CC BY
57БогословиЕ
А. А. Пешков
Современные вопросы преподавания
Патрологии в России: опыт Нижегородской Духовной семинарии
-+-
Если сравнить существующие богословские дисциплины с точки зрения их освоения и обеспеченности учебным материалом, то предмет «Патрология» по обилию пособий и монографий, на первый взгляд, выглядит достаточно разработанным. Однако такое суждение справедливо лишь по отношению к дореволюционному времени, когда и была создана основная масса этих работ, была воспитана и трудилась целая плеяда талантливых патрологов. Что же касается современности, то здесь Патрология является наследницей бед, обрушившихся на Русскую Православную Церковь в советский период, и разделяет общую судьбу отечественного школьного богословия: малочисленность обновленных курсов и монографий, отражающих современное состояние науки. В разработке и использовании
современных методов преподавания также наблюдается некоторый застой.
Состояние предмета в наше время со всей объективностью нашло отражение на семинаре преподавателей патрологии, прошедшем в Московской Духовной академии в 2006 году, на базе Учебного комитета. Учитывая, что православные богословские школы здесь были представлены достаточно широко, можно говорить о всестороннем обсуждении проблем преподавания Патрологии сегодня.
Прежде всего необходимо сказать о различии в содержании существующих курсов, которое приводит ко вполне объяснимому желанию «иметь схему обязательных отцов», как выразился один из участников семинара, то есть к необходимости унифицировать содержание предмета.
Однако сложность заключается не только в том, творения каких именно святых отцов считать более значимыми в богословском наследии Церкви, но и в различном объеме часов, выделяемых на Патрологию в каждой школе. Здесь объем варьируется от одного часа в неделю (в течение одного года) до двух часов (в течение трех или четырех лет). Есть надежда, что различия будут устранены благодаря следованию церковному образовательному стандарту, утвержденному Священным Синодом, — это введение зоо-часового объема лекций по Патрологии. Но даже при решении этого вопроса необходимо учитывать характер самого материала, который не однороден по составу: за трудами после-апостольского века следуют иные, отражающие борьбу с зарождавшимися ересями, и первый опыт освоения философии, что, в свою очередь, перемежается с богословским взлетом IV века, и т.п. При этом каждый период имеет свое место и значение в истории раскрытия Откровения в святоотеческих трудах, так что приходится делать непростой выбор, столкнувшись с колоссальной массой материала, который только в источниках насчитывает сотни томов.
Задачей — дать ученикам знания по объему «обязательных отцов», труды которых определяют собой вехи в развитии святоотеческой мысли, — не исчерпывается предмет Патрологии, так как весь остальной объем святоотеческого наследия оказывается труднодоступным для учащегося. Поэтому цель курса видится в необходимости привить студентам
навыки самостоятельной работы, научить их самих работать с материалом, а не в обязанности ознакомить их со всей, максимально возможной массой святоотеческих трудов. В этом случае «необязательные», из-за ограниченности во времени курса Патрологии, но необходимые, с позиции правильного понимания мыслей богословски значимых отцов, труды окажутся в поле самостоятельных исследований студентов.
Таким образом, вместе с решением вопроса необходимого объема часов важно сделать акцент на привитии студентам навыков самостоятельной исследовательской работы.
Что же касается «ключевого списка» отцов, здесь, на мой взгляд, есть смысл обратиться к традиции отечественных дореволюционных школ, в частности к трудам Н. И. Сагарды и протоиерея Георгия Флоровского. При этом следует учитывать различия в традиции восточной и западной богословской мысли. Видится возможным — для облегчения изучения предмета и большей стройности курса — выделение на основе единой кафедры трех направлений — восточной, западной и отечественной патрологии.
В связи с этим встает вопрос о методах преподавания, что справедливо, впрочем, по отношению не только к данному предмету (начетнический метод с трудом изживается в современных духовных школах). Кроме того, вызывает недоумение ставшее уже привычным опускание критической работы патролога при прохождении исторического и богословского материалов, когда биографические даты, время и место написания, сведения о тексте и т.п. даются априорно, а ведь за ними зачастую стоят целые богословские школы и накопленные базы аргументов. Таким образом, ознакомление студента с критическим материалом должно включать в себя текстологический анализ произведений, разбор внутренних и внешних свидетельств их подлинности, вопросы авторства, времени написания и пр., при этом учащимся необходимо не только ознакомиться с аргументами сторонников и противников той или иной теории, но и проанализировать их.
