CC BY
236
и, согласно протоколу 22 мая 1884 г., с Кашгарией - 16. Причем китайские власти, вполне разделяли мнение о необходимости замены старых пограничных знаков новыми, более солидными и прочными, и выразили пожелание, чтобы эта замена была произведена как можно скорее, при этом китайская сторона согласилась принять половину расходов по возведению новых знаков на средства Китайского правительства. Предлагалось начать работу в таком порядке: сначала по границе с Кашгарией, затем с Тарбагатаем и потом уже с Или. С таким порядком замены пограничных знаков согласился военный губернатор Семи-реченской области, так как по числу случаев нарушения границы и уничтожения межевых знаков первое место занимала Каш-гария, затем Тарбагатай и затем уже Илийский край.
Выполнение работ по различным причинам постоянно откладывалось, несмотря на то, что китайцы сразу перевели необходимую сумму денег в распоряжение военного губернатора Семиреченской области. В деле имеется копия донесения Императорского Российского консула в Кульдже Императорскому российскому посланнику в Пекин от 1 апреля 1915 г., в которой
Библиографический список
говорится, что с момента принятия решения прошло 6 лет, но работы еще не закончены, в связи с чем он обращается к императору о привлечении ответственных лиц к завершению принятых обязательств [11, л. 1-3]. Поскольку не было пограничных знаков, то и облегчались переходы населения с территории одного государства на территорию другого государства. Русский дипломат, консул в Кульдже Н. Богоявленский писал в начале ХХ в., что: «Киргизы издавна кочевали в степях Средней Азии, занимая те земли, которые пересекает теперь граница, отделяющая Западный Застенный Китай от наших Семипалатинской и Семиреченской областей» [12, с. 320].
Таким образом, к основным факторам приграничных миграций следует отнести подписание и ратификацию вышеназванных договоров и протоколов, вследствие которых приграничные территории и население, проживающее на них, были насильственно разделены между двумя государствами: Россией и Китаем и без учета их желаний были распределены в подданство к ним. Впоследствии данные миграции повлияли на дипломатические, внешнеполитические и другие отношения государств Центрально-азиатского региона.
1. Русско-китайские отношения 1689-1916. Официальные документы. - М., 1958.
2. Гу Юнь. Чжоунго цзиньдайши шанды бупиндэн тяоюэ (Неравноправные договоры в новой истории Китая). - Пекин, 1973.
3. Мендикулова, Г.М. Казахская диаспора: история и современность. - Алматы, 2006.
4. История Казахстана: народы и культуры. - Алматы, 2001.
5. Баранова, Ю.Г. К вопросу о переселении мусульманского населения из Илийского края в Семиречье в 1881-1883 гг
6. Центральный Государственный Архив Республики Казахстан (ЦГА РК). Ф. 64. Оп. 1. Д. 3062.
7. Федоров, Д. Опыт военно-статистического описания Илийского края. - Ташкент, 1903. - Ч. 1.; Хафизова, К.Ш. Международные съезды как новая форма регулирования отношений между Россией и Китаем во второй половине XIX в // Из истории международных отношений в Центральной Азии. - Алма-Ата, 1990.
8. Хафизова, К.Ш. Международные съезды как новая форма регулирования отношений между Россией и Китаем во второй половине XIX в.
9. Аристов, Н.А. Заметки об этническом составе тюркских племен и народностей и сведения об их численности // Живая старина. - СПб., 1896. - Вып. 3-4.
10. Бармин, В.А. Советский Союз и Синьцзян 1918-1941 гг. (Региональный фактор во внешней политике Советского Союза). - Барнаул, 1998.
11. Российский государственный военно-исторический архив (РГВИА). Ф. 400. Оп. 1. Д. 3582. Л. 1-3.
12. Богоявленский, Н.В. Западный Застенный Китай. Его прошлое, настоящее и положение в нем русскоподданных. - СПб., 1906.
Bibliography
1. Russko-kitayskie otnosheniya 1689-1916. Ofitsial'nye dokumenty. - M., 1958.
2. Gu Yun'. Chzhoungo tszin'dayshi shandy bupinden tyaoyue (Neravnopravnye dogovory v novoy istorii Kitaya). - Pekin, 1973.
