CC BY
49
4. Каменев Н.П. Об увеличении помещений для душевнобольных психиатрической больницы Тульского губернского земства / Н.П. Каменев; Тул. Губ. земство. Очер. Сессия 1901 г. -Тула: (б.и.) 1901 (Тип. Губ. правления), - 63 с. ISBN K38364 ББК 5 (2Р-4ТУЛ); K38364 -КХ
SPAS-PETELINO PSYCHIATRIC COLONY: THE BEGINNING (ORGANIZING THE COLONY) (According to N.P. Kamenev's Report to the 9th Tula Province Medico-Psychiatrical Congress, 1908)
O.V. TERESHKINA, D.M. IVASHINENKO, YE.N. BOBKOVA, A.A. YASHIN
Tula State University, Medical Institute
This article is the first part of the research of the history of organizing Spas-Petelino psychiatric colony according to Nikolai Pet-
rovich Kamenev's report to the 9th Tula Province Medico-Psychiatrical Congress, 1908. It presents the description of the estate, chosen for organizing the colony mentioned.
Key words: psychiatric colony, Nikolai Petrovich Kamenev, Petelino.
УДК 61(091)
СПАС-ПЕТЕЛИНСКАЯ ПСИХИАТРИЧЕСКАЯ КОЛОНИЯ: С ЧЕГО ВСЕ НАЧИНАЛОСЬ (о выборе имения под колонию).
О.В. ТЕРЁШКИНА, Д.М. ИВАШИНЕНКО, Е.Н. БОБКОВА, А.А. ЯШИН*
В статье даётся обзор труда Каменева Н.П. «Материалы по устройству психиатрической колонии для душевнобольных Тульского земства. О выборе имения под колонию для душевнобольных Тульского губернского земства», Тульское губернское земство; очередная сессия 1904 г.
Ключевые слова: психиатрическая колония, душевнобольные
Последнее очередное Губернское земское Собрание 15 декабря 1903 года постановило уполномочить Губернскую Управу совместно с Комиссией приобрести на сумму до 80 тысяч рублей имение для Психиатрической колонии в непосредственной близости от г. Тулы площадью от 160 до 500 десятин (до 545 га), чтобы, по возможности, немедленно вывести часть больных, и чтобы по рассмотрении экстренно Собранием планов постройки в колонии больничных и служебных помещений на 450 больных, в течение 1904 года приступить к первой очередной постройке помещений для небезопасных хроников на 90 мужчин и 60 женщин.
Вслед этому постановлению Н.П. Каменев «счёл полезным сказать» несколько слов о тех основных требованиях, которые психиатрия предъявляла к месту (имению), в котором должна быть устроена Психиатрическая больница-колония.
На момент написания труда, в мае 1904 года, число больных в психиатрическом отделении (Тульской Губернской Земской больницы) достигло 420 человек.
Н.П. Каменев отмечает, что величина площади указана в широких рамках «на всякий случай». Для осуществления замысла же необходима максимально возможная по величине площадь (как пояснено в записке за 1901 год - об увеличении помещений), так как «задумывается большое больничное учреждение, своеобразное по характеру и задачам», его земельные угодья не должны ограничивать ни только лечебно-санитарные потребности, но так же позволить избежать «заметную близость соседей, с назойливым их любопытством, раздражающим больных».
Н.П. Каменев указывает на насущную необходимость применения с лечебными целями всех видов земледельческого труда, так как именно он «является привычным для нашего больного крестьянина»: по результатам анализа отчётов Психиатрического отделения ТГЗ больницы из сводной таблицы за период с 1896 по 1915 гг. «Данные по званиям и сословиям, к которым принадлежат пациенты» является показательным то, что пациентов крестьянского сословия поступило 4059 человек, мещан - 1016, дворян и чиновников - 280, людей духовного звания - 145 и 43 человека, данные о сословии которых не установлены.