Помимо ознакомления с теорией патрологической критики необходимо ее практическое освоение. Для решения этой задачи есть смысл провести практическую работу, где студенты могли бы самостоятельно опробовать усвоенные в теории методы.
В качестве образца для самостоятельного исследования учащимся Нижегородской Духовной семинарии (далее — НДС) предлагается произведение современного церковного автора, обычно в мемуарном стиле, где описываемая ситуация близка и понятна воспитанникам духовной школы: например, воспоминания о годах, проведенных в семинарии. После внимательного прочтения и анализа, на основании внутренних и предоставленных внешних свидетельств учащимся дается задание — определить место, время создания произведения, авторство и т.п. (в образце, при этом, предварительно удаляются прямые свидетельства, отвечающие на данные вопросы). Такой подход позволяет студенту ощутить себя на месте патролога, делает восприятие материала более динамичным и эффективным. Акцент ставится не на нахождении правильных ответов — оценивается, прежде всего, проделанный анализ. В дальнейшем, при изучении ранних святоотеческих произведений эти методы показываются на лекционном материале.
Подобный подход представляется важным, если целью курса видеть необходимость не просто дать учащимся набор патрологических сведений, но научить их самостоятельно владеть этим богатым аналитическим материалом, то есть привить им навыки работы патролога. В то же время есть опасность перегрузить и без того насыщенный курс. Поэтому для ознакомления с методами патрологической критики и знакомства с результатами критической работы, которая была проделана различными исследователями, в опыте НДС используются произведения святых отцов периода мужей апостольских. (Их свидетельства об устройстве, быте и учении первохристианской общины чрезвычайно важны и всегда служили предметом пристального изучения, что, как следствие, породило массу теорий, аргументов и контраргументов. Кроме того, труды их отличаются относительной простотой стиля и содержания, что позволяет излишне не перегружать учебный процесс).
В заключение, с целью контроля усвоения материала на основании пройденных произведений периода мужей апостольских, проводится обзорная работа по методам патрологической критики. Работа может иметь следующую структуру: 1) автор произведения; 2) время написания; 3) место написания; 4) биографические сведения об авторе; 5) богословский анализ проблемного места в произведении. Чтобы работа носила
обзорный характер, на каждый пункт зачета предлагается отдельное произведение.
Таким образом, в первом полугодии завершается ознакомление студентов с методами патрологической критики, на основании практической работы и теоретического материала.
Во втором полугодии изучается период возникновения научно-богословской письменности. Здесь богословское содержание произведений становится более насыщенным. Чтобы не перегружать учебный процесс, методы патрологической критики, которые к тому же достаточно были закреплены в предыдущем полугодии, уже опускаются, и акцент делается на содержательной стороне произведений.
Первыми традиционно рассматриваются апологеты, и здесь определенной сложностью является чрезвычайное обилие авторов при примерной однородности материала.
Решение данной проблемы в отечественных курсах обычно осуществляется в двух направлениях. В первом случае делается попытка подробного анализа апологетической письменности, включая сюда и малых апологетов. Но тогда «блок апологетов» занимает в этих трудах треть объема от общего исследования доникейской письменности1. Во втором случае дается краткий анализ возникновения апологетической письменности, а упор делается на изучении наследия св. Иустина Философа как наиболее яркого представителя апологетов2.
Положительные стороны первого подхода очевидны. С одной стороны, подробно исследуется целый пласт святоотеческой письменности, важный для понимания как периода, так и самого явления, к тому же достаточно основательно изученный в отечественных трудах. Однако, с другой стороны, объем материала здесь неоправданно превышен по отношению к остальным изучаемым произведениям этого периода, богословская значимость которых превосходит произведения малых апологетов.
В опыте Нижегородской семинарии решением подобной коллизии служит самостоятельная работа студентов по малым апологетам, которая проводится в форме семинара. Предшествует семинару обзорная лекция по особенностям и причинам возникновения апологетической письменности. В процессе подготовки семинара учащиеся делятся
на группы, и каждой для самостоятельного исследования назначается тот или иной апологет. В объем работы групп входит как изучение теоретического материала (биография, содержание и т.п.), так и исследование источников, то есть самих произведений апологетов. В ходе семинара преподаватель выступает от лица основных обвинителей христианства, и группы должны, используя знания теории и источников, аргументированно парировать. Оценивается не только ответ, но и активность в группе. Подобная форма работы позволяет на уроке в живой обстановке почувствовать эпоху, самому «побыть апологетом», дает опыт самостоятельного исследования и работы в группах.
Труды св. Иустина Философа, как ярчайшего представителя апологетов, изучаются в ординарном порядке по причине чрезвычайной их значимости для богословия.
