс. н. э.11 В 1990-х гг. были найдены еще два изделия (рис. 1, 2, 3) при раскопках на курганном могильнике Ваганово-1, датированного VIII-IX вв. н. э.12 Найденные в средневековых древностях Кузнецкой котловины железные наконечники копий можно классифицировать по схеме, предложенной Ю. С. Худяковым13, и исследовать круг их аналогий на сопредельных территориях северной периферии Саяно-Алтая и в других регионах Центральной Азии.
Все исследуемые наконечники копий относятся к классу железных, отделу втульча-тых, а на группы и типы подразделяются по сечению и форме боевого пера.
Группа 1. Круглые. Насчитывает 1 тип.
Тип 1 - удлиненно-треугольные наконечники копий, представлен 5 экземплярами, которые были найдены на курганных мо-
гильниках Саратовка, Сапогово, Сапогово-1 и Ваганово-1 (рис. 1, 1-5). Этот тип наконечников копий в Центральной Азии впервые появился у хуннов во II—I вв. до н. э., а затем зафиксирован в древностях кокэльской культуры П-У вв. н. э.14 В период раннего средневековья он зафиксирован у кыргызов на территориях Минусинской котловины и Тувы, а также у племен шивэй в Восточном Забайкалье15. В период развитого средневековья он известен в монгольских древностях XI-XII вв. Западного Забайкалья16. На территории Алтая наконечники копий этого типа неизвестны17.
Группа 2. Ромбические. Насчитывает 4 типа.
Тип 1 - ассиметрично-ромбические наконечники копий, представлен 1 экземпляром на кургане-кладбище Сапогово-2 (рис. 1, 6). Наконечники копий этого типа известны у енисейских кыргызов в IX-XII вв. н. э.18, племен байырку Западного Забайкалья в IX-X вв. н. э. и у монголов в Монголии в XI-XIV вв. н. э.19, а на Алтае - в материалах, датированных второй половиной IX-XII вв. н. э.20
Тип 2 - штыреобразные (килевидные по В. В. Горбунову) наконечники копий, представлен 1 экземпляром на курганном могильнике Саратовка (рис. 1, 7). Наконечники копий этого типа на территории Центральной Азии известны в древностях сяньби конца I—III вв. н. э. и кокэльской культуры II-V вв. н. э.21 В Минусинской котловине они известны в древностях енисейских кыргызов VIII-X вв. н. э.22, а на территории Алтая - в древностях второй половины IX - первой половины X в. н. э.23
Тип 3 - удлиненно-треугольные наконечники копий, представлен 1 экземпляром на курганном могильнике Сапогово (рис. 1, 8). Этот тип копий был на вооружении монголов Центральной Азии в XIII-XIV вв. н. э.24 На территории северной периферии Саяно-Алтая он известен у кыргызов в IX-XII вв. н. э., а также в древностях сросткинской XI-XII вв. н. э. и кармацкой XIII-XIV вв. н. э. культур Алтая25.
Тип 4 - пятиугольные наконечники копий, представлен 1 экземпляром на курганной группе Шабаново-3 (рис. 1, 9). Аналогии этому типу наконечников копий на территории Центральной Азии неизвестны.
Созданная классификация и собранная информация по датировке археологических памятников и объектов, в которых были найде-
ны наконечники копий, позволяет выстроить схему их эволюции у населения Кузнецкой котловины в эпоху средневековья (см. таблицу). Из нее видно, что в эпоху средневековья все известные на территории Кузнецкой котловины находки железных наконечников копий датируются в интервале с УГГГ по XII в. н. э. При этом две группы копий появились одновременно и использовались местным населением в конце раннего и начале развитого средневековья.
