CC BY
27
2019 Геология Том 18, № 4
УДК 549.01
Современное минералообразование в месте разгрузки рассолов Людмилинской скважины (г. Соликамск, Пермский край)
И.И. ЧайковскийаЪ, О.В. КоротченковааЪ, Т.В. ФедороваЪ
аГорный институт УрО РАН
614007, Пермь, ул. Сибирская 78а. E-mail: [email protected]
ьПермский государственный национальный исследовательский университет
614990, Пермь, ул. Букирева 15
(Статья поступила в редакцию 4 сентября 2019 г.)
Охарактеризованы минералы, сформировавшиеся из холодных (4оС) хлоридно-натриевых растворов, разгружавшихся с 1923 по 2019 г. из Людмилинской рассолодобывающей скважины. За это время минерализация упала с 260 до 9 г/дм3, а в приустье скважины сформировалась экосистема, в которой представлены беспозвоночные животные, диатомовые и харовые водоросли, железо- и серобактерии. Минералы осаждаются как на поверхности галек, так и в глинисто-песчаных аллювиальных отложениях. Наряду с кальцитом и пиритом здесь сформировались микронные выделения самородных фаз (Cu, Ag, Ni, бронза), сульфидов (Cu, Ag, Ni, Fe), сульфохлоридов (Cu, Ag, Ni), хлоридов (Ag, Cu), барит и сахама-лит-(Се). Исследуемые рассолы обогащены относительно морской воды сидерофильными (Co, Ni), халь-кофильными (Zn, Ge, As, Se, Sn, Sb, Bi, Pb, Tl (Cu?)) и литофильными элементами (Be, Al, Ti, Cr, Mn, Y, Zr, Nb, W, Th). Повышенные содержания этих элементов объясняются геохимической специализацией глинистых надсолевых пород их гидролизом и выщелачиванием металлов ионами Cl- и SO42-. Показано, что осаждение минералов происходит как химически, так и биохимически.
Ключевые слова: Верхнекамское месторождение, гипергенные рассолы, серо- и железобактерии, суль-фатредукция, самородные минералы, сульфиды и хлориды халькофильных металлов.
DOI: 10.17072/psu.geol.18.4.347
Введение
Людмилинская скважина была пробурена в 1906 г. и впервые в России вскрыла прослои сильвинита. В дальнейшем она использовалась для добычи хлор-натриевого рассола с минерализацией около 260 г/дм3 (Курна-ков, Белоглазов, Шмитько, 1917). С 1923 г. добыча прекращена и рассол самоизливается из обсадной деревянной трубы, питая мелкий ручей, впадающий в р. Усолка (рис. 1). Ручей протекает по современному аллювию низкой поймы, сложенному песчано-галечными отложениями с незначительным содержанием глинистой фракции. Вода имеет характерный сернистый запах, а в ручье зафиксированы харовые водоросли с беловатым налетом.
В многочисленных геологических и гидрогеологических исследованиях показано, что рассолы Соликамской впадины формируются в так называемом рассольном горизонте в основании соляно-мергельной толщи
© Чайковский И.И., Коротченкова О.В.,
уфимского яруса, залегающей над кунгур-скими солями Верхнекамского месторождения. Выше по разрезу залегают терригенно-карбонатная и пестроцветная толщи уфимского возраста. Для надсолевого разреза характерна хорошо выраженная зональность состава подземных вод. Снизу-вверх их состав сменяется с хлоридно-натриевого через сульфатно-кальциевый на гидрокарбонатно-кальциевый. В грубом приближении пестро-цветной и терригенно-карбонатной толщам отвечают гидрокарбонатно-кальциевые воды, а соляно-мергельной - сульфатно-кальциевые и хлоридно-натриевые. При откачке вод рассольного горизонта выделяется сернистый газ, что отражает активно протекающие в настоящее время процессы суль-фатредукции в кровле соляной толщи, растворяющейся инфильтрационными водами.
Актуальность исследования определяется необходимостью выявления воздействия на сообщества организмов в зоне разгрузки как рассолов, так и формирующихся минераль-
Федоров Т В., 2019 347
ных фаз, поскольку известно, что хлоридные растворы обладают высокой транспортирующей способностью в отношении многих металлов.
