CC BY
112
Филология. Искусствознание Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лобачевского, 2014, № 2 (3), с. 297-300
УДК 82-31(075.8)
СПЕЦИФИКА ТРАНСФОРМАЦИИ ТРАДИЦИЙ РОМАНА ВОСПИТАНИЯ В ОТЕЧЕСТВЕННОМ ФЭНТЕЗИ 2000-х гг. (НА МАТЕРИАЛЕ ТВОРЧЕСТВА НИКА ПЕРУМОВА)*
© 2014 г. В.А. Романов
Мордовский государственный университет им. Н.П. Огарева
romanowladimir@bk.ru
Поступчла вреНащчю 17.07.2014
Освещаются вопросы развития романа воспитания, формирование на его основе мотива воспитания в современном русском фэнтези (на примере романного цикла Ника Перумова «Летописи разлома»).
Ключевые слова: фэнтези, роман воспитания, мотив, хронотоп.
Фэнтези - жанр, основанный на синтетическом взаимодействии авантюрного романа, мифологических элементов, фантастики; в отдельных произведениях значительную роль приобретают элементы иных жанров (например, детективного романа). Принципиальную роль, на наш взгляд, в жанровой структуре фэнтези играют элементы романа воспитания.
Термин «ВМип§8готап» (в российском литературоведении в качестве эквивалентов используются термины «роман воспитания», «воспитательный роман», «роман становления») появился в 20-е гг. XIX в. Как справедливо отмечает Е.А. Краснощекова [4, с. 6], его ввёл дерптский профессор эстетики Карл Морген-штерн по отношению к роману И.-В. Гете «Годы учения Вильгельма Мейстера» (1795-1796). Ученый написал три работы о сущности, истории и происхождении немецкого романа воспитания и выявил две отличительные черты «ВШип§8готап». Во-первых, «роман воспитания» изображает формирование героя, индивидуальный рост, приобретение им моральных качеств и его становление до определенного уровня совершенства. Во-вторых, способствует нравственному образованию читателей. Как жанр «роман воспитания» сложился в эпоху Просвещения, его дальнейшее развитие происходило на рубеже ХУШ-Х1Х вв. и в процессе развития жанра возникло большое количество его разновидностей. Существенным моментом в «романе воспитания» являются исследование развития
Статья выполнена в рамках подготовки проекта РНФ (№14-18-02173) «Русская проза в полифоническом сознании рубежа ХХ-ХХ1 столетий: рецепция классических традиций, авторские стратегии, жанровые трансформации».
психологии героя, повествовательных переходов от одной мысли к другой, включение новых изобразительных средств в традиционную систему поэтики жанра «романа воспитания».
Принципиальную роль в разработке теоретических вопросов «романа воспитания» и его типологии сыграл М.М. Бахтин: именно он заложил научную базу исследований его жанровой специфики. Исследователь прослеживает эволюцию нескольких романных разновидностей: роман странствий, роман испытания героя, биографический и автобиографический романы, роман воспитания. М.М. Бахтин сопоставляет «роман испытания» и «роман воспитания», подчеркивая, что первый «исходит из готового человека и подвергает его испытанию с точки зрения также готового уже идеала» [1, с. 204], тогда как роман воспитания «противопоставляет ему становление человека... Жизнь с ее событиями служит уже не пробным камнем и средством испытания готового героя... Теперь жизнь с ее событиями, освещенная идеей становления, раскрывается как опыт героя, школа, среда, впервые формирующие характер героя и его мировоззрение» [1, с. 204]. Таким образом, по мысли М.М. Бахтина, «роман воспитания» -это художественная структура, основным организующим центром которой является идея становления. При этом ученый правомерно отмечает зыбкость границ, отделяющих роман испытания от романа воспитания, поскольку основополагающие идеи обеих родственных разновидностей взаимосвязаны.
По мнению М.М. Бахтина, «роман воспитания» дает «динамическое единство образа героя» [2, с. 212], но сам герой, его характер - это переменная величина в формуле этого романа. Изменение самого героя приобретает «сюжет-
ное значение», «время вносится вовнутрь человека, входит в самый образ его», «становление человека совершается в реальном историческом времени с его необходимостью, с его полнотой, с его будущим, с его глубокой хронотопично-стью» [2, с. 213]. М.М. Бахтин показывает, что роман воспитания - роман синтетический, который был подготовлен развитием романа странствий, романа испытания, биографического романа. Этот роман дает образ становящегося человека. В нем впервые появляется «подлинный хронотоп», времяпространство. Формирование личности героя, динамический тип становления и развития героя, хронотоп - важнейшие открытия романа воспитания.
