CC BY
63
- работа с родственниками (и другими попечителями).
Как правило, порядок и условия предоставления комплексной помощи (закрепленные в нормативно-правовых документах) в общем плане выглядит следующим образом. ВИЧ-инфицированная беременная женщина, выявленная учреждениями здравоохранения (женская консультация, центр-СПИД, родильный дом и др.), информируется медицинским специалистом о возможности обращения и получения помощи в учреждении социальной защиты (и других учреждениях и организациях) по месту жительства. При ее первичном обращении оформляется информированное согласие на социальное сопровождение (при отсутствии такого согласия ВИЧ-положительной беременной женщине предлагается информация об учреждениях, готовых оказать помощь в решении ее проблем, куда она может обратиться самостоятельно), заполняется социальная карта беременной.
Деятельность по комплексному сопровождению [2, с. 58], включает в себя:
- социальную помощь (содействие в оформлении документов, пособий, льгот, материальной помощи, оформлении опеки над несовершеннолетними, оформление детей в дошкольные учреждения, адвокация интересов детей и родителей и т.д.);
- медико-социальную помощь (постановка на учет в профильном учреждении, предоставление необходимых консультаций, медикаментов, обследований и т.д.);
- работу с детьми, в том числе с теми, которые уже есть в семье на момент беременности (оказание детям психологической помощи, решение проблем оздоровления, устройство в ДОУ);
- помощь в социальной адаптации (психологическая помощь матери, содействие в трудоустройстве, помощь в обучении новой профессии и т.д.).
В качестве успешного опыта можно также рассматривать создание в социальных службах института «доверенных лиц» по социальному сопровождению ВИЧ-инфицированных беременных женщин и рожденных ими детей, которые по сути являются координатором помощи [3, с. 42]. Направляя клиентов в соответствующие службы, специалист служит связующим звеном между клиентами (и его «социальным адвокатом») и поставщиками услуг.
Результатами реализации данного подхода стали:
- создание условий предотвращение перинатальной передачи ВИЧ
- повышение качества социально-психологической помощи женщинам с детьми и беременным, затронутым ВИЧ;
- своевременное и в полном объёме получение мер социальной поддержки ВИЧ+ детьми;
- защита от дискриминации и социальная интеграция детей и подростков.
Таким образом, в целом нормативно-правовая база (в первую очередь - на федеральном уровне), отражающая вопросы работы с ВИЧ-положительными детьми и матерями, сформирована. В настоящее время принятые ранее документы уточняются методическими письмами и рекомендациями, приказами, раз-
Библиографический список
рабатываемыми в основном Минздравом РФ, Республиканской детской клинической инфекционной больницей (которая создана как специализированный центр), Федеральным центром профилактики и борьбы со СПИД. Данные документы направлены, в первую очередь, - на организацию деятельности по профилактике перинатальной передачи ВИЧ от матери ребёнку в соответствии с современными требованиями.
Вместе с тем, на региональном уровне за последние два года можно выделить следующие тенденции оптимизации нормативно-правовой базы по данному вопросу:
1.) принимаются документы (межведомственные приказы), направленные на усиление координации деятельности по оказанию помощи людям, затронутым ВИЧ, на оптимизацию межведомственного взаимодействия;
2.) принимаемы нормативные правовые документы имеют своей целью создание в регионах модели комплексного социального сопровождения, включающего формирование, поддерживание приверженности к АРВ-терапии и проч.;
3.) решение проблемы искусственных заменителей грудного молока для новорожденных, затронутых ВИЧ, не выделяется в самостоятельный механизм и рассматривается с общих подходов социальной помощи людям, находящихся в трудной жизненной ситуации.
Несмотря на достигнутый прогресс в изучаемых вопросах, наблюдается ряд проблемных пунктов, по которым необходимо продолжать исследовательскую и адвокационную работу в будущем.
