CC BY
503
УДК 316.7 ББК 60.523 А 51
Алпатов Д.А.
Современная российская культурная политика: цель, задачи, принципы
(Рецензирована)
Аннотация:
В статье анализируется сложность современной культурной политики России, определяются ее основные цели, задачи, формулируются базовые принципы.
Ключевые слова:
Культурная политика, культурпроизводящие институты, инструментарий культуры.
Современная культурная политика рассматривается прежде всего - как совокупность научно обоснованных взглядов и мероприятий по всесторонней социокультурной модернизации общества и структурным реформам по всей системе соответствующих институтов, как система новых принципов, государственной и общественной составляющих в социальной и в культурной жизни, как комплекс мер по заблаговременному налаживанию научного и образовательного обеспечения этих принципов по целенаправленной подготовке кадров для квалифицированного регулирования социокультурных процессов завтрашнего дня, а главное - как осмысленная корректировка общего содержания отечественной культуры.
Управление же текущими культуротворческими процессами представляет собой комплекс оперативных действий по решению животрепещущих проблем существующих культурпроизводящих институтов, призванных обеспечить расширенное воспроизводство актуальных культурных форм в пределах финансовых средств, кадров, инструментария и технологий, имеющихся на сегодняшний день.
На уровне современных научных представлений о сущности культуры какие-либо глобальные подходы к ее проблемам, в частности - определение приоритетных целей и задач культурной политики, невозможны без соотнесения культуры с основными тенденциями развития цивилизации (как в общечеловеческом масштабе, так и в локальном, в данном случае - конкретно-исторической российской цивилизации). Если под цивилизацией понимать особый, исторически сложившийся способ существования крупной социальной общности людей, специфическую форму ее самоорганизации и регулирования процессов коллективной жизнедеятельности, то культура в этой цивилизационной системе играет роль механизма, выполняющего такие основные функции, как: обобщение исторического опыта существования общества;
аккумулирование этого опыта в виде системы ценностных ориентации; выражение данных ориентации на различных языках социальной коммуникации и осуществление самих социально-коммуникативных связей; регулирование практической жизнедеятельности общества с помощью основанных на ценностных ориентациях социокультурных норм коллективного и индивидуального бытия (образа жизни), а также выявление и осмысление признаков и черт собственной специфики в виде образов идентичности (т.е. субъективных представлений общества о самом себе, особенностях своей судьбы и исторической «миссии», маркирующих его культурных чертах и т.п.) и намеренное их воспроизводство (самомаркирование) в технологиях и продуктах различных видов деятельности. По мнению Тоффлера, то общество, которое придет на смену индустриальному, сложившемуся в развитых странах, будет иметь принципиально иной характер. «Это в одно и то же время и в высшей степени технически развитая и антииндустриальная цивилизация... она несет с собой новый кодекс поведения и выводит нас за пределы концентрации энергии, денежных средств и власти» [1].
Инструментарий культуры, используемый для выполнения этих функций, весьма велик: воспитание, просвещение, образование; философское, общественное и
гуманитарное знание; религия; художественное творчество; книжное, библиотечное и музейное дело; оперативные информационные потоки; идеология и пропаганда; политическое и юридическое нормотворчество; этические, этнические, социальные и религиозные стереотипы сознания и поведения; обряды и ритуалы; мифы и слухи; мораль и нравственность; эстетические приоритеты; мода и другие формы социальной престижности, короче, все то, что формирует «картину мира и образ жизни (точнее, совокупность социально дифференцированных образов жизни) того или иного народа в ту или иную эпоху. Характерные черты информационного общества выделяет американский социолог Дэниел Белл: это переход от индустриального к сервисному обществу, решающим значением кодифицированного теоретического знания для осуществления технологических инноваций, а также превращение новой «интеллектуальной технологии» в ключевой инструмент анализа и теории принятия решений» [2].