В фэнтези элементы «романа воспитания» синтезируются в мотив становления человека. В таких произведениях ставится акцент на процессе формирования характера главного героя, писатель показывает нам развитие психологии персонажа, переходы от одной мысли к другой. Характер подобного героя постоянно находится в динамике, и эта динамика имеет сюжетное значение. Изменения внутреннего мира персонажа происходят, когда он преодолевает препятствия. Под «препятствием» мы подразумеваем событие, в ходе которого герой развивается вынужден делать усилие над собой, соответственно он развивается психологически, и читатель видит эти изменения. Мы наблюдаем двоичную систему: одни и те же категории и влияют на развитие, становление героя, и одновременно демонстрируют читателю этапы формирования личности героя. «Препятствие» может художественно воплощаться в виде внутреннего монолога, диалога, поступка. Например, ведя внутренний монолог, герой анализирует себя, свои и чужие действия, спорит сам с собой, пытается решить нравственные вопросы - всё это может привести к развитию персонажа. Но в то же время, читая внутренний монолог, мы наблюдаем за ходом мыслей героя, понимаем, почему он предпринял те или иные действия, т. е. мы видим, как изменяется герой. Причем одни и те же препятствия герой на разных этапах своего становления будет преодолевать по-разному.
Примечательно, что в фэнтези становление героя может происходить через приобретение не только положительных качеств, но и отрицательных, хотя герой может продолжать оставаться протагонистом (например, Трогвар из «Воина Великой Тьмы» Ника Перумова). Стоит отметить, что использование элементов «романа воспитания» не является чертой исключительно русского фэнтези. Данное явление встречается в зарубежном фэнтези также
(например, в творчестве А. Сапковского). Но, несмотря на то что трансформация «романа воспитания» сходна в русских и зарубежных жанровых аналогах, перед нами стоит задача анализа произведений только отечественной литературы.
Наиболее отчетливо мотив воспитания проявляется в эпическом фэнтези, образцом которого становится цикл «Летописи Разлома» Ника Перумова: именно здесь, наряду с персонажами статичными, функционируют несколько становящихся персонажей, которые взаимодействуют друг с другом, оказывают влияние на «воспитание» друг друга.
Так, Кэр Лаэда на протяжении всего повествования эволюционирует, «воспитывается», расширяет свое мировидение. Из мальчишки-бунтаря, не способного на ответственные решения, сбегающего в поисках приключений в другой мир, он превращается в Фесса - наёмного убийцу «Серой Лиги». Перед читателем предстаёт уже повзрослевший юноша, который прошёл серьёзную школу жизни, научился убивать, но сначала все это для него остаётся только игрой, очередным приключением. Фесс учится сожалеть, отдавать себе трезвый отчет в своих поступках: - Еще два ни в чем не повинных мальчишки умерли, чтобы ты жил, Фесс. Ты запомнишь это? - Да, моя совесть [5, с. 280]. В конце второго тома «Алмазный меч, деревянный меч» герой подходит к апогею своего становления: он прячет могущественные артефакты от тех, кто может с помощью них уничтожить мир. Но для этого ему приходиться стереть себе память и переместиться в другой мир. Герой как бы заново проходит «воспитание». Он становится Неясытью - магом-некромантом. Но несмотря на потерянную память, у героя сохраняется чувство долга. Постепенно Неясыть превращается в зрелого мужчину-философа, сохранившего душевную чистоту и осознание необходимости делать мир вокруг лучше во имя будущего. Однако, «следуя традиции романа воспитания, автор проводит своего героя через серию приключений, разочарований, потерь, столкновений с реальностью в различных ее аспектах» [8, с. 87]. Персонаж старается совершать поступки в соответствии с принципом «меньшего зла», помогает «униженным и оскорбленным», сожалеет о бессмысленных жертвах и оценивает каждое свое деяние. Философия «меньшего зла» - доминанта героя в выборе действия: Это не индульгенция, не патент на вседозволенность - это тяжкие муки совести, это обязанность поступать так, как, возможно, никогда не риск-
Специфика трансформации традиций романа воспитания в отечественном фэнтези 2000-х гг.
