CC BY
97
и. э. КОРАЕВА
УДК 81 + 811.221.18
СПОСОБЫ ПОНИЖЕНИЯ СОЦИАЛЬНОГО СТАТУСА: ОСКОРБЛЕНИЕ
Ирина Эдиковна КОРАЕВА,
аспирант кафедры иностранных языков для неязыковых специальностей Северо-Осетинского государственного университета имени К. Л. Хетагурова, г. Владикавказ,
e-mail: irina_koraeva@mail.ru
В приведенной статье рассматривается оскорбление как способ понижения социального статуса личности, формируемое из выработанного в процессе социализации личности набора средств лингвокультуры: через создание негативного образа и умаление положительных качеств лица в основной форме его выражения - инвективе. Приводятся разряды слов, при помощи которых осуществляется отрицательная оценка личности.
Ключевые слова: агрессия, оскорбление, социальный статус, стереотип, негативная оценка.
Введение. На сегодняшний день нет необходимости доказывать, что уровень распространения агрессии в нашем обществе чрезвычайно велик. Ее можно наблюдать во всех слоях общества. Перечень возможных причин возникновения агрессии, форм ее выражения, а также форм реагирования на оскорбление может составить не один десяток. «Состояние нашей современной культуры (социальной, политической и т. п.) не может даже приблизительно воспроизводить прежние (традиционные) или предложить свои новые формы индивидуального и общественного реагирования на оскорбление» [17].
При реализации оскорбления воздействие на личность происходит через отношение к ее ценностной сфере, составной частью которой является социальный статус индивида, выраженный в лингво-культуре в виде авторитета и стереотипных представлений о социальном идеале, подражанию которому стремится лицо [9].
Обратимся к различным взглядам на определение оскорбления. Так, по мнению Кошкаровой Н. Н., «оскорбление представляет собой выраженную в неприличной форме отрицательную оценку личности потерпевшего, унижающую его честь и достоинство» [8]. Кусов Г. В. под оскорблением понимает «иллокутивный речевой акт, при котором, вследствие речевой агрессии, происходит понижение социального статуса адресата путем использования приемов коммуникативного давления» [9]. Кроме того, согласно статье 130 УК РФ, оскорбление - это «унижение чести и достоинства другого лица, выраженное в неприличной форме» [15]. В «Толковом словаре русского языка» С. И. Ожегова и Н. Ю. Шведовой оскорбить означает «тяжело обидеть, унизить» [12].
Таким образом, обобщая вышеприведенные определения, мы будем понимать под оскорблением негативную оценку адресата, приводящую к уменьшению его социальной привлекательности, деформации и разрушению его личности.
Результаты и дискуссия. Важным условием возникновения оскорбления является процесс социального взаимодействия, один из участников которого предстает в роли оскорбителя, а другой - оскорбленного. «Структурная формула оскорбления (по А. Вежбицкой) предельно проста: «Ты - Х», при этом местоимение «ты» может опускаться. Вторая часть оскорбления («Х») определяет смысловое наполнение оскорбительного высказывания. С лексической точки зрения, это различные (обидные, неприятные, нежелательные для адресата) эмоционально-оценочные слова с отрицательной (в том числе, окказионально негативной) семантикой вплоть до нецензурной брани («мата»)» [18]: использование в качестве характеристики лица обсценных, нецензурных, заниженных слов; отождествление лица с отходами жизнедеятельности; использование слов и выражений, обозначающих антиобщественную, социально-вредную деятельность; использование зоосемантических метафор, отсылающих к названиям животных и подчеркивающих какие-либо отрицательные свойства человека; использование слов с ярко выраженной негативной оценкой, которые отражают социально осуждаемое поведение; номинация некоторых непрестижных или «жестоких», «грубых» профессий; указание на профессию из сферы обслуживания; использование для характеристики лица лексики, определяющей личные деловые качества человека, его умственные способности, недостатки строения тела; прямая негативная оценка и т. д.
Кроме оценочной лексики «социального статута» и лексики «национальной, религиозной и половой идентификации», Карасик большой разряд слов языка относит к характеристикам человека:
1) человек как живое существо (тварь человеческая);
2) внешний вид человека;
3) речевая деятельность;
4) морально-этические качества человека;
5) поведение;
6) конкретная физическая деятельность;
7) характеристика индивидуальных качеств личности;
8) поступки личности;
9) субъективная оценка действительности.
