CC BY
24
Вестник Московского университета. Сер. 22. Теория перевода. 2010. № 4
Д.А. Миронова,
аспирант, преподаватель кафедры теории и практики перевода ЧелГУ;
е-mail: [email protected]
СПЕЦИФИКА ПРЕДПЕРЕВОДЧЕСКОГО АНАЛИЗА ЯЗЫКОВОЙ ИГРЫ, ОСНОВАННОЙ НА ТРАНСФОРМИРОВАННОМ ПРЕЦЕДЕНТНОМ ВЫСКАЗЫВАНИИ
В данной статье рассматриваются особенности предпереводческого анализа явления языковой игры, основанной на трансформированном прецедентном высказывании. В частности, исследуются ступени декодирования различных типов трансформированных прецедентных высказываний (в рамках горизонтального и вертикального контекстов), а также факторы, влияющие на эффективность передачи данных явлений на язык перевода.
Ключевые слова: предпереводческий анализ, трансформированные прецедентные высказывания (ТПВ), языковая игра, декодирование, вертикальный контекст, горизонтальный контекст, степень переводимости.
Darya A. Mironova,
Graduate Student, Teacher at the Department of Translation Theory and Practice, Chelyabinsk State University, Russia; e-mail: [email protected]
The Peculiarities of Pre-TTanslation Analysis of the Language Play Based on a Transformed Precedent Phrase
The article describes the distinctive features of pre-translation analysis of the language play based on transformed precedent phrases. The research focuses on the stages of decoding various types of transformed precedent phrases (at the levels of both horizontal and vertical contexts) as well as factors that determine the translation efficiency of these phenomena into the target language.
Key words: pre-translation analysis, transformed precedent phrases (TPP), language play, decoding, vertical context, horizontal context, translatability degree.
Дихотомия «норма—аномалия» языка получает особое развитие в свете изучения такого явления, как трансформация прецедентного высказывания1, и обнаруживает свойства не традиционно принятой противопоставленности, а тесной взаимосвязи. (Поня-
1 В рамках данного понятия рассматриваются цитаты, фразеологические единицы, названия (произведений, фильмов, песен и т.д.). Под трансформацией понимается намеренное внесение изменений в высказывание в противопоставление его неосознанному, ошибочному использованию. Необходимо также указать на необходимость дифференциации понятий «вариативность» и «трансформация». В рамках первого явления происходит узуальное изменение, не влияющее на целостность образа, семантическое содержание оригинала, в то время как высказывание, подвергшееся трансформации, есть окказиональное образование, восприятие семантического образа которого отличается от восприятия оригинального высказывания.
тие прецедентное™2, которое играет ключевую роль в рассмотрении этого вопроса, определяется Ю.Н. Карауловым как «известность, хрестоматийность, востребованность текста как отдельной языковой личностью, так и языковыми группами» [Караулов, 1987, с. 216].) Действительно, с одной стороны, в тенденции обращаться к широко известным языковым конструкциям наблюдается стремление автора повысить экспрессивность текста, в который интерполируется фраза3, продемонстрировать собственную интертекстуальную компетенцию, приобщённость к культурному наследию, эрудированности, аппелировать к определённой аудитории. С другой стороны, этот языковой материал, обладающий культурной значимостью, становится «полем» для проявления творческого потенциала языковой личности, введения оригинального стилистического приема; окказиональная модификация общепринятого инварианта восприятия — это также и в определённой степени «бунтарство», вызов авторитету. Такая причастность одновременно к традиции и к новаторству, таким образом, коррелирует со следующей идеей, выраженной Н.Д. Арутюновой: «В сущности, основные механизмы жизни сводятся к борьбе хаоса и космоса, закона и беззакония, отвечающим деструктивному и конструктивному началам, причём творчество связано как с тем, так и с другим» [Арутюнова, 1999, с. 75—76].
Стремление разрушить стереотип восприятия высказывания с целью привлечь внимание читателя и произвести на него комический эффект приводит к созданию языковой игры, перевод которой относится, по мнению В.С. Виноградова, «к области узкоспециальных переводческих вопросов», а её изучение «представляет принципиальный интерес» [Виноградов, 2001, с. 199].
Изучение специфики перевода языковой игры, основанной на трансформированном прецедентном высказывании (далее — ТПВ4), требует рассмотрения двух этапов предпереводческого анализа: 1) понимание (дешифровка смысла языковой игры) 2) оценка степени переводимости (изучение факторов, определяющих выбор средств передачи рассматриваемых явлений на ПЯ; этап, непосредственно предшествующий и как следствие выступающий в качестве детерминанты этапа выражения).
