CC BY
163
СОВРЕМЕННЫЕ ТЕНДЕНЦИИ В УГОЛОВНОМ ПРАВЕ
Атагимова Э. И.*, Потёмкина А. Т.**, Цопанова И. Г.***
Modern trends in criminal law
El'mira Atagimova*, Anna Potemkina**, Indira Tsopanova***
Аннотация. Статья посвящена проблеме исследования эффективности применения уголовного наказания за нарушение уголовно-правового запрета. Эффективность уголовного закона в самом упрощенном понимании означает его результативность в борьбе с преступностью, в противодействии преступности. Именно в санкциях находит выражение оценка законодателем степени общественной опасности деяний. В статье на примере статьи 138 Уголовного кодекса Российской Федерации, регламентирующей ответственность за нарушение одного из конституционных прав каждого гражданина, каковым является тайна переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных или иных сообщений, анализируется целесообразность применения уголовно-правового запрета, за которым стоит сила государственного принуждения. Отмечается, что безусловно, деяния предусмотренные ст. 138 УК РФ являются опасными, но — не всегда общественно опасными. Предлагается дополнить нормы административного законодательства, а именно главу 5 КоАП РФ, содержащей нормы об ответственности за «Административные правонарушения, посягающие на права граждан», статьей «Нарушение права граждан на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных или иных сообщений».
Abstract. The paper is devoted to the problem of studying the efficiency of applying penal sanctions for violating criminal law prohibitions. The efficiency of criminal law, in its most simple understanding, means its efficacy in combating crime, in fighting against it. It is particularly the sanctions that are an expression of the law-makers' assessment of the degree of social danger of an action. The paper analyses the expediency of using criminal law prohibitions behind which there stands the power of state coercion, using as an example Article 138 of the Criminal Code of the Russian Federation which regulates the responsibility for violating a constitutional right of every citizen, that is, the secrecy of correspondence, telephony, postal, telegraph, and other communication. It is noted that the actions provided for in Article 138 of the Criminal Code of the Russian Federation do undoubtedly constitute a danger, but do not always present a social danger. It is proposed to supplement the existing administrative law, to wit, Chapter 5 of the Code of Administrative Offences of the Russian Federation containing provisions concerning the responsibility for "administrative offences infringing on citizens' rights", by an article entitled "Infringing on Citizens' Rights to Secrecy of Correspondence, Telephony, Postal, Telegraph, and Other Communication".
* Атагимова Эльмира Исамудиновна, начальник научно-исследовательского отдела Федерального бюджетного учреждения «Научный центр правовой информации Министерства юстиции Российской Федерации», кандидат юридических наук, Российская Федерация, г. Москва.
Atagimova El'mira Isamudinovna, Head of the Research Division of the Federal State-Funded Institution "Scientific Centre for Legal Information of the Ministry of Justice of the Russian Federation", Ph.D. in Law, Russian Federation, Moscow.
E-mail: atagimova75@mail.ru
**Потёмкина Анна Трофимовна, доцент кафедры уголовно-правовых дисциплин юридического факультета Российской таможенной академии, кандидат юридических наук, доцент, Российская Федерация, г. Москва.
Potemkina Anna Trofimovna, Associate Professor at the Department of Criminal Law Disciplines of the Faculty of Law of the Russian Customs Academy, Ph.D. in Law, Associate Professor, Russian Federation, Moscow.
E-mail: potemkina.an@yandex.ru
*** Цопанова Индира Георгиевна, декан юридического факультета Российской таможенной академии, профессор кафедры уголовно-правовых дисциплин, кандидат юридических наук, доцент, Российская Федерация, г. Москва.
Tsopanova Indira Georgievna, Dean of the Faculty of Law of the Russian Customs Academy, Professor at the Department of Criminal Law Disciplines, Ph.D. in Law, Associate Professor, Russian Federation, Moscow.
E-mail: iriston.15@mail.ru
Ключевые слова: Конституция, право гражданина, уголовное право, Уголовный кодекс, система наказаний, эффективность наказания, состав преступления, преступное деяние, субъект преступления, объективная сторона преступления, предмет преступления, статья, нарушение тайны, санкция.
Keywords: Constitution, citizen's right, criminal law, Criminal Code, system of punishments, efficiency of punishments, elements of offence, offence action, perpetrator of offence, external (objective) elements of an offence, target of offence, article, secrecy violation, sanction.
