CC BY
84
СОВРЕМЕННЫЕ ТЕНДЕНЦИИ В УПОТРЕБЛЕНИИ БИБЛЕИЗМОВ НА СТРАНИЦАХ СМИ
Кандидат филологических наук, старший преподаватель И.П. Назарова
Кубанский государственный университет физической культуры, спорта и туризма, г. Краснодар Контактная информация для переписки: 350015, г. Краснодар, ул. Будённого, 161.
Язык активно заимствует из Библии выражения, независимо от того, в прямом или в метафорическом смысле они употреблены. Сознание человека принимает их в готовом виде или же переосмысливает, придавая им новые значения. Причины изменения исходного значения оборота могут быть разными. Самая распространённая причина состоит в изменении норм литературных языков на протяжении времени, особенно в сопоставлении современного русского со старославянским языком, откуда к нам пришло подавляющее количество библеизмов.
В публицистической литературе библеизмы живут особой жизнью. Интерес к библейским выражениям в последнее время не только не угас, а даже усилился. Нередко обнаруживается тенденция к злоупотреблению меткими евангельскими фразами, к превращению их в штампы, особенно в газетной речи. В речевом пространстве современных СМИ актуализированные библеизмы используются для выражения определённого оценочного содержания, вплетаясь в общий стилистический рисунок того или иного СМИ.
Ключевые слова: библеизм, пласт русской культуры, конфессиональная лексика, речевое пространство СМИ, высокая лексика, трансформация, дисфункциональное использование единиц языка, реминисцентно-смысловой тип.
Газетная речь - достаточно своеобразное явление, которое стоит несколько особняком в ряду других видов текстов. В ней есть особые речевые образования - заголовки, подзаголовки, рубрики. В качестве заголовков весьма часто используются фразеологизмы [Бобунова 1992]. В последние годы удельный вес библеизмов среди «заголовочной» фразеологии резко увеличился. На газетных полосах можно увидеть заголовки типа: «Ждать манны небесной», «Соломоново решение», «Саркофаг или Ноев ковчег», «Не испив той чаши», «Свет звезды полынь», «Время собирать камни» и др. Вопросы, которые поднимают журналисты, волну-
ют многих людей, и писать об этом книжным, сухим языком невозможно. Задача журналиста - найти точное, яркое слово.
В умелых руках переосмысление слов, придание им новых значений могут дать определенный эффект. Но при этом часто наблюдаются различные нарушения в значениях уже известных слов и выражений, в структуре последних.
В этой связи интересно замечание М.В. Колтуновой, которая пишет: «...речь нарождающегося класса цивилизованных управленцев и предпринимателей не отличается богатством лексики, синтаксическим разнообразием и стилистической выразительностью. Хотя речевые возможности русского языка безграничны». [Колтунова 1996. С. 55-58].
Между тем, необходимым условием для постижения сокровищницы русского языка является приобщение людей к образцам классической литературы, вера в незыблемость великих традиций языка. Культура как явление общественной и духовной жизни народа и создается благодаря традиции. Проникнутость классической русской литературы идеями и духом христианства служит одной из фундаментальных основ высокой культуры слова. В лучших примерах отечественной словесности мы видим обращение к идейным и стилистическим традициям древних церковных и учительско-проповеднических текстов, к лексике и фразеологии, осложненной христианскими ассоциациями и символами.
Можно сказать, что фразеологизмы в художественной и публицистической литературе живут особой жизнью. Неслучайно один из первых отечественных исследователей языка газеты Г.О. Винокур полагал, что газетный язык по сути дела насквозь фразеологизирован, поскольку стандартность, клишированность многих типично газетных выражений является неотъемлемым свойством этого языка.
Изучая фразеологические обороты в заголовках художественной литературы и публицистики, В.М. Рон-гинский еще в 1965 году среди прочих упоминал и библеизмы (слова и выражения, имеющие своим источни-
ком Библию) - «Не убий» (у Л.Н. Толстого), «Не от мира сего» [Ронгинский 1965. С. 155].
