CC BY
29Л. В. Горина
(МГУ им. М.В. Ломоносова, Москва)
СРЕДНЕВЕКОВАЯ БОЛГАРИЯ В ТВОРЧЕСТВЕ ПРОФЕССОРА С. А. НИКИТИНА
Сергей Александрович Никитин охотно и интенсивно занимался историей Болгарии, преимущественно XIX в. На «ниве» болгаристи-ки произрастали его ученики-дипломники, кандидаты, доктора наук. В обширной панораме трудов профессора по истории Болгарии находим работы по средневековью. Автор этих строк видит свою задачу не столько в том, чтобы дать более или менее удачную характеристику трудам своего учителя по проблемам истории Болгарии средневекового периода, сколько в обнаружении закономерностей творчества ученого как медиевиста.
В свое время С. А. Никитин в статье о видном историке болгарского возрождения Паисии Хилендарском весьма точно определил критерии оценки работ историков, полагая, что «исходя из уровня науки каждого периода, можно судить о ценности исторического сочинения данного времени»1. В сущности, перед нами важнейшая проблема - историк и сформировавшее его время.
Обратимся к творчеству профессора С. А. Никитина, имея в виду медиевистическую его часть и, еще конкретнее, историю средневековой Болгарии. В научном активе С. А. Никитина нет монографий, посвященных болгарскому средневековью. Как известно, его труды по истории южных и западных славян относятся к периоду значительно более позднему. И здесь необходимо сделать оговорку: многие десятки написанных им страниц о болгарском средневековье вошли в обобщающие коллективные труды, в которых С. А. Никитин нередко и автор, и редактор, а также в учебники и разного рода учебные пособия. Будучи вузовским профессором и заведующим кафедрой истории южных и западных славян исторического факультета Московского университета в 1947-1961 гг., С. А. Никитин твердо придерживался принципа, что не следует противопоставлять мо-
нографии учебникам, так как эти виды научной работы тесно связаны. Являясь заведующим сектором истории зарубежных славянских народов периода феодализма и капитализма Института славяноведения (затем - Института славяноведения и балканистики) АН СССР (1947-1969), С. А. Никитин стремился, чтобы в составе авторских коллективов обобщающих трудов были как ученые Московского университета, так и различных научных институтов.
В первом томе «Истории Болгарии» (1954) С. А. Никитину принадлежит обширный раздел, относящийся к болгарскому средневековью2. Заметим, что еще в начале 50-х гг. ученый приступил к работе над статьей, посвященной важнейшей проблеме, постоянно дискутируемой в научной литературе. Речь шла об образовании болгарского народа и возникновении Болгарского государства. Статья, увидевшая свет в «Вестнике Московского университета» , являлась вариантом текста, написанного для «Истории Болгарии»4.
Небезынтересно сравнение двух вариантов текста, посвященных вопросу образования болгарской народности и государства. Бросается в глаза более обширная историографическая часть в журнальном варианте по сравнению с разделом в «Истории Болгарии». Дело, видимо, в том, что рамки коллективного сочинения всегда достаточно тесны. В обоих вариантах звучит вывод, которому ученый придает большое значение. Он таков: «Продвижение славян на Балканский полуостров представляет собой не частный факт, а одно из крупнейших событий европейской истории. По своему значению оно было ничуть не меньше, чем вторжение на территорию Западно-Римской империи германских и других племен»5. Нам сейчас трудно ответить на вопрос, почему характеристика политического образования болгар, так наз. Союза семи славянских племен, более основательна и развернута в журнальном варианте. Именно в нем мы встречаем такого рода характеристики: «Имена этих семи племен остаются неизвестными, они никогда не выступают на исторической арене порознь. Прочное объединение семи мизийских племен представляло собой слагавшееся славянское государство ... Раннесредне-вековое «варварское» государство, с обозначившейся внутри его тенденцией развития в направлении феодализации, сложилось у славян, поселившихся в Болгарии, уже в этот ранний период их оседлости на Балканском полуострове»6.
Несравнимо более широкое историографическое введение, как уже отмечалось выше, предпослано статье, а не разделу в «Истории Болгарии», посвященному протоболгарской проблеме. Можно и сейчас с уверенностью утверждать, что это один из наиболее удачных обобщающих очерков литературы о протоболгарах.