Разумеется, подавляющая часть многообразных процессов культурного бытия общества протекает стихийно, подчиняясь лишь глубинным законам социальной самоорганизации людей в их коллективной жизнедеятельности. Вместе с тем отдельные составляющие этого комплексного процесса поддаются разумному и целенаправленному регулированию, стимулированию одних тенденций и свертыванию других и т.п., осуществляемым с позиций видения и понимания стратегических путей, по которым движется данная цивилизация. Комплекс этих мер по искусственному регулированию тенденций развития духовно-ценностных аспектов общественного бытия и может быть назван «культурной политикой». Подтверждение этим идеям мы можем найти у Т. Стоуньера, по мнению которого «в постиндустриальном обществе национальные информационные ресурсы суть его основная экономическая ценность, его самый большой потенциальный источник богатства» [3].
Важнейший принцип определения целей и задач культурной политики заключается в понимании амбивалентности культуры, ее многозначности, многоуровневости ее смыслов и содержаний. Ни один феномен культуры не является монофункциональным, но несет в себе целый комплекс различных социальных функций; ни одно культурное явление не обладает лишь одним смыслом и непосредственным содержанием, а представляет собой совокупность различных смыслов и содержаний как актуального, так и мемориального характера. С этим связаны особая сложность управленческой стратегии и тактики в области культуры и необходимость многоуровневого подхода к регуляции социокультурных процессов.
В связи с этим культурная политика должна, во-первых, быть неотъемлемой частью всех без исключения направлений государственной политики в целом, отражая ее духовно-ценностный и нравственно-нормативный аспекты, во-вторых, стать важнейшей составляющей социальной политики, которая в современных условиях может быть лишь комплексной социально-культурно-образовательной, в-третьих, образовывать собственно культурную политику (в узком смысле) как особое направление государственной и регулируемой государством общественной деятельности по стимулированию социально приемлемых и предпочитаемых духовно-ценностных и социально-нормативных проявлений человека, содержаний и форм его общественного и индивидуального бытия. Для этого, естественно, должны быть созданы определенные условия, в качестве примера которых можно привести сценарий развития информационного общества, предложенный У. Дайзардом: «налицо некая общая модель изменений - трехстадийное прогрессирующее движение: становление основных экономических отраслей по производству и
распределению информации; расширение номенклатуры информационных услуг для других отраслей промышленности и для правительства; создание широкой сети информационных средств на потребительском уровне» [4].
Важнейшие приоритетные цели антикризисной культурной политики в России могут быть определены следующим образом: первая - всестороннее развитие системы социально-культурных ценностных ориентаций человека и общества, построение новой аксиологии бытия, творчески соотносящей исторический социальный опыт и национальное культурное наследие, в котором он выражен, с задачами социокультурной модернизации России; вторая - помощь населению в становлении адекватных новым условиям образа жизни и картины мира, национально-культурной, социальноэкономической и государственно-политической идентичности форм духовного самоопределения и самовыражения, общественного и индивидуального социокультурного сознания; третья - всемерное развитие духовно-ценностной компоненты во всех проявлениях социальных интересов и потребностей людей, превращение их культурного бытия в фундаментальную основу социального бытия, культурных потребностей - в ядро социального заказа на содержание, формы и качество жизни; четвертое - приобщение людей к знанию и интересу ко всему многообразию культур человечества, их духовное и интеллектуальное обогащение через это знание, воспитание толерантного отношения к иному, незнакомому, непривычному, воспитание потребности в доброжелательном культурном взаимодействии, общении, преодолении национальной, конфессиональной и социально-политической отчужденности; пятая - воспитание демократического и плюралистического миропонимания, осознания взаимосвязи общечеловеческих ценностей с глубинным содержанием любой национальной культуры, понимания того, что будущее человечества определяется гармоничным сочетанием личной свободы (как условия самореализации каждого) с культурой (как универсальным способом согласования интересов).
