CC BY
777ИСТОРИОГРАФИЯ И МЕТОДОЛОГИЯ ИЗУЧЕНИЯ ДОКУМЕНТА
л. А. СЫСОЕВА
СОВРЕМЕННОЕ СОСТОЯНИЕ ПОЧЕРКОВЕДЧЕСКОГО ИССЛЕДОВАНИЯ ПОДПИСИ
Одним из самых сложных и в то же время самых востребованных криминалистических исследований является почерковедческое исследование подписи. На это имеются объективные причины, среди которых, с одной стороны:
- создание документов на базе современной множительной техники, когда на документе часто единственным идентифицируемым объектом остается подпись;
- появление новых качественных способов подделки подписей, связанных, в том числе, и с использованием современной технической базы;
- подготовка и совершение преступлений, связанных с подделкой документов в условиях противодействия раскрытию этих преступлений;
- появление новых объектов подписного почерка, выполненных природными левшами — привычной левой рукой и со сменой пишущей руки;
- подготовка к выполнению подписей с намеренным изменением — «автоподлог» и т.п.;
а с другой стороны:
- остающиеся практически неизменными на протяжении десятилетий методические рекомендации по исследованию подписей;
- ведомственная разобщенность методической базы почерковед-ческого исследования подписей;
- неспособность имеющихся количественных методик решать проблемы объективизации выводов экспертов;
- моральная устарелость части методик (например, исследования подписей, выполненных от имени лиц пожилого и старческого возраста).
Поэтому совершенно понятно, что вопросы исследования подписей должны быть выделены и рассмотрены отдельно (как в Типовых методиках мвд рф [9]), а методологические основы современного почерковедческого исследования подписей требуют ревизования.
Темпы современной жизни и научно-технического прогресса таковы, что любое научное познание требует постоянного совершенствования. А научные знания сами по себе не трансформируются в умение, навыки и профессиональную компетентность. В полной мере это относится и к развитию теории и практики почерковедческого исследования подписей.
Более десяти лет назад автором этих строк были обозначены актуальные вопросы теории и практики судебно-почерковедческой экспертизы, в целом, и почерковедческого исследования подписей, в частности. Среди них — вопросы развития теории и практики судебно-почерковедческой экспертизы, обусловленные существенными изменениями факторов, влияющих на формирование почерка и описанных в учебном пособии «Криминалистическое исследование общих и частных признаков почерка» [6], причем, как объективных, внешних факторов (новые пишущие приборы, изменение программ обучения письму, появление новых, значительно отличающихся от старых, прописей), так и субъективных, внутренних (формирование личности в новых социально-экономических и культурных условиях).
Знание истории развития письма и его конструктивных изменений во времени важно, например, потому, что созданные в 1970-1980-х гг. вероятностно-статистические методики (для определения значимости частных признаков с учетом частоты их встречаемости, определения пола по почерку, определения факта намеренного изменения почерка и др.) сегодня могут быть применены лишь к рукописных текстам, выполненным лицами старше 40 лет, т.е. только теми, чей почерк подвергался математической обработке при создании методик. Почерк лиц более молодого возраста отличается настолько, что требует новой статистической обработки.
Для понимания основ почерковедческого исследования подписей в нашей стране надо знать, что подпись в отечественной криминалистической литературе определяется как «особый вид рукописи, отражающий фамилию (иногда и имя, отчество) лица в виде букв или условных письменных знаков и имеющий удостоверительное назначение» или как «рукопись, выступающая в качестве личного (удостоверительного) знака ее исполнителя или рассматриваемая как таковая» [7, с. 15]. Таким образом, можно рассматривать процесс формирования подписи как некую следующую, вторичную по отношению к процессу формирования почерка, программу. Это подтверждается возрастными периодами формирования подписи, более поздними, чем формирование почерка. Однако если следовать выводам академика А. Р. Лурия, то даже самые близкие формы письма могут требовать участия разных психофизиологических процессов, и среди них выделяется подпись, когда процесс автоматизированного письма почти превращается в простую «моторную идеограмму» [4, с. 82-83].