3. Mendikulova, G.M. Kazahskaya diaspora: istoriya i sovremennost'. - Almaty, 2006.
4. Istoriya Kazahstana: narody i kul'tury. - Almaty, 2001.
5. Baranova, Yu.G. K voprosu o pereselenii musul'manskogo naseleniya iz Iliyskogo kraya v Semirech'e v 1881-1883 gg.
6. Tsentral'nyj Gosudarstvennyj Arhiv Respubliki Kazahstan (TsGA RK). F. 64. Op. 1. D. 3062.
7. Fedorov, D. Opyt voenno-statisticheskogo opisaniya Iliyskogo kraya. - Tashkent, 1903. - Ch. 1.; Hafizova, K.Sh. Mezhdunarodnye sezdy kak novaya forma regulirovaniya otnosheniy mezhdu Rossiey i Kitaem vo vtoroy polovine XIX v // Iz istorii mezhdunarodnyh otnosheniy v Tsentral'noy Azii. - Alma-Ata, 1990.
8. Hafizova, K.Sh. Mezhdunarodnye sezdy kak novaya forma regulirovaniya otnosheniy mezhdu Rossiey i Kitaem vo vtoroy polovine XIX v.
9. Aristov, N.A. Zametki ob etnicheskom sostave tyurkskih plemen i narodnostey i svedeniya ob ih chislennosti // Zhivaya starina. - SPb., 1896. - Vyp. 3-4.
10. Barmin, V.A. Sovetskiy Soyuz i Sin'tszyan 1918-1941 gg. (Regional'nyj faktor vo vneshney politike Sovetskogo Soyuza). - Barnaul, 1998.
11. Rossiyskiy gosudarstvennyj voenno-istoricheskiy arhiv (RGVIA). F. 400. Op. 1. D. 3582. L. 1-3.
12. Bogoyavlenskiy, N.V. Zapadnyj Zastennyj Kitay. Ego proshloe, nastoyaschee i polozhenie v nem russkopoddannyh. - SPb., 1906.
Статья поступила в редакцию 01.10.11
УДК 355:930
Lydin N.N. MODERN BRITISH HISTORIOGRAPHY OF THE WAR OF SPANISH SUCCESSION (1701-1714). The work analyzes the modern British historiography of the War of Spanish Succession, highlightes the main features which are inherent to the study of this event and the main trends that exist in British historiography.
Key words: Historiography, the War of Spanish Succession, John Lynn, Renee Shartrand, Bernard Law Montgomery, The Cambridge history of warfare.
Н.Н. Лыдин, асп. АлтГПА, г. Барнаул, E-mail: [email protected]
СОВРЕМЕННАЯ БРИТАНСКАЯ ИСТОРИОГРАФИЯ ВОЙНЫ ЗА ИСПАНСКОЕ НАСЛЕДСТВО (1701 - 1714)
В работе проведён анализ современной британской историографии Войны за испанское наследство, выделены главные особенности, присущие изучению этого события и основные направления, сложившиеся в британской историографии на сегодняшний день.
Ключевые слова: историография, Война за испанское наследство, Джон Линн, Рене Шартранд, Бернард Лоу Монтгомери,
Кембриджская история военного искусства.
На основе проведённых исследований нами было выявле- события. Согласно общепринятой концепции, Война за испанс-
но, что современная британская историография Войны за испан- кое наследство была одной из отправных точек процесса уста-
ское наследство значительно расходится с общепринятой евро- новления Великобританией мировой гегемонии, своеобразной
пейской концепцией международно-политического характера этого «визитной карточкой» британского внешнеполитического курса.
В данной работе новыми являются выводы о современном состоянии британской военной державы. Первой и самой важной особенностью является то, что английские исследователи не выделяют Войну за Испанское наследство из череды войн Людовика XIV, британская историография рассматривает данную войну как конец эпохи, прошедшей под знаменем французской гегемонии на европейском континенте. Участие же англичан в войне вполне закономерно связывается с личностью герцога Мальборо, который является национальным героем, исследования его личности и деятельности выделяются в отдельное направление. Что же касается вопросов организации и ведения боевых действий, то эта проблематика пока не стала в Великобритании особенно популярной. Это подтверждается тем, что данные вопросы разрабатываются с широким привлечением интеллектуального потенциала учёных других стран, которые задействуются в британских научных проектах. Такие исследования ведутся на английских материалах и в тесной связи английских учёных с их иностранными коллегами.