2 Данный феномен стал объектом пристального внимания ряда российских исследователей, среди которых Д.В. Багаева, Д.Б. Гудков, В.В. Красных, Ю.А. Сорокин, А.Е. Супрун и др.
3 В нашем исследовании изучение среды функционирования трансформированного прецедентного высказывания происходило на материале публицистических текстов, точнее — аналитических статей интернет-версий газетных и журнальных изданий.
4 Другие используемые сокращения: ПВ — прецедентное высказывание; ПТПВ — переведённое трансформированное прецедентное высказывание; ИЯ — исходный язык; ПЯ — переводной язык (язык перевода).
Необходимо отметить, что факторы, оказывающие влияние на меру эффективности понимания ТПВ, кроме того, формируют степень успешности их перевода, что указывает на исключительную значимость детального предпереводческого анализа рассматриваемых явлений.
Прецедентное высказывание, включённое в созданный автором текст, влечёт за собой активизацию материала, хранящегося в памяти читателя, смену своего статического характера на динамический, связанную с новыми условиями функционирования. Н. Пье-ге-Гро указывает на важность активного чтения как неотъемлемого условия реализации авторских намерений использования интер-текстаульного элемента: «...читатель должен... исполнить ту роль, которой его наделяет текст. Он может стать сообщником рассказчика или автора, а может быть привлечён и в качестве истолкователя, способного разглядеть за иносказанием действительный смысл, понять косвенный способ выражения, когда интертекст используется наподобие маски, которую надо сорвать, или наподобие кода, подлежащего дешифровке» [Пьеге-Гро, 2008, с. 132]. Французская исследовательница выделяет следующие этапы восприятия интертекстуального включения читателем: обнаружение, идентификация, интерпретация. В нашем исследовании проводится анализ этого трёхступенчатого процесса в его новой специфике: в ситуации, когда читатель является переводчиком, не являющимся носителем исходного языка. Ещё более процесс усложняется в результате намеренного трансформирования прецедентного высказывания автором.
Итак, на фазе обнаружения ТПВ значительное влияние на успешность выявления переводчиком факта интерполяции в тело нового текста прецедентной единицы может быть следствием причин как индивидуального, так и объективного свойства. С одной стороны, от переводчика требуется повышенная внимательность и способность выявлять в тексте скрытые указатели на факт дестабилизации привычных моделей. С другой стороны, автор рассчитывает на свойственное носителю языка исходного текста глубокое знание лингвистических фреймов (знание значений фразеологизмов, лексического значения слова, норм языковых стилей, речевого поведения), что зачастую делает процесс восприятия текста переводчиком более «трудозатратным».
На стадиях идентификации и интерпретации декодирование реализуется в результате успешного извлечения из памяти экстралингвистических фреймов. В ситуации, когда эти знания имеют специфически национальный характер, принадлежность переводчика к другой лингкультурологической среде усложняет процесс. Таким образом, от переводчика требуется особый режим чтения,
отличающийся от предполагаемого читателем, являющимся носителем исходного языка, поскольку в большинстве своем влечёт за собой дополнительные усилия для достижения общего когнитивного фона между автором и читателем.
Дешифровка ТПВ осуществляется в двух «плоскостях». Уровень линейного или горизонтального контекста может помочь переводчику установить смысл ТПВ, исходя из вторичной ситуации, в отношении которой оно было использовано. Это может происходить как в рамках предложения, абзаца публицистической статьи (узкий контекст), так и с учетом всей ситуации, описанной в тексте, частью которой является ТПВ (широкий контекст). Вторым уровнем анализа является вертикальный контекст (термин О.С. Ахмано-вой, И.В. Гюббенет [Ахманова, Гюббенет, 1977]); данное понятие рассматривается применительно к данному исследованию как ап-пеляция к глубинным лингвистическим и экстралингвистическим знаниям, не выраженным автором эксплицитно в рамках созданного им текста.
Анализ на уровне вертикального контекста состоит из следующих этапов: 1 — установление исходной формы ТПВ, 2 — установление значения исходного ПВ, 3 — определение источника ПВ, 4 — определение коннотаций текста-источника. Не все этапы являются во всех случаях обязательными для определённых типов ТПВ. Так, определение инвариантной структуры является неотъемлемой частью анализа прецедентного высказывания, подвергнутого структурно-семантической трансформации, поскольку именно на основе выявленной начальной формы осуществляется поиск аналогов/ эквивалентов в языке перевода на непосредственно переводческом этапе. Однако для семантически трансформированного ПВ в этом этапе нет необходимости, поскольку внешняя форма не подверглась изменениям.
