CC BY
18
УДК 82.091:82(470.6)"19/20" ББК 83.3(235.7)6 Ч - 88
Чукуева З.Н.
Кандидат филологических наук, доцент кафедры чеченской филологии Чеченского государственного университета, e-mail: grozny.sch.42@yandex.ru
Джамбекова Т.Б.
Доктор филологических наук, профессор кафедры литературы и методики преподавания Чеченского государственного педагогического университета, e-mail: ATB-1952@mail.ru
Современная методология анализа роли и функций факта/документа в событийно-хроникальной прозе XX — XXI веков
(Рецензирована)
Аннотация:
Проблема соотношения факта (документа) и вымысла, их роли и значения художественном тексте по самому определению и характеру творческого акта является одной из фундаментальных областей литературной науки. Особенную актуальность этот вопрос приобретает в настоящее время, когда документальное начало все более активно проникает в художественную литературу в разных формах, воплощая различные авторские цели и стратегии. Целью исследования является выявление и анализ структурно-семантической роли и функциональной нагрузки фактографического материала в отечественной и северокавказской событийно-хроникальной прозе. Литературоведческая интерпретация поставленной проблемы проводится на базе современной теории о приобретении документальными фрагментами, включенными в литературный текст, признаков художественной образности. Также обращается внимание на возможность трактовки документа в качестве интертекста. В результате установлено, что поливариантность применения автором фактографического материала диктуется жанровой и стилевой спецификой текста. В реалистической литературе, которая является объектом исследования, документ становится фактором, подчеркивающим достоверность описываемого, и способом отражения авторской позиции. Ключевые слова:
Факт, документ, хроникально-событийная проза, интертекст, реалистичность, авторская позиция, северокавказская проза.
Chukueva Z.N.
Candidate of Philology, Associate Professor of the Department of Chechen Philology, Chechen State University, e-mail:grozny.sch.42@yandex.ru
Dzhambekova T.B.
Doctor of Philology, Professor of the Department of Literature and Methodology of Teaching, Chechen State Pedagogical University, e-mail: ATB-1952@mail.ru
Modern methodology for analyzing the role and functions of fact/document in event-chronical prose of the 20th and 21st centuries
Abstract:
The problem of the relationship between fact (document) and fiction, their role and significance of the literary text by the very definition and nature of the creative act is one of the fundamental areas of literary science. This issue is of particular relevance at the present time, when the documents are increasingly penetrating into works of fiction in different forms, embodying various author's goals and strategies. The aim of this study is to identify and analyze the structural-semantic role and functional load of factographic material in the domestic and North Caucasus event-chronical prose. Literary interpretation of the problem is carried out based on contemporary theory about acquisition by documentary fragments included in the literary text of signs of artistic image. Attention is also drawn to the possibility of interpreting the document as an intertext. As a result, it has been established that the author's multivarious application of factographic material is dictated by the genre and style specificity of the text. In the realistic literature that is the subject of our study, the document becomes a factor emphasizing the validity of the described, and a way of reflecting the author 's position.
Keywords:
Fact, document, chronicle-event prose, intertext, realities, author's position, North Caucasus prose.
Многие исследователи объясняют тенденцию к усилению документального начала в литературе спецификой эстетики постмодерна, для которого характерны стремление к стилевой и жанровой неопределенности, полицитатность, метапоэтич-ность и т.д. Следует отметить, что документ в той или иной форме присутствовал в литературе с момента ее формирования. Познание и литературная интерпретация прошлого и реального времени невозможны без апелляции к историческим документам, мемуарам, научным исследованиям, воспоминаниям очевидцев и другим фактографическим данным.
Использование документов в художественном тексте наблюдается уже в литературе Древней Руси и в целом характерно для всей русской литературы реалистической направленности. Но до определенного момента, точнее, до XX века, как отмечает П.В. Палиевский, «... документ был в подчинении и говорил то, что им хотели сказать» [1: 309], то есть он не имел самостоятельной функции, а лишь служил способом воссоздания исторической, социальной обстановки или подтверждением достоверности художественного образа. Центральной точкой опоры
художественного текста всегда был образ. Для того чтобы факт стал значимым самостоятельным компонентом текста, «. он должен был захватить то целое, чем жил художественный образ — принцип индивидуальности. Тогда бы произошло действительно рождение чего-то нового, а не простое о себе заявление, выход в печать. Показаться там было нетрудно. Вынести с собой содержание, которое объединялось бы не законом, а личностью, не правилом, а «исключением», не внешним определением, а живой связью, — это было посложнее» [1: 421].