Автор объясняет такую большую разновидность лексического множества негативной характеристики личности относительной стабильностью этого слоя лексики, применяемой в обиходно-бытовой среде [11].
Индивиду, как неотъемлемой части социума, важно получать подтверждения своей значимости. Естественным в данном случае является желание соответствовать идеалам той этнокультуры, которой принадлежит личность. Таким образом, оскорбление можно рассматривать как «вербальную агрессию, осуществляемую с помощью обвинения оппонента в нарушении им норм национально-культурного поведения, пренебрежения определенными культурными ценностями» [6]. Нежелание следовать правилам, являющимся неоспоримыми для данного социума, и приводит к возникновению оскорбления.
Одной из основных форм выражения оскорбления является инвектива [18; 6], так как «только ин-вективное словоупотребление содержит в своем выражении понятия непристойного и запредельного с точки зрения норм общепринятого поведения» [6]. На основе примеров из произведений современных осетинских драматургов попытаемся проиллюстрировать инвективу как способ выражения оскорбления в данной лингвокультуре.
Осетинская лингвокультура, как и множество других, подвержена влиянию процессов, происходящих в различных областях жизни общества. Стремление к выражению его эмоционального состояния присуще любому человеку. Для достижения этой цели используются самые разнообразные способы характеристики как мира в целом, так и объекта речи, в том числе и применение инвектив.
Современная лингвокультура не обходится без употребления инвективных единиц. Ругательства и брань существуют в языке любого этноса и служат для выражения как негативного, так и позитивного отношения инвектора (выразителя инвективы) к инвектуму (адресату) [2], а также к чему-либо (например, к ситуации). «В настоящее время существует устоявшееся мнение о том, что инвективная лексика является достоянием представителей социального низа или деклассированных элементов. Ругаться, по мнению общества, может только человек с очень низкой внутренней культурой, что, в представлении большинства, и соответствует дну» [4]. Однако это мнение не представляется нам правомерным.
Обширное применение инвектив связано с изменением норм и правил жизни, этики, морали, исчезновением барьеров дозволенности и уместности подобного рода лексики в конкретной вербальной ситуации.
В современной лингвистике понятие «инвектива» определяется как «резкое выступление против кого-либо, чего-либо, оскорбительная речь», «оскорбительное слово в наиболее резкой форме» [1; 14]. Инвективу определяют как вид высказывания, выступление против кого-либо, содержащее обвинения, оскорбления, резкие выпады, а также грубую брань, бранные (нецензурные) слова и выражения. Два взгляда на инвективу имеет В. М. Жельвис: в узком смысле инвектива - «это способ существования словесной агрессии, воспринимаемый в данной социальной (под)группе как резкий или табуирован-ный», «вербальное нарушение этического табу, осуществленное некодифицированными средствами», в широком - «любое словесно выраженное проявление агрессивного отношения к оппоненту» [6].
По А. А. Леонтьеву, «инвективную лексику и фразеологию составляют слова и выражения, заключающие в своей семантике, экспрессивной окраске и оценке оскорбление личности и адресата, интенцию говорящего / пишущего унизить, оскорбить, обесчестить, опозорить адресата своей речи, обычно сопровождаемую намерением сделать это в как можно более уничижительной, резкой, грубой или циничной форме» [10].
и. э. КОРАЕВА
Исходя из вышесказанного, делаем вывод о том, что намерение оскорбить или унизить адресата речи или третье лицо в семантике лексической единицы является основным критерием для определения ее как инвективы, что подтверждается вышесказанным.
Намерение оскорбить или унизить адресата является основной стратегией инвективы. О. В. Демидов выделяет два компонента инвективной стратегии: «1) отрицательную оценочность и 2) отмеченное В. И. Жельвисом - "стремление понизить социальный статус адресата"» [3], который определяется как объективными (пол, возраст, образование, профессия, занимаемая должность, уровень достатка и формы выражения достатка), так и субъективными (общественная оценка и самооценка личности, удовлетворенность существующим социальным положением и т. п.) параметрами [4].
