CC BY
47
граммных средств ИКТ, их влияние на формирование 11. Ярыгина Н. А. Применение инновационных тех-информационного образовательного пространства педа- нологий обучения экономических дисциплин в вузе // гогического деятельности // Азимут научных исследова- Азимут научных исследований: экономика и управлений: экономика и управление. 2012. № 1. С. 27-31. ние. 2012. № 1. С. 82-84.
ROLE OF STUDENT RESEARCH WORKSHOP IN THE FORMATION OF PROFESSIONAL COMPETENCE BS ALONG THE "SPECIAL (DEFECTOLOGICAL) EDUCATION" © 2013
O. V. Arzybova, candidate of psychological sciences, professor of the department
of special pedagogics and special psychology N.P. Terentyeva, candidate of psychological sciences, professor of the department of special pedagogics and special psychology
Samara State Academy of Social Sciences and Humanities, (Russia)
Annotation: The effectiveness of student learning is caused by how they themselves realized the task of professional development, which they can achieve. Necessary to acquaint students with a list of the basic requirements that speech pathologists to professionals. Effective form of working with students in this direction is the scientific workshop. Keywords: competence, scientific workshop.
УДК 81.282.2
СОВРЕМЕННОЕ СОСТОЯНИЕ ЮЖНОРУССКОГО ГОВОРА НА ТЕРРИТОРИИ ОРЕНБУРГСКОЙ ОБЛАСТИ
© 2013
Т.Е. Баженова, кандидат филологических наук, доцент кафедры русского языка, культуры речи и методики их преподавания
Поволжская государственная социально-гуманитарная академия, Самара (Россия)
Аннотация: В статье реализуется попытка представить целостное описание частной диалектной системы одного из современных говоров территорий позднего заселения, известных своей недостаточной изученностью. Данные по одному из южнорусских говоров Оренбургской области свидетельствуют об устойчивости диалектных черт не только на таких консервативных языковых ярусах, как фонетика и морфология, но и на уровне лексики. Ключевые слова: диалект, литературный язык и диалекты, диалектные системы, южнорусские говоры.
Актуальность настоящего исследования определяется своеобразием процессов взаимодействия языка и общества в современных условиях.
В современном языкознании укрепляется взгляд на диалекты как на уникальный социокультурный феномен, обладающий признаками особого динамического образования. Исследования Л.И. Баранниковой [1], А.Н. Соколовой [2], Л.М. Орлова и Р.И. Кудряшовой [з], Л.П. Крысина [4] и др. показали, что русские народные говоры, представляя собой территориально ограниченную разновидность национального языка, имеют неисчерпаемые ресурсы для дальнейшего развития.
Настоящая статья посвящена комплексному описанию типологических особенностей говора села Тупиковки Бузулукского района Оренбургской области, который ранее не изучался и нигде не фиксировался. Расположено село Тупиковка в западной части Бузулукского района на р. Винной в 20 км от г. Бузулука недалеко от границы с Самарской областью. Территориальная близость с самарскими говорами подкрепляется историческими связями: Бузулукский уезд первоначально являлся частью Самарской губернии. Основано село во второй половине XVIII в. переселенцами из южных губерний центра России. Название села идет от первых ходоков - Тупиковых. Эта фамилия есть в селе и теперь. В настоящее время с. Тупиковка - небольшое село с населением около 800 человек.
Интерес к данному говору обусловлен тем, что вторичные говоры территорий позднего заселения, к которым относится, в частности, территория Оренбургской области, подвергались лишь фрагментарному и эпизодическому описанию [5]. Обобщающие работы по оренбургским говорам отсутствуют. Между тем оренбургские говоры так же разнообразны и неоднородны, как говоры других территорий позднего русского заселения. Как отмечает Л.Ф.Абубакирова, на территории Оренбургской области выделяются несколько групп окающих и акающих говоров с преобладанием южнорусского типа [6, с. 127].
Монографическое описание отдельных говоров в их
современном состоянии позволяет представить диалектные особенности в пространственно-временной проекции более наглядными, поэтому любая информация о современном состоянии территориальных говоров приобретает особую значимость.
В нашем распоряжении были связные тексты, записанные в селе на диктофон с марта 2011 года по февраль 2013 года студенткой ПГСГА Л.С. Репиной. Основное внимание уделялось традиционному типу говора.
По составу типологических признаков говор села Тупиковки Бузулукского района Оренбургской области может быть отнесен к южнорусскому типу.
