CC BY
57
DOI 10.24411/9999-001А-2018-10032 УДК 72.032
П.И. Шульга
Институт археологии и этнографии СО РАН (Новосибирск)
shulgapi55@yandex.ru
Д.П. Шульга
Сибирский институт управления РАНХиГС (Новосибирск)
alkaddafa@gmail.com
Сравнение погребальной архитектуры скифов предгорного Крыма с внутримогильными конструкциями ранних кочевников Сибири и Дальнего Востока (^—Ш века до нашей эры)
Аннотация
В статье рассматриваются своеобразные погребальные сооружения из камня и дерева, использовавшиеся в качестве склепов в ¡У—Ш вв. до н. э. скифами в Крыму. Появление склепов с коллективными последовательными погребениями у скифов в начале IV в. до н. э. убедительно объясняется влиянием греков (конструкция склепа) и местного оседлого населения (коллективные погребения). Исследованные каменные склепы в курганах Холодная Гора-1 и Дмитрово-2 с подквадратными погребальными камерами датируются концом IV — началом III в. до н. э. Похожие процессы в это время происходили в Южной Сибири и Северном Китае, но причины их не столь очевидны.
Ключевые слова: погребальная архитектура, склепы, скифы Крыма, Северный Китай, тагарская культура
P.I. Shulga
Instituts of Archeology and Ethnography (Siberian Branch of the Russian Academy of Sciences, Novosibirsk)
shulgapi55@yandex.ru
D.P. Shulga Siberian Institute ofManagment (the Russian Presidential Academy Of National Economy and Public Administration, Novosibirsk) alkaddafa@gmail.com
Comparison of the Scythians' Funerary Architecture of the Piedmont Crimea with Tombs of the Siberian and Far Eastern Early Nomads (4th—3rd Century BC)
Abstract
The article deals with original stone and wood funerary constructions used by Scythians as crypts in the 4th—3rd centuries BC in the Crimea. The appearance of Scythians crypts with collective serial burials in the early 4th century BC is convincingly explained by the Greeks influence (the crypt construction) and the local settled population (collective burials). The investigated stone crypts in the Kholodnaya Gora-1 and Dmitrovo-2 mounds with squares burial chambers dated back to the end of the 4th— beginning of the 3rd century BC. Synchronous processes in South Siberia and Northern China were also occurred.
Key words: funeral architecture, crypts, Scythians of Crimea, Northern China, Tagar culture
В обществах древности и Средневековья изменения погребального обряда подчас происходили очень резко. Одной из переломных эпох стал III в. до н. э., когда заметные сдвиги наметились на территории от современного Пекина до Крымского полуострова. В настоящей работе речь, впрочем, идет скорее о постановке проблемы и вводе в научный оборот новых материалов по погребальной архитек-
туре древнего населения нашей страны и сопредельных территорий.
В 2017 г. на территории Республики Крым в ходе аварийных раскопок, проведенных отрядом ИАЭТ СО РАН, в пяти курганах были выявлены разнотипные захоронения скифов второй половины IV — начала III в. до н. э. В их число входило шесть склепов, в которых было погребено от 2 до 25 и более чело-
век. Три склепа представляли собой грунтовые катакомбы с небольшой входной ямой, заглубленные примерно на 2—2,5 м от уровня современной поверхности. Каменных конструкций в них не было, за исключением нескольких плит, закрывавших вход в погребальную камеру. Четвертый мини-склеп в могиле глубиной около 1,5 м с двумя погребенными воинами являлся простейшей конструкцией с небольшим обложенным камнем дромосом и крупной плитой, перекрывавшей погребальную камеру.
Значительно сложней были устроены каменные склепы из могильников Холодная Гора-1 и Дмитро-во-2. Склеп Холодная Гора-1 у г. Белогорска находился на небольшой известняковой возвышенности. Вокруг склепа располагалась ритуальная дуговидная каменно-земляная насыпь со следами тризны (обломки амфор и кости животных). Склеп был сооружен в подквадратной яме размерами в плане 3,2 х 3,2 м. Нижняя часть ямы вырублена в известняке. Общая глубина ямы от уровня древней поверхности составляла около 2 м, что соответствовало высоте склепа с перекрытием (ил. 1, 1). Стенки погребальной камеры шириной около 60 см были сложены из плитняка. Кладка однорядная постелистая. Южная, западная и северная стенки сооружались примерно одинаковым способом (ил. 1, 2). С внутренней стороны погребальной камеры произвольными слоями укладывались сланцевые плиты. При этом внутрь камеры (лицевая сторона) обращались достаточно ровные боковые стороны плит, затем промазанные раствором на основе глины. В основание укладывались более крупные плиты правильной формы. Невидимые изнутри камеры внешние стороны каменных стенок, примыкавшие к стенкам ямы, закладывали по остаточному принципу местным известняком, вырубленным при устройстве могилы. В верхней части камеры стены немного сужались. Пол погребальной камеры промазывался глиной. Вход в склеп находился с востока. Проем оконтуривался двумя крупными широкими плитами высотой 1,6 и 1,8 м, создававшими на входе ощущение цельнокаменной гробницы. Далее к востоку имелся наклонный дромос длиной 2 м. Сверху склеп, очевидно, перекрывался поперечными (по линии С-Ю) бревнами и жердями. На дне склепа находились сдвинутые к стенкам черепа 7—8 умерших и сравнительно небольшое количество костей, среди которых выделялись кости рук в анатомическом порядке. В центре камеры обнаружены непотревоженные лепная курильница с обожженными камнями внутри, два железных наконечника дротиков, а также скопление астрагалов мелкого рогатого скота с бусинами, бисером и золотой подвеской серьги, датируемые в рамках конца IV — начала III в. до н. э. Очевидно, что после завершающего ритуала с курильницей погребения в склепе были прекращены.
