Современные особенности инфекционных заболеваний у детей Текст научной статьи по специальности «Науки о здоровье»

Современные особенности инфекционных заболеваний у детей

А.Д. Царегородцев, В.А. Анохин

Current features of infectious diseases in children

A.D. Tsaregorodtsev, V.A. Anokhin

ФГУ «Московский НИИ педиатрии и детской хирургии» Минздравсоцразвития; ГОУ ВПО «Казанский государственный медицинский университет» Минздравсоцразвития РФ

Представлена оценка динамики инфекционной заболеваемости у детей и современного спектра наиболее часто регистрируемых форм детских инфекций. Дан анализ причин сохраняющейся заболеваемости в сфере как «управляемых», так и «неуправляемых» инфекционных болезней ребенка. Предложены варианты совершенствования Национального и региональных календарей вакцинопрофилактики в РФ. Дан анализ современного состояния детской инфекционной службы и сделан ряд предложений практического характера.

Ключевые слова: дети, инфекционные болезни, заболеваемость, диагностика, лечение, профилактика, организация детской инфекционной службы.

The paper estimates a trend in infectious disease morbidity rates in children and the current spectrum of the most frequently notified forms of childhood infections. The reasons for the preserved rates of death from of both controlled and uncontrolled infectious diseases of a child are analyzed. Ways are proposed to improve the national and regional immunization schedules in the Russian Federation. The authors analyze the present status of a childhood infectious disease service and give a number of practical offers.

Key words: children, infectious diseases, morbidity, diagnosis, treatment, prevention, organization of a childhood infectious disease service.

Понимание сути инфекционного процесса привело в конце XIX века к появлению этиотропной терапии, терминологически определившейся благодаря работам по инфекционным болезням. Примечательно, что среди первых лауреатов Нобелевской премии были именно разработчики методов лечения инфекционных больных (Эмиль Беринг, Рональд Росс, Жюль Борде, Александр Флеминг и др.). Организация инфекционных стационаров в то время позволила за короткий период снизить высокую летальность от кори, скарлатины, дифтерии; тогда только от этих трех нозологических форм умирал каждый четвертый — пятый ребенок. Массовая подготовка врачей, специализация их по вопросам инфекционных болезней способствовали созданию инфекционной службы в стране. Несомненно, борьба с инфекционными болезнями у детей велась не только

© А.Д. Царегородцев, В.А. Анохин, 2011 Ros Vestn Perinatol Pediat 2011; 5:4-10

Адрес для корреспонденции: Царегородцев Александр Дмитриевич — д.м.н., проф., дир. ФГУ «Московский НИИ педиатрии и детской хирургии» Минздравсоцразвития 125412 Москва, ул. Талдомская, д. 2

Анохин Владимир Алексеевич — д.м.н., проф., зав. каф. детских инфекций ГОУ ВПО «Казанский государственный медицинский университет Минздравсоцразвития РФ» 420012 Казань, ул. Бутлерова, д. 49

инфекционистами. Не меньший вклад в эти достижения внесли педиатры, эпидемиологи и организаторы здравоохранения.

Снижение инфекционной заболеваемости привело к массовому сокращению коек инфекционных стационаров, да и самих больниц стало существенно меньше. Соответственно сократилась и численность врачей-инфекционистов. Создалось впечатление, что инфекционные заболевания перестали быть серьезной общемедицинской проблемой. Это с неизбежностью снизило интерес к профессии и к проблеме инфекционных заболеваний в целом.