Вокализм. Анализ системы вокализма говора позволяет выявить присущее для него недиссимилятивное аканье, на фоне которого яркой особенностью говора выступает ассимилятивно-диссимилятивное яканье ки-дусовского подтипа. Эта система произношения присутствует в речи всех информантов, от которых получены записи. На месте орфографических Е и Я в первом предударном слоге произносятся звуки [а] или [и], в зависимости от того, какой гласный звучит под ударением. Собственно якающее произношение (т.е. вариант [а], например, з'амл'и, ул'ад'им, б'ауут', в'адро, п'атнаццът', с'арпам'и) наблюдается в позиции, когда под ударением находятся гласные верхнего и нижнего подъема. Произношение варианта [а] перед узкими ударными гласными в говоре почти не поколеблено влиянием литературного произношения. В целом последовательно оно сохраняется и перед широким а ударного слога, а вот перед слогом с гласными среднего подъема преобладает вариант [и].
Для кидусовского подтипа ассимилятивно-диссими-лятивного яканья характерно произношение в позиции перед слогом с ударными гласными среднего подъема предударного [и] в том случае, если под ударением звучит е любой этимологии (как при суджанском подтипе диссимилятивного яканья). Таким образом, при обычном ['а] в данной позиции (п'ашком, т'в'аток, б'аз уор'а, в'асной, з'амл'ой, с'ад'мом, б'ауом, н'астой) произносится в отдельных словах [и] (атв'из'эм, пъ
н'ид'эл'ь, н'ис'эт', кр'эст-нъп'ьр'икр'э>ст, т'ип'эр', м'ин'э, исп'ик'эт', пр'ин'ис'эш, б'ир'эш, тр'ис'эс'с'и).
Установленный тип предударного вокализма - асси-милятивно-диссимилятивное яканье - характеризует в настоящее время только речь пожилых представителей говора. В речи одних и тех же информантов иногда отмечается вариативность в произношении одних и тех же слов или родственных слов, где предударный гласный находится в той же фонетической позиции, например, в'аз'эш - атв'из'эм, а также в фонетически необусловленной позиции: с'ивок, в'ир'офку. Но в целом ассими-лятивно-диссимилятивное яканье в традиционном типе говора фиксируется довольно последовательно.
Устойчивость данной системы произношения можно объяснить существованием говора в пределах ареала ас-симилятивно-диссимилятивного яканья на юго-востоке Самарской области, в пределах которого Т.Ф.Зибровой [7, с.222] отмечено преобладание ореховского и киду-совского подтипа.
Консонантизм. В говоре села присутствуют консонантные особенности, характерные для южнорусских говоров:
1) фрикативное у, которое реализуется в слабой позиции в варианте х;
2) прогрессивное ассимилятивное смягчение заднеязычного к;
3) мягкое ч и твердое долгое ш;
4) реликтовое лексикализованное диалектное произношение ф.
Наиболее характерной и широко распространенной особенностью всех носителей традиционного типа говора в селе является произношение фрикативного у. Примеры: мнъуъс'им'эйнъй, нъ падуорнъф'к'ь, в бр'ауад'ь, иурагл'и, пауон'шшыцъй. Устойчивость фрикативного у Л.И.Баранникова связывает, во-первых, с широтой его распространения во всех южнорусских говорах, во-вторых, с тем, что в диалектах у является парным по звонкости к х, а эта корреляция по звонкости-глухости существует у подавляющего большинства согласных фонем не только в говорах, но и в литературном языке [8, с.29].
Еще одной особенностью с. Тупиковка в системе согласных, связанных с произношением заднеязычных, является прогрессивное ассимилятивное смягчение заднеязычного [к]. Смягчение происходит в трех случаях: 1) после парных мягких согласных, которые возможны перед [к] и которые были исконно мягкими в этой позиции (тол'к'а, мал'эн'к'а, скол'к'а, Вас'к'а); 2) после [ч'] (р'эч'к'у, тстъч'к'ъх); 3) в позиции после \ (Ра^к'ьй).
В произношении аффрикат ч и ц говор всех жителей села отличается единообразием. Цоканье в говоре отсутствует. В произношении всех представителей традиционного говора села аффриката ч представлена мягким вариантом, а аффриката ц произносится твердо. Например: ръскулач'ивът', мач'э/л'н'ик, нъч'исл'а]ут', нъч'ават', н'ич'о, ч'удакоф, Иваныч'; сп'ицагл'нъ, т'ал'ат'н'ицъ, ат'эц, тап'щцъ, с'энцы и т.п.
