18ББК 74.03(2)53-422
О. С. Буслаева
СПЕЦИФИКА ПОДГОТОВКИ КАДРОВ ПЕДАГОГИЧЕСКОЙ ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ В ЖЕНСКИХ ГИМНАЗИЯХ ВЛАДИМИРСКОЙ И КОСТРОМСКОЙ ГУБЕРНИЙ В КОНЦЕ XIX — НАЧАЛЕ XX ВЕКА
В конце XIX — начале ХХ в. в крупных губернских и небольших уездных городах России наиболее многочисленной группой интеллигенции являлись учителя начальной школы, эта профессия в исследуемый период была довольно популярной. В то время пристальное внимание уделялось формированию педагогических кадров, действовала целая сеть образовательных учреждений для профессиональной подготовки будущих педагогов различного уровня и профиля. Среди них были и женские гимназии — средние общеобразовательные учреждения для девушек, имевшие специальные педагогические классы. Они представляли собой учебные заведения, подчинявшиеся Министерству народного просвещения (МНП), либо находившиеся в ведении Канцелярии императрицы Марии (Мариинские), а также частные женские гимназии. Последние практически всегда организовывались женщинами, являвшимися яркими представительницами интеллигентской среды1. Российская общественность на рубеже веков начинала понимать значение женского образования в качестве «рычага для улучшения общественной жизни»2. Необходимость подготовки квалифицированных педагогических кадров была обусловлена появлением в сельской местности и в городах сначала десятков, а затем сотен начальных школ, открываемых земскими и городскими органами самоуправления. Потребности начальной школы в учителях уже не могли удовлетворить малочисленные учительские семинарии.
© Буслаева О. С., 2017
Буслаева Ольга Сергеевна — аспирантка кафедры истории России Ивановского государственного университета. olgo1988@mail.ru
Последние подвергались справедливой критике со стороны отечественных педагогов второй половины XIX в., несмотря на существенный вклад в распространение просвещения в России. Это обусловило необходимость в открытии при женских гимназиях дополнительных восьмых классов с целью профессиональной подготовки учительских кадров. Труд педагога с точки зрения властей способствовал самореализации женщины в обществе.
Еще в период проведения школьной реформы 1803—1804 гг., по которой управление школьным делом в России становилось частью разветвленного и централизованного государственного аппарата, остро встал вопрос о профессиональной подготовке педагогов. При этом сначала особая нужда возникла в учителях гимназий, открытых в начале XIX в. почти во всех губернских городах.
Первоначально задача подготовки будущих учителей гимназий была возложена на университеты, при каждом из которых открывался специальный педагогический институт. Профессора должны были посвящать не менее часа в неделю руководству обучением и наставлению так называемых «учительских кандидатов»3.
В этот период педагогическая деятельность женщин ограничивалась службой в качестве домашних учительниц либо на-ставниц4. Звание наставницы можно было получить в случае окончания гимназического курса с медалью5. Для присвоения звания учительницы окончившим гимназии без медали требовалось сдать специальный экзамен на звание, дававший право преподавания одного из предметов гимназического курса. Однако при этом выпускницы могли вести большинство дисциплин, имевшихся в программе начальной школы, кроме Закона Божия.
Возможность получения женщинами полноценного среднего образования, появившаяся в середине XIX в., обусловила возникновение учебных заведений разного уровня для подготовки учительских кадров. Помимо женских курсов, педагогических классов, семинарий и институтов благородных девиц, профессиональную подготовку женщины могли получить в средних учебных заведениях — гимназиях, несмотря на то что в целом они носили общеобразовательный характер.
Под словом «интеллигенция» принято понимать людей, являвшихся своего рода нравственным эталоном для окружавшего их социума. В конце XIX — начале ХХ в. под это определение
попадала профессия учителя как средней, так и начальной школы. Родители из самых разных социальных слоев стремились отдать своих детей в гимназии, педагогическая система которых была направлена на всестороннее развитие и гармонизацию личности. После окончания данных учебных заведений воспитанницы могли реализовать себя, в том числе и на педагогическом оприще, что, в свою очередь, обусловливало преемственность нравственных идеалов общества.
Учебные планы женских гимназий были подготовлены и утверждены Министерством народного просвещения в 1874 г. — это первые общегосударственные программы для женских гимназий и прогимназий6. Они состояли из обязательных предметов, к которым относились такие основополагающие дисциплины, как русский язык, алгебра, география, и необязательных — рисования и одного из иностранных языков7, а также пения, музыки, танцев и гигиены8. Число воспитанниц, занимавшихся необязательными предметами, возрастало с каждым годом.