В научной литературе неоднократно и весьма обоснованно обращалось внимание на то, что в уголовном законодательстве, разрабатывавшемся и принятом в сложные и по сию пору неоднозначно оцениваемые процессы конца 80-х - начала 90-х, накопилось множество важным и значимых проблем. В их числе и такая, как социально обусловленная потребность снижения карательного содержания мер наказания за нарушение уголовно-правового запрета, а также и отказ от признания того или деяния преступным, при этом не исключая целесообразности применения в подобных случаях иных мер правовой ответственности.
В аспекте обозначенной проблемы представляется уместным привести суждение по затронутому аспекту М.М. Бабаева. Он утверждает, что «... у нас нет внятной концепции уголовной
политики» . Призывая правоведов к теоретически обоснованной и практически значимой разработке такой концепции, одновременно он высказал пожелание потенциальным разработчикам, чтобы «вместо серьезной созидательной работы дело не свелось к привычному косметическому ремонту нужно менять парадигму, на которой будет строиться новая уголовная политика»2. Хаотичные изменения - это и есть, пользуясь терминологией М.М. Бабаева, косметический ремонт уголовного законодательства, каковой вряд ли может привести к желаемому результату.
О важности проблемы свидетельствует то, что на один из аспектов, нуждающихся в первоочередном осмыслении, обратил внимание и Я.И. Гилинский, также полагающий, что «уголовное право нуждается в принципиальных изменениях с учетом признания неэффективности наказания и понимания вынужденного характера его сохранения». В числе различных аспектов,
'Бабаев М.М. О концепции уголовной политики / Материалы научно-практической конференции, посвящён-ной 15-летию юридического факультета Московского государственного открытого университета 19 декабря 2008г. М.,2009. С.155
2 Там же. С.156
требующих изменения, автор отмечает и такой, без сомнения, актуальный, как потребности минимизации криминализируемых законодателем деяний3.
Не разделяя категорического императива о неэффективности уголовного наказания, представляется необходимым отметить, что государство, осознавая отрицательные стороны наказания, тем не менее идет на его применение вынужденно. Вопрос в том, всегда ли и во всех ли случаях нарушения правовых норм нужен непременно уголовно-правовой запрет, за которым стоит сила государственного принуждения. И прежде всего это, думается, относится именно к осознанию необходимости минимизации криминализируемых законодателем деяний.
Не отрицая необходимости наличия в предусматриваемой в ст.44 УК РФ системе наказаний и альтернативных4, при обсуждении вопроса о минимизации следует обратиться к деяниям, содержащим в санкциях за их совершение различные наказания, реальное применение которых отсутствует вовсе или ничтожно мало. Сказанное обосновывается тем, что именно в санкциях находит выражение оценка законодателем степени общественной опасности деяний.
В соответствии с нормой ст. 17 Конституции РФ в Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина. При этом презюмируется, что основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому человеку от рождения, т.е. по общепризнанному пониманию, «они имманентно присущи любому человеку и неотделимы от его личности»5.
3 Гилинский Я.И. Уголовное право: возможности и пределы.// Российский криминологический взгляд. 2011, №1. С.338.
4 В международной практике таковыми традиционно являются меры, применяемые в качестве альтернативы тюремному заключению (в отечественном законодательстве синоним - лишение свободы).
5 Уголовное право России. Практический курс: Учеб.-практ. пособие / Под общ. ред. Р.А. Адельханяна, под
В числе различных прав гражданина в Основном законе декларировано и такое, как право на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений. Конституционным является и установление, согласно которому ограничение этого права допускается, но не иначе, как на основании судебного решения (ст.23).
Предоставляя гражданину те или иные права, обеспечение их защиты от возможных нарушений Конституцией РФ делегировано отраслевому законодательству, - гражданскому, административному или уголовному. Признавая в равной мере и права человека, принадлежащие ему от природы, их государственная защита также обеспечивается совокупностью соответствующих норм различных отраслей действующего законодательства.
