CC BY
40
А. Я. Кодинцев
специальные коллегии уральских областных судов
как органы политической юстиции в 1935-1938 годах
В статье раскрывается механизм политического государственного террора в 30-е годы на примере деятельности специальных коллегий областных судов. Органы политической юстиции в системе общих судов были призваны осуществлять карательную политику по мелким контрреволюционным преступлениям, дополняли военные трибуналы и НКВД.
10 июля 1934 г. было принято постановления Политбюро ЦК ВКП (б) на основании которого началось создание специальных коллегий (далее спецколлегии или СК). Спецколлегии рассматривали дела и выносили приговоры по ст. 58, 59, 74, 79, 84, 108, 109, 111, 112, 116, 120, 143, 162, 164, 165, 166, 167, 169, 182 УКРСФСР 1926 г., т. е. полномочия спецколлегий охватывали не только контрреволюционные деяния, но и часть преступлений против порядка управления, должностные преступления и т. д. Спецколлегии наряду с военными трибуналами, отделами прокуратуры по спецделам и Особым Совещанием НКВД должны были участвовать в проведении большого террора. В судебной системе они наряду с трибуналами заняли особое автономное положение.
Спецколлегии Свердловского областного суда и Челябинского областного суда были созданы согласно постановлению Президиума Верховного Суда РСФСР от 23.07.1935 г. Спецколлегию Свердловского областного суда вначале возглавил В. И. Павлов. В состав коллегии также вошло 6 судей при штатном составе 10. Объем контрреволюционных преступлений, совершаемых в Свердловской области накануне создания спецколлегии, был невелик. В 1934 г. суд рассмотрел только 39 таких деяний, в первом полугодии 1935 г. — 50. В последующие годы их число постепенно росло. Специфика работы накладывала на работников коллегии свой отпечаток. Так, ее председателя Раевского (преемник Павлова) неоднократно обсуждали на парткоме областного суда за пьянство. В конце концов спившегося Раевского в мае 1936 г. исключили из состава областных судей и из партии. Его место вновь занял Павлов. За 2 года в коллегии сменилось 18 человек, по словам члена СК Волжской, из-за пьянства. В 1937 г. постоянный состав коллегии не превышал шести человек1.
Работа спецколлегии привлекла внимание инструктора совторготдела Свердловского обкома партии Бурдина (впоследствии репрессированного). В конце 1936 г. Бурдин составил докладную записку, в которой указывал, что сотрудники спецколлегии преднамеренно укрывали «контрреволюционеров троцкистов». Суд под предлогом «недоказанности» состава преступления переквалифицировал дело с 58-й статьи на ч. 2 ст. 169 УК РСФСР и передал дела в уголовно-кассационную коллегию СОСа. Бурдин предложил привлечь к ответственности девять судей спецколлегии и уголовно-кассационной коллегии.
С начала 1937 г. вал контрреволюционных преступлений непрерывно возрастал до осени. В итоге сроки рассмотрения дел замедлились. До двух месяцев рас-
сматривалось 65 % всех дел. Свыше двух — 35 %. Спецколлегия подвергалась жесткой критике. В марте Павлов был отстранен от работы коллегии, но затем вновь восстановлен2. В 1935-1936 гг. коллегия рассмотрела 508 дел. За первые три месяца 1937 г. СК рассмотрела уже 141 дело. Из 586 дел, рассмотренных спецколлегией в 1936 г. и за первые три месяца 1937 г., 527 обвинительных заключений были утверждены Верховным Судом РСФСР без изменений.
В апреле 1937 г. Бурдин обнаружил, что СК «неосновательно вынесла 10 оправдательных приговоров по ст. 58-10 УК РСФСР и он вновь призвал привлечь к ответственности всех членов спецколлегии. Факт вынесения 10 оправдательных приговоров обсуждался на партийных собраниях. Судьи, вынесшие такие приговоры, лихорадочно оправдывались. По мнению председателя Свердловского областного суда И. А. Петрова, «нельзя отменять контрреволюционные дела по признаку малозначительности. Это что же контрреволюционные преступления — малозначительны?» Члены СК Павлов, Гилев и Волжская получили партийный выговор. После этого председатель СК стал заставлять всех членов коллегии выносить обвинительные приговоры. Это ему не помогло, и в сентябре 1937 г. за искривление политической линии Павлов был изгнан из партии и из областного суда. Новым председателем стал Ф. С. Комов. В 1937 г. спецколлегия провела девять открытых показательных процессов по делам о вредительстве в сельском хозяйстве в Нижнем Тагиле, Свердловске, Перми, Надеждинске, Егоршине, Крас-ноуфимске, Невьянске, Березниках и Ревде3.