Интересно отметить и то, что из некоторых библе-измов русские литераторы «выращивали» тексты целых произведений, что могло приводить к забвению первоисточника библейских цитат, как произошло, например, с фразеологизмом «волк в овечьей шкуре». При упоминании этого библеизма современные люди склонны обращаться памятью, скорее, к басне И.А. Крылова, а не к первоначальному тексту - Евангелию. Нельзя не сказать и о том, что этот библеизм породил в свою очередь еще одно крылатое изречение, принадлежащее уже перу великого русского баснописца - «хоть ты в новой коже, а сердце у тебя все тоже».
Библейские по происхождению фразеологические обороты в последние годы активны именно в газетной речи. «Козел отпущения» в образе экономической реформы - это социальный «громоотвод», «Кажется, что библейский миф о Вавилонском столпотворении может стать грозной реальностью в нашей стране» [примеры взяты из : Кривенко 1993]; «У людей потеряно уважение к своему труду, выросли поколения, которые ничего и не слыхали «о любви к ближнему» [Лит. газета. 1.11.1989].
Исследуя ошибки в употреблении библеизмов на газетной полосе, Е.Н. Прибытько делает акцент на том, что «сегодня насущными становятся проблемы правильного использования библеизмов в речи, отслеживания процессов превращения ошибок в языковые факты, выявления устранения причин ошибок» [При-бытько 2000. С. 53].
Одной из любопытных особенностей современных СМИ является широкое использование устаревшей лексики. Обращение к устаревшей лексике обусловлено социокультурными и политическими переменами, происходящими в нашем обществе. Новая социокультурная ориентация проявляется, в частности, в том, что новое явление и предметы общественной жизни получают названия, существовавшие в дореволюционной политической лексике - Дума, губернатор, суд присяжных и др. До недавнего времени эти слова и выражения рассматривались как историзмы, а сегодня они снова вошли в активный словарь каждого политически активного россиянина. Особым случаем актуализации устаревших единиц языка является актуализация конфессиональной и церковно-славянской лексики.
На начальном этапе постсоветского этапа фразеологизмы библейского происхождения воспринимались как что-то новое и необычное, так как был открыт целый пласт русской культуры, забытый, непонятно каким чудом доживший до наших дней. Со временем эти слова стали привычны для нашего восприятия. Однако интерес авторов массово-коммуникативных текстов к религиозной тематике в большинстве своём ограничивается внешними сторонами православного культа и не идет вглубь, не затрагивает духовно-философских основ возрождаемой религии. Между тем, примеры правильного и осознанного употребления конфессиональной лексики в речевом пространстве современных СМИ найти очень трудно. Судя по всему, духовная реальность продолжает оставаться
элементом экзотики, которую можно искажать и пародировать.
Следует отметить, что в современных средствах массовой информации библеизмы находят широкое применение. При этом наблюдается смешение стилей, при употреблении в речи библеизмы разрушаются, особенно ярко это проявляется в языке нового слоя русских, т.е. тех, кто причисляет себя к элите общества. Видимо, данное явление объясняется желанием придать своей речи высоконравственный смысл, но употребление устойчивых конструкций, отдельных библеизмов в самом контексте в большинстве случаев несет иронический, сниженный оттенок.
В обычной речи фразеологизмы отличаются постоянством состава и значения, но в той или иной степени становятся привычными, поэтому журналисты пытаются вернуть фразеологизму образность, используя для этого различные приемы авторского варьирования. П.В. Кривенко отмечает, что в газетной практике при создании авторских модификаций, или квазифразеологизмов используются все виды трансформации традиционных устойчивых выражений: семантическая, синтаксическая, лексическая контаминация и стилистические смешения. В результате стилистических смешений (когда в традиционном обороте заменяется слово с контрастным стилистическим качеством) получаются заголовки типа «Приблудный сын эфира» (от «Блудный сын») [Кривенко 1993].