Выявление значения высказывания особенно актуально для фразеологических сращений, однако не всегда обязательно, в частности в случаях, когда языковая конструкция «прозрачна», т.е. её общий смысл равен сумме смыслов её компонентов. Определение претекста, а также установление сопутствующих ему коннотаций не осуществляется в отношении фразеологических единиц, поскольку знание об источнике высказывания стёрлось со временем. Что касается цитат и названий, то необходимость в данных этапах зависит от того, является ли это знание ключевым для понимания ситуации, описываемой в новом тексте. Согласно нашим наблюдениям, используемая в СМИ языковая игра ввиду своей нацеленности на массового читателя в большинстве своём не предполагает актуализацию глубинных коннотаций текста-источника, главное
условие — память изначальной формы и лексического значения конструкции.
Необходимо отметить, что последовательность этапов в процессе анализа может быть изменена. К примеру, в случае с названиями, подвергшимися структурно-семантической трансформации, восстановление начальной формы автоматически влечёт за собой определение названия источника, однако этот факт не всегда осознается реципиентом, что зависит от того, насколько тесной является связь с претекстом.
Финальный этап анализа — соотношение изъятой из вертикального подтекста информации с той, что представлена в линейном контексте, таким образом переводчик приходит к декодированию авторской интенции.
Таким образом, нами была выработана структура поэтапного анализа ТПВ в тексте как на линейном уровне, так и на уровне глубинного анализа.
На следующем этапе осуществляется анализ потенциальной эффективности непосредственно перевода ТПВ. Структурное, семантическое и стилистическое своеобразие данных явлений создаёт «камень преткновения» для переводчиков, вследствие чего укоренилось убеждение в существовании непреодолимых национально-культурных расхождений и непереводимости подобных явлений. Как отметил А.Д. Швейцер, языковая игра «требует совмещения несовместимого — одновременной передачи "и буквы, и духа" текста» [Швейцер, 1988, с. 107]. Тем не менее речь, безусловно, не идёт о принципиальной невозможности осуществления перевода. В данном отношении мы считаем правомерным говорить, скорее, о различной степени переводимости, в основе которой лежат критерии полноты эквивалентности, успешности сокращения лингвокультурологической дистанции между исходным языком и языком перевода и количества потерь (семантического, экспрессивного или прагматического свойства) при переводе.
Одним из ключевых факторов, влияющих на то, насколько полно переведённое трансформированное прецедентное высказывание будет отражать все аспекты содержания оригинала, является тип трансформации, которым подверглось ПВ. В зависимости от того, что является предметом искажения — исходная форма и как следствие содержание ПВ или его значение при сохранении определённой структурной целостности — далее мы рассматриваем следующие два типа трансформаций: структурно-семантические и семантические.
В рамках структурно-семантического типа выделяются следующие трансформации:
Субституция: на основе парономазии (ТПВ: Sex and the Sissy [The Wall Street Journal]; ПВ: Sex and the City; ПТПВ: Назвалась груздём — полезай в кузов) [ИноСми]; на основе лексической замены (ТПВ: Sleepless in Tehran [The New York Times]; ПВ: Sleepless in Seattle; ПТПВ: Неспящие в Тегеране) [ИноСми].
Квантитативная замена: усечение состава (ТПВ: Poland has failed to bury its ghosts [The Financial Times]; ПВ: To bury the ghosts of the past; ПТПВ: Польша никак не похоронит своих мертвецов) [ИноСми]; расширение состава (ТПВ: 9/11 conspiracy theories: The truth is out there... just not on the internet [The Times]; ПВ: The truth is out there; ПТПВ: 11 сентября глазами конспирологов: истина где-то рядом, но в Интернет не выложена) [Инопресса].
Синтаксическая трансформация (ТПВ: No Break in the Ice [The Times]; ПВ: Break the ice; ПТПВ: Лёд не тронулся) [Инопресса].
Перестановка компонентов (ТПВ: Better never than late seems to be Bush's motto in diplomacy [The Washington Post]; ПВ: Better late than ever; ПТПВ: Похоже, девиз дипломатии Буша — 'лучше никогда, чем поздно') [ИноСми].
