СОВРЕМЕННЫЕ ТЕНДЕНЦИИ РАЗВИТИЯ МОРАЛЬНОЙ РЕГУЛЯЦИИ В СОЦИУМЕ Текст научной статьи по специальности «Социологические науки»

УДК 316.35

СОВРЕМЕННЫЕ ТЕНДЕНЦИИ РАЗВИТИЯ МОРАЛЬНОЙ РЕГУЛЯЦИИ В СОЦИУМЕ

Игорь Юрьевич Фомичев1, Ирина Владимировна Павлова2

'Кафедра маркетинга и муниципального управления, Тюменский индустриальный университет, Тюмень, Российская Федерация

2Кафедра геологии месторождений нефти и газа, Тюменский индустриальный университет, Тюмень, Российская Федерация

Аннотация. Настоящая работа посвящена научной разработке актуальной для современной социологии морали темы, раскрывающей динамику нарастающих изменений в области моральной регуляции общественных взаимодействий, современные тенденции в развитии этого социального института как в мировом, так и в российском социуме. Достаточно долгий период господства традиционных моральных представлений о том, что должно и что запрещено в системе человеческих коммуникаций, о построении брачных и семейных отношений в многоконфессиональном обществе, о пределах гендерной свободы и толерантности, о воспитании и критериях воспитанности и порядочности и т. п., подходит, как представляется, к своему нелогичному завершению. Мораль не «исчезает», как когда-то казалось Э. Гидденсу, она меняет свое внутреннее содержание, что выражается в преобразовании её собственной критериальной основы, изменении параметров оценки явлений социальной действительности, показателей адекватности социального действия и принципов профессиональной нравственности, преступления и наказания. Необходимость эмпирической фиксации и теоретического анализа этих феноменов представляется автору очевидной, и он сосредоточивает свое исследовательское внимание на выявлении качественных показателей в изменяющемся актуальном пространстве ценностных критериев и, соответственно, на индикаторах формирующихся тенденций изменения моральной регуляции современного общества.

Ключевые слова: общечеловеческая мораль, корпоративные ценности, социальные детерминанты, формальные и неформальные сообщества, институционализация морали.

Modern Trends of the Moral Regulation in Society

Igor J. Fomichev1, Irina V. Pavlova2

'Department of Marketing and Municipal Government, Industrial University of Tyumen, Tyumen, Russian Federation

2Department of Geology of Oil and Gas, Industrial University of Tyumen, Tyumen, Russian Federation

Abstract. This paper is devoted to the scientific development of a topic that is relevant for contemporary sociology of morality, revealing the dynamics of increasing changes in the field of moral regulation of social interactions, current trends in the development of this social institution both in the world and in Russian society. A rather long period of domination of traditional moral ideas about what should and what is forbidden in the system of human communications, about building marriage and family relations in a multi-religious society, about the limits of gender freedom and tolerance, about education and criteria of education and decency, etc. seems to be approaching its illogical conclusion. Morality does not "disappear", as it once seemed to E. Giddens, it changes its internal content, which is reflected in the transformation of its own criterion basis, changes in the parameters of evaluation of social reality phenomena, indicators of the adequacy of social action and principles of professional morality, crime and punishment. The need for empirical fixation and theoretical analysis of these phenomena seems obvious to the author and he focuses his research on identifying quality indicators in the changing current space of value criteria and, accordingly, on indicators of emerging trends in the moral regulation of modern society.

Keywords: universal human morality, corporate values, social determinants, formal and informal communities, institutionalization of morality.

Введение

Вероятно, любому человеку совершенно понятно, что мир постоянно изменяется, и этот процесс характеризует его как развивающуюся субстанцию, что в том числе непосредственно относится и к России. Безусловно, такое развитие в различных социальных сферах имеет свою специфику. Не является исключением и социально-нравственная сфера, где естественным (а иногда и противоестественным) образом происходят ценностные флуктуации. Этот процесс (или эта проблема) тем или иным образом фиксируется современными учеными, представляющими различные кластеры гуманитарного знания — в первую очередь психологами, историками, философами, юристами, а также педагогами, социологами и другими. При этом в одном аспекте авторы практически единодушны: в современной аксиосфере возникла новая система моральной нормативности, не похожая на традиционную, привычную систему нравственных ценностей.