Но мы прекрасно понимаем, что с точки зрения общих законов природы человек, являющийся частью единой экологической системы, всегда будет находиться в динамическом равновесии с окружающими его организмами, число которых не станет меньшим, изменится лишь их спектр. Фактически эту ситуацию мы и наблюдаем сегодня: значительно снизилось число заболевших корью, краснухой, эпидемическим паротитом. Тем не менее, в связи с улучшением лабораторной диагностики мы стали чаще диагностировать цитомегаловирусную и герпетическую инфекции, болезнь Лайма, ВИЧ-инфекцию, различного рода вирусные лихорадки (от Конго-Крым до лихорадки Западного Нила), кампилобактериозы, бор-

релиозы и т. д. Перечисление их может быть долгим, достаточно сказать, что по предварительным подсчетам этих «новых» инфекций сегодня более тридцати. В табл. 1 приведены некоторые из них. Более того, мы стали говорить об ассоциированных с инфекционными возбудителями заболеваниях (гломерулонефрит, гастрит и т. д.).

Уровень сегодняшних знаний пока не позволяет определенно объяснить и отнести наблюдаемые явления к разряду основных проявлений или осложнений инфекционного процесса. Имеется в виду целый спектр описываемых в современной литературе патологических синдромов и хронических неинфекционных заболеваний — от болезни Крона и различного рода лимфом до гемофагоцитарного синдрома, ставшего в последние два года одной из основных причин фатальных исходов при пандемическом гриппе, или тяжелых дегенеративных заболеваний нервной системы. И дело здесь не только в достижениях современной науки. По-видимому, понимание и определение закономерностей этих инфекционных процессов позволит изменить наши терапевтические возможности и более эффективно предупреждать эти, пока еще мало контролируемые, заболевания. Очевиден и другой вывод: принцип подготовки врача-инфекциониста также должен измениться. Наряду с багажом знаний о классических детских инфекциях врач должен иметь представления и о современных патологических процессах. Растущий объем профессиональной информации требует от инфекциониста,

своего рода, универсальной подготовки, позволяющей с должной оперативностью решать возлагаемые на него задачи. Современными должны стать и инфекционные стационары, аккумулирующие в себе все диагностические возможности при работе с пациентом. Возможно, по мере снижения общей заболеваемости массовыми детскими инфекционными заболеваниями число таких стационаров уменьшится, однако кадровый и материально-технический потенциал их должен существенно возрасти. Такие стационары должны обслуживать больных всех возрастов, в том числе и взрослых, так как только слаженная работа поможет сформировать врача необходимой квалификации. Понять и оценить характер развития инфекционного заболевания можно лишь наблюдая за больным во все периоды его жизни. На наш взгляд, профессия врача-инфекциониста должна быть единой, без деления на взрослых и детских инфекционистов.

Оценивая современные особенности детской инфекционной патологии, мы воспользовались цифрами медицинской статистики по Татарстану (табл. 2).

При анализе спектра болезней желудочно-кишечного тракта обращает на себя внимание значительное снижение числа случаев заболевания бактериальными кишечными инфекциями во всех возрастных группах. А ведь шигеллезы и сальмонеллезы до конца 90-х годов прошедшего века определялись как основная, если не главная причина возникновения инфекционных диарей у ребенка. Современная индустрия

Таблица 1. Некоторые наиболее значимые современные инфекционные заболевания

Заболевание Распространение Период Заболеваемость Смертность

ВИЧ—инфекция Глобальное С 1978 г. по настоящее время 21 млн 98%

Туберкулез Глобальное — 8 млн/год 3,1 млн/год

Холера Южная Америка 1991—1994 гг. 1 041 000 0,9%

Инфекция, вызванная Vibriocholerae O139 Южная Азия 1992—1994 гг. 100 000 Неизвестна

Лихорадка Денге Центральная Америка 1993—1994 гг. 200 000 4%

Хантавирусный легочный синдром Регион Фор Корнерз (США) 1994—1995 гг. 128 50%

Чума Индия 1994 г. Неизвестна 60 чел.

Холера Заир Июль 1994 г. 100 000 12 000

Дифтерия Россия 1994—1995 гг. 105 000 1,4%

Криптоспоридиоз Милуоки (Висконсин, США) 1993 г. 419 000 Неизвестна

Лихорадка Эбола Заир Май 1995 г. 316 80%

Лептоспироз Никарагуа 1995 г. 1000 18%

Коровье бешенство Англия 1995—1996 гг. 10 80%

Инфекция, вызванная Escherichia coli O157:H7 Сакаи (Япония) 1996 г. 8900 0,1%

Таблица 2. Инфекционная заболеваемость детей до 14 лет в Республике Татарстан за 2009—2010 гг.

