CC BY
10
ИСТОРИЧЕСКИЕ НАУКИ
УДК-94 (47-57) 1917/1991
А. В. Аверьянов
СОВЕТСКОЕ СТРОИТЕЛЬСТВО В НАЦИОНАЛЬНОЙ СРЕДЕ В СЕВЕРО-КАВКАЗСКОМ КРАЕ (НА ПРИМЕРЕ НЕМЕЦКОГО НАСЕЛЕНИЯ)
В статье анализируются основные цели, задачи и механизмы советского строительства в национальной среде с учётом специфики немецкого населения Северо-Кавказского края (1924-1934 гг.). Данная проблема сохраняет свою актуальность в силу малоизученности, а также по причине роста научного интереса к истории малых этнических групп. Краевыми властями придавалось особое значение советизации немцев, поскольку в экономическом и культурном отношении это было наиболее развитое этническое сообщество в регионе. В статье выделяются основные направления советского строительства среди немцев Края, важнейшим среди которых было формирование многочисленной сети национальных сельсоветов, которые, по мнению большевиков, были способны удовлетворить хозяйственные и культурные нужды немецкого населения. Подчёркивается, что в рамках советского строительства главной задачей ставилась классовая дифференци-
ация немецкого сообщества и повышение политической роли его бедняцко-батрацкой части. Выделяются факторы, препятствовавшие процессам советского строительства среди немецкого населения Края. Среди них: рассеянность немецких колоний, их малочисленность, консервативный уклад жизни немецких колонистов, высокий уровень их религиозности, нехватка квалифицированных специалистов. Кроме того, наряду с сельсоветами продолжали действовать сельские сходы и собрания, нарушавшие властную монополию советских органов власти. Новый этап советского строительства совпал с началом коллективизации, в результате которой по итогам социальных и экономических трансформаций советизация немецкого населения была завершена.
Ключевые слова: немцы, колонисты, Северо-Кавказский край, сельсоветы, коренизация, советское строительство, национальная политика, национальные меньшинства.
A. Averyanov
SOVIET CONSTRUCTION IN THE NATIONAL ENVIRONMENT IN THE NORTH-CAUCASUS REGION (BY THE EXAMPLE OF THE GERMAN POPULATION)
The article analyzes the main goals, objectives and mechanisms of Soviet construction in the national environment, taking into account the specifics of the German population of the North-Caucasus region (19241934). This problem remains relevant because it is poorly studied, as well as due to the growth of scientific interest in the history of small ethnic groups. The regional authorities attached particular importance to the Sovieti-zation of the Germans, since economically and culturally it was the most developed ethnic community in the region. The article highlights the main directions of Soviet construction among the Germans of the region, the most important of which was the formation of a large network of national village councils, which, according to the Bolsheviks, were able to meet the economic and cultural needs of the German population. It is emphasized that within the framework of the Soviet construction the main
task was the class differentiation of the German community and the increase of the political role of its poor farm laborers. The factors that hindered the processes of Soviet construction among the German population of the region are highlighted. Among them: the dispersion of the German colonies, their small number, the conservative way of life of German colonists, high level of their religiosity, the lack of qualified specialists. In addition, rural gatherings and assemblies continued to operate along with village councils. It violated the power monopoly of the Soviet authorities. The new stage of Soviet construction coincided with the beginning of collectivization, which resulted in social and economic transformations leading to complete sovietization of the German population.
Key words: Germans, colonists, North-Caucasus region, village councils, rooting, Soviet construction, national policy.
Советские органы власти представляли собой основу политической системы в СССР. Вовлечение в их работу представителей национальных меньшинств признавалось задачей первостепенной важности. Практика национального квотирования в советах разных уровней являлась краеугольным камнем политики
коренизации, провозглашённой на XII съезде РКП(б) в 1923 г., как важнейшего механизма советской национальной политики.