Методика исследования
Для исследования отобраны пробы воды, растительности, поверхностного слоя галек и нижележащего грунта (объемом 20 л) до глубины 30 см. Состав основных компонентов рассола определен в лаборатории гидрохимического анализа (аналитик Е.А Орлова), а микрокомпоненты выявлены на масс-спектрометре с индуктивно-связанной плазмой Aurora M90 на геологическом факультете ПГНИУ (аналитики М.А Волкова, А.Ю
Пузик). Определение биоты проведено к.б.н. Т.В. Фадеевой (ГИ УрО РАН). Новообразованные минеральные фазы на поверхности галек и в шлиховом концентрате диагностировались на сканирующем электронном микроскопе VEGA 3 LMH с системой рентгеновского энергодисперсионного микроанализа Oxford Instruments INCA Energy 250/X-max 20 в ГИ УрО РАН.
Основные результаты
Результаты химического анализа показали, что в настоящее время минерализация снизилась до 8,95 г/дм , однако его хлор-натриевый состав сохранился (табл.1).
Рис. 1. Общий вид устья Людмилинской скважины и харовых водорослей с налетом белесых серобактерий
Таблица 1. Состав рассолов Людмилинской скважины
Ионы Содержание, г/дм3 Элемент Содержание, мкг/дм3 Элемент Содержание, мкг/дм3 Элемент Содержание, мкг/дм3 Элемент Содержание, мкг/дм3
K+ 0,158 (14,0) Sr >1000 Cu n.d. Co 0,33 Ga 0,03
Na+ 3,183 (85,5) Rb 55,15 Zn 1,24 Sb 0,21 Y 0,02
Mg2+ 0,145 (0,8) Li 40,64 Cr 1,16 Sn 0,19 Ag 0,01
Ca2+ 0,245 (1,4) Al 22,48 Mo 0,99 V 0,12 U 0,01
Cl- 4,689 (144,4) Se 13,55 Te 0,73 Be 0,10 Hf 0,01
SO42- 0,406 (4,5) Ba 9,19 W 0,64 Cs 0,10 Ta 0,008
HCO3 0,113 Ti 6,99 Ge 0,52 Cd 0,09 TR n.d.
CO32- 0,015 As 4,03 Bi 0,50 Th 0,04
Br- <0,0005 Mn 3,33 Pb 0,44 Nb 0,04
H2S <0,000002 Ni 1,24 Zr 0,35 Tl 0,03
Примечание. Современный состав компонентов рассола определен 19.03.2019. В скобках приведен анализ по данным Курнакова и др. (1917). п^. - элемент не определялся. Жирным шрифтом выделены элементы, образующие собственные минералы.
В составе биоты диагностированы веслоногие рачки, малощетинковые черви, 8 видов диатомей, в том числе два - галофильных (Fadeeva et а1., 2019). Кроме того, зафиксированы харовые водоросли, нитчатые тиобак-терии, содержащие элементарную серу, а также глобулярные образования гидроксидов железа, предположительно являющиеся продуктами жизнедеятельности кокковидных форм железобактерий (рис. 2).
На освещенной поверхности галек, чаще всего кварцевого состава, наряду с диатомовыми водорослями диагностированы кристаллы кальцита, скопления фрамбоидально-го пирита, единичные сгустки гидроксидов железа и зерна сульфидов меди ряда халько-зин-ковеллин (рис. 3). В приповерхностном слое также встречена плохо сохранившаяся
монета из латуни с железным сердечником, на которой кроме каймы из сульфата меди и цинка (шулебергит?), гидроксидов железа, пирита и сульфидов меди установлены диа-томеи, а также серо- и железобактерии. Наиболее богатым новообразованными минеральными фазами оказался рыхлый глинисто-песчаный осадок. Самыми распространенными и крупными являются гладкогран-ные и скелетные кристаллы пирита, реже марказита. На их поверхности встречены многочисленные микронные выделения фрамбоидального пирита, самородных фаз (Си, Ag, №, бронза), сульфидов (Си, Ag, №, Fe), сульфохлоридов (Си, Ag, №) и хлоридов (Ag, Си). Отмечены также сульфаты (строн-цийсодержащий барит) и редкоземельный карбонат (сахамалит-(Се)).