Комплексная трансформация (ТПВ: When It Comes to Pollution, Less (Kids) May Be More [The Washington Post]; ПВ: Less is more; ПТПВ: Спасите природу — рожайте меньше детей) [Инопресса].
В большей части указанных примеров ПТПВ имеют калькированный характер, доля применяемых переводческих трансформаций незначительна. Исключение составляют переводы ТПВ, образованных путём комплексной трансформации и субституции на основе парономазии. В первом случае результатом использования целого ряда приёмов трансформации (на основе одного ПВ) становится окказионализм. Переводческая трудность обусловлена необходимостью создания на основе данного индивидуально -авторского образования нового ТПВ на языке перевода с учётом сохранения не только семантического содержания, но и выразительности оригинала, что требует от переводчика привлечения творческого потенциала.
Низкая степень переводимости характерна также для семантических трансформаций, среди которых различаем следующие подтипы:
Буквализация значения (ТПВ: Hitler's Jaws of Death [The New York Times]; ПТПВ: Челюсти смерти Гитлера [Инопресса] — в статье про скандал относительно хранящегося фрагмента черепа Гитлера ПВ jaws of death теряет своё образное значение «тиски смерти», в контексте на первый план выходит буквальное семантическое содержание компонента jaws).
Двойная актуализация (ТПВ: BP's Russian partners pour oil on the flames [The Guardian]; ПТПВ: Российские партнёры ВР подливают 64
масла в огонь [ИноСми] — двойное восприятие достигается за счёт реализации целостного идиоматичного значения ПВ и многозначности одного из его компонентов: oil в рамках контекста, касающегося конфликта совладельцев нефтяной компании, понимается также как «нефть»).
Переосмысление значения (ТПВ: Russia Still Has Georgia On Its Mind [Investors Business Daily]; ПТПВ: Россия по-прежнему думает о Грузии [ИноСми] — лексическая единица Georgia в названии песни Georgia on my mind изменила своё первоначальное значение «американский штат Джорджия» и приобрела новое: «Грузия»).
Переводческая трудность в указанных примерах обусловлена следующим явлением: происходит разрушение целостности ПВ, в результате выражение воспринимается как сумма значений её компонентов, новые оттенки значения одного из которых начинают актуализироваться в рамках определённого контекста.
Другой критерий оценки степени переводимости — лингво-культурологический фактор. Ниже представлена разработанная нами классификация, отражающая зависимость степени переводи-мости ТПВ от меры проникновения ПВ в когнитивную базу принимающего языкового коллектива. Когнитивная база рассматривается как «совокупность знаний и представлений всех, говорящих на данном языке» [Захаренко, Красных, Гудков, Багаева, 1997, с. 82].
Модель А представляет собой ситуацию, в результате которой знания ПВ входят одновременно и в когнитивную базу носителей ИЯ, и ПЯ. В рамках данной модели речь идет о ПВ универсального характера: библеизмы, универсальные ФЕ, названия и цитаты из классических литературных произведений и другие ПВ, имеющие эквиваленты в ПЯ. Например: ИТ: TNK-BP: something rotten in the state of Russia [The Times] / ПВ — цитата из трагедии У. Шекспира «Гамлет»: Something's rotten in the state of Denmark / ПТ: 'ТНК-BP': не все в порядке в королевстве русском [ИноСми]). Степень переводи-мости ТПВ, образованных от универсальных ПВ, наиболее высока в силу существования ППВ в принимающем культурно-языковом пространстве, что даёт возможность в ходе перевода применять трансформации на основе известного реципиентам ПЯ материала.
Модель В иллюстрирует ситуацию, когда донором ПВ является лингвокультурологический фонд ИЯ, при этом ПВ не являются общеуниверсальными, а обладают национальной окрашенностью. Общность знаний достигается в результате наличия ППВ в ПЯ. В данном случае можно говорить о «соприкосновении» когнитивных баз. В точке соприкосновения — высказывания из национально-прецедентных источников, имеющие перевод на ПЯ. Например: ИТ: 9/11 conspiracy theories: The truth is out there...just not on the internet [The Times]/ ПВ — цитата из американского сериала X-files:
5 ВМУ, теория перевода, № 4 65
The truth is out there / ПТ: 11 сентября глазами конспирологов: истина где-то рядом, но в Интернет не выложена [ИноСми]. Степень пе-реводимости ТПВ в данном случае, с одной стороны, облегчается наличием материала в ПЯ, на основе которого возможно применение трансформаций, аналогичных тем, что были использованы в ПВ на ИЯ.