Война за испанское наследство была вызвана отсутствием мужского потомства у испанского короля Карла II Габсбурга и претензиями на испанский престол со стороны французского короля Людовика XIV Бурбона и императора Священной Римской империи Леопольда I Габсбурга Карла. Англия и Голландия, надеясь захватить испанские колонии, или, как минимум, обеспечить там преимущественные права своих торговых компаний, выступали за раздел испанских владений. Карл II завещал свой трон Филиппу Анжуйскому, надеясь с помощью Франции сохранить целостность испанской империи.
В 1700 году, после кончины Карла, сын Людовика стал королем Испании Филиппом V. Англия и Голландия выразили готовность признать его права на престол при условии, что в будущем не состоится объединение Франции и Испании под единым королём. Однако, в феврале 1701 года Людовик объявил Филиппа наследником французской короны. В сентябре Англия и Голландия заключили союз с Австрией и в мае 1702 года объявили войну королю Франции. Фактически война за испанское наследство представляла собой борьбу основных европейских государств против французской гегемонии на континенте. В 1704 году англо-голландские войска разгромили французские войска при Гохштедте. В свою очередь, в 1706 году французы осадили Турин, но были разбиты австрийцами и савойцами. После этого вся Северная Италия оказалась под контролем австрийцев. В 1708 году французы были разбиты ими при Ауденарде, а англичане захватили испанский остров Менорку и Гибралтар. Эрцгерцог Карл с помощью британского флота высадился в Испании. Его признали своим королем провинции Каталония и Арагон. 11 сентября 1709 года при деревне Мальплаке во Фландрии произошло самое кровопролитное сражение войны. Французская армия под командованием маршала Клода Луи Вилла-ра была встречена англо-австрийской армией герцога Мальборо и принца Савойского и разбита. После битвы при Мальплаке французы были настолько ослаблены, что для англичан и голландцев теперь более опасным казалось возможное усиление Австрии в случае ее объединения с Испанией. Англия и Голландия стали постепенно сворачивать свое участие в войне. Англия формально вышла из войны в 1711 году. На руку французам сыграло и поражение армии Евгения Савойского в битве при Денене в 1712 году. Но переломить ход войны Франция уже не могла.
Война за испанское наследство завершилась двумя мирными договорами - Утрехтским 1713 года и Раштадтским 1714 года. По условиям Утрехтского мира Англия и Пруссия, а по Раш-тадтскому миру Австрия признали права Филиппа Бурбона на испанский престол, при условии отказа от унии Франции и Испании. Франция, в свою очередь, признала право Ганноверских курфюрстов наследовать английский трон после смерти бездетной королевы Анны Стюарт. Война за испанское наследство знаменовала собой конец французской гегемонии в Европе. В результате войны укрепилось положение Австрии на Европейском континенте и Англии - как ведущей морской и колониальной державы [1].
Благодаря очень удачному участию Великобритании в войне за испанское наследство этот конфликт стал довольно популярным в британской историографии и ему посвящено значительное количество различных исследований. Характерной особенностью войны стало то, что Великобритания принимала участие в войне после длительного перерыва, в течение которого британские солдаты не пересекали Ла-Манш. Разумеется, это
возвращение в европейскую политику да ещё настолько успешное не могло пройти незамеченным, и было поставлено британскими историками во главу угла. Кроме того, именно в то время взошла звезда герцога Мальборо - видимо самого успешного полководца Войны за испанское наследство. Благодаря этому исследователи обычно сосредотачивают своё внимание на личности Мальборо, которым посвящено подавляющее большинство исследований, в основном - биографического характера [2].
Один из ведущих научных центров Великобритании - Кембриджский университет, долгое время проводил исследования разных аспектов военного дела, которые воплотились в труде «Кембриджская история военного искусства» (The Cambridge History of Warfare) [3]. Для занимающегося Войной за Испанское наследство исследователя американского происхождения Джона Линна, она представляется как не самое блестящее завершение периода европейской политики, прошедшей под знаком деятельности французского короля Людовика XIV. Автор указывает на то, что уже предшествовавшая этим событиям Война Аугсбургской лиги (1688 - 1697 гг.) настолько истощила ресурсы Франции, что она даже не имела возможности развить свой успех после победы под Нирвинденом (29.07.1693г.).
