CC BY
100
Огляди л^ератури
УДК 616.89-008.441.1+613.1 Борисенко В. В.
СОВРЕМЕННЫЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ ОБ ЭПИЗОДИЧЕСКОМ УПОТРЕБЛЕНИИ АЛКОГОЛЕМ И ЗАПОЙНЫХ ФОРМАХ АЛКОГОЛЬНОЙ ЗАВИСИМОСТИ
ВГУЗУ «Украинская медицинская стоматологическая академия», г. Полтава
В статье анализируются научные публикации по вопросам распространенности и роста алкогольной зависимости на Украине. Рассмотрены вопросы формирования научного понимания дип-соманий и запойных форм алкогольной зависимости, их клинические проявления и отличительные черты. Описаны стадии формирования запоев, их клинические симптомы, социально-психологические и патопсихологические предикторы этих состояний, комплекс факторов риска раннего формирования запойных состояний, клинический патоморфоз. Проанализированы сложные нейрохимические механизмы становления и проявлений запойных состояний. Проведен анализ возможных общих черт и различий между истинными и псевдозапоями. Рассмотрены причины смертности при алкогольных запоях. Дано обоснование необходимости выделения дипсоманий в отдельную клиническую рубрику.
Ключевые слова: алкогольная зависимость, запойные состояния, дипсомания, эпизодические употребления алкоголем, факторы риска. Работа является фрагментом плановой темы кафедры психиатрии, наркологии и медицинской психологии «Сексуальная дезадаптация супружеской пары при эпилепсии у мужа и ее коррекция с учетом индивидуального хронотипа» № государственной регистрации: 0112U000939
Алкогольная зависимость есть одной из актуальных медикосоциальных проблем, которая стоит перед обществом. Особенностями клиники алкогольной зависимости на современном этапе есть злокачественность становления ос-
новных синдромов аддикции с одновременным ростом церебрально-органических расстройств [1, 8, 29]. Официальная статистика свидетельствует, что в Украине число лиц с алкогольной зависимостью растет и ежегодно регистрируется 50 - 55 тыс. новых больных. Проблемы, обусловленные злоупотреблением алкоголем, усложняются тем, что алкогольная зависимость ставится все более коморбидной с энцефалопатией, полиневропатией, гепатитом и циррозом печени, депрессивными состояниями, эпилепсией и нарушенными формами поведения в виде агрессивных действий, травматизмом и суицидами [2, 30]. Отмечается рост алкогольной зависимости с запойными формами, что особенно касается молодых людей, т. е. лиц наиболее трудоспособного возраста. Поэтому углубленное изучение этиопатогенетических механизмов формирования для усовершенствования методов диагностики и комплексного лечения алкогольной зависимости, в том числе с запойными формами, - одна из главных задач охраны здоровья и, в первую очередь наркологов, психиатров и медицинских психологов [16, 25,
26].
Согласно современным представлениям, появление в клинике запойных форм свидетельствует об особой тяжести и злокачественности синдрома зависимости [18, 19]. Клинически данный феномен характеризуется периодической, циклически неотвратимо и приступообразно наступающей, тяжелой массивной алкоголизацией с неодолимой компульсивной потребностью в приеме очередной опьяняющей дозы алкоголя. Отмечается специфический перепад толерантности, развитие на этом фоне проявлений абстинентного синдрома с тяжелым соматоневро-логическим и психическим истощением к концу запоя, грубыми поведенческими девиациями, а также перемежающейся инверсией влечения к спиртному до начала следующего запоя [3, 4, 25, 31].
Клинический патоморфоз современных форм алкогольной зависимости обусловил значительное усложнение картины болезни и утяжеление соматоневрологического и психического статуса больных с запойными состояниями. Накапливается все больше данных о роли запойных состояний в генезе острых алкогольных психозов, синдрома внезапной смерти, судорожных пароксизмов, алкогольных полиневропатий, постинтоксикационных соматоневрологических расстройств, интеллектуально-мнестических нару-
шений, органических поражений центральной нервной системы с явлениями деменции [6, 21, 37]. Купирование запоев является наиболее сложной проблемой современной наркологии, требует реализации индивидуализированных и строго дифференцированных лечебно-реабилитационных программ [22, 23].