Для общего закрепления материала в конце второго полугодия дается сквозная тема на основании источников и теоретического материала. Традиционно затрагиваются экклесиологические проблемы, так как вопрос церковного самосознания представляется одним из интереснейших в этот период, когда Церковь самоотождествила себя как инаковая по отношению к нарождающимся ересям, а также по отношению к обществу и государству, враждебно настроенным.
Важным условием при выполнении этой работы, равно как и при прохождении всего курса, является знакомство учащихся с источниками, то есть творениями отцов. В этих целях в Нижегородской семинарии используется хрестоматия, разработанная применительно к курсу.
Выбор темы может быть любым, но необходимо давать по хрестоматийному материалу темы, отражающие основную мысль приводимых текстов, так как опыт преподавания хрестоматийного материала выявил систематическую неспособность студентов читать святоотеческие тексты аналитически.
В этих же целях в рамках нижегородской духовной школы был введен курс по святоотеческому чтению, который, имея прикладной характер, призван не только ознакомить учащихся со святоотеческим наследием, но и прежде всего привить им навыки вдумчивого чтения трудов святых отцов.
Этим самостоятельным исследованием завершается круг практических занятий по доникейской письменности. Основными целями здесь являются: изучение в теории и на практике методов патрологического анализа; усвоение теоретического материала; усвоение навыков чтения святоотеческой литературы.
На втором году изучения патрологии в НДС проводится по одному зачетному семинару в каждом полугодии.
В первом полугодии он посвящен основной святоотеческой теме изучаемого периода (защите Божества Сына в полемике против ари-ан) и проводится после изучения наследия свт. Григория Нисского. Семинар организуется в форме Вселенского собора, на котором председательствующим является преподаватель, а позицию свт. Афанасия Александрийского и Великих Каппадокийцев представляют отдельные группы студентов. Положения ариан отражает другая группа учащихся, которые полемизируют с участниками «собора». Исходя из этических соображений, предварительно дается установка, что ариане на собор не явились, и их положения должна огласить присутствующим компетентная группа православных христиан. Для остроты полемики ее предпочтительно составлять из сильных учеников (психологически защищать свою веру проще, чем нападать на нее). Вопросы и ответы берутся из хрестоматийных текстов, таким образом восстанавливается эпоха и атмосфера споров, а полемика ведется святоотеческим языком. В сложившейся практике группа студентов, знакомящая участников «собора» с мнением ариан, распределяет внутри себя исследование трудов представленных святых отцов, так что каждый «специализируется» на анализе более узкого круга источников на предмет положений анти-арианской полемики. Благодаря этому становится возможным задавать вопросы каждой группе отдельно, что позволяет упорядочить работу. Чтобы полемика не сводилась к простой цитации, требуется адаптация арианских тезисов для семинара.
Во втором полугодии проводится семинар по христологии на основании наследия Леонтия Византийского, прп. Максима Исповедника, прп. Иоанна Дамаскина, поскольку данная тема является основополагающей для изучаемого периода. В отличие от предыдущего семинара, где упор делался на воссоздании атмосферы богословских споров, здесь
предпринимается попытка применить святоотеческое наследие для решения современных христологических вопросов (например: симметричной или ассиметричной христологии). При этом развивается столь важный навык, как умение применить святоотеческий опыт в решении современных богословских проблем. Как и в первом случае, учащиеся разбиваются на группы, представляющие позицию того или иного отца, наиболее сильные студенты изучают особенности современных христологических вопросов. Однако, в отличие от семинара по триадологии, здесь царит дух конструктивного обсуждения, а не полемики, делается попытка найти приемлемое решение.
Помимо практических занятий и работ по текстам хрестоматии, проводятся промежуточные зачеты по теории, которые направлены на контроль знания лекционного материала.
Одним из важных условий полноценного усвоения патрологии является необходимость приобщить учащихся к источникам — творениям святых отцов. Этот процесс осложняется двумя обстоятельствами. Во-первых, даже при минимальном количестве затронутых в курсе авторов, число их творений будет значительным. Во-вторых, далеко не все библиотеки могут предоставить студентам творения изучаемых отцов в необходимом объеме. Выходом из ситуации может быть создание хрестоматии по патрологии, то есть подбор и издание избранных святоотеческих произведений.