В Челябинском областном суде спецколлегия была создана в январе 1935 г. и поначалу состояла из трех «судей», направленных из НКВД, при штате в шесть человек. Коллегию возглавил П. И. Капотов, член партии с начальным образованием. Члены областного суда шли в СК крайне неохотно. Только в 1936 г. удалось укомплектовать состав спецколлегии. Уже в 1935 г. был разоблачен враг народа член спецколлегии А. И. Соколов. Такая же судьба постигла другого судью С. П. Глазунова. М. Н. Яковлева была исключена из СК, так как оказалась женой помещика. Впоследствии состав коллегии непрерывно изменялся.
Во втором полугодии 1935 г. из областной прокуратуры в СК поступило 278 дел на 953 человек, было принято 224 дела, рассмотрено 188 в отношении 667 обвиняемых, из них 627 было осуждено и 40 оправдано. Дела рассматривались в ускоренном темпе. До одного дня разбирали 28 % дел, свыше одного месяца 26 % дел. Только Капотов за 5 месяцев рассмотрел 81 дело и вынес приговоры в отношении 334 человек. Было обжаловано 127 приговоров (67,5 %). Большинство жалоб Верховный суд РСФСР отклонил. По замечаниям Верховного Суда ошибки спецколлегии заключались в том, что приговоры коллегии не соответствовали материалам следствия, назначались жесткие меры наказания, обвиняемые не всегда получали обвинительные заключения, председатель не подписывал протокол.
Почти все доказательства предварительного следствия были построены на признании обвиняемых. На суде свидетели отказывались от показаний по мотивам длительных допросов, угроз, грубости следователей. Показания свидетелей были абсолютно идентичными, а на суде они давали разные показания4.
Попытка выполнить частные определения Верховного Суда РСФСР вызвала крайнее раздражение УНКВД по Челябинской области. По мнению руководства
НКВД, члены СК не понимали значения быстрого рассмотрения контрреволюционных дел, выхолащивали политическую сущность, меняя квалификацию, выносили мягкие приговоры. Особое недовольство вызывала деятельность члена СК Г. В. Муковкина, который выносил мягкие приговоры по делам контрреволюционных групп в сельских районах восточной части области. Как оказалось, прокуроры и судьи на суде защищали обвиняемых, пугали свидетелей (т. е. задавали им вопросы), придирались к противоречиям в показаниях свидетелей и в протоколах следствия, т. е. нормальные процессуальные действия совершенно не устраивали работников НКВД5.
В 1936 г. количество дел постепенно увеличивалось и шесть членов СК уже не справлялись. Всего в 1936 г. в спецколлегии поступило 388 дел, 47 из них было возвращено на доследование. СК рассмотрел 284 дела, было осуждено 705 человек, 20 оправдано. Теперь уже свыше одного месяца рассматривалось 42,5 % дел. Дело Бачарова, обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ст. 58-10 УК РСФСР поступило в спецколлегию 1 июля 1935 г., назначалось к слушанию 4 раза и было разрешено в марте 1936 г. В том же году СК рассмотрела крупные дела по деятельности контрреволюционных организаций в Уфа-лее, в планово-экономическом отделе ЧТЗ, на рабфаке Магнитогорского горнометаллургического института. В 1935 г. кассационные жалобы подали 575 человек. Верховный Суд отменил приговоры в отношении 57 человек и утвердил в отношении 4436.
