CC BY
55Специфика бурятской стрельбы из лука
Гомбожапова Ханда-Цырен Дугаровна
к.п.н., профессор, доцент кафедры физического воспитания, Бурятский государственный университет, gombozh55@mail.ru
В статье осуществляется осмысление традиций бурятской стрельбы из лука. Через краткое рассмотрение истории развития данного вида вооружения у кочевых народов, автор находит важные для современной методики преподавания спортивной стрельбы из лука основания. Присущее всем народам в древности слияние охотника и воина со своим луком, его способность интуитивно чувствовать полет стрелы и корректировать ее попадание в цель было утрачено с изобретением огнестрельного оружия. Однако луки и стрелы хранились в семьях, как святыни и шаманский оберёг, но когда возродилось празднование «Сурхарбан», ни навыки изготовления лука и стрелы, да и самой стрельбы из лука не были утрачены, а оказались востребованы при возрождении лука как спортивного оружия. Те народы, которые сохранили в своей культурной традиции почитание лука, через шаманские обряды и ритуалы, народные празднества, пронесли способность медитативной концентрации на самом акте стрельбы из лука, могут достичь больших успехов в этом виде спорта. Существенный толчок к восстановлению традиционных культур и дальнейшему развитию национальных видов спорта дали международные всебурят-ские фестивали культуры «Алтаргана». Анализируя развитие стрельбы из лука в бурятском обществе можно констатировать, что на основе опыта национальной стрельбы из лука сложились предпосылки развития стрельбы из лука по международным правилам. Автор приходит к выводу, что успехи бурятских спортсменов во многом обусловлены их умением входить в особое состояние сознания в процессе стрельбы. Ключевые слова: стрельба из лука, охота, спорт, методика, шаманизм, буддизм.
Изобретение человечеством лука и стрел кардинально изменило его судьбу, вывело на качественно новый уровень жизни, способствовало более успешной добыче пропитания, так как с луком стало легко охотиться на дичь, мелких животных и более крупного зверя при облавной охоте. В то же время лук способствовал и воспитанию подрастающего поколения готовым к различного рода военным действиям (от скрытной, практически партизанской войны до широкомасштабных столкновений). Лук сопровождал человека в течение всей его жизни, его культивировали, ему поклонялись и он даже шел с людьми в жизнь загробную -в воинских могилах обнаруживается разнообразное оружие, в том числе и луки со стрелами.
Для того, чтобы начать использовать лук и стрелы, древний человек должен был опытным путем понять упругость некоторых видов древесины, костей, рогов крупных копытных животных, соединив противоположные концы будущего оружия сплетенной из сухожилий тетивой, интуитивно рассчитать его баллистические характеристики, трансформацию и взаимодействие разнонаправленных сил и их сосредоточение в установленной цели. Очень метко данный процесс охарактеризовал Ф.Энгельс в своем знаменитом труде «Происхождение семьи, частной собственности и государства»: «Лук, тетива и стрелы составляют уже очень сложное оружие, изобретение которого предполагает долго накапливаемый опыт и изощренные умственные силы, следовательно, и одновременное знакомство со множеством других изобретений» [1. С.175].
Первые луки отличались материалом, из которого были изготовлены, а также самими технологическими процедурами. Так, северные народы при изготовлении лука использовали моржовые клыки, а из рыбьих пузырей и костной муки изготавливали клей. Горцы из рогов горного козла изготавливали цельные луки, а для клея использовали его сухожилия. Лесные жители, конечно, при изготовлении своего оружия применяли ветви деревьев, а клей также варили из сухожилий животных. Ясно, что климат, ландшафт, географическая среда обитания выступали детерминантами технологических особенностей лука. Впоследствии луки становились все более сложными, многослойными, приобретали большую гибкость, упругость и убойную силу. Для усиления и укрепления лука использовались костяные накладки различных размеров по рукояти и плечевым частям, де-
со ^
0
сч
01
тали склеивались клеем, изготавливавшимся из сухожилий и костей животных и рыб.