То, насколько высоко Н.П. Каменев ставил интересы личности, находит отражение в докладе в следующем утверждении: «для удовлетворения индивидуальных нужд разнообразных
* Тульский государственный университет, медицинский институт, 300600, Тула, ул. Болдина, 128
категорий больных требуется значительный простор, в виду привычки к экстенсивности в сельском хозяйстве, привычки к широкому полю, к большому лугу, к лесу...». В основе этого лежит непременная потребность организовать колонию как открытое, а не как закрытое по городскому типу, заведение. По замыслу Н.П. в колонии должно было найти своё место широкое применение «системы открытых дверей»: «.если иногда больной и убежит из стен здания и ближайшего сада, то необходимо, чтобы он, возможно, долее оставался у себя дома, на своей территории, которая, таким образом, раз она широка, и будет удовлетворять даже и в крайних случаях, потребность к свободе, внушая больному мысль, что Психиатрическая больница-колония совместима с понятием и чувством свободы, и что никакой другой свободы больным, кроме простора полей, лугов, садов и лесов колонии не нужно». Таким образом, должен быть полностью нивелирован сам смысл побега, есть ли смысл крестьянину бежать со своей земли? Что должно давать, по мере возможного, ощущение покоя и умиротворения. «Больница-колония должна располагать средствами смягчения резкого и тяжёлого факта лишения свободы, особенно простором территории.»
Таблица 1
Данные по званиям и сословиям, к которым принадлежат пациенты
Звания и сословия Дата Крестьяне Мещане Дворяне и Чиновники Духовного звания Неизвестного звания Всего человек
1.01. 1896 -1.01.1897 145 45 15 15 3 223
1.01. 1897 -1.01.1898 186 46 14 12 4 265
1.11.1898 -1.10.1899 124 50 14 16 2 210
1.09.19001.09.1901 177 46 11 6 1 254
1.09.19011.09.1902 163 46 14 6 7 249
1.09.19021.09.1903 207 79 19 6 6 332
1.09.19031.09.1904 213 71 12 26 332
1.09.19041.09.1905 249 59 17 13 3 359
1.09.19051.09.1906 274 60 13 13 6 375
1.09.19061.09.1907 278 81 19 6 406
1.09.19071.09.1908 312 63 22 6 2 434
1.09.19081.09.1909 359 77 19 3 3 489
1.09.19091.09.1910 419 81 29 4 2 557
1.09.19101.09.1911 388 90 25 6 3 583
1.09.19111.09.1912 132 29 11 1 1 177
1.09.19121.09.1913
1.09.19131.09.1914
1.09.19141.09.1915 433 93 26 6 575
Одной из обязательных, практически выгодных Н.П. Каменев считал наличие большого стада крупного рогатого и мелкого скота, «необходимого для удешевления стола больных», а, следовательно, ещё ряд площадей должен быть заложен под обширное пастбище. Помимо этого планировалось и свиноводство, и птицеводство, для которых, в свою очередь, так же необходимы просторные приусадебные территории. Упоминая о свиноводстве, Н. П. Каменев ссылается на Курское земство, содержащее при своей колонии обширный скотный двор, в том числе и «огромную свинарню», попутно упоминая, что свиноводство «.дает возможность правильного, безопасного от туберкулёза использования остатков продовольствия больных».
В планируемой земледельческой больнице-колонии, по словам Н.П., со временем будет 800 душевнобольных, что больше, чем предложено в докладе Управе Собранию. Н.П. ссылается на слова «отца русской психиатрии» проф. Балинского, который на запрос Курского Губернского земства о пределах роста числа больных в психиатрическом заведении, заявил, что, по его мнению, этот рост прекратится, когда пропорция количества призреваемых больных на число населения губернии достигнет 1 на 1000. Но уже при 800-1000 больных в колонии, работоспособность их равняется не менее, чем 100 психически здоровых рабочих, а потому, очевидно, площадь земельного участка должна быть максимальна. В качестве примера Н.П. Каменев приводит С.-Петербургское губернское земство, купившее для Психиатри-
ческой колонии 930 десятин (1014 гектар).
