CC BY
131
УДК 008.316.33+002
DO110.25513/2413-6182.2019.6(2).280-291
2413-6182 e1SSN 2658-4867
СОВРЕМЕННЫЕ КОММУНИКАТИВНЫЕ ПРАКТИКИ И ПРОЦЕСС КОММЕМОРАЦИИ*
Т.Л. Каминская
Новгородский государственный университет им. Ярослава Мудрого (Великий Новгород, Россия)
Аннотация: Автор статьи рассматривает реальное использование современных коммуникативных практик для поддержания живой связи с прошлым и возможное расширение их диапазона. В статье демонстрируется виртуализация процесса коммеморации и востребованность игровых форматов в контексте постмодернистской парадигмы коммуникации. Современные коммуникативные практики процесса коммеморации предлагается классифицировать по трем основаниям: интенциональному фактору, содержанию коммуникативных практик и каналам их осуществления. Актуальность статьи связана с тем фактом, что историческая память формируется в определенном временном разрезе и коммуникативные практики этого процесса должны соответствовать своему времени и его новым адресатам. Посредством контент-анализа и дискурс-анализа социальных сетей и других современных медиаплатформ, анализа стратегий культурных и политических институций автор статьи показывает, как аккумулируется и репрезентируется коллективная память, осуществляется ее связь с современностью и конкретной территорией. В статье рассматриваются примеры коммеморации, связанные с территориальной идентичностью, когда значимые события прошлого и артефакты становятся отправной точкой для современных культурных и мобилизационных практик, в частности, в экскурсионной, образовательной и выборной деятельности. Результатами исследования явились классификация коммуникативных практик и некоторые рекомендации для осуществления коммеморации как стабилизационного ресурса общества. В статье выявляются различия в подходах к исторической памяти учреждений культуры, власти и медийных структур. Перспективы исследования связаны с поиском оптимальной модели осуществления процесса коммеморации с использованием коммуникативных и медийных трендов современности. Данная модель может служить, в частности, решению социо-культурных проблем регионов.
Ключевые слова: коммеморация, коммуникативные практики, культура, медиа, постмодернизм.
* Исследование выполнено при финансовой поддержке РФФИ и Правительства Новгородской области в рамках научного проекта № 18-411-530001 «Культурная память города в современных коммуникативных практиках».
© Т.Л. Каминская, 2019
Для цитирования:
Каминская Т.Л. Современные коммуникативные практики и процесс ком-
меморации // Коммуникативные исследования. 2019. Т. 6. № 2. С. 280-291.
DOI: 10.25513/2413-6182.2019.6(2).280-291.
Сведения об авторе:
Каминская Татьяна Леонидовна, зав. кафедрой журналистики, доктор филологических наук, доцент
Контактная информация:
Почтовый адрес: 173003, Россия, Великий Новгород, ул. Большая Санкт-Петербургская, 41
E-mail: [email protected] Дата поступления статьи: 12.08.2018 Дата рецензирования: 30.08.2018 Дата принятия в печать: 23.04.2019
1. Введение
Коммеморация в условиях постмодернистской коммуникативной парадигмы служит стабилизации обществ, поскольку способствует созданию непротиворечивой картины мира и поддержанию идентичности. Ком-меморацию можно рассматривать одновременно как процесс и результат. Так, приводя различные определения данного термина, М.Л. Шуб справедливо отмечает, что сущность коммеморации «располагается в широком смысловом диапазоне - от инструмента поддержания коллективной солидарности и трансляции культурной памяти до конкретно-деятельно-стных форм воплощения этой памяти» [Шуб 2016: 82].
Значительную роль в теоретическом формировании концепции коммеморации в XXI веке сыграло переиздание и новое осмысление работ французского социолога и философа Мориса Хальбвакса. Поскольку постмодернизм предполагает множественность репрезентаций событий, в том числе и событий прошлого, а коллективная память избирательна и имеет тенденцию искажать прошлое, то с течением времени только некоторые события и личности остаются, а остальное забывается. Поэтому сегодня актуальны идеи М. Хальбвакса, который говорил о социальной природе коммеморации и рассматривал ее с учетом политических, социальных и культурных императивов современности: «Коммуникативная память социальных групп, в свою очередь, формируется в определенном временном разрезе, становясь результатом многочисленных согласований, дискуссий, споров и табуирования» [Halbwachs 1992].