Обратимся к «никитинским» разделам «Истории Болгарии». Но прежде еще одно важное, на наш взгляд, наблюдение. В соответствии с требованиями сталинской эпохи любой, желавший остаться в живых, историк произносил идеологические заклинания, иссушающие живую душу научного работника. Не избежал этого и С. А. Никитин. Нет нужды приводить здесь соответствующие пассажи о «руководящей роли рабочего класса и его коммунистического авангарда», о полном загнивании буржуазной исторической науки и т.п. Важно другое - как, вопреки этим «священным штампам», развивалась творческая мысль ученого и как она вообще уцелела.
В «Истории Болгарии» С. А. Никитиным написаны многие главы, в том числе глава первая - о первобытнообщинном и рабовладельческом строе на территории Болгарии, глава вторая - о социально-экономическом строе славян в IV-VI вв. и три параграфа третьей главы - о социальных и политических отношениях у балканских славян в VII-VIII вв., образовании первых славянских государств на Балканском полуострове и о протоболгарах.
Картина жизни и быта древнейших обитателей территории Болгарии воссоздается ученым буквально по крупицам. Тщательно анализируется необходимый археологический материал. Данных этих явно недоставало. Впереди были и широкие археологические работы болгарских ученых, и создание систематических трудов по древнейшей истории Болгарии.
Естественно, что в очерк о древней болгарской территории были включены разделы по истории фракийцев. С. А. Никитин опирается на труды виднейших болгарских античников - Гавриила Кацарова и Христо Данова. Не являясь специалистом по древней истории, С. А. Никитин, тем не менее, постоянно старается обратить внимание читателей на спорные или дискуссионные проблемы фракийской истории, в частности: о времени и месте расселения фракийцев на Балканах, о разграничении фракийской и иллирийской культур, о характере рабовладения у фракийских племен.
Как уже было отмечено, С. А. Никитин рассматривает в этом труде вопрос о происхождении славян, начиная его с утверждения, которое и сегодня можно повторить: «Вопрос о происхождении славянских племен, на основе которых развились впоследствии средневековые славянские народности, в том числе болгарская, в настоящее время еще далеко не решен»7. С. А. Никитин активно использует результаты изучения проблемы, опираясь на труды видных исследователей вопросов этногенеза, равно как и данные источников, преимущественно сочинения византийских писателей. Важнейший вывод ученого завершает раздел о происхождении славян: «В IV-VII вв. общественно-экономический строй славян достиг последнего рубежа первобытнообщинного строя, и они вступили на порог государ-ственности»8. Подчеркнем, вывод сколь важен, столь и уязвим -ведь такая широкая датировка события едва ли приемлема.
Ни одна серьезная проблема ранней истории болгарского народа не проходит мимо внимания историка. Основательно анализируется вопрос появления славян на Балканском полуострове. С. А. Никитин был блестящим полемистом. Это вполне очевидно проявляется в указанном разделе. Он спорит с Н. С. Державиным, полагавшим, что славяне произошли от фракийцев. С. А. Никитин убежден: «Решение вопроса, предложенное Н. С. Державиным, не может быть принято. Оно построено на ошибочной, антимарксистской теории Н. Я. Марра о стадиальности в развитии языков»9. Проблема появления славян на Балканах явно спорная и в значительной мере потому, что источников недостаточно или они разноречивы. В таких случаях С. А. Никитин деликатен: он не опровергает резко отличающиеся от его собственных взгляды, ограничиваясь изложением различных точек зрения. В то же время историк полагает: « ... что касается массового проникновения славян на полуостров в VI-VII вв., то этот факт не вызывает никаких сомнений, так как он получил обстоятельное освещение в трудах древних авторов»10. Известно, что до сих пор о времени заселения славянами Балкан ученые спорят, и сегодня вопрос нельзя считать окончательно решенным. Мнение, высказанное в свое время С. А. Никитиным, и опровергается, и подтверждается. Советскими учеными (Ю. В. Бромлей, В. Д. Королюк и др.) было выдвинуто предположение о возможном перемещении части славян вместе с германскими племенами на юг, в пределы Подунавья и отчасти на Балканы еще в Ш-ГУ вв.11. К заключению о появлении сла-
вян на полуострове в IV в. пришли болгарские ученые В. Георгиев и К. Влахов12. Спорадическое проникновение славян на Балканы имело место в вв., а массовые их вторжения начались в VI в.,
полагает В. Тыпкова-Заимова13. Возможную инфильтрацию славянского населения на Балканский полуостров еще в Ш-ГУ вв. допускает Д. Ангелов14.