Долгие годы подпись, в силу своей краткости, представляла для экспертов наиболее сложный объект криминалистического исследования. Неудивительно, что, например, анализ выводов по исследованию подписей за два года — 1975 и 1976 гг.— в Министерстве юстиции показал: категорические выводы составляют 25,1%, вероятные — 0,9% и выводы о невозможности решения вопроса — 74%. Основной мотивацией отказов экспертов от решения вопроса об исполнителе подписи были краткость и простота ее строения. И эти проблемы свойственны всем без исключения ведомствам, занимающимся криминалистическим исследованием подписей.
Именно поэтому автором статьи (экспертом-практиком системы мвд) в 1990-х гг. в целях статистического анализа структуры современной подписи было исследовано 11 000 подписей граждан рф.
Этот анализ показал статистику структурных особенностей современных подписей. Так, установлено, что только 10% граждан отражают в подписи свои фамилии (рис. 1).
Остальные 90% имеют либо краткие, малоинформативные, простые по строению подписи, либо безбуквенные произведения, созданные из элементов сложных конструкций. Это — либо краткие подписи самой простой конструкции (их удельный вес составлял 28%), состоящие из одной-двух букв и произвольных,
Рис. 1. Подписи, отображающие фамилию исполнителей
Рис. 2. Краткие подписи простой конструкции
не образующих букв, элементов простого строения, либо подписи, состоящие из условных письменных знаков в виде системы простых петлевых, угловатых и дуговых движений (рис. 2), либо относительно краткие подписи смешанной транскрипции, составляющие 50-60% и, как правило, состоящие из двух-трех первых букв фамилии и дополнительных нечитаемых (не образующих букв) элементов и заканчивающиеся росчерками простой конфигурации (рис. 3).
К этой же группе относятся подписи-рисунки сложной конструкции (они составляют около 10%), состоящие из условных письменных знаков или элементов, не образующих букв, и представляющие собой системы разнонаправленных движений, перекрывающих друг друга, усложненной конфигурации, как правило, сплошной связности, и имеющие, преимущественно, надстрочно-подстрочные элегантные, вычурные росчерки сложного строения (рис. 4).
Данная статистика выявила не только существование проблемы исследования русской подписи как наиболее краткого графического объекта, но и то, что внутри этого явления есть группа фактически кратких подписей, содержащих минимальное число индивидуальных особенностей исполнителя. Эти статистические наблюдения и стали мотивом для последующего исследования исторического развития русской подписи.
В 1998-1999 гг. автором статьи совместно с Д. О. Цыпкиным, руководившим тогда Лабораторией кодикологических исследований и научно-технической экспертизы документа Отдела рукописей Российской национальной библиотеки, была проведена работа по определению основных этапов развития русской подписи [1]. При этом история подписи рассматривалась, прежде всего, с точки зрения задач почерковедческого исследования и статистического анализа современной русской подписи в процессе ее развития и изменения. Наш опыт историко-и социокультурного анализа русской подписи, ставший первым в мировой и отечественной палеографии и почерковедении, показал тесную связь изменения подписи с исторической динамикой культурной и политической жизни страны. Приведем краткие результаты этой большой исследовательской работы.
В качестве источников для исторической части работы были использованы материалы актовых и рукописно-книжных фондов Отдела рукописей рнб, кроме того дополнительно были привечены факсимильные воспроизведения и фотографии древнерусских актов и грамот xш-xvп вв. с имеющимися на них подписями. Также рассматривались византийские и западноевропейские документы Х1У-ХУП вв. Для периода хуш-хх вв.— опубликованные воспроизведения автографов государственных и общественных деятелей, писателей, а также
Рис. 3. Подписи смешанного строения простой конструкции
Рис. 4. Подписи сложной конструкции
несколько тысяч подписей, находившихся в книгах записеи посетителей и в личных делах сотрудников Российской национальной библиотеки.