Начавшаяся всего через три года война за испанское наследство проходила, по мнению Линна, в обстановке, когда Людовику XIV хватало сил и ресурсов только на защиту. Ситуацию в начальный период войны, когда Франция воевала с Испанией, Линн сравнивает с поединком двух усталых боксёров, надеющихся только продержаться на ногах до звука гонга, означающего конец сражения [3, с. 177]. Вступление в войну Англии склонило чашу весов на сторону коалиции и практически уничтожило шансы Людовика XIV на победу, он мог рассчитывать максимум на сохранение своих позиций. Появление на сцене двух талантливых полководцев английского герцога Мальборо и австрийского Евгения Савойского окончательно направило войну в сторону победы союзников. Серия поражений французов при Бленхейме, Рамильи и Мальплаке выглядит, таким образом, вполне закономерно: союзники последовательно реализовали своё преимущество. Только отзыв Мальборо в Англию в результате политических интриг позволил, по мнению Линна, французскому маршалу Виллару собраться с силами и выровнять ход войны, разгромив Евгения Савойского при Денене в 1712 году. Довольно умеренные условия мирного договора выглядят, таким образом, почти победой для Франции - она смогла свести ход войны к позиционной и продержаться до благополучного момента, когда её противники стали склонны к прекращению конфликта.
Также значительное место Война за испанское наследство занимает в исследовании Бернарда Лоу Монтгомери «История военного искусства» [4]. Нужно отметить, что для этого автора главным вопросом является именно эволюция военного искусства и войны, а точнее результаты войн, которые приводятся для подтверждения удачности либо неудачности преобразований в армии. Война как таковая рассматривается в его работах в контексте основных военно-исторических процессов, в случае Войны за испанское наследство - развития постоянных армий. Такой подход имеет свои основания, так как охватывает более широкий круг проблем, нежели изложение событий войны.
Для Монтгомери история войны за испанское наследство связана в первую очередь с личностью Джона Черчилля, герцога Мальборо, личности которого он даёт восторженное описание: «Это был военный гений с большими дипломатическими талантами» [4, с. 223]. Такой подход вполне закономерен и является стандартным для британской историографии. Второй особенностью исследовательской позиции Монтгомери является то, что эта война рассматривается в контексте серии войн Людовика XIV за господство в Европе, в которую, помимо «испанской», входят: Деволюционная война (1667 - 1668), Голландская война (1672 - 1678) и Война за пфальцское наследство (1688 - 1697). По мнению Монтгомери, такая активная внешняя политика стала возможна благодаря экономической мощи Франции и наличию в стране талантливых организаторов и военачальников, таких как Конде, Тюренн, де Вобан. Окрепшие финансы государств позволили избежать всех неприятностей, связанных с роспуском старых и набором новых солдат, и иметь в каждую минуту надежную силу на страже интересов государства. Сюда же автор относит и появление интендантской службы. Технический прогресс, а именно, принятие на вооружение кремневого ружья - ненадёжного и с оставляющей желать лучшего мет-
костью, но быстрого, простого и относительно дешёвого, стало основой, из которой родилась линейная тактика, для которой это оружие являлось идеальным [4, с. 230-231]. Ещё одной особенностью стало повышение роли укреплений, особенно в ходе деятельности де Вобана, укрепления которого Монтгомери описывает как чёткие геометрические фигуры, создающие завершённую систему обороны. Именно эта сеть французских крепостей спасла, по мнению автора, Францию от поражения в войне за испанское наследство, когда французская армия практически перестала существовать.
Одно из ведущих мировых направлений в исследовании военного искусства возглавляет британское издательство Osprey Publishing, которое привлекает к работе многих талантливых исследователей. Сфера интересов этого сообщества весьма широка и простирается на всё мировое военное дело, включая такие направления, как история и характерные особенности армий, исследование выдающихся в военном плане компаний и сражений, даже крепостей и укреплённых линий. Исследованием французской армии эпохи Людовика XIV для серии Osprey Man-at-Arms занимается канадский исследователь Рене Шарт-ранд [5]. Французскую армию этого периода автор связывает с именами двух выдающихся реформаторов: Мишеля Ле Телье и его сына маркиза де Лувуа. Как указывает Шартранд, «Лувуа был великолепный администратор и вероятно один из лучших реформаторов армий в новое время» [5, с. 8]. Основным достижением Лувуа, по мнению автора, было подчинение себе не только военных, но и финансовых ресурсов, что позволило рационализировать расходы на армию и увеличить её мощь.