Отрицательная оценка объекта, подвергающегося оскорблению, в приведенном ниже примере не вызывает сомнения: «хъахбай» означает «1) проститутка; 2) развратник» [13], и не может иметь положительной коннотации. В качестве инвективы рассматривается модель поведения, не соответствующая нормам морали данного этноса, акцентирующего запреты на внесемейные связи. Инвектор и инвектум, не участвующий в речевом акте, люди разных возрастных групп: первая является представительницей старшего поколения, для которого неприемлема либерализация некоторых норм морали в современном социуме, вторая - молодая представительница нового поколения с прогрессивными взглядами на жизнь, отношения между людьми.
«Заронд устыта - сыхагта - изары уын-джы бадгайа инна сыхагты кой канынц, дам-думта хассынц.
Х. Зонам ай уыцы хъахбайы. Йа хъуыддагта зындгонд ысты иууылдар. Цы ма са амбах-са?...»
Бабушки - соседки, сидя вечером во дворе, обсуждали других соседей, сплетничали.
Х. Знаем мы эту проститутку. Все ее дела давно известны. Что их еще прятать?... (перевод автора. - И. Э. Кораева)
Отрицательной оценке может подвергнуться не только объект, на который она направлена, но и его действие. К примеру, в данном случае Лолита сравнивает пение шахтеров с мычанием коров. Такая форма обращения свидетельствует об отсутствии условностей в отношениях между людьми - участниками данного речевого акта, что обусловлено отсутствием возрастных отличий, небольшой разницей в социальном статусе коммуникантов.
«Шахтерты харандон. Стъолта. Буфет. Лолита боцкъайа фынккалга баганы круж-каты каны. Шахтерта бадынц, харынц, дзурынц хъарай, зарынц. Лолитж. Мауал-ма зарут, хъомты уаст куы кжнут. Ма хъустауа бакъырма сты. Зауыр, цал баганыйы айстай?» [16].
Шахтерская столовая. Столы. Буфет. Лолита разливает из бочки пенящееся пиво. Шахтеры сидят, едят, громко разговаривают, поют.
Лолита. Хватит петь, мычите как коровы. Я уже оглохла. Заур, сколько пива ты взял? (перевод автора. - И. Э. Кораева)
В приведенном ниже примере показано желание одного из оппонентов понизить значимость социального статуса другого, что является одной из основных функций инвективной лексики [5], выраженное сравнением рода его профессиональной деятельности с деятельностью мелких представителей животного мира «ды та - шахтер. Ома - уыры» (а ты - шахтер. Вроде - крот), «мана карк фаджыс куыд зманта» (как курица в навозе).
«Дударыхъо (Зауырмж). Да хорзахай, лаппу, хистар куы рбацауы, уад-иу чысыл кана галиуырдам фессанд, кана та рахизырдам. Зауыр. Жма ды хистар да, уый цамай бараг у? Ома дыл стыр ама схъал рихита ис, уад алкамай дар хистар да?
Дударыко (обращаясь к Зауру). Послушай, парень, когда приходит начальство, надо посторониться либо влево, либо вправо.
Заур. А по чему же видно, что ты начальник? Раз у тебя такие усы большие, так ты начальник?
Дударыхъо. Ждылы! Жз хицауады лаг дан, ды та - шахтер. Ома - уыры. Ды хуынчъы ныббырыс жмж дзы цыджртж змжнтыс, змжнтыс, мжнж карк фаджыс куыд змжнта, афтж. Жз та пылыстаг къалатджыны бадын ама ма сар хойын, да цард дын нывыл куыд рацаразон, ууыл. На ма бамбарстай? На. Жма уый дау аххос нау. Уырытж исты куы 'мбариккой, ужд сж цард зжххы бын не 'рвитиккой. Жз - хицау дан, ама исчердам фессанд» [16].
Дударыко. Дурак! Я - человек правительства, а ты - шахтер. Вроде - крот. Залезешь в свою дыру и возишься там и возишься, как курица в навозе. А я сижу в кресле из слоновой кости и думаю, как твою жизнь улучшить. Не понял? Нет. Но это не твоя вина. Если бы кроты что-либо понимали, они не проводили бы всю жизнь под землей. Я -начальник, так что посторонись. (перевод автора. - И. Э. Кораева)
«Стремление понизить социальный статус адресата» подобным образом - при помощи применения зоонимов - довольно частое явление. «При этом имплицируется комплекс качеств, присущих тому или иному животному: свинья - грязное, неразборчивое, беззастенчивое существо, кошка - блудливое, мстительное, очень осторожное существо» [7]. Мысырби называет своего сына «куыдзы хъавдын» -«щенок», тем самым подчеркивая его незначительность, неумение постоять за себя. Отношения между сыном и отцом аналогичны отношениям начальник - подчиненный: Дайран не имеет права высказывать свое мнение или желание в связи с тем, что он еще слишком молод (15 лет), но, даже не учитывая возраста сына, Мысырби считает себя вправе поступать, как считает нужным, так как он - отец.