Таблица 2. Встречаемость минеральных фаз на поверхности дна и в аллювиальном осадке
Минералы и их теоретиче- Приближенная эмпирическая Освещенная по- Глини-
ская формула формула ве рхность сто-
га- латунной песчаный
лек монеты осадок
Кальцит СаС03 (Са0,94-0,98М^0,01-0,03)(СО3-2,99^-0,01) + +* + +
Пирит FeS2 Fe0,94-1,08S1,92-2,06 + + + + +
Ряд халькозин - ковеллин Cu2S - CuS + + + + + +
Гидроксиды железа FeO(OH) (Fe 1 -0,74Си0-0,1 б2п0-0.05)(0Н) + + +
Сера S (S0,98-0,99Р0,01-0,02) +? + +
Шулебергит (Си^пЬ^МОН^-З^О (Си^^^^^ОНЬ^О +
Марказит FeS2 Fe0,95S2,05 + +
Медь Си Си + +
Медь серебросодержащая (СиД^ Cu0,94-0,97Ag0,01-0,04N10-0,01 Sn0-0,04 + +
Серебро Ag Ag0,79Cu0,19Nl0,01 +
Аргентопентландит Ag(Fe,Nl)8S8 (Ag2,9зCuo,6oFeo,l6Nl4,зl)S8 +
Акантит Ag2S А^2,07^,93 +
Сульфохлорид серебра ^СиММС^) (Ag 1,49-1,64Си0,95- 1,03N10,34-0,35) Х (Cl0,74-0,75 S0,49-0,23) +
Хлорид серебра Ag3Cl (Agl,81-2,69Cu1,03-0,12)Cl1,16-1,19 + +
Миллерит NiS N11,04-1,13S0,92-0,87 +
Никель N1 N1o,8oCUo,20 +
Халькопирит CuFeS2 ^1,17^0,10^0,72^,01 +
Бронза (Cu,Sn) CUl,0lSn0,99 +
Сахамалит-(Ce) Fe0,91(Ce1,17La0,93)(CO3)4 +
Барит BaS04 (Ba0,83-0,92Sг0,05-0,06) S 1,03-1,1104 + +
*++ - характерные минералы; + - единичные находки.
Рис. 2. Обитатели зоны разгрузки рассолов Людмилинской скважины и связанные с ними минеральные образования: а, б — сгустки и кристаллы кальцита среди диатомей; в, г — тиобактерии, содержащие гранулы самородной серы; д, е — замещенные гидроксидами железа коккоидные формы (д), обрастание и замещение ими диатомей (е)
Рис. 3. Минеральные новообразования зоны разгрузки рассолов Людмилинской скважины: а, б -фрамбоидальный и кристаллический пирит; в - рыхлые сгустки гидроксидов железа среди липисфер сульфидов меди; г-ж - листоватые, дендритовидные и зернистые формы проявления сульфидов меди ряда халькозин-ковеллин; з - обрастание и замещение диатомеи сульфидом меди; и, к - серебро-содержащая самородная медь (и) и хлорид серебра (к) на поверхности зерен пирита
Обсуждение
Выявление новообразованных минеральных фаз свидетельствует о металлоносности данных рассолов, необходимости определения источника рудного вещества и механизма его осаждения.
Установлено, что большинство гидротермальных месторождений сформировано из хлоридно-натриевых горячих растворов (Jo-wett, 1986; Large et al., 2005; Roedder, 1971, 1984; White, 1974). Самыми яркими примерами яв-
ляются стратиформные свинцово-цинковые типа SEDEX, а также медно-серебряные месторождения Польши, залегающие ниже эвапоритов цехштейна.
В настоящее время разгрузка горячих (около 60оС) рассолов происходит и в крас-номорском рифте, где формируются страти-формные месторождения полиметаллов (Бу-тузова, 1998). Сульфидная и полиметаллически-серебряная хлорсодержащая минерализация формируется в области разгрузки горячих, преимущественно кальциево-
натриевых рассолов, связанных с нефтяными залежами Челекена (Лебедев, Никитина, 1983). Благородные металлы и полиметаллы содержатся в значимых количествах и в горячих подземных рассолах озера Салтон-Си (Skinner et al., 1967). Все эти проявления объясняются высокой растворимостью хлоридов металлов в горячих растворах и вовлечением рассолов в рудообразующий процесс эндогенными источниками тепла.
