CC BY
25
УДК 616.126 - 002.6 - 071
СРАВНИТЕЛЬНАЯ ЦЕННОСТЬ ПРОКАЛЬЦИТОНИНА И ПРЕСЕПСИНА В ДИАГНОСТИКЕ ИНФЕКЦИОННОГО ЭНДОКАРДИТА
Т.А. Федорова, А.Г. Морозов, С.Я. Тазина, А.П. Ройтман, Н.А. Семененко, Т.И. Сотникова
ИПО ГБОУ Первый московский государственный медицинский университет им. И.М. Сеченова, Москва, Россия
Цель исследования. Изучить динамику изменений прокальцитонина (РСТ) и пре-сепсина (PSP) для уточнения их диагностического значения у больных инфекционным эндокардитом (ИЭ).
Материал и методы. Было обследовано 62 больных ИЭ: 39 мужчин (62,9%) и 23 — женщины (37,1%), средний возраст пациентов составил 46,51 ± 17,27 лет. Клинический диагноз основывался на модифицированных критериях DUKE. У 33 больных (53,2%) диагностирован первичный (ПИЭ), у 29 (46,8%) — вторичный ИЭ (ВИЭ). Всем пациентам проводилось клинико-лабораторное и инструментальное обследование. Специальная программа включала определение в плазме крови концентрации PCT и PSP при поступлении и через 3 недели терапии. Оценку чувствительности и специфичности маркеров в отношении диагностики ИЭ проводили путем сравнения показателей у больных с ИЭ и без ИЭ с данными критериев Duke. Определение PCT и PSP также осуществляли у 24 практически здоровых доноров и 22 больных с лихорадкой без ИЭ.
Результаты. Уровень РСТ при поступлении был повышен у 66,1% больных ИЭ и составил, в среднем, 1,16 ± 0,36 нг/мл (норма m 0,05 нг/мл). При ПИЭ средние значения маркера в 4 раза превышали показатели при ВИЭ. Максимальные концентрации РСТ наблюдались при высокой активности инфекционно-токсического процесса, ИЭ, вызванном микст-инфекцией, Staphylococcus spp. или Enterococcus spp., тяжелом течении заболевания. Концентрация PSP при поступлении была увеличена у 88,7% больных ИЭ и, в среднем, в 4 раза (1120,54 ± 183,63 пг/мл) превышала нормальные значения (норма m 320 пг/мл). При ПИЭ уровень маркера был в 1,5 раза выше, чем при ВИЭ. Величина PSP коррелировала с активностью токсико-инфекционных проявлений, характером возбудителя. У ряда больных с отрицательными результатами бактериологического исследования крови концентрация маркера в 3,5 раза превышали нормальные показатели. Через 3 недели терапии отмечалась тенденция к снижению обоих маркеров. Уровень РСТ уменьшился, в среднем, в 8 раз у 56,1% и нормализовался у 19,5% больных. Показатели PSP уменьшились, в среднем, в 2,5 раза, нормализация наблюдалась только у 7,4% пациентов. Увеличение уровней PSP на фоне терапии соответствовало сохранению бактериемии, длительной и рецидивирующей лихорадке, осложненному течению заболевания. Высокие уровни PSP определялись также у части больных с положительной клинической динамикой и нормальными значениями PCT. Чувствительность для PCT составила 66,1%, для PSP — 84,6%, специфичность — 77,8% для обоих маркеров.
Заключение. Результаты исследования позволяют рекомендовать определение пресепсина для ранней диагностики ИЭ, комплексной оценки активности бактериального воспаления и эффективности антибактериальной терапии.
Ключевые слова: инфекционный эндокардит, ранняя диагностика, прокальцито-нин, пресепсин
Авторы заявляют об отсутствии возможных конфликтов интересов.
