CC BY
176
ОБЗОРЫ
УДК 159.9
СОВРЕМЕННЫЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ О СОЦИАЛЬНОМ ИНТЕЛЛЕКТЕ И СОЦИАЛЬНОЙ КРЕАТИВНОСТИ: ЗНАЧЕНИЕ ТОРМОЗНЫХ ФУНКЦИЙ В СОЦИАЛЬНОЙ АДАПТАЦИИ
О.М. РАЗУМНИКОВА^*, М.В. ПУСИКОВА1
1 Новосибирский государственный технический университет,
2 НИИ физиологии и фундаментальной медицины, Новосибирск
Дан обзор современных представлений о социальном интеллекте и социальной креативности. Описаны главные принципы формирования систем понимания своего поведения и других людей, полученные на основе психологических и нейрофизиологических исследований или при компьютеризированном моделировании социального интеллекта и социальной креативности. Особое внимание уделено значению тормозных функций в социальной адаптации или гибком изменении социальных реакций.
Ключевые слова: социальный интеллект, социальная креативность, теория разумности (Theory of Mind), системы «социального» мозга, моделирование социального поведения.
Социальный интеллект как результат формирования системы понимания своего поведения и других людей
Успешность социальной адаптации, в том числе понимания намерений и поведения других людей, обеспечивает «социальный интеллект» посредством функций «социального мозга» [19, 23, 25]. Нейробиоло-гическими исследованиями установлено, что эволюция головного мозга человека связана с количественным ростом и усложнением социального сообщества. Интеллект отражает способности индивида приспособиться к среде за счет формирования соответствующих поведенческих реакций. Эти способности включают в себя понимание и использование:
- разнообразных речевых операций, то есть вербальный интеллект;
© Разумникова О.М., Пусикова М.В., 2018
* Для корреспонденции:
Разумникова Ольга Михайловна д.б.н., профессор кафедры психологии и педагогики Новосибирского государственного технического университета, гл.н.с. ФГБНУ «НИИ физиологии и фундаментальной медицины» E-mail: [email protected]
- зрительно-пространственных соотношений - пространственный или образный интеллект;
- мимики, жестов и эмоциональной интонации речи в контексте сложившихся ситуаций - эмоциональный интеллект;
- и всех перечисленных способностей, необходимых для формирования интеллекта социального.
Для человека важно не только понимание смысла поведения других людей, в том числе его возможных последствий, но и осознание своего «Я», эмоционального состояния, своих мыслей и намерений, что достигается за счет функций внутренней или «интериоризованной» речи [49].
Для описания психологических закономерностей и нейробиологических механизмов, лежащих в организации социального поведения, предложена «Theory of Mind» (ТоМ) [18, 19, 25]. Согласно ТоМ, понимание поведения других людей, необходимое для собственной социальной адаптации, развивается в первые три года жизни и включает в себя те же функции, которые необходимы для становления речи. Эти функции формируются на основе развития способностей к имитации (звуков, жестов,
мимики) и «объединения» внимания (то есть способности обращать внимание на один и тот же объект совместно с другим человеком, требуемой для символической репрезентации данного объекта), а также вследствие восприимчивости к эмоциям и намерениям других людей, на основе которых возможно планирование собственного поведения (см. подробнее [10, 13]).
Исходя из этого подобия в становлении речевых функций и социального поведения, предложена модель их совместного динамического развития: понимание намерений других людей способствует формированию речи на ранних стадиях ее развития, а далее овладение языком и вербальный интеллект оказывают все большее влияние на совершенствование социального интеллекта [49].
Для успешного развития социального интеллекта необходимы все средства речевой деятельности: словарный запас, в том числе слова для обозначения эмоциональных реакций и состояний, умение распознавать и использовать средства интонационной и эмоциональной просодии. Формирование способностей различать и понимать смысловые и эмоциональные компоненты речи и на этой основе регулировать собственное коммуникативное поведение осуществляется в ходе воспитания ребенка и/или его спонтанного приспособления к жизни в разных социальных сообществах. Разнообразие таких социальных контактов обеспечивает развитие систем мозга, представляющих функции социального интеллекта.
Одной из центральных структур в системе ТоМ является амигдала [18, 29, 61]. Этот вывод сделан в ходе анализа особенностей поведения при поражении амигда-лы или изменений ее активности, связанных с опознанием звуков или зрительных стимулов, несущих угрозу. К системе просодической оценки речи относят и лобные и височные области мозга, а также правую лобно-теменную. Направление внимания на эмоциональную просодию речевой ин-
формации связано с активацией коры в средневисочной извилине правого полушария, а на ее семантическое содержание - левого; причем оценка эмоциональной значимости вербальной информации происходит быстрее, чем семантической [26].
Другой необходимый компонент социального интеллекта - понимание мимики и жестов других людей. Визуальное восприятие положения глаз, рта, анализа позы и движения тела обеспечивается взаимодействием нейронных структур, расположенных в верхней височной и веретенообразной извилинах, посредством вентрального и дорсального зрительных пучков и модулируется в зависимости от особенностей социального контекста [18].
В коммуникативной активности особое значение имеет контакт «глаза в глаза». Результаты недавно выполненного исследования нейрофизиологических механизмов показали, что в основе этой формы социального поведения лежит активность тех же структур мозга, которые задействованы в восприятие и продуцирование речи: лобная, центральная и височно-те-менная области левого полушария [38]. Эти данные еще раз подтверждают тесное взаимодействие нейронных систем, ответственных за организацию речи и социальной адаптации.
Когнитивная и аффективная системы ТоМ
В ТоМ выделяют две независимые системы, ответственные за организацию когнитивного и/или эмоционального компонента социального поведения [61]. Первая ответственна за понимание намерений других людей и объяснение их поведения, вторая (эмпатия) - понимание эмоций, формируется позднее, только к 7-9 годам и еще более сложные социальные навыки - только к 9-11 [24]. Анализ возрастных особенностей активации этих систем показал, что именно медиальная и вентро-медиальная части префронталь-
ной коры ответственны за развитие аффективного компонента ТоМ [60]. Точность эмпатии в подростковом возрасте оказывается связанной с большей активацией по сравнению с группой взрослых в тех регионах коры, которые признаны как специфические для восприятия перспективы оценки эмоционального состояния: медиальная префронтальная кора - МПФК, темпоро-париетальное соединение (ТР|) и верхняя височная борозда; меньшая точность эмпатии отмечалась в том случае, когда большая активация была характерна для областей, связанных с извлечением опыта (нижняя париетальная, передняя цингулярная кора и передний островок) [43]. При старении отмечена относительно большая сохранность аффективного, чем когнитивного компонента, особенно представляющей его системы исполнительных функций (рабочей памяти, процессов торможения и гибкого переключения деятельности) [27]. Так же, как и тренировка когнитивных функций в пожилом возрасте способствует активации имеющихся в мозгу когнитивных резервов (см. обзор [11]), накопленные знания и навыки ментальной деятельности, особенно уровень развития вербальных процессов и исполнительного контроля, способствуют пластичной перестройке нейронных связей для улучшения способностей ТоМ [44]. Убедительные доказательства тренинга как меры, препятствующей атрофии мозга при старении, получены при сравнительном анализе разных способов воздействия: тренировка фокусированного внимания вызывала повышение толщины коры в префронтальной области, социально-эмоциональный тренинг - пластичности фронто-инсулярных регионов, а социо-когнитивный - изменения нижней фронтальной и латеральной темпоральной коры [68]. Обнаруженные нейрофизиологические эффекты коррелировали с улучшением соответствующих поведенческих реакций, что позволило сделать заключение о перспективах даль-
нейшей психологической коррекционной работы для развития социального интеллекта, просоциальной мотивации и кооперации.
