CC BY
158
УДК 343.1
О.В. Евстигнеева
СПРАВЕДЛИВОСТЬ КАК ТРЕБОВАНИЕ, ПРЕДЪЯВЛЯЕМОЕ К ПРИГОВОРУ
В статье представлен стандартный (необходимый) набор инструментов обеспечения справедливости в уголовном судопроизводстве с позиций Конституции РФ и права на справедливое судебное разбирательство, предусмотренного ст. 6 ЕКПСЧ: право на судебную защиту и пересмотр судебного решения, просьба о помиловании, реальное, а не формальное обеспечение прав участников в ходе осуществления уголовно-процессуальной деятельности, недопустимость ущемления прав и законных интересов и др. Рассмотрено требование справедливости приговора и иного судебного решения, а также правовые последствия установления несправедливости предшествующей уголовно-процессуальной деятельности и судебного решения вышестоящими судебными инстанциями.
Ключевые слова: справедливость, уголовное судопроизводство, законность, обоснованность, приговор, право на справедливое судебное разбирательство, возвращение уголовного дела прокурору.
O.V. Еvstigneyeva JUSTICE AS THE REQUIREMENTS FOR SENTENCE
The article presents the standard (required) set of tools to ensure fairness in criminal proceedings from the standpoint of the Constitution and the right to a fair trial under Art. 6 EKPSCH: the right to judicial protection and judicial review, a request for clemency, the actual, not the formal promotion of the rights of participants in the course of criminal procedure, the inadmissibility of violation of the rights and legitimate interests, etc. is considered an equitable judgment and other court decisions. as well as the legal implications of the establishment of injustice prior criminal procedure and court decisions by higher courts.
Keywords: justice, criminal justice, rule of law, the validity of the sentence, the right to a fair trial, the return of the criminal case to the prosecutor.
Справедливость как разумная соразмерность, эквивалентность, упорядоченного равенства и неравенства подвергалась исследованию уже в античности в трудах таких древнегреческих мыслителей, как Пифагор, Гераклит, Демокрит, Сократ, Платон, Аристотель, Эпикур. Аристотелевская теория справедливости и в настоящее время сохраняет свое научно-методологическое значение. Как важнейшая социальная и культурная ценность и одновременно регулятивный принцип общественного устройства справедливость является предметом изучения практически всех сфер гуманитарного знания: философии, социологии, политологии, экономики и т.д. Однако, именно право воплощает в себе наиболее острые и конфликтные попытки поиска справедливости. В последнее время возрос и научный интерес к исследованию данной категории. Одна за другой проводятся научные конференции, посвященные проблемам справедливости. Это обусловлено в первую очередь изменением социальных ценностей в нашем государстве, где, вопреки господствовавшему ранее общественному интересу на первый план выходит обеспечение справедливого баланса частных и публичных интересов, в том числе и в сфере уголовного судопроизводства. Справедливость как конституционный принцип, имеющий определяющее значение для всех других отраслей права, получил свое теоретическое обоснование. [1, с. 6-12]. Практическую значимость исследованиям принципа справедливости в уголовном судопроизводстве придает тот факт, что Конституция Российской Федерации закрепила не только «веру в добро и справедливость», но и конкретные юридические механизмы реализации справедливости как регулятивного принципа. Формально-юридически этот принцип ни в Основном Законе, ни в Уголовно-процессуальном кодексе РФ не выражен, однако можно назвать несколько сотен решений Конституционного Суда, в которых конституционный принцип справедливости находится в основе сформулированной правовой позиции Суда и принятого на ее основе решения, в том числе и в сфере уголовного судопроизводства.
С вхождением России в Совет Европы и распространением на ее территорию юрисдикции Европейского суда по правам человека, обеспечение «права на справедливое судебное разбирательство», выступающего в качестве средства защиты всех остальных прав и свобод, стало для нашего государства одной из насущных задач [2, с. 3-16]. Европейский Суд (далее — Суд) по правам человека неоднократно
подчеркивал фундаментальное значение этого права в демократическом правовом государстве. Таким образом, справедливость на сегодняшний день можно рассматривать и как конституционный, и как международно-правовой, фундаментальный и основополагающий принцип в области защиты прав человека.
