CC BY
66
N. S. ТаЬ^
THE PERSPECTIVE USE OF PHYTOACTOPROTECTOR IN COMPLEX TREATMENT OF TUBERCULOSIS
The conducted analysis of literature showed the perspective use of actoprotector of vegetable origin including native extract Serratula coronate L. as medical remedy with anabolic, adaptogenic and invigorating action in complex treatment of tuberculosis.
Н. С.Табриз
ПЕРСПЕКТИВА ИСПОЛЬЗОВАНИЯ ФИТОАКТОПРОТЕКТОРОВ В КОМПЛЕКСНОМ ЛЕЧЕНИИ ТУБЕРКУЛЕЗА
Проведенный анализ литературы показал перспективность использования актопротекторов растительного происхождения, в том числе отечественного экстракта серпухи веценосной, как лекарственного средства, обладающего анаболическим, адаптогенным и тонизирующим действием в комплексном лечении туберкулеза.
А. М. Смагулов
СОВРЕМЕННЫЕ ПРОБЛЕМЫ ЭКСПЕРТИЗЫ И РЕАБИЛИТАЦИИ ИНВАЛИДОВ С ПОСЛЕДСТВИЯМИ ЧЕРЕПНО-МОЗГОВЫХ ТРАВМ
Департамент по контролю и социальной защите населения по Карагандинской области
Черепно-мозговая травма (ЧМТ) и ее последствия занимают одно из ведущих мест в структуре неврологической заболеваемости и инвалидности. Медицинская и социальная значимость ЧМТ определяется высоким уровнем инвалидности. При этом необходимо учитывать огромный экономический и моральный ущерб, который связан с потерей трудоспособности у лиц молодого, наиболее работоспособного, экономически активного возраста. По оценке экспертов ВОЗ, в мире имеет место устойчивая тенденция роста ЧМТ в среднем на 2% в г. Свыше 2000 человек на каждый миллион населения в год во всем мире поступают в больницы в связи с ЧМТ. По данным Национального статистического центра здоровья США, распространенность ЧМТ среди населения составляет от 2,0 до 6,1 на 1 000 человек. При этом, по данным ВОЗ, количество нейротравм неуклонно возрастает, составляя, по данным различных авторов, от 30% до 80% от общего травматизма, при этом в странах Западной Европы ежегодно регистрируются 1,5 миллиона случаев черепно-мозговых травм [2, 7, 13, 26]. В странах СНГ ежегодно получают черепно-мозговую травму не менее 1 миллиона 200 тыс. человек [5]. Их частота в России составляет 1,8-5,4 случая на 1000 населения, составляя от 30% до 50% в общей структуре травматизма [1]. Среди причин ЧМТ преобладают бытовые факторы (50%-70%), на втором месте находится транспортный травматизм (10%-30%), на третьем -производственный травматизм (12%-15%) [27, 40]. В Казахстане, так же как и в Российской Федерации, черепно-мозговая травма относится к числу важнейших проблем неврологии вследствие ее распространенности, высокой летально-
сти и значительного роста уровня инвалидности. В результате проведенных эпидемиологических исследований выявлено, что в Казахстане ежегодно получают травмы более 40 тыс. человек, при этом от 11,4% до 30% и выше коечного фонда приходится на больных с травмами черепа и головного мозга [6, 27]. Социальное значение ЧМТ определяется как ее частотой, так и многообразием последствий различной тяжести, приводящих к выраженным ограничениям жизнедеятельности и инвалидности. Так, в России ежегодно более 100 000 человек признаются инвалидами с черепно-мозговой травмой, причем 40-60% из них - инвалидами II и I группы [10, 11, 12, 14, 18, 23]. Все это определяет большую медицинскую и социально-экономическую значимость проблемы формирования последствий черепно-мозговых травм [20, 21, 22].