В губернских и уездных городах России гимназическое образование не являлось общедоступным. Оплачивать учебу дочерей в этих образовательных учреждениях сначала могли себе позволить в основном довольно состоятельные родители из числа дворян, а также представителей купеческого и духовного сословия.
Однако в гимназии принимались и дети из мещанской, и даже крестьянской среды. При этом последние два сословия составляли в начале XX в. уже значительный процент учащихся провинциальных женских гимназий. Так, в 1909 г. среди учащихся Юрьевецкой женской гимназии имени А. С. Пушкина детей потомственных дворян было только 7 человек, личных дворян и чиновников — 38, почетных граждан и купцов — 16, духовенства — 47, мещан — 88, крестьян — 519.
Стоимость обучения в этих образовательных учреждениях повышалась ежегодно при переходе из класса в класс. Дорогостоящим было обучение не только в государственных, но и в частных женских гимназиях. В Иваново-Вознесенске большой популярностью среди девушек пользовались гимназии, учрежденные М. И. Крамаревской и П. А. Диомидовской, благодаря тщательному подбору педагогически кадров. Так, в 1916 г. в младшем и среднем отделении приготовительного класса гимназии 142
М. И. Крамаревской годовое обучение стоило 30 р., в старшем отделении — 40 р. В I, II, и III классах эта сумма составляла уже 50 р. и повышалась на 10 р. при переходе воспитанниц в следующий класс. В VII классе плата за обучение достигала 80 р., из них 10 р. расходовались на экзамен, на котором присутствовали представители канцелярии Московского учебного округа10. В гимназии П. А. Диомидовской годовая стоимость обучения воспитанниц была выше, чем в учебном заведении М. И. Крамаревской, с III класса она составляла уже 55 р. и с каждым годом увеличивалась на 10 р.11 Таким образом, получение общего образования, которое предполагало дальнейшую профессиональную подготовку, обходилось родителям воспитанниц недешево.
Высокая плата за обучение гимназисток определялась, в свою очередь, значительными расходами образовательных учреждений, как государственных, так и частных, на оплату труда педагогического состава и начальства гимназий, обслуживающего персонала, гимназического врача, ремонт и аренду зданий, в которых они размещались. Так, в 1914 г. гимназия П. А. Диомидовской просила у Шуйского земства субсидию в 1 тыс. р., указав при этом, что общий расход составлял 15 220 р. В эту сумму включалась оплата за наем здания для учебного заведения — 3 тыс. р., плата педагогическому персоналу — 7700 р., председателю педагогического совета — 400 р., начальнице гимназии — 900 р., классным дамам — 480 р., доктору — 180 р., прислуге — 600 р. и т. д.12
Весьма затратным для гимназий был наем учителей по необязательным предметам. Так, в 1908 г. в женской гимназии Суздаля труд учительницы чистописания обходился гимназии в 25 р. в месяц, учительницы рукоделия — 37 р., а преподавательницам немецкого и французского языков платили по 62 р.13
Профессиональная подготовка будущих педагогов во многом определялась «Положением о женских гимназиях», принятым в 1870 г., а также инициативой известного педагога своего времени Н. А. Вышнеградского, в соответствии с которыми в некоторых женских гимназиях было разрешено открывать восьмой педагогический класс. В столичных и провинциальных женских гимназиях ведомства учреждений императрицы Марии педклас-сы начали открываться еще раньше — с 1864 г.
Восьмые педагогические классы имели особый план, контингент их состоял из воспитанниц в возрасте от 16 до 22 лет, как правило, окончивших на хорошие и отличные оценки общий курс гимназии.
Основными и принципиально новыми предметами VIII класса, не входившими в семиклассный общеобразовательный курс, были педагогика и дидактика — т. е. теория обучения, раскрывающая закономерности познавательных процессов учащихся. Кроме этих предметов, изучались также: Закон Божий, словесность (литература), русский и иностранные языки, история и география, методика начального обучения русскому языку и арифметике. Каждая ученица сдавала экзамен на звание учительницы в объеме мужских гимназий по русскому языку или арифметике. Это давало девушкам право преподавания в будущем не только этого предмета, но и всего начального школьного курса.
Первоначально наполняемость восьмых педклассов гимназий была невысокой. В 1892 г. в педагогический класс Иваново-Вознесенской женской гимназии поступило только три челове-ка14. Позднее ситуация мало изменилась; в 1912/13 учебном году в частной гимназии М. И. Крамаревской начальные классы были переполнены сверх комплекта, в VII же классе обучалось 19 воспитанниц, а в VIII классе — только 7 человек15.