Исследователями выделяются разные факторы, активно формирующие новую моральную нормативность. Так, например, Л.В. Баранова среди новых доминирующих ценностей оптимистично выделяет индивидуализм. В качестве обоснования этой идеи она формулирует тезис о том, что «моральные нормы не должны быть препятствием для реализации желаний того или иного человека. Будь энергичен, добивайся успеха своими силами. Ведь каждый человек стремится к личному успеху, а наибольшая свобода дает максимум возможностей для этого. Очевидно, что из этих принципов следует и необходимость порядочности. Например, обман другого человека — это, как правило, причинение ему ущерба, а значит осуждается современной нравственностью. Нельзя непосредственно покушаться на чужое: жизнь, здоровье, имущество, свободу — вот минимум требований. Живи, как знаешь, и не суйся в чужую жизнь, если не просят — вот главное правило морали завтрашнего дня» [1]. В отличие от этой позитивной теоретической позиции разрабатываются и более реалистические концептуальности, касающиеся отдельных кризисных моментов в развитии бытующей моральной нормативности. Например, на сайте «Психологос», который публикует материалы дискуссии «Нравственное состояние современного российского общества», в ходе которой участники (известные российские ученые) высказывают опасения по поводу моральной деградации современного социума, обсуждают причины и последствия падения нравов [2]. В связи с этим приобретает новое методологическое значение идея глобализации нравственности, обосновывающая эволюционное формирование в общественной жизни элементов «глобализационного гуманизма», всеобщей субстанции моральной нормативности вопреки, впрочем, всякой социальной детерминации аксиосферы конкретной социальной общности [3]. В правоведческой литературе общепризнано положение о непосредственном влиянии морали на обоснование и реализацию юридических нормативов, насыщение их смыслами гуманизма и справедливости. Преобразующиеся во времени моральные ценности воздействуют на правовое сознание и юридические оценки поведенческих новообразований, таких как однополые браки, участие в распространении ВИЧ-инфекции, нетрадиционные сексуальные практики, сексизм, ксенофобия и другое [4].

Социологи, опираясь на результаты конкретно-социологических исследований, также фиксируют проблемность современной нравственной ситуации в российском обществе. Здесь нужно обратить внимание на исследование Н.Н. Седовой, которая в целом соглашается с выводами коллег о том, что в начале XXI века «у многих россиян складывается убеждение о полной и безвозвратной утере нашим обществом и его гражданами нравственных норм, о том, что эрозия морали достигла той критической точки, за которой грядет духовное перерождение, а точнее — вырождение России» [5]. Касательно истоков такого положения дел Н.Н. Седова отмечает, что экономические трудности вынудили часть россиян к практике освобождения от сдерживающего «морального груза». «Игнорирование традиционных

моральных предписаний стало экономически и социально выгодным — продвижение по социальной лестнице заметно легче давалось людям, не обремененным моральными нормами» [5]. В то же время, опираясь на полученные в ходе исследования результаты, социолог приходит к выводу, что «традиционные ценности и смыслы, нормы обыденного поведения по-прежнему актуальны для большинства наших сограждан. И та обеспокоенность состоянием морально-нравственного климата в обществе, переживание за потерю обществом его моральных традиций, которую россияне сегодня демонстрируют, — это не столько констатация утраты норм и традиций, сколько признак того, что общество и его граждане стоят на пути морального и нравственного выздоровления, остро чувствуют его необходимость.