В числе основных задач, решение которых диктуется сформулированными целями, можно выделить: исследование, прогнозирование и проектирование основных
направлений социально-культурной эволюции общества, характерных черт многонациональной российской цивилизации; разработка основных принципов и направлений новой социокультурной аксиологии, прогнозирование наиболее вероятных черт и параметров нового образа жизни, детерминируемого складывающимися в России социально-экономическими, государственно-политическими, духовными и иными условиями, исследование и формулирование новых параметров российской идентичности; поиск новых, современных языков и технологий социокультурной коммуникации; исследование тенденций эволюции социального заказа на содержание и формы культуры, на стилевые и качественные параметры образа жизни, освоение методики прогнозирования развития подобного заказа, совершенствование законодательной базы в области культуры и социокультурной политики; развитие фундаментальных научных исследований в области культурологии (теории и истории культуры и цивилизации) с целью познания законов и механизмов, определяющих культурообразующие процессы; развитие историко-культурологического направления в системе общего среднего образования, теоретико-культурологического - в системе общего высшего образования и комплексно-культурологического - в системе вузов и факультетов, готовящих специалистов-культурологов, целенаправленное формирование корпуса специалистов-культурологов, призванных практически осуществлять задачи культурной политики; разработка системы управленческих принципов и методов, перспективных управленческих технологий и инструментария, наиболее адекватных задачам регулирования столь специфического процесса, как культуротворчество, разработка основных принципов взаимодействия с общественными организациями (религиозными, национальными, социальными), со сферой художественной практики, с философскими, общественными и гуманитарными науками, со сферой образования, средствами массовой информации и книгоиздателями, со сферой организации и обеспечения досуга как основными субъектами практического воспроизводства культуры.
Средства культурной политики представляют собой совокупность субъектов (институтов) этой политики, предпочитаемых методов и инструментария по ее осуществлению, Здесь также следует различать творческие институты (производящие культурные тексты - произведения, формы, образцы), с одной стороны, и собственно институты культурной политики (собирающие, хранящие и распространяющие эти тексты) - с другой. Иная проблема встает в связи с изменениями в сфере культуры в процессе образования информационного общества. Формирование, духовное становление человека происходит уже отнюдь не в традиционных рамках, когда социальный статус родителей почти автоматически определял как общественную, так и духовную судьбу почти каждого человека. Прогрессирующий развал и силовых, и идеологических структур традиционализма обеспечил определенную свободу выбора своего будущего почти каждой личностью. И поэтому серьезную опасность представляет появление в обществе тех культурологических архетипов, которые не служат его развитию, способствуют моральному разложению, падению нравов [5].
В предельном смысле наивысшим институтом культурной политики является сама история, процесс исторической эволюции человеческого общества и его локальных образований (народов), методом - цивилизация как особый способ осуществления исторической эволюции, основанный на уникальном историческом опыте соответствующего общества, а инструментарием - вся совокупность норм деятельности, информационных связей между людьми и психических процессов, обеспечивающих эту жизнедеятельность. Разумеется, речь идет о стихийных процессах культурного саморазвития. Принято полагать, что экономика «Третьей волны» - это, скорее, экономика потребления, а не обмена. Поэтому наши представления о труде, восходящие к Адаму Смиту и Карлу Марксу, безнадежно, по мнению А.Тоффлера, устарели. Эти представления, воспринимающие труд как выражение и воплощение эксплуатации (или разделения труда и отчуждения, как предпочитает выражаться сам А.Тоффлер), несомненно, «были верны в свое время. Но они подходили к традиционному индустриализму, а не к новой системе, которая развивается сейчас». В данной системе, воплощающей собой «Третью волну», «формы дегуманизированного труда прекращают свое существование» [6].
Г осударственная культурная политика должна в основном моделировать механизмы естественно протекающего цивилизационного процесса, действовать в рамках его социально-синергических законов и лишь стимулировать ускоренное развитие общества в том направлении, в котором оно и само по себе объективно движется. Опыт истории показывает, что попытки искусственно переменить это естественное направление развития, навязать обществу умозрительные модели его эволюции ничем хорошим для общества не кончались.