В отличие от них исследуемые рассолы характеризуются низкой температурой (4оС). Сопоставление содержания микроэлементов в рассолах Людмилинской скважины с кларком морской воды показывает, что они обогащены рядом сидерофильных (Co, Ni), халькофильных (Zn, Ge, As, Se, Sn, Sb, Bi, Pb, Tl) и литофильных элементов (Be, Al, Ti, Cr, Mn, Y, Zr, Nb, W, Th). Повышенные содержания сидеро- и халькофилов объяснимы подвижностью их хлоридных соединений и наличием в исходном субстрате. Ранее было показано (Калинина, 2016), что расположенная в основании надсолевого разреза нижняя часть соляно-мергельной толщи отличается от вышележащих пород повышенным содержанием большинства малых элементов. Это объясняется привносом в затухающий эвапоритовый бассейн существенно глинистого материала, который сорбировал растворенные в рассоле компоненты.
Находки новообразованных гидроксидов и оксидов Al, Ti, Cr и Zr в соляной и соляно-мергельной толщах (Чайковский и др. 2016, 2017, 2019а) дают основание предполагать, что рассолы вызывают не только выщелачивание металлов, но и гидролизное разложение породообразующих глин с образованием растворимых соединений литофильных элементов. Высокое содержание сульфат-иона в рассольном горизонте способствует активному протеканию сульфатредукции, образованию сероводорода и дополнительной экстракции металлов из надсолевых пород, часть которых (сульфиды кадмия, цинка, серебра и др.) отлагается здесь в так называемой гипсовой шляпе (Чайковский и др., 2015, 2019б). Таким образом, холодные сульфатно-хлоридные рассолы также обладают высокой растворяющей способностью в отношении многих металлов.
Разнообразие выявленных минеральных форм (сульфиды, сульфохлориды, хлориды, самородные, гидроксиды, сульфаты и карбонаты) позволяет предполагать и различные механизмы их отложения.
Часть гидроксидов железа осаждается в результате насыщения кислородом при излиянии рассолов на земную поверхность. Отмечены и псевдоморфозы гидроксидов железа по коккоидным формам, а также обрастание ими диатомовых водорослей, что позволяет предполагать участие в осаждении железа и железобактерий, которые способны окислять Fe2+ до Fe3+ и использовать освобождающуюся при этом энергию на усвоение углерода из углекислого газа, карбонатов или отмерших организмов.
Предполагается, что основным механизмом отложения самородных металлов, сульфидов, сульфохлоридов и хлоридов является прямое осаждение из рассолов, обогащенных сероводородом еще в рассольном горизонте. Находки фрамбоидального пирита свидетельствуют о проявлении бактериальной сульфатредукции и связывании металлов в рыхлом, насыщенном растительным детритом осадке уже в русле ручья. Замещение сульфидом меди отмерших диатомовых водорослей говорит об осаждении металла и за счет разложения органического вещества. Приуроченность микронных выделений минералов меди, никеля и серебра к поверхности крупных кристаллов пирита и марказита может свидетельствовать об их осаждении за счет влияния затравок. Выявленное разнообразие форм проявления сульфидов меди (ле-писферы, дендриты, зернистые агрегаты) и широко варьирующий состав (от Си2Б до СиБ) отражают неустойчивые фациальные условия и различную степень окисления серы.
Образование хлоридов серебра, а не бромидов, которые характерны для соляной толщи Верхнекамского месторождения (Чайковский и др., 2019б), может объясняться низким содержанием брома, типичным для гипергенных вод.
Отложение карбонатов кальция может быть связано с падением давления углекислого газа, что типично для известковых туфов и травертинов. Такое возможно за счет излияния на поверхность, нагревания или
органического фотосинтеза (Ьееёег, 1982). Локализация кристаллов кальцита среди колоний диатомей позволяет предполагать преимущественно биогенную природу, обусловленную усвоением углекислого газа водорослями и снижением его парциального давления в растворе. Вероятно, свой вклад в осаждение кальция в форме карбоната вносят и бактерии (серо- и сульфатредуцирую-щие), восстанавливающие серу сульфат-иона и тем самым вызывающие пересыщение рассолов кальцием, который до этого находился в растворе преимущественно в сульфатной форме. Предполагается, что осаждение кальцита преобладает в летнее время года, когда окружающая температура воздуха положительная, рассолы нагреваются и активность водорослей и микроорганизмов увеличивается.