Курган Дмитрово-2 располагался в 9 км к востоку от г. Симферополя. По центру небольшой возвышенности был устроен склеп, окруженный ритуальной выкладкой из камней, подобной найденной в Холодной Горе-1. Склеп включал подквадратную в плане сравнительно низкую погребальную камеру, сложенную из уплощенных известняковых камней в яме размерами 4х4 м, глубиной 1,1 м от уровня древней поверхности. С юга к камере был пристроен дромос
из массивных плит (ил. 1, 3). Внутренняя поверхность стенок склепа была неровной и откланялась в стороны от центра на 10—15 см. Чтобы сделать стенки (ил. 1, 4) ровными и вертикальными, их промазывали слоем глины мощностью в верхней части до 10—12 см с постепенным уменьшением книзу. Вход в камеру оконтуривался своеобразными «столбами», сложенными из крупных блоков. Склеп также перекрывался бревнами, примерно на уровне древней поверхности. Дно дромоса было выложено плитами и плоскими камнями, а в последней плите перед входом в погребальную камеру имелся поперечный желоб для устройства дверного проема. Судя по имеющимся материалам, на завершающей стадии функционирования склепа в нем находились останки около 25 умерших, большинство которых укладывались на спину, вытянуто, головой преимущественно на запад и восток. Склеп неоднократно подвергался ограблению, но сохранились датируемые артефакты второй половины IV в. до н. э.: чернолаковая мисочка, курильница и 6 бронзовых наконечников стрел.
Рассмотренные выше склепы с каменными стенками из Предгорного Крыма несколько различаются, но в целом близки по устройству: 1) подквадрат-ная погребальная камера, перекрытая деревом на уровне древней поверхности; 2) стенки сложены из плитняка, и промазаны изнутри слоем глины; 3) с одной из сторон примыкал дромос длиной 2—3 м со входом, оконтуренным стелами или своеобразными столбами из крупных блоков; 4) стены и дромос возводились из подручных материалов без явных следов обработки. По наблюдениям С.Г. Колтухова, склепы с подквадратными камерами следуют античной традиции [Колтухов, 2005, с. 27], но сооружались они местными мастерами. Так, стенки камеры в Дмитрово-2 были сделаны с наклоном во внешние стороны, чтобы они не завалились вовнутрь под тяжестью бревенчатого перекрытия. Такой наклон был явным нарушением традиции, предполагавшей устойчивую кладку с отвесными или наклоненными вовнутрь стенками. Указанный недостаток был исправлен увеличенным слоем глинистой обмазки вверху.
Подобные, но более сложные и значительные погребальные конструкции появляются в Крыму в захоронениях высшей боспорской знати в начале IV в. до н. э. при непосредственном участии античных мастеров, сооружавших дромосы и склепы из обработанных каменных блоков. Прослеживается также влияние фракийской и местной скифской традиций. С последней связывают устройство над склепом насыпи, а также обычай совершать последовательные захоронения в одном сооружении. В элитных захоронениях наиболее ранним типом перекрытия была уступчатая конструкция, образованная напуском последующих рядов квадров одновременно по всем четырем сторонам [Всеобщая история архитектуры..., 1973, с. 383]. В конце IV в. до н. э. появляются склепы с полуциркульным сводом [Там же, с. 384]. Склепы «рядового» населения, подобные исследованным в Дмитрово-2 и Холодной Горе-1, были значительно проще, из необработанного камня с горизонтально уложенным недолговечным перекрытием из дерева. Важно подчеркнуть, что в данном случае ранее не существовавший тип погребального сооружения в
виде каменного помещения с дромосом распространился у местных племен в течение полувека. В скифском мире это редкое явление, поскольку вследствие консервативности погребального обряда подобные изменения происходили очень медленно.