В современной версии МКБ-10 клинический феномен и сам термин «запой», «запойное пьянство» не используется и отсутствует, что является предметом оживленной дискуссии в специальных исследованиях. В повседневной наркологической практике запойные формы алкогольной зависимости шифруются в рубрике «эпизодическое употребление, дипсомания» (шифр F 10.26 по МКБ-10), которые не в полной мере отражают клиническую структуру данного состояния [25].
Впервые термин «запой» был введен в научную литературу в 1819 году К. А. Бриль-Крамером [цит. по 25], автором исследования «О запое и лечении оного». Перу К. А. Бриль-Крамера принадлежит первая попытка систематизации клинических проявлений запоя, который выделил продолжительные запои, послабляющие, перемежающиеся, периодические и сметанные. Согласно современным представлениям, в работе Бриль-Крамера речь фактически ведется о типах течения алкогольной зависимости, а термин «запой» по сути, является синонимом алкоголизма. Выделение Бриль-Крамером «периодического запоя» можно трактовать как первое описание клинических особенностей запойных форм алкогольной зависимости.
В более поздних исследованиях, посвященных проблемам алкоголизма, было характерным деление запоев на истинные запои, псевдозапои, дипсомании. К истинным запоям относились состояния тяжелого пьянства с характерной периодичностью, цикличностью, падением толерантности в процессе запоя, полным истощением психических и физических сил к его окончанию. Псевдозаиои, которые по существу являются теми же истинными запоями, отличаются вынужденной остановкой в употреблении спиртного, которая не связана с явлениями ин-толерантности и истощения, а обусловлена социально значимыми факторами [25, 27].
Следует особо остановиться на проблеме дипсомании, понятие и трактовка которой претерпевала серьезные изменения. Первоначально термин дипсомания был предложен Гуфе-ландом в предисловии к книге Бриль-Крамера и являлся буквальным переводом (повтором) слова запой. Считалось, что дипсомания развивается у лиц, злоупотребляющих алкоголем, но с течением времени стала происходить очевидная трансформация принятой терминологии. С введением в психиатрию новых подходов к классификации психопатологических расстройств дипсомания утратила свою связь с ал-
коголизмом, а запои стали называть псевдодипсоманией (Вингфильд) [цыт. по 25].
Дипсомания постепенно приобрела нозологическую самостоятельность, стала считаться особой формой душевного помешательства, с которой стали связывать случаи пьянства, манифестирующие без предварительного употребления алкоголя (т. е. не алкогольной этиологии), возникновению которых способствовала эпилепсия (Вестваль, Вернике, Крепелин), циркулярные расстройства настроения (Морель, Маньян, Шредер, Г. Груле). В последующем цикличные приступы тяжелого пьянства стали соотносить с импульсивными действиями, периодическим психическим помешательством, пытались найти общее с клептоманией и пироманией. Одно время дипсомания рассматривалась как эквивалент эпилепсии, циркулярного психоза и периодически повторяющихся душевных расстройств, которые создают непреодолимое влечение к алкоголю с полной утратой контроля над его потреблением. Особое родство дипсомании с эпилепсией подчеркивалось наличием общих черт периодически развивающихся расстройств настроения по дисфориче-скому типу, импульсивностью, пароксизмально-стью. Описана дипсомания в рамках психопатии, эндокринного психосиндрома, травматической энцефалопатии. Вместе с тем существование дипсомании, как самостоятельной нозологической единицы, со временем было поставлено под сомнение [25, 26].