В законодательстве РФ и субъектов РФ ряд важных определений явлений, детерминирующих сиротство в группе несовершеннолетних, затронутых ВИЧ, пока не имеет четких определений и критериев (например, «угроза жизни и здоровью», «ненадлежащее исполнение родительских прав и обязанностей»), вследствие чего важные для дальнейшей жизни ребенка решения могут приниматься специалистами субъективно. Сложности существуют также с основными терминам, обозначающими категории клиентов и семей социального обслуживания населения. Многие из них имеют достаточно расплывчатые формулировки, что в свою очередь, отражается в работе с этими семьями.
Не существует однозначных критериев для отнесения ребенка или семьи к той или иной группе риска, а также не существует единого для всех служб и ведомств алгоритма и инструментов оценки ситуации в семье. Также отсутствует формальное закрепление и расшифровка понятия «жестокое обращение с детьми» и его видов, а отдельные действия (бездействия) и проявления жестокости, которые описаны в рамках различных документов, не образуют единую систему защиты детей и не охватывают все проявления жестокого обращения, а стало быть и не реализуются в практике. В этой связи, представляется целесообразным формулировать новые задачи для адвока-ционной деятельности в перспективе как формирование единого нормативно-правового поля системы защиты детей в РФ.
1. Cleaver, H., Unell, I, and Aldgate, J. Children's Needs-Parenting Capacity: The Impact of Parental Mental Illness, Problem Alcohol and Drug Use, and Domestic Violence on Children's Behaviour, London: The Stationery Office, 1999.
2. Борьесон, Б. Ранние отношения и развитие ребенка / Б. Борьесон, С. Бриттен, С. Довбня, Т. Морозова, К. Пакеринг. - СПб., 2009.
3. Костенко, М.А. Опыт работы служб субъектов Российской Федерации по оказанию помощи детям и подросткам в случаях жестокого обращения с ними и осуществлению реабилитационных мероприятий с детьми, пострадавшими от жестокого обращения. - М., 2011.
Bibliography
1. Cleaver, H., Unell, I, and Aldgate, J. Children's Needs-Parenting Capacity: The Impact of Parental Mental Illness, Problem Alcohol and Drug Use, and Domestic Violence on Children's Behaviour, London: The Stationery Office, 1999.
2. Borjeson, B. Rannie otnosheniya i razvitie rebenka / B. Borjeson, S. Britten, S. Dovbnya, T. Morozova, K. Pakering. - SPb., 2009.
3. Kostenko, M.A. Opiht rabotih sluzhb subjhektov Rossiyjskoyj Federacii po okazaniyu pomothi detyam i podrostkam v sluchayakh zhestokogo obratheniya s nimi i osuthestvleniyu reabilitacionnihkh meropriyatiyj s detjmi, postradavshimi ot zhestokogo obratheniya. - M., 2011.
Статья поступила в редакцию 12.01.14
УДК 316 (571.150)
Sinogeykin A.A. CONTEMPORARY REALITIES OF SOCIAL SECURITY IN REGIONAL SOCIETY: PROBLEM OF TERRORISM (ON THE MATERIALS OF SOCIOLOGICAL INVESTIGATION). Sociological study on problems of social security of regional societies requires concrete use of the concept considering all diversity of its manifestations. This article discusses one of the most actual problems of our time - terrorism. Results of selective survey of Altai population are presented.
Key words: social security, regional society, regional security, security, threat, terrorism, anti-terrorism.
А.А. Синогейкин, аспирант каф. психологии коммуникаций и психотехнологий АлтГУ, г. Барнаул, E-mail: [email protected]
СОВРЕМЕННЫЕ РЕАЛИИ СОЦИАЛЬНОЙ БЕЗОПАСНОСТИ РЕГИОНАЛЬНОГО СОЦИУМА: ПРОБЛЕМА ТЕРРОРИЗМА (ПО МАТЕРИАЛАМ СОЦИОЛОГИЕСКОГО ИССЛЕДОВАНИЯ)
В социологическом изучении проблем социальной безопасности региональных социумов целесообразно применять понятие социальной безопасности конкретно, с учетом многообразия ее проявлений. В статье рассматривается одна из самых актуальных проблем современности - терроризм. Представлены результаты выборочного опроса населения Алтайского края.
Ключевые слова: социальная безопасность, региональная безопасность, региональный социум, безопасность, угроза, терроризм, антитеррористическая деятельность.