«Мысырбийы амахгад карт. Ирон хаххон уаладзыг хадзар. Йа акомкомма бахбаттанта. Мысырби йа фынддасаздзыд лаппу Дайраны ахуыр каны хъабысай хацын. Са дыууа дар - багъаввад, астауай уалама - гомбуар, ана худтай. Мысырби. Кас дахима, куыдзы хъжвдын. (Йа къух ын ацахста, нылваста йа). Кас-ма ацы жнаккагмж. На йа фанды...» [16]
Закрытый двор дома Мысырби. Осетинский горский дом. Напротив - конюшни. Мысырби обучает своего пятнадцатилетнего сына Дайрана борьбе. Оба босые, обнажены выше пояса, без головных уборов. Мысырби. Посмотри на себя, щенок. (Схватил его руку, скрутил его). Посмотрите на этого негодника. Не хочет он... (перевод автора. - И. Э. Кораева)
Еще один пример использования зоонима с целью унизить инвектума можно наблюдать в приводимом далее примере. Отец сравнивает ребенка со «скотиной» - «фос», имея в виду его неспособность воспринять доводимую до него информацию, осмыслить ее и отреагировать на нее должным образом.
«Фыд йа агоммагас фыртма: Фос дж, ави цы да? Ныхасма цауылна хъусыс?»
Отец непослушному сыну: Скотина ты, или кто? Почему ты не слушаешь, что тебе говорят? (перевод автора. - И. Э. Кораева)
Одной из стратегий инвективы является подвержение сомнению психического состояния человека, его умственного развития: «Ды ацаг хъуаг куы да» - «Да ты действительно сумасшедший» - подобного рода замечание среди молодежи направлено на унижение одного из участников ситуации.
«Лаппуты къорды 'хсан хылы хуызы ныхас. X. Ды жцжг хъуаг куы дж жмж дж аз ныры онг куы на зыдтон.
У. Чи у хъуаг? Жз? Дахадаг хъуаг. Хъуагай фыддар.. »
Ссора в группе молодых людей.
Х. Да ты действительно сумасшедший, а я и
не знал до сих пор.
У Кто сумасшедший? Я? Сам ты сумасшедший. И даже хуже. (перевод автора. -
И. Э. Кораева)
Еще один способ реализации инвективной лексики - использование стилистически нейтральной лексики, воспринимаемой как оскорбительная с учетом конкретной речевой ситуации, особенностей
и. э. корАЕвА
отношений инвектора и инвектума и их самих. Несмотря на то, что семантика слова не предполагает пейоративной коннотации, оно воспринимается как несущее отрицательную оценку.
В данном случае слово «иннж» - «другой» не содержит в своей семантике инвективного компонента, но в кругу данной группы имеет совершенно определенное значение, понятное только ей. И, наверняка, здесь оно несет в себе не положительную оценку того мальчика, который шел позади, так как можно предположить, что подчеркивая его отличие от себя и себе подобных, которые несомненно рассматриваются только с положительной стороны, «другой» значит, соответственно, отрицательный.
Заключение. Оскорбление как средство понижения социального статуса коммуниканта имеет широкое применение, в том числе и в осетинской лингвокультуре. Она находит выражение в форме инвектив, обесцененных, нецензурных, заниженных слов и т. д., характеризующих человека с отрицательной стороны. «Иначе говоря, оскорбление - это воссозданная речевая картина социального «антиобразца», формируемая из выработанного в процессе социализации личности набора средств лингвокультуры: 1) через создание негативного образа; 2) через умаление положительных качеств лица [11]. Все более частотное использование различных форм оскорбления нельзя назвать положительной динамикой языка, так как они опошляют общение, делают его неприемлемым, демонстрирует низкий уровень словарного запаса, бестактность говорящего. Кроме того, оскорбление отрицательно воздействует на представления о ценностях индивида, социальном идеале представленной им этнокультуры.