Шипящие в говоре произносятся главным образом твердо. В сравнении с системой произношения шипящих в литературном языке говор отличается твердым произношением долгого ш (наряду с мягким). Ср. примеры: пауон'шшъщъй, э>т ышш, пр'иташшыл'и; опш'ш'ий, ш'ш'ас (информант №1); ишшо, ташшыш, пр'иташшыл'и; ш'ш'ас (информант №2); э>тъ шшъ, запрафшшыцъй, стшшывъл'и, вытрушшаиш, шшолък, вытъшшыш; ш'ш'ас (информант №4); ишшо, ръшч'ишшаиш; тыш'ш', ш'ш'Сс (информант №5).
Диалектное твёрдое произношение долгого ш захватывает обе диалектные группировки русского языка, но чем дальше к востоку от Москвы, тем очевидней закрепленность твердого произношения шипящих за окающими говорами. Так, в южнорусских говорах Самарской области степень распространённости этого диалектного варианта значительно ниже, чем в окающих говорах, и
отмечается он часто как лексикализованное явление (в словах типа ещё) [9, 31-42].
В речи одного из наших информантов был отмечен единичный случай диалектного произношения фонемы <ф>: кухвайка (т.е. фуфайка). По-видимому, нам довелось наблюдать реликтовое произношение, сохранившееся благодаря его лексикализации. В остальных случаях произношение фонемы <ф> в сильной и слабой позиции соответствует в говоре села литературному произношению.
Очевидно, эти особенности были привнесены сюда переселенцами из центральных южнорусских территорий и сохранились в силу непротиворечивости по отношению к остальным говорам Оренбуржья и ближайших родственных говоров Самарской области.
Морфологические особенности. Наиболее яркие морфологические особенности, проявляющиеся в говоре с.Тупиковка, касаются системы глагольных форм.
Для архаической части изучаемого говора характерно употребление глаголов 3 лица с конечным -т', наряду с формами на т, совпадающие с литературными: ляжагть, подойд'^ть, вскочуть, натолк'эть, засвагтають и т.п. наряду с отойдёт, дымит.
Нередко в наблюдаемом говоре формы 3 лица глаголов употребляются без -т' на конце. Речь идет о глаголах 1 и 2 спряжения, которые при ударении на основе совпадают в гласном -а: стжа, видя, слыша, крикня, подсохня, пропустя, сопрея, повыколя, придя, сядя, уедя, хоча, ня будя, дыша, знСя, насьтя, любя и под. Формы 3 лица с ударным окончанием употребляются с -т на конце: уъварять, идуть, уъвар'ить, пьеть и под. Можно сделать вывод, что обе формы, и с -т', и без -т' в окончаниях, активно используются пожилыми жителями села, что говорит об исконности этой диалектной черты. Употребление форм с твердым -т проявляется в незначительной степени.
Глагольные формы с ударными окончаниями в наблюдаемом говоре достаточно четко распределяются между I и II типами спряжения. Безударные же окончания глаголов в южнорусском говоре с.Тупиковка совпадают, образуя парадигму так называемого «общего» спряжения. См. примеры: бесются, отпустють, воз-ють, ходють и т.п.
Формы местоимений. Для исследуемого говора характерно использование местоимений 1 и 2 лица и возвратного местоимения в формах Р.-В.п. с окончанием -е: у тибе, у мине, сибе. Употребляются также и формы типа у тибя, у миня. Например: воспитаглъ мине, засватають тибе, на сибе наволим, ды мине-тъ вазьмите (В.п.); без тибе идуть, меньше мине, прям из сибе выхожу (Р.п.).
Категория среднего рода в говоре. В речи информантов были зафиксированы следующие примеры употребления существительных среднего рода в значении женского рода: бяз уоря биза фсякай, вот такая пълажения была, просу сеили нъ уародах, патом маслу били, масла слаткая / тяуучия / уустая, ды фсю лету ф калошах, ну эт мученья была и т.п. По наблюдениям Е.С. Скобликовой, почти все акающие, в том числе южнорусские, говоры соседней Самарской области охватываются разнообразными проявлениями перехода существительных среднего рода в женский [10, с.59-60], что является основной причиной устойчивости этой диалектной черты.
Особенности образования форм имен существительных. В исследуемом говоре прослеживается тенденция к объединению существительных женского рода в одном склонении, поэтому границы между первым и третьим склонением оказываются размытыми. Существительные третьего склонения могут сближаться с формами первого склонения по родовому признаку. Ср. примеры, зафиксированные в речи жителей с.Тупиковка: жыгзня (И.п.), ф пяче (П. п.), в урязе (П. п.), ночей (Т. п.).