Необходимость такого решения осознавалась еще в XIX веке. Одним из первых на этом поприще выступил ректор Московской Духовной семинарии протоиерей Николай Благоразумов. Труд был создан, в первую очередь, как облегченное пособие для воспитанников духовных школ, которые «очень и очень мало знакомятся ныне (особенно практически — через чтение в классе и дома) с писаниями отцов и учителей Церкви»3. Кроме того, хрестоматия рекомендовалась автором и для общего религиозно-нравственного чтения, так как приобретение полного свода святоотеческих творений для многих затруднительно или вовсе невозможно.
Хронологически хрестоматия, составленная протоиереем Николаем, раскрывает время Вселенских соборов и доходит до св. Иоанна Дамаскина включительно, поскольку, как полагает автор, трудами отцов периода
Вселенских соборов учение и обычаи Церкви «подтверждены все, писанием или без писания, установленные для нас церковные предания, так что пастырям Церкви дальнейших веков оставалось хранить не но-
4
вовводно учение и правила» .
Тематически весь материал хрестоматии разделен на два больших периода, каждый из которых, в свою очередь, разделен на два отдела. Первый период, с 70 по 313 год, раскрывает в первой части (до 140 года) учение мужей апостольских, а во второй части — возникновение научной богословской письменности. Второй период также делится на два отдела: с IV по V век и с VI до середины IX века, где рассматриваются, соответственно, период золотого века святоотеческой письменности и период христологических споров. Кроме того, составителем «за чрезвычайным обилием материала обзор святоотеческих трудов ограничен святыми отцами лишь важнейшими по своим писаниям и пастырской деятельности»5.
С точки зрения метода, протоиерей Николай Благоразумов отходит от привычного изложения материала хрестоматии, и святоотеческие тексты в прямой цитации перемежает со своим собственным изложением содержания произведения. Изложению важнейших положений из трудов отцов Церкви предшествуют краткие биографические, исторические и библиографические сведения, в некоторых случаях — доказательства подлинности произведений.
Несомненными преимуществами хрестоматии о. Николая являются доступность в усвоении материала и ее приемлемый объем при широком привлечении святоотеческого наследия. Однако в подобном подходе, когда святоотеческое наследие дается частью в собственном пересказе автора, а частью в цитатах, мысли святых отцов несколько заслоняются собственной позицией автора-составителя.
Следующая попытка составления святоотеческой хрестоматии была предпринята иеромонахом, ныне епископом Иларионом (Алфеевым). Как и труд протоиерея Николая Благоразумова, святоотеческая антология иеромонаха Илариона адресована прежде всего студентам, изучающим патрологию в духовных академиях и семинариях, в качестве необходимого дополнения к пособиям — сборника первоисточников, «без знакомства с которыми изучение патрологии лишено смысла»6.
Цель, которую ставит перед собой автор, — «пробудить у студентов интерес к наследию святых отцов и желание внести свой вклад в дело изучения и перевода памятников святоотеческой письменности»'.
Немаловажно замечание автора антологии относительно переводов и использованных текстов: «несовершенство некоторых из них становится очевидно при сличении с оригиналом», остро назрела «необходимость в новых переводах, на основе современных изданий текстов святых отцов, с подробными комментариями и научным аппаратом»8. Однако тут же автор совершенно справедливо уточняет, что такая работа требует десятилетий.
Антология открывается произведением Климента Александрийского, то есть временем возникновения научной богословской письменности, минуя, таким образом, период мужей апостольских, апологетов и антигностическую письменность. В данный момент серия завершается текстами «Корпуса Ареопагитикум», последний том издан в 2000 году. Причины прекращения издания неизвестны; возможно, это недостаток финансирования, либо превышенный лимит объема антологии, насчитывающий уже более 2000 страниц.
Структурно пособие иеромонаха Илариона не отходит от норм составления хрестоматии и представляет собой сборник святоотеческих произведений в полном или сокращенном варианте, если этого требует их значительный объем9. Тексты сочинений каждого автора предваряются биографической статьей, обзором творений и библиографией на русском, английском, французском и немецком языках.
Преимуществом антологии иеромонаха Илариона перед хрестоматией протоиерея Николая можно считать обилие святоотеческого материала, не заслоненного собственным изложением автора. Недостатком же — незавершенность серии, уже имеющийся большой объем, что делает неудобным применение в учебном процессе.
Интересно также ознакомиться с попытками составления подобного рода хрестоматии авторами светских вузов, хотя очевидно, что при этом они ставят перед собой несколько иные цели и задачи. Одним из первых в этой области выступил Г. Я. Миненков, составивший хрестоматию «История средневековой философии. В 2-х частях. Ч. 1. Патристика». Очевидно, опыт философско-патристической хрестоматии не применим
в богословских школах, вследствие различия в целях и задачах курсов патрологии и истории философии. Однако опыт составления таких сборников в светских школах и руководящие принципы подбора текстов весьма интересны.