Решение вопроса о том, нормами какого конкретно отраслевого законодательства целесообразно регламентировать ответственность за нарушение соответствующих прав, Основной закон оставляет на усмотрение законодателя, от которого не зависит наличие такого обязательного признака правонарушения как его опасность, вредность или же общественная опасность, каковая есть признак лишь преступления как разновидности правонарушения. При этом задача законодателя - усмотреть потребность в конструировании социально обусловленного запрета нормами той или иной отрасли ответственности под угрозой применения определенной правовой санкции за нарушение конкретного установленного Конституцией РФ права гражданина
Иными словами, обязанностью законодателя является установление объективного наличия или отсутствия такого признака, как общественная опасность того или иного нарушения и, соответственно, формулирование уголовно-правового запрета, поскольку правонарушения, обладающие наряду с другими и отмеченным признаком, признаются преступными и вследствие этого требующие борьбы с ними непременно уголовно-правовыми средствами. Такой вывод вытекает из содержания ч. 2 ст. 14 УК РФ, согласно которой малозначительным, т.е. непреступным, признается деяние, не обладающее рассматриваем признаком.
Упомянутой ст. 23 Конституции Российской Федерации корреспондирует предусма-
научн. ред. А.В. Наумова. - М.: Волтерс Клувер, 2004. С. 319
триваемая действующим УК РФ норма ст. 138, регламентирующая ответственность за нарушение одного из конституционных прав каждого гражданина, каковым является тайна переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных или иных сообщений. Иными словами, источником этой, равно как и других, установленных главой 19 УК РФ норм об ответственности за посягательства на конституционные права и свободы, является Конституция РФ.
Представляется, приведенные соображения обусловливают потребность обращения к названному составу, регламентирующему ответственность за одно из посягательств на личные права граждан как составную часть посягательств на конституционные права и свободы человека и гражданина.
Устанавливая такую норму в ст.138 УК РФ под угрозой наказания за нарушение рассматриваемого, равно как и любого другого, именно уголовно-правового как самого сурового запрета государство тем самым обязывает, понуждает соблюдать предоставленное гражданину право и тем самым охраняет его от посягательств.
Наличие норм об уголовной ответственности за посягательства на конституционные права не является новеллой для отечественного уголовного законодательства. Ретроспектива этого вопроса такова, что в ранее действовавшем УК РСФСР 1960г. также предусматривалась глава 4 «Преступления против политических, трудовых, иных прав и свобод граждан». В ней предусматривалась практически аналогичная норма, содержавшая запрет на нарушение тайны переписки, телефонных переговоров и телеграфных сообщений (ст.135). Незначительные отличия ее диспозитивных признаков от таковых в ст.138 УК РФ состоят в том, что в УК РСФСР не было указания на почтовые или иные (факсы; передача информации по электронной почте и пр.) сообщения.
Объективная сторона состава преступного деяния, предусматриваемого ч.1ст.138 УК РФ, выражается в нарушении определенной тайны. В данном случае - тайны переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных или иных сообщений, т.е. совершении в нарушение установленного порядка доступа и ознакомления с соответствующими сведениями, содержащимися в переписке, телефонных переговорах, почтовых, телеграфных и иных сообщениях вне зависимости от их объема полученных сведений. Конкретно нарушение тайны, например, телефонных переговоров - это распечатки и предо-
ставление в нарушение установленных правил детализации вызовов абонентов, «торговля» данными и детализациями в сети Интернета; обращение к детализации своих знакомых и родственников; выдача детализации третьим лицам, просмотр детализации в личных целях и предоставление такой возможности за вознаграждение и пр. Исходя из диспозитивных признаков, деяние может выражаться в таких активных действиях, как входящие и выходящие сигналы соединения; детализация вызовов абонентов (номера вызывающего и вызываемых абонентов); сведения о месте нахождения абонентов и пр. Важно отметить, что позиция законодателя такова, что последующее распространение этих сведений не влияет на квалификацию преступления.
Анализ возможной выраженности объективных признаков анализируемого состава обусловливает обращение к позиции Конституционного Суда РФ. Она заключается в том, что рассматриваемая норма «...допускает не только прослушивание телефонных переговоров и ознакомление с сообщениями электросвязи, но и получение сведений о них, а также иные ограничения тайны связи, т.е. исходит из расширительного истолкования конституционных пределов ограничения прав граждан на тайну телефонных переговоров».6 В этом документе содержится обобщающее определение, согласно которой информацией, составляющей охраняемую Конституцией РФ и действующими на территории РФ законами тайну телефонных переговоров, считаются любые сведения, передаваемые, сохраняемые и устанавливаемые с помощью телефонной аппаратуры, включая данные о входящих и исходящих сигналах соединения телефонных аппаратов конкретных пользователей связи, и пр. Предметом преступления являются сведения, содержащиеся в переписке, телефонных переговорах, почтовых,
6 См. абз.2 п.1 Определения Конституционного Суда РФ от 2 октября 20903г. №345-О «Об отказе в принятии к рассмотрению запроса Советского районного суда г. Липецка о проверке конституционности части четвертой статьи 32 Федерального закона от 16 февраля 1995 г. «О связи».