Разработка концепции социальной безопасности, политики и стратегии ее осуществления должна опираться на четкие представления об опасностях и угрозах, с которыми она призвана иметь дело. В этих условиях важнейшим сектором становится социальная безопасность общества, которая не только пронизывает остальные виды безопасности, но и имеет свои, четко очерченные границы. При этом социальную безопасность нельзя понимать как защиту существующих социальных институтов и структур.
Как отмечают Н.П. Ващекин, М.И. Дзлиев, А.Д. Урсул [1, с. 109], причиной многих межнациональных и групповых конфликтов являются устаревшие формы общественных отношений, идеологические штампы и психологические стереотипы. Современное видение концепции социальной безопасности предполагает активное стимулирование и модернизацию социальных структур и институтов, приспособление их к новым социальным реалиям жизни.
Переход российского общества к качественно иному социально-политическому и социально-экономическому укладу привел к тому, что произошло снижение уровня защищенности всей социальной системы, а также отдельных ее структурных частей, общностей, социальных групп, личности перед лицом воздействия внутренних и внешних угроз, вызовов и опасностей современного мира. Для современного состояния российского общества безопасность выступает в качестве определяющего фактора в сохранении и устойчивом функционировании всей социальной системы и ее структурных составляющих.
Социальная безопасность регионального социума - это состояние исторически сложившегося социокультурного общества, способного выстроить свои отношения таким образом, чтобы они не разрушали и его устройства, и социального положения индивида. Индивидуальная безопасность - это состояние индивида, удовлетворенного своим положением в обществе. При этом положение индивида рассматривается как совокупность необходимых для индивида условий жизни, выражающих одновременно и потребности регионального социума, и потребности самого индивида. Тем самым социальная безопасность регионального социума - понятие, которое характеризует социальный порядок, систему необходимых обществу социальных положений и систему социальной защиты [2, с. 213].
Необходимо отметить, что социологические исследования по теме «Социальная безопасность в современном российском регионе» проводятся факультетом социологии Алтайского государственного университета не один год. Исследовательская практика (С. Максимова, О. Ноянзина, Н. Гончарова, Д. Омель-ченко) показывает, что состояние безопасности региона определяется, во-первых, существующими угрозами социальной безопасности общероссийского масштаба, в целом типичными для всех субъектов Российской Федерации, во-вторых, уникальной структурой угроз социальной безопасности конкретного региона, обусловленных его геополитическим и социально-экономическим положением [2, с. 209].
В ноябре 2009 - феврале 2010 года исследовательским коллективом факультета социологии Алтайского государственного университета проведено комплексное социологическое исследование, одной из целей которого являлась оценка социального риска проявления девиаций в виде ксенофобии, экстремистских и националистических настроений среди населения России. Стратегия исследования базировалась на социально-экономическом обследовании домохозяйств шести регионов
Российской Федерации (Алтайский край, Красноярский край, Ставропольский край, Новосибирская область, Калининградская область, Республика Бурятия). Согласно результатам исследования, проблема распространения терроризма и экстремизма в Алтайском крае занимала пятое место в рейтинге угроз безопасности российского общества [3, с. 212].
Проблема безопасности в аспекте противодействия терроризму и предотвращении террористических угроз приобретает в современных условиях для регионов России первостепенное значение. В связи с постоянным наличием террористической проблематики, принципиально иными стали угрозы национальной, общественной и личной безопасности и, соответственно, задачи по их своевременному выявлению, профилактике, предупреждению и, в конечном итоге, эффективному реагированию.
Автором в 2004, 2009, 2012 годах исследована проблема терроризма с точки зрения социальной безопасности населения региона и антитерроризма. Проведено трёхэтапное исследование на тему «Отношение населения Алтайского края к проблеме терроризма и антитеррористической деятельности государства» (2004 г. (п = 315 респондентов); 2009 г. (п = 609); 2012 г. (п = 602).