Н.П. Каменев, среди прочих, рассматривал и вопрос «об удобствах почвы для колониального воздействия душевнобольными», упоминая, что этот вопрос серьезно и подробно обсуждался психиатрами в Германии, где ими было высказано пожелание (предположение), чтобы почва не требовала особенно исключительного тяжкого труда. У нас же этот вопрос, полагал Н.П., можно оставить без обсуждений, так как «...близ Тулы нет ни скалистой почвы, ни неблагодарной, как в Германии. Наш суглинок на север от Тулы, даже и холмистый, требующий по местам для предупреждения глубоких промоин облесения, можно признать под колониальный труд больных удобным почти в одинаковой мере». Обязательным условием должно являться местоположение, довольно высокое, не имеющее близко болот или полуболотистых местностей, лишенных шансов осушения в ближайшем будущем, «. было бы в высшей степени неправильно, неудобно, нездорово и дорого производить специальное дренажирование только для того, чтобы под стенами больничных зданий не было воды», писал Каменев.
Н.П. особое внимание уделял топографии имения, указывая в своём докладе, что имение «должно быть более закруглено, т.е. по своему плану приближаться к рисунку круга, а не походить на узкую длинную ленту, или ряд малых кругов с узкими перехватами». Указывал, что оно обязательно должно быть, так называемо - «в одной мере», т. е. чтобы не было «перехода больных рабочих через чужие земли, что в высшей степени неудобно, для больных, тревожно и может вызвать не нужный для дела риск опасных случаев». Имение так же не должно было «прорезываться общими проездными дорогами, шумными проселками». Идеальным Каменеву представлялось наличие своих дорог, которые можно будет перепланировать в соответствии с больнично-санитарными и экономическими нуждами.
В качестве примера негативного воздействия на состояние больных близко расположенных железнодорожных путей, Н.П. приводит следующее: «.помню и сейчас нескольких больных своих, особенно из острых и полуострых, которые свистки и нелепые двухголосые ревуны железнодорожных паровозов принимали за угрожающие голоса или окрики каких-то неестественных чудовищ, находились потому в состоянии ужасающего волнения и ожидания своей страшной гибели». А потому как ни желателен железнодорожный путь для сообщения колонии с городом, тем не менее он должен быть на расстоянии не менее двух вёрст (2,12 км), по словам Каменева, от психиатрического заведения. Далее Каменев приводит пример по взаиморасположению психиатрической колонии и железнодорожных путей сообщения в Одинковской психиатрической колонии для хроников Екатеринославского губернского земства: «в пятиминутном расстоянии идет железная дорога, но там особо устроенный на специально возведенном бугре на границе колонии и железной дороги пост с дежурным для постоянного присмотра за тем, чтоб больные не подходили к поездам ».
Каменев отмечает, что уже при первом осмотре имения необходимо иметь в виду пригодность расположения усадьбы, предназначенной для больницы, ввиду первостепенной важности ее «правильного санитарно-психиатрического расположения»: «. больница должна быть устроена на ровном возвышенном сухом месте, по павильонной системе, фасадом на восток или запад, для наиболее правильного использования солнечного света». Непременно должны быть леса, для того, чтобы можно было планировать из них парки и сады при каждом павильоне. Между павильонами должно быть не менее 30-60 саженей (64128 м). Мужская и женская части колонии должны располагаться на противоположных сторонах имения, между ними должно быть оставлено значительное расстояние, рекомендуемое для административно-хозяйственных, служебных зданий, кухни, ледников, подвалов, цейхгауза, бани, водопроводного здания, квартир для среднего и низшего семейного персонала, смотрителя, бухгалтера, делопроизводителя, монтеров. Помимо всего перечисленного для каждого из врачей планировалось устроить дом-особняк, и тоже непременно с садом.
22-го марта 1904 года состоялось совещание Губернской Управы со старшим врачом Психиатрической больницы и архитектором, в результате приблизительно были намечены следующие здания по очереди постройки:
- в первую - возведение двух больших двухэтажных каменных павильона на 60 женщин и 90 мужчин - «небезопасных трудоспособных хроников», при этом отмечалось, что кухня с квасовар-
ней, цейхгаузом, .....и некоторые другие службы должны быть
рассчитаны сразу на всю будущую численность, то есть на 800 больных.
- во вторую очередь было запланировано начало постройки таких же зданий для больных, поступающих из закрываемого Мясновского отделения, а так же дополнительные служебные здания - два особняка для младших ординаторов.