Увеличив количество различных подразделений гвардии, Лувуа добился сохранения на фактически постоянной службе большого числа офицеров, которые были всегда под рукой в случае войны. Такая система позволяла проводить постоянное обучение офицеров новинкам военного дела, чему очень способствовало появление первых военных руководств. Ещё одной важной новацией было изменение самой системы получения званий. Хотя большинство офицеров по - прежнему набирались из дворян, был открыт и альтернативный путь для незнатных и небогатых, но талантливых людей. Во главу угла в армии были поставлены такие качества как порядок, дисциплина и абсолютная преданность королю. Для укрепления этих новых основ Лувуа провёл большую работу по борьбе с коррупцией, в частности, с практикой приписывания численности полков с целью получения лишних денег в виде жалования, которые затем оседали у командующих. Усилению же дисциплины способствовала и проведённая стандартизация униформы и вооружения, которые раньше определялись каждым полком самостоятельно.
Что касается системы комплектования, то здесь во Франции была впервые введена система «милиции», которая изначально задумывалась как тыловые войска, но благодаря череде войн, которые вёл Людовик XIV, постепенно превратилась в своеобразные «подготовительные курсы» для формирования новых и пополнения потрёпанных в боях полков. Эта система позволила собирать огромные армии: общая численность вооружённых сил Франции доходила в некоторые годы до полумиллиона солдат. Но даже самая густонаселённая страна Европы не смогла выдержать серии войн, продолжавшихся с небольшими перерывами в течение полувека. Как указывает Шартранд: «Сержантам-вербовщикам приходилось забирать любого, кто мог носить мушкет, но этого все равно было недостаточно» [5, с. 11]. Служба в милиции окончательно превратилась в тяжкую повинность, так как милиционеров рано или поздно отправляли в действующую армию.
Обращаясь к организации французской армии конца XVII -начала XVIII веков, Шартранд отмечает её основные особенности: чёткое разделение пехоты и кавалерии и исключительную роль гвардии, которая стояла особняком от всех остальных войск. Пехота при этом комплектовалась не только из коренных французов, но и из иностранцев - в основном швейцарцев, немцев и ирландцев - по тем или иным причинам покинувших свои страны. Этот источник комплектования был довольно значительным: по приводимым авторам данным, на 1677 год из 230000 пехотинцев 50000 были иностранцами [5, с. 17].Что касается вооружения, то ко времени Войны за испанское наследство французская пехота уже была полностью перевооружена ружьями со штыками, последние пики, сохранявшиеся в швейцарских частях, были отменены в 1703 году, помпезные статусные
алебарды офицеров тоже были почти вытеснены ружьями [5, с. 18-19].
Кавалерия, судя по приводимым автором цифрам, переживала период реформ особенно бурно, что выражалось в постоянных перетасовках полков, их численности и назначения. В целом кавалерия подразделялась на три основных вида: тяжёлую кавалерию, гусаров и драгун, которые мало чем отличались от своих европейских коллег. Главным же достижением Лувуа в деле реформирования артиллерии стала унификация пушек и стандартизация калибров, что значительно упрощало снабжение и обслуживание.
Говоря о системе командования, Шартранд вполне справедливо указывает на то, что личность герцога Мальборо практически полностью затмила всех остальных военных лидеров той эпохи. Тот же маршал Виллар, по мнению автора, ничем не уступал Мальборо: его единственное поражение при Мальплаке рассматривается Шартрандом как тактическое отступление, в то же время его победа при Денье зачастую вовсе игнорируется. «Враги Франции никогда не маршировали по Парижу при Людовике XIV, в то время как за короткое правление Наполеона это случилось дважды» - так Шартранд подытоживает результаты военных компаний Франции [5, с. 13].
Вопросы особенностей ведения Войны за испанское наследство получили освещение в исследовании Джона Линна «Французские войны 1667 - 1714: Король-солнце в войне» в серии Osprey Essencial History [6]. Общей особенностью этой серии исследований является использование особого методологического подхода, используемого для создания картины «системности», а именно того, как войны вписывались в тогдашнюю жизнь, взаимодействовали с политикой, социумом, экономикой.
Главной особенностью войн Короля-солнце вообще и Войны за испанское наследство в частности Линн считает то, что военное искусство было тогда возвеличено до уровня чуть ли не основного инструмента внешней политики. Ко времени вступления на престол короля Людовика XIV Франция находилась в практически полной изоляции, так как была со многих сторон окружена владениями Испании Габсбургов. Начало противостояния Франции и Испании Линн относит ещё к началу XVI века и с тех пор оно то затухало, то возобновлялось. Попытки ослабить позиции Испании привели Людовика XIV к внешней политике, основанной на военной силе. Существует мнение, что эта политика была взаимной, так как некоторые конфликты начинались с подачи испанцев, но в этом вопросе автор поддерживает точку зрения, возлагающую вину на Францию. Испанские декларации об объявлении войны были, таким образом, не более чем реакцией на начинающуюся агрессию.
