CC BY
469
УДК 930:327(47+430)”1933-1938”
МИЛОВАНОВ Сергей Васильевич, старший преподаватель кафедры истории, философии и культуры Воронежского областного института повышения квалификации и переподготовки работников образования. Автор трех научных публикаций
СОВРЕМЕННАЯ РОССИЙСКАЯ ИСТОРИОГРАФИЯ СОВЕТСКО-ГЕРМАНСКИХ ОТНОШЕНИЙ 1933-1938 ГОДОВ
Первое всестороннее исследование российской историографии советско-германских отношений 1933-1938 гг Автор анализирует основные дискуссионные вопросы. Предметом исследования является советская и российская литература, в том числе публикации документов, монографии, статьи в периодических изданиях.
Советско-германские отношения, историография
В советской исторической литературе советско-германским отношениям 1933-1938 гг. уделено незначительное внимание. Основные усилия исследователей были направлены на изучение внешнеполитического курса СССР, на создание системы коллективной безопасности, анализ гитлеровской программы, характеристику политики «умиротворения» агрессора. В современной российской историографии преобладают противоположные оценки. С одной стороны, Советский Союз и Германия объявляются «непримиримыми врагами». При этом зачастую не упоминаются дипломатические контакты сторон в этот период. С другой - СССР отводится роль «потенциального союзника» нацизма. Хронологические рамки настоящей работы - с конца 1980-х гг. до 2007 г. Целью является анализ основных дискуссионных вопросов и тенденций развития современной российской историографии проблемы.
В книге И.Ф. Максимычева Советский Союз представлен в качестве последовательного сторонника коллективной безопасности:
«Провозглашенная Гитлером публично доктрина захвата «жизненного пространства», его фанатичный антикоммунизм и проповедь расового превосходства немцев не оставляли сомнений в том, что агрессия нацистской Германии против СССР неизбежна. Отныне целью советской внешней политики стала не просто нормализация отношений с Западом, а поиск союзников на случай германского нападения. Вступление СССР в Лигу Наций, которую ранее идеологи революции называли не иначе, как прислужницей империализма, хорошо иллюстрировал этот поворот»1. В отличие от предыдущей книги автора2 исключено любое упоминание о советско-германских контактах с 1933 года. Основная мысль монографии А.С. Орлова - Сталин в середине 193 0-х гг. отказался от идеи мировой революции в угоду национальным интересам СССР. Однако Запад совершил «роковую ошибку», не осознав этих перемен: «Для того чтобы сделать выбор, надо было решить вопрос: кто представляет наибольшую и ближайшую по времени угрозу для Запада: фа-
шизм или большевизм, фашистский Берлин или коммунистическая Москва? И решено было, увы, - Москва»3. Создается впечатление, что стоило только Сталину распустить Коминтерн и отказаться от поддержки рабочего движения, Англия и Франция непременно бы бросились в объятия «великодержавного» Советского Союза. Именно «безрезультатность усилий СССР создать действенную систему коллективной безопасности с западными державами заставляла советское руководство продолжать поиск путей улучшения отношений с фашистской Германией»4. Исследователь верно заметил, что инициативы советской дипломатии были направлены в основном на военные и промышленные круги Германии, которые, не без оснований, считались сторонниками нормализации от-ношений5. Однако это утверждение автором не развивается.
Иными соображениями руководствуется С.З. Случ: «Официально декларируемый и широко известный во всем мире внешнеполитический курс на коллективную безопасность и отпор фашистской агрессии, представленный Литвиновым с его знаменитым лозунгом «мир - неделим», был не более чем тактическим маневром, камуфляжем генеральной сталинской стратегии, направленной, как и ранее, на разделение мира и сталкивание одних государств с другими, на углубление возникавших противоречий и конфликтов, т.е. стратегии, связанной в конечном счете с экстраполяцией деструктивного марксистско-ленинского учения о классовой борьбе на сферу международных отношений»6. По мнению автора, весь период 19331941 гг. характеризуется постоянными попытками Москвы наладить отношения с Берлином: «Внешнеполитическая стратегия Сталина в целом оставалась неизменной, а тактика при всем своем внешнем противостоянии всегда сохраняла открытыми двери для эвентуального соглашения и даже сотрудничества с нацистской Германией»7. Подобную позицию занял
В.М. Кулиш. Автор называл политику Литвинова «прекрасной политической пропагандой»8. Реальная же линия Сталина с середины 1930-х гг. велась к «сближению с Германией, с Гитле-
ром»9. Принципиально то, что и мотивация советского руководства в стремлении достичь соглашения с нацизмом, и причина неудачи выводятся Случем из «полного непонимания сущности родственного тоталитарного режи-ма»10. Идеологическая доктрина тоталитаризма, поддержанная рядом западных авторов во времена «холодной войны», исходит из тождества сталинизма и гитлеризма, их равной ответственности за развязывание мировой войны. Ее несостоятельность доказана в российской и зарубежной историографии11. Тем не менее концепция занимает значительное место в антикоммунистической (и не только) литературе12. Так, А.Н. Сахаров с позиций доктрины тоталитаризма призывает «оценивать противоборство двух стран» (СССР и Германии), т.к. «их геополитические военно-стратегические цели во многом однотипны»13.