В современных руководствах по психиатрии и наркологии запои рассматриваются в рамках периодического типа злоупотребления алкоголем, когда больной употребляет спиртное с более или менее продолжительными интервалами [23, 33]. Периодический тип подразделяется на псевдозапои и истинные запои. Основная разница между ними заключается в том, что псевдозапои подчиняются внешним обстоятельствам, а истинные — биологическим закономерностям. Однако, анализ современных исследований показывает, что деление запойных форм алкогольной болезни на псевдозапои и истинные запои является совершенно условным, т. к в их основе лежит один и тот же биологический механизм периодического усиления патологического влечения к алкоголю [10, 25, 34]. Внешние причины и обстоятельства лишь маскируют наличие этого механизма. При псевдозапоях он проявляется завуалированно, отсутствует характерная для истинных запоев цикличность и явность, но с течением заболевания, утяжелением и углублением зависимости механизм влечения становится все более неодолимым, что приводит к превращению псевдозапоев в истинные запои [9, 22, 35].
Согласно современным представлениям, запои являются неотложным состоянием, требующим принятия специальных мер ургентного характера. Очевидно, что запой также напрямую
связан с алкогольной зависимостью и отличается от алкогольной абстиненции тем, что там зависимость заставляет организм болезненно реагировать на отсутствие спиртного, а здесь эта же зависимость инициирует избыточное потребление спиртного. По мнению ряда авторов, запой «это период резкого злоупотребления спиртными напитками, наступающий с большей или меньшей цикличностью» [25, 26, 36].
В генезе запоев лежат сложные нейрохимические механизмы, в частности, — повышенный выброс в кровь катехоламинов с витальной потребностью и необходимостью их нейтрализации приемом очередной дозы алкоголя [11, 14, 17, 35]. При поступлении в организм экзогенного алкоголя в больших дозах значительно нарушается его метаболизм, а в крови и тканях накапливается весьма токсичный и агрессивный метаболит ацетальдегид [14, 38, 39]. По своему токсическому действию ацетальдегид в 30 - 50 раз превышает действие этанола, вызывает ряд нарушений обмена веществ в печени, в мозговых структурах и в других органах и системах организма, изменяет обмен биогенных аминов, ингибирует активность многих ферментов, в том числе метаболизирующих его [5, 32]. В этом случае возможна ситуация, при которой аце-тальдегид начинает усиленно связывать кате-холамины, вызывая при этом дефицит этих субстратов в организме, что приводит к серьезным метаболическим нарушениям [14, 15, 30].
Помимо связывания с ацетальдегидом, есть и другие причины снижения уровня катехолами-нов во время запоя. Во-первых, это угнетение ацетальдегидом натриевой деполяризации, а, следовательно, и синтеза катехоламинов, во-вторых, ингибируется активность узлового фермента синтеза этих аминов — дофамин-р-гидроксилазы, в третьих, за счет распада но-радреналина. Возможны и другие механизмы изменения концентрации катехоламинов при длительной интоксикации организма алкоголем [5, 12, 20].
В то же время у большинства больных с алкогольной зависимостью причиной смертности являются алкогольные запои и психозы, и умирают они чаще от интеркуррентных заболеваний. В состоянии запоя очень высока смертность. Среди непосредственных причин смерти наиболее частыми являются отек мозга, геморрагический панкреонекроз, алкогольная кардио-миопатия, блокада проводящей системы сердца в результате отека и кровоизлияния, острейшие формы панкреатита, алкогольный гепатит и др. Патологоанатомическими данными подтверждено, что одной из причин смерти при запойных состояниях также может быть острое повреждение коры надпочечников, дистрофические и некротические изменения нейроцитов жизненно важных отделов мозга [6, 28].
Запойные формы пьянства формируются постепенно, по мере течения синдрома алкоголь-
ной зависимости. Скоротечное, молниеносное формирование запоев отмечается у лиц с органическими и травматическими поражениями центральной нервной системы, с психическими расстройствами эндогенного и экзогенного происхождения, у психопатических личностей. Отмечено ускоренное формирование запойных форм у ликвидаторов крупных техногенных катастроф, подвергшихся радиационному и стрессовому воздействию и у лиц, получивших тяжелые психотравмы при несении воинской службы в экстремальных условиях. Достаточно быстро происходит развитие запойных форм потребления спиртного у молодых женщин, при манифестных формах алкоголизации в детском и подростковом возрасте. Следует отметить, что формирование запоев наблюдается далеко не у всех лиц, систематически употребляющих спиртные напитки. Практика располагает большим числом клинических наблюдений, когда многолетнее и фактически «пожизненное» систематическое употребление в больших количествах алкоголя, не приводило к развитию запоев. Такие пациенты, несмотря на периодичное обращение за наркологической помощью, довольно долго и в достаточной мере сохраняли социальные, профессиональные и жизненные позиции [3, 7, 10, 35].