Расходы, связанные с ЧМТ, только в США достигают астрономической суммы - 50 млрд. долларов в г. Значительная часть этих расходов связана с тяжелой ЧМТ, однако в последние годы все ощутимее становится социальная цена проблем, обусловленных гораздо более многочисленными случаями легкой ЧМТ, так как спустя несколько месяцев, а иногда и через несколько лет после травмы больные продолжают жаловаться на головную боль, головокружение, снижение памяти и т. д., приводящие к длительной временной, а иногда и стойкой утрате трудоспособности. Одной из особенностей ЧМТ, отличающей ее от других травм, является то, что при ней потеря трудоспособности может наступить не только в остром, но, как это бывает у значительной части больных, и в отдаленном периоде травмы [20, 21].
По данным отечественных неврологов, уровень летальности в Республике при тяжелых повреждениях головного мозга остается на достаточно высоком уровне и колеблется в пределах от 41% до 85% [7]. В общей структуре травматизма на долю сочетанных повреждений черепа и головного мозга приходится до 89% [39]. Изолированные повреждения черепа и головного мозга составляют в среднем 11,4% случаев, тогда как сочетанные травмы встречаются в преоб-
ладающем большинстве наблюдений, достигая 68% и выше [18, 23]. Следует отметить, что в структуре нейрохирургической патологии ЧМТ прочно занимает первое место и является наиболее частой причиной смерти и инвалидности взрослого населения в возрасте до 45 лет, составляя 30-40% от всех травм организма и являясь почти «неотъемлемым слагаемым» тяжелой сочетанной травмы. Резюмируя все вышеизложенное, можно сделать вывод, что одной из проблем, стоящих в центре внимания неврологической экспертизы, является проблема реабилитации больных, перенесших чМт. Последствия после повреждения, подчас даже считавшиеся легкими, и трудности профилактики и лечения этих больных, делают черепно-мозговую травму сложной медицинской и социальной проблемой [2, 15, 34].
Как показывает экспертная практика, у больных, перенесших сотрясение головного мозга легкой степени, не говоря уже о более тяжелых травмах, в дальнейшем может возникнуть целый комплекс своеобразных психопатических, сосудисто-вегетативных и ликвородинамических нарушений, составляющих единый синдром.
По данным большинства авторов, практическое выздоровление или стойкая компенсация при ЧМТ наблюдается приблизительно у 30% лиц, перенесших черепно-мозговую травму [35].
Поэтому понятно, что ЧМТ представляет собой серьезную медицинскую и социально-экономическую проблему. Социальная значимость ЧМТ обусловлена:
• преимущественным поражением лиц в возрасте до 50 лет, наиболее активных в социальном, трудовом и военном отношении;
• частой причиной потерь рабочего времени и экономического ущерба;
• как причина смертности и инвалидности у лиц молодого и младшего среднего возраста она опережает сердечно-сосудистые и онкологические заболевания;
• частотой и тяжестью инвалидности, так как ежегодно из общего числа впервые признанных инвалидами вследствие травм всех локализаций, свыше 35% составляют лица с последствиями ЧМТ;
• инвалидность вследствие ЧМТ весьма длительная и приблизительно в 40% случаев устанавливается в отдаленном периоде ввиду отрицательного реабилитационного потенциала и прогноза.
В связи с вышеизложенным для определения прогноза восстановления нарушенных функций и возможности возвращения больного к трудовой деятельности в каждом конкретном случае должен определяться реабилитационный потенциал (РП) [36].
Реабилитационный потенциал больного или инвалида - это показатель, оценивающий на основе комплекса медицинских, психологических и социальных факторов реальные возможности
восстановления нарушенных функций и способностей организма, в том числе участия в трудовой деятельности [1, 2, 13, 25, 27].
Развитие системы реабилитации требует разработки единой технологии реабилитационного процесса, принципов организации, направлений и этапов совершенствования системы реабилитации [22, 27 ].