- в третью очередь запланировано было «озаботиться возведением здания для собственно лечебницы, с более интенсивным наблюдением больных, недавно заболевших и очень острых, которых нужно разделить на более мелкие группы по минимальному количеству установленных в науке категорий.».
Кроме того, планировалась постройка четвертого барака мужской лечебницы - двухэтажного, но имеющего одноэтажную пристройку, с отдельным входом. В этом нижнем этаже должно было расположиться отделение, примерно на 15 коек, для «сома-тически-заболевших незаразными болезнями», а так же больные, нуждающиеся в хирургическом лечении. В верхнем этаже -отделение для туберкулезных больных, то же примерно на 15 коек, а в изолированной одноэтажной пристройке - для «острозаразных»: рожа, сыпной тиф, натуральная оспа, примерно на 6 коек. Для примера, в больнице Императора Александра III, близ станции Удельной около Санкт-Петербурга, для каждого из самых опасных остро-заразных заболеваний имеется специальное отделение. Каменев указывает на несомненную потребность в таком бараке, но с сожалением констатирует, что на данном этапе «.признано возможным ограничится постройкой деревянного барака для смешанного лазарета на 15 мест».
Особый раздел выделен под описание «особых летних бараков, как это устроено в большинстве земских колоний», и обоснование необходимости их постройки в колонии, для возможности выселения в них больных во время летних внутренних ремонтов зданий, а так же проветривания зимних помещений. Их объём должен был быть рассчитан на 90 мужских и 60 женских мест.
Общее количество павильонов в колонии на 800 больных, не считая служебных построек, должно было составить 18 павильонов: «.Под всю усадьбу больницы-колонии на 800 человек с ее многочисленными хозяйственными и сельскохозяйственными постройками, с квартирами для весьма значительного состава служащих, с их семействами и их санитарнохозяйственными индивидуальными потребностями, понадобится едва ли менее 4-60 десятин, не считая необходимой отграничивающей от соседей, деревень, дорог, пастбищ, временных кирпичных заводов, каменоломен, полосы». В больнице для душевнобольных Московского губернского земства по плану более 60 служебных построек, как теплых, так и холодных, не считая церкви, зала для развлечений.
Крайне важен тот факт, что Н.П. Каменев, среди прочего, говорит о необходимости «.удовлетворения минимальным эстетическим запросам», потому что и «.простому человеку вполне присуща, даже на ступени дикости и крайней бедности, потребность украшать свои землянки, хаты, трубы, окна, полотенца.., не говоря уж об одежде, а свои поселения располагать по порядку и общему плану.» В связи с этим фактом, Н.П. отмечает, что части усадьбы должны быть в своих соотношениях более-менее симметричны, и сочетаться не в случайном и беспорядочном (рисунке) соотношениях: «У душевно-больных эта потребность к симметрии, порядку и эстетике разрушается болезнью лишь в редких случаях, для большинства же удовлетворение здоровых потребностей может лишь способствовать успокоению и поправлению здоровья, или же помогать поддержке рабочей энергии.».
По видимому, Н.П. Каменева крайне беспокоил тот факт, что именно размер, запрашиваемой для устройства Колонии, территории может вызвать нарекания, порицания, обвинения в расточительстве, т.к в своём докладе он неоднократно возвращается к этому моменту, поясняет, приводит доводы, сравнительные данные по аналогичным заведениям: «О том, что запрос по размерам усадебной больнично-колониальной площади указан без преувеличения, свидетельствуют планы колониальных больниц губернских земств: Московской - на 600 больных, имеет около 65, Курской - на 750 около 75, Полтавской - на 350 около 40 и Нижегородской - на 350 около 50 десятин под усадьбой, не считая полей орошения».
Отмечает Н. Каменев в своем Труде и то, что за последние 8 лет в Психиатрической больнице было несколько предложений состоятельных людей построить на больничной усадьбе, за их счёт, для их же душевнобольных родственников, особые домики, чтобы по выбытии из них больных, поступили в пользу земства.
Все эти предложения были отклонены из-за тесноты усадеб.