Возникают клинически очерченные формы запоев спустя 5 - 6 лет систематического употребления спиртных напитков. Предвестниками запоев являются тяжелые формы абстинентных расстройств, когда навязчивая потребность в опохмелении возникает рано утром, спустя 12 -16 часов после продолжительного алкогольного эксцесса и массивной интоксикации этанолом. Самокупирование состояния абстиненции дробными дозами алкоголя, мнимое улучшение психического, соматического и неврологического состояния, наступающее некоторое время спустя после приема спиртного, приводит к выработке индивидуальной схемы алкоголизации. Теперь уже каждый серьезный алкогольный эксцесс диктует больному необходимость строить текущий день с оглядкой на возможность принятия в дробных дозах алкоголя, с целью восстановления комфортного самочувствия. Без принятия спиртного уже невозможно выполнить намеченный объем работ, с аппетитом поесть, вовремя уснуть. Первое время пациент оправдывает стремление слегка выпить плохим самочувствием, дурным настроением, стрессовыми ситуационными воздействиями. Однако, постепенно желание привести себя в состояние постоянной интоксикации становится доминирующим в поведении больного с алкогольной зависимостью. Круглосуточное, по сути, опьянение некоторое время еще позволяет справляться с повседневными заботами, текущими делами. Однако, вскоре желание напиться определяет и подавляет всю систему межличностных и социальных взаимоотношений, вытесняет служеб-
ные, семейные обязанности на второй план. Сначала двух- и трехдневные запои еще позволяют удерживать свои позиции в семье и на работе, возможен возврат к контролируемому употреблению спиртных напитков, но довольно скоро происходит удлинение и утяжеление запойных состояний. Осознание пациентом пагубности ситуации заставляет его искать альтернативные формы запойного употребления алкоголя в праздничные и выходные дни, отпускной период [20, 26, 37]. Становятся возможными значительные, ситуационно обусловленные перерывы в употреблении спиртного, позволяющие восстановить пошатнувшиеся позиции и авторитет больного в ближайшем социальном окружении. В течение ряда лет возникающие срывы и рецидивы еще поддаются контролю, позволяют самостоятельно выходить из них. Однако очень скоро впадение в беспробудное пьянство все более начинает принимать цикличный характер, запои приобретают более затяжной характер, выход из них становится все тяжелее, возникает необходимость обращения за медицинской специализированной помощью, длительность светлых промежутков сначала имеет строгие очертания, затем происходит учащение срывов [21, 23, 37].
Проведенные исследования И. К. Сосиным [168] позволили выделить из большого числа признаков, отличающих популяцию больных алкоголизмом, комплекс факторов генетической и средовой детерминации, влияющих на процесс формирования запойного пьянства и являющихся предикторами возникновения запоев.
По полученным данным, совокупный комплекс факторов риска раннего формирования запоев составляет: алкоголь-позитивная наследственность; гипоандроидная морфоконсти-туция; черты возбудимости, утрированной детской гиперактивности или неустойчивости в преморбидной личностной конституции; деви-антное поведение; клинически слабовыражен-ная лабильность эмоциональных проявлений или склонность к клинически очерченным перепадам настроения; низкая фрустрационная толерантность; последствия органического поражения головного мозга в результате перенесенных черепно-мозговых травм; оперативные вмешательства в анамнезе, проводившиеся под длительным наркозом; отсутствие рвотной реакции на передозировку уже с первых алкоголизации; раннее появление влечения к алкоголю в трезвом состоянии; осложненные формы опьянения на ранних этапах алкоголизма; синдром отмены через 2 - 3 года систематического пьянства [19, 21, 24, 30].
