CC BY
31
| ГЕМАТОЛОГИЯ И ТРАНСФУЗИОЛОГИЯ | RUSSIAN JOURNAL OF HEMATOLOGY AND TRANSFUSIOLOGY (GEMATOLOGIYA I TRANSFUSIOLOGIYA) | 2020; ТОМ 65; №1 |
Материалы и методы. В клинике НИИ ДОГиТ им. Р.М. Горбачевой ФГБОУ ВО ПСПбГМУ им. И.П. Павлова проведено ретроспективное исследование 78 пациентов с МДС — рефрактерная цитопения детского возраста (РЦ) (n = 15, 19%), МДС с избытком бластов и ОМЛ, связанный с миелодисплазией (n = 41, 53%), а также ЮММЛ (n = 22, 28%), которым в период 1992—2019 гг. выполнена алло-ТГСК. Медиана возраста — 7 лет. В зависимости от характера цитогенетических изменений пациенты подразделялись на 2 группы: высокая группа риска (комплексные поломки, моносомия 7 и моно-сомный кариотип) — 31 пациент (40%); низкого риска (нормальный кариотип, другие цитогенетические аберрации) — 47 (60%) пациентов. Перед алло-ТГСК оценивался уровень ферритина, количество бластов в костном мозге (КМ) <6,6% — 33 пациентов (42%); >6,6% у 45 (58%). Время от постановки диагноза до алло-ТГСК составляло 1—139 месяцев (медиана — 13 мес). В зависимости от вида алло-ТГСК: 11 (14%) пациентов от родственного совместимого донора, 53 (68%) детям от неродственного совместимого донора; 14 (18%) пациентам от гаплоидентичного донора. Режимы подготовки: миелоаблативный режим кондиционирования (МАК) у 44 (56%) пациентов; режим кондиционирования со сниженной интенсивностью доз (РИК) — 34 (44%). Источником ГСК являлись периферические стволовые клетки
крови (ПСКК) - 15 пац (19%), костный мозг (КМ) у 59 пац (75%), комбинации КМ и ПСКК — 4 пац (6%).
Результаты и обсуждение. Общая 5-летняя выживаемость (ОВ) составила 49%, безрецидивная выживаемость (БРВ) — 43%, медиана наблюдения 21 месяц (интервал 2—308). Приживление трансплантата достигнуто на 11—43-й день (медиана 11) у 59 пациентов (76%). Летальность, связанная с трансплантацией — 26%. Частота рецидивов — 38%. При проведении однофакторного анализа показали свое влияние на ОВ: цитогенетические изменения (р=0,043), количество бластов (р=0,006) и уровень ферритина перед алло-ТГСК (р=0,013), источник (р=0,031) и клеточность трансплантата (р=0,002), возраст донора (р=0,035), РТПХ (р=0,004). По данным многофакторного анализа выявлено влияние следующих факторов: цитогенетические изменения (в группе низкого риска vs высокого риска (р=0,044)); уровень ферритина >548 мкл/л на момент алло-ТГСК (р=0,013), клеточность трансплантата (р=0,05), возраст донора до 30 лет (р=0,018), развитие РТПХ (р=0,004).
Заключение. Алло-ТГСК до настоящего времени остается единственной приемлемой терапевтической опцией для лечения МДС у детей и подростков с низким риском. У пациентов с высокой группой риска требуется поиск новых подходов и технологий трансплантации.
Паина О. В., Рахманова Ж. З., Цветкова Л. А., Кожокарь П. В., Фролова А. С., Екушов К. А., Маркова И. В., Бондаренко С. Н., Бабенко Е. В., Алянский А. Л., Бархатов И. М., Семенова Е. В., Зубаровская Л. С., Афаеасьев Б. В.
ВЛИЯНИЕ ДОЗ БУСУЛЬФАНА В РЕЖИМАХ КОНДИЦИОНИРОВАНИЯ НА ИСХОД АЛЛО-ТГСК У ДЕТЕЙ С ОМЛ
НИИ ДОГиТ им. Р.М. Горбачевой ПСПбГМУ им. акад. И.П. Павлова
Введение. Сравнение режимов кондиционирования (МАКгеРИК) у детей с ОМЛ, получивших алло-ТГСК, в нескольких исследованиях продемонстрировало противоречивые результаты по частоте рецидивов и токсичности. В связи с этим актуально исследование различных доз бусульфана (Бу) на результаты алло-ТГСК.