Исследование подписей периода 40-90-х гг. хх в. проводилось на базе архивных материалов органов мвд по документам, поступавшим на исследование в органы внутренних дел, и материалам, опубликованным в различных печатных изданиях, а также по спискам избирателей одного из избирательных участков Санкт-Петербурга.
Применительно к истории письма, подписи в виде собственноручной заверительной записи с указанием имени писавшего встречаются на документах, начиная с х1-хп вв., но наиболее массово — в рамках скорописных почерков — только с конца XVII в., когда в них начинает прослеживаться графический образ-рисунок.
В результате проведенного исследования было выделено четыре основных (наиболее общих) этапа исторического развития русской подписи.
Первый этап: XII-XVII вв. (уставное и полууставное письмо). В этот период можно говорить лишь о формальном существовании подписи. Записи, удостоверяющие личность на документах, по своему строению не отличаются от письма самих документов. В этом случае правильнее говорить не о подписи, а о собственноручной удостоверительной записи.
Второй этап: конец XVII — первая половина XVIII в. В этот период развитой русской докурсивной скорописи достаточно массово встречаются подписи, в которых стабильно отображаются графические особенности. Подписи выполняются полной буквенной транскрипцией (т.е. состоят из буквенных обозначений фамилий), в их заключительных частях имеются росчерки в виде простых дуговых, петлевых элементов или конструктивно сложных систем элементов.
Третий этап: вторая половина XVIII — начало хх в. Этот период можно назвать «золотым веком» русской подписи. Он характеризуется большим разнообразием подписей, содержащих полную буквенную транскрипцию фамилии и росчерки различных видов — от простых до усложненных, с большим количеством движений. При этом росчерки являются строго заключительной частью подписи и располагаются слева или справа, снизу от нее, не закрывая содержательной части (рис. 5).
Значение слова «подпись» для этого периода можно найти в словаре В. И. Даля: «Подписать (бумагу) — приложить руку ... написать имя свое, прозвание, чин и пр.» [2, с. 163], т.е. отобразить свою фамилию, имя и т.д.
Четвертый этап начался в 1920-х гг. Он характеризуется тем, что в послереволюционный период появляются подписи в виде сокращенных вариантов фамилий, причем вначале сокращения касались только одной-двух последних букв. Эти подписи состоят из начальных букв фамилий и кратких, простых по конфигурации росчерков. Далее, уже в 1940-е и последующие годы появляются подписи в виде аббревиатур, содержащие
монограммы из первых букв фамилии, имени, отчества, а также подписи, состоящие из нечитаемых штрихов и элементов без оформленных букв («безбуквенные» подписи). К этому времени толкование слова «подпись», по В. И. Далю, уже не отвечало действительности.
Исследование показало, что, начиная с 1920-х гг., в ссср и России наблюдается выраженное изменение отношения граждан к своей подписи, происходит ее «обезличивание». При этом прослеживается последовательный, целенаправленный уход от письменной самоидентификации (опознания по фамилии) через подпись, а позднее — понижение ответственности и преобладание вместо письменных обозначений логотипов. Не случайно в криминалистической литературе 1960-х гг. появилась характеристика подписи как удостоверительного знака.
Сегодня можно говорить о том, что подпись рельефно отражает массовые социокультурные процессы (которые имеют множество составляющих: это и программа обучения письму, юридическая грамотность населения, культура делопроизводства, объем документооборота и даже мода, например, на аббревиатуры и т.д.). Это связано с тем, что подпись формируется уже после освоения прописей, выработки индивидуального почерка, т.е. на пороге активной социальной жизни — в возрасте около 18 лет, и, как показало анкетирование более 1000 граждан, это формирование осуществляется преимущественно на подсознательном уровне, «интуитивно».
Таким образом, можно констатировать, что при рассмотрении подписи как объекта почерковедческого исследования и формировании методологии ее исследования мы сегодня не можем считать подпись структурой, отдельной от ее исполнителя. Основная задача почерковедческого исследования подписей — это идентификация исполнителя, где идентифицирующим объектом является «рефлекторная», идеомоторная программа движений, созданная исполнителем и отражающая его индивидуальные особенности в психологическом, социокультурном и историческом контексте развития графики письма.