Автор концепции «мест памяти» французский историк Пьер Нора в своих работах [Нора 1999], продолжая исследования Хальбвакса, отмечал, что история - это не только ощутимая реальность, но еще и символическая реальность, которая регулируется коллективной памятью.
Однако само понятие и теория культурной памяти на материале древних культур были сформулированы в трудах Яна Ассмана, работы которого стали мощным толчком для гуманитарных исследований, посвященных различным аспектам аккумулирования и репрезентации культурной памяти, выявления ее роли в представлениях сообществ [Ассман Я. 2014].
Научная разработка понятий культурной памяти, коммеморации, произошла только в конце XX - начале XXI столетия. Важную роль для понимания значимости и механизма работы культурой памяти играют работы Алейды Ассман, которая представила свои научные взгляды на материале истории Германии Новейшего времени и предприняла попытку обосновать исследования культурной памяти в исторических, философских и социологических контекстах. Для автора статьи особую важность имеют утверждения А. Ассман, что культурная память использует в качестве носителя социальную коммуникацию, а в качестве опоры - символические медиаторы, что память требует постоянного истолкования и интерпретации, а сохранение культурной памяти требует больших усилий, особых институтов и средств [Ассман А. 2014].
Для осмысления коммуникативных практик процесса коммемора-ции большую роль играют работы Мануэля Кастельса, указавшего на тотальное влияние медиа и специфику формирования культурной идентичности в информационную эпоху [Castells 2010].
Связь памяти, культуры, истории и коммуникации отмечена многочисленными современными работами исследователей, большинство из которых проясняют сущность коммеморации в связи с различными понятиями. Канадский ученый Кристофер Бут исследует современные визуальные эффекты зданий, связывая их с конкретными событиями и умонастроениями эпох: «Skylines have long been of importance to civilization. Thousands of years ago, human exploits in the Middle East resulted in the storied Tower of Babel, sending a profound statement about the ambitions of early man. In Europe, the spires of churches and cathedrals deliberately towered above cities, reflecting the influence of and focus on religious institutions» [Booth Christopher G. 2012]. Тимоти Шнайдер рассматривает культурную память в связи с Xолокостом - «центральным событием современной европейской истории», видя опасность в возможности его забвения и приуменьшения [Snyder 2013]. В трудах Адреаса Xюссен коллективная память репрезентируется при помощи анализа мемориальных комплексов и культуры ретро [Huyssen A. 1995]. Барри Шварц проводит сравнительное исследование культуры и коллективной памяти [Schwartz 2010].
Карин Кукконен вводит в оборот понятие «популярной культурной памяти», которая возникает благодаря комиксам, мультфильмам Диснея, аниме и другим продуктам современной массовой культуры [Kukkonen 2008].
Отечественных работ на означенные темы несоизмеримо меньше, чем в странах Западной Европы и США, однако в последнее время очевиден рост интереса к событиям прошлого как символам современности. Так, например, столетие событий 1917 года послужило толчком для всплеска публикационной активности отечественных гуманитариев о символическом капитале революций [Малинова 2018].
Всё чаще исследователи подчеркивают необходимость осуществлять политику памяти в современной России [Боймирзаев 2017].
Тема идентичности также связывается с коммеморацией. Отмечается, что «коммеморация поддерживает живую связь с прошлым. И если память по существу - это взаимодействие между повторением и запоминанием, то коммеморация и есть это сознательное повторение. Для формирования коллективной идентичности необходимы общие воспоминания» [Романовская, Фоменко 2015: 83]. В коллективной монографии «Культурная память в контексте формирования национальной идентичности России в XXI веке» [Культурная память... 2015] рассматривается ряд событий и периодов в российской истории, кардинально повлиявших на современную национальную идентичность.
2. Современные коммуникативные практики: основания классификации
Контент-анализ и дискурс-анализ медиаресурсов, преимущественно Новгородской области как типично старорусской территории с богатым символическим капиталом, в их сопоставлении с федеральными примерами историко-культурной коммуникации позволяет выявить и предложить наиболее типичные / эффективные коммуникативные практики для процесса коммеморации.
Автора данной статьи и прежде интересовал феномен римейка как указания на значимые культурные коды и маркеры идентичности [Каминская 2015], и для текущего исследования был предпринят также экспертный опрос организаторов туриндустрии региона, исторических реконструкций последних двух лет.