И лучшее тому подтверждение — возобновление межпоколенческого транзита моральных норм; пусть незначительное, но моральное лидерство поколения 18-25- летних россиян на фоне старшей российской молодежи и поколения 31-40-летних россиян, чья приверженность традиционным нормам, особенно в отношениях с государством, была заметно "остужена" в "лихие 90-е"» [5]. Сходные выводы делает А.В. Юревич, подводя итоги своего эмпирического исследования, проведенного семью годами позже. В своей статье он отмечает, что хотя нравственное состояние современного российского общества остается в целом явно неудовлетворительным, в последние годы оно обнаруживает тенденцию к улучшению, то есть основания для оптимизма все же имеются [6].

Отмеченные работы дают определенное представление о современной социально-нравственной ситуации в российском обществе. При этом вышеупомянутые авторы, а также многие другие в силу поставленных задач основное внимание уделяют количественным характеристикам моральных феноменов, изменяющихся во времени, например, феноменов морального сознания. Цель данной статьи — выявление качественных параметров моральной регуляции; определение векторов ее развития и существования, динамики изменения сущности традиционных регулятивов, фиксации появления новых принципов. Один из авторов данной работы уже предпринимал попытку научной реализации такого методологического подхода в своих предыдущих публикациях [7]. Представленное исследование продолжает этот научный дискурс.

Материалы и методы

Материалами для исследования послужили научные статьи, монографии и другие виды публикаций отечественных и зарубежных ученых, различным образом оформленные результаты эмпирических исследований, юридические положения и акты национального и международного законодательства в исследуемой сфере.

В качестве используемых методов в соответствии с целями настоящей работы можно выделить ряд общенаучных теоретических методов исследования, таких как метод сравнительного анализа, метод теоретического синтеза, метод абстрагирования, диалектический метод, индуктивный подход и так далее. Так, например, диалектический метод лежит в основе рассмотрения социально-нравственной ситуации в обществе, в её динамике, противоречии и развитии и позволяет предварительно зафиксировать и определить векторы такого развития, обозначить искомые тенденции. Методом сравнительного анализа удалось определить различные состояния социально-нравственной ситуации в российском обществе и зафиксировать определенные тенденции в его развитии и так далее.

Отдавая должное общенаучным методам, необходимо подчеркнуть, что базовыми для данной работы являются методы качественного социологического исследования, эволюционирующие в настоящее время в сферу неклассической социологии. В отличие от классического подхода объективность здесь теряет свое значение непреходящего критерия процесса и результата. Здесь легимитизируются и признаются продуктивными

субъективность и релятивность в феноменологическом конструировании социальной реальности [8]. Такие нетрадиционные методологические допущения означают, что понятие выборки в его прямом значении выглядит неадекватно, хотя этим и не отменяется фиксирование объекта исследования в пределах «социокультурного поля» (П. Штомпка) [9]. Установление и измерение конкретных связей и отношений в социальном явлении при качественном подходе уступают место описанию субъективных значений и общей ситуации: соответственно, трансформируются и используемые методы, вместо причинного анализа широко применяются интерпретация и концептуализация события.

Результаты и обсуждение

Мораль, как известно, образует ценностную основу социальных взаимодействий, определяя специфические элементы нормативной базы в развертывании различного рода общественных контактов. Для этико-социологического понимания этого процесса прежде всего важно обратить внимание на его внешне-предметное воплощение, в котором моральное содержание проявляется функционально, как нравственная регуляция межсубъектного социального взаимодействия.

Человеческое поведение подвержено разным регулятивным воздействиям. Определенное значение в этом отношении могут иметь инстинкты, например, такой базовый инстинкт, как инстинкт самосохранения. В этом же ряду можно отметить такие факторы, как влечение, привычки, склонности, вкусы и другие — преимущественно естественного происхождения. Отдавая должное естественным детерминантам, подчеркнем, что взаимодействия людей в обществе в основном направляются социальными по своей морфологии и генезису феноменами.

Люди направляют свою жизнедеятельность, сообразуясь с индивидуально понятыми интересами, конструктивными в смысле формирования некой совокупности связей и отношений, образующих собственно социальный процесс. Стихийно развертывающиеся в социуме индивидуальные и групповые интересы в то же время несут в себе и элементы системной деструктивности, когда вступают в противоречия друг с другом. Социальное равновесие в таких случаях поддерживают различные механизмы закрепления и контроля, нормативные системы — юридические законы, религиозные заповеди, обычаи и традиции, поддерживаемая и разделяемая в социуме моральная идеология.