Отсюда первый и наиважнейший принцип культурной политики: не вступать в противоречие с историей, чутко улавливать основные тенденции и направление объективных процессов развития общества, ориентироваться на уже известные, вести неустанный поиск еще не изведанных законов социокультурной эволюции и искусственными мерами лишь помогать обществу в устойчивом движении в необходимом направлении, стимулировать его ускоренную модернизацию по объективно наметившемуся пути. Теодор М. Миллз, в частности, пишет: «Будучи крошечными социальными системами, группы стоят перед проблемой, типичной для любой системы: как адаптироваться к реальности непосредственно данной ситуации, как достичь групповых целей, как сохранить сплоченность группы и как удовлетворить потребности ее членов» [7].
Второй существенный принцип - правильное определение объекта этой политики. Если объектом оперативного управления культурой являются преимущественно культуропроизводящие и культуро-сохраняющие организации (институты), то объектом культурной политики должно быть все общество в целом, и отсюда масштабы
воздействия этой политики проектируются как общенациональные (общегосударственные). Неоднородность российского общества (национальная, социальная, конфессиональная и т.п.) требует гибкого сочетания универсализма культурной политики с локальными методами, оптимизированными для той или иной части нашего многообразного общества. Целью теории коммуникативного действия является анализ развертывания «жизненного мира» в процессе эволюции. Если человек становится все более свободен в своем выборе, то усиливается тенденция переноса центра тяжести на внутреннюю мотивацию. Происходит возрастание роли психологического фактора, но не инстинктивного (бессознательного), а осознанного. То есть с течением времени внешний детерминизм сменяется относительно свободным внутренним мотивом. С этой же дилеммой связана и главная проблема макроэкономики - поиск пропорции между свободным рынком и государственным регулированием [8].
Третий принцип: определение субъекта культурной политики. Было бы большой ошибкой ограничивать понимание субъекта лишь одним государством и органами его управления. Субъект, осуществляющий (реализующий) культурную политику, это в первую очередь само же общество, лишь корректируемое государственными инстанциями. Будучи одновременно и объектом и субъектом культурной политики, общество действует как самоорганизующаяся и саморазвивающаяся социокультурная система, непрерывно адаптируясь к изменяющимся условиям бытия (в первую очередь изменением своих культурно-ценностных ориентаций, во многом стимулирующих и изменение утилитарных социальных потребностей, определяемых не в последнюю очередь соображениями социальной престижности, моды, идейно-ценностными установками и т.п.). Разумеется, роль профессиональных культуротворческих организаций при этом чрезвычайно важна, но они выступают лишь в качестве регуляторов, референтных групп, «подсказывающих», задающих эталонные образцы, направляющих и стимулирующих процессы социокультурной самоорганизации, саморазвития и особенно самовыражения общества в тех или иных формах.
Четвертый принцип: эволюционное воздействие культурной политики. Это предполагает постепенное содержательное воздействие на общественное сознание, нравы, ценностные приоритеты и ориентиры социальной престижности и не должно выражаться в каких-то мероприятиях немедленного действия и непосредственно формотворческого характера. Поэтому основной инструментарий культурной политики - не столько культуротворческие институты, создающие актуальные образцы культурных форм, сколько наука, образование, просветительство, воспитание, публицистика и т.п., формирующие ценностно-нормативную иерархию социокультурных запросов общества в целом.
Пятый принцип: постоянный учет гетерогенного характера российской культуры. В вопросе о российском культурном своеобразии (неизбежно ключевом вопросе в современных условиях) необходим особый акцент на вненациональных чертах содержания любой культуры. На проблеме национального или религиозного своеобразия, как уникальном синтезе черт и форм различного происхождения, на межкультурном взаимодействии, как основном условии органичного развития культуры всякого народа, на общих целях и интересах народов полиэтнической российской цивилизации. В конечном счете цивилизация сама отберет приемлемые для нее инновации и интегрирует их в свою культуру, главным образом на основании их соответствия глубинным, исторически сложившимся ценностным установкам (далеко не всегда формально выраженным в предшествующей традиции и потому порой неожиданным в своем выборе), чертам идентичности данного общества и формам актуальной социальной престижности.