телеграфных и иных (к примеру, фак-совых) сообщениях и относящиеся к
информации непубличного характера.
Без сомнения, в сфере коммуникативных отношений в последние десятилетия произошли столь серьезные изменения, что в настоящее время своего рода рудиментом прошлого является позиция законодателя, согласно которой охрана в числе некоторых конституционных прав граждан делегируется уголовному закону, и это в полной мере относится к ст.138 УК РФ. Из анализа ее диспозитивных признаков явствует, что нарушение установленного анализируемой нормой уголовно-правового запрета может выражаться альтернативно в совершении самых разных действий. Это - ознакомление с адресованными другим лицам соответствующей корреспонденцией (письмами, телеграммами, СМС-сообщениями и пр.), прослушивание телефонных разговоров по стационарной или мобильной связи и др.
Вследствие совершения как перечисленных, так и других аналогичных действий какие-то конкретные сведения вопреки воле их отправителя либо получателя могут становиться доступными посторонним лицам, что может признаваться нарушением рассматриваемого конституционного права.
За время действия рассматриваемой нормы в нее не единожды вносились изменения - Федеральным законом от 8 декабря 2003г. №162-ФЗ и Федеральным законом от 7 декабря 2011г. №420-ФЗ, и в настоящее время она действует с учетом изменений, внесенных последним из названных законодательных актов.
При несколько более широком числе нарушений, перечисленных в диспозиции ст. 138 УК РФ (в сравнении со ст.135 УК РСФСР), в качестве наиболее сурового наказания предусматривалось и предусматривается в настоящее время наказание в виде исправительные работы (соответственно на срок до 6месяцев и до 1года). Это свидетельствует о том, что установленная нормой уголовного закона ответственность за посягательство на одно из конституционных прав гражданина в соответствии с нормой ст.15 УК РФ относится к категории преступлений небольшой тяжести, характеризующихся наименьшей степенью общественной опасности.
Есть несколько оснований для признания преступными тех или иных деяний нарушением уголовно-правового запрета как самого сурового
в системе права, т.е. их криминализации. Основными из них являются следующие.
Во-первых, деяние столь общественно опасно, что даже при крайне малом числе совершения таких деяний есть необходимость борьбы с ними непременно уголовно-правовыми средствами.
Во-вторых, деяния, общественная опасность которых весьма невелика, тем не менее при достаточно большой их распространенности именно в силу этого также возникает необходимость использования уголовно-правовых средств борьбы с ними, исходя из осуществления превентивного воздействия как самим фактом существования соответствующей нормы в УК, так и ее реальным применением.
В-третьих, исходя из неюридических соображений и при отсутствии социальной обусловленности определенная норма, тем не менее, должна (или может) наличествовать в уголовном законе. В качестве пояснения этого снования криминализации правомерно сослаться на имевшуюся в УК РСФСР ст.71 «Пропаганда войны», регламентировавшую ответственность за пропаганду войны, в какой бы форме она не велась. За все время действия УК РСФСР (с 1 января 1961 г. по 31 декабря 1996 г.) ни один человек не был привлечен к ответственности по ст.71 УК РСФСР. Смысл такого запрета в том, что государство считало необходимым констатировать преступность уже только пропаганды войны. Подобное положение было обусловлено политическими соображениями.
Наконец, в законе могут быть и есть так называемые «мертвые» нормы, что есть результат либо необоснованного признания преступным деяния, не являющимся общественно опасным, либо утраты деянием в период действия закона признака общественной опасности. Однако законодатель по тем или иным причинам не де-криминализировал это деяние, и уголовно-правовой запрет формально остается в силе, т.е. наличествует в Особенной части УК.