Инфекции Зарегистрировано заболеваний Заболеваемость на 100 000 населения Темп прироста или снижения

2009 г. 2010 г. 2009 г. 2010 г.

Кишечные инфекции

Брюшной тиф 0 0 0 0 Стабильно

Паратифы А, В, С 0 0 0 0 -//-

Сальмонеллезы 362 365 62,43 62,74 +3 случая

В том числе:

группы В 11 13 1,90 2,23 +2 случая

группы С 13 14 2,24 2,41 +1 случай

группы D 336 334 57,94 57,41 -2 случая

Дизентерия 45 154 7,76 26,47 +3,41 раза

В том числе:

дизентерия бактериологически подтвержденная 39 127 6,73 21,83 +3,24 раза

дизентерия Зонне 16 100 2,76 17,19 +6,23 раза

дизентерия Флекснера 23 27 3,97 4,64 +4 случая

Бактерионосительство дизентерии 0 0 0 0 Стабильно

ОКИ установленной этиологии 2925 3242 504,42 557,25 10,47%

ОКИ, вызванные установленными бактериальными возбудителями 1490 1446 256,95 248,55 -3,27%

Из них:

кишечными палочками (эшерихиями) 261 229 45,01 39,36 -12,55%

иерсиниями энтероколитика 1 2 0,17 0,34 +1 случай

ОКИ, вызванные вирусами 1435 1795 247,47 308,54 24,68%

В том числе:

ротавирусами 1417 1689 244,37 290,32 18,80%

вирусом Норволк 18 97 3,10 16,67 +5,4 раза

ОКИ неустановленной этиологии 3584 4071 618,07 699,75 13,22%

Острый паралитический полиомиелит 0 0 0 0 Стабильно

В том числе ассоциированный с вакциной 0 0 0 0 -//-

Острые вялые параличи 9 10 1,55 1,72 +1 случай

Итого 6925 7842 1194,23 1347.93 12,87%

Вирусные гепатиты и ВИЧ-инфекция

Острые вирусные гепатиты 29 38 5,00 6,53 30,60%

Острый вирусный гепатит А 24 37 4,14 6,36 53,66%

Острый вирусный гепатит В 1 0 0,17 0 -1 случай

Острый вирусный гепатит С 1 0 0,17 0 -1 случай

Хронические вирусные гепатиты 29 37 5,00 6,36 27,17%

Хронический гепатит В 11 13 1,90 2,23 +2 случая

Хронический гепатит С 18 23 3,10 3,95 +5 случаев

Носительство HbsAg 52 36 8,97 6,19 -30,99%

ВИЧ 9 13 1,55 2,23 +4 случая

Воздушно-капельные инфекции

Таблица 2. Инфекционная заболеваемость детей до 14 лет в Республике Татарстан за 2009—2010 гг. (продолжение)

Инфекции Зарегистрировано заболеваний Заболеваемость на 100 000 населения Темп прироста или снижения

2009 г. 2010 г. 2009 г. 2010 г.

Дифтерия 1 0 0,17 0 —1 случай

Коклюш 81 169 13,97 29,05 +2 раза

Скарлатина 2504 2508 431,82 431,09 +4 случая

Ветряная оспа 22 337 16 624 3852,08 2857,43 -25,82%

Корь 0 1 0 0.17 +1 случая

Краснуха 27 4 4,66 0,69 -6,75 раза

Паротит эпидемический 9 4 1,55 0,69 -5 случаев

Менингококковая инфекция 36 14 6,21 2,41 -2,6 раза

В том числе: генерализованные формы 35 14 6,04 2,41 -2,5 раза

ОРЗ 427 697 406 194 73757,52 69819,06 -5,34%

Грипп 11 384 618 1963,20 106,23 -18,5 раза

Инфекционный мононуклеоз 312 376 53,81 64,63 20,11%

Туберкулез активный 45 59 7,76 10,14 30,67%

Из них:

туберкулез органов дыхания 39 57 6,73 9,79 45,47%

туберкулез бациллярной формы 1 0 0,17 0 -1 случай

Грипп+ОРЗ 439 081 406 812 75720,72 69925,29 -7,65%

Итого без гриппа и ОРЗ 25 352 19 759 4372,0 3396,3 -22,32%

Зоонозные и трансмиссивные инфекции

Геморрагические лихорадки 20 6 3,45 1,03 -3,3 раза

В том числе гемморагическая лихорадка с почечным синдромом 20 6 3,45 1,03 -3,3 раза

Клещевой энцефалит 1 0 0,17 0 -1 случай

Клещевой боррелиоз 5 0 0,86 0 -5 случаев

Лептоспироз 0 1 0 0,17 +1 случай

Бешенство 0 0 0 0 Стабильно

Укусы животных 3192 2949 550,47 506,89 -7,92%

Из них укусы диких животных 59 29 10,17 4,98 -51,03%

Малярия, впервые выявленная 1 0 0,17 0 -1 случай

Итого 3219 2956 555,12 508,09 -8,47%

Кожно-венерические заболевания

Сифилис (впервые выявленный) все формы 11 10 1,90 1,72 -1 случай

Гонорея (острая и хроническая) 9 16 1,55 2,75 + 1,7 раза

Микроспория 1733 1369 298,86 235,31 -21,26%

Чесотка 1299 933 224,02 160,37 -28,41%

Трихофития 30 17 5,17 2,92 -43,52%

Педикулез 1928 1056 332,49 181,51 -45,41%

Итого 5010 3401 863,99 584,58 -32,34%

Паразитарные заболевания

Амебиоз 1 0 0,17 0 -1 случай

Таблица 2. Инфекционная заболеваемость детей до 14 лет в Республике Татарстан за 2009—2010 гг. (окончание)

Инфекции Зарегистрировано Заболеваемость Темп прироста

заболеваний на 100 000 населения или снижения

2009 г. 2010 г. 2009 г. 2010 г.

Лямблиоз 751 759 129,51 130,46 +8 случаев

Токсоплазмоз 0 0 0 0 Стабильно

Аскаридоз 205 170 35,35 29,22 -17,34%

Трихоцефалез 1 0 0,17 0 -1 случай

Энтеробиоз 7119 6484 1227,69 1114,51 -9,22%

Токсокароз 19 16 3,28 2,75 - 3 случая

Тениоз 0 0 0 0 Стабильно

Гименолепидоз 1 1 0,17 0,17 -//-

Дифиллоботриоз 2 5 0,34 0,86 +3 случая

Эхиноккоз 1 2 0,17 0,34 +1 случая

Описторхоз 7 2 1,21 0,34 -5 случаев

Итого 8107 7431 1397,38 1277,28 -8,59%

Гемофильная инфекция 2 0 0,34 0 -2 случая

Цитомегаловирусная болезнь 51 35 8,80 6,02 -31,60%

Поствакцинальные осложнения 4 4 0,69 0,69 Стабильно

Сумма всех инфекционных заболеваний 487 915 448 380 83865,7 77070,2 -8,10%

Сумма инфекционных заболеваний без гриппа и ОРВИ 48 834 41 568 8393,8 7145,0 -14,88%

Примечание. Знач. — значительно; ОКИ — острые кишечные инфекции.

детского питания, построенная на высокотехнологичных принципах изготовления и консервации готового продукта, практически исключила «человеческий фактор» из этого процесса. Существенно возросли требования к бактериологической безопасности продукции. Сегодня мы уже не пользуемся продуктами полукустарного производства, как это было еще сравнительно недавно. Фактически исключено из рациона питания грудного ребенка цельное коровье молоко, немалую часть рациона составляют гидролизованные и консервированные продукты, что делает бактериальную контаминацию практически невозможной.