1937 г. начался с резкого роста числа поступивших дел. Только за первые три месяца поступило столько же дел, сколько за весь 1936 г. В январе 1937 г. поступило 103 дела, в феврале 142, в марте 120, в апреле 158, в мае 187, в июне 202! В июне из состава областного суда было выделено три тройки в помощь коллегии, но этого было недостаточно. В августе было создано еще 2 тройки. Если к 1 августа остаток дел составил 143 единицы, то к 1 января 1938 г. — 38. Разгрузка была достигнута за счет того, что во второй половине 1937 г. десятки «контрреволюционеров» «запихали» на 8 крупных процессов, где люди были осуждены за разные «преступления», «совершенные» в разных местах. Самыми крупными были процессы по делу Заготзерно, по делу «группы правых», по добавочному делу «группа правых» и по делу «контрреволюционной организации правых». Также СК участвовала в осуждении контреволюционной группы Ломинадзе из Магнитогорского горкома партии и в новых делах на контрреволюционные группы из Уфалея. Пришлось привлекать совместителей из народных судей и судей областного суда (всего 10 человек). В Магнитогорске заседала постоянная «выездная» сессия Челябинского областного суда, где народные судьи выносили приговоры по контрреволюционным делам. Часть дел пришлось передать в уголовную коллегию областного суда.
После сентября произошел перелом, и количество дел пошло на убыль. Основную роль в репрессиях в конце 1937 г. сыграли не спецколлегии, а Особое Совещание НКВД (с августа 1937 по март 1938 г. тройка НКВД по Челябинской области осудила 12 480 человек, из них 5 980 приговорены к расстрелу). Всего в 1937 г. СК областного суда рассмотрела 607 дел, в том числе 337 в первом полугодии и 270 во втором. Всего перед СК предстало 1173 обвиняемых (из них 882 обвинялось в
контрреволюционной агитации), всего лишь 10 было оправдано. В первом полугодии со сроком свыше одного месяца рассматривалось 44 % дел.
За время работы коллегии в 1935 г. к смертной казни было приговорено 28 человек, в 1936 г. — 7, в 1937 г. — 87. Доля осужденных лиц распределялась следующим образом. К смертной казни в 1935 г. было приговорено 4,2 % (в 1936 г. — 1 %, в 1937 г. — 7,4 %), к лишению свободы на срок свыше 10 лет 25 % (18,3 %; 12,4 %), от 5 до 9 лет 30,4 % (42,3 %; 55 %), от 2 до 4 лет 26,7 % (32,4 %; 26,5 %), на один год ИТР или условно 7,6 % (3,5 %; 0,6 %), оправдано 6 % (3,2 %; 0,8 %). Данные позволяют выявить динамику репрессивной политики СК. Сначала СК проводили жесткую репрессивную политику. В 1936-м и в первой половине 1937 г. уровень репрессий был снижен. Во втором полугодии 1937 г. жесткость резко выросла. Так во втором полугодии 1937 г. было расстреляно 83 человека из 87, осуждено к 10-20 годам 115 из 145, не был оправдан ни один человек. В 1937 г. за вредительство было осуждено 89 человек, за участие в контрреволюционных организациях и в «контрреволюционных действиях» 86, за троцкистскую агитацию 171, за пораженческую агитацию 132, за террористическую агитацию 66, за клевету 169, за антиколхозную агитацию 25, за недоносительство 21 и т. д.7
В декабре 1937 г. СК Челябинского областного суда ревизовал известный деятель НКЮ СССР, начальник отдела судебной защиты М. В. Кожевников и представитель прокуратуры СССР Фаркин. Они указали на многочисленные недостатки в работе коллегии. Фактически спецколлегия работала в неприспособленных помещениях (в 1935 г. в проходной комнате (аналогичное положение было у спецколлегии Смоленского областного суда)), без охраны. Были допущены «грубейшие извращения судебной политики». Извращения, главным образом, касались вынесения мягких приговоров. Прокуратура СССР опротестовала 40 приговоров СК. Также руководство Челябинского областного суда упрекалось в том, что не обеспечивало кадровый состав СК, создавалась волокита с рассмотрением жалоб и т. д. В итоге по приказу наркома юстиции РСФСР Дмитриева Капотов был снят с поста председателя СК. Капотов и Домбург Э.И. (бывший председатель областного суда) были привлечены к уголовной ответственности. Члены СК (в разное время) Г. В. Муковнин, В. А. Бахирев, Н. И. Шубин и др. были исключены из партии и из коллегии. В 1938 г. коллегию возглавил М. Н. Иодко.