Методология современного исследования подписи может и должна быть построена на понимании причин и условий формирования подписи, а также на анализе современных средств и методов ее исследования.
В современной криминалистической экспертной практике мы не можем и не должны рассматривать подпись как некую самостоятельную структуру, не связанную с развитием и изменением личности. Формирование подписей в течение десятилетий, предусматривающих смену нескольких поколений, в сочетании с развитием технической базы по воспроизведению подписей на документах предполагает обновленный методологический подход к их криминалистическому исследованию и требует постоянного обновления статистических данных. Но любая методологическая проблема решается лишь при наличии базовой теории, основы которой требуют сегодня также дополнительного рассмотрения.
Рис. 5. Образцы подписей XIX в.
Методике исследования современной подписи нужна не только прочная теоретическая основа, но и четкая структуризация. Сегодня у экспертов-почерковедов, занимающихся исследованием подписей в разных ведомствах, начинают вырабатываться различия в процедуре и методах исследования. Появляются устойчивые ведомственные разногласия, которые не только мешают работе экспертов, но и приводят к тому, что эксперты различных ведомств могут прийти, при равных условиях, к абсолютно противоположным выводам по одному и тому же объекту. Эта методологическая сумятица подрывает авторитет выводов экспертов-почерковедов. Например, количественная методика исследования подписей, созданная экспертами Министерства юстиции в целях объективизации выводов, должна была бы стать помощником экспертов всех ведомств. Но в результате, сложность ее применения и очень большие временные затраты привели к тому, что, будучи опубликованной еще в 1987 г., она до сих пор практически не используется экспертами Министерства юстиции и совершенно не используется экспертами мвд и фсб. Более того, в некоторых заключениях экспертов Минюста при анализе смешиваются частные признаки, выявленные согласно традиционной и количественной методикам. Особенно некорректными представляются случаи, когда это смешение происходит в силу того, что экспертам по объективным причинам не хватает аргументов традиционной методики, и в целях утверждения «своего» вывода они «добавляют» признаки из количественной методики. Сама же количественная методика не применяется. Таким образом, любой эксперт может «оправдать» свой субъективный вывод без объективных данных.
Среди ведомственных различий можно отметить то, что долгие годы эксперты Министерства юстиции принципиально не решали вопросы по электрофотографическим изображениям подписей. Однако после признания копии документа Гражданским процессуальным кодексом рф эти различия были устранены, и эксперты всех ведомств проводят почерковедче-ское исследование копий подписей в целях решения вопроса об исполнителе. Тем не менее, различия в подходе, описании процедуры и оборудования в целях установления технической подделки подписи существуют и сегодня. Все это происходит на фоне того, что техническая составляющая поддельных подписей совершенствуется. Становится аксиомой, что современный эксперт-почерковед обязательно должен обладать знаниями в области технической экспертизы документов в части множительной и компьютерной техники.
К методикам исследования подписей, потерявшим свою актуальность, можно отнести и методики исследования подписей от имени лиц пожилого и старческого возраста. Это не случайно, если учитывать влияние исторических и социальных условий на формирование подписи. Существующая методика криминалистического исследования подписей, выполненных от имени лиц пожилого и старческого возраста, опирается, в том числе, на результаты исследования 1977-1980 гг., в ходе которого изучались подписи лиц в возрасте от 60 до 90 лет, живших на Украине [3, с. 5]. То есть анализу подвергались подписи тех, кто родился либо в конце XIX, либо в первые десятилетия хх в. Современные
лица, так называемого, пожилого и старческого возраста, родились, в основном, в 40-е и 50-е гг. прошлого века. Это совершенно другое поколение людей, и можно с уверенностью сказать, что в подавляющем большинстве их подписей не наблюдается признаков физиологического старения.