Результатом исследования явилась представленная на схеме классификация коммуникативных практик по трем основаниям: интенциональ-ному фактору, их содержанию и каналам осуществления (институциям].
На наш взгляд, интенциональный фактор осуществления этого процесса связан с коммуникативными практиками самовыражения, просвещения, развлечения и осуществления выборных технологий.
Содержательно коммуникативные практики подразделяются на виртуальные репрезентации событий / объектов, акции в онлайне (где адресат выступает в роли субъекта воздействия], номинативные практики и коллективные события (адресат становится непосредственным их участником].
Среди институций / каналов осуществления / организации коммуникативных практик можно выделить различные медиаплатформы (в том числе специализированные сайты], органы власти и всевозможные акторы культуры и туризма.
3. Обсуждение эффективности коммуникативных практик ком-меморации
Виртуальные способы получения информации и новые способы коммуникации реализуются в современной России преимущественно молодежью. Однако заслуживают внимания использование властью и учреждениями культуры виртуальных коммуникативных практик и грантовая поддержка связанных с коммеморацией инициатив.
Так, например, в 2017 г. грант Президента получила многократно осуществленная и масштабно освещенная в федеральных медиа реконструкция суда над фашистами в Великом Новгороде. Данное символическое событие (проект новгородского музея-заповедника] было призвано напомнить о зверствах фашистов на территории Северо-Запада России и стало поистине коллективным переживанием и актом коммеморации (воссоздание суда, который проходил в том же здании областной филармонии в 1947 г.]. Восприятие этого события как знакового неразделимо с современной идентичностью новгородцев: на территории региона погибло в Великой Отечественной больше людей, чем живут сегодня (в частности, целая армия генерала Власова]. «Российская газета» назвала реконструкцию одним из главных культурных событий всей страны 2017 г.
М. Кастельс, говоря о сетевом обществе, подчеркивает вынужденность различных организаций принять сетевой характер деятельности, хотя он подвергает опасности их способность сохранять контроль над ситуацией: «Agencies are reluctant to adopt networking technology that implies networking their practices, and may jeopardize their ability to preserve their control over their bureaucratic turf» [Castells 2010].
О.В. Архипова рассматривает, как само общество с формирующимся цифровым мышлением меняет деятельность учреждений культуры в России. Приводя примеры вовлечения зрителей в пространство синтетических форм искусства, игровых форматов просветительской деятельности музеев, она отмечает, что эти «эксперименты в игровых пространствах проходят без вреда для человека» и «носят универсальный характер», что особенно важно в эпоху сломов идентичности и технократических перекосов [Архипова 2018: 75].
Современные люди (особенно молодые] всё больше склонны к самовыражению и соучастию в событиях и обучению через игровое взаимодействие вместо того, чтобы быть простыми наблюдателями или объектами воздействия. Вовлечение аудитории в игру довольно широко применяется не только в социальных сетях и пабликах (всевозможные розы-
грыши билетов на концерты, игровое тестирование]. Онлайн-СМИ «Медуза» нередко предлагает новостной контент в виде игрового формата (читатель с помощью технологии игры может стать виртуальным участником какого-либо актуального события современности, будь то действия Роскомнадзора или пожар в крупном центре]. В этом случае рекреационный мотив участия аудитории сочетается со стремлением получить какую-то информацию. Использование «Медузой» современных коммуникативных практик отчасти объясняет ее популярность у современной молодежи. Не случайно стрим (онлайн-игра как публичное действо] стала массовым явлением в виртуальном пространстве последних двух лет. Известные стримеры-миллионники сегодня не только необычайно популярны, но и являются образцом для подражания у многих молодых людей.
Просветительские возможности игр и квестов используются и в региональных медиа. Примером может служить интерактивный просветительский проект городской газеты «Новгород» «Вот такая история», получивший в 2018 г. национальную премию «Гражданская инициатива» (https://i.premiagi.ru/initiative/3755]. Газета публикует интеллектуально-просветительский квест и вместе с читателями разгадывает таинственные следы прошедших веков, а также знакомит читателей с историями музейных экспонатов, с воспоминаниями музейщиков, редкими фото из семейных архивов.