Все упомянутые (и неупомянутые) социальные нормативные системы содержат моральные доминанты — мораль оказывается аспектом любых социальных отношений, латентным принципом оптимального сосуществования социальных субъектов. Такое понимание морали сложилось в советской и зарубежной социальной философии во второй половине XX века [10]. В качестве характерных особенностей морали как специфической общественной нормативности подчеркиваются ее социальная природа и внеинституциональность, отсутствие специального социального института, ответственного за общественное воплощение морали, отдельной контролирующей инстанции. Мораль отличает традиционная опора на общественное мнение как фактор массового сознания и на совесть как фактор индивидуального морального сознания [11].

В то же время в ценностном калейдоскопе современного социума, воспроизводимом в условиях рыночных отношений, формируются особые сферы моральной регуляции. Мораль, как известно, по-разному проявляется в различных секторах поведенческой активности индивида, насыщаясь ее предметно-практическим содержанием, обрастая специфическим колоритом. В различных социальных общностях бытуют различные ценностные приоритеты, отличающиеся или прямо противоречащие общественной моральной идеологии, «общечеловеческим ценностям». Это религиозные, политические, криминальные, неформальные молодежные и прочие социальные группы, исповедующие другие идеалы. Особенно своеобразно ценности актуализируются в трудовой сфере, где деятельность

101

специалиста начинает регулироваться формальным или неформальным профессионально-нравственным кодексом, принятым и одобряемым в конкретной профессиональной среде [12]. В данном случае внеинституциональность как специфическое свойство моральной регуляции существенно размывается, поскольку в практике неизбежно возникает потребность, а иногда и необходимость прямого или косвенного формального контроля.

В результате смены общественной ценностной парадигмы в 90-е годы XX века многие области профессиональной деятельности так или иначе оказались в условиях не до конца понятой рыночной конкуренции, где сформировались ложно ориентированные по сравнению с привычными принципы труда специалиста. Предпочтительными в такой ситуации нередко оказываются не истинные, сущностные цели профессии, а цели прагматизма, то есть те, которые предполагают большую прибыль или по которым возможно успешно отчитаться за проделанную работу (особенно в государственных учреждениях). В средней школе, например, выше ценится успешная подготовка выпускников к единому государственному экзамену, а не формирование у школьников фундаментальных знаний по предметам; успешность руководителя определяется рейтингом, а не благополучием людей в сфере его ответственности; процент раскрываемости полицией преступлений становится превыше объективного состояния общественной безопасности. Возникает особая профессиональная этика, которая кодифицирует эти поведенческие нормативы, а организационная власть, соответственно, создает и навязывает собственную моральную легитимность, на которой основываются принципы оценки специалиста.

Понятно, что такому профессионально-нравственному кодексу присущ фрагментарный характер, и его нормативность целенаправленно формируется и утверждается (институционализируется) внутри соответствующей социальной группы. При этом нормативные положения отличаются специфичной технологичностью от норм так называемой общечеловеческой морали, которые по преимуществу возникали безлично и эволюционно. В различных кластерах социума создаются сообщества, в том числе неформальные и формальные, объединяющиеся по интересам и по образу жизни, профессиональные и сословные, открытые и закрытые, но всегда со своей специфической нормативностью. Как понятно, в этих нормах содержится значительный элемент группового обоснования, а нормы корпоративной этики проявляются в виде ожидаемых эталонов группового поведения. Важное значение здесь имеют нормативность партнерства и соответственно понимаемой порядочности в совместной работе, исполнение разделяемых сообществом норм и согласование индивидуальных и коллективных действий. Таким образом, в рамках организации складывается присущий ей этос, который сознательно воспроизводится как функциональная система моральных нормативов, оптимизирующих процессы достижения значимых целей данной социальной общности. Таким образом, институционализированная деловая этика рационализируется, операционализирует социально-нравственные детерминанты, трансформируется в этику эффективного достижения групповых целей, моральную праксеологию.