Применительно к рассматриваемой норме полагаем наличие третьего из перечисленных оснований. Имеющиеся статистические данные свидетельствуют об отсутствии привлеченных к ответственности по ч.1 ст.138 УК РФ, равно как и возбужденных, но впоследствии прекращенных уголовных дел такого рода, т.е. норма не применяется. И этому есть некоторые не бесспорные, но объяснения. Помимо наименьшей оценки законодателем степени общественной опасности деяния, относимого к категории не-
большой тяжести, есть иные меры воздействия на перечисленные в ч.1 нарушения, суть которых видится в существенности административных штрафов, повышении исполнительской дисциплины служащих в системе связи, а также качества обслуживания абонентов.
Важным аргументом нельзя не признать и то обстоятельство, что Верховный Суд РФ, неоднократно обращавший в своих постановлениях на сложные и неоднозначные вопросы судебной практики применительно к различным нарушениям таких конституционных прав, как право на жилище, на труд. Но при этом нет ни одного действующего постановления, в котором рассматривались бы вопросы, связанные с декларированным Конституцией РФ правом граждан на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений. Обращение к перечню принятых Пленумами Верховными Судов СССР, РСФСР и Российской Федерацией постановлений и утративших силу7 свидетельствует, что в этом достаточно объемном перечне такового также не было.
Отмеченные соображения в совокупности дают основания для постановки вопроса о целесообразности непременно уголовно-правового запрета за нарушение тайны переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных или иных сообщений. Справедливо утверждает И.А. Клепицкий, что «уголовный закон является крайне острым инструментом, существенно ограничивающим права и свободы человека»8, что само по себе требует внимательного подхода к уголовно-правовому запрету. По сути предлагаемый и обосновываемый отказ от криминализации деяния, предусматриваемого ч.1ст.138УК РФ, может быть весьма успешно сублимирован не только введением административной ответственности, причем непременно с существенностью административного наказания в виде штрафа. В соответствии с положениями Федерального закона от 07.07.2003 N 126-ФЗ «О связи» (в ред. от 21.07.2014, с изм. от 01.12.2014) этому должно способствовать качество обслуживания абонентов и респондентов, повышение исполнительской дисциплины работников и персонала в рассматриваемой сфере.
7 Сборник действующих постановлений Пленумов Верховных Судов СССР, РСФСР и Российской Федерации по уголовным делам / Отв. ред. В.И. Радченко, научн. ред. А.С. Михлин. - М.: Издательство Юрайт, 2008. С. 700746.
8 Клепицкий И.А. Форма и цель в уголовном праве // Государство и право. 2012, №1. С. 49.
Сохранение уголовно-правового запрета применительно к анализируемой норме должно, представляется, иметь место только в отношении к существовавшей до изменений, внесенных Федеральным законом от 7 декабря 2011г. №420-ФЗ ч.3 ст.138 УК РФ, которым ч.3 ст.138 УК РФ, предусматривавшая, по сути, самостоятельный состав незаконного производства, сбыта или приобретения специальных технических средств, предназначенных для негласного получения информации, утратила силу с одновременным введением названным Федеральным законом в УК нормы ст.138.1 «Незаконный оборот специальных технических средств, предназначенных для негласного получения информации», т.е. реализовано признание самостоятельности состава. И этому не противоречит то, что законодателем использован термин «оборот». Причем в тексте после слов «или сбыт» дополнить словами «, а также использование» и далее по тексту.
В таком случае правовым запретом охватывалось бы совершение любых действий, совершаемых в нарушение существующих правил использования и обращения со специальными техническими средствами, предназначенными для негласного получения информации, выражающихся в их производстве, сбыте, приобретении, хранении, пересылке и др.
Иными словами, законодатель декрими-нализировал ранее предусматривавшийся в ч.3 ст.138 УК РФ (до внесения изменений в УК РФ Федеральным законом от 7 декабря 2011г. №420-ФЗ) квалифицированный вид деяния. Именно это обстоятельство позволяет высказать предложение о введении квалифицированного вид нового для УК РФ деяния, предусматриваемого ст. 1381 УК РФ, предусмотрев в ч.2 следующий квалифицированный вид деяния, сформулировав предлагаемую новеллу следующим образом: «То же деяние, совершенное лицом с использованием своего служебного положения для получения сведений, составляющих информацию непубличного характера и относящуюся к тайне связи...». Представляется, что определенные посягательства на делегируемые Основным законом права граждан, характеризующиеся таким признаком как общественная опасность, а предлагаемая норма будут охраняемы уголовно-пра-
Литература
1. Бабаев М.М. О концепции уголовной политики / Материалы научно-практической конференции, посвящён-ной 15-летию юридического факультета Московского государственного открытого университета 19 декабря 2008 г. М., 2009.