Если в семиклассном общеобразовательном курсе гимназии основной акцент в обучении делался на теоретическую часть, то в VIII педклассе — на практическую. В течение года девушки занимались с отстающими воспитанницами своей гимназии, а затем проходили сначала «пассивную», а потом «активную» педагогическую практику. Первая сводилась к посещению уроков своих преподавателей, во время которых гимназистки внимательно следили за работой учителя, анализировали ее и вносили записи наблюдений в специальный педагогический дневник. Вторая предполагала проведение так называемых пробных уроков в начальных классах своей же гимназии.
Пробные занятия проводились в присутствии начальницы гимназии, преподавателя-методиста, а также одной из воспитанниц VIII класса той же гимназии16. В отдельной тетради ученицей, дававшей пробный урок, составлялся его подробный конспект, который перед проведением занятия предоставлялся преподавателю. 144
После предварительного просмотра, если в конспекте урока имелись недостатки, методист делал ряд замечаний. По окончании урока следовал его подробный разбор начальницей гимназии, преподавателем, а иногда и коллективом всего VIII класса гимназии17, подводился итог пробного урока и выставлялась итоговая оценка.
Результаты оценивались не по традиционной пятибалльной системе, а варьировались от «достаточно» или «вполне достаточно» до «отлично» и даже «выдающийся»18. Последняя являлась самой высокой оценкой. Довольно частой была и низкая оценка успеваемости воспитанниц «удовлетворительно», однако она встречалась в основном в списках учащихся в начале XX в. и реже — в конце XIX в. Из журнала успеваемости учениц Иваново-Вознесенской женской гимназии в начале ХХ в. мы узнаем, что из 125 определений, вынесенных педагогическим советом, в 31 случае был сделан отказ в выдаче свидетельств на право преподавания и присвоения звания домашней учительницы, так как оценки учениц по основным предметам — русскому языку, арифметике, отечественной истории и чистописанию, были не выше «удовлетворительно»19. Существовали и такие оценки педагогической практики будущих учительниц, как «вполне удовлетворительная, вполне достаточная, достаточная, хорошая, очень хорошая»20. Успешность учебы в VIII классе гимназии определялась не только интересом к наукам, но и способностями к педагогической деятельности. Прежде чем приступить к своим профессиональным обязанностям, выпускница гимназии, удостоенная звания домашней наставницы либо учительницы, должна была получить особое свидетельство из канцелярии попечителя Московского учебного округа. Воспитанницы не могли получить его в случае, если по таким основным предметам, как русский язык, арифметика, отечественная история, они имели оценку «удовлетворительно»21.
Лица, не обменявшие аттестаты на подобные свидетельства, могли в будущем лишиться пенсии. При определении выпускницы на работу в частный дом, а также в любое государственное учебное заведение, она должна была предъявлять свидетельство директору народных училищ, а также предводителю дворянства того уезда, где она в данный момент проживала22. Это правило
соблюдалось каждый раз при переходе наставницы или учительницы на новое место службы. После окончания каждого учебного года на имя директора народных училищ, а также уездного предводителя дворянства необходимо было представлять отчет о своей деятельности с приложением одобрительных свидетельств от родителей учеников.
Только в случае точного соблюдения всех вышеперечисленных правил и обязанностей домашние учителя и наставницы по выработке 20-летнего стажа могли рассчитывать на пенсию или на устройство в дом призрения «для бедных девиц благородного звания на казенное содержание»23, если у них не было родственников, которые могли бы их содержать.
Подготовка в женских гимназиях педагогических кадров — будущего отряда педагогической интеллигенции, являлась значительным вкладом в развитие образования в России в целом. На рубеже XIX—XX вв. подавляющее большинство наставников и учителей как государственных, так и частных учебных заведений составляли выпускницы восьмых педагогических классов женских гимназий.
Однако реализация приобретенных навыков, т. е. начальное трудоустройство гимназисток, было довольно нелегким делом. Часто в периодических изданиях публиковались объявления выпускниц женских гимназий с предложением их профессиональных услуг. Для того чтобы зарекомендовать себя с лучшей стороны, воспитанницы были даже готовы преподавать некоторое время бесплатно. В частности, в газете «Владимирец» за 1907 г. было опубликовано объявление девушки, претендовавшей на репетиторские занятия, следующего содержания: «Гимназистка VII класса желает преподавать для двух первых классов женской гимназии. Нуждающимся бесплатно»24.