Материал хрестоматии был подобран автором в соответствии с программой историко-философской подготовки студентов, традиционно относящейся к разделу средневековой философии. Сюда включались прежде всего тексты, причем не в строго хронологическом порядке, а те, «в которых наиболее четко фиксируется смена культурных эпох»ш.
Интерес представляет методология составления хрестоматии, поскольку зачастую этот важный момент опускается. В качестве принципов отбора текстов автор-составитель указывает на следующие положения.
1. Обращение к текстам, наиболее явно обнаруживающим новое философское содержание, отличие от античного философствования.
2. В хрестоматию включены тексты авторов, которые по догматическим или хронологическим положениям не могут быть включены в круг отцов Церквип.
3. Тексты отбирались по принципу значимости для понимания последующего развития философии, то есть определяющим являлась значимость материала с учебной точки зрения, для выхода на новые пути философствования в последствии рефлексирования текстов.
Автор сборника оговаривает принципы отбора и редактирования самих текстов хрестоматии: 1) при наличии нескольких переводов отбирался позднейший; 2) в тексты, изданные с использованием дореволюционной орфографии, вносилась минимальная правка, приближающая их к нормам современной русской орфографии; 3) лексическая правка, даже в случае явной устарелости используемой лексики, не предпринималась.
В НДС также существует опыт составления собственной хрестоматии, отвечающей целям и задачам разработанного курса Патрологии. Руководящими принципами при ее составлении служили: 1) приемлемый объем, который бы не перегружал учебный процесс; 2) цельность произведения: отбирались такие, которые обладали в глазах автора логической завершенностью; 3) отражение одного из основных
направлений богословского творчества автора. Определяющим при отборе было и соответствие творений интересам курса. Так, например, при изучении наследия святых Афанасия Александрийского, Василия Великого, Григория Богослова и Григория Нисского приоритет принадлежал произведениям, посвященным защите Божества Сына Божия, так как это основной богословский вопрос эпохи. Кроме того, полемика Каппадокийцев с Евномием, представителем крайнего арианства, позволяет в итоговом семинаре проследить единую богословскую мысль отцов, аргументы и контраргументы сторон, воссоздать живую богословскую картину эпохи. Отбор текстов определялся собственной авторской позицией и существующими возможностями.
Наконец, один из самых наболевших вопросов, стоящих сегодня перед Патрологией, — острая необходимость в современных полных курсах, которые бы отражали материалы новейших открытий и научных исследований. Как справедливо отметил А. А. Столяров, революция 1917 года нанесла «русской патрологии такой удар, от которого она не оправилась до сих пор»12.
Однако если не принимать пока во внимание строгий критерий современности и сместить акцент на глубину подачи и проработки материала, то вопрос с пособиями по Патрологии, доступными современному читателю, выглядит не столь удручающе. Прежде всего это касается трудов отечественных патрологов периода, который профессор А. И. Сидоров называет «серебряным веком русской патрологической науки»!3, это конец XIX — начало XX века. В данный период была написана основная масса курсов по Патрологии. Значительная их часть посвящена обзору доникейской письменности, и совсем немногие исследуют письменность эпохи Вселенских соборов!4.
Среди работ, основное содержание которых посвящено доникейской письменности, можно отметить краткий курс «Патрологии» профессора И. В. Попова, первоначально изданный для внутреннего пользования учащихся МДА (последнее переиздание в 1916 году) и ставший доступным широкому кругу читателей только в 2003 году. Курс Попова по структуре напоминает, скорее, план урока, однако отточенность и лаконичность материала свидетельствуют о работе, проделанной в сторону его сокращения. Здесь издатели совершенно справедливо отмечают
в предисловии, что это пособие «не отражает всего объема научного материала, использовавшегося И. В. Поповым для преподавания»!5. Тем не менее, благодаря подобной подаче материала курс прекрасно подходит для «предварительного быстрого знакомства со святоотеческим наследием»^ 1-ГУ веков и при повторении материала.