В начале 1938 г. работа коллегии постепенно сокращается. На 21.02.1938 г. в СК осталось только 24 дела. В первом полугодии поступило только 169 дел. Летом в спецколегии работал один человек. По приказу НКЮ СССР № 78 от 23.09.1938 г. спецколлегии подлежали ликвидации. Дела передавались уголовно-кассационной коллегии областных судов8.
Схожая история развивалась в Верховном Суде Башкирской АССР. До весны 1937 г. спецколлегия суда проводила «чрезвычайно слабую карательную политику». Из 84 человек осужденных в первом полугодии 1937 г. по ст. 58-4-10-11 УК РСФСР 51 были осуждены на сроки ниже пяти лет. Допускалось вынесение оправдательных приговоров. Большинство дел рассматривалось свыше одного месяца. Часть дел возвращалась на дополнительное расследование. В СК работало четыре человека вместо шести. Во втором полугодии 1937 г. под нажимом сверху темпы работы коллегии ускорились. Тем не менее член СК Габасов был
снят со своего поста и арестован. Председатель Верховного Суда Кутлуяров аре-
9
стован как враг народа .
Спецколлегии областных и верховных судов нередко тормозили рассмотрение дел о контрреволюционных преступлениях, выносили оправдательные приговоры. Они пассивно сопротивлялись.
С сентября 1937 г. основная масса дел в рамках Большого Террора минует спецколлегии. В годы Большого Террора спецколлегии рассматривали, главным образом, контрреволюционные дела в связи с агитацией против советской власти. Весной 1938 г. спецколлегии фактически прекращают работу и окончательно их упраздняют в сентябре 1938 г.
Примечания
1 Сталинское Политбюро в 30-е годы: Сб. док. / Сост. О. В. Хлевнюк. М., 1995. С. 64-65; Соломон П. Советская юстиция при Сталине. М., 1998. С. 227; ЦДООСО. Ф. 4. Оп. 15. Д. 103. Л. 139; Ф. 2113. Оп. 1. Д. 17. Л. 18-22, 49-51.
2 Соломон П. Указ. соч. С. 231; ЦДООСО. Ф. 4. Оп. 11. Д. 508. Л. 23-25; Ф. 2113. Оп. 1. Д. 18. Л. 77-80,89.
3 ЦДООСО. Ф. 4. Оп. 15. Д. 562. Л. 41-52, 133-135, 155-157; Оп. 33. Д. 277. Л. 6; Ф. 2113. Оп. 1. Д. 18. Л. 143, 204; Д. 19. Л. 10, 43.
4 Абрамовский А. П. и др. Челябинский областной суд. 70 лет. Люди, события, факты. Челябинск, 2004. С. 29-30; ОГАЧО. Ф. Р-916. Оп. 22. Д. 2. Л. 1-14, 34, 69.
5 РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 120. Д. 171. Л. 69-89.
6 ОГАЧО. Ф. Р-916. Оп. 22. Д. 2. Л. 20-41; Д. 8, Л. 23.
7 См.: Непеин И. Г. Палачи и жертвы. Челябинск, 1997. С. 181; ОГАЧО. Ф. Р-916. Оп. 2. Д. 2. Л. 51-103; Оп. 22. Д. 8. Л. 21-33.
8 См. : Абрамовский А. П. и др. Челябинский областной суд. 70 лет. Люди, события, факты. Челябинск, 2004. С. 41-43, 49-55; Соломон П. Советская юстиция при Сталине. М., 1998. С. 251; ГАРФ. Ф. А-353, Оп. 13. Д. 13. Л. 115; Ф. Р-5446. Оп. 22А. Д. 185. Л. 30; Ф. Р-9492, Оп. 1. Д. 27. Л. 225-230; Оп. 2. Д. 4. Л. 7-9; ОГАЧО. Ф. Р-916, Оп. 2. Д. 2. Л. 40, 78-82, 86103; Оп. 22. Д. 8. Л. 50-59.
9 ГАРФ, Ф. Р-9492. Оп. 2. Д. 4. Л. 10-12.