В целом же воссозданная С. А. Никитиным картина поэтапного появления славян на Балканах верна. Ее, конечно, можно дополнять или в незначительной мере корректировать.
Социальные и политические отношения у балканских славян в VII-VIII вв. - этот сюжет избран С. А. Никитиным для рассмотрения в одном из последующих разделов указанного коллективного труда. Здесь встречаем следующее заключение: состоялась мирная встреча славян со старым местным фракийским населением. Этот вывод можно оспорить, ведь согласно современной историографии, «к началу славянских вторжений фракийцы не сохранились этнически как особый народ»15. В то же время абсолютно прав С. А. Никитин, полагая, что «славяне усвоили некоторые элементы фракийской культуры»16. Хотя в данном случае ученый осторожен в своем заключении, полагаясь на мнения других историков. Заселение славянами Балканского полуострова - эта постоянная проблема славистики. Она, естественно, присутствует и в рассматриваемом очерке Никитина. Профессор стремился быть предельно точным, обращаясь к реалиям исторической географии, потому и его вывод о расселении славян на полуострове весьма конкретен. Позволим себе привести достаточно обширную цитату на эту тему: «В Добрудже обитали северы (северяне). В придунайской низменности расположилось большое славянское объединение, известное под наименованием «семи племен». Западнее, в области р. Тимок, жило племя тимочан, по течению р. Моравы обитали моравяне. В северо-западной части Фракии, на отрогах Родопских гор и Старой планины, жили драго-вичи (драгувиты). К югу от Старой планины, в бассейне р. Струмы, находились стримонцы (струменцы или струмяне), близ побережья Эгейского моря в междуречье Струмы и Месты расположилось племя смрлян. К северу от Халкидонского полуострова в междуречье Вардара и Струмы были известны ринхины. В Македонии, в бассейне р. Цоны, жили берзиты»17. Согласимся, что в подобной тщательности ученого есть нечто от доброй старой школы историографии, с
ее точностью и неторопливостью. Замечу, кстати, что мой учитель всегда считал, что торопливость в научной работе абсолютно недопустима.
Продолжим путешествие по страницам глав, написанных С. А. Никитиным для «Истории Болгарии». Речь идет об общественном строе славян до заселения ими Балканского полуострова и после посещения. Основные выводы ученого таковы: общественный строй славян до заселения достиг последних ступеней развития первобытнообщинных отношений, на новой территории племя являлось не родовым, а территориальным объединением со слабыми остатками родовых связей.
С. А. Никитин опирался на данные «Земледельческого закона» -юридического памятника Византии начала VIII в. Увы! Подобного этому славянского юридического свода или просто не сложилось, или не сохранилось, посему и нынешние ученые при анализе социально-экономического положения на Балканах оперируют данными лишь этого памятника.
В «Истории Болгарии» совсем небольшой параграф посвящен теме образования первых славянских государств на Балканском полуострове. Впоследствии С. А. Никитин не раз и не два обратится к этой теме, расширяя и углубляя ее толкование. Пока же ученый развивал следующие тезисы: у славян протекал распад родовых связей, хотя сохранялись остатки родовых отношений; складывалась территориально-племенная организация, объединившая соседские сельские общины. Эти объединения являлись племенными княжествами, т.е. уже политическими объединениями. Налицо, таким образом, были предпосылки образования государства у славян.
Важнейший его вывод: первые славянские государства возникли на Балканах еще в VII в. «Славянское объединение, известное под наименованием «Семи славянских племен», - писал Никитин, - было раннефеодальным государством, где основной фигурой был свободный славянский крестьянин, постепенно закрепощаемый со стороны усилившихся землевладельцев»18. Этот решительный тезис подвергся в последующей историографии корректировке. Теперь полагают, что процесс сложения первого болгарского государства был весьма длительным и занял значительное время и после заключения мирного договора Болгарии с Византией в 681 г., а «в славиниях лишь создавались условия для возникновения государственных форм обще-
19 тт
ственной жизни» . Но ведь все дело в том, что у нас нет надежных источников, позволяющих безоговорочно защищать тот или иной вывод.