Имена существительные среднего рода в форме множественного числа имеют окончание -ы, как суще-
ствительные женского рода: полотенцы, яйцы, ведры, полотны, окны, jормы (мн.ч. от ярмо).
В родительном падеже множественного числа у некоторых существительных наряду с литературной формой встречается окончание -ев: родителев.
Таким образом, в говоре с. Тупиковка у представителей архаического слоя наблюдаются разрушение третьего склонения имен существительных и некоторые особенности склонения существительных во множественном числе, свойственные в большей части говорам южнорусского наречия.
Лексические особенности. В лексике исследуемого говора выделяются несколько категорий слов:
1. Слова общерусские, характерные для русского национального языка в целом, включая диалекты, например: двор, задвижка, ковш, коровник, усадьба, свинарник и др. Среди них следует особо выделить слова, вошедшие в литературный язык из народных говоров: кубанка 'шапка без ушей', отгон 'пребывание скота на дальних пастбищах', приступок 'деревянные ступеньки для лазанья на печку', рушник 'расшитое полотенце', ушанка 'зимняя меховая шапка с ушами'.
В пассивном запасе лексики наблюдаемого говора существуют устаревшие слова, имеющие общерусский характер. Например: валёк - 'орудие для выколачивания белья при стирке', каток - 'предмет, похожий на большую катушку для ниток, который подкладывали под ухват, чтобы легче было двигать тяжелые чугуны', онучи 'кусок ткани для обматывания ног, заменяющий чулок или носок, портянка', подпечек 'пространство в основании печи', полати 'настил из досок рядом с печью',рига 'строение для сушки снопов и молотьбы', шушпан 'мужская верхняя одежда из шерсти'.
Среди слов данной подгруппы заметно выделяются архаизмы, использовавшиеся в говоре с.Тупиковка для обозначения этнографических деталей, в частности в сфере строительства. Например: в настилку - способ покрытия крыши ржаной путаной соломой, разбросанной поверх обрешетки; литой дом - глинобитный дом, построенный путем забивки и утрамбовки глиняно-со-ломенной смеси в деревянную опалубку; столбовой дом - деревянный дом с вертикальной закладкой бревен, в котором промежутки между основными столбами заполняются более тонкими бревнами, вкопанными в землю и соединенными поперечными жердями; саманный дом - дом, постройка из сырцового кирпича-самана.
Процесс перехода этих слов в пассивный запас обусловлен причинами экстралингвистического характера и затронул говоры всех типов.
2. Слова диалектно-просторечные, бытующие и в говоре, и в городском просторечии, но не употребляющиеся в нормированном литературном языке. В с.Тупиковка нами отмечены следующие слова: дерюжка, домяка, обувка, обумши, прихожка, проулок, шибкий и др.
3. Диалектные слова, являющиеся вариантами общерусских слов. Они отличаются от соответствующих литературных и просторечных слов отдельными элементами и особенностями функционирования:
1) местом ударения: идет, придет, овцу, таволга;
2) составом фонем: пашанща, чижало, город, музоли, фирма 'ферма', крутка 'куртка';
3) морфемным составом: встревать 'встречать', ягнок 'ягненок', сколь 'сколько';
4) грамматической характеристикой: ночей 'ночью', идтить 'идти', полын (м.р.) - 'полынь', церква 'церковь', вертушок 'небольшая деревянная дощечка с закругленными краями для запирания дверей, ворот, калиток';
5) семантикой: закуток 'небольшой сарайчик для дров или мелкого инвентаря', зады 'задняя часть двора', порода 'родство, родственники'.
4. Собственно диалектные слова. Они отличаются в говоре с.Тупиковка большим разнообразием, поэтому мы поделили их на следующие подгруппы.
4.1.Слова, полностью отсутствующие в литературном языке и его разновидностях. В эту группу входят слова, противопоставленные литературному языку и части говоров. Основным признаком диалектного слова является его территориальная закрепленность. Чтобы убедиться, что слово областное, мы обращались к современным диалектным словарям, самым авторитетным из которых является «Словарь русских народных говоров» (СРНГ).