Соответственно величине реабилитационного потенциала у лиц, перенесших ЧМТ, определяются задачи индивидуальной программы реабилитации:
- при высоком РП : а) повысить до требований основной профессии физическую или умственную работоспособность; б) сформировать адекватное отношение к болезни и лечению; в) возвратить к основной профессии или обучить новой показанной профессии с последующим рациональным трудоустройством;
- при среднем РП: а) уменьшить патоморфоло-гические изменения; б) стабилизировать клиническое течение хронических заболеваний и уменьшить тяжесть нарушений функций; в) повысить физическую или умственную работоспособность; г) сформировать адекватное отношение к болезни и лечению; д) оптимизировать методику лечения с проведением постоянно поддерживающего лечения в случае нестабильного течения (с обострениями средней частоты или частыми); е) сохранить работу в своей профессии или обеспечить ее продолжение с уменьшением объема; ж) возвратить к работе после переобучения в новой показанной профессии; з) при необходимости провести эффективную коррекцию трудовой установки;
- при низком РП у лиц с последствиями ЧМТ с положительной трудовой установкой: а) получить умеренный или даже незначительный клинический эффект со стабилизацией течения хронических заболеваний; б) повысить, хотя бы незначительно, работоспособность; в) выработать более адекватное отношение к болезни и лечению, которое должно быть при хронической патологии постоянно поддерживающим и комплексным, с проведением повторных курсов; г) обеспечить продолжение трудовой деятельности в специально созданных условиях и с использованием профессиональных навыков и знаний.
Реабилитационная технология при последствиях ЧМТ должна включать в себя следующие стадии:
- экспертно-реабилитационная диагностика;
- определение реабилитационного потенциала;
- определение клинико-реабилитационных групп;
- проведение медико-социальной экспертизы;
- составление индивидуальной программы реабилитации (ИПР);
- проведение индивидуальной программы реабилитации;
- оценка эффективности проведенной реабилитации.
На современном этапе реформ в нашем
обществе и здравоохранении Казахстана проблемы развития социальной поддержки и защиты инвалидов, обеспечения им равных возможностей в реализации их прав, стоят особенно остро [8, 11].
В странах СНГ медико-социальная экспертиза и построенная на ее основе реабилитация больных и инвалидов претерпевают период научно-методологического становления [17, 19, 33]. Особое значение при этом имеет освоение научных, теоретических сторон этой чрезвычайно сложной сферы государственной деятельности.
В настоящее время введена «Концепция последствий болезни и «составляющих здоровья». В обосновании к введению концепции последствий болезни (КПБ) записано, что клинические классификации и мКб базируются на нозологической концепции болезни: рассматриваются этиология, течение, стадия, клиническая форма, исход болезни [30]. Следовательно, современные клинические классификации рассматривают различные стороны болезни, но игнорируют носителя болезни - человека, индивидуума [17, 18, 40].
Основы данной концепции были разработаны экспертами ВОЗ и представлены как дополнение к Международной классификации болезней (МКБ IX и X пересмотров) в виде «Международной классификации нарушений, снижения трудоспособности и социальной недостаточности» (1992) и «Международной номенклатуры нарушений, ограничений жизнедеятельности и социальной недостаточности» (1994). В этих документах предлагается найти баланс между клиническими проявлениями болезни и социальными факторами путем оценки социальной дезадаптации, наступившей в результате функциональных нарушений, анатомических дефектов, приведших к снижению способностей в передвижении, общении, ориентации, обучении, занятии трудовой (профессиональной) деятельностью, в контроле за своим поведением [17, 18, 40].
Таким образом, ВОЗ предлагается сопряженная оценка клинических проявлений болезни и социально-культурных факторов, с которыми сталкивается человек в сфере занятости, обучения и пр., что приводит к значительным трудностям для его эффективной социальной, образовательной, профессиональной интеграции.
В контексте здоровья социальная недостаточность - это инвалидность, вызывающая нарушения взаимодействия с окружением, препятствующая его социальной роли в обществе и создающая несоответствие между фактическими возможностями человека и ожидаемыми на основе имеющегося образования, культуры, профессионального уровня [28, 35].