Отдельную группу составляют лица (вне зависимости от возраста), перенесшие заболевания, связанные с нарушением письменно-двигательного навыка, или принимающие в процессе лечения болезни сильнодействующие препараты. Инсульт и инфаркт «помолодели», онкологические заболевания также не являются приметой пожилого возраста, и правильнее было бы говорить об особенностях исследования подписей лиц, перенесших определенные заболевания или принимающих специальные лекарственные препараты, которые могут вызвать нарушения письменно-двигательного навыка. Поэтому сегодня актуальными были бы исследования, позволяющие выделить у наших современников комплекс изменяемых признаков в процессе того или иного заболевания. Мы уже не говорим о том, что само понятие возрастной градации, примененное экспертами при создании методики, взято из резолюции конференции, состоявшейся 50 лет назад [3, с. 3].
Среди современных проблем, касающихся криминалистического исследования подписей, нами упоминалось противодействие со стороны лиц, совершающих подлоги при подделке документов [5]. Эта актуальная особенность совершения преступлений в сфере экономики заключается не только в квалифицированной подделке подписей, но и в подготовке «специальных» образцов. Включение в образцы документов с подписями, выполненными другими лицами, делает исследование в целях установления выполнения их одним лицом строго обязательным, с описанием результатов этой процедуры в исследовательской части заключения эксперта (что и предусмотрено в современной типовой методике исследования почерка и подписи мвд рф) [9, с. 300-309]. Кроме того, для объективизации почерковедческого идентификационного исследования подписей эксперт сегодня должен располагать сведениями о личности исполнителя. Так, например, для более объективной экспертной оценки при установлении исполнителя подписи в случае возможного намеренного ее изменения (автоподлога) важными могут оказаться информация о факте совершенного ранее этим лицом преступления путем мошенничества или сведения об обстоятельствах подписания документа в случае «ситуационного» автоподлога [8]. Также должен быть изменен подход к процедуре исследования, так называемой, «старческой» подписи (см. выше). Поэтому сегодня более важной и обязательной становится информация о перенесенных болезнях, влияющих на письменно-двигательный навык (например, инсульт, инфаркт, травмы головного мозга, рук и т.п.), приеме сильнодействующих препаратов или наркотиков (в том числе, например, в целях снижения болевого эффекта при раковых заболеваниях), состоянии зрения и т.п. Еще одной проблемой, которая часто встречается в современной практике, особенно при разрешении гражданских споров, когда документы рассматриваются только в рамках гражданского или арбитражного процессов,
являются исследования подписей, выполненных самим исполнителем в необычных условиях или необычном состоянии. Практика исследования подписей по подобным делам показывает: распространенное у нас пренебрежительное отношение к процедуре подписания документов приводит к тому, что документы, имеющие самые серьезные правовые и финансовые последствия, подписываются в неудобных позах (на ходу), а иногда — в необычных состояниях, например, в состоянии легкого алкогольного опьянения. Более того, среди номинальных «генеральных директоров», подписывающих документы, нередко встречаются лица, страдающие алкоголизмом. Почерковедческое исследование рукописных текстов и подписей, выполненных подобными больными, является особенным и предусматривает знание специальной методики [10].
Все перечисленное выше свидетельствует о динамизме развития судебно-почерковедческих исследований, которые требуют нового, современного подхода.