Таким образом, ключевой структурой ТоМ является МПФК. Ее дорсальная часть вместе с дорсальной передней цингуляр-ной корой и дорсальным стриатумом представляют когнитивный компонент ТоМ, а вентральные области МПФК, передней цингулярной коры и стриатума, ор бито-фронтальная кора и амигдала - аффективный компонент [16]. Эти две системы, взаимодействие функций которых определяется нейронными ансамблями передней цингулярной коры, схематично представлены на рисунке 1.
Следует отметить, что тесное взаимодействие нейронных систем, представляющих когнитивный и аффективный компоненты ТоМ, приводит к тому, что при сильном переживании эмоций эмпатия может препятствовать эффективности умственной деятельности [41].
Значение рефлективной и рефлексивной систем в приобретении социального опыта
Принципиальное значение в организации социального поведения имеет как индивидуальная оценка поступающей информации с учетом накопленного социального опыта и степени ее конфликта вследствие сравнения с этим опытом, так и значимости сигналов разной модальности или требующих разной реакции согласно изменению ситуации.
Для объяснения разных способов обработки информации и, соответственно, разных форм накопления такого социального опыта предложена модель рефлективной (reflective) C-системы и рефлексивной (reflexive) Х-системы [47]. Нейронные ансамбли последней обеспечивают филогенетически древние, бессознательные и автоматические процессы восприятия информации, протекающие быстро, через
параллельные каналы обработки сенсорных сигналов, однако обучение в этой системе осуществляется медленно. Х-система включает в себя амигдалу, базальные ганглии, вентро-медиальную префронталь-ную, переднюю цингулярную и латеральную височную области коры (рис. 2). Посредством функций этой системы происходит формирование социально-культурных
норм мышления и поведения и в том числе социальных установок и стереотипов поведения, которые запускаются автоматически при появлении соответствующего внешнего сигнала. Дальнейшее развитие или изменения в этих сформированных на ранних этапах жизни нормах социального поведения происходят вследствие появления новых форм социального воздействия.
Рис. 1. Системы, ответственные за организацию когнитивного и эмоционального (серые прямоугольники) компонентов социального поведения. Обозначения структур: дмПФК - дорсо-ме-диальная, длПФК - дорсо-латеральная, вмПФК - вентро-медиальная области префронтальной коры, ОФК - орбитофронтальная кора, нлФК - нижняя латеральная фронтальная кора, дпЦК -дорсальная и впЦК - вентральная части передней цингулярной коры, зЦК - задняя часть цингу-лярной коры, дВП и вВП - дорсальный и вентральный височный полюсы, соответственно; ТПС - темпоро-париетальное соединение, вВБ - верхняя височная борозда, д_ и в_, соответственно, дорсальная и вентральная части стриатума
Интуитивное социальное поведение или интуитивное социальное мышление формируется на основе имплицитного обучения и невербального кодирования поступающей в мозг информации. Основными структурами мозга, которые включены в формирование новых интуитивных социальных знаний, считают базальные ганглии, и центральными компонентами этой системы признаются хвостатое ядро и скорлупа [47]. Эти структуры играют важную роль в эмоциональной оценке информации, процессах формирования жизнен-
ных сценариев и принятия решения. С-си-стема предназначена для последовательной обработки преимущественно лингвистической информации с сознательным контролем восприятия и быстрым обучением; ее составляют гиппокамп, медиальная височная и задняя теменная кора, а также латеральная префронтальная кора, которая является главным звеном этой системы (см. рис. 2). С-система регуляции социального поведения позволяет быстро адаптироваться в соответствии с поступившей инструкцией его контроля.
Рис. 2. Расположение структур рефл<
В имплицитном обучении понимания поведения других людей велика роль его симуляции посредством «зеркальных» нейронов («mirror neurons») [57]. При отсутствии собственных движений сомато-топическая активация этих нейронов возникает соответственно тем частям тела, которые участвуют в наблюдаемых действиях других людей. Разрушение сомато-сенсорной коры ведет к нарушению способности опознания смешанных эмоций по выражению лица, что обусловлено нарушением связи между соматической чувствительностью своего собственного тела и оценкой эмоционального состояния других людей. Особую роль в репрезентации действий других людей в сопоставлении с собственными играют нижняя теменная и лобная кора правого полушария [31].
Социальный интеллект и морально-этические нормы поведения
Изучение роли отдельных структур мозга в формировании решения, соответствующего моральным нормам, выполняется с использованием экспериментальных ситуаций разрешения социальных и моральных дилемм. На основе результатов таких исследований выделена широкая сеть структур, включающая в свой состав медиальную преф-ронтальную, орбитофронтальную и переднюю цингулярную кору, верхнюю височную борозду, вентральный стриатум,
[вной (С) и рефлексивной (Х) систем
амигдалу, язычную и латеральную орбитальную извилины [52]. Перечисленные области мозга включены в процессы социальной адаптации и выработки когнитивных стратегий для разрешения конфликтов, обусловленных противоречиями текущих, долговременных и идеальных личностных целей и ценностей. На рисунке 3 отмечены те участки коры больших полушарий головного мозга (поля Бродмана), которые имеют наибольшее значение для формирования социального поведения.
В качестве ключевых структур мозга в организации социального поведения можно выделить амигдалу, префронталь-ную, орбитофронтальную и верхнюю височную кору.
Активация медиальной орбито-фрон-тальной и передней цингулярной областей мозга обнаружена в ситуациях не только контроля и регуляции социальных эмоций, но и внимания. Следовательно, наряду со специализацией префронталь-ной коры в социальном мышлении: регуляции межличностных взаимодействий, моральном поведении, социальной кооперации или агрессивном поведении, в более общем виде системы ПФК можно рассматривать как интегратор распределенных когнитивных ресурсов на основе волевой регуляции селекции информации с учетом эмоциональной оценки значимости стимулов и контекста их предъявления.
Рис. 3. Области мозга, связанные с организацией социального поведения (цифры указывают поля Бродмана)
Значение исполнительного контроля в социальной адаптации
Контроль социального поведения особенно усложняется при современной глобализации общества вследствие усиления контактов между принципиально разными культурами и дифференциации разных социальных групп с собственными морально-этическими нормами. Это разнообразие индивидуального социального опыта предъявляет особые требования к исполнительному контролю поведения, в том числе его отдельным компонентам: принятию решения на основе торможения иррелевантной информации после оценки ее значимости в рабочей памяти или планированию соответствующей последовательности моторных операций.
Исполнительный контроль включает в себя три субкомпонента: тормозные функции, обновление рабочей памяти и переключение между задачами. Повышение эффективности этих функций, особенно процессов торможения, сопровождает возрастное развитие и аффективного, и когнитивного компонентов ТоМ [5, 20, 69].
Анализ гемодинамики мозга в ситуации предъявления конгруэнтных и неконгруэнтных для коммуникации стимулов (слов и телодвижений) по сравнению с результатами выполнения задачи Струпа (конфликт цвета и семантического
значения слова) выявил наряду с общим повышением активности дорсо-лате-ральной префронтальной коры (длПФК) при поступлении неконгруэнтных сигналов ряд структур, дополнительно активирующихся при разрешении социально значимого конфликта [54]. Такими структурами были левая часть длПФК, правая часть темпоро-париетального соединения, передняя височная и супрамарги-нальная извилины, а также первичная и ассоциативная слуховая кора.