На лекциях Н. И. Сагарды, в силу их влияния на развитие патрологии в России, вплоть до настоящего времени!7, необходимо остановиться подробнее. Его «Лекции» представляют собой плод многолетней работы, отражающий эволюцию его взглядов на предмет и новейшие достижения отечественной и западной патрологии. Постоянный интерес к новейшим материалам и владение ими позволило Н. И. Сагарде, при всей глубине работы и ее объеме, составить органичную картину развития как святоотеческой мысли, так и науки патрологии (ее критических методов, текстуального анализа и т.д.), чего так не хватает многим отечественным курсам. Такое живое отношение автора к предмету делает возможным, несмотря на стиль прошлого столетия, с легкостью следить за его рассуждениями, которые являются одной из самых ценных составляющих общего содержания курса лекций. Несмотря на отсутствие материала, отражающего современный нам уровень патрологической науки, курс Н. И. Сагарды является классическим по способу подачи материала и остается востребованным до настоящего времени.
К сожалению, революционные события 1917 года и их последствия в России прервали наметившийся рост нашей патрологической науки; остатки ее успешности явила наша эмиграция. Здесь нужно прежде всего рассмотреть труд протоиерея Георгия Флоровского «Восточные отцы ГУ-У111 веков». Автор в своем предисловии свидетельствует, что при составлении он руководствовался желанием «начертать и запечатлеть образы великих учителей и отцов Церкви»!8. в основу произведения легли его академические лекции. Лекции по первым векам сохранились только в обзоре трудов Игнатия Антиохийского и Поликарпа Смирнского. Поздние века автор излагает, начиная со свт. Афанасия Александрийского, и завершает классическим периодом патристики, трудами прп. Иоанна Дамаскина. По методу изложения и объему материала сохранившиеся лекции по ранним отцам проигрывают лекциям Н. И. Сагарды. В то же время творения отцов посленикейского периода
даются у него с исключительной глубиной. В разборе их богословия сквозят не общие формулировки, но понимание основ, следование за святоотеческой мыслью. Поэтому в изложении протоиерея Георгия предстают цельные, живые богословские портреты святых отцов, а не только их систематически изложенные богословские взгляды. Исследователи творчества Флоровского так характеризуют его работы: «Для метода его научной работы характерна смена тончайшего анализа понятий и терминологических оттенков со смелыми и быстрыми обобщениями»^. Поэтому совершенно справедливо суждение А. Г. Дунаева, полагавшего, что по сей день труд протоиерея Флоровского остается «лучшим введением в святоотеческую мысль указанного периода»20.
Отметим также лекции архимандрита Киприана (Керна), охватывающие период от мужей апостольских до апологетов, а также IV век. По свидетельству А. Г. Дунаева, эти лекции, сохранившиеся в Париже, завершаются VIII веком2\ Первую часть «Патрологии» архимандрита Киприана, до доникейской церковной письменности, в сравнении с курсом Н. И. Сагарды отличает краткость изложения, что может быть полезно для беглого ознакомления с материалом и его повторения, но в форме подачи материала он полностью следует конспекту профессора Сагардь^. Впрочем, курс архимандрита Киприана (Керна) при всей его краткости отличают цельность повествования и привлечение новых, по отношению к исследованию Н. И. Сагарды, материалов и разработок. Тем не менее, несмотря на привлечение современных ему источников, лекции архимандрита Киприана не могут явиться более свежим заменителем труда Сагарды, что отмечают и сами издатели23.
Наконец, наиболее близким к нам по времени является труд протоиерея Иоанна Мейендорфа «Введение в святоотеческое богословие»^, который охватывает значительный период времени, с I по XIV век. Однако по причине своего небольшого объема он носит, скорее, обзорный характер. Впрочем, в авторском предисловии протоиерей Иоанн сам оговаривается, что курс не претендует на всеобъемлющий научный охват относящегося к предмету материала, и цель курса заключается в определении исторической обстановки, основных направлений богословской мысли и объяснении главных богословских вопросов25.
Из современных пособий, наиболее полных по объему представленных церковных писателей, можно отметить вышедший в Джорданвилле в 2006 году курс лекций инока Всеволода (Филипьева), озаглавленный им «Путь святых отцов». Примечательно, что в этом пособии инок Всеволод делает попытку обозреть церковную письменность, начиная с первого века и заканчивая настоящим временем. Автор стремился сделать пособие ясным и простым для того, чтобы им могли пользоваться не только студенты духовных школ, но и миря-не2б. Труд представляет собой беглый обзор церковной письменности (в разделе русской церковной письменности и греческой, после падения Константинополя чрезвычайно краткий), полезный в качестве ознакомительного источника.