COMPARATIVE VALUE OF PROCALCITONIN AND PRESEPSIN IN THE DIAGNOSIS OF INFECTIVE ENDOCARDITIS
T.A. Fedorova, A.G. Morozov, S.Y. Tazina, A.P. Roytman, N.A. Semenenko, T.I. Sotnikova
Institute for Vocational Education I.M. Sechenov First Moscow State Medical University, Moscow, Russia
Objectiv. To study the changes in serum procalcitonin (PCT) and presepsin (PSP) to determine their diagnostic value in patients with infective endocarditis (IE). Materials and methods. The study involved 62 patients with IE: 39 men (62,9%) and
23 women (37,1%); the mean age of the patients was 46,51 ± 17,27 years. The clinical diagnosis was based on modified DUKE criteria. 33 patients (53,2%) diagnosed with primary Infective Endocarditis (PIE), 29 (46,8%) had secondary IE (SIE). All patients underwent clinical, laboratory and instrumental evaluation. The specialised protocol included determination of blood plasma concentration PCT and PSP on admission to hospital and after 3 weeks of therapy. Evaluation of the sensitivity and specificity of the markers with respect to the diagnosis of IE was performed by comparing patients with and without IE using Duke's criteria. Measurement of PSP and PCT was also carried out in
24 healthy donors and 22 patients with fever without IE.
Results. PCT level on admission was elevated in 66.1% of patients with IE and was, on average, 1,16 ± 0,36 ng/ml (normative values m 0,05 ng/ml). IN PIE PCT levels were 4 fold that of SIE. Maximum concentrations of PCT were noted at the peak of infective and toxic processes, IE caused by mixed infection, Staphylococcus spp. or Enterococcus spp., and in severe disease.
PSP concentration at admission was increased in 88.7% of patients with IE and, on average, 4 times (1120,54 ± 183,63 pg/ml) exceeded the normal values (m 320 pg/ml). In PIE, PSP levels was 1,5 times higher than in SIE. The value of PSP correlated with the activity of inflammation and the characteristics of the etiologic agent. Some of patients with negative blood cultures showed PSP levels 3,5 times higher than normal. After 3 weeks of therapy there was a tendency towards a decrease in both markers. PCT levels decreased on average by 8 times in 56,1% and 19,5% of normal in patients. PSP indicators decreased, on average, 2,5 times, normalisation was observed only in 7,4% of patients. Increased levels of PSP during therapy was consistent with the persistence of bacteraemia, prolonged and recurrent fever, and complication of the course of disease. The high PSP levels were noted as in some patients with a positive clinical dynamics and normal values for PCT. The sensitivity of PCT was 66,1% and 846% for PSP with the specificity at 77,8% for both markers.
Conclusions: The study results allow us to recommend the determination of Presepsin concentration in the early diagnosis of IE, as parameter in the comprehensive assessment of bacterial inflammation activity and as assessment of the effectiveness of antibiotic therapy.
Key words: infective endocarditis, early diagnosis, procalcitonin, presepsin
Инфекционный эндокардит (ИЭ) является важной медико-социальной и экономической проблемой. За последние десятилетия заболеваемость увеличилась в 3—4 раза. В США и странах Западной Европы ИЭ встречается в 25—93 случаях на 1 млн населения. В России летальность в
Authors declare lack of the possible conflicts of interests.
зависимости от его этиологии может достигать 20—50% [1]. Заболевание протекает по типу сепсиса с синдромом системной воспалительной реакции, характеризуется иммунопатологическими реакциями, тромбоэмболиями и системным поражением сосудов внутренних органов [2,3].
Современный ИЭ характеризуется клиническим полиморфизмом заболевания, особенно в дебюте, когда заболевание имеет стертую клиническую картину и проявляется, например, синдромом лихорадки неясного генеза или дебютирует тромбоэмболическими поражениями. Часто атипичное клиническое течение, в том числе без лихорадки, встречается у пожилых пациентов и лиц с иммунодефицитным состоянием; а наличие у них коморбидных заболеваний может приводить к затруднению интерпретации данных эхокардиографического исследования [4]. Осложненное течение и высокая летальность больных в основном обусловлены ограничением своевременной лабораторной диагностики активности воспаления и выявления его этиологии. Для оценки природы лихорадки в клинической практике чаще всего используется определение гемо-культуры и уровня прокальцитонина (PCT).