Вместе с тем, в Российском уголовном судопроизводстве требование справедливости традиционно рассматривалось применительно к приговору. Отметим, что П.А. Лупинская вполне обоснованно предлагала распространять требование справедливости и на иные судебные решения [3, с. 201-206]. К сожалению, УПК РФ данную идею не воспринял. Однако, справедливость как требование, предъявляемое к приговору, было прямо закреплено в ст. 297 УПК РФ. Большинство ученых в настоящее время разделяют представление о справедливости как характеристике приговора в узком и широком смысле. Приговор справедлив, когда наказанию подвергнут только действительно виновный и само наказание соответствует тяжести совершенного преступления и личности осужденного. При этом требование справедливости тесно переплетается с требованиями законности, обоснованности и мотивированности приговора [4, с. 448]. Незаконный, необоснованный и немотивированный приговор не может быть справедливым. Такой предельно широкий подход к требованию справедливости, на наш взгляд, создает почву для приживления Европейских стандартов справедливости на российскую почву. Право на справедливое судебное разбирательство предполагает обязательное соблюдение определенной совокупности процедурных правил, в основе которых лежит стремление обеспечить не формальное, а фактическое равенство возможностей сторон представлять свои интересы в суде. И в этом смысле данное право выходит за рамки требования законности, закрепленного в ст. 7 УПК РФ и ст. 297 УПК РФ. Оно распространяет свое действие на сферу правоприменения и создает почву для оценки вышестоящими судами действий нижестоящих судов не только с точки зрения результата, но и самой процедуры, имеющей не менее важное значение. Практика Европейского суда по правам человека наглядно демонстрирует стремление к достижению баланса публичных и частных интересов. Она в изобилии содержит разного рода исключения из ранее выведенных правил, но в твердо установленных границах: каждое ограничение субъективного права, вызванное публичным интересом, должно иметь возможность быть компенсированным.
Идеи глобализации, движение государств навстречу друг другу, их постепенно нарастающее желание занять свое место в обновленном мире с неизбежностью ведут к сближению правовых систем. Это проявляется и сфере уголовного судопроизводства: вхождение России в Совет Европы предопределило принятие нового УПК и ряд появившихся в нем прогрессивных изменений (например, закрепление принципа разумного срока уголовного судопроизводства, появление процедуры признания доказательств недопустимыми). На наш взгляд, можно констатировать, что движение Российского уголовного судопроизводства в направлении постепенного впитывания Европейских стандартов права на справедливое судебное разбирательство привело к возникновению некоего гибридного формирования. Так, с одной стороны, все более широкое закрепление находят процедурные, процессуальные гарантии. Тем более что Европейский суд по правам человека постоянно стимулирует Россию к тому, чтобы эти гарантии наполнялись реальным содержанием, а не выглядели пустым лозунгом. С другой стороны, Россия не стремится, и это правильно, расставаться с традиционно присущими ей институтами. Вот и требование справедливости судебного решения из теоретической конструкции превратилось в правовую реальность после его прямого закрепления в тексте ст. 297 УПК РФ [5, с. 54-57]. Однако, форма его закрепления вызывает ряд существенных замечаний. С одной стороны, исходя из текста закона, требование справедливости вроде бы имеет значение для любого вида приговора. Тем не менее, раскрывая его конкретное содержание и опираясь при этом на ст. 389-18 УПК РФ, мы обнаруживаем, что закрепленные в этой статье правила имеют значение только для приговора обвинительного. Поскольку в оправдательном приговоре не может идти речь о соответствии назначенного наказания тяжести совершенного преступления и личности осужденного по своему виду или размеру, как вследствие чрезмерной мягкости, так и вследствие чрезмерной суровости. Однако, исходя из содержания ст. 297 УПК РФ, требование справедливости, предъявляемое к итоговому процессуальному решению, должно носить универсальный характер. Мы утверждаем, что ошибочно вынесенное решение, как о виновности, так и о невиновности, не может считаться справедливым. Именно на этих позициях стоит Конституционный Суд РФ. Судебная ошибка должна быть исправлена вышестоящим судом, независимо от того, является ли данное решение окончательным, и тем более, если
оно не вступило в законную силу. Как судебную ошибку следует оценить ситуацию, когда обстоятельства события преступления отражены в приговоре неверно, либо им дана неправильная уголовно-правовая оценка [6, с. 208-221]. При этом установление в законе преград, препятствующих самостоятельному и независимому выбору судом подлежащих применению норм уголовного закона, по мнению Конституционного Суда РФ, противоречит принципам справедливости и равенства перед законом и судом [7, с. 167-175].