Необходимо отметить, что в предшествующее время железные наконечники копий не были в употреблении у местного населения Кузнецкой котловины. Для сравнения можно указать, что железные наконечники копий на северной периферии Саяно-Алтая впервые были зафиксированы на Алтае в курганах ГГГ-ГГ вв. до н. э., отнесенных к каменской археологической культуре26. Со второй половины ГУ по XII в. н. э. на Алтае фиксируется их массовое применение, а отдельные находки встречаются в ХШ-Х^ вв. н. э. и позднем средневековье27. В Минусинской котловине железные наконечники копий появляются в таштыкскую эпоху и датируются первой половиной I тыс. н. э., а в эпоху средневековья они фиксируются в кыргызских древностях У^Х^ вв. н. э.28 Эти данные свидетельствуют, что железные наконечники копий на северной периферии Саяно-Алтая начали использоваться еще в эпоху раннего железа, а в эпоху средневековья эта культурная традиция была продолжена. Однако территория Кузнецкой котловины под эту схему культу-рогенеза не попадает, что выглядит несколько неожиданно и свидетельствует об обособлении этого региона от сопредельных территорий в конце I тыс. до н. э. - первой половине I тыс. н. э. Поэтому одновременное появление трех типов наконечников копий в этом регионе в УШ в. н. э. (таблица, 1-5) можно интерпретировать либо как заимствование культурных форм извне и изготовление их на месте, либо как импорт изделий в результате миграции новых групп населения на эту территорию или через неё. Не исключено, что появление копий на территории Кузнецкой котловины связано с воздействием культуры западных тюрок или миграцией во второй половине УШ в. н. э. их приемников - тюр-гешей, которые оказали большое влияние на развитие материальной культуры местного населения29.
Круглые по сечению пера, наконечники копий представлены одним типом, который практически не меняется по своей форме все это время (рисунок, 1-5). Количественное преобладание этого типа наконечников копий у населения Кузнецкой котловины позволяет предполагать, что он был универсальным и мог использоваться как дротик или пика для нанесения удара протыкающего легкую броню, как таранное оружие или в качестве рогатины. Приведенные аналогии указывают на архаичность этого типа на территории Центральной Азии, который фиксируется впервые у хуннов во П-[ вв. до н. э.29
Копья второй группы, с ромбическим сечением пера, имели более узкое функциональное назначение. Первые три типа (рисунок, 5-7), отличающиеся узким и длинным пером, использовались как пики для пробивания брони противника и глубокого проникновения. Четвертый тип ромбических наконечников копий отличается небольшим и массивным пером (рисунок, 9). Это позволяет предполагать, что функционально копье с таким наконечником могло быть использовано в качестве рогатины и было способно наносить значительные по площади повреждения не защищенному панцирем противнику и его лошади. Не исключено, что последний тип наконечников копий мог использоваться и для нанесения таранного удара. Из четырех типов второй группы наконечников копий более древними являются второй и третий типы (таблица, 4, 5), датированные УШ-К вв. н. э., на смену которым в Х!-ХП вв. н. э. появляются первый и четвертый типы (таблица, 8, 9).
В целом, типологическая эволюция железных наконечников копий, фиксируемая на территории Кузнецкой котловины в эпоху средневековья (см. таблицу), в большей мере ближе схеме эволюции этого вида оружия в Минусинской котловине, где также насчитывается пять типов наконечников копий, датируемых в интервале с У^УШ по Х!-ХП вв. н. э.30 На Алтае зафиксировано более десяти типов средневековых наконечников копий, датированных с УП по Х!У в. н. э.31
По наличию или отсутствию предметов конской упряжи в погребальных комплексах, из которых происходят исследуемые наконечники копий, можно предполагать их использование всадниками или пешими воинами. По этому критерию наконечники копий в трех случаях были найдены в погребальных
комплексах, которые можно связывать с захоронениями пеших воинов-копейщиков в Саратовке и Сапогово (рисунок, 4, 7, 8) и в шести случаях - в захоронениях всадников в Ваганово-1, Сапогово, Сапогово-1, Сапогово-2 и Шабаново-3 (рисунок, 1-3, 5, 6, 9). Эти факты свидетельствуют о преобладании на территории Кузнецкой котловины копий в вооружении всадников, которые использовали их в VIII-XII вв. н. э. (таблица, 1-3, 7-9). Пешие воины использовали копья в VIII-XI вв. н. э. (таблица, 4-6).