Зафиксированная социологически такая эволюция нравственной нормативности, развертывающаяся в конкретных сферах моральной регуляции, становится приемлемой и востребованной, отражая аксиологические характеристики складывающегося социума. При этом было бы неправильно думать, что в этих процессах создается и возникает какая-то новая мораль, которая приобретает какую-то новую сущность и специфику, какие-то ранее неизвестные признаки и качества. Она все так же остается реальностью, характеризующейся противоположностью добра и зла, а ее прагматический характер, бытующий в конкретных сферах современной человеческой деятельности, не так уж редко выходил на доминирующие позиции в истории антропосоциогенеза и многогранно отражен в различных утилитаристских этических концепциях. Человеческие сообщества в процессе оценки нравственного самоопределения индивидов нередко склоняются к принижению эталонов

благородства, достоинства и бескорыстного служения и, соответственно, возвышению ценностей присвоения и пользы. Они просты и испокон веков исконно понятны большинству населения, поэтому и не отвергаются социумом.

Нравственное воспитание в обществе всегда представляет собой сбалансированную систему, в сферу ответственности которой включены все слои населения и которая транслируется как общеодобряемая идеология, поддерживаемая (формально и неформально) на государственном уровне. Результатом являются моральная социализация, понимание очевидного характера истинности человеческих добродетелей и соответствующего им образа жизни. Этой идеологией социальные субъекты мотивируются соответственно воспринимать примеры подлинно нравственного образа жизни как свои собственные, а не отчужденные, учатся понимать самообусловленность морального поведения, самопричинность просоциального образа действий. Становление такой общественной идеологии является генеральной задачей социального прогресса, условием формирования морального единства любой общественной структуры.

А когда федеральные и региональные элиты в достаточно существенной степени вовлечены в разнообразные коррупционные практики (при том что это не является тайной для гражданского общества), общечеловеческая мораль становится эвфемизмом чего-то нереального и несущественного и теряет свой регулятивный потенциал и аксиологическую определенность. Морально-этические категории, например, такие как «порядочность», «репутация» и т. п., теряют свою значимость общественных ориентиров, постепенно вымываются из привычного словоупотребления, а герменевтика морального контекста в общественном сознании перемещается куда-то в область эзотерического. Понятия «честность», «добросовестность» стали реально архаичными в различных областях добывания денег (то что называется бизнесом), ибо они запрещают разного рода бизнесменам как раз то, что у них лучше всего получается. Веками почитаемые традиционные христианские ценности в постмодернистском обществе утрачивают свою функциональность и уступают место другим моральным представлениям. Причем нередко таким, которые прежде считались исчадием ада.

Моральная нормативность является стороной, аспектом любой человеческой деятельности. В социологической интерпретации она может быть рассмотрена как определенная форма социального контроля, бытующая как в общественном, так и в индивидуальном сознании. Традиционная строгость моральных канонов (которые никуда не исчезли) растворяется в общественном сознании, которое обнаруживает ценностную фрагментарность и этическую плюральность. Вместе с тем фиксируется и компенсаторный процесс возникновения новых сфер актуализации моральной регуляции, где мораль институционализируется в качестве особого рода нормативности, характеризующейся тенденцией к единству критериев нравственного и целесообразного. Такая практика ранее была известна как профессиональная этика, сейчас же специфические сферы моральной регуляции значительно расширились и обычно приобретают статус корпоративной этики в самых разных ее обличиях. Профессиональная этика, подчеркнем, была обращена к определенному виду профессиональной деятельности, а так называемая корпоративная этика (в отличие от профессиональной) обычно относится к какой-то организационной целостности, организационной культуре, где легитимизируются определенная система норм и запретов, некая система организационных ценностей. В зависимости от исходных методологических предпочтений можно увидеть в этих процессах тенденцию перемещения исследовательского внимания во внеморальное, связанное с исчезновением специфики нравственности, в некую квазиморальную регуляцию социальных взаимодействий, а можно фиксировать новую постмодернистскую форму институционализации моральной нормативности в современном социуме.