Наконец, еще один важный раздел в «Истории Болгарии» принадлежит С. А. Никитину. Он посвящен протоболгарам. Заметим, что этот раздел более обширен, нежели предыдущий. Более того, раздел как никакой другой насыщен историографической информацией, с очень точной характеристикой проблемы. Позволим себе процитировать следующий абзац: «Вопросу о происхождении и древней истории протоболгар посвящена большая научная литература. Еще в конце XVIII в. проблема протоболгар привлекла внимание историков и до сих пор она не потеряла своего интереса. Письменные источники не дают убедительного и ясного ответа на вопрос о происхождении протоболгар. Археологический материал, который должен помочь в решении проблемы, добыт в недостаточном количестве, мало изучен и нередко истолковывался тенденциозно. Необходимо специальное археологическое изучение приазовского района, где обитали протоболгары до переселения на Дунай, и параллельное проведение раскопок в тех частях Восточной Болгарии, которые хранят и поныне нераскрытые остатки протоболгарской культу-ры»20. Согласимся, что в этом коротком отрывке содержится целая программа научного изучения протоболгарского вопроса.
Протоболгарской проблемой С. А. Никитин вполне владел - как литературой, так и источниковой базой этого сложного явления. Это позволило ему рассмотреть протоболгарскую историю, начиная с 30-х гг. IV в. и вплоть до 80-х гг. VII в., когда Византия оказалась вынужденной примириться с создавшимся положением, заключила мир с протоболгарами и признала их хозяевами захваченной территории. И все же свои труды С. А. Никитин писал в сложное время, а точнее и, может быть, это вернее, во времена тоталитарно упрощенные, когда буржуазная историография шла в непременном сопровождении эпитета «реакционная», а славяне считались «самыми-самыми ... ». Противостоять этому ненаучному стереотипу было почти невозможно. Поэтому отметим вынужденность некоторых выводов С. А. Никитина. Например, такого: «Реакционные авторы всячески преувеличивали роль протоболгар в судьбах Балканского полуострова ... Реакционная буржуазная историография утверждала, что славяне не способны к государственной организации, не обладали
своей культурой, что всюду на Балканском полуострове, где славян не спасла организующая сила протоболгар, они были поглощены другими народами»21.
Ученый был убежден в том, что, когда протоболгары пришли на Балканы, государство у славян уже существовало. Источники же вовсе не давали ответа на столь сложный вопрос. Более того, этот вывод вступал в противоречие с той конкретной ситуацией в Болгарии, где именно протоболгарская знать заняла господствующее положение в управлении страной. Пришельцы протоболгары полностью и бесследно растворились в славянской среде - к такому выводу пришел С. А. Никитин, выводу, очевидно, ошибочному. Но не это в данном случае главное. Хотелось бы еще раз сказать, сколь трудно работать творческому человеку в мертвящих объятиях официальной догматической идеологии. Еще раз напомним читателю, что вышеупомянутый коллективный труд по истории Болгарии, точнее, его первый том увидел свет в 1954 г. - стало быть, писался он в начале 50-х гг.
Наступала эпоха постсталинизма, впереди была первая короткая весна свободы начала 60-х гг.
В 1957 г. кафедра истории южных и западных славян выпустила учебник по истории зарубежных славян, написанием которого руководил профессор С. А. Никитин. Страницы учебника с изложением истории Болгарии, включая и ее средневековье, написаны им же. Обратимся к ним.
Начинается изложение с раздела о происхождении славян, где в сокращенном виде сформулированы выводы, присутствующие в соответствующих разделах «Истории Болгарии». Но не только. С. А. Никитин был опытным педагогом, и, видимо, именно поэтому он насыщает небольшой параграф о происхождении славян подробными историко-географическими сведениями, конкретными данными о границах расселения славянских племен. Профессор счел необходимым обратиться к описанию и анализу общественно-экономического строя славян в IV-VI вв., т.е. до поселения их на Балканах. Представив студентам реалии этого строя (хозяйство, общественные отношения, степень развития военного искусства, политическую власть), С. А. Никитин еще раз решительно повторил свое прежнее заключение: «Славяне IV-VI вв. находились на стадии разложения первобыт-
нообщинного и формирования классового строя. Они вступили уже
22
на порог государственности» .
С. А. Никитин счел необходимым в соответствующих небольших параграфах изложить историю славянских вторжений на Балканский полуостров, последствия славянской колонизации, дать характеристику хозяйства и общественного строя славян. И эти разделы насыщены подробными историко-географическими сведениями.