Лексическая же трансформация, которая предусматривает манипуляции с одним из элементов фразеологизма - словом, является одним из самых популярных журналистских приемов. Например, в тексте статьи: «Любите и обрящете!» [Собеседник. 2001. №29]. В одних случаях лексическая трансформация имеет прямой смысл: «Не лесом единым», в других - подобная замена сопровождается эффектом аллюзии (намека отдаленных воспоминаний, ассоциативных сближений). В заголовках следует отметить например, такие случаи: «Гора преткновения», «Не планом единым», где заменено слово в традиционных фразеологизмах («Камень преткновения», «Не хлебом единым»). Случай лексической трансформации отмечен в примере «Обвести ближнего вокруг пальца». В данном контексте в структуру устойчивого словосочетания вносится «высокое» слово, что создает иронический оттенок высказывания. Интересны случаи, когда в устойчивое словосочетание добавляется слово или несколько слов, например: «Здесь были лишь ветер да разверзающиеся хляби небесные». Входящие в состав фразеологизма «хлябь» и «разверзающиеся» использовались в значениях: хлябь - «водопад, поток» [Скворцов 1994. С. 100-106], разверзать - «открывать, раскрывать» [Фасмер 1987.]. Данный фразеологизм в своей основе имеет библейское по происхождению устойчивое выражение «Разверзлись хляби небесные», в современном искаженном контексте оно получает сниженный оттенок значения - речь идет о непогоде с проливным дождем и ветром.
На сегодняшний день, говоря о стиле газетного заголовка, можно констатировать изменения в стилевой установке языка прессы. Письменная форма, публичность, идеологическая направленность, социальный
статус общественного агитатора и пропагандиста, диктовали книжно-литературную манеру изложения: употребления «высокой» лексики и фразеологии, усложненность синтаксического строя, приверженность к развернутым сравнениям.
Сейчас в газетной речи наблюдается тесное взаимодействие книжного и разговорного вариантов литературного языка. Рассмотрим ряд примеров:
«Добряк «в волчьей шкуре». [Лиза, №36, 2002. Заголовок].
Здесь явно прослеживается использование прецедентного текста, т.е. непосредственно указывается соотнесенность с библейским рассказом о лицемере, который под маской добродетели прячет свои дурные намерения (Волк в овечьей шкуре). Заголовки такого характера мы относим к реминисцентно-смысловому типу. Подобного рода трансформации широко распространены и рассчитаны на более образованного читателя, который имеет дело с подтекстом.
«Рай на Земле, похожий на... ад». [НЛО, №15,2003. Заголовок].
Антонимы имеют большое значение в практике формирования газетных заголовков, т.к. ярко выделяют важные моменты сообщения, акцентируя внимание читателей на определенном событии. В данном случае автор статьи использует два диаметрально противоположных и совершенно не сопоставимых, с точки зрения культурной семантики, библейских понятия. Однако таким образом газетный заголовок приобретает образность, оставляет простор для воображения читателя.
«Летчики Апокалипсиса: кошмар метеорологической войны». [НЛО, № 6,2002. Заголовок].
Журналисты нередко прибегают к разрушению стилевой установки языка прессы. В данном заголовке мы наблюдаем соединение древнего, архаичного слова со словосочетанием «метеорологическая война», номинирующим новое понятие наряду с обозначениями «атомная война», «бактериологическая война». Стилистический контраст с окружающей нейтральной лексикой повышает их экспрессивность, что задерживает на себе внимание читательской аудитории.
«Папа изгнал дьявола из блудного сына». [Мегаполис-Экспресс, №42,2001. Заголовок].
Как известно, выражение «блудный сын» сопутствует ситуациям, когда речь идет о том, кто покинул свой дом, а затем вернулся, а также о том, кто раскаялся в чем-либо после постигших его неудач (из евангельской притчи о блудном сыне, растратившем полученную от отца долю и вернувшемся к отцу в раскаянии). К сожалению, использование библейской фразеологии на газетной полосе не всегда правильно и уместно. В нашем контексте смысл библейского выражения искажен: сын вернулся домой раскаявшись, самостоятельно признав свои грехи.