Цель работы. Определить влияние различных доз Бу на исход алло-ТГСК. Оценить общую выживаемость (ОВ), безрецидивную выживаемость (БРВ), частоту токсичности 3—4 ст. и острой реакции «трансплантат против хозяина» (оРТПХ) 3—4 ст., раннюю трансплантационную летальность (ТЛ) и частоту первичного неприживления трансплантата (ПНТ) у детей и подростков с ОМЛ.
Материалы и методы. В 2002-2018 гг. в НИИ ДОГиТ им. Р.М. Горбачевой 110 детей с ОМЛ, медиана возраста 9 лет (1-19), получили алло-ТГСК, на основе Бу. Выделены 3 группы: Бу1 — получили Бу в дозе 8-10 мг/кг, n=34 (31%), в Бу2 — 12 мг/кг, n=5 (32%), в Бу3 — >12 мг/кг, n=41 (37%). Бу1 комбинация Бу + Флу-31 пациент (91%) и циклофосфаном (ЦФ) — 3 реципиента (9%); в Бу2 — Флу у 12 детей (34%), ЦФ — у 7 (20%) и другие агенты — 16 (46%); в Бу3 — ЦФ у 32 детей (78%), с Флу — 7 (17%) и другими агентами у 2 детей (5%) (p<0,001). В группе Бу2 чаще использовали в профилактике оРТПХ посттрансплантационный ЦФ (69% vs 44% в Бу1, vs 29% в Бу3, p = 0,003) и больше гаплоидентичных трансплантаций (51% vs 29% в Бу1,
15% в Бу3, р=0,003). Ремиссия (ПКГР) на момент ТГСК у 79% в Бу1, 49% Бу2, 61% Бу3, р=0,02.
Результаты и обсуждение. Приживление трансплантата достигнуто у 95 (86%) пациентов. ПНТ зафиксировано у 5 пациентов в Бу1 (15%), у 6 пациентов из Бу2 (17%) и у 4 из Бу3 (10%), р=0,7. ОВ была аналогичной (Ви1=59% vs Ви2 = 60% vs Ви3=51%), р=0,7. ОВ пациентов в ПКГР составляла 70% в Бу1, 82% в Бу2, 60% в Бу3, р=0,3 и 14, 39, 38% с прогрессией заболевания (ПЗ) на момент алло-ТГСК соответственно, р=0,5. БРВ составила 74% в группе Бу1, 82% в Бу2, 64% в Бу3 у пациентов в ПКГР, р=0,4; 43, 39 и 38% у пациентов с ПЗ соответственно, р=0,9. Токсичность, связанная с режимом кондиционирования, 3—4 ст. отмечена у 35% в Бу1, 29% в Бу2, у 54% в Бу3, р=0,04. Синдром синусоидальной обструкции выявлен у 8 пациентов из всех групп: 4 в Бу2 (11%), 3 в Бу3 (7%) и 1 в Бу1 (3%), который ранее получали гемтузумаб озогамицин, р=0,4. Не было различий в кумулятивной частоте оРТПХ 2-й степени (15% vs 14% vs 10%, р=0,8). оРТПХ 3—4 ст. наблюдалась чаще в Бу3 (34%), чем в Бу1 (18%) и Бу2 (17%), р=0,09. ТЛ до дня +100 была выше в Бу3 (15%), чем в Бу2 (6%) и Бу1 (0%), р=0,05.
Заключение. ОВ и БРВ после алло-ТГСК у детей с ОМЛ, получивших алло-ТГСК в одинаковом статусе болезни, не зависели от доз бусульфана. Более высокая доза Бу может способствовать увеличению частоты токсичности 3—4 ст. (р=0,04), оРТПХ 3—4 ст. (р = 0,09) и повысить раннюю ТЛ (р = 0,05).
Панасенко М. Н., Карпова И. В., Ефимкина Я. А., Двирнык В. Н.
СРАВНИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ МЕТОДОВ ИССЛЕДОВАНИЯ АКТИВНОСТИ ЛАКТАТДЕГИДРОГЕНАЗЫ У ПАЦИЕНТОВ
С ГЕМОБЛАСТОЗАМИ
ФГБУ «НМИЦ гематологии» Минздрава России
Введение. Лактатдегидрогеназа (ЛДГ) — внутриклеточный гликолитический фермент, который участвует в обратимом превращении пирувата в лактат, используя НАД в качестве кофермента. Повышение активности ЛДГ является индикатором метаболической активности опухоли, уровня клеточной пролиферации, инвазивно-го потенциала и резистентности к химиотерапии. ЛДГ как фактор риска входит в Международный Прогностический Индекс и его модификации и является малым критерием первичного миелофиброза. В современных клинико-диагностических лабораториях применимы два метода определения активности ЛДГ с использованием либо прямой реакции пируват^лактат (ЛДГп), либо обратной реакции лак-
тат^пируват (ЛДГл). Поскольку в различных КДЛ используется тот или иной метод определения ЛДГ, то возникла необходимость соотнести полученные разными лабораториями результаты для их сравнения и правильной интерпретации.
Цель работы. Сравнить два метода определения активности ЛДГ в сыворотке крови пациентов с гемобластозами.
Материалы и методы. В ЦКДЛ было проведено исследование ЛДГ 40 первичным пациентам с гемобластозами и 10 здоровым донорам на биохимическом анализаторе Beckman Coulter Olympus AU680. В каждом случае активность ЛДГ определялась с использованием двух реактивов Beckman Coulter: ЛДГп (референсные значения
208-378 Е/л) и ЛДГл (<248 Ел). В исследование не были включены гемолизированные и хилезные образцы, а также сыворотка с концентрацией общего билирубина более 300 мкмоль/л.
Результаты и обсуждение. В группе здоровых доноров среднее значение активности ЛДГл составило 153,1 Е/л (диапазон вариации от 90 до 190 Е/л), а среднее значение ЛДГп - 284,6 Е/л (146-356 Е/л). В группе пациентов среднее значение активности ЛДГл возросло до 1057,98 Е/л (диапазон вариации от 129 до 11409 Е/л), а среднее значение ЛДГп — до 2173,65 Е/л (229-23537 Е/л). Для группы здоровых доноров и группы пациентов определялись коэффициенты корреляции между значениями активности ЛДГ, определенными двумя мето -дами. Для группы здоровых доноров коэффициент корреляции равен 0,958, а для группы пациентов — 0,999. Такой высокий уровень статистически значимой корреляции говорит о том, что в координатах
ПРИЛОЖЕНИЕ 1
экспериментальные точки тесно группируются вокруг прямой линии регрессии. Среднее отклонение ординат экспериментальных точек от ординат точек на линии регрессии равно 3,6%. Таким образом, установлена хорошая корреляция между двумя методами и доказано, что они оба являются равнозначными в рутинной лабораторной практике.
Заключение. ЛДГ является ценным прогностическим биомаркером метаболической активности опухолей разного генеза. Динамика показателей ЛДГ позволяет оценить состояние различных органов до и во время лечения в комплексе с другими биохимическими показателями. Существующие два основных метода определения активности ЛДГ с использованием прямой и обратной реакции являются эквивалентными, однако для оценки параметра в динамике целесообразно определять ЛДГ одним методом.
Паровичникова Е. Н., Троицкая В. В., Лукьянова И. А., Гальцева И. В., Давыдова Ю. О., Соколов А. Н., Кохно А. В., Обухова Т. Н.,
Двирнык В. Н., Судариков А. Б., Савченко В. Г.
НУЖНА ЛИ ИНТЕНСИВНАЯ КОНСОЛИДАЦИЯ ПОСЛЕ ДОСТИЖЕНИЯ ПОЛНОЙ РЕМИССИИ ПОСЛЕ ПЕРВОГО ИНДУКЦИОННОГО КУРСА У БОЛЬНЫХ ОМЛ?
ФГБУ «НМИЦ гематологии» Минздрава России
Введение. Последнее Российское многоцентровое исследование по лечению ОМЛ (0МЛ-10) у больных в возрасте <60 лет было завершено в 2013 году. С этих пор в НМИЦ гематологии было инициировано и выполнено несколько пилотных одноцентровых проектов, посвященных разработке оптимальных с точки зрения ХТ и дифференцированного воздействия программ лечения. В эти пилотные исследования с 2016 года интегрирован регулярный мониторинг МОБ методом проточной цитометрии.