По данным литературы [14, 23, 29, 38] считается, что различные психические расстройства при алкоголизме, как острые, так и хронические, не являются нозологически самостоятельными единицами, а представляют собой синдромы единой алкогольной болезни. Являясь лишь
симптомами единой алкогольной болезни, алкогольные запои крайне вариабельны в своей клинической картине, трудно поддаются дифференциальной диагностике в связи с большим сходством их клинической картины, что говорит об их патогенетическом единстве. Остается неясным, почему не у всех больных с алкогольной зависимостью алкогольные запои и почему у одного возникает доброкачественно протекающий и быстро купирующийся алкогольный запой, а у другого присоединяются психозы с тяжелыми соматическими нарушениями.
Литература
1. Альтшулер В.Б. Алкоголизм / В.Б. Альтшулер. - М. : ГЭОТАР-Медиа, 2010. - С. 54-63.
2. Бабюк И.А. Коррекция аффективных нарушений у больных с синдромом алкогольной зависимости / И.А. Бабюк, О.Е. Шульц, Л.А. Гашкова [и др.] // Журнал психиатрии и медицинской психологии. - 2010. - № 1-2 (24-25). - С. 75-78.
3. Бараненко О.В. Параметри якост життя в оЫб, залежних вщ алкоголю, як прогностичний критерш результату терапп / О.В. Бараненко // Укра'шсьский вюник психоневрологи. - 2009. - Т. 17. - вип. 2 (59). - С. 22-27.
4. Березкин А.С. Прогностические маркеры для оценки тяжести алкогольного делирия / А.С. Березкин // Социальная и клиническая психиатрия. - 2009. - Т. 19. - вып. 1. - С. 35-37.
5. Бохан Н.А. Окислительный стресс при алкоголизме: возможности метаболической коррекции на этапе формирования ремиссии / Н.А. Бохан С.А. Иванова // Наркология. - 2010. -№ 10. - С. 45-49.
6. Бражник Л.А. Клинические особенности алкогольной зависимости у больных с коморбидной патологией печени / Л.А. Бражник // Сучасш проблеми кшшки, терапп та реабттацп сташв залежност вщ психоактивних речовин. - 2008. - С. 3943.
7. Гатицкая А.Э. Клинико-психопатологическая характеристика больных с алкогольной зависимостью / А.Э. Гатицкая // Архiв псиматрп. - 2010. - Т. 16, № 3 (62). - С. 94-97.
8. Дамулин И.В. Когнитивные расстройства при дефиците витаминов и злоупотреблении алкоголем / И.В. Дамулин, Ю.П. Сиволап // Российский медицинский журнал. - 2009. - № 5. -С. 46-50.
9. Егоров А.Ю. Аверсивная терапия наркологических заболеваний: проблемы и перспективы / А.Ю. Егоров, А.Г. Софронов // Неврологический вестник (Журнал им. В.М. Бехтерева). -2010. - Т. XLII, № 4. - С. 72-78.
10. Животовська Л.В. Нейропсихолопчна характеристика особли-востей вищих психiчних функцш у оЫб з алкогольною залеж-нютю / Л.В. Животовська, Г.Т. Сонник // Психiчне здоров'я. -2009. - № 3 (24). - С. 20-25.
11. Животовська Л.В. Оцшка кшшчних та бiохiмiчних параметрiв у хворих iз залежнютю вщ алкоголю / Л.В. Животовська // Укр. вюник психоневрологи. - 2010. - Т. 18. - вип. 3 (64). - 163 с.
12. Животовська Л.В. Патогенетично обфунтована дiагностика, терашя та реабтта^я хворих на алкогольну залежшсть / Л.В. Животовська, Г.Т. Сонник. - Полтава, 2011. - 22 с. (навч. -метод. поЫбник).
13. Животовська Л.В. Клшко-нейропсихолопчна характеристика оЫб з дистимiчними характеролопчними особливостями при алкогольнш залежност / Л.В. Животовська // Укра'нський вюник психоневрологи. - 2011. - Т. 19. - вип. 1 (66). - С. 102105.
14. Животовська Л.В. Патогенетична терашя та реабтта^я хворих на алкогольну залежшсть : автореф. дис. на здобуття наук. ступеня доктора мед. наук : спец. 14.01.17 « Нарколопя» / Л.В. Животовська. - КиТв, 2012. - 34 с.