Выводы

В результате проделанной работы авторы исследования пришли к следующим выводам.

Во-первых, представляется особо актуальной проблема нравственного прогресса. Дискуссии по поводу сущности и направленности данного процесса продолжаются, но общепризнанным остается положение о том, что социально-нравственная нормативность демонстрирует внутренние изменения, которые обнаруживаются посредством теоретических и эмпирических исследований в области социологии морали.

Во-вторых, такие изменения в социально-нравственной сфере можно репрезентировать как в количественном, так и в качественном отношении. В количественном отношении исследователями фиксируются определенные элементы социально-нравственного пространства, чаще всего феномены индивидуального или группового морального сознания, морально значимые социальные качества и т. п., которые изменяются во времени и фиксируются, например, при помощи различных видов цифровых интерпретаторов. В качественном отношении исследователями обращается внимание на содержательные аспекты этих социально-нравственных феноменов в динамике их изменений, фиксируются вновь возникающие моральные отношения, не существовавшие ранее в социальном поле, и возникающие в связи с этим моральные ценности, предпочтения и нормы.

В-третьих, на основании проведенного анализа качественных изменений в социально-нравственной сфере современного российского общества, можно выделить следующие существенные тенденции.

• Государство теряет роль доминирующей социальной структуры в трансляции моральных ценностей. Часто декларируемое понятие «патриотизма» не снимает проблемы, поскольку в многочисленных интерпретациях включает в себя самое разное содержание. В то же время ключевые моральные понятия, такие как «совесть», «честность», «бескорыстие», «порядочность», «уважение», «справедливость», такие императивы как «не лги», «не воруй» в реалиях современного рыночного общества потеряли свое непреходящее значение.

• В качестве тенденции развития моральной регуляции в социуме, на которую необходимо обратить исследовательское внимание, нужно отметить, что в отсутствие действенной общественной нравственной идеологии мораль фрагментируется по отдельным социальным кластерам — неформальным и формальным, объединяющимся по интересам и по образу жизни, профессиональным и сословным, открытым и закрытым, но всегда со своей специфической нормативностью. Можно отметить и тенденцию расширения зон особой моральной регуляции, где складываются свои специфические моральные кодексы, иногда даже вступающие в противоречие с общепринятыми нормативами.

• В таких социальных сообществах можно зафиксировать тенденцию насыщения моральной нормативности соответствующим предметно-практическим содержанием, в котором превалируют специфическое рациональное обоснование и прагматические критерии. В различных социальных общностях бытуют различные ценностные приоритеты, отличающиеся или прямо противоречащие традиционной моральной идеологии. Другими словами, формируется представление о гетерогенности морали, ее чувствительности к контексту. Что касается специфики нравственности, то в этих общностях внеинституциональность как специфическое свойство моральной регуляции существенно размывается, поскольку в практике неизбежно возникает потребность, а иногда и необходимость прямого или косвенного формального контроля.

• Важно подчеркнуть и такую тенденцию в развитии морали, что в современной общественной практике формируются новые характеристики отдельных социальных взаимодействий, когда нравственные оценки противоречат традиционной трактовке ценностей, или обнаруживают ценностный релятивизм и плюральность. Все более получают признание скорее «множественные действительности», а не «единственные истины»,

акцентируются права индивидов на «придание собственных смыслов» их образу мира, игнорируя более широкий социальный контекст. Такие ситуации возникают, например, по отношению к нетрадиционным сексуальным контактам, однополым бракам, легким наркотикам, сексизму, телесным практикам (тату, пирсинг и прочее), «перфомансам», поведенческим приемам так называемой «кожаной сцены» и другим социальным инновациям.