Цель работы. Сравнить клиренс опухолевого клона после 2-го стандартного (7+3/60) или высокодозного (FLARIDA) курса ХТ у больных ОМЛ в возрасте <60 лет, у кого была получена первая морфологическая полная ремиссия (ПР) после курса 7+3/60.
Материалы и методы. С 01.2016 по 05.2018 в исследование по мониторингу МОБ были включены 85 больных ОМЛ, всем им были выполнены СЦИ и молекулярное ^РМ1, СЕВРа, FLT3 ITD) исследования. Больные были стратифицированы на группы риска согласно критерием ELN 2017. Исследование было проспективным последовательным: с 2016 по 05.2017 — у всех больных вторым курсом индукции был 7+3; с 05.2017 — всем больным (за исключением пациентов с неблагоприятным кариотипом, которым проводили программу Aza-Ida-Ara-c в соответствии с протоколом ОМЛ-17) проводили курс FLARIDA (флудара-бин 30 мг/м2 1-5 д, цитарабин 1 г/м2 1-5 дни, идарубицин 8 мг/м2 1-3 д). У всех 85 больных первым курсом был 7+3 (даунорубицин 60 мг/м2
одинаковым в 2-х группах: после 7+3 — у 25 из 30 больных (89%), после FLARIDA — у 22 из 34 (69%) (р>0,05). При этом значимо отличалась длительность нейтропении (14,8+1,6 д после 7+3 vs 23,2+2,9 д после FLARIDA) и продолжительность межкурсового перерыва (31 день vs 38 дней соотв.). ОВ и БРВ больных в зависимости от курса консолидации не отличались (рис. 1).
Заключение. Увеличение интенсивности 2-го индукционного курса не привело к увеличению числа больных с МОБ-негативным статусом, при этом значимо сказалось на длительности периода нейтропе-нии и межкурсовых интервалах. Несмотря на нерандомизированный тип исследования, можно предположить, что интенсификация 2-го индукционного курса не приводит к более глубокому клиренсу МОБ и существенно не влияет на показатели 2-летней ОВ и БРВ.
Таблица 1. Характеристика больных ОМЛ, которым проведены разные курсы консолидации
фузия 1-7 д). МОБ
1-3 д, цитарабин 200 мг/м2 в день — постоянная ин оценивали на проточном цитометре с помощью определения доли клеток с исходно выявленным аберрантным (лейкемическим) ИФТ; чувствительность метода составила 10-4. МОБ-негативность — полное отсутствие клеток с аберрантным ИФТ.
Результаты и обсуждение. Первая ПР достигнута у 75 больных (88%), при этом после 1-го курса — у 64 (75%). Ранняя летальность — 5% (п=4), рефрактер-ность — 7% (п=5). Частота достижения ПР после 1-го индукционного курса значимо отличалась у больных из разных групп риска по ELN 2016: 93% — в благоприятной (26/28), 74% — в промежуточной (25/34), 56% — в неблагоприятной (13/23). Вторым курсом у 30 больных был 7+3, у 34 — FLARIDA. Больные в 2-х группах были сопоставимы по возрасту, распределению по группам риска, доле больных в МОБ-негативной ПР после 1-го курса, доле выполненных алло-ТГСК (табл. 1). МОБ-не-гативный статус после завершения 2-го курса ХТ был
Характеристики больных 2-й курс индукции
«7+3» «Р1агИа»
Число больных, переживших 1-й индукционный курс 7+3 30 34
Возраст (года, разброс) 37 (18-59) 35 (17-58)
РискЕ1Ы Благоприятный 9 (30%) 11 (32%)
Промежуточный 12 (40%) 16 (47%)
Неблагоприятный 9 (30%) 7 (21%)
В ПР после 1 -го курса 25 (83%) 29 (85%)
МРБ-негативность после 1-го курса 17 (55%) 16 (46%)
ПР после двух курсов 28 32
МОБ-негативность после 2-го курса 25 (89%) 22 (69%)
Алло- ТГСК в 1 ПР 15/28 (54%) 11/32 (34%)