Следующим из новейших исследований в области святоотеческой мысли необходимо назвать труд В. М. Лурье «История византийской философии. Формативный период», изданный в Санкт-Петербурге в 2006 году. Труд отличает широкое привлечение материалов современных зарубежных исследований, многие сведения о богословии эпохи Вселенских соборов впервые становятся известны широкому кругу российских читателей. Это особенно касается вопросов догматической полемики У-1Х веков, на которых и акцентируется внимание автора. Исследование отличает интерес к терминологическим особенностям богословских споров. Произведение не является в строгом смысле курсом по Патрологии27, автор перед собой подобных целей и задач не ставил28, но здесь мы находим яркий богословский портрет эпохи. Пособие может служить прекрасным современным дополнением к классическому курсу Патрологии протоиерея Георгия Флоровского.
Кроме того, следует отметить такие труды современных нам авторов, как «Курс патрологии» А. И. Сидорова, вышедший в 1996 году (завершается греческой апологетикой II века), и «Патрология и патристика» (издано в 2001 году А. А. Столяровым), где излагается материал вводных лекций к курсу Патрологии. В обеих этих работах заметно влияние лекций Н. И. Сагарды. Следует отметить, что А. А. Столяров строит изложение в историко-философском ракурсе, с целью представить патристику как органическую часть истории европейской мысли, стремясь придерживаться объективной, надконфессиональной позиций9.
В оценке работы А. И. Сидорова мнения исследователей противоречивы, от восторженных слов А. А. Столярова до сдержанных и критичных отзывов А. Г. Дунаева. Впрочем, можно согласиться с мнением, что труд профессора Сидорова является хорошим образцом для дальнейшего развития отечественной патрологии. Суждение этих же исследователей о том, что «для завершения курса патрологии в объеме поставленных А. И. Сидоровым хронологических рамок понадобится свыше 10 выпусков, при сохранении однородной подробности и основательности изложения первой книги»зо, представляется более чем справедливым, тем более что и сам автор сомневается в возможности завершить начатый им трудз .
Таким образом, оценивая ситуацию с развитием патрологии в России, следует признать, что в настоящее время отечественное богословие не располагает полным современным курсом по Патрологии. Создание полного курса в настоящее время — дело не одного ученого, но коллектива авторов, так как накопилось колоссальное количество материалов и исследований по каждому церковному писателю. Отсутствие такого коллектива патрологов в Русской Православной Церкви сегодня заставляет некоторых отечественных исследователей делать вывод, что появление пособий, отражающих современное состояние мировой патрологии, — «дело, вероятно, не очень близкого будущего»32.
Очевидно, что отечественная патрология активно пытается найти выход из этой сложной проблемы. Об этом свидетельствуют факты переиздания в короткое время (с 1996 по 2006 год) большинства отечественных дореволюционных и русскоязычных зарубежных пособий по Патрологии. Кроме того, готовятся к изданию на русском языке труды такого зарубежного классика-патролога, как Иоханнес КвастенЗЗ, и др. В частности, уже вышел в свет первый том серии «Христианская традиция: История развития вероучения» известного американского патролога Ярослава Пеликана «Возникновение кафолической традиции (100-600)».
Но ожидания, что их перевод и издание могут стать выходом для отечественного богословия34, обманчивы, необходимо создавать собственные богословские школы, в противном случае мы снова попадем в зависимость от западной науки.
Пока отечественная патрология еще проходит этапы своего формирования, появление современного, полноценного курса по предмету — дело будущего. Сейчас же можно согласиться с мнением А. Г. Дунаева, что «два курса можно признать выдержавшими испытание временем: это „Лекции" Н. И. Сагарды для I-IV веков и две книги протоиерея Г. В. Флоровского для отцов IV-VIII веков»35. Успешное использование «Лекций по патрологии I-IV века» Н. И. Сагарды, при прохождении доникейской письменности (первый год изучения), и применение труда протоиерея Георгия Флоровского «Восточные отцы IV-VIII веков», для исследования творчества отцов посленикейского периода (второй год изучения патрологии), только подтверждают это.
Можно сделать вывод, что на современном этапе развития патрологии в России в качестве учебных пособий успешно могут выступать труды профессора Н. И. Сагарды и протоиерея Георгия Флоровского, пока не будет создан труд, отвечающий критериям современности и не уступающий по глубине материала этим пособиям. Интерес к данной проблеме со стороны ученых и появление новых и глубоких разработок в области патрологии вселяют надежду на более скорое, а не отдаленное решение вопроса.
Примечания и библиографические ссылки
1 См., например, труды Н. И. Сагарды, архим. Киприана (Керна). А. И. Сидоров, который завершает курс творениями апологетов, уделяет им более половины общего объема.
2 Пример этому — труд прот. Иоанна Мейендорфа. См.: Мейендорф И., прот. Введение в святоотеческое богословие. Клин, 2001.