Монгольские народы использовали сложные луки, «которые усиливались продольной роговой пластиной, вклеенной в рукоять, а также костяными пластинами и плотно намотанными сухожилиями, пропитанными рыбьим клеем. Для закрепления тетивы на концы лука наклеивались накладки из зубов рыб и зверей» [2. С.8]. Тетиву обычно изготавливали из сухожилий, кишечной струны животных и из сыромятных ремней, которые подвергались предварительному скручиванию. Стрелы были деревянными, из разных пород дерева, перья для стрел склеивались из перьев различных птиц, а наконечники первоначально изготавливались из камня или кости, а впоследствии стали отливаться из металла, закалялись и затачивались.
Кочевой образ жизни монгольских народов требовал простора и кочевья располагались достаточно далеко друг от друга. При таком разбросе невозможно было объединять усилия для защиты от диких зверей или враждебных действий чужаков. Приходилось рассчитывать только на свои собственные силы и здесь лук стал незаменим не только для добычи пропитания, как оружие охоты, но и для самозащиты. Стрельбой из лука в совершенстве владели не только мужчины - воины и охотники, но и женщины, и дети. Чингисхан, обращаясь к своему народу, учил, что нет смысла оставлять во время войны в тылу воинов для защиты стариков, женщин и детей, так как они сами тоже являются воинами. Старики, будучи опытными лучниками, передавали навыки изготовления, подгонки и ремонта оружия, его пристрелки и применения во время охоты, защиты стада и жилища молодежи. Женщины владели мастерством стрельбы из лука не хуже мужчин и принимали участие в коллективной облавной охоте наравне с ними. Можно сказать, что этнопедагогика кочевников включала в себя не только передачу детям нравственных принципов, обычаев и традиций, обучение необходимым трудовым навыкам, верховой езде, но и обязательно требовала умения стрелять из лука.
Облавная охота воспринималась у бурят-монголов как важное средство воспитания и обучения воинскому искусству молодежи и даже дети в ней принимали участие. Чингисхан называл облавную охоту войной со зверями [2. С.10]. Проводилось это массовое действие, для которого объединялись соседские кочевья, с наступлением зимних холодов и способствовало заготовке дикого мяса, что помогало сберечь поголовье собственного скота. С наступлением весны начинались скачки, состязания лучников ради подготовки к новым военным подвигам. В целом, подготовка воинов-лучников продолжалась круглогодично, но облавная охота занимала здесь особое место. Как пишет известный монголовед Г.Д.Санжеев: «Выезжая на таежную охоту, буряты должны были одеваться в свои лучшие одеяния, ибо они готовились не бить зверей, а гостить у них и просить их,
чтобы они сами подбежали к охотникам. По прибытии на место охоты буряты совершали некоторые обряды, имевшие целью ублаготворить духов зверей и лесов, от которых зависит исход охоты. Затем, вечером, перед сном, певец расстилал в шалаше свой белый войлок (не запачканный конским потом), на него ставили зажженные ветки можжевельника, чашку с вином или молоком, втыкали в него стрелу и всю ночь, до первых проблесков утренней зари протяжно распевали свою эпопею. Без этой церемонии охота, по убеждению бурят, не могла быть удачной» [3. С.29].
Облавная охота была лучшим поводом для укрепления дружеских отношений, примирения враждующих между собой родов. Это достигалось уступкой гораздо большей доли добычи. В этнографических материалах есть сведения об участии в облавных охотах молодых женщин и девушек. Их присутствие привносило в облавную охоту дух соперничества, желание отличиться, показать свою силу и умение, ловкость и превосходство ума [2. С.12].
Из оружия, применяемого в основном для охоты и соревнования, лук со временем превратился в грозное оружие войны. Для военных действий необходимо было иметь целую армию высококвалифицированных стрелков из лука, которые и рекрутировались из молодежи, с детства участвующей в облавной охоте, знающей все технологические процедуры изготовления лука, стрел и всего необходимого для стрельбы и умеющей самостоятельно пройти все эти этапы. Исторические свидетельства наглядно доказывают, что в древности данное оружие было неотъемлемой частью всех видов войск, независимо от того, была ли это конница, боевые колесницы или пешие воины.