В литературе было отмечено, что уголовно-процессуальное регулирование должно обеспечивать поддержание справедливого баланса в защите таких конституционных ценностей, как право на судебную защиту и правовая определенность [8, с. 17]. В Конституции РФ, провозглашающей идею справедливости как основополагающую, в качестве конкретных правовых механизмов ее обеспечения предусмотрены:
- право каждого на судебную защиту его прав и свобод на основе равенства перед законом и судом;
- право каждого осужденного за преступление на пересмотр приговора вышестоящим судом в порядке, установленном федеральным законом;
- право обратиться с просьбой о помиловании или смягчении наказания.
Нарушение уголовного закона, выразившееся в неправильной квалификации содеянного, может быть допущено как органами предварительного расследования, прокурором, так и судом. При этом обстоятельства дела могут свидетельствовать о необходимости применения уголовного закона о более тяжком преступлении, и такой приговор в силу вышеизложенного, нельзя признать правосудным и соответствующим требованию справедливости в его широком смысле. Суд апелляционной инстанции, как и суд первой инстанции, самостоятельно изменить обвинение на более тяжкое не может. Возникает вопрос: возможно ли устранение такого нарушения судом апелляционной инстанции путем возвращения уголовного дела прокурору в целях предъявления более тяжкого обвинения?
В отношении суда первой инстанции данный вопрос разрешен законодателем положительно. В 2014 г. в ст. 237 УПК РФ внесены соответствующие изменения и в ней появилось новое основание для возвращения дела прокурору, предусмотренное п. 6 ч. 1 данной статьи, предусматривающее направление дела прокурору в ситуации, ко-
гда фактические обстоятельств, изложенные в обвинительном заключении или акте, указывают на необходимость квалификации деяния как более тяжкого. Поскольку производство по уголовному делу в суде апелляционной инстанции осуществляется в том же порядке, что и производство в суде первой инстанции, а в ч. 3 ст. 389-20 УПК РФ содержится прямая отсылка к части 1 ст. 237 УПК РФ, логично предположить, что в суде апелляционной принятие такого решения также возможно. Суд в современном уголовном процессе, по утверждению А.В. Смирнова, «не должен быть слишком связан лишь аргументами и доводами сторон» [9, с. 328]. Однако, в суде апелляционной инстанции действует ряд дополнительных ограничений. Одним из таких ограничений выступает правило, закрепленное в ч. 1 ст. 389-24 УПК РФ о недопустимости поворота к худшему, согласно которому обвинительный приговор может быть изменен в сторону ухудшения положения осужденного не иначе как по представлению прокурора либо по жалобе потерпевшего, частного обвинителя, их законных представителей, представителей.
Следовательно, суд апелляционной инстанции вправе отменить приговор и вернуть уголовное дело прокурору на основании п. 6 ч. 1 ст. 237 УПК РФ в связи с необходимостью квалификации деяния как более тяжкого лишь при наличии представления прокурора или жалобы потерпевшего на приговор, которыми инициирован апелляционный пересмотр уголовного дела, в которых поставлен вопрос об ухудшении положения осужденного. Причем, как указал Конституционный Суд РФ, это возможно, в том числе и в ситуации, когда в жалобе потерпевшего или представлении прокурора поставлен вопрос о необходимости учета отягчающего наказание обстоятельства и (или) об ужесточении наказания осужденному, а доводы о неправильной правовой оценке фактических обстоятельств дела отсутствуют. По мнению Конституционного Суда РФ, суд апелляционной инстанции рассматривая дело по своему внутреннему убеждению, вправе отменить решение суда первой инстанции, которое он считает неправосудным1.