Описанные социологические тенденции в эволюции нравственной нормативности, развертывающейся в конкретных сферах моральной регуляции, становятся приемлемыми и востребованными, отражая аксиологические характеристики складывающегося социума. В то же время ощущается необходимость некого компенсаторного процесса, который мотивирует осмысление нравственного образа жизни, понимание самообусловленности морального поведения, самопричинность просоциального образа действий. Поэтому необходимо подчеркнуть настоятельную потребность в становлении общественной моральной идеологии, что является генеральной задачей социального развития, условием формирования морального единства общества. Впоследствии необходимо ответить на вопрос: «А нужно ли это и почему?».

Библиографический список

[1] Баранова Л. В. Нравственность Современного общества // Вопросы исторической науки: материалы Междунар. науч. конф. (г. Москва, январь 2012 г.). - Москва: Ваш полиграфический партнер, 2012. - С. 40-43.

[2] Нравственное состояние современного российского общества [Электронный ресурс]. -Режим доступа: http // www. psychologos. ru / articles /view / nravstvennoe / (дата обращения: 03.06.2019).

[3] Казьмин А. К. Философские проблемы концепции эволюции человека // Вестник РФО. -2004. - № 3. - С. 104-105.

[4] Копылов А.В. Нравственность как философская и правовая категория // Правовая политика и правовая жизнь. - 2016. - № 4. - С. 84-87.

[5] Седова Н.Н. Россия - общество морального транзита? // Мониторинг общественного мнения. - 2011. - Вып. 6, № 106. - С. 25-41.

[6] Юревич А.В. Эмпирические оценки нравственного состояния современного российского общества // Ярославский педагогический вестник. - 2018. - № 4. - С. 168-178.

[7] Фомичев И.Ю. Профессиональная этика как постмодернистская форма институционализации морали. - Тюмень: изд-во ТИУ, 2016. - 197 с.

[8] Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. Трактат по социологии знания. - Москва: Academia - Центр, 1995. - 323 с.

[9] Штомпка П. Социология. Анализ современного общества. - Москва: Логос, 2005. - 664 с.

[10] Дробницкий О.Г. Понятие морали. - Москва: Наука, 1974. - 386 с.

[11] Гусейнов А.А. Социальная природа нравственности. - Москва: МГУ, 1977. - 158 с.

[12] Бакштановский В.И., Согомонов Ю.В. Этика профессии: миссия, кодекс, поступок. -Тюмень: НИИ ПЭ, 2005. - 378 с.

References

[1] Baranova, L.V. (2012). Morality of the Modern Society. In Questions of historical science: proceedings of the International Scientific Conference (pp. 40-43). Moscow: Vash poligraficheskiy partner.

[2] Moral state of modern Russian society. Retrieved from http // www. psychologos. ru / articles /view / nravstvennoe /

[3] Kazmin, A.K. (2004). Philosophical problems of the concept of human evolution. Bulletin of the RFO, 3, 104-105.

[4] Kopylov, A.V. (2016). Morality as a philosophical and legal category. Legal Policy and Legal Life, 4, 84-87.

[5] Sedova, N.N. (2011). Is Russia a moral transit society? Monitoring Public Opinion, 6(106), 25-41.

[6] Yurevich, A.V. (2018). Empirical assessments of the moral state of modern Russian society. Yaroslavl Pedagogical Bulletin, 4, 168-178.

[7] Fomichev, I.Yu. (2016). Professional ethics as a post-modern form of institutionalization of morality. Tyumen: TIU Publishing House.

[8] Berger, P., & Lukman, T. (1995). Social construction of reality. A treatise on the sociology of knowledge. Moscow: Academia - Tsentr.

[9] Sztompka P. (2005) Socjologia. Moscow: Logos.

[10] Drobnitsky, O.G. (1974). The concept of morality. Moscow: Nauka.

[11] Huseynov, A.A. (1977). The social nature of morality. Moscow: MSU.

[12] Bakshtanovsky, V.I., & Sogomonov Yu.V. (2005). Professional ethics: mission, code, action. Tyumen: AERI.

Получена / Submitted:09/07/2019 Доработана / Revised: 14/08/2019 Принята к публикации / Accepted: 21/08/2019