Наконец, Модель С отображает ситуацию, когда ТПВ образованы от ПВ, которые не имеют эквивалентов на ПЯ, в результате этого непосредственная связь между рассматриваемыми когнитивными базами отсутствует, что обуславливает их отдаленность друг от друга. Описанные условия составляют определенную трудность при переводе и возникают, когда в рамках ИЯ используются трансформации на основе специфично-национальных ПВ, которые либо ещё не имеют устоявшихся эквивалентов, либо те, которые, как правило, не переводятся на ПЯ. Например, названия песен (ИТ: Who let the bears out? / ПВ — Who let the dogs out? [The Washington Times] / ПТ: Кто выпустил медведей на свободу? [Инопресса]). Степень переводимости ПВ в рамках Модели С наиболее низкая.
Необходимо принимать во внимание, что границы обозначенных моделей не являются непреодолимыми, а существование определённых ПВ в рамках одной из них — строго перманентным.
Таким образом, нами было выделено три критерия, определяющих степень эффективности перевода и в последствии выбор принимаемых решений: 1) структурный; 2) интертекстуальный; 3) линг-вокультурологический.
Полный анализ возможности эффективной передачи того или иного высказывания на язык перевода возможен только при условии учета всех факторов в их тесной взаимосвязи.
Так, например, проведённое исследование позволяет сделать вывод, что минимальной степенью переводимости обладает ТПВ, которое:
а) подверглось комплексной трансформации, субституции на основе созвучия или двойной актуализации смысла;
б) характеризуется тесной взаимосвязью с текстом-источником;
в) принадлежит к лингвокультурологическому фонду исходного языка, при этом высказывание обладает национальной окрашенностью.
Максимальная степень переводимости характерна для ТПВ, которые:
1) подверглись квантитативной, синтаксической трансформации или перестановке компонентов;
2) характеризуются относительной независимостью от текста-источника, при этом структура ПВ «прозрачна», его общее значение складывается из суммы значений компонентов;
3) имеют общеуниверсальный характер.
Таким образом, выделенные критерии позволяют выработать оценку степени переводимости ТПВ. Это позволит в дальнейшем разработать комплекс переводческих решений по обеспечению максимальной эквивалентности при передаче ТПВ (как с английского на русский, так и с русского на английский язык), систематизированный в зависимости от указанных структурных, интертекстуальных и лингвокультурологических характеристик ТПВ на исходном языке.
Список литературы
Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. 2-е изд., испр. М.: Языки русской
культуры, 1999. 896 с. Ахманова О.С., Гюббенет И.В. «Вертикальный контекст» как филологическая проблема // Вопр. языкознания. 1977. № 3. C. 47—54. Виноградов В.С. Введение в переводоведение (общие и лексические вопросы). М.: Изд-во ин-та общего среднего образования РАО, 2001. 224 с. Захаренко И.В., Красных В.В., Гудков Д.Б., Багаева Д.В. Прецедентное имя и прецедентное высказывание как символы прецедентных феноменов // Язык, сознание, коммуникация: Сб. статей. / Ред. В.В. Красных, А.И. Изотов. М.: Филология, 1997. Вып. 1. С. 82—103. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. М.: Наука, 1987. 261 с. Пьеге-Гро Н. Введение в теорию интертекстуальности: Пер. с фр. / Общ.
ред. и вступ. ст. Костикова. М.: Изд-во ЛКИ, 2008. 240 с. Швейцер А.Д. Теория перевода: Статус, проблемы, аспекты. М.: Наука, 1988. 215 с.
Инопресса.Ру. [Электронный ресурс] / Режим доступа: www.inopressa.ru ИноСми.ру [Электронный ресурс] / Режим доступа: http://www.inosmi.ru Investor's Business Daily [Электронный ресурс] / Режим доступа: http:// www.investors.com
The Financial Times [Электронный ресурс] / Режим доступа: www.ft.com The Guardian [Электронный ресурс] / Режим доступа: www.guardian.co.uk The New York Times [Электронный ресурс] / Режим доступа: www.nytimes.com The Times [Электронный ресурс] / Режим доступа: http://business.timesonline. co.uk
The Wall Street Journal [Электронный ресурс] / Режим доступа: http://online. wsj.com
The Washington Post [Электронный ресурс] / Режим доступа: http://www.
washingtonpost.com The Washington Times [Электронный ресурс] / Режим доступа: www. washingtontimes.com