Отметим, что документалистика, введенная в художественный текст, усиливает авторское начало, подтверждая неопровержимыми фактами авторскую точку зрения и приобретая самостоятельное значение, именно то, о котором говорил П.В. Палиевский, один из первых филологов, обративших внимание на роль документального дискурса в художественном произведении.
В контексте исследования специфики национальных литератур существенное значение имеет мнение профессора ИМЛИ А. Большаковой, которая подчеркивает, что документальный материал, пропущенный «через субъектную сферу
автобиографического повествователя - неотделим от него как факт жизни и судьбы. Автор (повествователь) здесь отнюдь не скромный фиксатор и обработчик фактического материала, как представляется иным исследователям, но - центральная фигура, посредник между читателем и исторической реальностью, очевидец, наблюдатель и хроникер изображаемых событий. Это своеобразный летописец национальной жизни, пропущенной сквозь горнило автобиографического опыта и представленной читателю как нечто родное, бесконечно дорогое» [2].
Документ становится актуальным особенно в переломные, кризисные моменты истории и представляет непреходящую ценность для воссоздания реальной картины современной жизни. Здесь важен ракурс осмысления исторических событий прошлого, но, в большей степени
- правдивость отображения реальных событий, которая достигается включением в текстовое художественное пространство объективных фактов, воспоминаний очевидцев и участников событий, официальных документов и другого фактографического материала. У.М. Панеш, выявляет черты «нового этапа искусства слова, вызванные «современным» культурно-историческим периодом общественной реальности
- усиление проблемности, движение к углубленному характеру и художественно правдивому, психологически мотивированному показу событий» [3: 166].
Следует остановить внимание на концептуальном для исследования тезисе. Ранее было отмечено, что документальность выражается во множественных формах и авторских приемах, как, например, прямое включение в художественный текст документа, цитат, хроник, записок, воспоминаний реальных лиц и т.д. По сути, подобные фрагменты в теории литературы трактуются как интертекст. В ряде случаев, как, в частности, у писателей
постмодернистской направленности, обращение к интертексту становится своеобразным приемом, игрой с читателем. В работе мы не рассматриваем подобные литературные стратегии. Исходя из объекта исследования - отечественная и северокавказская литература XX века, тематически сконцентрированная вокруг проблем исторической правды, - актуализируется проблема взаимодействия в художественном тексте документа/факта и вымысла/ художественной образности.
Феномен художественного текста заключается в самом процессе создания художественной реальности, благодаря образности он оказывает большее эмоциональное воздействие на читателя, чем сухая документальная литература. Но есть определенные темы, которые требуют от писателя предельной искренности и правдивости. Художественные тексты «лейтенантской» прозы, «окопная правда» Ю. Бондарева, Г. Бакланова, В. Быкова, В. Богомолова, Вяч. Кондратьева, В. Астафьева, «фактографичная литература» А. Адамовича, Д. Гранина не вызывают у читателя сомнений в достоверности, потому что авторы - очевидцы и участники Великой Отечественной войны. Они не только знают, о чем пишут, но и наполняют текст реальными событиями, персонажами. Эта проза, которая стала определенным прорывом к правде в советской литературе, наметила тенденции развития «другой» литературы, не укладывающейся в «прокрустово ложе» соцреалистической эстетики.
Можно утверждать, что дальнейшее развитие послевоенной литературы, включая северокавказские (чеченскую, адыгскую, дагестанскую и др.), во многом было определено традициями «лейтенантской прозы». Такие национальные авторы, как Алим Кешоков, Адам Шо-генцуков, Алим Теппеев, Руслан Тотров, Исхак Машбаш (ведущий жанр его прозы за последние 30 лет - историко-документальный роман),
Абузар Айдамиров и многие другие в художественном воспроизведении исторических событий прошлого и современности в первую очередь стремились и стремятся к достоверности. Поэтому факт и документ приобрели в северокавказской прозе 80-х годов XX - начала XXI века особый статус, выведя ее на уровень глубокого и многогранного исследования конфликтов и противоречий в метаморфозах современной действительности и в прозе о прошлом. Подчеркнем, что для северокавказских литератур, в частности чеченской, этот вопрос представляет особую значимость и актуальность.