Социальная недостаточность оценивается по обстоятельствам, которые ставят больного в невыгодное положение по сравнению со здоровыми. Она отражает несоответствие между действиями лица с ограниченной жизнедеятельностью и обстоятельствами, которые ставят таких индивидов в невыгодное, с точки зрения обще-
ственных норм, положение по сравнению с другими людьми [20].
В практике медико-социальной экспертизы социальную недостаточность связывали исключительно с нарушением одной стороны жизнедеятельности - способности к труду, ограничение и потеря которой служили единственной причиной определения инвалидности и назначения социальной помощи.
Согласно закону «О социальной защите инвалидов в Республике Казахстан» (2005 г.), «инвалидом является лицо, которое в связи с ограничением жизнедеятельности вследствие наличия физических или умственных недостатков нуждается в социальной помощи и защите» [9].
Согласно Международной классификации функционирования, ограничений жизнедеятельности и здоровья (МКФ, 2001 г.), существуют 7 критериев жизнедеятельности, нарушение которых вызывает социальную недостаточность: ориентация, самообслуживание, передвижение, контроль своего поведения, общение, обучение, участие в трудовой деятельности [18]. Каждый из этих критериев может привести к социальной недостаточности по какой-либо из причин: ограничение передвижения вызывает социальную недостаточность вследствие нарушения мобильности, неспособность к самообслуживанию ограничивает личную независимость, нарушение общения вызывает социальную недостаточность из-за расстройства социальной интеграции. Все перечисленные причины социальной недостаточности, создающие неудобства в жизни, служат показанием к социальной помощи, тогда как ранее цель социальной помощи ограничивалась только вопросами нарушения трудоспособности.
На современном этапе в экспертной практике Казахстана используется классификация нарушения функций организма, предложенная российскими авторами [14, 17, 24].
Вместе с тем, представляют большой теоретический и практический интерес исследования В. Б. Смычека, соавтора по применению в экспертизе ограничения жизнедеятельности взрослых и детей количественных критериев, отражающих степень тяжести функциональных нарушений органов и систем [28, 29].
В связи с этим, методика определения функциональных классов (ФК), предложенная белорусскими авторами, наиболее перспективна при экспертизе взрослых. Ее преимуществом является универсальность, возможность цифрового выражения и краткость, что более удобно, чем словесное ранжирование степени нарушенных функций, а самое главное, - она позволяет объективно выразить степень отклонения функций и оценить результаты реабилитационных мероприятий в динамике наблюдения за инвалидом при его ежегодном освидетельствовании отделом медико-социальной экспертизы.
Рядом казахстанских ученых (Караганда)
разработаны и внедрены количественные критерии оценки выраженности нарушенных функций и критериев жизнедеятельности по функциональным классам (ФК), где ФК отражает состояние функции или другого функционального параметра и ранжируется по 5-балльной шкале, принимаемой за 100% [8, 31].
По каждому из семи критериев ОЖД разработаны функциональные классы, которые отражают количественные показатели функциональной и социальной недостаточности.
Поскольку в МКФ прямо указано, что регистрация функционирования и ОЖД без их количественного определения теряет всякий смысл, то определение количественных значений должно быть универсальным, а методика оценки, соответственно, должна вырабатываться в ходе исследований. При этом все три составляющие болезни эксперты ВОЗ, согласно концепции последствий болезни (КПБ) (функционирование, активность и социальные факторы), предлагают измерять с помощью единой шкалы [12, 24, 25].
Наряду с вышеизложенным, достоинством методики определения ФК является возможность объективной оценки результатов реабилитационных мероприятий в динамике наблюдений за инвалидами.
Вместе с тем, учитывая, что в Казахстане существует градация по группе инвалидности, то ФК-2, ФК-3 и ФК-4 должны соответствовать III, II и I группе инвалидности [8].