Изучение ЭЭГ коррелятов кооперации участников интерактивной игры «дилемма бандита», требующей для получения выигрыша согласованного решения проблемы, выявило, что повышение эффективности взаимодействия партнеров сопровождалось увеличением синхронизации тета-биопотенциалов в центрально-фронтальных участках коры и альфа-ритма в центрально-париетальных по сравнению с ситуацией низкой эффективности или контрольного условия контакта человек-машина [39]. Показатель кооперации усиливается как в ситуации наказания, сопровождающейся активацией длПФК, ор-бито-фронтальной коры и стриатума, так и в результате социального или денежного вознаграждения, связанного с активацией вентрального стриатума и вентро-меди-альной префронтальной коры (вмПФК) [64]. Однако в другом исследовании нейрофизиологических механизмов коопера-
тивного поведения обнаружено, напротив, снижение его эффективности и ослабление синхронизации активности мозга в диаде участников игры вследствие обратной связи с экспериментатором, информирующей об ошибочной реакции [21]. Было отмечено увеличение времени реакции и активация коры в верхней фронтальной извилине и правой длПФК в ситуации обратной связи, предположительно вследствие генерации негативных эмоций после ошибочных действий. Успешное кооперативное поведение чаще ассоциируется с генерацией положительных эмоций, а на нейронном уровне - с активацией стриатума и ТР|, тогда как неудачное взаимодействие - негативными, в организации которых выделяется активация островка [66].
Таким образом, для принятия решения социально значимой проблемы требуется интеграция функций разных систем, участвующих в оценке информации, подкреплении или наказании, в регуляции эмоций и отсроченном вознаграждении [46, 56].
Нейрофизиологические механизмы социальной кооперации в последние годы активно исследуются с использованием регистрации синхронности активности мозга при выполнении заданий, требующих партнерского взаимодействия. Оказалось, что положительное подкрепление самовосприятия социального положения и иерархии (более высокого социального рейтинга) улучшало совместную когнитивную стратегию и характеристики решения задачи (снижение частоты ошибок или время ответа) и одновременно способствовало при этом повышению активности мозга и сходству когерентной активности префронтальной коры, зарегистрированной для каждого участника коммуникации [22]. После применения обратной социальной связи обнаружено левополушар-ное доминирование активности ПФК. То есть полученные данные подтверждают совместную активацию мозга вследствие социально обусловленного подкрепления взаимодействия в диаде.
Сравнение мотивационных и эпистемологических характеристик независимо представлены в ТоМ: правое TPJ отвечает за информацию подкрепления мнения, билатеральное - модальность источника знаний, вмПФК - валентность результирующих эмоций [42]. Эти данные указывают, с одной стороны, на независимость обработки социально значимых сигналов как в сенсорных системах, так и при организации поведенческой реакции, однако, с другой стороны, - при тесном взаимодействии этих локальных, но широко распределенных в головном мозге нейронных модулей, интегрированных в ТоМ. В схематичном виде разные компоненты и соответствующие им структуры мозга, участвующие в организации социального интеллекта, изображены на рисунке 4.
Социальный интеллект и социальная
креативность на индивидуальном и коллективном уровне
Выделение социального аспекта в интеллектуальных способностях было предложено Торндайком еще в двадцатые годы XX века, на начальных этапах становления психометрики интеллекта. Первая попытка определения социального интеллекта (The George Washington Social Intelligence Test) включала в себя оценку способностей разрешения социальных ситуаций, память на имена и лица, наблюдательность за поведением людей, опознавание психического состояния и по словесному описанию, и по выражению лица, а также субтесты овладения социальной информацией и чувства юмора (см. подробно [1]).
Существует мнение, что социальный интеллект может быть представлен тремя компонентами: социальной чувствительностью, отражающей выводы о социальных ролях и социальных контактах; социальным инсайтом, включающим в себя понимание социального и психологического состояния и моральной оценки событий; социальной коммуникацией [5, 36].
Рис. 4. Схема компонентов организации социального интеллекта
С этой точки зрения социальный интеллект - только одна из составляющих адаптации (наряду с концептуальным и практическим интеллектом), которая связывает эмоциональную и поведенческую эффективность.
Предложенная Дж.П. Гилфордом структура интеллекта с введением понятий дивергентного и конвергентного мышления нашла свое применение в разработанной М. Салливан методике определения социального интеллекта с выделением способностей интерпретировать психические состояния других людей и последовательность их поведения (основанных на конвергентном мышлении), а также с оценкой гибкости знаний об изменениях социального поведения и способностей предсказывать возможные исходы в интерперсональных ситуациях (дивергентные функции). Так возникло представление о креативном социальном интеллекте, включающем в себя дивергентные способы оценки, связи, трансформации и предсказания межличностных взаимодействий [37]. Следовательно, можно выделить две независимые области социального интеллекта: понима-
ние поведения других людей и разные формы социальной адаптации, основанные на дивергентной интерпретации содержания поведения.
Последующие психологические исследования показали, что такие компоненты социального интеллекта, как эмпатия, чувствительность к эмоциональной экспрессии, социальная тревожность или социальные знания не связаны с уровнем вербального или абстрактного интеллекта (например, [28, 48]). Далее в ходе исследований социального мозга было установлено, что отсутствие такой связи и разнообразие психологических результатов определяются не только особенностями использованных методик, но и тем, что существуют специфические системы мозга, ответственные за разные компоненты социального интеллекта. Этими компонентами являются социальные знания, которые содержатся в долговременной памяти, распределенной в ассоциативной коре задних отделов мозга; инициация социального поведения определяется лобной корой и, наконец, эмоциональная регуляция - лимбической системой мозга. Баланс этих трех систем
определяет уровень не только социального, но и других видов интеллекта, и, соответственно, их возможные взаимосвязи.
Интерес к процессам творчества и стремление найти источник талантливости особенно возросли в последние десятилетия. Эта проблема активно изучается с разных точек зрения: и с позиций анализа социально-психологических предпосылок творчества, и изучения нейрофизиологических механизмов творческого мышления [2, 3, 12, 14, 30, 58, 63]. Исторически изначально творчество рассматривалось как побочный продукт деятельности, основной целью которой было выживание в социально и физически суровой окружающей среде. В эпоху научно-технического прогресса творческий подход во многих видах профессиональной деятельности становится необходимым условием успешной реализации личности. При коллективных формах деятельности все большее значение приобретает эмоциональная или социальная составляющие интеллекта и креативности, которые обеспечивают результативное сотрудничество специалистов для достижения эффективного решения технических и организационных проблем [4, 6, 45]. Под социальной креативностью в этом случае понимают способность к организации успешной инновационной деятельности коллектива. С другой стороны, особое значение в такой организации инновационной деятельности имеет социальная (эмоциональная) креативность лидера группы, которая дает возможность повысить эффективность работы посредством стимуляции продуктивных коммуникаций между членами группы и ослабления напряжения и конфликтных ситуаций [6, 70].
Еще один подход к определению социальной креативности вытекает из противопоставления индивидуализма и, соответственно, индивидуальной креативности и креативности общественной. Социальная креативность с этих позиций рассматривается как продукт исторического развития разных общественно-культурных форма-
ций [30, 32]. Например, в обществе авторитарного типа со стойкими поло-ролевыми стереотипами креативность является принадлежностью маскулинного поля деятельности. В то же время в обществе, где практикуются партнерские взаимоотношения, креативное поведение не имеет каких-либо социальных или профессиональных ограничений и считается присущим любой сфере жизни, в том числе, например, семейным отношениям.