«Водоснабжение больницы-колонии на 800 человек должно быть обеспечено натуральными условиями колониального имения» - утверждал Н.П. Он приводит норму расхода: для поселения на 1000 человек - около 15 тысяч вёдер воды в сутки и более, при свободном расходе, «вольной воде», на все потребности. Одновременно Каменев предостерегает, что «слишком расчетливое потребление воды обыкновенно сопряжено с недостатком чистоты в заведении, столь важной для больных».
Каменев, основываясь на неоднозначном опыте аналогичных заведений, отмечает, что считается правилом - избирать земельный участок для психиатрической колонии поблизости от большой реки. Неоднозначном, так как записке «Об увеличении помещений для душевнобольных» он подробно приводит для «земских деятелей Тульской губернии слова Курских деятелей, подчеркивающих, как это многие земства, уже устроившие колонии, не предусмотрительно отнеслись к вопросу водоснабжения, например:
- тщетные надежды Тверского земства на ключевые источники, стоили потом немалых хлопот и издержек,
- Самарская колония, которая летом 1902 года при порче артезианского колодца страдала от недостатка воды,
- недавно устроенная колония Полтавского земства, не имея правильного водоснабжения, вынуждена подряжать разведочное бурение артезианской воды, обещаемой на глубине 250 саженей.
Несомненно, что артезианскую воду можно найти в нашей полосе почти всюду, но вопрос, чего это стоит и каков ее состав». Далее, Н. П. Каменев основываясь на отчете санитарной комиссии ТГУ за 1891 год, составленного по исследованию санитарного врача на Тульском оружейном заводе характеризует состав артезианской воды, которая «содержит плотного остатка 2450 мг, окиси кальция 611, окиси магния 258 мг, серной кислоты 834 мг, между тем вода р. Упы, у Кремлевского моста, содержит плотного остатка 458, окиси кальция 146, окиси магния 31, хлора 5,5, «чиста, прозрачна, без запаха и вкуса». Вода Тульского городского водопровода жёстче воды р. Упы и содержит больше хлора. Упская вода по выходе из Тулы на значительное расстояние ниже к употреблению не годна.» В результате анализа данных по составу и характеристике свойств воды, одним из самых удобных мест для организации колонии-поселения, с точки зрения водоснабжения, Каменев считал место на Упе, за несколько вёрст выше города.
На этом доводы Н.П. о важности расположения больницы-колонии в непосредственной близости от крупной реки не заканчиваются, он справедливо указывает, что значительная река важна ещё в отношении того, что какая-либо порча её воды «сгладится» большой водяной массой и самоочищением, в сравнении с невозможностью этого в мелкой реке. Заранее тем самым, оговаривая тот момент, что «отработанные больничные воды могут иногда во время неисправности полей орошения попадать в реку не в совсем очищенном виде». В отношении такой большой реки как Волга было даже высказано некоторыми (не очень многими, по мнению Н.П.) гигиенистами, мнение, что её масса воды может практически без санитарного ущерба служить для спуска нечистот целого большого губернского города.
По поводу химического состава других рек близ г. Тулы: Тулицы, Воронки, Сежи и др. сведениями Н. П. Каменев не обладал, так как либо санитарно-химический анализ воды не производился, либо производился, но не был опубликован.
Следующий рассматриваемый в Труде вопрос - вопрос того или иного способа удаления нечистот, вопрос этот, по мнению Н.П. подлежит обсуждению: например, «знаменитая немецкая колония Альт-Шербиц обходится без сплавной канализации, но это обуславливается тем, что полевые угодья расположены выше больничной усадьбы. Больничное же управление нашло излишним сооружать механическое перекачивание и поднятие нечистот на поля, так как это требует не малых издержек. Сплавная канализация Московской и Курской колониальных больниц устроены самотёком, и поля орошения расположены недалеко от берегов реки, значительно ниже усадьбы».
Так же, как к вопросу площади под колонию, неоднократно Каменев возвращается в своём Труде и к важности эстетического аспекта, по-видимому, опасаясь, что он будет расценен как незначительный, либо будет упущен из виду в свете первостепенной важности остальных. «Выбор красивой местности имения и его окрестностей, с приветливыми видами из окон больных, имеет серьёзное значение для больницы, предназначаемой лечить душевнобольных. Что есть природные виды красивые, ласковые, веселые
и наоборот, некрасивые, суровые, печальные, это всем хорошо известно, но не всем известно, что душевнобольные в большинстве очень чутки к воздействию на них внешних влияний. Лишь самый малый процент не только по внешнему выражению, но и на самом деле, погружены болезнью в неподдающееся влиянию извне безразличное ко всему отношение и апатию».