Ещё одним стержнем внешней политики Людовика XIV являлось то, что многие войны велись под лозунгом получения не земель, денег или политических выгод, но ради gloire («славы»). Данное понятие, по мнению Линна, имеет наиболее близкий смысловой аналог в современном понятии «репутация», которая, с точки зрения короля, в перспективе могла дать стране намного больше, чем армия, так как увеличивала вес Франции в европейской политике. Единственным способом получить «славу» Людовиг XIV считал успешную войну. При этом автор не считает Людовика XIV излишне амбициозным правителем. Напротив, параллельно получению «славы» перед войсками ставились и вполне конкретные задачи по захвату определённых территорий. Главной целью территориальной политики являлось «округление» территории Франции и отгораживание от соседей естественными препятствиями вроде гор или рек, на базе которых можно было прочно закрепить границу. Как указывает Линн, Людовика XIV мало волновали земли, не прилегающие к его границам, вроде Балкан, России или Польши. Война за испанское наследство несколько выделяется из этой системы: Испания выступала здесь единым фронтом с Францией. При этом Франции всё равно приходилось выделять войска для укрепления своего влияния в Испании и для помощи своему ставленнику С точки зрения Линна, такой союзник скорее мешал Людовику XIV, став тяжёлой ношей (burden), лёгшей на бюджет и армию; и даже укрепление в Испании новой династии, родственной французским королям на практике оказалось для Франции практически бесполезно.
Уникальной особенностью всей серии войн Людовика XIV и Войны за Испанское наследство в том числе, Линн выделяет характер ведения войны, для обозначения которого он вводит специальный термин «война - как - процесс», «... форма конф-
ликта, в котором неспособность достигнуть решающих успехов на поле боя приводит к длительной войне на истощение» [6, с. 19]. В качестве главных особенностей этого процесса Линн называет: 1) нерешительный характер ведения сражений и осад, 2) низкий темп ведения боевых действий, 3) широкое распространение практики ведения войны на истощение, 4) необходимость проводить войны так, чтобы это было экономически выгодно, 5) большое влияние дипломатии [6, с. 32]. При этом понятие «войны - как - процесса» не полагается Линном как устоявшееся и спокойно распространяется им не только на войны Людовика XIV, но и на войны Наполеона Бонапарта. Правда, наполеоновские «войны - как - процесс» являются при этом полными антиподами войнам Людовика XIV: для Наполеона были характерны скорость, относительно малые затраты и потери, а также стремление диктовать условия мира с позиции безусловного победителя.
Участие в войнах нескольких государств, зачастую обладающих владениями в различных частях Европы, приводило к войне на нескольких театрах, что также не способствовало повышению интенсивности боевых действий: любую дыру можно было залатать перебросив войска с других фронтов. Даже значительный успех был при такой ситуации почти бесполезен и вёл скорее к повышению потерь и, соответственно, новым тратам на восстановление армии. Поэтому, «Людовик мог отменить планы по осаде крепости просто потому, что это выходило слишком дорого» [6, с. 34].
Говоря о французской армии, Линн подчёркивает в первую очередь её возросшую численность: если при Ришелье она составляла 125000 человек, то Людовику XIV удавалось доводить её до 440000 человек (377000 для Войны за Испанское наследство). Данные официальной статистики вызывают у автора некоторые сомнения, и он склонен ограничивать максимальную
Библиографический список
численность цифрой в 350000 человек, но даже это количество солдат было огромным для XVII - н. XVIII веков. И что самое главное, армия состояла из «... королевских полков, старатель -но набранных, оснащённых и выученных» [6, с. 28]. Государство полностью контролировало свою армию, отодвинув в сторону владельцев полков, была введена единая униформа, устаревшие мушкеты и пики были заменены кремниевыми ружьями со штыками. Но при этом государство старалось заботиться о своих солдатах, так как плохо одетые и голодающие солдаты либо дезертировали, либо начинали мародёрствовать чем разлагали дисциплину в армии. Вкупе с возросшей численностью армий резко возросло значение своевременного снабжения армий. В связи с этим небывало широкое распространение получила практика взимания денежных и продовольственных контрибуций с городов и деревень, лежащих в прифронтовой полосе. Линн даже использует по отношению к армиям того времени термин «хищнические» (predatory armies), указывая, что: «Армейская нужда в снабжении в зоне боевых действий могла сделать жизни проживающих там гражданских трагедией насилия, потерь и страданий» [6, с. 80]. При этом командующие были вынуждены тонко балансировать между необходимостью обеспечения своих войск и чрезмерными репрессиями местного населения, которое могло просто разбежаться, оставив армию без снабжения. Из этого происходила стратегия «выжженной земли», которая признаётся Линном одной из наиболее действенных на то время: наиболее простым способом остановить наступление врага было разорить полосу земли на его пути.
