CC BY
119
Язовская О.В.©
Магистрант 1 курса, кафедра этики, эстетики, теории и истории культуры Уральский Государственный Университет им. А.М. Горького
СРАВНИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ СКАЗОК ДАЛЬНЕГО ВОСТОКА (ПО МАТЕРИАЛАМ КИТАЙСКИХ И ЯПОНСКИХ СКАЗОК)
Сравнивать сказочный материал можно разными способами, наиболее интересные результаты дает сравнительный анализ особенностей структур волшебных сказок. Такой тип анализа берет свое начало в исследованиях В.Я. Проппа. В «Морфологии волшебной сказки» он выделил составные части сказки, которыми являются функции действующих лиц [3]. Впоследствии развитием концепции В.Я. Проппа занимался Николае Рошияну. Он разделяет сказочные формулы на 3 группы: инициальные, финальные и медиальные формулы.
Инициальные формулы - это зачин сказки, где действие фиксируется во времени и локализуется в пространстве, что дает нам два типа формул: времени и пространства. Данные формулы включают в себя следующие структурные элементы: Е1 - констатация существования героя, Е2 - наличие сказочных событий, Т1 - неопределенное время, Т2 -уникальность времени сказки, S - пространство, V - утверждение достоверности рассказа. В формулах могут быть утвердительные и отрицательные элементы через подчеркивание логически невозможного, невероятного времени —V.
Элементами финальных формул являются: Р - присутствие сказочника на царском пиру, А - действия на царском пиру, D - перенесение сказочника с пира к слушателям, В - цель перемещения, С - получение подарков в пути, R - просьба вознаграждения, М -моральная сентенция. Финальные формулы чаще всего относятся к царскому пиру, они есть тогда, когда концовка сказки - это свадьба героев, впоследствии такая концовка редуцируется. Формулы данного типа призваны вернуть слушателей из мира сказки в мир реальный.
Медиальные формулы бывают внешними и внутренними. Внешние формулы должны привлекать внимания слушателей во время повествования, внутренние формулы представляют собой соединительные функции, выведенные В.Я. Проппом. Этот тип формул отличает большее разнообразие, чем инициальных и финальных формул, но и большая привязанность к своему месту в схеме сказки.
При рассмотрении конкретного материала инициальных формул китайской и японской волшебной сказки удалось установить их схожесть. Основу формул данных сказок составляют формулы времени: важно указать, что все происходит в старину, давным-давно, в древние времена. Формулы пространства встречаются в меньшей степени, чем формулы времени, но отличатся большим разнообразием: действие начинается в одной деревне, на речном берегу, в одном селении, в горах. Для китайской традиции, как и для японской, важно при произнесении сказки перенести человека вглубь прошлого, поскольку, чем раньше произошли описываемые события, тем ближе к изначальному мифическому времени, времени творения мира, только тогда и могло происходить чудесное и не свойственное «теперь» [5].
Для китайской сказки характерным является авторское вступление, когда рассказчик описывает место действия, указывает на конкретную точку в пространстве, или наоборот старается убедить в нереальности событий. А в японских сказках практически отсутствует элемент V и его отрицание (соответственно утверждение достоверности рассказа и описание логически невозможного времени рассказа), он встречается лишь в сочетании с пространственной формулой в присказке «не ведаю где». В зачинах японских сказок
© Язовская О.В. 2009 г.
важно лишь, что все происходило в старину, когда все было возможно. Указание на давность событий уже включает в себя аргумент о достоверности сказки. В китайской же традиции дается подчеркнутая нереальная реальность событий, дается конкретное указание на место действия, т.е. сказочное сильнее локализовано в пространстве, чем в японской традиции.
При этом в китайской и японской сказке чаще всего представлены инициальные формулы Т1Е^ и (Т1)Т1Е1. Такая формула утвердительного характера как Т1Е1 является универсальной, она распространена также и у европейских народов [4, 51], реже встречается формулы Е^ без указания времени. В этом смысле зачины китайской и японской сказки практически не отличается от зачинов сказок европейских народов.
И напротив, в финальных формулах прослеживается отличие следующего характера: в китайских и японских сказках не встречаются привычные по европейскому материалу концовки с указанием на присутствие сказочника на царском пиру, его действий там. Моральные сентенции М слабо просматриваются в китайских сказках, в японских же встречаются чаще. В этом смысле есть определенная схожесть японских и европейских сказок.
В финале китайские сказки по большей части заканчиваются обретением счастливой жизни. Она связана с воссоединением семьи, трудом и довольствием. Здесь нет привычного свадебного царского пира. Также в финале происходит победа над злом, которое выражается в победе над ленивыми, злыми, жадными персонажами, причем их не обязательно побеждают герои, возможна и помощь природных сил. Характерным для финала китайской сказки является и объяснительная функция, свойственная больше мифам. В финале поясняется, как появились некоторые явления природы, животные и их имена.
В финалах же японской волшебной сказки больше подчеркивается справедливое разрешение сказочных событий. Справедливость воздается героям, и здесь есть мотив свадьбы героя, мотив обретения богатства, счастья и счастливой жизни. Также справедливость воздается антигероям, и здесь уже описываются злоключения, постигшие антигероев в связи с нарушением моральных норм. Для финальных формул японской сказки также характерны моральные сентенции, обращенные к слушателям. При этом в японской сказке присутствует объяснительный момент, поясняющий в финале происхождение какого-либо явления мира, привычного поведения животных.
Исходя из этого, можно сказать, что в китайской и японской сказке важно, чтобы хорошие удачливые люди зажили счастливо, а злые были наказаны. Но при этом в японской сказке более отчетливо проступает идея справедливости, получения по заслугам, а в китайской подчеркивается значение труда как элемента счастливой жизни. В финальных формулах китайской и японской сказки сохраняется объяснительный элемент, характерный еще для архаичных мифов. Это показывает, что сказки данных традиций сохранили свою связь с древними культами.
Китайские и японские сказки по своим инициальным и финальным формулам обладают определенной схожестью. В инициальных формулах важным является указание на неопределенное время в прошлом с конкретным пространственным положением. В китайской сказке становится необходимым более тщательное, чем в японской, погружение слушателя в сказочный мир. Так китайская культура начинает переосмыслять сказки: это не просто рассказ о прошлом, как в японской сказке, а еще и рассказ о нереальном. В финальных же формулах этих двух сказочных традиций: раскрываются ценностные ориентиры культур; в них нет возвращения из мира сказки, и сохранился объяснительный элемент. Все это говорит в пользу архаичности китайской и японской сказки.
Литература
1. Легенды и сказки Древней Японии. Екатеринбург, 2005.
2. Сказки Китая. М., 1993.
3. Пропп В.Я. Морфология волшебной сказки. М., 2005.
4. Рошияну Николае. Традиционные формулы сказки. М., 1974.
5. Элиаде М. Аспекты мифа. М., 2005.