Автор статьи исходит из понимания игры как коммуникативной практики, которая может служить сохранению культурной памяти. Именно поэтому нам близок подход С.О. Осекина, который, говоря о компьютерных играх, рассматривает игры прежде всего как коммуникацию, «поскольку процесс компьютерной игры, как и процесс коммуникации содержит одинаковые условия: социальная обусловленность; достижение взаимопонимания как цель; соответствие ряду правил и норм как условие успешной коммуникации» [Осекин 2015: 140]. Можно утверждать, что компьютерные игры сегодня - специфическая культурная среда. И в ней, как и в «большой культуре», есть свое разделение на игровую культуру массовую, андеграундную, контркультуру, современное концептуальное искусство. Разделение, в общем, как и в «большой культуре», достаточно условное.
Великий Новгород располагает примерами успешной геймифика-ции культурной памяти в экскурсионных и презентационных практиках, однако речь идет только об играх в оффлайне. Так, летом на Ярославовом Дворище городским Домом народного творчества проводится межрегиональный фестиваль народной игровой культуры «Игры и люди» (в 2018 г. уже в пятый раз]. В задачах фестиваля значится приобщение в первую очередь детей и молодежи к традиционной игровой культуре, воспитание у подрастающего поколения бережного отношения к культурному наследию своего народа (http://www.visitnovgorod.ru/afisha/igry-ludi.htm]. Однако в
плане перевода экскурсионной и просветительской деятельности в виртуальные форматы существуют пока только единичные попытки. К таковой следует отнести проект малого инновационного предприятия НовГУ «Платформа виртуальной реальности культурно-исторических центров малых городов», получивший поддержку Фонда содействия инновациям в рамках программы «Поддержка Центров Молодежного Инновационного Творчества (ЦМИТ)». Молодые разработчики создают платформу виртуальной реальности культурно-исторических памятников малых городов России на примере водонапорной башни города Старая Русса. История столетней водонапорной башни города будет реализована в виде виртуального музея и может быть использована для развития информационного пространства малых городов и для туристических целей практически каждым человеком, имеющим выход в Интернет.
Интересно, что некоторые представители творческих профессий старшего поколения успешно вписываются в новый цифровой формат коммуникации. Например, писателю Виктору Смирнову принадлежит идея создания сайта под названием «Новгородская цивилизация», на котором размещены его книги, телевизионные программы и кинофильмы. На страницах сайта опубликованы работы известных историков Великого Новгорода. В одном из интервью Виктор Григорьевич отметил, что сайт открыт для всех интересующихся новгородской историей. Сайт создан при поддержке Департамента культуры и туризма Новгородской области в рамках конкурса печатных и мультимедийных проектов по истории и культуре Новгородской земли. Здесь же на сайте будет размещена новая книга В.Г. Смирнова «Колокол и держава». Этот роман вышел в свет в московском издательстве «Вече» в декабре 2017 г. и открывает серию «Россия державная», посвященную главным событиям отечественной истории.
Стоит отметить и тот символический факт, что отсылка к древней исторической практике Веча Великого Новгорода используется как властью региона, так и ее оппозицией. Проект губернаторской власти - портал «Вечевой колокол» - создан на платформе «Довольный гражданин» летом 2017 г. незадолго до выборов губернатора и презентован новгородской общественности как коммуникационная система, позволяющая быстро и удобно решить проблемный вопрос, выдвинуть инициативу и высказать свое мнение с целью улучшения качества жизни и облика региона (https://vechevoikolokol.ru/). Данный ресурс власти можно рассматривать как имиджевый, с одной стороны, и с другой - как некий противовес оппозиционной группе в Фейсбуке «Вече 2.0» (https://www.facebook.com/ groups/1617608561799500/about/), созданной за два года до смены власти в регионе и имеющей сегодня более 200 подписчиков.
Вообще, нейминг активно используется в России как практика ме-мориализации. Эту практику на примере Великого Новгорода рассматривает Т.В. Шмелёва [Шмелёва 2016].
Интересные наблюдения за процессом идеологизации топонимов представлены в статье О.С. Иссерс, которая описывает использование в дискурсах оппозиции и власти 2012 г. использование топонимов Болотная площадь, проспект Сахарова и Окупай Абай [Иссерс 2014].
Такие стратегии нейминга можно назвать мобилизационными, использующимися как маркеры для солидаризации целевой аудитории, как и привязка кандидатов на выборах своей биографии к конкретным историческим местам и событиям российской истории.