За единственным исключением (Сапогово-1) все железные наконечники копий в эпоху средневековья на территории Кузнецкой котловины были найдены на памятниках, где фиксируется устойчивая традиция погребения по обряду кремации на стороне, характерная для аборигенного населения этого региона с V по XIV в. н. э.32 При этом, как правило, они были найдены в богатых на артефакты воинских захоронениях. Это обстоятельство и малая численность находок этих предметов позволяют предполагать, что копья как вид оружия использовался лишь местной военной аристократией, а сами изделия были достаточно ценными в местной среде. Вероятно, этот вид оружия у средневековых аборигенов Кузнецкой котловины относился к категории элитного, и его положение в могилу подчеркивало, прежде всего, высокий социальный статус погребенного как профессионального воина. Кроме этого, можно высказать еще два предположения, почему находки копий в средневековых древностях Кузнецкой котловины и на сопредельных территориях встречаются достаточно редко. Во-первых, это оружие, прежде всего, использовалось в ближнем бою против соперника, защищенного панцирем, а в Кузнецкой котловине и сопредельных регионах Сибири в раннем и развитом средневековье количество таких воинов было невелико. Во-вторых, копье в эпоху средневековья входило в набор вооружения тяжелой панцирной конницы, но тактика и стратегия ведения боевых действий у населения северной периферии Саяно-Алтая в основном была ориентирована на ведение дистанционного боя, что было продиктовано преобладанием степного, горно-степного и лесостепного ландшафтов этого региона.
Видимо, все эти обстоятельства и способствовали тому, что эволюция железных наконечников копий, используемых средневеко-
вым населением Кузнецкой котловины, протекала медленно. Фактически, на протяжении пяти веков используются наконечники копий всего двух групп и пяти типов (см. таблицу). При этом один из самых архаичных типов наконечников копий используется на протяжении всего этого времени (таблица, 1-3, 6, 7).
Подводя итоги исследования копий у средневекового населения Кузнецкой котловины, можно констатировать, что это оружие было в употреблении с VIII по XII в. н. э. Об этом свидетельствуют единичные (9 экземпляров) археологические находки этих предметов, совершенные при раскопках шести погребальных памятников Сапогово, Саратовка, Сапогово-1, Ваганово-1, Сапогово-2 и Шабаново-3 (рисунок, 1-9). Найденные экземпляры относятся к двум группам и пяти типам. Выстроенная схема эволюции типов (см. таблицу) позволила сделать вывод о её медленных темпах и большой степени консервативности этого процесса. Появление копий на территории Кузнецкой котловины в VIII в. н. э. можно связывать с воздействием культуры западных тюрков и их приемников - тюргешей на местное население.
Железные наконечники копий и пик из средневековых памятников Кузнецкой котловины: 1, 8 - Сапогово, 2, 3 - Ваганово-1,
4, 7 - Саратовка, 5 - Сапогово-1, 6 -Сапогово-2, 9 - Шабаново-3; 1-5 - группа 1; 6-9 - группа 2
Схема эволюции наконечников копий у населения Кузнецкой котловины в эпоху средневековья Находки: 1, 2 - Ваганово-1, 3, 4 -
Сапогово, 5, 6 - Саратовка, 7 - Сапгово-1, 8 - Сапогово-2, 9 -Шабаново-3
Примечания
1 Горелик, М. В. Оружие древнего Востока (]У тысячелетие - ]У в. до н. э.). СПб., 2003. С. 53; Худяков, Ю. С. Вооружение енисейских кыргызов У!-ХП вв. Новосибирск, 1980. С. 50.
2 Литвинский, Б. А. Храм Окса в Бактрии (Южный Таджикистан). Бактрийское вооружение в древневосточном и греческом контексте. Т. 2. М., 2001. С. 178-198.
3 Горелик, М. В. Указ. соч. Табл. ХХХШ, 72.
4 Худяков, Ю. С. Вооружение средневековых кочевников Южной Сибири и Центральной Азии. Новосибирск, 1986. С. 219-221.
5 Худяков, Ю. С. : 1) Вооружение енисейских кыргызов У!-ХП вв. С. 50-62; 2) Вооружение кочевников Южной Сибири и Центральной Азии в эпоху развитого средневековья. Новосибирск, 1997. С. 18-19.
6 Горбунов, В. В. : 1) Копья воинов срост-кинской культуры // Снаряжение кочевников Евразии. Барнаул, 2005. С. 68-71; 2) Военное дело населения Алтая в Ш-Х]У вв. Ч. II. Наступательное вооружение (оружие). Барнаул, 2006. С. 49.
7 Илюшин, А. М. Могильник Саратовка : публикация материалов и опыт этноархеологи-ческого исследования. Кемерово,1999. С. 29, 58-59. Рис. 50, 1; 57, 7.