В результате столь активного применения лука, он подвергся быстрому усовершенствованию и трансформации в зависимости от целей использования. Так, для конницы требовались легкие луки с высокой поражающей способностью, а для осады - луки с большой дальностью стрельбы, способной доставлять на стены крепостей горящие факелы, закрепленные на стрелах, что делало их тяжелыми и тугими.
Стрельба из лука особенно сложна при осуществлении атаки конницей, так как здесь требовалось умение поражать быстро движущуюся цель под любым углом и с любым разворотом туловища. От лучника требовалась высокоразвитая интуиция, зоркость, доведенное до автоматизма умение рассчитать траекторию полета стрелы и моментальная реакция. Если учесть разнообразие стрел (метательные, дальние, ближние, костяные, свистуны), у каждой свои характеристики по дальности, кучности, убойной силе, то становится понятным, что подобные навыки не могли быть приобретены за несколько лет даже самых упорных тренировок.
Для монголов стрельба из лука была одной из главных составляющих подготовки искусного воина. Именно этим обусловлено то внимание, которого Чингисхан требовал от командиров по отно-
шению к своим подчиненным: чтобы они постоянно заставляли воинов упражняться в верховой езде и стрельбе из лука. Он рекомендовал своим преемникам: «Прежде чем предпринимать поход, следует производить смотр своих войск и проверять вооружение солдат, требовать, чтобы, независимо от наличия лука и стрел, запасной тетивы, топора, каждый воин, согласно уставу, имел напильник для заточки стрел, грохот, шило, иголки и нитки» [2. С.17]. Такие требования были продиктованы пониманием того, что боеспособность лучника зависела в бою от любой мелочи. Именно поэтому монгольские народы большое значение придавали постоянным стрелковым соревнованиям.
Бурятские лучники для выявления лучшего состязались порой по 2-3 дня, продолжая стрельбу при свете костров. «В те времена стрельба из лука по своему характеру имела обрядовое направление, совершалась в религиозном духе во время летних стоянок, - писал М.Н. Хангалов, - молодые отличившиеся лучники посвящались в шаманский сан, а опытным присуждалась высшая степень шаманства. Иногда проводилось торжественное посвящение в сан галши». Далее он писал: «Все эти религиозные обряды совершались целым обществом, торжественно, сопровождались национальными играми, танцами, стрельбой из лука, борьбой, устраивались скачки и бега рысаков» [4. С.11-32]. Лучники посвящались в шаманский сан по той причине, что для совершенного владения луком и стрелой воин должен был войти в особое состояние сознания, в транс, в процессе которого он сливался со своим оружием, чувствовал его как живой организм, как часть себя.
Главным праздником у бурят был Сурхарбан. Он был связан с шаманскими верованиями, в которые входил культ гор - поклонение «хозяевам» горных вершин. Перед началом праздника совершался молебен на специально оформленном святом месте «обоо» на вершине горы, затем у подножия горы начинался сам праздник. Состязания включали скачки, борьбу и стрельбу из лука. «Место стрельбы перед началом соревнований представляло весьма оживленную картину, так как участники привозили с собой многочисленных друзей и родственников, запасы продуктов. Старики чинно усаживались рядами, образуя полукруг, и были заняты неспешными деловыми разговорами. Молодые, наоборот, торопились показать себя и посмотреть на других, завести новые знакомства. После хлопотливых приготовлений наступала пора соревнований, открывали которые стрелки из лука, бесспорно, самые искусные. В этих состязаниях не было мелочей, не спеша, тщательно подгонялась вся оснастка, произносились молитвы и благопо-желания. Особое внимание обращалось на одежду лучника, она была, абсолютно белой, символизирующей чистоту помыслов и устремлений соревнующихся, честность и справедливость единоборства. Традиция и культ белой одежды сохранились до сих пор» [2. С.19].