На индивидуальном уровне социальную креативность можно представить как комплексное качество личности, позволяющее находить оригинальные и конструктивные решения в ситуациях межличностного взаимодействия на основе взаимосвязи мотивационных, коммуникативных, интеллектуальных и экзистенциальных элементов в сложной структуре социальной креативности. В этом случае социально-культурный контекст, являющийся необходимым с позиций социокультурных представлений о креативности [2, 30], выходит на первый план, что не отвергает, однако, общие механизмы генерации новых знаний и новых форм поведения.
Понимание механизмов креативного мышления особенно актуально в современном обществе в связи с необходимостью развития и управления инновационной деятельностью, требующей новых профессиональных компетенций, адекватной оценки текущей ситуации и гибких стратегий разрешения возникших проблем или инициативно генерированных задач. Наряду со специальными профессиональными знаниями объединение людей в коллективы и распределение ролей требуют не только следования исторически сложившимся правилам поведения на микро- и макросоциальном уровне, но и понимания потенциального диапазона их возможных изменений.
Сложившиеся стереотипы поведения лежат в основе устойчивости социальной организации, и революционные преобразования, как показывают исторические
события, приводят к тому, что в ходе генерации новых социальных формаций те или иные социальные группы становятся жертвами инновационных идей и погибают. Эволюционный путь развития общества с минимальными потерями опирается на эффективную в отношении человеческих ресурсов социальную креативность, причем двухстороннее признание полезности новой идеи и с позиций индивида, и с позиций социума становится первоочередным критерием по сравнению с другими видами креативности.
Диспозициональный и контекстуальный подходы по-разному используются в разные фазы креативного мышления: дис-позициональный - в большей степени на раннем этапе продукции идей, а контекстуальный - в фазу поздней оценки и принятия решения. Имплицитное сравнение с другими на основе новых социальных идентификаторов формирует категориальные особенности личностной самоидентификации и дальнейшей сегрегации или глобализации социальных групп. В свою очередь, групповые нормы определяют соотношение консерватизма или прогрессивного развития. Восприятие креативных идей основывается на нормативном содержании группы и процессах самокатегоризации [17]. Специально организованное исследование множественной социальной идентичности показало ее положительную связь с беглостью и оригинальностью идей, опосредованную когнитивной гибкостью при выполнении задания на генерацию названий для нового коммерческого продукта [65].
Ориентируясь на методики психометрической оценки социального интеллекта или вербальной/невербальной креативности, можно предположить, что и для определения способностей к социальной креативности могут использоваться стимулы, отражающие разные сцены жизни. Исходя из такой гипотезы, нами была разработана методика определения социальной креативности в экспериментальных условиях [15]. На основе предварительно выполнен-
ной экспертной оценки стимульного материала были сформированы два варианта: в одном из них социальные роли и взаимодействие персонажей просматриваются в обыденной ситуации, в другом - в сравнительно парадоксальной. В первом варианте определения социальной креативности (конвергентная, явно поставленная проблема) на первый план выходит первичная адекватность и скорость понимания социальной ситуации и только гибкость социального мышления позволяет отойти от стереотипа и придумать другие решения поставленной проблемы. Второй вариант предназначен для стимуляции дивергентного мышления. В этом случае основную сложность представляет уже не преодоление стереотипа, а понимание самой задачи и мотивация к поиску разных интерпретаций предъявленной ситуации.
Исследование частотно-пространственной организации активности мозга с использованием разработанной методики определения социальной креативности показало, что решение социально значимых проблем в экспериментальной ситуации сопровождается повышением мощности дельта- и гамма2-ритмов и десинхрониза-цией альфа2-осцилляций, при решении задачи «дивергентного» характера выраженной слабее, чем при интерпретации «конвергентных» зрительных стимулов [9]. Этот эффект менее выраженной активации мозга при дивергентном поиске решения социально значимой проблемы соответствует ряду данных, указывающих, что креативное мышление на основе дефо-кусированного или интернального внимания характеризуется сравнительно слабой активацией коры на частотах альфа-ритма [7, 33, 51]. Полученные результаты можно интерпретировать как свидетельство автоматического и интуитивного привлечения ресурсов памяти, хранящих имплицитно сформированное понимание социальной роли предъявленных персонажей согласно контексту экспериментальных ситуаций. В пользу такой гипотезы «инсайтного», то
есть внезапно возникающего решения социальной креативной задачи, служит обнаруженная ранее при тестировании вербальной креативности связь гамма-ритма с инсайтной стратегией мышления [40].
Десинхронизация альфа2-биопотенци-алов, вызванная выполнением задания, является результатом суммации активаци-онных и тормозных процессов в коре головного мозга с доминированием последних при усилении интернального внимания, так как изменения амплитуды альфа-ритма отражают особенности свободно ориентированной или целенаправленной селекции зрительной информации [55], которая необходима для поиска ответа при объяснении социально неоднозначной информации.
Оригинальность интерпретации предъявленных ситуаций оказалась связана с фоновой «преднастройкой» корковой активности на низких частотах дельта-ритма и высоких - гамма, отражающей предположительно эндогенные компоненты социального мышления: мотивацию решения поставленной проблемы и индивидуальные особенности селекции зрительно предъявленной информации [8]. Этот эффект положительной связи показателя оригинальности и мощности ритмов представлен в задних участках правого полушария при выполнении «дивергентного» задания. Выявленные паттерны дельта- и гамма-активности как предикторы социальной креативности предлагается рассматривать как ЭЭГ-корреляты суммации эндо- и экзогенных компонентов социального мышления; при этом нейронные системы лобной коры доминируют в формировании эндогенного компонента социальной креативности, а задние отделы коры - экзогенного. Регионарно широко представленные гамма 2-ос-цилляции как предиктор беглости ответов отражают возможность генерации множества идей как оригинальных, так и стереотипных решений социальных проблем, для зарождения которых необходимо использование разнообразных информационных ресурсов мозга.
Формирование указанных ресурсов, разных стратегий мышления и характерологических черт и мотивации творческой личности определяется социально-культурной средой обитания, и эта же среда оценивает оригинальность и полезность уже созданного творческого продукта [2, 30, 51, 67]. Следовательно, перспективы развития социального интеллекта и социальной креативности отражают запросы общества и имеющихся в заинтересованной группе материальных и информационных ресурсов и инструментов для опера-ционализации новых видов деятельности.
Таким новым инструментом анализа социальной креативности является ее численное моделирование и использование веб-ресурсов для развития коллективного творчества [34, 45, 53, 62]. Одна из вычислительных моделей социального творчества реализована на основе «любопытных конструкторов», способных как генерировать собственные новые продукты, так и оценивать новизну и перспективу развития тех, которые создают другие агенты [59]. Симуляция общественного мнения воспроизводится в этой модели за счет введения субгруппы агентов, поддерживающей работу одних агентов и игнорирующей других.
Дальнейшее улучшение интерфейсов, широкие возможности поиска информации в цифровых библиотеках, on-line консультации с разными специалистами-экспертами, многократное воспроизведение истории сеансов или шагов поиска, предложенные для компьютеризированных методов изучения и реализации творческого мышления [62], открывают широкие перспективы для понимания механизмов инновационной деятельности и ее практического совершенствования на этой основе. Сочетание моделей социального творчества и индивидуальных моделей творчества предоставляет возможности для разработки интегрированных моделей, которые предстоит реализовать в будущем.