С этим связан шестой принцип культурной политики: глубокое изучение национальной традиции, ценностных ориентаций и признаков идентичности нашего общества, всего комплекса явлений, объединяемых в категорию национальное культурное
наследие. Исследование тенденций эволюции, их восприятия и интерпретации современниками и выбор форм культурной модернизации, не входящих в непримиримое противоречие с национальной цивилизационной спецификой. Особое внимание стоит уделить девиационной системе форм и символов социальной престижности, роли «великих текстов», как правило, заимствуемых Россией извне, но во многом определяющих актуальную направленность социокультурных предпочтений тех или иных слоев общества.
Некоторые аспекты предлагаемых целей, задач и принципов новой культурной политики России нуждаются в более подробном комментировании. Актуально и в наше время то, что общество - это организм, функционирующий и развивающийся по своим внутренним законам. Реформировать его законодательным путем очень сложно, это требует глубокого понимания того, что реально нужно обществу, а также всесторонней подготовки законодателей, каковой они обычно не обладают. Г. Спенсер пишет: «Ни в одном деле нет такого поразительного несоответствия между сложностью задачи и неподготовленностью тех, кто берется за ее решение. Несомненно, что из всех чудовищных заблуждений людей самое чудовищное заключается в том, что для того чтобы овладеть каким-нибудь ремеслом, например, ремеслом сапожника, необходимо долго учиться, а единственное дело, которое не требует никакой подготовки, - это искусство создавать законы для целого народа» [9].
Представляется, что историческая устойчивость любой национальной идентичности основывается, прежде всего, на умеренной традиционности национальной системы ценностей, а следовательно, на сравнительно высокой степени ее структурной сложности. Крайности как традиционного, так и нетрадиционного сознания, напротив, характерны тенденцией к упрощению ценностных ориентиров, сведению их к элементарным дуальным оппозициям типа «наши - не наши», «патриоты - заговорщики», «святость - сатанизм», «прогрессивное - реакционное» и т.п. Вместе с тем исторический опыт других обществ (в первую очередь западных) свидетельствует, что по мере усложнения системы ценностных ориентаций и параметров коллективной и индивидуальной идентичности в том или ином обществе или социальном слое в той же пропорции расширяются и степени личной свободы членов данной общности, возможности их самореализации в социокультурной системе. Таким образом, степень сложности иерархии культуры общества и личная свобода граждан находятся в неразрывной связи.
Примечания:
1. Баталов Э.Я. О книге Э. Тоффлера «Третья волна» // США - экономика, политика, идеология. 2003. № 7. С. 76.
2. Белл Д. Социальные рамки информационного общества // Новая технократическая волна на Западе / под ред. П.С. Гуревича. М.: Прогресс, 2002. С. 87.
3. Стоуньер Т. Информационное богатство: профиль постиндустриальной
экономики // Новая технократическая волна на Западе / под ред. П.С. Гуревича. М.:
Прогресс, 2002. С. 103.
4. Дайзард У. Наступление информационного века // Новая технократическая волна на Западе / под ред. П.С. Гуревича. М.: Прогресс, 2005. С. 43.
5. Акчурин И.А. Виртуальные миры и человеческое познание. Концепция виртуальных миров и научное познание. СПб.: РХГИ, 2000. С. 25.
6. См.: Тоффлер О. Будущее труда // Новая технократическая волна на Западе. М., 1999. С. 151.
7. Американская социология. Перспективы, проблемы, методы. М.: Прогресс, 1992. С. 87.
8. Кеннеди П. Вступая в двадцать первый век: пер. с англ. М.: Весь мир, 1997.
С. 56.
9. Спенсер Г. Грехи законодателей // Социологические исследования. 2005. №
2. С. 136.