На выровненной площадке рисовали квадрат (зурхай), в центре него выкладывали в плотный
ряд суры (кожаные мешочки цилиндрической формы, набитые шерстью диких коз, не впитывающих влагу), ценность которых возрастала в зависимости от их расположения. Самая ценная сура находилась в центре ряда и имела особое имя «ласти». Количество сур уменьшалось в ходе стрельбы, что делало все более сложным попадание в них. Лучники с расстояния сначала в 30, а затем в 20 луков (бурятский лук имеет длину около 160 см.) [5], попарно выпускают по две стрелы, сменяя друг друга до тех пор, пока не кончатся стрелы. После выбивания всех сур происходила смена - с противоположной стороны зурхая после восстановления полного ряда сур начинала свою стрельбу другая команда.
Соревнование сопровождалось всевозможными комментариями - не только хвалебными, но и язвительными, ироническими - со стороны болельщиков, что создавало для стрелков дополнительное психологическое напряжение. Победитель получал почетный титул «мэргэн» и имя его прославлялось. Бурятский писатель А.А. Бальбуров в романе «Поющие стрелы» описывает эти состязания следующим образом: «Однажды Чингис- хан, любивший устраивать игры, назначил состязания по стрельбе из лука. На 600 шагов кинул стрелу воин племени хонгодоров по имени Есунхэ... Узнав о том, что победа досталась молодому хон-годору, Чингисхан повелел сделать почетную надпись на камне. До сих пор этот камень прославляет воина Есунхэ из рода хонгодоров, потомка великих охотников, стрелявших через широкие пади» [6. C.312]. Известный востоковед Г.Ц. Цыби-ков приводит еще один интересный факт об этом легендарном человеке: «Есунхэ стрелял на 277,5 сажени, а его отец Хасар, брат Чингисхана, попадал в цель на расстоянии 200 саженей» [7. C.178].
После изобретения огнестрельного оружия, патронов, лук оказался вытеснен из воинского и охотничьего инвентаря. Однако за тысячи лет народы сроднились с луком настолько глубоко, что образ лучника стал архетипическим, вошел в мифы, легенды, бурятский эпос. Луки и стрелы хранились в семьях, как святыни и шаманский оберёг.
Стрельба из лука как вид спорта развивается с применением многовековых традиций народов мира, самобытных педагогических систем воспитания, распространением лучших образцов лука благодаря межкультурным коммуникациям в течение многих столетий. Процесс развития стрельбы из лука показывает, что общим является то, что лук - величайшее открытие человечества, оружие планетарного масштаба, первоначально служил основным средством добычи пищи и защиты, затем стал важнейшим фактором не только выживания, но и прогресса всего человечества. Кочевая культура была невозможна без охоты и войны, и умение стрелять из лука было обязательным для всех представителей этноса, независимо от пола и возраста. Поэтому можно было бы предполагать, что генетически буряты должны испытывать тягу к этому виду спорта и уметь хорошо стрелять. Такая точка зрения распространена в обществе на
со ^
0
сч
01
уровне бытового сознания. Однако практика доказывает, что для хороших результатов в стрельбе из лука необходимо, прежде всего, желание спортсмена работать над собой, трудолюбие, настойчивость, выносливость и умение психологически владеть собой в условиях напряжения спортивной борьбы.
Поскольку стрельба из лука была древнейшим изобретением человечества, то все народы Земли обладают так называемой генетической способностью хорошо стрелять из этого оружия. Результаты различных соревнований доказывают, что с одинаковым успехом демонстрируют отличные результаты представители различной этнической принадлежности, что не оставляет ни малейшей возможности для возникновения какого бы тони было чувства этнического превосходства. Поэтому не удивительно, что ни празднование Сурхарбана, ни навыки изготовления лука, стрел и самой стрельбы из лука не были утрачены, а оказались востребованы при возрождении лука как спортивного оружия. История развития стрельбы из лука в СССР, в России изобилует именами бурятских спортсменов-лучников, занимающих призовые места в разного уровня чемпионатах, кубках, на Олимпиадах, с чьими именами можно познакомиться в Приложении 3 к монографическому исследованию Х-Ц.Д. Гомбожаповой и С.В. Калмыкова [2. С.142-143].