Таким образом, социальная креативность разнообразна: ее можно представить как оптимальные межличностные отношения, ведущие к коллективному творчеству; как индивидуальную креативность согласно оценке экспертов в данной области деятельности или более широкого признания общественности; и, наконец, как развивающиеся глобальные социально-экономические преобразования общества. Для классификации разного уровня социальной значимости инновации предложены понятия обыденной (little-c) и выдающейся big-C креативности [30, 35]. Такой подход определяет не только необходимость использования разных методов исследования социальной креативности и социального интеллекта в теоретической и экспериментальной психологии, но и объединение усилий специалистов в области нейрофизиологии, психологии, социологии и вычислительной техники.
Работа поддержана грантом РФФИ №17-06-00166.
Литература
1. Белова С.С. Социальный интеллект: сравнительный анализ методик измерения // В кн.: Социальный интеллект: Теория, измерение, исследования / Ред. Д.В. Люсин, Д.В. Ушаков. - М.: Изд-во «Институт психологии РАН», 2004. - С. 109-118.
2. Выготский Л.С. Психология искусства. -Ростов-н-Д: Изд-во «Феникс», 1998.
3. Ильиных А.Е. Социальная креативность личности: психологическая структура // Изв. Сарат. ун-та Нов. сер. Сер. Философия. Психология. Педагогика. - 2011. - № 3. - С. 74-77.
4. Лунева О.В. Социальный интеллект условие успешной карьеры // ЗПУ. - 2006. - № 1. - С. 53-58.
5. Николаева Е.И., Вергунов Е.Г. Что такое «executive functions» и их развитие в онтогенезе // Теоретическая и экспериментальная психология. - 2017. - Т. 10(2). - С. 62-81.
6. Полянова Л.М. Концепции эмоционального интеллекта в современной практике управления // Теория и практика общественного развития. - 2015. - № 2. - С. 1820.
7. Разумникова О.М., Тарасова И.В., Вольф Н.В. Особенности активации коры у лиц с высокой и низкой вербальной креативностью: анализ альфа1,2-ритмов // Журн. высш. нерв. деят. - 2009. - T. 59(5). - C. 581-586.
8. Разумникова О.М., Фиников С.Б. Отражение социальной креативности в особенностях активности коры на частотах дельта-, альфа2- и гамма2-ритмов // Журн. высш. нервн. деят. - 2011. - T. 61(6). - C. 1-10.
9. Разумникова О.М., Фиников С.Б. ЭЭГ корреляты социальной креативности // Журн. высш. нервн. деят. - 2010. - T. 60(6). - C. 713-717.
10. Разумникова О.М. Дифференциальная психофизиология. Индивидуальные особенности строения и функций мозга и их отражение в психических процессах и состояниях. - Новосибирск: Изд-во НГТУ, 2014.
11. Разумникова О.М. Закономерности старения мозга и способы активации его компенсаторных ресурсов // Успехи физиол. наук. - 2015. - T. 46(2). - C. 3-16.
12. Разумникова О.М. Мышление и функциональная асимметрия мозга. - Новосибирск: Изд-во СО РАМН, 2004.
13. Разумникова О.М. Психофизиология (социальный мозг). - Новосибирск: Изд-во НГТУ, 2006.
14. Ушаков Д.В. Социальный интеллект как вид интеллекта. Социальный интеллект: сравнительный анализ методик измерения // В кн.: Социальный интеллект: Теория, измерение, исследования / Ред. Д.В. Люсин, Д.В. Ушаков. - М.: Изд-во «Институт психологии РАН», 2004. - С. 11-28.
15. Фиников С.Б., Разумникова О.М. Разработка методики количественной оценки показателей социальной креативности в экспериментальных условиях // Бюлл. СО РАМН. - 2009. - № 5(139). - C. 68-71.
16. Abu-Akel A., Shamay-Tsoory S. Neuroana-tomical and neurochemical bases of theory of mind // Neuropsychologia. - 2011. - Vol. 49(11). - P. 2971-2984.
17. Adarves-Yorno I., Postmes T., Haslam S.A. Social identity and the recognition of creativity in groups // Br. J. Soc. Psychol. - 2006. - Vol. 45(Pt 3). - P. 479-497.
18. Adolphs R. Cognitive neuroscience of human social behavior // Nat. Rev. Neurosci. - 2003. - Vol. 4(3). - P. 165-178.
19. Adolphs R. Social cognition and the brain // Trends Cogn. Sci. - 1999. - Vol. 3(12). - P. 469-479.
20. Apperly I.A., Samson D., Humphreys G.W. Studies of adults can inform accounts of theory of mind development // Developmental Psychology. - 2009. - Vol. 45. - P. 190-201.
21. Balconi M., Gatti L., Vanutelli M.E. When cooperation goes wrong: Brain and behavioral correlates of ineffective joint strategies in dyads // Intern. J. Neurosci. - 2018. - Vol. 128(2). - P. 155-166.
22. Balconi M., Vanutelli M.E. Interbrains cooperation: Hyperscanning and self-perception in joint actions // J. Clin. Exp. Neuropsychol. -2017. - Vol. 39(6). - P. 607-620.
23. Bar-On R., Tranel D., Denburg N.L., Becha-ra A. Exploring the neurological substrate of emotional and social intelligence // Brain. -2003. - Vol. 126. - P. 1790-1800.
24. Baron-Cohen S., O'Riordan M., Stone V., Jones R., Plaisted K. Recognition of faux pas by normally developing children and children with Asperger syndrome or high-functioning autism // J. Autism. Dev. Disord. 1999. - Vol. 29 (5). - P. 407-418.
25. Baron-Cohen S., Ring H.A., Wheelwright S., Bullmore E.T. et al. Social intelligence in the normal and autistic brain: an fMRI study // Eur. J. Neurosci. - 1999. - Vol. 11. - P. 18911898.
26. Bostanov V., Kotchoubey B. Recognition of affective prosody: continuous wavelet measures of event-related brain potentials to emotional exclamations // Psychophysiol. - 2004. - Vol. 41(2). - P. 259-268.
27. Bottiroli S., Cavallini E., Ceccato I., Vecchi T., Lecce S. Theory of Mind in aging: Comparing cognitive and affective components in the faux pas test // Arch. Gerontol. Geriatr. - 2016. -Vol. 62. - P. 152-162.
28. Brown L.T., Anthony R.G. Continuing the search for social intelligence // Pers. Individ. Differ. - 1990. - Vol. 11(5). - P. 463-470.
29. Cristinzio C., Vuilleumier P. The role of amygdala in emotional and social functions // Epi-leptologie. - 2007. - Vol. 24. - P. 78-89.
30. Csikszentmihalyi M. Creativity - Flow and the Psychology of Discovery and Invention. - NY: Harper Collins Publishers, 1996.
31. Decety J., Chaminade T. Neuronal correlates of feeling sympathy // Neuropsychologia. - 2003.
- Vol. 41(2). - P. 127-138.
32. Eisler R., Montuori A. Creativty, society, and the hidden subtext of gender: toward a new contextualized approach / In: Social Creativity. Eds. Motuori A., Purser R. Creskill. - NY: Hampton Press, 1995. - P. 230-248.
33. Fink A., Grabner R.H., Benedek M., Neubauer A.C. Divergent thinking training is related to frontal electroencephalogram alpha synchronization // Eur. J. Neurosci. - 2006. - Vol. 23.