Выводы
Место разгрузки холодных хлоридно-натриевых рассолов Людмилинской скважины представляет собой зону современного минералообразования. Источником металлов является нижняя часть надсоляной (соляно-мергельной) толщи, обогащенная литофиль-ными и халькофильными элементами. Транспортером металлов выступают суль-фатно-хлоридные рассолы, способные растворять многие металлы и гидролитически разлагать глинистые минералы. Повышенное содержание сульфидов металлов в растворе обусловлено и проявлением сульфатредук-ции в рассольном горизонте. Осаждение вещества на земной поверхности происходит как химически, в том числе за счет обогащения кислородом и падения давления углекислого газа, так и при участии бактерий и водорослей. Таким образом, деятельность живых организмов проявилась как при формировании химического состава рассола в кровле соляной залежи (сульфатредуцирую-щие бактерии), так и при его разгрузке (сульфатредуцирующие, железо- и серобактерии, водоросли).
Сопоставление современного минерало-образования из холодных хлоридных рассолов Людмилинской скважины с таковым из сульфатных вод бассейна р. Шаквы (Чайковский, 2011), существенно обусловленным
сульфатредукцией и жизнедеятельностью харовых водорослей (известковые туфы), показывает значительно меньшие масштабы отложившегося вещества, но большее минеральное и элементное разнообразие, обусловленное более высокой растворимостью хлоридов.
Работа выполнена при финансовой поддержке гранта РФФИ № 18-05-00046.
Библиографический список
Бутузова Г.Ю. Гидротермально-осадочное рудообразование в рифтовой зоне Красного моря. М.: ГЕОС, 1998. 312 с.
Калинина Т.А., Чиркова Е.П., Чайковский И.И. Геохимия терригенно-карбонатных и сульфатных пород соликамской свиты Соликамской впадины (Предуральский краевой прогиб) //Вестник Пермского университета. Геология. 2016. Вып. 1(30). С. 14-25. Б01 10.17072^и^ес1.30.14
Курнаков Н.С., Белоглазов К.Б., Шмитько М.И. Месторождение хлористого калия Соликамской соленосной толщи// Известия АН. 1917. № 8.
Лебедев Л.М., Никитина И.Б. Челекенская рудообразующая система. М.: Наука, 1983. 240 с.
Чайковский И.И. Современное биогенное минералообразование в бассейне реки Шаквы //Вестник Пермского научного центра. 2011. № 1. С.4-8.
Чайковский И.И., Калинина Т.А., Коротченко-ва О.В. Тектонические и эпигенетические процессы в надсолевой толще Верхнекамского месторождения //Литосфера. 2015. № 5. С. 71-80.
Чайковский И.И., Коротченкова О.В. Новые хлор- и алюминийсодержащие минералы Верхнекамского месторождения солей // Вестник Пермского университета. Геология. 2016. Вып. 2(31). С. 6-13. Б01 10.17072Zpsu.geol.3L6
Чайковский И. И., Чиркова Е. П., Трапезников Д. Е. Хромжелезистые метаколлоидные образования из белых карналлититов Верхнекамского месторождения // Вестник ИГ Коми НЦ УрО РАН. 2017. №3. С. 20-25.
Чайковский И.И., Чайковская Е.В., Коротченкова О.В., Чиркова Е.П., Уткина Т.А. Аутиген-ные минералы титана и циркония Верхнекамского месторождения солей // Геохимия. 2019а. Т. 64, № 2. С. 182-194.
Чайковский И.И., Коротченкова О.В., Чиркова Е.П. Минералы благородных металлов Верхнекамского месторождения солей // Проблемы минералогии, петрографии и металлогении: сб. науч. ст./ Перм. гос. нац. исслед. ун-т. Пермь, 2019б. Вып. 22. С. 29-36.