Согласно результатам исследования проблема терророиз-ма занимает: самое важное место у 5.8% респондентов (2004 г.), 4.3% (2009 г.), 5.1% (2012 г.); одно из самых важных мест у 31.3% респондентов (2004 г.), 20.3% (2009 г.), 27.5% (2012 г.); такое же место, как и целый ряд других проблем 41.6% (2004 г.), 36.7% (2009 г.), 38.1% (2012 г.); далеко не самое важное место 18.7% (2004 г.), 26.0% (2009 г.), 22.4% (2012 г.).
Сообщения о трагических событиях вызывают сходные чувства у граждан - в первую очередь, чувства страха, тревоги, беспокойства за себя и близких. В ходе исследования выявлена степень эмоционального состояния населения в связи с актами террора. Испытывают устойчивые отрицательные или негативные эмоции 17.8% респондентов (2004 г.), 7.6% (2009 г.), 12.4% (2012 г.); испытывают отрицательные и негативные эмоции, но общее настроение остается в норме 64.1% (2004 г.), 75.9% (2009 г.), 70.4% (2012 г.); общее настроение и эмоциональное равновесие не меняется у 15.6% (2004 г.), 8.9% (2009 г.), 12.1% (2012 г.).
Своё психо-соматическое состояние в связи с актами террора респонденрты характеризуют следующим образом: испытывают физическое недомогание (бессонница, слабость, низкая работоспособность и т.д.) 10.8% (2004 г.), 3.2% (2009 г.), 4.8% (2012 г.); испытывают физическое незначительное недомогание, быстро восстанавливаюсь 25.7% (2004 г.), 34.7% (2009 г.), 29.5% (2012 г.); на состояние здоровья акты террора не влияют 60.3% (2004 г.), 55.1% (2009 г.), 63.2% (2012 г.).
В России уже давно возникла необходимость в разработке комплекса мер психологической и психиатрической помощи всему населению, а не только непосредственно пострадавшим во время локальных террористических актов. Население нужно обучать навыкам общения (проводить тренинги) которые смогут им пригодиться в стрессовых и экстремальных ситуациях.
Группа вопросов исследования была посвящена проверке гипотезы о дифференциации в общественном сознании населения региона оценок качества борьбы российских силовых структур с терроризмом. В таблице 1 подведены итоги оценки работы силовых структур по обеспечению условий безопасной жизнедеятельности населения Алтайского края.
Таблица 1
Оценка работы силовых структур по обеспечению условий безопасной жизнедеятельности населения Алтайского края
(в % к числу ответивших в каждой группе).
Неуд. Уд. Хорошо
2004 2009 2012 2004 2009 2012 2004 2009 2012
Федеральная служба безопасности 35.9 10.7 8.1 30.8 36.1 33.7 15.2 32.9 38.5
Министерство внутренних дел 38.7 17.1 29.6 36.5 41.1 38.2 14.3 28.5 20.4
Министерство обороны 34.9 5.7 16.2 35.7 34.2 37.9 14.9 31.0 29.2
Министерство по чрезвычайным ситуациям 22.9 4.9 2.3 31.1 25.3 21.5 34.9 54.4 71.3
На вопрос, «Какой оценки заслуживает политика государства по координации деятельности силовых структур, в целях борьбы с терроризмом?», ответы респондентов распределились следующим образом: неудовлетворительной 47.9% (2004 г.), 13.3% (2009 г.), 29.8% (2012 г.); удовлетворительной 34.9% (2004 г.), 38% (2009 г.), 40.1% (2012 г.); хорошей 9.2% (2004 г.), 27.2% (2009 г.), 21.6% (2012 г.).
Успешная борьба с терроризмом в современной России принципиально невозможна без учета отношения к нему всего населения, без выявления мнений основных социальных групп о степени террористических угроз и мере решенности задач антитеррористической деятельности, без формирования адекватных социальной реальности представлений россиян о терроризме и антитеррористической деятельности.
На вопрос, «Готовы ли Вы оказать содействие административным и силовым государственным структурам в осуществлении антитеррористической деятельности?», были получены следующие ответы: да, в случае реальной угрозы 8.3% (2004 г.), 11.5% (2009 г.), 9.2% (2012 г.); да, я обязан/обязана это делать 4.6% (2004 г.), 3.7% (2009 г.), 5.1% (2012 г.); нет, это обязанность силовых структур 84% (2004 г.), 80.3% (2009 г.), 79.5% (2012 г.).