Инфекционный эндокардит — полиэтиологич-ное заболевание. В настоящее время в качестве возбудителей болезни известны более 120 микроорганизмов. В большинстве случаев он имеет бактериальную этиологию. Основными возбудителями в последние десятилетия являются Staphylococcus aureus (31%), коагулазо-нега-тивные представители рода Staphylococcus (11%) которые выделяются у 45—80% лиц с положительной гемокультурой. Наряду с этим участились случаи ИЭ, вызванного Enterococ-cus (10%), анаэробной микрофлорой (8—12%). Увеличился удельный вес грамотрицательных бактерий группы НАСЕК (4—21%) и грибов (до 4—7%) [5].
По данным разных авторов, положительная гемокультура и частота определения возбудителя при ИЭ не превышаюют 40—65%. Кроме того, в 40—50% случаев наблюдается случайная контаминация материала другими возбудителями, что делает затруднительным интерпретацию результатов исследования [6-8]. Длительность выполнения микробиологических исследований (выделение гемокультуры), их недостаточная чувствительность и специфичность существенно сдерживают раннее установление бактериальной природы заболевания и проведение адекватной антибактериальной терапии.
В связи с этим большое значение для своевременной диагностики ИЭ имеет использование в клинической практике биомаркеров бактериаль-
ного генеза заболевания и воспаления при ИЭ, среди которых наиболее изученным является прокальцитонин (PCT) — гликопротеид, состоящий из 116 аминокислот, впервые описанный в 1984 г. Концентрация этого белка значительно повышается при инфекциях бактериального происхождения и достигает максимума через 6—12 ч после дебюта заболевания. Повышение уровня PCT происходит через несколько часов после массивного выброса цитокинов («цитоки-новый шторм»), особенно большое значение в индукции синтеза прокальцитонина имеют ИЛ-6 и ФНО-а [9].
Убедительные доказательства высокой диагностической ценности PCT при сепсисе привели к попыткам определить место данного биомаркера при диагностике и прогнозировании ИЭ — заболевания, также имеющего инфекционную этиологию и характеризующегося системным воспалением. В исследованиях показано, что при ИЭ плазменная концентрация PCT статистически значимо выше, чем в норме и при инфекционном процессе другой локализации [10]. Наиболее высокие уровни PCT регистрируются при ИЭ, вызванном стафилококком и грамотрицатель-ной флорой [11]. Мета-анализ 6 клинических исследований, направленных на изучение диагностической и прогностической роли определения концентрации PCT при ИЭ, показал, что чувствительность и специфичность прокальцито-нина при ИЭ составляют 64 и 73% соответственно [12].
В настоящее время интерес исследователей занимает изучение нового перспективного маркера сепсиса и системного инфекционного воспаления — пресепсина (PSP), который представляет собой укороченную форму растворимого мембранного белка макрофагов CD14 [13]. Мембранная форма CD14 (mCD14) локализуется на мембране макрофагов и связывается с различными бактериальными лигандами, в числе которых липополисахарид (эндотоксин грамот-рицательных бактерий), компоненты грамполо-жительных бактерий (липотейхоевые кислоты, пептидогликаны) и грибов. Ранее неизвестная форма sCD14 (пресепсин) впервые была выделена из крови пациентов с септическими состояниями в 2005 г. [14]. PSP представляет собой фрагмент sCD14, образующийся в кровотоке под действием протеаз и содержит 64 аминокис-
лотных остатка [15]. Он отражает активность гуморального иммунитета и для его образования недостаточно воздействия бактериального эндотоксина. Образование PSP определяется активностью белков, стимулирующих фагоцитоз.