К этому списку можно добавить имена наших прославленных стрелков из лука, за последний олимпийский цикл, начиная с 2016 года. Это много кратная чемпионка России, победительница многих международных соревнований в Анталии, Шанхае, Дубае, серебряный призер Олимпийских игр в Рио-де-Жанейро (2016), в командном зачете Инна Степанова; многократный чемпион России и многих международных соревнований, чемпион зимнего и летнего чемпионата и Кубка России
(2017), чемпион Кубка Европы, (2017), двукратный чемпион Мира (2015, 2017), в командном зачете, чемпион 2-го этапа Кубка Европы в Чехии (2018), паралимпиец Сергей Хутаков; серебряный призер чемпионата России (2016) в Великих Луках, победительница Кубка Мира в командном зачете в Шанхае (2016), чемпионка России (2017) в Чите, бронзовый призёр Кубка Мира (2017) в командном зачете в Берлине, серебряный призёр Кубка Мира
(2018) в командном зачёте Наталья Эрдынеева.
Особенно отрадно в последнее время выступление нашей молодёжи в (2017-2018): Гомбоева Светлана - на зимнем первенстве России в Орле -бронзовая медаль, победительница летнего первенства России в Орле, в сентябре в Калининграде на Кубке России стала серебряным призером, в командном зачете - победители, в октябре на первенстве Мира завоевали серебряную медаль в «миксте»; Батоев Жаргал - победитель чемпионата Сибирского федерального округа (СФО); Санданова Александра - серебряная медаль чемпионата (СФО); Балтаков Цырен - серебряная медаль Всероссийских соревнований «Стрелы Байкала», бронзовая медаль чемпионата Республики
Бурятия (РБ); Цыренов Арсалан - серебряная медаль чемпионата РБ; Дубанова Виктория - чемпионка России (2018) в Ульяновске; Руслан Серебряков - победитель первенства России (2018) в Уфе; Лубсанова Чимита - победительница первенства России (2018) в Уфе.
Причины подобных успехов видятся нам в мировоззрении и мировосприятии восточного человека, детерминированного верованиями, подобными даосизму и синтоизму. В этот же ряд можно поместить и бурятский шаманизм. Все религиозные представления Востока объединяет интровер-тивное сознание, способность к медитативному сосредоточению, высокой концентрации, понимание единства и гармонии мира природы и задачи человека в этом мире сохранять и преумножать его гармонию. Естественным компонентом здесь является культ предков, связь с которыми, память о которых, ощущение их присутствия и покровительства живущим сохраняется через тысячелетия.
Буддизм, родившийся в Индии в виде школы тхеравады (малого пути спасения), дарующей реализацию лишь ушедшим из мира в монашеские общины и полностью посвятившим себя работе над пробуждением в себе Будды людям, пережил свою трансформацию через рождение школы ма-хаяны. Учение махаяны (широкого пути спасения) открывало возможности для достижения состояния просветления каждому человеку, который встал на путь самосовершенствования, неважно, ушел он от мира или остался в нем. Именно маха-яна в форме ламаизма получила распространение в Монголии и на бурятских землях, встретившись с традиционным для этих территорий шаманизмом. Шаманские божества были включены в буддийский пантеон, многие ритуалы и обряды, подвергшись некоторым изменениям, также стали практиковаться буддийскими ламами.
Таким образом, не противореча друг другу, шаманизм и буддизм формировали мировоззрение природоцентричное, нацеленное на единение с миром, на внутреннюю работу над собой, самососредоточение и самосовершенствование, понимание гармонии мира и слияние с ней. Противоречие между шаманизмом и буддизмом кроется в вопросе об отношении к насилию. Буддизм не приемлет насилия. Люди, добровольно вставшие на путь реализации в себе Будды, приняли требование сострадания ко всем живым существам как личное решение, призвание и преисполнились чувством любви и жаждой бескорыстного служения. Шаманизм же утверждает необходимость защиты своей земли, земли своих предков от вражеских нашествий, и в этом смысле он способен к насилию.