В говоре с.Тупиковка зафиксированы следующие диалектные слова, широко распространенные в южнорусских говорах: дежа, корец, люлька, подловка, рогач, чапля. Так же, как в самарских говорах, двучленные диалектные соответствия в лексике говора немногочисленны, более устойчивыми оказываются многочленные диалектные оппозиции [11, с.1494-1495]. Например, в Тупиковке нами отмечены слова, которые зафиксированы в СРНГ на территориях южнорусского наречия: воронеж. горожба, горожа 'изгородь' (СРНГ 07, с.53); дон., краснодар. занозка 'веревка, придерживающая шею быка между верхним и нижним бруском ярма' (СРНГ 10, с.282); орл. нестой 'вроде как, наподобие', ряз. отволгивать 'отсыревать' (СРНГ 24, с.144); ворон., тул. решетник 'щиток, решетка из планок на крыше, под-кладываемый под солому, чтобы она не проваливалась' (СРНГ 35, с.89). Среди диалектных слов, имеющих широкий ареал распространения, отмечены такие, которые зафиксированы во многих говорах Урала и Поволжья, в том числе Самарской области: верея 'столбы, на которые навешиваются ворота, двери в доме', карда 'огороженный участок при доме для скота', волосник 'старинный головной убор замужней женщины', грубка 'верхняя часть печи, где начинается дымоход', мочёнки 'хлеб, размоченный в молоке', гуня, гуньё 'ветхая, изношенная, рваная одежда, обноски' и др.
4.2. Диалектные слова, имеющие другое значение в отличие от литературных (соотносятся с литературными по принципу многозначности и омонимии): жалеть 'заботиться, оберегать', заклинивать 'закрывать на запор, запирать', зёрна 'семена подсолнечника', играть 'петь', кричать 'плакать', москвичка 'полупальто без рукавов', мыкать 'чесать коноплю для пряжи', ножки 'деталь ткацкого станка, при нажатии на которую станок начинал работать', разбираться 'раздеваться' и др.
4.3. Диалектные слова, отличающиеся особым набором общерусских морфем. Примеры: валушки 'ряды скошенной травы', душник 'дымоход в русской печи', летник 'летняя кухня во дворе', матка 'матица, основная балка, на которой держится потолок', нантку 'наизнанку', оградка 'изгородь вокруг дома', поддувс/льник 'поддувало, отверстие в печи ниже топки, служащее для улучшения тяги', подзорник 'оборка, кружевная кайма, которую стелили под одеяло', подъюбошница 'нижняя юбка, надеваемая под другую юбку' и др.
4.4. Диалектные слова, отличающиеся морфологическими особенностями: насести (только мн.ч.) 'место во дворе или курятнике для насеста, а также насест, т.е. сама перекладина для птицы', конопи 'посевы мужской особи конопли'.
Ряд слов, зафиксированных в исследуемом говоре, отсутствует в общеизвестных областных словарях. Например: жиглёрочка 'легкая куртка, фуфайка', мочельник 'женская особь конопли', мьгка 'гребень, которым чешут коноплю', Иван Буслов 'в народном календаре - праздник в честь Иоанна Богослова', подзёмка 'будничная, повседневная одежда' и др.
Таким образом, типы диалектных слов в исследуемом говоре позволяют говорить о наличии в нем значительной доли лексических единиц, имеющих широкий ареал бытования, отмеченных в говорах разного типа. Тем более убедительно на этом фоне выступает южнорусская по происхождению лексика.
Подводя итог, заметим, что диалектный материал по одному из современных южнорусских говоров Самарский научный вестник. 2013. № 3 (4)
Оренбургской области свидетельствует о преобладании и сохранении наиболее существенных, основных в диалектной системе, коммуникативно значимых, лексических, фонетических, грамматических особенностей, объединенных системными отношениями.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Баранникова Л.И. Русские диалекты и русская диалектология в советский период //Вопросы русского языкознания. Куйбышев: изд-во КГУ, 1978. С.45-57.
2. Соколова А.Н. Изменение территориального диалекта под влиянием социальных факторов // Очерки по социолингвистике. Шадринск: изд-во ШГПИ, 1971. С.29-64.
3. Орлов Л.М., Кудряшова Р.И. Русская диалектология: современные процессы в говорах. Волгоград: Перемена, 1998. 144 с.
4. Крысин Л.П. Активные процессы в территориальных говорах // Современный русский язык: активные процессы на рубеже ХХ-ХХ1 веков / Ин-т рус. яз. им. В.В.Виноградова РАН. М.: Яз.слав.культур, 2008. С.18-20.
5. Абубакирова Л.Ф. Основные типы оренбургских русских говоров: проблема классификации // Вестник Оренбургского государственного педагогического уни-
верситета. 2011. №4(60). С.7-16.