В настоящее время в Казахстане проводятся научные исследования, посвященные разработке количественных стандартов ОЖД по всем нозологиям, определяющим структуру инвалидности в республике [6, 7, 14].
Проблема своевременной реабилитации инвалидов с последствиями производственной черепно-мозговой травмы должна охватывать не только медицинские аспекты, но и социальные вопросы, т.е. адекватное трудоустройство с учетом квалификации рабочих и по возможности с наименьшими материальными потерями для больных.
В настоящее время определяется актуальность развития реабилитационного направления в медицине [32, 33, 34, 39]. Для последовательного поэтапного проведения в полном объеме медицинской реабилитации представляется целесообразным создание различных организационных форм, сети реабилитационных учреждений. Эта сеть должна включать в себя: неспециализированные и специализированные реабилитационные отделы [19, 33, 39].
Неспециализированные подразделения медицинской реабилитации организуются в поликлиниках и многопрофильных больницах местного и регионального уровня. Они оказывают реабилитационную помощь при заболеваниях, доминирующих в структуре трудопотерь. При этом используются традиционные методы медицинской реабилитации, не требующие узкой специа-
лизации. Их преимуществом является приближение медицинской реабилитации к месту жительства, то есть доступность. Они создаются на базе имеющихся учреждений таких структур, как дневные стационары, отделения физиотерапии, кабинеты ЛФК, психо-, рефлексо-, мануальной терапии и др., что в определенной мере ведет к уменьшению финансовых затрат [17].
Специализированная реабилитационная помощь оказывается на базе областных и республиканских центров, диспансеров, крупных клиник, НИИ, а также санаторно-курортных организаций. В них организуются отделения и центры медицинской реабилитации, где применяются специальные методы и разрабатываются современные технологии проведения медицинской реабилитации, готовятся кадры для реабилитационных учреждений.
Таким образом, с учетом данных мировой литературы можно отметить, что медико-социальная экспертиза у лиц с последствиями ЧМТ - это многоэтапный процесс, предполагающий последовательную диагностику на трех уровнях:
1) оценка функционального состояния организма больного, перенесшего ЧМТ;
2) выявление ограничений его жизнедеятельности (ОЖД);
3) определение признаков социальной недостаточности, вызванной ОЖД.
Основная задача системы реабилитации в комплексном ее значении состоит в том, чтобы, развивая все формы реабилитации (лекарственные, физические, психологические, социальные, профессиональные и др.), способствовать человеку с ограниченными возможностями интегрировать в общество, реализуя равные возможности и равные права. Результатом медико-социальной реабилитации является, прежде всего, именно уровень интеграции инвалидов в общество [3, 32, 36, 37].
ЛИТЕРАТУРА
1. Агаева К. Ф. Процесс накопления и распространения последствий травмы головы среди населения //Журн. неврол. и психиатр. - 2001. -№5. - С. 46.
2. Акшулаков С. К. Клинико-эпидемиологичес-кое исследование острой черепно-мозговой травмы и ее последствий в Республике Казахстан (на модели г. Алматы): Автореф. дис. ...д-ра. мед. наук. - М., 1995. - 51 с.
3. Аухадеев Э. И. Освоение новых методологических подходов в медико-социальной экспертизе и реабилитации больных и инвалидов /Э. И Аухадеев Х. В. Иксанов, Р. В. Тазиев, Э. Р. Идиа-туллина //Мед.-соц. экспертиза и реабилитация. - 2006. - №1. - С. 13 - 19.
4. Бабиченко Е. И. Повторная закрытая черепно-мозговая травма //Журнал невропатологии и психиатрии. - 1993. - №2. - С. 43 - 47.
5. Взрывная травма головного мозга неврологического профиля /В. И. Головкин, М. М. Одинак,
Ю. А. Шулев, А. Ю. Емельянов. - Л.: Военно-медицинская академия, 1990. - 98 с.