1. Булыко А. Н. Большой словарь иностранных слов. 35 тысяч слов. - М.: Мартин, 2010. - Изд. 3-е, испр., перераб. - 704 с.
2. Голев Н. Д. Общие проблемы взаимодействия естественного и юридического языка, лингвистики и юриспруденции // Юрислингвистика-2: Русский язык в его естественном и юридическом бытии. -Барнаул, 2000.
3. Демидов О. В. Инвективная лексика в СМИ (на примере политического журналистского дискурса). - Режим доступа: http://www.lib.csu.ru/vch /11/2004_01/014.pdf.
4. Дмитриенко Г. В. Социальный аспект англоязычной субстандартной инвективы. - Режим доступа: http://www.pglu.rU/lib/publicationsUniversity_Reading/2008/V/ иЛ_2008.
5. Жельвис В. И. Поле брани. Сквернословие как социальная проблема в языках и культурах мира. -М.: Ладомир, 2011. - 349 с.
6. Жельвис В. И. Эмотивный аспект речи. Психологическая интерпретация речевого воздействия. -Ярославль: Яросл ГПИ, 1990. - 81 с.
7. Карасик В. И. Язык социального статуса. - М.: Институт языкознания АН СССР, Волгоградский педагогический институт, 1991. - 495 с.
8. Кошкарова Н. Н. Клевета, оскорбление, диффамация: критерии разграничения и пути преодоления http://konference.siberiaexpert.com/publ/doklad_ s_obsuzhdeniem_na_sajte/koshkarova_n_n_kleveta_ oskorЫenie_diffamacija_kriterii_razgranichemja_i_puti_preodolenija/2-1-0-4.
9. Кусов Г. В. Оскорбление как иллокутивный лингвокультурный концепт: автореф. дис. ... канд. филол. наук. - Волгоград, 2004. - 27 с. http://kubstu.ru/docs/lingvoconcept/autoref5.htm.
«Цалдар лаппуйа фацауынц, хъарай дзурынц. Са иу фастама факаст ама ауыдта иунагай рацайцауга андар лаппуйы, сабыр лаппуйы. Разай цауджыта йыл хынджылаг систой, фала сам иунаг ницы сдзырдта. Са фандай куы ницы рауад, уад са иу дзуры: «Гъей, уадзут ай, ай аваццаган «иннжтжй» у!». Лаппута хъ-арай ныххудтысты.»
Идут несколько мальчишек громко разговаривая. Вдруг один из них оборачивается и видит другого мальчика, идущего одного, спокойного мальчика. Впереди идущие стали насмехаться над ним, издеваться, но тот никак не реагировал. Когда те, кто был в большинстве, поняли, что из их задумки ничего не выйдет, один произнес: «Оставьте его, он, наверное, «из других»!». Мальчики громко рассмеялись. (перевод автора. - И. Э. Кораева)
список литературы
10. Леонтьев А. А., Базылев В. Н., Бельчиков Ю. А., Сорокин Ю. А. Понятие чести и достоинства, оскорбления и ненормативности в текстах права и средств массовой информации. - М.: Фонд защиты и гласности, 1997. - 128 с.
11. Лингвокультурный концепт: типология и области бытования: монография / ВолГУ; под общ. ред. проф. С. Г. Воркачева. - Волгоград: ВолГУ, 2007. - 400 с.
12. Ожегов С. И. Словарь русского языка / под ред. Н. Ю. Шведовой. - М.: Рус. яз., 1988. - 750 с.
13. Осетинско-русский словарь. - Владикавказ: Алания, 2004. - 540 с.
14. Стернин И. А. Проблема сквернословия. - Туапсе: ГУП «Туапсинская типография», 2000. - 30 с.
15. Уголовный кодекс РФ (ст. 130 - оскорбление).
16. Хуыгаты Г. Д. ^ххуырст фжтжг: Пьесжтж, радзырдтж. - Дзжуджыхъжу: Ир, 2002. - 463 с.
17. Шарифуллин Б. Я. Инвектива: лингвистика vs. юриспруденция, или лингвистика atque юриспруденция // Вестник Красноярского государственного университета. Серия «Гуманитарные науки». -Красноярск, 2000. - № 2. - С. 93-96.
18. ЩербининаЮ. В. Вербальная агрессия. - М.: Ком Книга, 2006. - 360 с.