При этом процент желающих реализовать себя на педагогическом поприще среди выпускниц гимназий был довольно высоким. По данным проведенной в марте 1880 г. переписи сельских училищ, располагавшихся в европейской части России, среди преподавательниц народных школ выпускницы гимназий и прогимназий составляли более 34 %, в то время как окончившие епархиальные женские училища — только 28 %25. Из списка кандидатов на должность учителя в начальных школах Иваново-Вознесенска 146
за 1902—1910 гг. было только 11 претендентов мужского пола, 5 из которых — священник и дьяконы, имевшие возможность преподавать только Закон Божий. Подавляющее большинство — 54 выпускницы окончили Иваново-Вознесенскую женскую гимназию, 5 из них — с золотой медалью26.
Таким образом, профессия педагога в русле деятельности интеллигенции в конце XIX — начале ХХ в. была очень популярна среди выпускниц женских гимназий. Их труд в школе был направлен на гармонизацию развития личности, трансляцию духовно-нравственных идеалов, заложенных в предметах гимназического курса. Если по общеобразовательной подготовке женские гимназии проигрывали мужским, то по профессиональной шли впереди. В женских гимназиях в последней трети XIX в. начали открываться специальные педагогические классы, дававшие девушкам возможность получить профессию учительницы начальных классов. Педклассы имели особые планы, в которые входили дисциплины, отсутствовавшие в семиклассном гимназическом курсе — педагогика и дидактика. Воспитанницы успешно осваивали профессию педагога благодаря акценту на практической части занятий, в рамках которых они посещали уроки своих преподавателей, а также вели собственные пробные занятия для учениц своей гимназии. После окончания VIII класса гимназии выпускницы становились преподавателями в городских приходских, земских, церковно-приходских и частных учебных заведениях. Несмотря на то что многие испытывали трудности в трудоустройстве, процент желающих реализовать себя на педагогическом поприще был довольно высоким.
Примечания
1 Балдин К. Е. Роль женщин в формировании гражданского общества в
российской провинции в начале ХХ в. : (на примере г. Иваново-Воз-
несенска) // Женщина в российском обществе. 2014. № 2 (71). С. 16.
2 Шаганов В. О женской грамотности в сельском населении Владимир-
ской губернии // Вестник Владимирского губернского земства. 1889.
№ 10. С. 461.
3 Материалы по вопросу о приготовлении учителей для гимназий и про-
гимназий. СПб., 1865. С. 2—3.
4 Паначин Ф. Г. Педагогическое образование в России. М., 1979. С. 96.
5 Очерки истории народного образования Пензенского края / под ред.
B. И. Никитина. Пенза, 1997. С. 17.
6 Очерки истории школы и педагогической мысли народов СССР. М.,
1976. С. 134.
7 Журнал Министерства народного просвещения. 1874. Октябрь. С. 121.
8 Исторический очерк Юрьевецкой женской гимназии имени
А. С. Пушкина (26 мая 1899—1923 г.). Юрьевец, 1913. С. 24.
9 Там же. С. 26.
10 Государственный архив Ивановской области (далее — ГАИО). Ф. 2. Оп. 1. Д. 5260. Л. 21.
11 Доклады Шуйской уездной земской управы очередному Шуйскому уездному собранию 1915 г. Шуя, 1915. С. 188.
12 Журналы и доклады чрезвычайного и очередного Шуйского уездного земского собрания 1914 г. Шуя, 1915. С. 114.
13 Государственный архив Владимирской области. Ф. 467. Оп. 1. Д. 14. Л. 1.
14 Балдин К. Е. Начало начал : очерки истории школы № 30 г. Иванова. Иваново, 2003. С. 35.
15 Козлова А. В. Частная женская гимназия М. И. Крамаревской в Ива-ново-Вознесенске // Борисовский сборник / под ред. В. В. Возилова. Иваново, 2009. Вып. 1. С. 300.
16 Государственный архив Костромской области. Ф. 426. Оп. 1. Д. 80. Л. 1.
17 Там же. Л. 5.
18 ГАИО. Ф. 35. Оп. 1. Д. 89. Л. 21—22.
19 Там же. Д. 285. Л. 7.
20 Там же.
21 Там же.
22 Доклад земской управы о женской учительской школе. Тамбов, 1902.
C. 13.
23 Очерки истории народного образования Пензенского края. С. 18.
24 Владимирец. 1907. № 110.
25 Очерки истории школы и педагогической мысли народов СССР : вторая половина XIX в. М., 1976. С. 194.
26 ГАИО. Ф. 2. Оп. 1. Д. 4738. Л. 1—2.