6. Ерюхин И. А. Экстремальные состояния организма. Патофизиологическая концепция и ее клиническое воплощение. Патофизиология экстремальных состояний. - СПб., 1993. - 7 с.
7. Газалиева Ш. М. Магнитотерапия в лечении нейрогенных расстройств тазовых органов при травматической болезни спинного мозга //Здравоохранение Казахстана. - 1995. - №7. - С. 65 -67.
8. Газалиева Ш. М. Методика определения степени ограничений жизнедеятельности по функциональным классам: Метод. рекомендации. -Караганда, 2005. - 32 с.
9. Закон: «О социальной защите инвалидов в Республике Казахстан»: ЗРК от 13.04.2005 г. №750.
10. Захарьян А. Г. Анализ объема и структуры профессиональной реабилитации лиц, получивших повреждение здоровья вследствие несчастных случаев на производстве или профессиональных заболеваний, на основании оценки реализации программ реабилитации пострадавших /А. Г Захарьян, О. С. Барковская //Мед.-соц. экспертиза и реабилитация. - 2009. - №2. - С. 17 - 21.
11. Захарьян А. Г. Некоторые особенности реабилитации пострадавших на производстве в новосибирской области (по результатам освидетельствования в учреждениях МСЭ) /А. Г Захарьян, О. С. Барковская //Мед.-соц. экспертиза и реабилитация. - 2009. - №1. - С. 12 - 13.
12. Захарченков В. В. Методические подходы и результаты медико-социальной реабилитации инвалидов на высокоурбанизированной территории //Мед.-соц. экспертиза и реабилитация. -2003. - №3. - С. 26 - 28.
13. Коновалов А. Н. Нейротравматология: Справочник. - М.: Медицина. - 1994.- 232 с.
14. Лихтерман Б. Л. Прогноз течения и исходов черепно-мозговой травмы /Б. Л. Лихтерман, Л. Б. Лихтерман //Нейротравматология: Справочник. -М., 1994. - С. 148 - 150.
15. Лисицын В.И. Социально-медицинские аспекты непроизводственного травматизма: Автореф. дис. ... канд. мед. наук - Семей, 1997. - 26 с.
16. Медико-социальная экспертиза и реабилитация /Д. И. Лаврова, Е. С Либман., С. Н. Пузин. и др. - 1998, №1. - С. 8 - 12.
17. Медицинская реабилитация: руководство для врачей /Под ред. В. А. Епифанова. - М.2008.
- 328 с.
18. Макаров А. Ю. Последствия черепно-мозговой травмы и их классификация //Неврологический журнал. - 2001. - №2. - С. 38 - 41.
19. Медицинская реабилитация: руководство для врачей /Под ред.В.А., Епифанова. - М., 2008.
- 328 с.
20. Михайленко А. Д. Клинико-патогенетические варианты отдаленных последствий закрытой травмы головного мозга /А. Д. Михайленко, Д. Е. Дыскин, А. Н. Бицадзе //Журнал невропатологии
и психиатрии. - 1993. - №1. - С. 39 - 42.
21. Могучая О. В. Отдаленные последствия черепно-мозговых травм в Ст-Петербурге /О. В. Могучая, Э. Д. Лебедев //Актуальные вопросы нейрохирургии. - Петрозаводск, 1992. - С. 28 -30.
22. Нуштаев И. А. Роль психофизиологической особенности личности в возникновении производственной травмы //Медицина труда и про-мыщленная экология. - 1999. - №10. - С. 26 - 28.
23. Нечаев Э. А. Медицинская реабилитация участников войн и локальных вооруженных конфликтов //Э. А. Нечаев В. И. Захаров, Ю. М. Захаров.- Воен.-мед. журн. - 1994. - №2. - С. 4 - 7.
24. Особенности применения балльных шкал в реабилитации больных с мозговым инсультом: Медико-социальная экспертиза /А. В. Ипатов, Е. В Сергиенко, В. А Голик, Д. Д Богуславский. - Сб. науч. статей НИИ медико-социальной экспертизы. - Вып. 6. - Минск, 2004. - С. 43 - 46.