15. Каширская Е.И. Механизмы и факторы риска формирования наркотической и алкогольной зависимости у детей и подростков / Е.И. Каширская // Наркология. - 2010. - № 2. - С. 75-80.
16. Магалиф А.Ю. Некоторые клинико-биологические корреляции при алкоголизме / А.Ю. Магалиф // Психическое здоровье. -2009. - № 11. - С. 78-79.
17. Маркозова Л.М. Особенности клинико-психопатологических и биохимических нарушений у лиц с алкогольной зависимостью разных возрастных групп / Л.М. Маркозова, Е.И. Усменцева // Психическое здоровье. - 2010. - № 10. - С. 54-58.
18. Мельник А.В. Особистюш особливост хворих з тимчасовими розладами психiчно''' дiяльностi алкогольного ^енезу / А.В. Мельник // Архiв псиматрм. - 2009. - Т. 15, № 3 (58). - С. 6266.
19. Психiчнi та поведiнковi розлади внаслщок зловживання пси-хоактивними речовинами / [О.К. Напреенко, Л.В. Животовсь-
ка, Н.Ю. Рахман та iH.] ; За ред. О.К. Напреенка. - К. : Здоро- 29.
в'я, 2011. - 208 с.
20. Пшук Н.Г. Структурно-динамiчний та функцюнальний взаемо- 30. зв'язок психолопчних предиктс^в алкогольно!' залежност /
Н.Г. Пшук, П.М. Слободянюк // Укра'нський вiсник психонев- 31
рологи. - 2010. - Т. 18, вип. 3 (64). - С. 172-173.
21. Разводовский Ю.Е. Социально-демографические и психопатологические коррелянты парасуицида лиц с синдромом зависимости от алкоголя / Ю.Е. Разводовский, В.В. Дукорский // 32. Психиатрия, психотерапия и клиническая психология. - 2012.
- № 3 (09). - С. 18-26.
22. Сиволап Ю.П. Алкоголизм и последствия злоупотребления 33. алкоголем / Ю.П. Сиволап, В.А. Савченков // Лечащий врач. -
2008. - № 4. - С. 66-67.
23. Скрипшков А.М. Нарколопя: [навч. поЫб.] / А.М. Скрипшков, 34 О.К. Напреенко, Г.Т. Сонник - Тернопть : ТДМУ, 2008. - 360
с. 35.
24. Сосин И.К. Наркология: [монография] / И.К. Сосин, Ю.Ф. Чуев. : Изд-во «Факт». Харьков, 2005. - 800 с.
25. Сосш 1.К. Клшко^агностичш та експертш критерп гостро!' ал- 36. когольно!' штоксикацп: [метод. поабник для лiкарiв] / 1.К. Сосш, Ю.Ф. Чуев, Г.М. 1вашлова. - Харюв Колепум, 2008. - 62 с.
26. Сосин И.К. Алкогольная тревога / И.К. Сосин, Е.Ю. Гончарова, 37. Ю.Ф. Чуев. - Харьков : Коллегиум, 2008. - 751 с. (ил., табл.)
27. Тархан А.И. Нейропсихологическая диагностика минимальной мозговой дефицитарности у больных с алкогольной зави- 38. симостью / А.И. Тархан // Обозрение психиатрии и медицинской психологии. - 2009. - № 1. - С. 77-83.
28. Шляхов И.Н. Комплексное лечение тревожно-депрессивных 39. расстройств, коморбидных с алкогольной зависимостью у женщин / И.Н. Шляхов, Е.В. Шляхова // Таврический журнал психиатрии. - 2010. - Т. 14, № 1 (50). - С. 29-37.
Butterworth R. F. / R. Research World. - 1995. -
F. Butterworth //Alcohol Health and № 2. P. 73-86.
Chick J. Alcohol awareness manual. By gayling tudhope / J. Chick // Alcohol and Alcoholism. - 2007. - Vol. 42, № 4. - P. 383. Coles C.D. Verbal and nonverbal memory in adults prenatally exposed to alcohol / C.D. Coles, M.E. Lynch, J.A. Kable [at al.] // Alcoholism: Clinical and Experimental Research. - 2010. - Vol. 34, № 5. - P. 897-906.