В такой ситуации «экологическую нишу» возбудителей острых инфекционных диарей заняли вирусы. Сегодня практически каждый второй случай (47,7%) этиологически подтвержденной кишечной инфекции вызван вирусами. А в общей структуре причин кишечных инфекций они составили в 2010 г. практически четверть (22,9%). Причем заболеваемость вирусными кишечными инфекциями (в первую очередь ротавирусной) растет с каждым годом. Очевидно, что причина этого — не только улучшение диагностических возможностей лабораторий инфекционных стационаров. В немалой степени рост заболеваемости объясняется тенденциями последнего пятилетия, а именно ростом в структуре причин инфекционной

заболеваемости антропонозных инфекций.

Улучшение демографической ситуации, рост числа детей достаточно быстро привел к «переукомплектованности» групп детских дошкольных учреждений и неизбежному повышению общей заболеваемости в детских коллективах. Если учесть биологические особенности вирусов — возбудителей кишечных инфекций (высокая устойчивость во внешней среде, длительное выделение их рекон-валесцентами заболевания, большое число стертых и субклинических форм и пр.), то можно с уверенностью прогнозировать дальнейшее доминирование их в структуре причин инфекционных диарей. Сейчас мы видим повышение заболеваемости этими инфекциями и у взрослых, т. е. расширяется природный ареал возбудителя, и препятствий такой тенденции нет, поскольку в России нет специфической профилактики данного заболевания. Естественно, не стоит «списывать со счетов» классические инфекции — шигеллез и сальмонеллез, о чем свидетельствует ежегодная статистика (10-15% всех бактериологически подтвержденных кишечных инфекций в России), особенно в южных регионах России. Сегодня эти инфекции — основная причина госпитализаций детей. Общемировая тенденция роста заболеваемости сальмонеллезами за последние пять лет проявляется в нашей стране стабильным уровнем числа заболев-

ших. Реальное объяснение этого: глобализация индустрии пищевых продуктов, способствующая сохранению и распространению возбудителя, повышению его устойчивости в условиях внешней среды. Пример такого рода эпидемиологических закономерностей продемонстрировал еще один из возбудителей бактериальных кишечных инфекций — энтерогемор-рагическая кишечная палочка 0104: Н4, вызвавшая вспышку тяжелой кишечной инфекции в Европе в мае — июне этого года, во время которой заболевали и погибали дети. Изменилась и клиническая картина тяжелых форм острых кишечных инфекций: фактически мы перестали регистрировать развернутую клинику нейротоксикоза с динамично развивающейся энцефалопатией и грубыми гемодинамически-ми расстройствами, чаще это затяжная дисфункция кишечника и внекишечная патология.

В структуре классических воздушно-капельных инфекций безусловным «лидером» последнего десятилетия остается ветряная оспа, ее заболеваемость в России одна из самых высоких в мире. Без учета гриппа и ОРЗ, которые по статистике входят в раздел болезней органов дыхания, на долю ветряной оспы приходится более 40% всех случаев инфекционных заболеваний и практически 85% всех воздушно-капельных инфекций. По предварительным подсчетам общее бремя (как принято сейчас говорить) этой инфекции, например, в Татарстане, составляет более 80 млн рублей в год. При средней продолжительности больничного листа по уходу за ребенком, больным ветрянкой, 10 дней существующая заболеваемость способствовала тому, что только в прошлом году в Татарстане не работало 640 человек. Для России эта цифра — на порядок больше. Сегодня педиатрическое сообщество знает, что ветряная оспа далеко не «безобидна» и представляет реальную угрозу жизни ослабленным и иммунодефицитным детям. Не проходит года, чтобы мы не теряли детей от этой инфекции. Причем такого рода ситуация с заболеваемостью инфекцией наблюдается на территориях, где отсутствует целенаправленная, активная профилактика болезни. Так, у наших соседей в Украине (в частности, в Киеве) с начала этого года регистрируется массовый подъем заболеваемости (на грани эпидемии ветряной оспы).