- P. 2241-2246.
34. Fischer G., Scharff E., Ye Y. Fostering social creativity by increasing social capital / In: Social Capital and Information Technology. Huysman M., Wulf V. (Eds.). - Cambridge, MA: MIT Press, 2004. - P. 355-399.
35. Gardner H. Creating minds. - NY: Basic Books, 1993.
36. Greenspan S.I., Wieder S. Developmental patterns and outcomes in infants and children with disorders in relating and communicating: A chart review of 200 cases of children with autistic spectrum diagnoses // J. Developmental and Learning Disorders. - 1997. - Vol. 1.
- P. 87-141.
37. Hendricks M., Guilford J.P., Hoepfner R. Measuring creative social intelligence. Reports from the Psychological Laboratory. No. 42. -Univ. Southern California, 1969. - 37 p.
38. Hirsch J., Zhang X., Noah J.A., Ono Y. Frontal temporal and parietal systems synchronize within and across brains during live eye-to-eye contact // NeuroImage. - 2017. - Vol. 157.
- P. 314-330.
39. Hu Y., Pan Y., Shi X., Cai Q., Li X., Cheng X. Inter-brain synchrony and cooperation context in interactive decision making // Biol. Psychol. - 2017. - Vol. 29(133). - P. 54-62.
40. Jung-Beeman M., Bowden E.M., Haberman J., Frymiare J.L., Arambel-Liu S., Greenblatt R., Reber P.J., Konnios J. Neural activity when people solve verbal problems with insight // PLoS Biol. - 2004. - Vol. 2(4). - E97.
41. Kanske P., Bockler A., Trautwein F.-M., Lesemann F.H.P., Singer T. Are strong empathiz-ers better mentalizers? Evidence for independence and interaction between the routes of social cognition // Social Cognitive and Affective Neuroscience. - 2016. - Vol. 11(9). - P. 1383-1392.
42. Koster-Hale J., Richardson H., Velez N., Asaba M., Young L., Saxe R. Mentalizing regions represent distributed, continuous, and abstract dimensions of others' beliefs // Neurolmage. -2017. - Vol. 161. - P. 9-18.
43. Kral T.R., Solis E.A., Mumford J.A., Schuyler B.S., Flook L., Rifken K., Patsenko E.G., Davidson R.J. Neural correlates of empathic accuracy in adolescence Social Cognitive and Affective // Neuroscience. - 2017. - Vol. 12(11). -P. 1701-1710.
44. Lecce S., Ceccato I., Rosi A., Bianco F., Botti-roli S., Cavallini E. Theory of mind plasticity in aging: The role of baseline, verbal knowledge, and executive functions // Neuropsychological Rehabilitation. - 2017. - Vol. 7. -P. 1-16.
45. Leenders R.Th.A.J., van Engelen J.M.L., Kratzer J. Virtuality, communication, and new product team creativity: a social network perspective // J. Eng. Technol. Manage. - 2003. - Vol. 20. - P. 69-92.
46. Lee V.K., Harris L.T. How social cognition can inform social decision making // Front Neu-rosci. - 2013. - Vol. 25(7). - 259.
47. Lieberman M.D. Social Cognitive Neuroscience: A review of core processes // Annu. Rev. Psychol. - 2007. - Vol. 58. - P. 259-289.
48. Lowman R.L., Leeman G.E. The dimensionality of social intelligence: social abilities, interests, and needs // J. Psychology. - 1988. - Vol. 122. - P. 279-290.
49. Malle B.F. How people explain behavior: A new theoretical framework // Personality and Social Psychology Review. - 1999. - Vol. 3. -P. 23-48.
50. Malle B.F. The relation between language and Theory of Mind in development and evolution / In: The evolution of language out of pre-lan-guage. Givon T., Malle B.F. (Eds.). - Amsterdam: Benjamins, 2001.
51. Martindale C. Biological bases of creativity / In: Handbook of Creativity. Ed. Sternberg R.J. - Cambridge: Cambridge Univ. Press, 1999. -P. 137-152.
52. Moll J., de Oliveira-Souza R., Moll F.T., Brama-ti I.E., Andreiuolo P.A. The cerebral correlates of set-shifting: an fMRI study of the trail making test // Arq. Neuropsiquiatr. - 2002. - Vol. 60(4). - P. 900-905.
53. Nishida T. Social intelligence design for Web intelligence (Special Issue on Web Intelligence, IEEE) // Computer. - 2002. - Vol. 35(11). - P. 37-41.
54. Noah A., Dravida S., Zhang X., Yahil S., Hirsch J. Neural correlates of conflict between gestures and words: A domain-specific role for a temporal-parietal complex // PLoS One. -2017. - Vol. 12(3). - e0173525.
55. Rihs T., Michel C.M., Thut G. Mechanisms of selective inhibition in visual spatial attention are indexed by alpha band EEG synchronization // Eur. J. Neurosci. - 2007. - Vol. 25. - P. 603-610.
56. Rilling J.K., Sanfey F.G. The neuroscience of social decision-making // Annu. Rev. Psychol.
- 2011. - Vol. 62. - P. 23-48.
57. Rizzolatti G., Fogassi L., Gallese V. Neuro-physiological mechanisms underlying the understanding and imitation of action // Nat. Rev. Neurosci. - 2001. - Vol. 2(9). - P. 661670.
58. Runco M. Creativity // Annual Rev. Psychol. -2004. - Vol. 55. - P. 657-687.
59. Saunders R., Bown O. Computational social creativity // Massachusetts Institute of Technology Artificial Life. - 2015. - Vol. 21. - P. 366-378.
60. Sebastian C.L., Fontaine N.M., Bird G., Blake-more S.J., Brito S.A., McCrory E.J., Viding E. Neural processing associated with cognitive and affective Theory of Mind in adolescents and adults // Soc. Cogn. Affect. Neurosci. -2012. - Vol. 7(1). - P. 53-63.
61. Shamay-Tsoory S.G. The neural bases for empathy // Neuroscientist. - 2011. - Vol. 17(1).
- P. 18-24.
62. Shneiderman B. Creating creativity: User interfaces for supporting innovation // ACM Transactions on Computer-Human Interaction. - 2000. - Vol. 7(1). - P. 114-138.
63. Simonton D.K. Creativity. Cognitive, personal, development, and social aspects // Am. Psychol. - 2000. - Vol. 55(1). - P. 151-158.
64. Stallen M., Sanfey A.G. The cooperative brain // Neuroscientist. - 2013. - Vol. 19(3). - P. 292-303.
65. Steffens N.K., Goclowska M.A., Cruwys T., Ga-linsky A.D. How multiple social identities are related to creativity // Pers. Soc. Psychol. Bull. - 2016. - Vol. 42(2). - P. 188-203.
66. Strang S., Park S.Q. Human cooperation and its underlying mechanisms // Curr. Top. Be-hav. Neurosci. - 2017. - Vol. 30. - P. 223-239.
67. Tardif T.Z., Sternberg R.J. What do we know about creativity? / In: The nature of creativity. Sternberg R.J. (Ed.) - Cambridge, UK: Cambridge University Press, 1988. - P. 429-440.
68. Valk S.L., Bernhardt B.C., Trautwein F.-V., Bockler A., Kanske P., Guizard N., Collins D.L., Singer T. Structural plasticity of the social brain: Differential change after socio-affective and cognitive mental training // Sci. Adv. -2017. - Vol. 3(10). - e1700489.