Поскольку шаманизм - религия, являющаяся в подлинном смысле этого слова мировой, так как нет ни одного народа, миновавшего эту стадию в своем развитии, в религиях Востока мы не увидим единства по вопросам решения проблемы войны и мира. «Лишь появление оружия массового уничтожения побудило приверженцев буддизма высказать более определенно свое отрицательное
отношение к войне. По их убеждению, преодолеть это зло можно, строя свою жизнь на любви к ближнему» [2. С.46], «ибо никогда в этом мире ненависть не прекращается ненавистью, но с отсутствием ненависти прекращается она» [8]. Такое решение проблемы прекращения конфликтов является подлинно нравственным, продиктовано осознанием неизбежности кармы (космического закона морального воздаяния) не только для отдельного человека, но и для общества, страны, человечества в целом, так как индивидуальные кармы сливаются в общую. Стратегия ненасилия требует большей решимости, мужества и терпения, чем насильственная борьба [9].
В любом случае, мы отмечаем способность Востока к медитативному действию, к самоконцентрации, которые помогают спортсмену-лучнику входить в особое состояние сознания, при котором он, как бы сливаясь со своим оружием, способен показывать высокие спортивные результаты, даже не фиксируя строгое выполнение техники стрельбы. Лучник интуитивно чувствует, куда полетит стрела и помогает ей попасть в цель, зачастую нарушая технологию выпуска, поддавая левой рукой, изменяя положение тела.
Мы не можем утверждать, что подобное интуитивное владение луком не присуще другим народам, так как лук в течение тысячелетий был главным оружием всего человечества. Однако стоит согласиться с тем, что с приходом огнестрельного оружия многие народы отказались от использования лука, а на Востоке он сохранил свое значение в традиционной стрельбе, приуроченной к празднованиям смены времен года, как Сурхарбан у бурят. Самый существенный толчок к восстановлению традиционных культур и дальнейшему развитию национальных видов спорта дал международный всебурятский фестиваль культуры «Алтарга-на». Кроме того, шаманское видение мира, способность к медитативному сосредоточению также не потеряли своей актуальности в бурят-монгольской традиции.
Думается, что в тренерской работе многие выдающиеся лучники мира прибегают к традиционным способам обучения своих учеников, погружая их в особое состояние сознания и тем самым выводят их на более интуитивное овладение мастерством стрельбы. Этот методический и психологический прием используют тренеры, достигая невероятных успехов. Можно привести множество примеров удачного использования подобных методик, когда спортсмен формирует визуальную трубу, уменьшающуюся к центру мишени, в начале которой он стоит сам во весь рост и понимает, что как бы он ни выпустил стрелу, она из этой никуда не может попасть, кроме как в «десятку». Или, когда спортсмен, слившись с оружием, точно знает, куда попадет его стрела и автоматически делает вынос точно на то расстояние, которого не хватит для попадания в центр мишени.
Нам представляется необычайно важным понимание того, что необходимо в тренерской работе гармонично сочетать методику, технику, нара-
ботанные в мировой практике стрельбы из лука с традиционными этническими приемами воспитания искусного лучника.
Литература
1. Энгельс Ф. Происхождение семьи, частной собственности и государства // Маркс К., Энгельс Ф.; Избранные произведения. В 3-х т. Т. 3. - М.: Политиздат, 1986 - 639 с.
2. Гомбожапова Х-Ц.Д. Развитие, становление и современное состояние стрельбы из лука / Х-Ц.Д. Гомбожапова, С.В.Калмыков. - 2-у изд., доп. -Улан-Удэ: Издательство Бурятского госуниверситета, 2014. - 148с.
3. Санжеев Г.Д. Монгольская повесть о Хане Харангуй — Москва, 1937. — 172 с.
4. Хангалов М.Н. Зэгэтэ-аба - облава на зверей у древних бурят / М.Н. Хангалов // Собр. соч. -Улан-Удэ: Бурят. кн. изд-во, 1958. - Т. 1. - 551 с.