Коклюш — не менее серьезная проблема инфек-тологии для нашей страны. При 95% привитости детей в России ежегодно коклюшем болеют более 4,5 тыс. человек. Причем никакой тенденции к изменению сложившейся ситуации нет. Только в первом полугодии этого года рост заболеваемости коклюшем отмечен в 50 территориях РФ (в среднем более чем на 27%). Рост в 3 раза и более зарегистрирован в республиках Карелия и Дагестан, Удмуртской Республике, Пермском и Забайкальском краях, Владимирской, Самарской и Челябинской областях. Низкая заболеваемость детей старших возрастных групп

в 70-е годы прошлого века сформировала представление чуть ли не о полной ликвидации этой инфекции в стране. А постоянные разговоры о реактогенности вакцин и развивающихся при вакцинации осложнениях способствовали в конечном итоге отмене ревакцинации против этой инфекции в шестилетнем возрасте. Это способствовало формированию «устойчивого» резервуара инфекции в виде больных подростков и взрослых людей. И как бы мы не пытались снизить заболеваемость ужесточением требований к постановке диагноза, коклюш будет числиться в списке актуальных инфекций. Сходная ситуация описывается в Австралии, где только в одном штате за первые месяцы этого года зарегистрировано более 9000 заболевших [1, 2].

А после вспышки коклюша в Калифорнии летом 2010 г., когда погибли 10 детей, вновь стали обсуждаться вопросы своевременности перехода на бесклеточную вакцину и отказа от иммунизации старших детей и взрослых, заболеваемость среди которых такая же, как и среди непривитых. С июля этого года в Калифорнии вступил в силу закон о дополнительной вакцинации школьников 7—12-х классов [3]. Более того, в эпидемиологически неблагополучных регионах и сообществах предлагаются дополнительные схемы по снижению заболеваемости. Для примера — «метод защитного кокона» с вакцинацией против коклюша матери и новорожденного ребенка буквально с первых дней его жизни [4].

Надо признать, что мы в полной мере можем считать себя «вакцинозависимыми» (пожалуй, в лучшем смысле этого слова). Отказ от вакцинации неизбежно в ближайшие 5-7 лет приведет к массовому росту заболеваемости, и примеров тому по миру вполне достаточно. Поэтому выбранное на сегодня направление по модернизации и наращиванию Национального календаря прививок — правильный и единственный вариант развития детского профилактического направления. Хорошо известно, еще в 1974 г. ВОЗ одобрила расширенную программу иммунизации. Предполагалось, что в 2005 г. дети развитых стран будут прививаться против 28 инфекций (а в развивающихся странах — против 37!). С сожалением можно констатировать, что ни одна из ныне существующих стран не вышла на такие показатели даже к 2011 г. И дело не только в том, что в отличие от ряда развитых стран мы имеем самый скромный прививочный календарь. Он, к сожалению, не дифференцирован для разных возрастных групп и для людей с различными факторами риска. Только в последние 3-4 года он начал пересматриваться, в то время как зарубежная практика предполагает практически чуть ли не ежегодный пересмотр. Гибкость зарубежных календарей объясняется и разнообразием схем финансирования вакцинальных программ. Видимо, есть смысл учесть многолетний опыт развитых стран

и попытаться этапно расширить спектр профилактических прививок через создание региональных календарей, а в последующем через обновление Национального календаря вакцинопрофилактики. Очень хорошо, что такие региональные календари есть уже в Московской, Тюменской, Челябинской и Свердловской областях, Удмуртии. Уже сейчас анализ складывающейся ситуации показывает, что организация вакцинации против двух инфекций (ветряной оспы и ротавирусной инфекции) и ревакцинации против коклюша с очевидностью может принципиально изменить эпидемиологическую ситуацию по детским инфекциям. Ведь на долю этих инфекций приходится практически половина всех случаев инфекционных заболеваний у детей.