вовым запретом, тогда как также правонарушения, но не обладающие названным признаком, с точки зрения регулирования ответственности за их совершение, будут предметом охраны норм административного законодательств.
Подобное предложение представляется правомерным. Основанием для такого вывода служат следующие соображения. В соответствии с положениями п.28 ст.2. Федерального закона от 07.07.2003 N 126-ФЗ «О связи» (в ред. от 21.07.2014, с изм. от 01.12.2014) средства связи относятся к техническим и программным средствам, используемым для формирования, приема, обработки, хранения, передачи, доставки сообщений электросвязи или почтовых отправлений, а также иные технические и программные средства, используемые при оказании услуг связи или обеспечении функционирования сетей связи, включая технические системы и устройства с измерительными функциями;...»
Таким образом, деяние, предусматриваемое в настоящее время в ч.1 рассматриваемого состава (ст.138 УК РФ), при реализации высказанных предложений было бы целесообразно обратиться к нормам не уголовного законодательства.
Высказанные соображения не противоречат необходимости осуществления правовой защиты от возможных нарушений права граждан на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений. Это, думается, вполне может быть осуществимо нормами административного законодательства путем установления в главе 5 КоАП РФ, содержащей нормы об ответственности за «Административные правонарушения, посягающие на права граждан», статьи «Нарушение права граждан на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных или иных сообщений»
Безусловно, это деяние является опасным, но - не общественно опасным, что в соответствии с нормой ч.2 ст.14 УК РФ является признаком только преступного деяния, а не любого правонарушения. Об этом свидетельствует и то, что на протяжении времени действия УК РФ не было возбуждено уголовных дел по признакам преступления, предусматриваемого ст.138 УК РФ.
References
1. Babaev M.M. O kontseptsii ugolovnoi politiki, Materialy nauchno-prakticheskoi konferentsii, posviashchennoi 15-letiiu iuridicheskogo fakul'teta Moskovskogo gosu-darstvennogo otkrytogo universiteta 19 dekabria 2008 g., M., 2009.
2. Гилинский Я.И. Уголовное право: возможности и пределы. // Российский криминологический взгляд. 2011, № 1.
3. Клепицкий И.А. Форма и цель в уголовном праве // Государство и право. 2012, № 1.
4. Определение Конституционного Суда РФ от 2 октября 2003г. № 345-О «Об отказе в принятии к рассмотрению запроса Советского районного суда г. Липецка о проверке конституционности части четвертой статьи 32 Федерального закона от 16 февраля 1995 г. «О связи».
5. Сборник действующих постановлений Пленумов Верховных Судов СССР, РСФСР и Российской Федерации по уголовным делам / Отв. ред. В.И. Радченко, на-учн. ред. А.С. Михлин. - М.: Издательство Юрайт, 2008.
6. Уголовное право России. Практический курс: Учебно-практическое пособие / Под общ.ред. Р.А. Адельханя-на, под научн. ред. А.В. Наумова. - М.: Волтерс Клувер, 2004.
2. Gilinskii IA.I. Ugolovnoe pravo: vozmozhnosti i predely, Rossiiskii kriminologicheskii vzgliad, 2011, No. 1.
3. Klepitskii I.A. Forma i tsel' v ugolovnom prave, Gosu-darstvo i pravo, 2012, No. 1.
4. Opredelenie Konstitutsionnogo Suda RF ot 2 oktiabria 2003g. No. 345-O "Ob otkaze v priniatii k rassmotreniiu zaprosa Sovetskogo raionnogo suda g. Lipetska o proverke konstitutsionnosti chasti chetvertoi stat'i 32 Federal'nogo zakona ot 16 fevralia 1995 g. "O sviazi".
5. Sbornik deistvuiushchikh postanovlenii Plenumov Verk-hovnykh Sudov SSSR, RSFSR i Rossiiskoi Federatsii po ugolovnym delam, otv. red. V.I. Radchenko, nauchn. red. A.S. Mikhlin, M.: Izdatel'stvo IUrait, 2008.
6. Ugolovnoe pravo Rossii. Prakticheskii kurs: Ucheb-no-prakticheskoe posobie, pod obshch. red. R.A. Adel'khaniana, pod nauchn. red. A.V. Naumova, M.: Wolters Kluwer, 2004.
Г ^^