Fadeeva T., Chaikovskiy I., Chirkova E. The biota in the brine discharge area of Ludmilinskaya well (Solikamsk, Russia) // IMWA 2019 «Mine Water: Technological and Ecological Challenges». P. 656659.
Jowett E.C. Genesis of Kupferschiefer Cu-Ag Deposits by Convective Flow of Rotliegende Brines during Triassic Rifting //Society of Economic Geologists. 1986. Vol. 81, № 8. P.1823-1837.
Leeder M.R. Sedimentology. Process and Product. Published by Allen and U. 1982. 344 p.
Large R.R., Bull S.W., McGoldrick P.J., Walters S., Derrick G.M. and Carr G.R. Stratiform and strat-abound Zn-Pb-Ag deposits in Proterozoic sedimentary basins, northern Australia// Society of Economic Geologists. 2005. P. 931-963.
Roedder E. Fluid inclusion studies on the porphyry-type ore deposits at Bingham, Utah, Butte, Montana, and Climax, Colorado// Econ. Geol. Vol. 66. P. 98-120.
Roedder E., Fluid inclusions. Mineralogical Society of America// Reviews in Mineralogy. 1984. Vol. 12. P. 644.
Skinner B.J., White D.E., Rose H.J, Mays R.E. Sulfides associated with the Salton Sea geothermal brine // Economic Geology. 1967.Vol. 62. P. 316330.
White D.E. Diverse Origin of Hydrothermal Ore Fluids// Economic Geology. 1974. Vol. 69. P. 954973.
Modern minerals formation at the site of brine discharge from the Lyudmilinskaya well (Solikamsk, Perm region)
I.I. Chaikovskiy3'6, O.V. Korotchenkova3'6, T.V. Fedorov a'6
a Mining Institute Ural Branch Russian Academy of Sciences 78a Sibirskaya Str., Perm, 614007, Russia. E-mail: [email protected]
The minerals formed from cold (4°C) sodium chloride solutions discharged between 1923 and 2019 from the Lyudmilinskaya brine-producing well were studied. During this time, the mineralization dropped from 260 to 9 g/dc3, and, at the wellhead area, an ecosystem presented by invertebrate animals, diatoms, iron and sulfur bacteria has been formed. Minerals, such as calcite and pyrite, and micron precipitates of native phases (sulfur, copper, silver, nickel, bronze), sulphides (series chalcocite- covelline, marcasite, argentopentlandite, acantite, miller-ite, chalcopyrite), sulfochlorides ((Ag,Cu,Ni)3(Cl,S)), chlorides (Ag3Cl), iron hydroxides, barite and sahamalit-(Ce), were deposited both on the surface of pebbles and in clay-sand alluvial sediments. The studied brines are enriched with respect to sea water by siderophilic (Co, Ni), chalcophilic (Zn, Ge, As, Se, Sn, Sb, Bi, Pb, Tl (Cu?), and lithophilic elements (Be, Al, Ti, Cr, Mn, Y, Zr, Nb, W, Th). The increased concentration of these elements is explained by the hydrolysis and metal leaching the suprasalt clayey rocks with chlorides and sulfates. It is shown that the deposition of minerals occurs both chemically and biochemically. Keywords: Verkhnekamskoye deposit; hypergenic brines; sulfur and iron bacteria; sulfate reduction; native minerals; sulfides and chlorides of chalcophilic metals.