8 Илюшин, А. М. Могильник Сапогово - памятник древнетюркской эпохи в Кузнецкой котловине / А. М. Илюшин, М. Г. Сулейменов,
B. Б. Гузь, А. Г. Стародубцев. Новосибирск, 1992. С. 22, 41. Рис. 33, 13; 45, 26.
9 Илюшин,А. М. КурганнаягруппаШабаново-3 // Вопр. археологии Сев. и Центр. Азии. Кемерово ; Гурьевск, 1998. С. 60. Рис. 8, 4.
10 Илюшин, А. М. Курган-кладбище в долине р. Касьмы как источник по средневековой истории Кузнецкой котловины // Тр. Кузнец. комплекс. археол.-этногр. экспедиции. Т. 2. Кемерово, 1997. С. 56. Рис. 19, 7.
11 Илюшин, А. М. Аварийные раскопки курганов близ с. Сапогово / А. М. Илюшин,
C. А. Ковалевский, М. Г. Сулейменов // Там же. Т. 1. С. 96. Рис. 46, 1.
12 Васютин, А. С. Особенности культурогенеза в истории раннего средневековья Кузнецкой котловины (У-К вв.) // Памятники раннего средневековья Кузнецкой котловины. Кемерово, 1997. Рис. 10, 1, 2.
13 Худяков, Ю. С. Вооружение енисейских кыргызов У!-ХП вв. С. 52-55.
14 Худяков, Ю. С. Вооружение средневековых кочевников Южной Сибири... С. 219.
15 Худяков, Ю. С. : 1) Вооружение средневековых кочевников Южной Сибири. С. 219. Рис. 99; 2) Вооружение кочевников Южной Сибири и Центральной Азии. С. 64-65. Рис. 33; Асеев, И. В. Кочевники Забайкалья в эпоху средневековья / И. В. Асеев, И. И. Кирилов, Е. В. Ковычев. Новосибирск, 1984. С. 81. Рис. ХХ, 7.
16 Именохоев, Н. В. К изучению погребальных памятников монголов в Забайкалье
/ Н. В. Именохоев, П. Б. Коновалов // Древнейшее Забайкалье и его культурные связи. Новосибирск, 1985. С. 72-74; Худяков, Ю. С. Вооружение кочевников Южной Сибири и Центральной Азии... С. 135. Рис. 78.
17 Горбунов, В. В. Военное дело населения Алтая. С. 46-50.
18 Худяков, Ю. С. Вооружение енисейских кыргызов VI-XII вв. Табл. X, 1, 2; XI, 1.
19 Худяков, Ю. С. Вооружение кочевников Южной Сибири и Центральной Азии. С. 41, 134. Рис. 19, 2; 78.
20 Горбунов, В. В. Военное дело населения Алтая. С. 48-51. Рис. 44, 1-4, 6.
21 Худяков, Ю. С. Вооружение средневековых кочевников. Рис. 32, 1; Худяков, Ю. С. Комплекс вооружения сяньби / Ю. С. Худяков, Юй Су-Хуа // Древности Алтая. Изв. лаборатории археологии. № 5. Горно-Алтайск, 2000. Рис. 4, 4.
22 Худяков, Ю. С. Вооружение енисейских кыргызов VI-XII вв. Табл. X, 7.
23 Горбунов, В. В. Военное дело населения Алтая. С. 47-50. Рис. 43, 5.
24 Худяков, Ю. С. Вооружение кочевников Южной Сибири и Центральной Азии. Рис. 74, 6.
25 Худяков, Ю. С. Вооружение енисейских кыргызов VI-XII вв. С. 55. Табл. 4; Горбунов, В. В. Военное дело населения Алтая. С. 48-53.
26 Могильников, В. А. Население Верхнего Приобья в середине - второй половине I тысячелетия до н. э. М., 1997. С. 52. Рис. 42, 1, 2.
27 Горбунов, В. В. : 1) Копья воинов сросткин-ской культуры. С. 68-71; 2) Военное дело населения Алтая. С. 49.
28 Худяков, Ю. С. : 1) Вооружение енисейских кыргызов VI-XII вв. С. 50-62; 2) Вооружение кочевников Южной Сибири и Центральной Азии. С. 18-19.
29 Илюшин, А. М. Этнокультурная история Кузнецкой котловины в эпоху средневековья. Кемерово, 2005. С.127-129.
30 Худяков, Ю. С. Вооружение енисейских кыргызов VI-XII вв. Табл. 4; 5.
31 Горбунов, В. В. Военное дело населения Алтая. Рис. 47.
32 Илюшин, А. М. Этнокультурная история. С.81-96.