Проблема терроризма является не только сферой приложения усилий государственных институтов и силовых структур,
Библиографический список
но и острейшим хроническим социальным фактором, влияющим на жизнедеятельность индивидов, социальных групп, слоев, социумов регионов, общества в целом.
В настоящее время у ученых и государственных деятелей уже нет иллюзий относительно человеческого общества, как общества, способного существовать без преступности и терроризма, других негативных явлений. Поэтому реальное решение проблемы лежит в области государственного и общественного контроля над терроризмом, реальном разрешении причин его сформировавших.
Социологические исследования общественного мнения после «резонансных террористических актов», по мере снижения «аффективной» составляющей в оценках респондентов, необходимо проводить в обязательном порядке. Причем делать это максимально масштабно, преследуя тем самым задачу, не только оценки масштабности и чувствительности резонансных ментальных, социальных и социально-психологических «террористических волн», но и главную цель - формирование широкой по охвату и глубокой по пониманию социальной антитеррористической поддержки российского общества. Подобная практика будет содействовать формированию действительно эффективной антитеррористической политики, как на общероссийском, так и конкретно региональном уровнях.
1. Ващекин, Н.П. Экономическая и социальная безопасность в России / Н.П. Ващекин, М.И. Дзлиев. А.Д. Урсул. - М., 1999.
2. Ноянзина, О.Е. К концептуализации понятия «социальная безопасность региональных социумов» // Известия Алт. гос. ун-та. - 2013. - № 2/1.
3. Максимова, С.Г. Особенности восприятия риска в структуре оценки личной и социальной безопасности / С.Г., Максимова, Н.П. Гончарова, О.Е. Ноянзина // Известия Алт. гос. ун-та. - 2012. - № 2/1.
Bibliography
1. Vathekin, N.P. Ehkonomicheskaya i socialjnaya bezopasnostj v Rossii / N.P. Vathekin, M.I. Dzliev. A.D. Ursul. - M., 1999.
2. Noyanzina, O.E. K konceptualizacii ponyatiya «socialjnaya bezopasnostj regionaljnihkh sociumov» // Izvestiya Alt. gos. un-ta. - 2013. - № 2/1.
3. Maksimova, S.G. Osobennosti vospriyatiya riska v strukture ocenki lichnoyj i socialjnoyj bezopasnosti / S.G., Maksimova, N.P. Goncharova, O.E. Noyanzina // Izvestiya Alt. gos. un-ta. - 2012. - № 2/1.
Статья поступила в редакцию 16.01.14
УДК 616.89-008.441.44 (470)
Cherepanova M.I. THE STRATEGICAL AND TAKTICAL DIRECTIONS OF WARNING SUICIDAL RICK IN MODERN RUSSIAN SOCIETY. He article is devoted to the problems of warning suicidal risk of population in society of Russia. The author define social preventions conditions and factors social regulation of increasing suicidal risk. The article includese analyse different directions warning suicidal risk in context of strategical and tactical management. It can be interesting of use for sociology of risk and sociology of deviations.
Key words: strategical management, tactical management, suicidal risk, warning suicidal risk, society of risk, social-risk practice, social surroundings of risk, social œnditions and factors prevention of risk.
М.И. Черепанова, докторант АлтГУ, г. Барнаул, E-mail: [email protected]
К ВОПРОСУ О СТРАТЕГИИ И ТАКТИКЕ ПРЕОДОЛЕНИЯ СУИЦИДАЛЬНЫХ РИСКОВ В СОВРЕМЕННОМ РОССИЙСКОМ ОБЩЕСТВЕ
Статья посвящена проблемам профилактики и преодоления суицидальных рисков среди населения современного российского общества. Автор описывает стратегические и тактические подходы к преодолению суицидальных рисков. Статья включает анализ существующих направлений превенции, в контексте социального управления. Данная статья представляет научный интерес для специалистов в области социологии риска, а также социологии девиаций.