«Гибкость» в решении профилактических задач может сводиться, особенно на первых своих этапах, и к различным схемам предупреждения: от профилактики заболеваний в целевых группах (к примеру, пациенты с иммунодефицитами, лица, имеющие повышенный риск заражения и/или развития тяжелой формы болезни) до организации универсальной массовой вакцинации. Уже сейчас очевидно, что перспектива расширения календаря в значительной мере будет определяться финансовыми возможностями его обеспечения, наличием комбинированных вакцин, вакцин с внутрикожным или иными путями доставки и т. п.

Как уже сказано выше, нестабильность поступления больных в инфекционные стационары (сезонность острых кишечных и респираторных инфекционных заболеваний, вирусных гепатитов) привела и к сокращению коечного фонда и к соответствующему сокращению финансирования на 20-25%. Автоматически сокращаются и реанимационные койки инфекционных стационаров.

С созданием специализированных лабораторий, введением протоколов и стандартов лечения и диагностики резко увеличился объем и спектр лабораторного обследования больных. Соответственно резко возросла потребность в реактивах, затраты на которые в два раза выше таковых на медикаменты. С введением (гипотетически в будущем) вирусологического обследования, молекулярно-генетической диагностики затраты на реактивы возрастут еще больше и тогда

при существующем финансировании лечить будет нечем.

Сегодня этиологическая расшифровка из рук вон плоха, чаще всего это серологические методы, которые хороши лишь при брюшном тифе, а при других инфекционных заболеваниях малоинформативны. Отсюда результат: примитивная диагностика — примитивное лечение. Это отражается и на уровне квалификации врачей.

Уровень лечебно-диагностического процесса в инфекционных стационарах оставляет желать лучшего. Хорошо, что больные сами выздоравливают, если им не мешать. И примеров можно привести немало.

Таким образом, «лицо» современных детских инфекций принципиально изменилось, причем изменения эти произошли преимущественно в последние 10-12 лет. Новые диагностические и профилактические технологии в наибольшей мере оказали свое влияние именно на эту отрасль педиатрии. Относительное эпидемиологическое благополучие последних лет сформировало представление о том, что эпоха массовых инфекционных заболеваний в стране уже безвозвратно прошла, и профессия инфекциониста в ближайшие годы станет все менее и менее востребованной. Но это не так. И причин тому несколько. Инфекционные болезни в ближайшем будущем будут еще оставаться ведущими в детской заболеваемости. Пусть даже и в изменившейся своей структуре. Расширение наших знаний о причинах и характере развития болезни у ребенка еще подтвердят тесную связь большого числа «неинфекционных» заболеваний и с населяющими, и с окружающими нас микробами. А это потребует участия врача-инфекциониста в разработке и использовании рациональных схем диагностики и лечения. Очевидно также и то, что будущее инфекционной службы лежит в плоскости ее мощного лабораторного переоснащения, позволяющего ей оперативно реагировать на любую экстремальную ситуацию в стране. Ведь не случайно появление каждого нового возбудителя инфекционного заболевания или случаев массовой заболеваемости становится предметом обсуждения общественности и, как показывает жизнь, даже поводом к принятию политических решений.

ЛИТЕРАТУРА

1. Ebdon A.M., Royle J., Massie J. Whooping cough: optimizing prevention. Med Today 2011; 12: 6: 40—48.

2. http://www.rch.org.au/emplibrary/kidsconnect/RCH_Pre— reading1_Whoopmg_Cough_Medicme_Today_2011.pdf

3. http://www.cdph.ca.gov/programs/immunize/Documents/

Pertussis Report 2011-08-10.pdf 4. Healy C.M, Rench M, Baker C.J. Implementation of Cocooning against Pertussis in a High-Risk Population. Clin Infect Dis 2011; 52: 2: 157—162.

Поступила 03.09.11