References
Butuzova G.Yu. 1998. Gidrotermalno-osadochnoye rudoobrazovaniye v riftovoy zone Krasnogo morya [Hydrothermal-sedimentary ore formation in the rift zone of the Red Sea]. Moskva, GEOS, p. 312. (in Russian)
Kalinina T.A., Chirkova Ye.P., Chaikovskiy I.I. 2016. Geokhimiya terrigenno-karbonatnykh i sul-fatnykh porod solikamskoy svity Solikamskoy vpadiny (Preduralskiy krayevoy progib) [Geochemistry of terrigenous-carbonate and sulphate rocks of the Solikamskaya Suite (Solikamskaya Depression of Uralian foredeep)]. Vestnik Permskogo universi-teta. Geologiya, 1(30): 14-25. (in Russian) doi: 10.17072/psu.geol.30.14
Kurnakov N.S., Beloglazov K.B., Shmitko M.I. 1917. Mestorozhdeniye khloristogo kaliya Solikamskoy solenosnoy tolshchi [Potassium chloride deposit of the Solikamsk saliferous stratum]. Izvestiya AN, no. 8. (in Russian)
Lebedev L.M., Nikitina I.B. 1983. Chelekenskaya rudoobrazuyushchaya sistema [Cheleken ore-forming system]. Moskva, Nauka, p. 240. (in Russian)
Chaikovskiy I.I. 2011. Sovremennoye biogennoye mineraloobrazovaniye v basseyne reki Shakvy [Modern biogenic mineral formation in the Shakva river basin]. Vestnik Permskogo nauchnogo tsentra, 1:4-8. (in Russian)
Chaikovskiy I.I., Kalinina T.A., Korotchenkova O.V. 2015. Tektonicheskiye i epigeneticheskiye
protsessy v nadsolevoy tolshche Verkhnekamskogo mestorozhdeniya [Tectonic and epigenetic processes in the suprasalt layer of the Verkhnekamskoye deposit]. Litosfera, 5:71-80. (in Russian)
Chaikovskiy I.I., Korotchenkova O.V. 2016. No-vye khlor- i alyuminiysoderzhashchiye mineraly Verkhnekamskogo mestorozhdeniya soley [New chlorine- and aluminum-bearing minerals from the Verkhnekamskoye salt deposit]. Vestnik Permskogo universiteta. Geologiya, 2(31):6-13. (in Russian) doi: 10.17072/psu.geol.31.6
Chaikovskiy I.I., Chirkova E.P., Trapeznikov
D.E. 2017. Khromzhelezistye metakolloidnye ob-razovaniya iz belykh karnallititov Verkhne-kamskogo mestorozhdeniya [Chrom-iron metacol-loid formations from white carnallites of the Verkh-nekamskoe deposit]. Vestnik IG Komi Scientific Center, Ural Branch of RAS. 3:20-25. (in Russian)
Chaikovskiy I.I., Chaikovskaya E.V., Korotchenkova O.V., Chirkova E.P., Utkina T.A. 2019. Auti-genic titanium and zirconium minerals at the Verkh-nekamskoe salt deposit. Geochemistry International, 57(2):184-196.
Chaikovskiy I.I., Korotchenkova O.V., Chirkova
E.P. 2019. Mineraly blagorodnykh metallov Verkh-ne-kamskogo mestorozhdeniya soley [Minerals of noble metals of the Verkhnekamskoe salt deposit]. In: Problemy mineralogii, petrografii i metallogenii. Perm. State. Univ., Perm, pp. 29-36. (in Russian)
Fadeeva T., Chaikovskiy I., Chirkova E. 2019. The biota in the brine discharge area of Ludmil-inskaya well (Solikamsk, Russia). In: Mine Water: Technological and Ecological Challenges, p. 656659.
Jowett E.C. 1986. Genesis of Kupferschiefer Cu-Ag Deposits by Convective Flow of Rotliegende Brines during Triassic Rifting. Society of Economic Geologists. 81(8): 1823-1837.
Leeder M.R. 1982. Sedimentology. Process and Product. Published by Allen and U., p. 344.
Large R.R., Bull S.W., McGoldrick P.J., Walters S., Derrick G.M. and Carr G.R. 2005. Stratiform and stratabound Zn-Pb-Ag deposits in Proterozoic sedimentary basins, northern Australia. Society of Economic Geologists, p. 931-963.
Roedder, E., 1971. Fluid inclusion studies on the porphyry-type ore deposits at Bingham, Utah, Butte, Montana, and Climax, Colorado. Econ. Geol. 66:98120.
Roedder, E., 1984. Fluid inclusions. Mineralogi-cal Society of America. Reviews in Mineralogy. v. 12, p. 644.
Skinner B.J., White, D.E., Rose, H.J., Mays, R.E. 1967. Sulfides associated with the Salton Sea geo-thermal brine. Economic Geology. 62:316-330.
White D.E. 1974. Diverse Origin of Hydrothermal Ore Fluids. Economic Geology. 69:954-973.