Поскольку подавляющая часть национальных меньшинств в Северо-Кавказском крае проживала в сельских районах, ключевое внимание в рамках вовлечения национальных масс
в советское строительство уделялось формированию и развитию национальных сельсоветов. Они создавались на основании письма ВЦИКа «О выделении национальных сельских Советов», опубликованного 29 апреля 1926 г. В нем предписывалось в районах со «смешанным национальным населением, при разукрупнении выделять селения с однородным составом для организации самостоятельных сельсоветов» [16, с. 32]. В письме Краевого исполкома (КИК) всем окружным и областным исполкомам Северо-Кавказского края подчеркивалось, что «сельские советы являются основною ячейкой советской власти трудящихся и имеют своей задачей привлечение трудящихся масс к непосредственному участию в деле строительства во всех областях культурной и хозяйственной жизни населения» [8, л. 102 об.].
Основной целью советского строительства в этнической среде являлось создание «для нацменьшинств таких условий, которые способствовали бы развитию и росту их хозяйства, поднятию их культурного уровня...» [5, л. 133]. К числу задач национальных сельсоветов относилось создание благоприятных условий для удовлетворения материально-хозяйственных (кооперация, землеустройство) и культурно-бытовых (избы-читальни, библиотеки, школы на родном языке) потребностей национальных меньшинств.
В случае невозможности создания самостоятельного национального сельсовета краевыми партийными органами предписывалось «при перевыборах и довыборах сельсоветов вводить в аппараты их представителей нацмен, приближая аппараты к тем национальностям, которые составляют большинство. В тех же районах, где имеется компактная масса той или другой национальности, обеспечить достаточное представительство этой национальности во всех исполкомах, парткомах, профорганах и комитатах комсомола» [21, л. 8].
Особое внимание в рамках советского строительства на Дону и Северном Кавказе уделялось немецкому меньшинству, поскольку оно обладало значительным экономическим потенциалом. Общая численность немцев в Крае по итогам переписи 1926 г. достигала 93,9 тыс. человек [2]. Подавляющая часть немцев проживала в, так называемых, русских округах и районах края. В современной научной литературе государственной политике среди немецкого населения на Северном Кавказе в 1920-1930-х гг., прежде всего на Кубани, посвящено ряд работ, в том числе исследования В. З. Акопяна [1], И. Г. Иванцова [13], М. Е. Игнатовой [14]. Опыт создания и работы национальных районов и сельсоветов в РСФСР проанализирован и обобщён в работе О. К. Кайковой [15]. Пред-
ставляется актуальным обобщить опыт советского строительства как важнейшего направления государственной политики в указанный период среди немецкого населения в регионе, прежде всего на Дону, Кубани, Ставрополье и в Терском округе, где располагалась подавляющая часть немецких колоний.
Немецкие национальные сельсоветы создавались с целью завоевания доверия и повышения авторитета советской власти среди немцев. Краевые власти на примере немецких колоний отмечали, что «организация немецких сельсоветов покажет, что советская власть обращает на немецких колонистов должное внимание, учитывает их национально-бытовые особенности, идёт навстречу желаниям граждан немцев» [5, л. 90-90 об.]. Подчеркивалось, что «создание немецких сельсоветов» не даст «повода ссылаться на преобладание русских и на возможные ссылки на засилье в той или иной форме русского населения.» [5, л. 90 об].
Уже в 1925 г. в Северо-Кавказском крае насчитывалось 36 немецких сельсоветов, в том числе 33 сельсовета в русских округах и три - в Кабардино-Балкарской и Североосетинской АО. Наибольшее количество сельсоветов находилось в Терском и Армавирском округах - 12 и 8 соответственно [9, л. 107]. В связи с этим поднимался вопрос об образовании немецкого национального района с компактным проживанием немецкого населения. Им стал созданный в 1928 г. Ванновский (немецкий) национальный район с центром в селе Ванновское. Вариант создания немецкого района в Терском округе был отвергнут по причине его экономической нецелесообразности. В постановлении Президиума КИК по этому поводу отмечалось, что «перспектив к своему развитию район не имеет; экономику района растворяют соседние крупные торгово-базарные центры (г. Моздок)» [12, л. 28]. Всю вторую половину 1920-х гг. политика выделения немецких сельсоветов продолжалась и к 1929 г. только в русских округах Северо-Кавказского края их насчитывалось 42 единицы, что значительно превышало численность сельсоветов других этносов в регионе [10, л. 20].