4. Заключение
На наш взгляд, для процесса коммеморации актуальны посмодер-нистские парадигмы осмысления мира с его плюралистичной картиной смыслов и интертекстуальностью, ведь в этом случае актор коммуникации вынужден осуществлять подстройку под ценностную картину и социальный опыт адресата путем использования культурных и речевых маркеров. В настоящий момент необходимо создание оптимальной модели осуществления процесса коммеморации в России с использованием коммуникативных и медийных трендов современности. На взгляд автора статьи, сегодня необходимы:
1] виртуализация экскурсионной и просветительской деятельности, ее геймификация;
2] преодоление цифрового межпоколенческого разрыва;
3] использование властью аккаунтов лидеров мнений и популярных пабликов в социальных сетях, новых коммуникативных форматов, таких, например, как Stories (одна из популярных новых функций в социальных сетях, в частности Instagram) для процесса коммеморации.
Список литературы
Архипова О.В. Цифровые тренды культуры: опыт трансформации культурных
практик // Петербургский экономический журнал. 2018. № 1. С. 70-76. Ассман А. Длинная тень прошлого: мемориальная культура и историческая политика / Пер. с нем. Бориса Хлебникова. М.: Новое литературное обозрение, 2014. 328 с.
Ассман Я. Культурная память. Письмо, память о прошлом и политическая идентичность в высоких культурах древности. М.: Языки славянской культуры, 2004. 368 с. (Studia histórica) Боймирзаев С.Б. Роль коммеморативных практик в процессе функционирования и развития исторической памяти // Проблемы науки. 2017. № 7 (20). С. 49-51. Иссерс О.С. Политическая топонимика 2012: знаки текущего момента // Вестник
Омск. ун-та. 2014. № 1 С. 91-94. Каминская Т.Л. Римейк как явление современной культурной и медийной реальностей // Коммуникативные исследования. 2015. № 1 (3). С. 98-103. Культурная память в контексте формирования национальной идентичности России в XXI веке: коллективная монография / Новый ин-т культурологии; отв. ред. Н.А. Кочеляева. М.: Совпадение. 2015. 168 с.
Малинова О.Ю. Коммеморация столетия революции(й) 1917 года в РФ: анализ стратегий ключевых мнемонических акторов // Полис. Политические исследования. 2018. № 1. С. 9-25. DOI: 10.17976/jpps/2018.01.02
Нора П. Проблематика мест памяти // Франция-память / П. Нора, М. Озуф, Ж. де Пюимеж, М. Винок / Пер. с фр.: Дина Хапаева. СПб.: Издательство С.-Пе-терб. ун-та, 1999. С. 17-50.
Осекин С. О. Компьютерная игра как способ коммуникации // Культура и цивилизация. 2015. № 6. С. 139-147.
Романовская Е.В., Фоменко Н.Л. Идентичность и коммеморация // Власть. 2015. № 7. С. 81-84.
Шмелева Т.В. Мемориализация как культурная практика и ономастикон Великого Новгорода // Новгородика-2015. От «Правды Русской» к российскому конституционализму: материалы V междунар. науч. конф. (24-25 сентября 2015 г.). Великий Новгород, 2016. Ч. 2. С. 127-135.
Шуб М.Л. Современные коммеморативные практики: образовательный и воспитательный потенциал // Челябинский гуманитарий. 2016. № 3 (36). С. 80-87.
Booth C.G. Revisiting the Image of the City: Exploring the Importance of City Skylines. A thesis presented to the University of Waterloo in fulfilment of the thesis requirement for the degree of Master of Arts in Planning. Waterloo, Ontario, Canada. 2012. 139 p. URL: https://uwspace.uwaterloo.ca/bitstream/handle/ 10012/6536/Booth_Christopher.pdf;sequence=1 (дата обращения 15.08.2018).
Castells M. The Power of Identity: The Information Age: Economy, Society and Culture, Vol. II. Wiley-Blackwell. 2010. 584 p. URL: http://gendocs.ru/v9374/ma-nuel_castells._end_of_millennium,_the_information_age_economy,_society_and _culture_vol._iii) (дата обращения 10.08.2018).
Halbwachs M. On collective memory. Chicago: The University of Chicago Press, 1992. URL: https://kupdf.net/download/maurice-halbwachs-on-collective-memory-university-of-chicago-press-1992pdf_5af55f0de2b6f57c662d2b73_pdf (дата обращения 15.08.2018).