В рамках уже созданных теоретических и методических основ судебного почерковедения были раскрыты творческий характер экспертного познания, особенности экспертного мышления. Установлено, что в итоге своего исследования эксперт получает новое знание о конкретном объекте, но по определенной, заранее известной и специально приспосабливаемой для данного случая программе. Поэтому в исследовании преобладают мыслительные, логические операции, основанные на положениях методики, представленные количественно и лишь частично формализованные. При этом методикой эксперту предписано обращать внимание на признаки, отличающиеся редкой встречаемостью в почерках разных лиц. Тогда он оценивает такой признак, основываясь на своем личном опыте и (или) на опыте своих коллег. Именно необходимость накопления экспертного опыта предопределяет длительность подготовки эксперта-почерковеда для самостоятельной практической работы. Получить, «набрать» достойный и объективный оценочный потенциал может только эксперт, выполняющий значительный объем почерковедческих исследований, имеющий большой опыт работы. Поэтому в России наиболее профессиональными и надежными экспертами-почерковедами считаются лица со стажем работы от 5-10 лет. Предполагается, что это те эксперты, для которых судебное почерковедение является основным направлением работы на протяжении указанного срока и «плотность» экспертного познания в этот период (т. е. количество исследуемых материалов) достаточно высока. Судебная практика показывает, что при оценке заключения эксперта учитывается стаж экспертной работы, сообщение о котором предусмотрено нормами процессуальных Кодексов рф. Однако одним из вопросов, которые сегодня возникают, является необходимость корректировки понятия «стаж экспертной работы по специальности». Известны многочисленные случаи, когда эксперты, выполняющие экспертизы и исследования в частных экспертных организациях, указывают стаж работы с момента получения диплома об экспертном образовании или свидетельства о получении допуска. При этом их экспертная деятельность все годы работы могла быть связана с производством различных видов непочерковедческих экспертиз, т.е. у них полностью или почти полностью отсутствует экспертная почерковедче-ская практика. Для суда же свидетельство 25-летней давности по-прежнему служит основанием для признания авторитета эксперта в области почерковедения. Эти вопросы также требуют дополнительного рассмотрения в рамках современного подхода к оценке почерковедческого идентификационного исследования.
Подводя итог, можно констатировать, что на современном этапе, когда XXI век вступил в свое второе десятилетие, накопленные знания о природе формирования подписи, истории развития русской подписи, современная классификация подписи, а также усовершенствование способов подделки подписей непосредственно на документе или на его копии, использование современной множительной техники при формировании
документа и подписи на нем требуют систематизации и обобщения в целях создания усовершенствованной, единой современной методики почерковедческого исследования подписи в нашей стране, методики, одинаково понимаемой и проверяемой всеми заинтересованными лицами, где оценка результатов экспертного исследования будет зависеть от квалификации и профессионализма эксперта, а не от его ведомственной принадлежности.
ЛИТЕРАТУРА:
1. Бурданова В. С., Сысоева Л. А, Цыпкин Д. О. К вопросу об истории русской подписи // Вестник Санкт-Петербургского университета мвд России.— 1999.— № 1.— С. 118-121.
2. Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4 т.— М.: Олма Медиа Групп, 2007.— Т. 3: П-Р.— 576 с.
3. Липовский В. В. Криминалистическое исследование подписей, выполненных от имени лиц пожилого и старческого возраста: методическое пособие для экспертов.— М.: вниисэ МЮ, 1983.— 64 с.
4. Лурия А. Р. Очерки психофизиологии письма.— М.: Академия педагогических наук рсфср, 1950.— 84 с.
5. Пахомов А.В., Сысоева Л. А. Судебно-экспертное исследование современной подписи: учебное пособие.— М.: экц мвд рф, 2007.— 60 с., ил.
6. Рубцова И.И, Соколов С.В., Сысоева Л.А. Криминалистическое исследование общих и частных признаков почерка: учебное пособие.— М.: экц мвд рф, 2005.— 64 с.
7. Словарь основных терминов почерковедческой и авторовед-ческой экспертиз: справочное пособие / под. ред. И. И. Рубцовой, Л. А. Сысоевой, А. П. Коршикова.— М.: экц мвд рф, 2008.— 64 с.
8. Сысоева Л. А. К вопросу о решении диагностических задач при исследовании почерка и подписи // Криминалистические средства и методы в раскрытии и расследовании преступлений: материалы V Всероссийской научно-практической конференции по криминалистике и судебной экспертизе (2-3 марта 2011 г.).— М.: экц мвд рф, 2011.— С. 475-481.
9. Типовые экспертные методики исследования вещественных доказательств / экц мвд рф; ред. Ю. М. Дильдин, В. В. Мартынов.— М.: ИнтерКрим-пресс, 2010.— Ч. 1.— 568 с.
10. Томилин В. В. Основы судебно-медицинской экспертизы письма.— М.: Медицина, 1974.— 125 с.