Gerich J.E. Metabolic abnormalities in impaired glucose tolerance / J.E. Gerich // Metabolism: Clinical & Experimental. - 1997. -Vol. 46, 12 Suppl 1. - P. 40-43.
Ginter E. Alcoholism: Recent advances in epidemiology, biochemistry and genetics / E. Ginter, V. Simko // Bratisl. Lee. Listy.
- 2009. - Vol. 110 (5). - P. 307-311.
O'Shea R.S. Alcoholic liver disease / R.S. O'Shea, S. Dasarathy, A.J. Mc Cullough // Hepatology. - 2010. - V. 51. - P. 307-328. Pompili M. Siucidal behavior and alcohol abuse // M. Pompili [et al.] // International Journal Research Public Health. - 2010. - Vol. 7. - P. 1392-1431.
Rose A.K. The influence of alcohol on basic motoric and cognitive disinhibition / A.K. Rose, T. Duka // Alcohol and Alcoholism. -2009. - Vol. 42, № 6. - P. 544-551.
Stephens R. A review of the literature on the cognitive effects of alcohol hangover / R. Stephens [at al.] // Alcohol and Alcoholism.
- 2008. - Vol. 43, № 2. - P. 163.
Tolstrup J.S. Alcoholism and alcohol drinking habits predicted from alcohol degydrogenase genes / J.S. Tolstrup [at al.] // Phar-macogenomics Journal. - 2008. - Vol. 8, JVfe 3. - P. 220-227. Zimatkin S.M. Ethanol oxidation in the living brain / S.M. Zimatkin, A.L. Buben // Alcohol and Alcoholism. - 2007. - T. 42, № 6. - C. 529.
Реферат
СУЧАСН1 УЯВЛЕННЯ ПРО ЕП1ЗОДИЧНЕ ВЖИВАННЯ АЛКОГОЛЕМ I ЗАП1ЙН1 ФОРМИ АЛКОГОЛЬНО! ЗАЛЕЖНОСТ1 Борисенко В. В.
Ключовi слова: алкогольна залежнють, запшж стани, дипсомажя, етзодичн вживання алкоголем, фактори ризику.
У статт аналiзуються науковi публкацп з питань поширеност i зростання алкогольно! залежност на Укра'нi. Розглянуто питання формування наукового розумшня дипсоманий i запшних форм алкогольно' залежносп, !'х ктшчш прояви та вщмшш риси. Описан стадп формування запо'в, !'х кл^чш симптоми, со^ально-психолопчш та патопсихолопчш предиктори цих сташв, комплекс факторiв ризику раннього формування запшних сташв, кл^чний патоморфоз. Проаналiзовано склады нейрохiмiчнi мехашзми становлення i проявiв запшних сташв. Проведено аналiз можливих сптьних рис та вщмшностей мiж справжшми та псевдозапоями. Розглянуто причини смертност при алкоголь-них запоях. Дано обфунтування необхщносп видтення дипсоманий в окрему ктшчну рубрику.
Summary
MODERN CONCEPTIONS OF EPISODIC ALCOHOL DRINKING AND DRUNKEN FORMS OF ALCOHOLIC ADDICTION Borysenko V. V.
Keywords: alcohol addiction, drunken state, dipsomania, episodic drinking, risk factors.
This article focuses on the analysis of scientific publications devoted to the prevalence of alcohol dependence and its growth in Ukraine. Much attention is paid to the formation of scientific understanding of dipsomania and drunken forms of alcohol dependence, their clinical manifestations and distinctive features. The article also describes the stages of drinking bouts, their clinical symptoms, social, psychological and pathopsychological predictors of these states, the complex of risk factors for early formation of drunken states, the clinical pathomorphosis. Complex neuro-chemical mechanisms of the formation and manifestation of drunken states were studied in details. The analysis of the possible similarities and differences between true and false drinking bouts is presented as well as the causes of mortality in drinking bouts.