299
нули бы поступить другие, это совершать меньшее зло во избежание большего, хотя, конечно, даже самое малое зло всё равно остаётся злом [6, с. 106]; Принимающего на себя жуткую участь творить меньшее зло во имя несвершения зла большего... [6, с. 113]. Постепенно память возвращается к герою, происходит столкновение двух личин (Фесса и Неясыти), в результате чего он находит себя, став вновь Кэром Лаэдой. Однако не тем, который сбежал из родного мира в поисках приключений, а уже повзрослевшим, достигшим кульминации становления. Здесь прослеживается мотив нахождения себя. Наблюдаем цикл: Кэр Ла-эда - Фесс - Неясыть - Кэр Лаэда.
Большую роль в воспитании персонажа играют «случайные встречи» на «дороге». Примечательны две такие «встречи». Первая - знакомство Неясыти с полуэльфийкой Рысей в трактире. Эта встреча - часть процесса «воспитания» персонажа: герой подвергается испытанию любовью. Вездесущая книжная «любовь до гроба» воплощается в цикле в наиширочайшем смысле этого фразеологизма - возлюбленная погибает, но Неясыть продолжает любить только её. Вторая случайная встреча - нахождение некромантом детеныша дракона - Аэсоннэ. Герой вновь влюбляется. Но принципиально иной любовью. Автор показывает нам мага-некроманта, которого боится половина Эвиала, в роли отца. Любопытно, что Аэсоннэ испытывает к названному отцу более сложные чувства и, согласно мифопоэтике Перумова, дракон может принимать любое человеческое обличие (чем Аэсоннэ не раз и пользовалась).
Иной путь проходит Император. Сначала его передвижения ограничены дворцом, но постепенно герой выходит за рамки подобного локализованного пространства. Его «путешествие» начинается с выхода в город, который, кроме того, имеет и символическое значение: бунтарство, выход из-под контроля Радуги. Когда развязывается война, область передвижений, пространство вновь расширяется: теперь герой вместе с войском посещает многие места своей Империи. Обстоятельства заставляют Императора покинуть Мельин: бросаясь в Разлом, чтобы спасти любимую, он попадает в Эвиал, а по возвращению в родной мир его поджидает новая война. Смерть застаёт Императора вдали от его дома, родного дома, потому что Империя там, где её Император [7, с. 238]. Так же как и Кэр Лаэда, Император проходит «путь воспитания». Первая война, против Радуги, имела, по сути, личный характер, поскольку мотивировалась сугубо личной местью. Во время войны
против дану и гномов Император уже защищал своё государство, но это была вынужденная оборона. Подлинные изменения характера происходят, когда герой встречает свою любовь Тайде. Император совершает поступок, недостойный правителя: он покидает свою империю и бросается на поиски похищенной возлюбленной. Перед героем был выбор: бороться за процветание государства или вернуть возлюбленную. Персонаж пренебрегает моральными принципами общества. Во время поиска Император осознает, что такое долг и ответственность. Это не наша война, Фесс, но мы должны победить [7, с. 215], - говорит Император в Эвиале. Император встаёт на защиту чужого мира, но уже не из личных мотивов, а потому что именно так правильно. Возвращаясь на родину, Император застает свою Империю в разрухе и искренне пытается исправить результаты собственных ошибок. Император расстаётся с жизнью, пытаясь защитить свою страну. «Дорога», а точнее, те события, которые на ней происходят, воспитывают персонажа. Император также проходит циклический путь становления, по сути, возвращаясь к себе: Император - Воитель - Искатель - Император.
Мотив воспитания также связан с хронотопом «порога». М.М. Бахтин справедливо писал, что хронотоп порога - «это хронотоп кризиса и жизненного перелома. Самое слово «порог» уже в речевой практике (наряду с реальным значением) получило метафорическое значение и соотносилось с моментом перелома в жизни, кризиса, меняющего жизнь решения (или нерешительности, боязни переступить порог). В литературе хронотоп порога всегда метафоричен и символичен, иногда в открытой, но чаще в имплицитной форме» [2, с. 280]. В романах Ника Перумова порог выполняет три важные функции. Во-первых, он ставит границы на «дороге». Хронотоп порога расчленяет событийную линию и в то же время связывает её, не давая ей приобретать вид отдельных, законченных историй. Во-вторых, применяется в метафорическом смысле: для Императора «порогом» стал Разлом, для Фесса - обучение в Академии. И, в-третьих, функция выбора. Здесь порог является уже реальным объектом, который герой должен либо переступить и войти к хозяину, либо развернуться и уйти: Стой, пришелец. Ты пересекаешь границу. Поверни назад, и сможешь уйти невозбранно. Пересеки черту, и смерть станет твоим уделом [7, с. 69].