Результаты крупных клинических исследований показали, что PSP — более чувствительный маркер бактериальной инфекции, чем СРБ и PCT, а результаты его определения коррелируют с тяжестью состояния пациентов с сепсисом. В мультицентровом исследовании с включением 207 пациентов с сепсисом чувствительность и специфичность PSP в диагностике сепсиса составляют 87,8 и 81,4% соответственно, что превосходит чувствительность других маркеров (СРБ, PCT и микробиологический метод) [16]. По данным мета-анализа клинических исследований с суммарным включением более 3 тыс. пациентов, чувствительность и специфичность PSP в диагностике сепсиса составляют 83 и 81% соответственно [17].
Результаты полученных исследований дают основание использовать определение PSP для выявления инфекционной природы заболевания у больных с подозрением на ИЭ.
Цель исследования: изучить динамику изменений прокальцитонина и пресепсина для уточнения их диагностического значения у больных инфекционным эндокардитом.
МАТЕРИАЛ И МЕТОДЫ
Обследованы 62 больных с различными формами ИЭ: 39 мужчин (62,9%) и 23 - женщины (37,1%) от 19 до 87 лет. Клинический диагноз основывался на модифицированных критериях DUKE. Первичный ИЭ диагностирован у 33 больных (53,2%), вторичный — у 29 (46,8%). Фоном для развития вторичного ИЭ были ревматические (у 4 больных) и атеросклеротический (у 8) пороки сердца, пролапс митрального клапана (у 1 больного), миксоматозная дегенерация митрального клапана (у 4), двустворчатый митральный клапан (у 5 больных). В 6 случаях диагностирован ИЭ протезированного клапана, у 1 больного наблюдался повторный ИЭ. В 36,5% наблюдений ИЭ связан с инвазивными вмешательствами, в 24,2% случаев из них — инъекционные наркомании. Всем больным назначалась комбинированная антибактериальная терапия. 93,5% пациентов получали полусистетические и защищенные пени-циллины или цефалоспорины III поколения в соче-
тании с аминогликозидами или фторхинолонами. У 13 пациентов (21%) был получен положительный эффект при добавлении рифампицина. Ванкомицин и карбапенемы в составе комбинированной терапии получали 14 пациентов (22,6%). У 6 пациентов с резистентными штаммами стафилококка эффективным оказалось применение даптомицина. Среди обследованных общая летальность составила 19,4% (12 больных), половина из них умерли в течение первых 3 недель госпитализации. За время стационарного лечения было прооперировано 19,4% больных.
Всем больным осуществляли тщательное клини-ко-лабораторное и инструментальное обследование, включая эхокардиографию с допплеровским исследованием, при необходимости ультразвуковое исследование органов брюшной полости и почек, компьютерную и магнитно-резонансную томографию грудной и брюшной полости, головного мозга.
Специальная программа включала исследование гемокультуры с определением чувствительности к антибиотикам с использованием автоматизированных бактериальных анализаторов гемокультур BACTEC. Уровень PCT в плазме измерялся с использованием наборов реактивов «BRAHMS TM PCT sensitive» на иммунофлюоресцентоном анализаторе KRYPTOR® (ThermoFisher, Hennigsdorf, Germany). Концентрацию PSP определяли методом иммунохемилюми-несцентного анализа с использованием технологии MAGTRATION на анализаторе PATHFAST (Mitsubishi Chemical Medience Corporation, Japan). Исследование проводили в динамике: при поступлении и через 3 недели терапии. Помимо этого, определение биомаркеров воспаления осуществляли у практически здоровых доноров (24) и 22 больных с лихорадкой без ИЭ (пневмонии — 18, СКВ и ревматоидный артрит — 4).
По данным бактериологического исследования крови, гемокультура была положительной в 45,2% случаев. Наиболее часто (53,6%) выявлялась группа Staphylococcus spp., реже — Streptococcus spp. (10,7%), Enterococcus spp. (7,1%). У трех больных была выявлена микст-инфекция. Отрицательные результаты гемокультуры наблюдались у 54,8% больных. У 80% больных с отрицательной гемокультурой исследованию предшествовала антибактериальная терапия при неустановленном диагнозе.