Во-первых, нехудожественные в стилевом плане компоненты позволяют сохранить историю народа, транслируя читателю реальную картину прошлого через популярную литературную форму. «Вводя свои хроники, записки, воспоминания в сферу действия общих законов литературного творчества (в его развитии по линии «сквозных» образов и мотивов), автор хроники, однако, ставит своей целью запечатлеть исконные, старинные типы национальной жизни. По свидетельству Лескова, тем самым он «сберегает литературе звено чего-то пропущенного и до сих пор сохранившегося только в одних преданиях» [2].
Во-вторых, в произведениях национальных писателей наряду с традиционными темами (бытовая, любовная, социально-психологическая и др.) получает художественное осмысление тематика, раскрывающая кризисные периоды жизни этноса, не столь дистанцированные от современности (например, депортация северокавказских этносов, первая и вторая чеченская война и др.). И в данном случае для читателя, для его национального сознания очень важно увидеть правдивую картину судьбоносных трагических страниц своего народа. В этом плане факт/ документ имеет важнейшее значение и даже может стать опорным структурно-семантическим центром текста.
Кардинальные общественные и политические изменения второй половины 80-х - 90-х годов XX века актуализировали в литературе военную тематику, главной тенденцией отображения которой стало стремление авторов к документальности, к подлинности в воспроизведении исторической правды и изображении реальных действий и явлений. В результате возродилась репортажная проза, в традициях которой были написаны такие военные романы-репортажи, как «Горящие сады», «Чеченский блюз» А. Проханова и «Клон» Л. Могилева. При этом, невозможность открытого разговора об истинных причинах происходящего по объективным причинам стала фактором, спровоцировавшим создание гротесковых «антиутопий» на темы истории Отечества и современности,
В целом, преобладающими предпосылками активизации документа-лизма в литературе можно считать социальные факторы, кризисные явления российского общества перестроечного и постперестроечного периодов, непосредственно активизировавшие интерес писателей к факту, выразившейся в подчеркнутом документализме. В жанровом плане произведения подобного типа определяются как «событийно-хроникальная проза».
Подчеркнем, что документ, включенный в художественный текст в качестве концептуального, структурообразующего компонента, обретает художественность. Это прием, типологически схожий с обретением свойств художественной выразительности словами, не имеющими изначально этих качеств, например, неологизмами, диалектизмами и архаической лексикой. Выполняя функции усиления достоверности сюжета в целом, либо художественного образа и отдельной сцены, документ, факт, воспоминания реального лица становятся средствами художественной выразительности. Такая трактовка функциональной нагрузки документа принадлежит
современным филологам. Впервые тезис о художественной функции документа, включенного в литературный текст, высказал П.В. Па-лиевский, тем самым наметив совершенно новое методологическое направление анализа современного художественного текста.
По нашему мнению, современные активные исследования роли документализма и его литературоведческие интерпретации обусловлены объективными процессами текущего литературного процесса, в первую очередь, жанровыми трансформациями и стилевым эклектизмом. На наш взгляд, включение
документа в ткань повествования (в том случае, если это не попытка воссоздать колорит эпохи, а стремление к достоверности, подтверждению авторской идеи) актуализирует роль авторского начала в произведении вопреки тенденции постмодернистской литературы скрыть автора, предоставив читателю возможность стать соавтором текста, вносящим в него в процессе прочтения собственные смыслы. Объяснение нашего тезиса кроется в несомненности документа, установленного факта, который, в отличие от художественного образа, не имеет множественности прочтений.
Примечания:
1. Палиевский П.В. Роль документа в организации художественного целого // Проблемы художественной формы социалистического реализма. М.: Сов. Россия, 1971. Т. I. 421 с.
2. Большакова А. Литературный документализм и жанр семейной хроники. URL: http://imli.ru/seminary-i-konferentsii-2008/1827-kruglyj-stol-literatura-i-dokument
3. Панеш У.М., Сетова Т.С. О типологических особенностях формирования прозы 60 - 80-х гг. ХХ века на военную тему (на материале адыгейской литературы) // Вестник Адыгейского государственного университета. Майкоп, 2018. Вып. 2. С.166-171.
References:
1. Palievsky P.V. The role of the document in the organization of the artistic whole // Problems of the artistic form of the socialist realism. M.: Sov. Russia, 1971. Vol. I. 421 pp.
2. Bolshakova A. Literary documentary and the genre of family chronicle. URL: http://imli.ru/seminary-i-konferentsii-2008/1827-kruglyj-stol-literatura-i-dokument
3. Panesh U.M., Setova T.S. On typological features of the 1960s-1980s prose on war subject (based on the Adyghe literature) // Bulletin of the Adyghe State University. Ser.: Philology and the Arts. Maikop, 2018. 2. P.166-171.