Как ранее упоминалось, Карл Моргенштерн вывел две основные черты романа воспитания. Первая черта - изображение становящегося
персонажа - в анализируемых нами произведениях выражена четко. Автор показывает нам внутреннее развитие героев на протяжении всего повествования. Вторая же черта не выражена, либо выражена крайне слабо, косвенно: нравственное воздействие на читателя не является первостепенной задачей. Но стоит отметить, что эта черта «романа становления» ярко представлена в фэнтези, ориентируемых на детскую и юношескую публику (например, «Мальчик и Тьма», «Недотёпа» и «Непоседа» Сергея Лукьяненко). То есть очевидно, что традиции «романа воспитания» неравнозначно проявляются в отдельных произведениях жанра фэнтези.
Итак, традиция «романа воспитания» в отдельных произведениях фэнтези проявляется довольно отчётливо. В частности, элементы «романа воспитания» объединяются в мотив, который играет важную роль в формировании сюжета и героя.
Спчсок лчтературы
1. Бахтин М. М. Вопросы литературы и эстетики. Исследования разных лет. М.: Художественная литература, 1975. 504 с.
2. Бахтин М. М. Литературно-критические статьи. М.: Худ. литература, 1986. 541 с.
3. Бахтин М. М. Эстетика словесного творчества. М.: Искусство, 1986. 445 с.
4. Краснощекова Е.А. Роман воспитания - ВШ-и^8готап - на русской почве: Карамзин, Пушкин, Гончаров, Толстой, Достоевский. СПб.: Изд-во «Пушкинского фонда», 2008. 408 с.
5. Перумов Ник. Алмазный меч, деревянный меч. Т. 1. М.: Эксмо, 2011. 480 с.
6. Перумов Ник. Одиночество мага. Т. 1. М.: Эксмо, 2007. 512 с.
7. Перумов Ник. Одиночество мага. Т. 2. М.: Эксмо, 2010. 512 с.
8. Осьмухина О.Ю., Романов В.А. Специфика хронотопической организации современного отечественного фэнтези // Гуманитарные науки и образование. 2012. № 3. С. 86-89.
SPECIFICITY OF TRANSFORMATION OF BILDUNGSROMAN TRADITION IN DOMESTIC FANTASY 2000s (ON THE MATERIAL OF THE WORKS OF NICK PERUMOV)
V.A. Romanov
The article highlights the issues of Bildungsroman, its transformation into a motive of education in modern Russian fantasy (for example, a cycle of novel by Nick Perumov «Annals of fault»).
Keywords: fantasy, Bildungsroman, motive, chronotop.
References
1. Bahtin M.M. Voprosy literatury i jestetiki. Issle-dovanija raznyh let. M.: Hudozhestvennaja literatura, 1975. 504 s.
2. Bahtin M.M. Literaturno-kriticheskie stat'i. M.: Hud. literatura, 1986. 541 s.
3. Bahtin M. M. Jestetika slovesnogo tvorchestva. M.: Iskusstvo, 1986. 445 s.
4. Krasnoshhekova E.A. Roman vospitanija - Bildungsroman - na russkoj pochve: Karamzin, Pushkin,
Goncharov, Tolstoj, Dostoevski). SPb.: Izd-vo «Push-kinskogo fonda», 2008. 408 s.
5. Perumov Nik. Almaznyj mech, derevjannyj mech. T. 1. M.: Jeksmo, 2011. 480 s.
6. Perumov Nik. Odinochestvo maga. T. 1. M.: Jeksmo, 2007. 512 s.
7. Perumov Nik. Odinochestvo maga. T. 2. M.: Jeksmo, 2010. 512 s.
8. Os'muhina O.Ju., Romanov V.A. Specifika hro-notopicheskoj organizacii sovremennogo otechestven-nogo fjentezi // Gumanitarnye nauki i obrazovanie. 2012. № 3. S. 86-89.