3 Святоотеческая хрестоматия / Сост. прот. Николай Благоразумов. М., 2001. С. 6.
4 Там же. С. 7.
5 Там же. С. 8.
6 Отцы и учители Церкви III века / Сост. иером. Иларион (Алфеев). В 2-х т. М., 1996. С. 12.
7 Там же. С. 11.
8 Там же.
9 Там же.
10 История средневековой философии. Хрестоматия. В 2-х ч. Ч. 1. Патристика / Сост. Г. Я. Миненков. Мн.: ЕГУ, 2002. С. 5.
11 Такое утверждение представляется спорным. Можно привести слова архиеп. Филарета (Гумилевского): «Как Церковь Христова будет существовать до скончания мира, так до скончания мира будут являться в ней для нужд Церкви избранные орудия Духа Божия... во всех веках могут быть мужи с качествами, необходимыми для отцов Церкви». См.: Историческое учение об отцах Церкви. СПб., 1859. Т. I. С. Х-ХЬ
12 Столяров А.А. Патрология и патристика. М., 2001. С. 58.
13 Сидоров А.И., Тимофеев А.А. Профессор Московской Духовной академии Иван Васильевич Попов как христианский и православный ученый // Попов И.В. Труды по патрологии. В 2-х т. Сергиев Посад, 2005. Т. 1. С. 12.
14 Труд архиеп. Филарета «Историческое учение об отцах Церкви» хотя и остается одним из самых полных, по объему рассмотренных творений отцов Церкви, но является и безнадежно устаревшим по своему содержанию.
15 От издателей // Попов И.В. Патрология. М., 2003. С. 4.
16 Дунаев А.Г. Лекции Н. И. Сагарды и патрология XX века // Сагарда Н.И. Лекции по патрологии НУ веков. М., 2004.
17 См. напр.: Сидоров А.И. Курс патрологии: возникновение церковной письменности. М., 1996. С. 39.
18 Флоровский Георгий, прот. Восточные отцы ГУ-УШ веков. М., 1999. С. 6.
19 См.: Чуднов А. Память и молитва. Приложение 2. Прот. Георгий Флоровский. Восточные отцы ГУ-УШ веков. С-ТСЛ, 1999. С. 35.
20 Дунаев А.Г. Указ. соч. С. XXXIX.
21 Там же.
22 К сожалению, в его лекциях по золотому веку святоотеческой письменности теряется критический стиль.
23 Предисловие // Киприан (Керн), архим. Патрология. Ч. I. Париж-Москва,
1996.
24 Пособие составлено на основе его лекций, читавшихся с 1979 по 1981 год.
25 Мейендорф И., прот. Введение в святоотеческое богословие. Клин, 2001. С. 7.
26 Всеволод (Филипьев), инок. Путь святых отцов. Джорданвилль, 2006. С. 5.
27 По крайней мере в том ключе, как его определяет Н. И. Сагарда: Патрология заключает в себе «не только биографический и библиографический отдел, но и экзегетический, в котором излагается содержание отдельных произведений того или другого писателя и цельный образ его учения, с оттенением именно его индивидуальных особенностей, характерно отличающих данного писателя и определяющих его место в истории богословской мысли, и эта сторона признается существенной составной частью науки, которой она не может передать «истории догматов». В патрологии история христианских догматов представляется хронологически, в связи с самой жизнью древней Церкви и в том самом порядке, в каком христианские догматы раскрывались в действительности. С другой стороны, в патрологии каждый христианский догмат рассматривается в связи со всей системой вероучения тех церковных писателей, у которых раскрывается этот догмат, между тем как «история догматов» оставляет эту связь в стороне и берет из учения известного отца только то, что он говорит о том или другом догмате в отдельности». См.: Сагарда Н.И. Указ. соч. С. 41.
28 ЛурьеВ.М. История византийской философии. Формативный период. СПб., 2006. С. 7-8.
29 См. его замечание о конфессиональных издержках авторской позиции А. И. Сидорова. Столяров А.А. Указ. соч. С. 61.
30 См.: Там же. См. также: Дунаев А.Г. Указ. соч. С. XL.
31 Сидоров А.И. Указ. соч. С. 5-6.
32 Столяров А.А. Указ. соч. С. 61. См. также: Дунаев А.Г. Указ. соч. С. XLIV.
33 Интересно отметить, что в библиотечных фондах СПбДА уже долгое время хранится машинописный перевод первого тома Патрологии Квастена, переданный в дар библиотеке.
34
35
Дунаев А.Г. Указ. соч. С. XLIV. Там же. С. XL.