Сегодня обращение к библейской истории означает восстановление коммуникативных связей между современностью и прошлым. Процесс этой коммуникации сопровождают помехи, которые создают дополнительные трудности при восприятии информации.
Причиной этих помех является незнание глубинного смысла, который содержит текст источника, отсюда и
неверная интерпретация слов, содержащихся в этих текстах. Например, в африканской мифологии говорится, что в древние времена «дети бога жили вместе со своим отцом на небесах в мире, богатстве и счастье». Но однажды решил бог испытать своих детей и отправил их на Землю, запретив «есть соль земли» [НЛО, №45, 2002].
Библейское выражение «Соль земли» восходит к Евангелию (так Иисус называл своих учеников). Автор статьи вообще не понимает смысл этого изречения. Здесь: «есть соль земли» выступает в значении «кушать». По-видимому, прослеживается влияние выражения «Вкушать запретный плод», однако сочетание данного контекста со словами Иисуса рассматривается как кощунственное, с точки зрения верующих.
В современной газетной практике широко распространена трансформация библейских цитат. И в этом случае важной оказывается не сама цитата, а ее функция, которая заключается в узнавании. Например: «... отношения были такими, чтобы и «не давить», и чувства спасти. А может, и не только чувства, а целую ячейку общества. Потенциальную. Как не стать козой отпущения? В принципе Лера заняла правильную позицию: выжидательную. Ее молодой человек находится в смятении и, возможно, ждет совета ...» [АиФ, 25.09.2003].
В данном случае библейское выражение «Козёл отпущения», т.е. козёл, которого приносили непосредственно в жертву, используется в переносном смысле. Вместо мужского рода (как должно быть в библеизме) - употребляется существительное женского рода, в целях подстраивания под героев статьи. Такой приём обусловливает усиление речи, что приводит к расширению значения фразеологизма, однако в современном искаженном виде он получает сниженный оттенок.
«... 8 правил распределения домашних ролей РАСПРЕДЕЛИТЬ обязанности в семье так, чтобы не было никому обидно, - это, пожалуй, самый увесистый камень преткновения в супружестве. Многие расшибают об него голову. А ведь часто просто надо его обойти. Только надо знать пути-дорожки...» [АиФ, 07.02.2003].
В данном случае ко всему прочему к переносному значению библеизма «Камень преткновения» добавляется конкретизация, характерная только для прямого значения. Слово «увесистый» характерно для каких-либо предметов, достаточно тяжелых. Таким образом, мы видим здесь сознательную попытку расширить лексическое значение библеизма, хотя это и противоречит языковой норме.
«.Год назад у Александра Кедича случилось еще одно горе - во время пожара в своей квартире погиб сын Павел. Ему было 40 лет, работал учителем истории. Камень преткновения после смерти жены тоской терзал душу Кедича. Окунется он в холодную воду, взбодрится, а на сердце все равно тошно. И однажды вспомнил.» [АиФ, 03.12.2003].
Еще одним примером неправильного употребления библеизмов на газетной полосе является этот отрывок из газетной статьи. Непонятно, что или кто является здесь «камнем преткновения». Чья смерть? Сына? Жены? Или нечто другое? Это обстоятельство дает право говорить о проблеме дисфункционального использования единиц языка. Под этим обстоятельством по-
нимаются случаи, когда автор приписывает лексеме неверное значение, отчего возникает эффект, автором не планируемый.
Явление реминисценции, т.е. заимствование по образу и стилистике, вбирает в себя культуру и творчество народов. В связи с этим нам представляется интересным следующий пример.
«... Зуб за зубом о том, какую муку доставляет больной зуб, писали даже древние греки, облекая свои страдания в весьма выразительные междометия: «Ах!» и «Ох!» Чтобы вылечить зубы без классических криков «Ох!» и «Ах!», нужно, чтобы вам встретился хороший врач - образованный ...» [АиФ, 21.03.2001].