РЕЗУЛЬТАТЫ И ОБСУЖДЕНИЕ
Концентрация РСТ при поступлении была повышена у 66,1% больных ИЭ и составила, в среднем, 1,16 ± 0,36нг/мл, при норме
<0,05 нг/мл [18]. У 35,5% пациентов показатели были в пределах 0,05—0,50 нг/мл, у 19,4% — 0,50—2,00 нг/мл, у 8% больных с тяжелым течением — 2,00—10,00 нг/мл, у 3,2% больных с септическим шоком уровни маркера были выше 10,00 нг/мл. При первичном ИЭ возрастание PCT в 4 раза превышало средние показатели при вторичном ИЭ (р < 0,05) и составляло 1,77 ± 0,62 и 0,46 ± 0,12 нг/мл соответственно. Уровень маркера коррелировал с активностью токсико-инфекционных проявлений: ней-трофилезом (г = 0,279), размерами селезенки (г= 0,278). Максимально высокие концентрации РСТ наблюдались при ИЭ, вызванном микст-инфекцией, Staphylococcus spp. и Enterococcus spp. При иммунокомплексных и тромбоэмболи-ческих осложнениях уровни РСТ в 2—4 раза превышали показатели при неосложненном течении ИЭ. Самые высокие показатели отмечались у больных, нуждавшихся в длительном наблюдении в условиях реанимации, средний уровень маркера был в 6 раз выше, чем у остальных пациентов (р < 0,05).
Концентрация РSP при поступлении была увеличена у 88,7% больных ИЭ и в среднем в 4 раза превышала нормальные значения (1120,54 ± ± 183,63 пг/мл), при норме < 320 пг/мл [19]. У 14,5% пациентов показатели были в пределах 300—500 пг/мл, у 43,7% — в диапазоне 500—1000 пг/мл, у 41,8% наиболее тяжелых больных уровни маркера превышали 1000 пг/мл. При первичном ИЭ уровень маркера в 1,5 раза превышал средние показатели при вторичном ИЭ (1382,21 ± 317,04 и 817,00 ± 132,94 пг/мл соответственно). Возрастание концентрации белка коррелировало с активностью токсико-инфекционных проявлений: лихорадкой (0,362), лейкоцитозом (0,409), нейтрофилезом (г = 0,315), размерами селезенки (г = 0,362).
Максимально высокие уровни PSP наблюдались при ИЭ, вызванном Enterococcus spp., Staphylococcus spp. и микст-инфекцией. Важно отметить, что у ряда больных с отрицательными результатами бактериологического исследования крови выявлялось возрастание маркера до 1056,03 ± 251,04 пг/мл, что указывало на бактериальную природу воспаления и подтверждало высокую степень активности инфекции. При иммунокомплексных и тромбоэмболических ослож-
нениях уровни PSP в 2 раза превышали показатели при неосложненном течении ИЭ (р < 0,05).
Через 3 недели терапии отмечалась тенденция к снижению обоих показателей у больных ИЭ. Уровень РСТ уменьшился, в среднем, в 8 раз у 56,1% больных, и нормализовался у 19,5%. Показатели PSP в этот период уменьшились, в среднем, в 2,5 раза, нормализация показателя наблюдалась у 7,4% больных ИЭ. У 36 больных (65,5%) уровень маркера сохранялся высоким, а в 4 наблюдениях (7,2%) концентрация PSP повысилась. При этом показатели в диапазоне 300—500 пг/мл были у 25,9%, в пределах 500—1000 пг/мл — у 40,7%, превышали 1000 пг/мл — у 25,9% больных ИЭ. У больных, нуждавшихся в длительном наблюдении в условиях реанимации, средний уровень маркера был в 4 раза выше, чем у остальных пациентов (р < 0,05). Увеличение уровней PSP на фоне терапии соответствовало сохранению бактериемии, длительной и рецидивирующей лихорадке, осложненному течению заболевания. Важно отметить, что высокие уровни PSP определялись и у части больных с положительной клинической динамикой, нормализацией температуры, отрицательных контрольных результатах гемокуль-туры и нормальных значениях PCT.