Huyssen A. Twilight Memories: Marking Time in a Culture of Amnesia, Psychology Press, 1995. 292 с
Kukkonen K. Popular Cultural Memory. Comics, Communities and Context Knowledge // Nordicom Review 29. 2008. Iss. 2. P. 261-273. URL: https://www.degruyter.com/ downloadpdf/j/nor.2008.29.issue-2/nor-2017-0190/nor-2017-0190.pdf (дата обращения 15.08.2018).
Snyder T. Commemorative Causality // Modernism / Modernity. 2013. Vol. 20, no. 1. pp. 77-93. URL: https://www.eurozine.com/commemorative-causality (дата обращения 10.08.2018).
Schwartz B. Culture and Collective Memory: Two Comparative Perspectives // Hall, J.R., Grindstaff, L. and Lo, M-C. Handbook of Cultural Sociology. London: Routledge, 2010. P. 221-236.
References
Arhipova, O.V. (2018), Tsifrovye trendy kultury: opyt transformatsii kulturnyh praktik.
Peterburgskij ekonomicheskij zhurnal, No. 1, pp. 70-76. (in Russian)
Assman, A. (2014), Dlinnaya ten proshlogo: Memorialnaya kultura i istoricheskaya po-litika [A Long Shadow of the Past: Memorial Culture and Historical Politics], Per. s nem. Borisa Hlebnikova, M.: Novoe literaturnoe obozrenie, 328 p. (in Russian) Assman, Ya. (2004), Kulturnaya pamyat. Pismo, pamyat o proshlom i politicheskaya identichnost v vysokih kulturah drevnosti.[Cultural memory. Letter, memory of the past and political identity in the high cultures of antiquity.] M.: Yazyki slavyanskoj kultury, 368 p. (Studia historica). (in Russian) Booth, C.G. Revisiting the Image of the City: Exploring the Importance of City Skylines. A thesis presented to the University of Waterloo in fulfilment of the thesis requirement for the degree of Master of Arts in Planning. Waterloo, Ontario, Canada, 2012. 147 p. available at: https://uwspace.uwaterloo.ca/bitstream/hand-le/10012/6536/Booth_Christopher.pdf;sequence=1 (accessed date15.08.2018). Boymirzaev, S.B. (2017), Rol' kommemorativnykh praktik v protsesse funktsioniro-vaniya i razvitiya istoricheskoi pamyati, Problemy nauki, No. 7 (20), P. 49-51. (in Russian)
Castells, M. (2010), The Power of Identity: The Information Age: Economy, Society and Culture, Vol. II. Wiley-Blackwell. available at: http://gendocs.ru/v9374/ma-nuel_castells._end_of_millennium,_the_information_age_economy,_society_and _culture_vol._iii) (data obrasheniya 10.08.2018). Halbwachs, M. On collective memory, Chicago, The University of Chicago Press, 1992. available at: https://kupdf.net/download/maurice-halbwachs-on-collective-memory-university-of-chicago-press-1992pdf_5af55f0de2b6f57c662d2b73_pdf (accessed date 15.08.2018). Huyssen, A. Twilight Memories: Marking Time in a Culture of Amnesia, Psychology Press, 1995, 292 p.