Здесь прослеживается библейская реминисценция «Око за око, зуб за зуб». Тем самым автор имплицитно кодирует свое негативное отношение к затронутому в статье вопросу.
Приведенные примеры дают основание утверждать, актуализированные библеизмы в речевом пространстве современных СМИ используются для выражения определенного оценочного содержания, вплетаясь в общий стилистический рисунок того или иного СМИ.
Итак, библеизмы, библейские реминисценции и аллюзии, пересказы ветхо- и новозаветных сюжетов в текстах массовой коммуникации используются в переносном значении или служат материалом для создания новых метафорических образов. При этом, если в журналистике советского и постсоветского периодов данные языковые единицы по идеологическим причинам были представлены довольно скупо, то в последние годы данный пласт лексики стал использоваться более активно. В условиях демократии конфессиональная и церковно-славянская лексика в текстах СМИ оказывается востребованной при полемике и социальной критике.
На начальном этапе постсоветского этапа такие слова воспринимались как что-то новое и необычное, так как был открыт целый пласт русской культуры, забытый, непонятно каким чудом доживший до наших дней. Со временем эти слова стали привычны для на-
шего восприятия. Однако интерес авторов массово-коммуникативных текстов к религиозной тематике в большинстве своём ограничивается внешними сторонами православного культа и не идет вглубь, не затрагивает духовно-философских основ возрождаемой религии. Примеры правильного и осознанного употребления конфессиональной лексики в речевом пространстве современных СМИ найти действительно очень трудно. Судя по всему, духовная реальность продолжает оставаться элементом экзотики, которую можно искажать и пародировать.
В связи с переменами в жизни России и повторным ростом числа библеизмов в русском языке стало модным использовать библеизм как экспрессивное средство массовой информации. Но, к сожалению, использование библеизмов на газетной полосе происходит не всегда правильно и уместно.
ЛИТЕРАТУРА:
1. Бобунова М.А. Не вырубить топором. О заголовках в «Комсомольской правде» // Русская речь. - 1992.- №5.- С.58-60.
2. Колтунова М.В. Какой рецепт деловой культуры преобладает в деловом общении? // Русская речь.- 1966.- №6.-С.55-58.
3. Кривенко Б.В. Фразеология и газетная речь // Русская речь.- 1993- №3.- С.44-49.
4. Назарова И.П. Функционирование библеизмов в русском и немецком языках и лингвопрагматические особенности вариантов перевода. Дисс. ... канд. филолог. наук. Краснодар: КубГУ, 2001.-168с.
5. Прибытько Е.Н. Ошибки в употреблении библеизмов на газетной полосе // Новое в массовой коммуникации. Альманах. Воронеж, 2000.- С.53-55.
6. Ронгинский В.М. Фразеологические обороты в заголовках художественной литературы и публицистики // Проблемы фразеологии и задачи ее изучения в высшей и средней школе. Тез. докл. межвуз. конф. - Череповец, 1965.- С.154-156.
7. Скворцов Л.И. Язык, культура, нравственность // Русский язык в школе, 1994.- №2.- С.100-106.
8. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. (Том 4).- М., 1987 .
MODERN TENDENCIES IN USING BIBLICAL TERMS ON MASS MEDIA PAGES
I. Nazarova, Candidate of Philology, Senior Teacher
Kuban State University of Physical Education, Sports and Tourism, Krasnodar. Contact information for correspondence: 350015, Krasnodar, Budennogo str., 161
Every language actively borrows expressions from the Bible independently on the fact whether they are used in director metaphorical sense. Reasons of changing the original meaning of an expression can be different.
The difference of the most widely spread reason lies in the changing of norms of literary languages in course of time. In the recent time the interest to Biblical expressions has even grown. In the speech space of modern mass
media actualized Biblical terms are used to express the certain evoluational content, being included into the common stylistical picture of this or that mass media.
Key words: Biblical term, layer of Russian culture, confessional lexics, speech space of mass media, high lexics, transformation, dysfunctional use of language units, reminiscent type.