Хозяйственный же инвентарь, по утверждению Н.П., должен напротив быть как можно скромнее и проще. Это обусловлено тем, что наивно было бы полагать, что легко и за короткое время из «нынешнего состава хроников» образуются устойчивые кадры сельскохозяйственных тружеников. По словам Н.П., «при перемещении душевнобольных из закрытых заведений, как лечебница в Туле, Мяснове, на простор полей, необходимо с большой постепенностью, осторожностью, умением и любовью к делу приучать больных к содержанию их по системе «открытых дверей», при отсутствии больших заборов и при условиях новой для них деревенско-больничной обстановки»
Тем не менее, он ни одной минуты не позволяет себе сомневаться, что кадры эти будут, однако, Каменев не скрывает, что и с больными, которые привыкли к безделью, и с прислугой, и со всем персоналом, врачам достанется не мало хлопот, забот, тревог и волнений. «Поэтому о сколько-нибудь интенсивной системе сельского хозяйства пока речи быть не может, лишь о налаживании скромного и привычного трудового порядка, как врачебно-психиатрической системы, ясной, простой, но твёрдой и в известной мере неуклонной,» - поясняет Н.П. Тем самым, предваряя поспешные осуждающие выпады, возможные в недалеком времени существования Психиатрической земледельческой больницы-колонии, со стороны некомпетентных лиц в малой её сельскохозяйственной эффективности. «.труд нужен для больного, а не он для труда. Везде психиатрические колонии принципиально устраиваются не в качестве предприятия сельскохозяйственной промышленности, а как санитарно-лечебная мера, и потому вопрос о доходности подлежит в значительной мере изъятию», - отмечает Н.П.
Сколь-нибудь значимого итога Каменев не подводит по завершении данного труда, ведь земско-психиатрические колонии введены были к тому времени лишь 15-20 лет как, а потому и не могла быть выработана законченная и приведённая в полную ясность и точно сформулированная в правилах, по его словам, система, что «есть дело далеко не лёгкое».
(Обзор труда Каменева Н.П. «Материалы по устройству психиатрической колонии для душевно-больных Тульского губернского земства. О выборе имения под колонию для душевнобольных Тульского губернского земства», Тульское Губернское земство. Очередная сессия 1904 г.)
Литература
1. Материалы по устройству психиатрической колонии для душевно-больных Тульского губернского земства. О выборе имения под колонию для душевнобольных Тульского губернского земства / Тул. Губ. земство. Очеред. сессия 1904 г. - Тула: (б.и.) 1904 (Тип. при сиротском доме им. С.А. и Е.Н. Ермолаевых). - 43 с.
2. Каменев, Н. К психиатрическому вопросу: доклад IX - му Тул. Губ. врачебно-санитарному съезду / Н. Каменев; - Тула: (б.и.) 1908 (Тип. Губ. правления), - 46 с.
3. Отчет о действиях Губернской земской управы. Постройка психиатрической колонии в с. Петелино / Тул. Губ. земство. XLII Очеред. Сессия 1906 г. - Тула: (б.и.), 1906 (Тип. И.Д. Фортунатова)
4. Каменев Н.П. Об увеличении помещений для душевнобольных психиатрической больницы Тульского губернского земства / Н.П. Каменев; Тул. Губ. земство. Очер. Сессия 1901 г. -Тула: (б.и.) 1901 (Тип. Губ. правления), - 63 с.
SPAS-PETELINO PSYCHIATRICAL COLONY: THE BEGINNING (COICE OF PLACE)
O.V. TERESHKINA, D.M. IVASHINENKO, YE.N. BOBKOVA, A.A. YASHIN
Tula State University, Medical Institute
The article presents the review of N.P. Kamenev's work "Arranging the psychiatrical colony for mentally ill persons in Tula Zemstvo; The choice of place", Tula Province Zemstvo, 1904 regular session.
Key words: psychiatrical colony, mentally ill persons.