25. Патогенез, диагностика и лечение черепно-мозговой травмы и ее последствий /А. М. Коновалов, А. А. Потапов, Л. Б. Лихтерман и др. //Вопр. нейрохир. - 1994. - №4. - С. 18 - 25.
26. Пузин С. Н. Современная концепция инвалидности в России /С. Н. Пузин, Д. И. Лаврова // Проблемы медико-социальной экспертизы, профилактики инвалидности и реабилитации в современных условиях: Тез. Докл. междунар. конф. - Минск. - 2001. - С. 147 - 148
27. Помников В. Г. Церебральная сосудистая патология у больных, перенесших закрытую черепно-мозговую травму: Автореф. дис. ... д-ра мед. наук.- СПб., 1996.- 49 с.
28. Смычек В. Б. Медико-социальная экспертиза и реабилитация /В. Б. Смычек, Г. Я. Хулуп, В. К. Милькаманович. - Минск, 2005. - 420 с.
29. Смычек В. Б. Современная международная концепция последствий болезни и «составляющих здоровья» /Пособие для врачей. - Минск, 2008. - 74 с.
30. Сравнительный анализ состояния инвалидности по хронической радикулопатии в ОАО «Испат Кармет» и корпорации «Казахмыс» за период с 1998-2001 гг. /Ш. М. Газалиева, Л. С Хегай, М. Б. Отарбаева, М. А Газалиева. // Гигиена труда и медицинская экологии. - 2004. -№2. - С. 47 - 53.
31. Хисметова З. А. Социально-гигиенические аспекты первичной инвалидности населения Семипалатинского региона и пути ее снижения: Автореф. дис. .канд. мед. наук. - Семей, 2000. -26 с.
32. Юнусов Ф. А. Организация медико-социальной реабилитации за рубежом. /Ф. А. Юнусов, Г. Гайгер, Э. Микус. - М.: Общероссийский общественный фонд «Социальное развитие России», 2004.- 310 с.
33. Alexander M. P. Mild traumatic brain injury; pathophysiology, natural history, and clinical management (Review) //Neurology. - 1995. - V. 45, №7. - P. 1253 - 1260.
34. Amcheslavski V. O. Механизмы вторичных повреждений головного мозга у больных с черепно-мозговыми травмами /V. O. Amcheslavski, E. I. Gaitur //Symp. Cruise Moscow-Volga River 1997. - P. 17 - 21.
35. Bohnen N. Neurobehavioral aspects of postcon-cussive symptoms after mild head injury (Review) / N. Bohnen, J. Jolles //J. Nerv. Ment. Dis. - 1992. -V. 180. - №11. - P. 683 - 692.
36. Disler P. B. Rehabilitation medicine /P. B. Dis-ler, I. D. Cameron, S. F. Wilson //Med. J.Aus. -2002. - V. 177, №7. - Р 385 - 386.
37. International Classification of Impairmens, Disabilities and Handicaps. - ICIDH. - Geneva, 1980.
38. Strnad P. EEG vysetreni u traumaticke-ho apalickeho syndromu /P. Strnad, V. Strnadova // Chesk. Neurol. Neurochir. - 1984. - V. 47, №6. -P. 362 - 369.
39. Stratton M. C. After traumatic brain injury: a discussion of consequences (Review) /M. C. Stratton, R. J. Gregory //Brain Injury. - 1994. - V. 8, №7. - P. 631 - 645.
40. Soderback I. Medical and social factors affecting-behaviour patterns in patients with acquired brain damage: a study of patients living at home three years after the incident /I. Soderback, J. Ekholm //Disabil Rehabil. - 1992. - V. 14, №1. - P. 20 - 35.
Smagulov A. M.