Оценку чувствительности и специфичности PCT и PSP в отношении диагностики ИЭ проводили путем сравнения результатов определения биомаркеров у больных ИЭ и без ИЭ с данными критериев Duke. В качестве точки разделения (Cut-off) использовали верхнее значение рефе-ренсного диапазона биомаркеров, указанного производителем. Чувствительность для PCT составила 66,1%, для PSP — 84,6%, специфичность — 77,8% для обоих маркеров.
ВЫВОДЫ
Результаты работы свидетельствуют о высокой информативности пресепсина у больных ИЭ.
Определение биомаркера в комплексном исследовании при подозрении на ИЭ существенно расширяет возможности диагностики, особенно при отрицательных результатах гемокультуры и прокальцитонина.
Динамическое определение уровня пресепси-на позволяет своевременно установить бактериальную природу лихорадки, степень активности
инфекционного воспаления, оценить эффективность терапнн н прогноз при ИЭ.
Высокая чувствительность, возможность быстрого получения результатов и информативность при сохраняющейся бактериемии позволяют рекомендовать исследование пресепсина для диагностики и контроля течения инфекционного эндокардита.
ЛИTЕРATУРA
1. Thuny F., Grisoli D., Collart F., Habib G., Raoult D. Management of infective endocarditis: challenges and perspectives. Lancet. 2012; 379 (9819): 965-975.
2. Tюрнн В.П., Шевченко Ю.Л. Инфекционные эндокардиты. М.: ГЭОTAР-Mедна; 2012: 358.
3. Cahill T.J., Prendergast B.D. Infective endocarditis. Lancet. 2015. pii: S0140-6736(15)00067-7.
4. Pierce D., Calkins B.C., Thornton K. Infectious endocarditis: diagnosis and treatment. Am. Fam. Physician. 2012; 85 (10): 981-986.
5. Lamas C.C., Eykyn S.J. Blood culture negative endocarditis: analysis of 63 cases presenting over 25 years. Heart. 2003; 89: 258-262.
6. Raoult D., Casalta J.P., Richet H. et al. Contribution of systematic serological testing in diagnosis of infective endocarditis. J. Clin. Microbiol. 2005; 43: 5238-5242.
7. Fournier P.E., Thuny F., Richet H. et al. Comprehensive diagnostic strategy for blood culture-negative endocarditis: A prospective study of 819 new cases. Clin. Infect. Dis. 2010; 51: 131-140.
8. Tattevin P., Watt G., Revest M. et al. Update on blood culture-negative endocarditis. Med. Mal. Infect. 2015; 45 (1-2): 1-8.
9. Rowland T., Hilliard H., Barlow G. Procalcitonin: potential role in diagnosis and management of sepsis. Adv. Clin. Chem. 2015; 68: 71-86.
10. Hryniewiecki T., Sitkiewicz D., Rawczynska-Englert I. Role of procalcitonin in the diagnosis of uncomplicated infective endocarditis. Przegl Lek. 2002; 59 (10): 793-795.
11. Федорова T.A., Яковлев В.Н., Семененко H.A., Tазн-на С.Я., Ройтман А.П., Шутов В.Ю. Диагностика активности воспаления при инфекционном эндокардите. Клин. мед. 2010; 6: 20-24.
12. Yu C.W., Juan L.I., Hsu S.C. et al. Role of procalcitonin in the diagnosis of infective endocarditis: a meta-analysis. Am J. Emerg. Med. 2013; 31 (6): 935-941.
13. Henriquez-Camacho C., Losa J. Biomarkers for sepsis. Biomed Res Int. 2014; 2014. 547818.
14. Yaegashi Y., Shirakawa K., Sato N. et al. Evaluation of a newly identified soluble CD14 subtype as A marker for sepsis. J. Infect. Chemother. 2005; 11: 234-238.