Случ говорит о «неадекватной оценке Сталиным реально сложившейся ситуации»: «Он, по-видимому, все еще никак не мог понять, что решения о подвижках в советско-германских отношениях принимаются не в ходе двусторонних переговоров и тем более не по желанию Москвы, а исключительно Гитлером, который руководствовался совсем иными представлениями о целесообразности, чем это было присуще хозяину Кремля»14. Соглашаясь с мнением о неверной оценке Сталиным гитлеризма, следует признать, что автор пытается значительно упростить проблему. Очевидно, что советское руководство вначале исходило из недолговечности нацистского режима, затем, по справедливому замечанию Л.А. Безыменского, неверно оценило силу оппозиции гитлеровскому кур-су15. Не случайно представители СССР вели переговоры с военным министром В. Бломбер-гом, министром экономики Я. Шахтом, министром иностранных дел К. Нейратом и другими лицами, которые, с одной стороны, могли расцениваться как альтернативы Гитлеру, с другой, проявляли желание нормализовать советско-германские отношения. Кроме того, Сталин полагал, что немцы больше нуждаются в соглашении, чем СССР16. С этой точки зрения общий вывод статьи Г.А. Бордюгова
о резком изменении внешнеполитического курса в 1933 году, в связи с приходом к власти Гитлера, представляется не вполне обоснован-ным17. К сожалению, имеющиеся источники не дают представления о том, какова была конечная цель советского руководства в переговорах. Зондажи сводились лишь к выяснению возможности нормализации двусторонних отношений. Безусловно, участвуя в переговорах с Германией, Советский Союз вел двойную игру. Однако являлось ли это чем-то необычным в дипломатической практике 1930-х гг.? На наш взгляд, неверно сводить политику коллективной безопасности к «тактическому маневру». По обоснованному мнению американского историка Т.Дж. Ульдрикса, советско-германские контакты не идут в сравнение с «массированной кампанией по созданию системы коллективной безопасности, энергично проводимой с конца 1933 по 1939 годы»18. Можно согласиться с точкой зрения Безыменского, считающего, что советской внешней политике не была свойственна однолинейность: «Литвинов (действовавший в тесном контакте со Сталиным) искал варианты. Однако в эти годы доминантой отношений с Германией являлось идеологическое и политическое противостояние, в равной мере как для Гитлера оставалась доминирующей конфронтация, впоследствии вылившаяся в план “Барбаросса”»19.
Диссертация А.В. Матвеева является попыткой сбалансировать концепции о «непримиримых врагах» и «потенциальных союзниках». Автор зачастую высказывает противоречивые суждения. Так, говорится о том, что «зондаж позволил советскому руководству более реально оценить германскую политику по отношению к СССР», и в то же время «эти контакты явились тем базисом, на котором позднее развивался переговорный процесс, приведший к известным соглашениям и договорам 1939 г.»20. Но пакт Риббентропа-Молотова свидетельствовал о непонимании политики Гитлера. При анализе работ предшественников Матвеев, на наш взгляд, сознательно исключил статью Случа. Некоторые фразы из работы последнего используются в диссертации дословно21 .
Итак, в современной российской историографии советско-германских отношений 1933— 193 8 гг. преобладают крайние оценки. От односторонней трактовки советского внешнеполитического курса, якобы ориентированного исключительно против Германии, до тенденциозной версии о Сталине и Гитлере как «потенциальных союзниках». Авторы, придерживающиеся средней позиции, полагают, что советской внешней политике не была свойственна одно-линейность. Проблема нуждается в дальнейшей разработке, расширении источниковой базы.
Примечания
1 МаксимычевИ.Ф. Германский фактор в европейской политике России. 1914-2004. М., 2004. С. 39.
2МаксимычевИ.Ф. Дипломатия мира против дипломатии войны. М., 1981.
3 ОрловА.С. Сталин: в преддверии войны. М., 2003. С. 57.
4 Там же. С. 92.
5 Там же. С. 92-95.