5. Сурхарбан - Википедия. Электронный ресурс. Код доступа: https://m.wikipedia.org/wiki/%D0%A1%D1%83%D1% 80%D1%85%D0%B0%D1%80%D0%B1%D0%B0%D 0%BD. Дата обращения: 22.05.2018.
6. Бальбуров А.А. «Поющие стрелы», Бурятское книжное издательство, Улан-Удэ, 1984 г. -528 с.
7. Цыбиков Г.Ц. Избранные труды. -Т. 2: О Центральном Тибете, Монголии и Бурятии. — Новосибирск: «Наука». Сиб. отделение, 1981. — 240 с.
8. Принципы ненасилия: классическое наследие. Сб. / Отв. ред. В. М. Иванов. М.: Прогресс, 1991. - 233 с.
9. Мантатова Л.В. Стратегия развития: ценности новой цивилизации / Л.В. Мантатова. - Улан-Удэ: Изд-во ВСГТУ, 2004. - 242 с.
Specificity of buryat archery
Gombozhapova Kh.-Th.D.
Buryat State University
The article analyzes the traditions of Buryat archery. Through a brief examination of the history of the development of this type of weaponry among nomadic peoples, the author finds important for modern methods of teaching sports archery from the base. The inherent fusion of the hunter and warrior with his bow, the ability to intuitively sense the flight of an arrow and correct its hit on the target, was lost with the invention of firearms. But bows and arrows were kept in families, like shrines and a amulet, but when the celebration of "Surkharban" was revived, the skills of making and arrow and archery itself were not lost but were in demand when the onion revived as a sporting weapon.
Those people who preserved in their cultural tradition the worship of onions, through shamanistic rituals and rituals, folk festivals carried the ability of meditative concentration on the very act of archery, can achieve great success in this sport. A significant impetus to the restoration of traditional cultures and the further development of national sports was given by the international all-Buryat cultural festivals "Altargana". Analyzing the development of archery in Buryat society, we can state that on the basis of the experience national archery, the prerequisites for the development of archery by the international rules were established. The author comes to the conclusion that the success of Buryat athletes is largely due to their ability to enter a special state of consciousness in the process of shooting.
Keywords: Archery, hunting, sport, technique, shamanism, Buddhism.
References
1. Engels F. Origin of family, private property and state//Marx K.,
Engels F.; Chosen works. In 3 t. T. 3. - M.: Politizdat, 1986 -639 pages.
2. Gombozhapova of H-c. D. Development, formation and current
state of archery/H-c. D. Gombozhapova, S.V. Kalmykov. - to the 2nd prod., additional - Ulan-Ude: Publishing house of the Buryat State University, 2014. - 148 pages.
3. Sanzheev G.D. The Mongolian story about Hang Haranggui —
Moscow, 1937. — 172 with.
4. Hangalov M.N. of Zegete-Aba - a round-up of animals at ancient
drill / M.N. Hangalov//SOBR. соч. - Ulan-Ude: Buryat. prince publishing house, 1958. - T. 1. - 551 pages.
5. Surkharban - Wikipedia. Electronic resource. Access code: https://ru.wikipedia.org/wiki/%
D0%A1 %D1 %83%D1 %80%D1%85%D0%B0%D1 %80%D0%B 1%D0%B0%D0%BD. Date of the address: 5/22/2018.
6. Balburov A.A. "The singing arrows", the Buryat book publishing
house, Ulan-Ude, 1984 - 528 pages.
7. Tsybikov G.Ts. Chosen works. - T. 2: About the Central Tibet,
Mongolia and Buryatia. — Novosibirsk: "Science". Sib. office, 1981. — 240 pages.
8. Principles of a non-violence: classical heritage. Сб. / Отв. edition
V.M. Ivanov. M.: Progress, 1991. - 233 pages.
9. Mantatova L.V. Development strategy: values of a new civilization/L. V. Mantatova. - Ulan-Ude: VSGTU publishing house, 2004. - 242 pages.
CO ^
0
СЧ
01