69. Vetter N.C., Altgassen M., Phillips L., Mahy C.E., Kliegel M. Development of affective theory of mind across adolescence: disentangling the role of executive functions // Dev. Neuro-psychol. - 2013. - Vol. 38(2). - P. 114-125.
70. Zhou J., George J.M. Awakening employee creativity: the role of leader emotional intelligence // The Leadership Quarterly. - 2003. -Vol. 14. - P. 545-568.
References
1. Belova SS. Sotsial'nyy intellekt: sravnitel'nyy analiz metodik izmereniya. V kn.: Sotsial'nyy intellekt: Teoriya, izmereniye, issledovaniya. Red. DV Lyusin, DV Ushakov. Moscow: Izd-vo «Institut psikhologii RAN», 2004:109-118 (In Russian).
2. Vygotskiy LS. Psikhologiya iskusstva. Ros-tov-n-D: Izd-vo «Feniks», 1998 (In Russian).
3. Il'inykh AYe. Sotsial'naya kreativnost' lichno-sti: psikhologicheskaya struktura. Izv. Sarat. un-ta Nov. ser. Ser. Filosofiya. Psikhologiya. Pedagogika 2011; 3:74-77 (in Russian).
4. Luneva OV. Sotsial'nyy intellekt usloviye us-peshnoy kar'yery. ZPU 2006; 1:53-58 (in Russian).
5. Nikolayeva YeI, Vergunov YeG. Chto takoye «executive functions» i ikh razvitiye v onto-geneze. Teoreticheskaya i eksperimental'naya psikhologiya 2017; 10(2):62-81 (in Russian).
6. Polyanova LM. Kontseptsii emotsional'nogo intellekta v sovremennoy praktike upravleni-ya. Teoriya i praktika obshchestvennogo razvi-tiya 2015; 2:18-20 (in Russian).
7. Razumnikova OM, Tarasova IV, Vol'f NV. Osobennosti aktivatsii kory u lits s vysokoy i nizkoy verbal'noy kreativnost'yu: analiz al'fa1,2-ritmov. Zhurn vyssh nerv deyat 2009; 59(5): 581-586 (in Russian).
8. Razumnikova OM, Finikov CB. Otrazheni-ye sotsial'noy kreativnosti v osobennostyakh aktivnosti kory na chastotakh del'ta-, al'fa2- i gamma2-ritmov. Zhurn. vyssh. nervn. deyat 2011; 61(6): 1-10 (in Russian).
9. Razumnikova OM, Finikov CB. EEG korrel-yaty sotsial'noy kreativnosti. Zhurn vyssh nervn deyat 2010; 60(6): 713-717 (in Russian).
10. Razumnikova OM. Differentsial'naya psik-hofiziologiya. Individual'nyye osobennosti stroyeniya i funktsiy mozga i ikh otrazheni-ye v psikhicheskikh protsessakh i sostoyani-yakh. Novosibirsk: Izd-vo NGTU, 2014 (in Russian).
11. Razumnikova OM. Zakonomernosti stareni-ya mozga i sposoby aktivatsii yego kompen-satornykh resursov. Uspekhi fiziol nauk 2015; 46(2): 3-16 (in Russian).
12. Razumnikova OM. Myshleniye i funktsion-al'naya asimmetriya mozga. Novosibirsk: Izd-vo SO RAMN, 2004 (in Russian).
13. Razumnikova OM. Psikhofiziologiya (sot-sial'nyy mozg). Novosibirsk: Izd-vo NGTU, 2006 (in Russian).
14. Ushakov DV. Sotsial'nyy intellekt kak vid in-tellekta. Sotsial'nyy intellekt: sravnitel'nyy analiz metodik izmereniya. V kn.: Sotsial'nyy intellekt: Teoriya, izmereniye, issledovaniya. Red. DV Lyusin, DV Ushakov. Moscow: Izd-vo «Institut psikhologii RAN», 2004: 11-28.
15. Finikov SB, Razumnikova OM. Razrabotka metodiki kolichestvennoy otsenki pokazateley sotsial'noy kreativnosti v eksperimental'nykh usloviyakh. Byull SO RAMN 2009; 5(139): 68-71 (in Russian).
16. Abu-Akel A, Shamay-Tsoory S. Neuroana-tomical and neurochemical bases of theory of mind. Neuropsychologia 2011; 49(11):2971-2984.
17. Adarves-Yorno I, Postmes T, Haslam SA. Social identity and the recognition of creativity in groups. Br J Soc Psychol 2006; 45(Pt 3):479-497.
18. Adolphs R. Cognitive neuroscience of human social behavior. Nat Rev Neurosci 2003; 4(3):165-178.
19. Adolphs R. Social cognition and the brain. Trends Cogn Sci 1999; 3(12):469-479.
20. Apperly IA, Samson D, Humphreys GW. Studies of adults can inform accounts of theory of mind development. Developmental Psychology 2009; 45:190-201.
21. Balconi M, Gatti L, Vanutelli ME. When cooperation goes wrong: Brain and behavioral correlates of ineffective joint strategies in dyads. Intern J Neurosci 2018; 128(2):155-166.
22. Balconi M, Vanutelli ME. Interbrains cooperation: Hyperscanning and self-perception in joint actions. J Clin Exp Neuropsychol 2017; 39(6):607-620.
23. Bar-On R, Tranel D, Denburg NL, Becha-ra A. Exploring the neurological substrate of emotional and social intelligence. Brain 2003; 126:1790-1800.
24. Baron-Cohen S, O'Riordan M, Stone V, Jones R, Plaisted K. Recognition of faux pas by normally developing children and children with Asperger syndrome or high-functioning autism. J Autism Dev Disord 1999; 29(5):407-418.
25. Baron-Cohen S, Ring HA, Wheelwright S, Bullmore ET et al. Social intelligence in the normal and autistic brain: an fMRI study. Eur J Neurosci 1999; 11:1891-1898.
26. Bostanov V, Kotchoubey B. Recognition of affective prosody: continuous wavelet measures of event-related brain potentials to emotional exclamations. Psychophysiol 2004; 41(2):259-268.
27. Bottiroli S, Cavallini E, Ceccato I, Vecchi T, Lecce S. Theory of Mind in aging: Comparing cognitive and affective components in the faux pas test. Arch Gerontol Geriatr 2016; 62:152162.
28. Brown LT, Anthony RG. Continuing the search for social intelligence. Pers Individ Differ 1990; 11(5):463-470.
29. Cristinzio C, Vuilleumier P. The role of amygdala in emotional and social functions. Epi-leptologie 2007; 24:78-89.
30. Csikszentmihalyi M. Creativity - Flow and the Psychology of Discovery and Invention. -NY: Harper Collins Publishers, 1996.
31. Decety J, Chaminade T. Neuronal correlates of feeling sympathy. Neuropsychologia 2003; 41(2):127-138.
32. Eisler R, Montuori A. Creativty, society, and the hidden subtext of gender: toward a new
contextualized approach. In: Social Creativity. Eds Motuori A, Purser R Creskill. NY: Hampton Press, 1995: 230-248.
33. Fink A, Grabner RH, Benedek M, Neubauer AC. Divergent thinking training is related to frontal electroencephalogram alpha synchronization. Eur J Neurosci 2006; 23:22412246.
34. Fischer G, Scharff E, Ye Y. Fostering social creativity by increasing social capital. In: Social Capital and Information Technology. Huysman M, Wulf V (Eds). Cambridge, MA: MIT Press, 2004: 355-399.