Создание немецких национальных сельсоветов сталкивалось с целым рядом препятствий. Прежде всего, дисперсным расселением основной части немецкого населения, проживающего в регионе. Многие немецкие колонии были крайне малолюдными или смешанными по своему национальному составу. Тем не менее, краевые власти на всём протяжении 1920-х гг. сохраняли «твердый курс на выделение отдельных немецких сельсоветов, не останавливаясь перед недостаточным для этой цели населением в том или другом пункте» [5, л. 90].
Ключевым требованием советского строительства в национальной среде было вовлечение в их работу национальных кадров, а также перевод делопроизводства на национальные языки. Качественным отличием немецкого населения от других этнических групп в регионе был наиболее высокий уровень грамотности населения, в том числе среди женщин. Так, среди немцев Терского округа уровень грамотности достигал 57%, в то время как среди русских он был на уровне 40%, а других национальных меньшинств - 29% [11, л. 14 об.]. Тем не менее, основная масса немцев в политическом плане была весьма пассивна, поэтому среди работников немецких сельсоветов также ощущался значительный кадровый голод. В Ван-новском (немецком) национальном районе «в укомплектовании аппарата, как районного, так и сельсоветского и кооперативного работниками нацменами встречается большое затруднение, главным образом в подборе технических работников и специалистов (врачи, техники), так как работников этих категорий, знающих немецкий язык и умеющих вести на немецком языке переписку, из местного населения нет... Незначительное число прибывающих немецких работников извне недостаточно квалифицировано и зачастую неблагонадёжно и их после непродолжительной работы приходится менять, а отсюда большая текучесть работников аппарата...» [17, л. 66].
Наиболее успешно и динамично корени-зация советского аппарата проходила на уровне сельсоветов. Прежде всего, там, где немецкое население составляло подавляющее большинство. Так, к 1926 г. в Воронцовском сельсовете Донского округа из 10 членов восемь были немцами [6, л. 43]. В Николаевском сельсовете Терского округа по итогам выборов 31 января 1926 г. было избрано 22 немца, 2 русских и 1 армянин [3, л. 17]. Однако там, где русское население составляло значительную часть сельсовета представленность немцев в его правлении была на низком уровне. В Александровском сельсовете Донского округа (324 немца из 716 всего населения сельсовета) из восьми его членов немцами были только трое, в президиуме - один из трёх [6, л. 43].
Сложнее всего процесс коренизации советского аппарата проходил в районах, где была высока доля, главным образом, русского и украинского населения. В Ванновском районе немецкое население не превышало 43-45% населения [20, л. 12]. Однако поскольку данный район считался немецким, то важным показателем считалась коренизация не только немецких сельсоветов, но и аппарата РИК. На 1 октября 1929 г. представительство немцев в советском аппарате района выросло с 36,4% до 50% [17,
л. 182]. Приоритет в рамках коренизации отдавался занятию руководящих и ответственных должностей. В апреле 1929 г. в числе ответственных работников РИК - членов Президиума и заведующих отделениями - значилось 10 немцев и один украинец, знавший немецкий язык, в то время как годом ранее на данных должностях числилось 7 немцев и 4 русских. Председателями сельсоветов числились четыре немца и трое русских (годом ранее - три немца и четыре русских). Технический аппарат был коренизирован на 50% [17, л. 66].
Показательным являлся национальный, возрастной, гендерный и социальный состав аппарата Ванновского РИКа второго созыва в 1929 г. Из 21 члена РИК 10 были немцами, 7 -украинцами и 4 - русскими. Обращает на себя внимание довольно молодой возраст членов аппарата - в среднем 31 год, в том числе 30 лет у немцев. Председателем Ванновского РИКа был немец Г. Шеллер 30 лет. Самому возрастному члену РИК насчитывалось 52 г. Большинство работников аппарата были из крестьян (14 человек). У всех без исключения членов РИКа был низший уровень образования [17, л. 54].