Таким образом, британская историография Войны за испанское наследство представлена различными активно развивающимися направлениями от истории военного искусства до вопросов природы войны.
1. Соколов, Б.В. Сто великих войн / Б.В. Соколов. - М., 2007.
2. Barnett, Correlli Marlborough. Wordsworth Editions Limited, 1999; Chandler, David G Marlborough as Military Commander. Spellmount Ltd, 2003; Coxe, William Memoirs of the Duke of Marlborougр London, 1847; Hibbert, Christopher The Marlboroughs. Penguin Books Ltd., 2001; Jones, J. R Marlborough. Cambridge University Press., 1993
3. The Cambridge History of Warfare, edited by Geoffrey Parker, Cambridge University Press, New York, 2009.
4. Lord Montgomery Barnhard Loy. A history of Warfare, Cleveland. - N. Y., 1968
5. Rene Shartrand Louis XlV's Army: Osprey Man - at - Arms. - 1988. - № 203.
6. John A. Lynn The French Wars 1667 - 1714. The Sun King at war: Osprey Essencial Histories. - 2002. - № 34.
Bibliography
1. Sokolov, B.V. Sto velikih voyn / B.V. Sokolov. - M., 2007.
2. Barnett, Correlli Marlborough. Wordsworth Editions Limited, 1999; Chandler, David G Marlborough as Military Commander. Spellmount Ltd, 2003; Coxe, William Memoirs of the Duke of Marlborougr London, 1847; Hibbert, Christopher The Marlboroughs. Penguin Books Ltd., 2001; Jones, J. R Marlborough. Cambridge University Press., 1993
3. The Cambridge History of Warfare, edited by Geoffrey Parker, Cambridge University Press, New York, 2009.
4. Lord Montgomery Barnhard Loy. A history of Warfare, Cleveland. - N. Y., 1968
5. Rene Shartrand Louis XIV's Army: Osprey Man - at - Arms. - 1988. - № 203.
6. John A. Lynn The French Wars 1667 - 1714. The Sun King at war: Osprey Essencial Histories. - 2002. - № 34.
Статья поступила в редакцию 01.10.11
УДК 355
Tarasova L.Y. PATRONAGE, AS A FORM OF CARE HOMELESS AND NEGLECTED CHILDREN IN THE LETTER OF THE WON DURING THE GREAT (1941-1945 GG) IN THE ALTAI TERRITORY. The article describes a form of caring for neglected and homeless children during the Great Patriotic War (1941-1945 years), such as patronage. Presented the legal framework under which the children were transferred to the patronage of the family of Soviet citizens as well, based on archival documents, described the state patronage of children in the USSR, the RSFSR and in the Altai region.
Key words: World War II, patronage, homelessness, neglect, Altai Territory, children, care, custody.
Л.Я. Тарасов, асп. ААЭП, г. Барнаул, E-mail: [email protected]
ПАТРОНАТ, КАК ОДНА ИЗ ФОРМ ЗАБОТЫ О БЕСПРИЗОРНЫХ И БЕЗНАДЗОРНЫХ ДЕТЯХ О СОДЫ ВЕЛИКОЙ ОТЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ (1941-1945 ТТ.) В АЛТАЙСКОМ КРАЕ
В работе описан патронат как форма заботы о беспризорных и безнадзорных детях в годы Великой Отечественной войны (1941-1945 гг.). Представлена нормативно-правовая база, согласно которой дети передавались на патронирование в семьи советских граждан, а также, на основе архивных документов, изложено состояние патронирования детей в СССР, РСФСР и в Алтайском крае.
Ключевые слова: Великая Отечественная война, патронат, беспризорность, безнадзорность, Алтайский край, дети, забота, опека.