35. Gardner H. Creating minds. NY: Basic Books, 1993.
36. Greenspan SI, Wieder S. Developmental patterns and outcomes in infants and children with disorders in relating and communicating: A chart review of 200 cases of children with autistic spectrum diagnoses. J Developmental and Learning Disorders 1997; 1:87-141.
37. Hendricks M, Guilford JP, Hoepfner R. Measuring creative social intelligence. Reports from the Psychological Laboratory. No 42. Univ Southern California, 1969: 37.
38. Hirsch J, Zhang X, Noah JA, Ono Y. Frontal temporal and parietal systems synchronize within and across brains during live eye-to-eye contact. NeuroImage 2017; 157:314-330.
39. Hu Y, Pan Y, Shi X, Cai Q, Li X, Cheng X. Inter-brain synchrony and cooperation context in interactive decision making. Biol Psychol 2017; 29(133):54-62.
40. Jung-Beeman M, Bowden EM, Haberman J, Frymiare JL, Arambel-Liu S, Greenblatt R, Reber PJ, Konnios J. Neural activity when people solve verbal problems with insight. PLoS Biol 2004; 2(4):E97.
41. Kanske P, Bockler A, Trautwein F-M, Lesemann FHP, Singer T. Are strong empathizers better mentalizers? Evidence for independence and interaction between the routes of social cognition. Social Cognitive and Affective Neuroscience 2016; 11(9):1383-1392.
42. Koster-Hale J, Richardson H, Velez N, Asaba M, Young L, Saxe R. Mentalizing regions represent distributed, continuous, and abstract dimensions of others' beliefs. NeuroImage 2017; 161:9-18.
43. Kral TR, Solis EA, Mumford JA, Schuyler BS, Flook L, Rifken K, Patsenko EG, Davidson RJ. Neural correlates of empathic accuracy in ad-
olescence Social Cognitive and Affective. Neuroscience 2017; 12(11):1701 — 1710.
44. Lecce S, Ceccato I, Rosi A, Bianco F, Bottiro-li S, Cavallini E. Theory of mind plasticity in aging: The role of baseline, verbal knowledge, and executive functions. Neuropsychological Rehabilitation 2017; 7:1-16.
45. Leenders RThAJ, van Engelen JML, Kratzer J. Virtuality, communication, and new product team creativity: a social network perspective. J Eng Technol Manage 2003; 20:69-92.
46. Lee VK, Harris LT. How social cognition can inform social decision making. Front Neuros-ci 2013; 25(7):259.
47. Lieberman MD. Social Cognitive Neuroscience: A review of core processes. Annu Rev Psychol 2007; 58:259-289.
48. Lowman RL, Leeman GE. The dimensionality of social intelligence: social abilities, interests, and needs. J Psychology 1988; 122:279-290.
49. Malle BF. How people explain behavior: A new theoretical framework. Personality and Social Psychology Review 1999; 3:23-48.
50. Malle BF. The relation between language and Theory of Mind in development and evolution. In: The evolution of language out of pre-language. Givon T, Malle BF (Eds). Amsterdam: Benjamins, 2001.
51. Martindale C. Biological bases of creativity. In: Handbook of Creativity. Ed Sternberg RJ. Cambridge: Cambridge Univ Press, 1999:137152.
52. Moll J, de Oliveira-Souza R, Moll FT, Bra-mati IE, Andreiuolo PA. The cerebral correlates of set-shifting: an fMRI study of the trail making test. Arq Neuropsiquiatr 2002; 60(4):900-905.
53. Nishida T. Social intelligence design for Web intelligence (Special Issue on Web Intelligence, IEEE). Computer 2002; 35(11):37-41.
54. Noah A, Dravida S, Zhang X, Yahil S, Hirsch J. Neural correlates of conflict between gestures and words: A domain-specific role for a temporal-parietal complex. PLoS One 2017; 12(3):e0173525.
55. Rihs T, Michel CM, Thut G. Mechanisms of selective inhibition in visual spatial attention are indexed by alpha band EEG synchronization. Eur J Neurosci 2007; 25:603-610.
56. Rilling JK, Sanfey FG. The neuroscience of social decision-making. Annu Rev Psychol 2011; 62:23-48.
57. Rizzolatti G, Fogassi L, Gallese V. Neuro-physiological mechanisms underlying the understanding and imitation of action. Nat Rev Neurosci 2001; 2(9):661-670.
58. Runco M. Creativity. Annual Rev Psychol 2004; 55:657-687.
59. Saunders R, Bown O. Computational social creativity. Massachusetts Institute of Technology Artificial Life 2015; 21:366-378.
60. Sebastian CL, Fontaine NM, Bird G, Blake-more SJ, Brito SA, McCrory EJ, Viding E. Neural processing associated with cognitive and affective Theory of Mind in adolescents and adults. Soc Cogn Affect Neurosci 2012; 7(1):53-63.
61. Shamay-Tsoory SG. The neural bases for empathy. Neuroscientist 2011; 17(1):18-24.
62. Shneiderman B. Creating creativity: User interfaces for supporting innovation. ACM Transactions on Computer-Human Interaction 2000; 7(1):114-138.
63. Simonton DK. Creativity. Cognitive, personal, development, and social aspects. Am Psychol 2000; 55(1):151-158.
64. Stallen M, Sanfey AG. The cooperative brain. Neuroscientist 2013; 19(3):292-303.
65. Steffens NK, Goclowska MA, Cruwys T, Ga-linsky AD. How multiple social identities are related to creativity. Pers Soc Psychol Bull 2016; 42(2):188-203.
66. Strang S, Park SQ. Human cooperation and its underlying mechanisms. Curr Top Behav Neurosci 2017; 30:223-239.
67. Tardif TZ, Sternberg RJ. What do we know about creativity? In: The nature of creativity. Sternberg RJ (Ed). Cambridge, UK: Cambridge University Press, 1988: 429-440.
68. Valk SL, Bernhardt BC, Trautwein F-V, Böckler A, Kanske P, Guizard N, Collins DL, Singer T. Structural plasticity of the social brain: Differential change after socio-affective and cognitive mental training. Sci Adv 2017; 3(10):e1700489.
69. Vetter NC, Altgassen M, Phillips L, Mahy CE, Kliegel M. Development of affective theory of mind across adolescence: disentangling the role of executive functions. Dev Neuropsychol 2013; 38(2):114-125.
70. Zhou J, George JM. Awakening employee creativity: the role of leader emotional intelligence. The Leadership Quarterly 2003; 14:545-568.
SOCIAL INTELLIGENCE AND SOCIAL CREATIVITY: THE IMPORTANCE OF INHIBITORY FUNCTIONS IN SOCIAL ADAPTATION
O.M. RAZUMNIKOVA12, M.V. PUSIKOVA1
1 Novosibirsk State Technical University, 2 Institute of Physiology and Fundamental Medicine, Novosibirsk
The article reviews modern ideas about social intelligence and social creativity. The authors describe the main principles of the formation of systems of understanding behavior of other people and self obtained on the basis of psychological and neurophysiological studies or in the computerized modeling of social intelligence and social creativity. Particular attention is paid to the significance of inhibitory functions in social adaptation or a flexible change in social reactions.
Keywords: social intelligence, social creativity, Theory of Mind, systems of the «social» brain, modeling of social behavior.
Address:
Razumnikova O.M.
Doctor of Biological Sciences, professor,
Department of Psychology and Pedagogy, Novosibirsk State Technical University,
Chief Researcher Institute of Physiology and Fundamental Medicine, Novosibirsk
E-mail: [email protected]