Issers, O.S. (2015), Politicheskaya toponimika 2012: znaki tekushego momenta, Vestnik
Omskogo universiteta, No. 1 (71), P. 91-94. (in Russian) Kaminskaya, T.L. (2015), Rimeik kak yavleniye sovremennoi kulturnoi i mediinoi real-
nostei, Kommunikativnye issledovaniya, No. 3, P. 97-102. (in Russian) Kukkonen, K. (2008), Popular Cultural Memory. Comics, Communities and Context Knowledge // Nordicom Review, Vol. 29, No 2, pp. 261-273. available at:: https://www.degruyter.com/downloadpdf/j/nor.2008.29.issue-2/nor-2017-0190/nor-2017-0190.pdf (accessed date 15.08.2018). Kulturnaya pamyat' v kontekste formirovaniya natsionalnoi identichnosti Rossii v XXI veke [Cultural memory in the context of the formation of the national identity of Russia in the twenty-first century], M.: Sovpadeniye. 2015. 168 p. (in Russian) Malinova, O.Yu. (2018), Kommemoratsiya stoletiya revolyucii(j) 1917 goda v RF: analiz strategii klyuchevykh mnemonicheskikh aktorov, Polis. Politicheskie issledovaniya, No 1. P. 9-25. (in Russian) Nora, P. (1999), Problematika mest pamyati [The problem of memory places], Franciya-pamyat, P. Nora, M. Ozuf, Zh. de Pyuimezh, M. Vinok, Per. s fr.: Dina Hapaeva. SPb.: Izd-vo S.-Peterb. un-ta, pp. 17-50. (in Russian) Osekin, S.O. (2015), Kompyuternaya igra kak sposob kommunikacii, Kultura i civili-
zaciy, № 6, pp. 139-147. (in Russian) Romanovskaya, E.V., Fomenko, N.L. (2015), Identichnost' i kommemoratsiya [Identity and Commemoration], Vlast, No. 7, P. 81-84. (in Russian)
Schwartz, B. (2010), Culture and Collective Memory: Two Comparative Perspectives // Hall, J.R.; Grindstaff, L. and Lo, M-C. Handbook of Cultural Sociology. London: Routledge pabl., pp. 221-236. Shmeleva, T.V. (2016), Memorializatsiya kak kulturnaya praktika i onomastikon Ve-likogo Novgoroda, Novgorodika-2015. Ot "Pravdy Russkoj" k rossijskomu kon-stitucionalizmu [Memorialization as a Cultural Practice and Onomasticon of Ve-liky Novgorod], Materialy V mezhdunarodnoi nauchnoi konferencii. Sostaviteli: E.V. Toropova, S.A. Kovarskaya, Ya.A. Vasilev, D.B. Tereshkina, B.N. Kova-lev, N.S. Fedoruk, pp. 123-130. (in Russian) Shub, M.L. (2016), Sovremennye kommemorativnye praktiki: obrazovatelnyi i vospi-tatelnyi potentsial [Modern commemorative practices: educational and educational potential], Chelyabinskii gumanitarii, No. 3 (36), pp. 80-87. (in Russian) Snyder, T. (2013), Commemorative Causality, Modernism, Modernity. available at:: https://www.eurozine.com/commemorative-causality (accessed date 10.08.2018).
MODERN COMMUNICATIVE PRACTICES AND THE PROCESS OF COMMEMORATION
T.L. Kaminskaia
Yaroslav-the-Wise Novgorod State University (Veliky Novgorod, Russia)
Abstract: The author of the article considers the actual use of modern communicative practices to maintain a lively connection with the past and the possible expansion of their range. The article demonstrates the virtualization of the process of commemoration and the demand for game formats in the context of the postmodern communication paradigm. The author introduces the classification of modern communicative practices of the process of commemoration on three grounds: the intentional factor, the content of communicative practices and the channels for their implementation. The relevance of the article is connected with the fact that historical memory is formed in a certain time interval and the communicative practices of this process are to correspond to its time and its new addressees. The author of the article shows how collective memory is accumulated and represented, and demonstrates its connection with the present and a specific territory using content analysis and discourse analysis of social networks and other modern media platforms as well as analysis of strategies of cultural and political institutions. The article examines examples of commemorations related to territorial identity, when significant events of the past and artifacts become the starting point for modern cultural and mobilization practices, in particular, in excursion, educational and elective activities. The results of the study offer the classification of communicative practices and give some recommendations for the implementation of commemoration as a stabilizing resource of the society. The article reveals differences in approaches to the historical memory of cultural institutions, authorities and media structures. Prospects for the study are related to the search for an optimal model for the implementation of the process of commemoration,
using today's communicative and media trends. This model can serve, in particular, to solve the socio-cultural problems of the regions.
Key words: commmeration, communicative practices, culture, media, postmodernism.
For citation:
Kaminskaia, T.L. (2019), Modern communicative practices and the process of commemoration. Communication Studies (Russia), Vol. 6, no. 2, pp. 280-291. DOI: 10.25513/2413-6182.2019.6(2).280-291. (in Russian)
About the author:
Kaminskaia, Tatyana Leonidovna, Prof., Associate Professor, Pead of the Chair of Journalism
Corresponding author:
Postal address: 41, Bolshaya Sankt-Peterburgskaya ul., Velikii Novgorod, 173003, Russia
E-mail: [email protected] Acknowledgements:
The study was carried out with the financial support of RFBR and the government of the Novgorod region in the framework of the scientific project № 18411-530001 "Cultural memory of the city in modern communication practices"
Received: August 12, 2018 Revised: August 30, 2018 Accepted: April 23, 2019