15. Chenevier-Gobeaux C., Borderie D., Weiss N. et al. Presepsin (sCD14-ST), an innate immune response marker in sepsis. Clin. Chim. Acta. 2015; 450: 97-103.
16. Endo S., Suzuki Y., Takahashi G. et al. Usefulness of presepsin in the diagnosis of sepsis in a multicenter prospective study. J. Infect. Chemother. 2012; 18 (6): 891-897.
17. Tong X., Cao Y., Yu M., Han C. Presepsin as a diagnostic marker for sepsis: evidence from a bivariate meta-analy-sis. Ther. Clin. Risk Manag. 2015; 11: 1027-1033.
18. Morgenthaler N.G., Struck, J., Fischer-Schulz C., Bergmann A. Sensitive immunoluminometric assay for the detection of procalcitonin. Clin. Chem. 2002; 48: 788-790.
19. Okamura Y., Yokoi H. Development of a point-of-care assay system for measurement of presepsin (sCD14-ST). Clin. Chim. Acta. 2011. Nov; 412 (23-24): 2157-2161.
Поступила 01.10.2016 Принята к опубликованию 06.10.2016
REFERENCES
1. Thuny F., Grisoli D., Collart F., Habib G., Raoult D. Management of infective endocarditis: challenges and perspectives. Lancet. 2012; 379 (9819): 965-975.
2. Tyurin V.P., Shevchenko Yu.L. Infective endocarditis. 2012. 358. (In Russ.)
3. Cahill T.J., Prendergast B.D. Infective endocarditis. Lancet. 2015. pii: S0140-6736(15)00067-7.
4. Pierce D., Calkins B.C., Thornton K. Infectious endocarditis: diagnosis and treatment. Am. Fam. Physician. 2012; 85 (10): 981-986.
5. Lamas C.C., Eykyn S.J. Blood culture negative endocarditis: analysis of 63 cases presenting over 25 years. Heart. 2003; 89: 258-262.
6. Raoult D., Casalta J.P., Richet H. et al. Contribution of systematic serological testing in diagnosis of infective endocarditis. J. Clin. Microbiol. 2005; 43: 5238-5242.
7. Fournier P.E., Thuny F., Richet H. et al. Comprehensive diagnostic strategy for blood culture-negative endocarditis: A prospective study of 819 new cases. Clin. Infect. Dis. 2010; 51: 131-140.
8. Tattevin P., Watt G., Revest M. et al. Update on blood culture-negative endocarditis. Med. Mal. Infect. 2015; 45 (1-2): 1-8.
9. Rowland T., Hilliard H., Barlow G. Procalcitonin: potential role in diagnosis and management of sepsis. Adv. Clin. Chem. 2015; 68: 71-86.
10. Hryniewiecki T., Sitkiewicz D., Rawczynska-Englert I. Role of procalcitonin in the diagnosis of uncomplicated infective endocarditis. Przegl. Lek. 2002; 59 (10): 793-795.
11.T.A. Fedorova T.A., Yakovlev V.N., Semenenko N.A., Tazina S.Ya., A.P. Roiytman A.P, Shutov V.Yu. The diagnosis of inflammation activity in infective endocarditis. Clinical Medicine. 2010, 6: 20-24. (In Russ)
12. Yu C.W., Juan L.I., Hsu S.C. et al. Role of procalcitonin in the diagnosis of infective endocarditis: a meta-analysis. Am. J. Emerg. Med. 2013; 31 (6): 935-941.
13. Henriquez-Camacho C., Losa J. Biomarkers for sepsis. Biomed Res Int. 2014; 2014. 547818.
14. Yaegashi Y., Shirakawa K., Sato N. et al. Evaluation of a newly identified soluble CD14 subtype as A marker for sepsis. J. Infect. Chemother. 2005; 11: 234-238.