6 Случ С.З. Германо-советские отношения в 1918-1941 годах. Мотивы и последствия внешнеполитических решений // Славяноведение. 1996. №9 3. С. 106-107; Он же. Сталин и Гитлер, 1933-1941: расчеты и просчеты Кремля // Отечественная история. 2005. №9 1. С. 100-101.
7 Случ С.З. Сталин и Гитлер, 1933-1941: расчеты и просчеты Кремля // Отечественная история. 2005. №9 1. С. 101. См. также: ГеллерМ.Я., НекричА.М. Утопия у власти. М., 2000. С. 304-305.
8 КулишВ.М. Корни победы и поражения // Вопросы истории. 1988. №9 12. С. 25.
9 Там же. См. также: ДашичевВ.И. Пакт Гитлера-Сталина: мифы и реальность // Ежегодник германской истории.
1988. М., 1991. С. 184; БелоусоваЗ.С. СССР в контексте международных отношений 30-х годов // Советская внешняя
политика. 1917-1945. Поиски новых подходов. М., 1992. С. 152; Роговин В.З. Мировая революция и мировая война.
М., 1998. С. 129-131.
10 Случ С.З. Германо-советские отношения в 1918-1941 годах. Мотивы и последствия внешнеполитических решений // Славяноведение. 1996. N° 3. С. 107.
11 Сравнительный анализ гитлеризма и сталинизма, см.: Мерцалов А.Н., Мерцалова Л.А. Сталинизм и война. М., 1994. С. 41-47. См. также: МерцаловА.Н., МерцаловаЛ.А. А.-А. Жомини - основатель научной военной теории. М., 1999. С. 301-309.
12 За рубежом сторонником концепции выступает У Лакер (Лакер У Россия и Германия. Наставники Г итлера. Вашингтон, 1991. С. 225-226). По конъюнктурным соображениям термин тоталитаризм использует ряд серьезных отечественных историков. См., например: Загладин Н.В. История успехов и неудач советской дипломатии. М., 1990.
С. 117-118.
13 Сахаров А.Н. Война и советская дипломатия: 1939-1945 гг. // Вопросы истории. 1995. № 7. С. 31.
14 Случ С.З. Сталин и Гитлер, 1933-1941: расчеты и просчеты Кремля // Отечественная история. 2005. № 1. С.107.
15 Автор приводит текст письма М.М. Литвинова Сталину 12 марта 1935 года: «Я отнесся несколько скептически к первоначальному сообщению ТАССа из Женевы о заявлении Шахта директору Французского банка Таннери о намерении Германии поделить с Польшей Советскую Украину. Я поручил тт. Потемкину и Розенбергу проверить это сообщение. Результаты этой проверки не оставляют никаких сомнений в действительности означенного заявления Шахта. Стало быть, Шахт, которого еще недавно товарищ Канделаки предлагал нам поддержать против Гитлера, поддерживает завоевательные стремления Г итлера на Востоке». См.: Особая миссия Давида Канделаки // Вопросы истории. 1991. № 4-5. С. 154. См. также: Безыменский Л.А. Гитлер и Сталин перед схваткой. М., 2002. С. 102.
16 Сталин и Каганович. Переписка. 1931-1936. М., 1999. С. 480.
17 Бордюгов Г.А. Гитлер приходит к власти: новые доминанты внешнеполитических решений сталинского руководства. 1933-1934 годы // Отечественная история. 1999. № 2. С. 27-45.
18 Ульдрикс Т.Дж. Политика безопасности СССР в 1930-е годы // Советская внешняя политика в ретроспективе. М., 1990. С. 73.
19 Особая миссия Давида Канделаки // Вопросы истории. 1991. № 4-5. С. 155.
20МатвеевА.В. Советско-германские отношения 1933-1938 гг (политические аспекты). Авт. дисс. М., 1999. С. 19.
21 Ср., например: Матвеев А.В. Указ. соч. С. 14-16; Случ С.З. Германо-советские отношения в 1918-1941 годах. Мотивы и последствия внешнеполитических решений // Славяноведение. 1996. № 3. С. 107.
Milovanov Sergey
MODERN RUSSIAN HISTORIOGRAPHY OF THE SOVIET-GERMAN RELATIONS IN 1933-1938
The article of S.V. Milovanov is the first comprehensive research of Russian historiography of the Soviet-German Relations in 1933-1938. The author analyses its main debatable questions. The research subject is the Soviet and Russian literature including the publications of documents, monographs, articles from the periodical press.
Рецензент - Мерцалова Л.А., доктор исторических наук, профессор Воронежской государственной академии искусств