1 По запросу Курганского областного суда о проверке конституционности положений статьи 252, части первой статьи 389.13, части третьей статьи 389.20 и части первой статьи 389.24 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации : Определение Конституционного Суда РФ от 14 января 2016 г. № 15-О [Электронный ресурс] // СПС «КонсультантПлюс».
66
С учетом вышеуказанного, в уголовно-процессуальной науке принято говорить о «материальной» и «процессуальной справедливости» [10, с. 150-155]. Однако, на наш взгляд, обе эти составляющие охватываются требованием справедливости в широком смысле слова, которая характеризует не только назначенное судом наказание, но и всю процедуру судопроизводства в целом.
Список использованной литературы
1. Пресняков М.В. Конституционный принцип справедливости: юридическая природа и нормативное содержание : автореф. дис. ... д-ра юрид. наук / М.В. Пресняков. — Саратов, 2010. — 51 с.
2. Алексеева Л.Б. Практика применения ст. 6 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод Европейским Судом по правам человека / А.Б. Алексеева. — М. : Изд-во «Рудомино», 2000. — 158 с.
3. Лупинская П.А. Решения в уголовном судопроизводстве: теория, законодательство, практика / П.А. Лупинская. — М. : Норма : Инфра-М, 2010. — 240 с.
4. Уголовный процесс : учебник / под ред. В.А. Лазаревой. — М. : Юстиция, 2015. — 656 с.
5. Загорский Г.И. Обеспечение законности, обоснованности и справедливости приговора / Г.И. Загорский // Современные проблемы законности и справедливости в уголовном процессе : материалы междунар. науч.-практ. конф. — М., 2014. — С. 54-57.
6. Мядзелец О.А. Проверка апелляционной инстанцией законности, обоснованности и справедливости судебных решений по уголовному делу (по материалам судебной практики Московского областного суда) / О.А. Мядзелец // Современные проблемы законности и справедливости в уголовном процессе : материалы междунар. науч.-практ. конф. — М. : МАЭП, 2014. — С. 208-221.
7. Кальницкий В.В. Возвращение дела прокурору для усиления обвинения — результат последовательного развития позиций Конституционного Суда РФ по обеспечению справедливого уголовного судопроизводства / В.В. Кальницкий // Современные проблемы законности и справедливости в уголовном процессе : материалы меж-дунар. науч.-практ. конф. — М., 2014. — С. 167-175.
8. Дикарев И.С. Надзорно-кассационная форма пересмотра судебных решений в уголовном процессе: теоретические основы и пути
совершенствования : автореф. дис. ... д-ра юрид. наук / И.С. Дика-рев. — Волгоград, 2016. — 51 с.
9. Смирнов А.В. О справедливости в праве и в процессе / А.В. Смирнов // Справедливость и равенство в уголовном судопроизводстве : сб. ст. по материалам всерос. науч.-практ. конф. 20-21 марта 2015 г. — СПб., 2016. — Ч. I. — С. 323-331.
10. Васильев Н.В. О соотношении понятий «материальная» и «формальная» справедливость / Н.В. Васильев, А.В. Бажанов // Современные проблемы законности и справедливости в уголовном процессе : материалы междунар. науч.-практ. конф. — М., 2014. — С. 150-155.
Информация об авторе
Евстигнеева Ольга Вячеславовна — кандидат юридических наук, доцент, докторант кафедры уголовного процесса, Саратовская государственная юридическая академия, 410056, г. Саратов, ул. Вольская, 1, е-mail: [email protected].
Information about the author
Evstigneyeva, Olga V. — PhD in Law, Associate Professor, Doctoral Student in the Criminal Process, Saratov State Academy of Law, 1 Volsky Str., 410056, Saratov, Russian Federation, е-mail: [email protected].