MODERN PROBLEMS OF EXAMINATION AND REHABILITATION OF INVALIDS WITH CONSEQUENCES OF CRANIOCEREBERAL TRAUMAS
Craniocerebral trauma (CBT) and its consequences occupy one of leading places in structure of neurologic decease and physical inability. According to WOH experts estimation in the world the steady tendency of growth CCT on the average on 2% a year is observed. In Kazakhstan more than 40 thousand persons annually get traumas. Medical and social importance CCT is defined by high level of physical inability. The peculiarities of examination and rehabilitation of invalids with CCT consequences on the basis of data analysis of native and foreign literature are shown.
CMaF^OB 6. М.
9НД1Р1СТ1К БАС-МИ ЖАРАЦАТЫНЬЩ САЛДАРЛАРЫ БАР МУГЕДЕКТЕРД1 САРАПТАУДЬЩ Ж6НЕ РЕАБИЛИТАЦИЯЛАУДЬЩ ЦАЗ1РГ1 ПРОБЛЕМАЛАРЫ
Бас-ми жаракаты (БМЖ) жэне оньщ салдарлары неврологиялык аурулардьщ жэне мYгедектiктiк курылымыньщ басты орындардьщ бiрiн алып отыр. ДД¥ сарапшыларыньщ мэлiметreрi бойынша БМЖ жы-лына орташа есеппен 2% есу тенденциясы байкалып отыр. Казакстанда жыл сайын 40 мьщнан астам адам жаракат алады. БМЖ медициналык жэне элеуметпк макызы мYгедектiктiк Yлкен декгешмен сипатталады. Отандык жэне шет ел эдебиет мэлiметтерiне талдау жYргiзу непзшде БМЖ салдарлары бар мYгедектердi сараптау жэне реабилитациялау ерекшелiктерi керсетiлген.
З. Б. Тауешева, Д. Ж. Тайжанова
СУБКЛИНИЧЕСКИЙ ГИПОТИРЕОЗ
Кафедра внутренних болезней №1 с курсом дерматовенерологии Карагандинского государственного медицинского университета
Заболевания щитовидной железы являются одним из частых заболеваний эндокринной системы и занимают по распространенности второе место после сахарного диабета. При этом за последние годы наблюдается рост тиреоидной недостаточности, особенно часто встречается субклинический гипотиреоз (СГ) - пограничное состояние между нормой и клинически явной формой первичного гипотиреоза, характеризующееся нормальным уровнем в сыворотке крови общего и свободного тироксина и повышенным уровнем тиреотропина [15, 21]. Понятие «субклинический гипотиреоз» стали широко использовать в клинической эндокринологии на протяжении последних десятилетий. Предпосылкой к этому стало внедрение высокочувствительного метода определения уровня тиреотропного гор-
мона (ТТГ) и широкое использование определения свободной фракции тироксина (Т4). Представление о субклиническом нарушении функции щитовидной железы базируется на характере взаимоотношения продукции ТТГ и Т4, основанном на принципе отрицательной обратной связи. Между изменениями уровней ТТГ и Т4 имеется логарифметрическая зависимость, согласно которой даже небольшое, ещё в пределах нормальных значений, снижение уровня Т4 приводит к многократному повышению уровня ТТГ [9, 35].
Субклинический гипотиреоз (СГ) - достаточно распространенное состояние. Так, по данным G. Cushing, распространенность СГ в популяции США в 1993 г. составила 2,5-10%, по данным C. Sawin (1995 г.) она составила 4-8 %, а по данным C. Wang , L. Crapo (1997 г.) - 1,3-10,3%. СГ примерно в 3 раза чаще встречается у женщин, чем у мужчин. По данным Фрамингемского исследования, у 892 мужчин и 1256 женщин старше 60 лет СГ был выявлен у 126 (5,9%), причем среди женщин почти в 2 раза чаще (7,7% против 3,3%). СГ встречается в популяции значительно чаще манифестного гипотиреоза. Если распространенность манифестного первичного гипоти-