Похожие изменения погребальной обрядности с «внезапным» появлением большого количества подобных (но бревенчатых) склепов зафиксированы в 5 тыс. км восточнее — в тагарской скифоидной культуре (сарагашенский этап) на Енисее. Максимальное количество погребенных в этих склепах также постепенно увеличивалось и могло достигать 100 и даже 300 человек. Интересно, что по некоторым данным появляются они на Енисее синхронно с крымскими, однако источник и причины их появления на Енисее неясны. Впрочем, погребальные конструкции с под-квадратными камерами и дромосами были распространены у скифоидных культур Казахстана в VII—VI вв. до н. э. и вполне могли быть привнесены на Енисей. На поздних этапах тагарской культуры некоторыми специалистами в конструкции склепов прослеживается влияние пазырыкцев Горного Алтая, хунну и даже Ханьского Китая.
Подобные процессы наблюдаются и в Северном Китае [Шульга, Шульга, 2016, с. 123; Mao etc., 2002, c. 75]. В первой трети III в. до н. э. формируется погребальный стиль «варварского» царства Чжуншань, повлиявший, по одной из версий, на эволюцию архитектуры гробниц в Поднебесной [Шульга, 2017, с. 60—61; Хэбэйский исследовательский институт..., 2005, с. 12-16]. Тогда же в долине Хуанхэ отмирает традиция «царских кладбищ», и причиной тому выступали не только чжуншаньцы. С III в. до н. э. правящая элита предпочитала создавать отдельные мавзолеи. Теперь у каждого умершего правителя был свой собственный независимый погребальный комплекс со стеной, траншеей или изгородью. Мавзолеи разделяют значительные расстояния. Перед нами самостоятельные архитектурные объекты, которые, в отличие от захоронений «царских некрополей» периодов Шан и Чжоу, не связаны с друг другом. Каждая усыпальница нового типа имела свое имя: например, могила Цинь Шихуана называлась Лишанюань (Я|1|Ш, досл. «Сад на горе Ли»). Такая же традиция осталась и в Хань: у государя Гаоцзу гробница именовалась Чанлин (^Ш, досл. «Длинный холм»), у Вэнь-ди — Балин (ДШ, досл. «Княжеский холм»), у У-ди — Маолин (йШ, досл. «Цветущий холм») [Zhao Huacheng, 2006, с. 130—131].
На основе вышеуказанного можно сделать несколько предварительных выводов. Во-первых, в IV—III вв. до н. э. в степном поясе Евразии проис-
ходят существенные изменения в погребальной архитектуре. Причины этого не вполне ясны, так как процессы в испытывавшем греческое влияние Крыму, в изолированной Минусинской котловине и в Северном Китае сложно увязать меж собой. Во-вторых, можно заметить, что культурное взаимовлияние кочевников и земледельческих цивилизаций было куда сложнее, чем просто заимствование номадами элементов оседлой традиции. В-третьих, есть основания полагать, что изменения могли «вызревать» и внутри довольно замкнутых общностей, не будучи следствием интенсивных контактов.
Список литературы
1. Всеобщая история архитектуры. В 12 т. — М.: Стройздат, 1973. — Т. 2. Архитектура античного мира (Греция и Рим).— 712 с.
2. Колтухов С.Г. Склепы варварского населения Степного и Предгорного Крыма в скифское время // Старожитност степового Причорномор'я i Кри-му. — Т. XII. — Запорiжжя: Вид-во ЗНУ, 2005. — С. 259—299.
3. Шульга Д.П., Шульга А.А. Письменные свидетельства и археологические материалы как источник информации о переселенцах в эпоху Хань (по материалам Северного Приграничья Китая) // Материалы V Междунар. конф. «Кадырбаевские чтения-2016». — Ак-Тобе: Ин-т археологии им. А.Х. Маргулана, 2016. — С. 122—125.
4. Шульга Д.П. Особенности развития погребальной скульптуры и архитектуры ранних кочевников Центральной Азии в условиях китайской культурной среды (на примере царства Чжуншань) // Баландинские чтения: сб. ст. науч. чт. памяти С.Н. Баландина. — Новосибирск: Новосиб. гос. ун-т архитектуры, дизайна и искусств, 2017. — Т. XII. — С. 59—62.
5. Хэбэйский исследовательский институт материальной культуры. Чжаньго Чжуншань голиншоучэн [
Город Линшоу
царства Чжуншань эпохи сражающихся царств. — Пекин: Вэньучубаньшэ, 2005. — 393 с.
6. Mao Ruilin, Li Yongning, Zhao Wucheng, Wang Gang. The Springs and Autumns Period Qin Burials at Yuandingshan, Lixian County, Gansu // Chinese Archaeology. — 2002. — Vol. 3. — С. 74—82.
7. Zhao Huacheng. The Evolutionary Path from the Shang-Zhou "Centralized Royal Cemetery System" to the Qin-Han "Independent Mausoleum System" // Chinese Archaeology. — 2006. — Vol. 7. — С. 123—131.
-61
Холодная Гора-1
3 4
Ж ■ уровень зачистки по материку
Ил. 1. Склепы Холодная Гора-1 (1, 2) и Дмитрово-2 (3,4): 1 — план склепа; 2 — разрез южной стенки погребальной камеры; 3 — план дромоса; 4 — разрез западной стенки погребальной камеры