Из огромного комплекса проблем, встающих перед исследователем в связи с изучением истории Болгарского государства в VII-IX вв., С. А. Никитин избирает для изложения в учебнике, пожалуй, самые главные. Речь идет о протоболгарах, их происхождении и расселении, о социально-экономическом строе Болгарского государства в VII-IX вв., политическом развитии страны, оформлении феодальных отношений и принятии христианства.
Именно на страницах рассматриваемого учебника С. А. Никитину удалось дать сводный очерк болгарской истории, начиная с конца Х в. и вплоть до XV в. В нем мы находим важные обобщающие выводы ученого: в Болгарии к концу IX в. завершился в основных чертах процесс складывания феодальных отношений и образовалось два основных класса феодального общества - зависимое крестьянство и феодалы. Еще одно важное заключение: «К Х в. процесс ассимиляции славянами протоболгар, а также остатков старого досла-вянского населения заканчивается и складывается древнеболгарская народность»23.
Вполне естественно, что на скупых страницах учебника можно было лишь кратко представить такие сюжеты, как войны с Византией, включая подчинение Восточной Болгарии Византией в конце Х в. и завоевание всей Болгарии империей в начале XI в.
Закономерно следующим сюжетом стала история Болгарии под византийским господством. С. А. Никитин отрицательно оценивал последствия византийского владычества в Болгарии.
В изложении последующих событий, развернувшихся на болгарской территории в XIII-XIV вв., С. А. Никитин делает акцент, прежде всего, на анализ внутренних событий, преимущественно социально-экономических. Политические реалии изложены им сравнительно кратко.
С. А. Никитиным написан раздел учебника, в котором представлены события завоевания Балканского полуострова турками-османами.
И сегодня едва ли можно что-нибудь возразить против следующего сделанного им вывода: «Разобщенность сил южнославянских народов, раздробленных на ряд отдельных феодальных владений, не дала возможности оказать сильного сопротивления турецким завоевате-лям»24. Южные славяне спасли Западную Европу от турецкого нашествия. И этот вывод вполне справедлив.
Работа над учебником была завершена. Профессионально академические интересы профессора С. А. Никитина были в области истории Болгарии ХVIII-ХIХ вв., а не средневекового периода. История болгарского возрождения, болгаро-русских общественных и культурных связей стали предметом его углубленного научного исследования, воплотившегося в две солидные монографии25 и серию статей и публикаций. К болгарскому средневековью С. А. Никитин, тем не менее, обращался, когда писал многочисленные небольшие статьи для энциклопедических изданий, руководил работой своих учеников, готовивших дипломные работы или кандидатские диссертации, обычно на предложенные профессором темы.
Примечания
1 Никитин С. А. Паисий Хилендарский и современная ему южнославянская историография // Славянское источниковедение. М., 1965. С. 12.
2 История Болгарии. Т. I. М., 1954. С. 13-54.
3 Никитин С. А. Образование болгарского народа и возникновение Болгарского государства // Вестник Московского университета. Серия общественных наук. 1952. №> 1. С. 131-155.
4 См.: История Болгарии. Т. I
5 Никитин С.А. Образование болгарского народа ... С. 134.
6 Там же. С. 143.
7 История Болгарии. Т. I. С. 32.
8 Там же. С. 37.
9 Там же. С. 38.
10 Там же.
99 Бромлей Ю. В., Королюк В. Д. Славяне и волохи в Великом переселении народов и феодализация Центральной и Юго-Восточной Европы // Юго-Восточная Европа в эпоху феодализма. Кишинев, 1973.
92 Георгиев В. Въпроси на българската етимология. София, 1958. С. 67; Влахов К. Трако-славянски успоредици // Годишник на Софийский университет. София, 1965. С. 176.
92 Тъпкова-Заимова В. По някои въпроси за етнически промени на Балканите през Т-И в. // Известия на Института за история. Т. 12. София, 1963. С. 81. 94 Ангелов Д. Образуване на българската народност. София, 1971. С. 115.
15 Краткая история Болгарии. М., 1987. С. 25.
16 История Болгарии. Т. I. С. 47.
17 Там же. С. 48.
19 Там же. С. 53.
19 Краткая история Болгарии. С. 43.
20 История Болгарии. Т. I. С. 54.
21 Там же. С. 57.
22 История южных и западных славян. М., 1957. С. 11.
23 Там же. С. 33.
25 Там же. С. 67.
25 Никитин С.А. Славянские комитеты в России в 1858-1876 годах. М., 1960; он же. Очерки по истории южных славян и русско-болгарских связей в 50-70-е годы XIX в. М., 1970.