15. Chenevier-Gobeaux C., Borderie D., Weiss N. et al. Presepsin (sCD14-ST), an innate immune response marker in sepsis. Clin. Chim. Acta. 2015; 450: 97-103.
16. Endo S., Suzuki Y., Takahashi G. et al. Usefulness of presepsin in the diagnosis of sepsis in a multicenter prospective study. J. Infect. Chemother. 2012; 18 (6): 891-897.
17. Tong X., Cao Y., Yu M., Han C. Presepsin as a diagnostic marker for sepsis: evidence from a bivariate meta-analy-sis. Ther. Clin. Risk Manag. 2015; 11: 1027-1033.
18. Morgenthaler N.G., Struck, J., Fischer-Schulz C., Bergmann A. Sensitive immunoluminometric assay for the detection of procalcitonin. Clin. Chem. 2002; 48: 788-790.
19. Okamura Y., Yokoi H. Development of a point-of-care assay system for measurement of presepsin (sCD14-ST). Clin. Chim. Acta. 2011. Nov; 412 (23-24): 2157-2161.
Received 01.10.2016 Accepted 06.10.2016
Сведения об авторах
Федорова Татьяна Алексеевна, д-р. мед. наук, профессор, зав. кафедрой терапии ИПО ФГБОУ ВО Первый МГМУ им. И.М. Сеченова. Тел.: 8 (495) 653-13-76. E-mail: ta-fedorova@mail.ru.
Морозов Антон Григорьевич, аспирант кафедры терапии ИПО ФГБОУ ВО Первый МГМУ им. И.М. Сеченова. Тел.: 8 (903) 101-66-81. E-mail: dr.morozov@mail.ru.
Тазина Серафима Яковлевна, канд. мед. наук, доцент кафедры терапии ИПО ФГБОУ ВО Первый МГМУ им. И.М. Сеченова. Тел.: 8 (916) 789-09-55. E-mail: tazin.re@yandex.ru.
Ройтман Александр Польевич, д-р мед. наук, профессор кафедры клинической лабораторной диагностики ФГБОУ ДПО РМАПО МЗ РФ. Тел.: 8 (916) 201-92-66, E-mail: a-roitman@mail.ru.
Семененко Наталья Александровна, канд. мед. наук, доцент кафедры терапии ИПО ФГБОУ ВО Первый МГМУ им. И.М. Сеченова. Тел.: 8 (495) 653-13-76. E-mail: natascha1125@mail.ru.
Сотникова Татьяна Ивановна, канд. мед. наук, доцент кафедры терапии ИПО ФГБОУ ВО Первый МГМУ им. И.М. Сеченова. Тел.: 8 (916) 652-45-24. E-mail: t-sotnikova@yandex.ru.
About the authors
Fedorova T.A. — PhD, MD, Professor of Department chair of Internal medicine I.M. Sechenov First Moscow State Medical University. Tel.: 8 (495) 653-13-76. E-mail: ta-fedorova@mail.ru.
Morozov A.G. — Research fellow of the Department of Internal medicine I.M. Sechenov First Moscow State Medical University. Tel.: 8 (903) 101-66-81. E-mail: dr.morozov@mail.ru.
Tazina S.Y. — PhD, Lecturer of the Department of Internal medicine I.M. Sechenov First Moscow State Medical University. Tel.: 8 (916) 789-09-55. E-mail: tazin.re@yandex.ru.
Roytman A.P. — DSc, Professor of the Department of Clinical Laboratory Diagnostics Russian Medical Academy of Postgraduate Education. Tel.: 8 (916) 201-92-66. E-mail: a-roitman@mail.ru.
Semenenko N.A. — PhD, Lecturer of the Department of Internal medicine I.M. Sechenov First Moscow State Medical University. Tel.: 8 (916) 652-45-24. E-mail: natascha1125@mail.ru.
Sotnikova T.I. — PhD, Lecturer of the Department of Internal medicine I.M. Sechenov First Moscow State Medical University. Tel.: 8 (495) 945-29-33, E-mail: t-sotnikova@yandex.ru.