6. Абубакирова Л.Ф. Оренбургские русские говоры: историографический и генетический аспекты // Лексический атлас русских народных говоров (Материалы и исследования) 2012 / Ин-т лингв. исслед. СПб.: Нестор-История, 2012. С.119-132.
7. Зиброва Т.Ф. Типологическое своеобразие самарских южнорусских говоров //Лексический атлас русских народных говоров (Материалы и исследования) 2010 / Ин-т лингв. исслед. СПб.: Наука, 2010. С.219-226.
8. Баранникова Л.И. Русские народные говоры в советский период: Автореферат дисс. ...д-ра фил. наук. Саратов. Изд-во Саратовского университета, 1967. 48 с.
9. Барабина М.Н. О произношении долгого ш в современных севернорусских и южнорусских говорах Куйбышевской области //Вопросы русского языкознания. Куйбышев: КГУ, 1978. С.99-107.
10. Скобликова Е.С., Новикова И.В. Средний род существительных в говорах Куйбышевской области // Вопросы русской диалектологии. Куйбышев, 1982. С.49-63.
11. Баженова Т.Е. Типология лексических особенностей в самарских говорах //Известия Самарского научного центра РАН. 2012. Т.14. №2(6). С.1493-1498.
CURRENT STATE OF THE SOUTH RUSSIAN DIALECT IN THE ORENBURG REGION
© 2013
T.E. Bazhenova, candidate of philological sciences, associate professor, associate professor of the Department of Russian language, culture and teaching them techniques for speech
Samara State Academy of Social Sciences and Humanities, Samara (Russia)
Annotation: The article is an attempt to provide a holistic description of a particular system of modern dialects of the territories of late colonization, known for their lack of knowledge. Data on one of the South Russian dialects of Orenburg region show dialectal features of sustainability not only on such traditional linguistic levels as phonetic and morphological, but also at the lexical level..
Keywords: dialect, standard language and dialects, dialectal system, South Russian dialects.
УДК 378.147.88
ПЕДАГОГИЧЕСКАЯ ПРАКТИКА СТУДЕНТОВ В УСЛОВИЯХ МОДЕРНИЗАЦИИ ОБРАЗОВАНИЯ (ИНТЕГРАТИВНЫЕ ТЕНДЕНЦИИ)
© 2013
Ю.А. Белкина, кандидат педагогических наук, доцент кафедры русского языка, культуры речи и методики их преподавания
Поволжская государственная социально-гуманитарная академия, Самара (Россия)
Аннотация: Статья освещает вопрос организации педагогической практики, предлагается авторская модель проведения педагогической практики, позволяющая сформировать профессиональную компетенцию студента-бакалавра.
Ключевые слова: педагогическая практика, профессиональная компетенция, педагогическое сопровождение.
Серьёзные перемены в области образования, связанные с модернизацией, предопределяют создание в высшей школе адекватных социально-педагогических условий, требующих продуманного реформирования, творческого осмысления, разработки и внедрения новой модели педагогической практики.
Педагогическая практика является важнейшим звеном в системе профессиональной подготовки учителя и призвана обеспечить достаточный фундамент для закладки основных педагогических умений и навыков у будущих учителей.
Практика помогает реально формировать в условиях естественного педагогического процесса методическую рефлексию, когда для учителя предметом его размышлений становятся средства и методы собственной педагогической деятельности, процессы выработки и принятия практических решений. В условиях перехода на бакалавриат необходимо продумать систему организации педагогической практики. Таким образом, актуальной становится проблема создания модели продуктивной практики для студентов-бакалавров.
Постановка проблемы моделирования продуктивной
педагогической практики не нова для психолого-педагогической и методической литературы о практике в целом. При этом решение данной проблемы видится в разрешении как общедидактических, так и дидактических задач.
Изучение отечественных работ, исследующих теорию продуктивного образования, описывающих и анализирующих практику его реализации (М.Н. Бурмистровой, В.Ф. Миронычевой,), приводит нас к выводу о том, что прежде всего, должна быть решена основная задача, а именно, подготовка учителя с новым мировоззрением, высоким уровнем профессионально-педагогической культуры, учителя, способного ответственно и нестандартно действовать в меняющейся образовательной среде, готового к инновационной деятельности, постоянному педагогическому поиску. Это требует пересмотра привычной стратегии профессионального образования, и, в частности, подходов к организации педагогической практики студентов [1; 2].
Мы понимаем, что для этого необходимо создание организационной и методической базы подготовки студента-бакалавра. Нам видится, что моделью продуктив-