В начале 1930-х гг. коренизация Ванновского района продолжалась. К 1932 г. из 10 сельсоветов района шесть были немецкими. В немецких сельсоветах к 1932 г. коренизация была завершено на 100%; делопроизводство переведено на немецкий язык. Из 208 членов сельсоветов 106 были немцы, 75 украинцы, 27 русскими [19, л. 16]. Несмотря на успешную корени-зацию сельсоветов, коренизация районных учреждений была не завершена. Райисполком был коренизирован только на 52,1% [19, л. 19].
Наряду с коренизацией важным направлением советского строительства в национальной среде была классовая политика. Главную ставку в процессе воспитания национальных советских кадров региональные власти делали на местный актив из классово близких элементов, вовлекая в советское строительство представителей беднячества, батрачества и середнячества. Однако в отличие от эмансипированной и классово дифференцированной русской крестьянской массы, в национальной среде социальные низы в политическом отношении были чрезвычайно пассивны. Особенностью общественных отношений среди немцев в регионе была чрезвычайно устойчивая социальная иерархия, в которой бедняки, батраки, а также женщины занимали подчинённое положение. В тех немецких колониях, где имущественная дифференциация была незначительна, ведущую роль в общине играли самые старшие и авторитетные представители общины. Там, где наиболее активно развивались товаро-денежные отношения (например, крупные немецкие колонии на Дону, Ставрополье, Тереке и др.)
ключевые позиции находились в руках наиболее зажиточной части общины.
В рамках реализуемого советской властью курса на обострение классовой борьбы и разрушения традиционной социальной структуры в национальной среде сельсоветы должны были способствовать классовой дифференциации, осознанию своих классовых интересов бедняцко-батрацкой массой и укреплению их организационных структур. Например, групп бедноты и батраков при советах. В условиях низкой представленности нацменьшинств в партийных структурах на национальные сельсоветы возлагалась главная задача воспитания советского беспартийного актива. Бедняки и батраки, а также лояльные середняки должны были стать опорой советской власти в деревне, а сельсоветы - выразителями интересов сельских пролетариев.
Ключевое внимание в рамках советского строительства уделялось выборной кампании и непосредственному процессу голосования. Крайисполком призывал окружные и районные исполкомы «осуществить практически максимальное вовлечение рабочих и крестьян-нацмен во все советские выборные органы на местах...» [5, л. 133]. В отношении немецкого населения предписывалось «поручить окружко-мам ВКП(б) принять меры ... к увеличению процента бедняков, батраков и женщин в немецких сельсоветах» [4, л. 41]. Краевые власти отмечали, что «создание немецких сельсоветов. даст широкую возможность классового расслоения немецких колоний» [5, л. 90 об.]. К 1929 г. в Ванновском районе при всех сельсоветах и некоторых КОВах было организовано 12 групп бедноты, состоявших из 144 членов, в том числе 25 женщин и 21 батрака [17, л. 66]. Большое внимание уделялось наиболее уязвимому в социально-экономическом плане батрацкому элементу. В том же Ванновском районе существовал батрацкий профсоюз, в который входило 138 членов из 153 имевшихся в районе батраков [17, л. 66]. Для вовлечения бедноты и батрачества в советское строительство проводились одноимённые районные совещания, на которых обсуждались вопросы организационного сплочения и согласовывались общие кандидаты на выборах в сельсоветы. В 1929 г. в Ван-новском районе состоялась 1-е Районное совещание бедноты и батрачества по советскому строительству с участием 80 батраков и 60 бедняков [17, л. 66].
Наиболее остро вопрос о вовлечении бедноты в советское строительство встал с началом коллективизации, поскольку в её процессе на бедняцкие слои населения делалась основная ставка. Несмотря на значительные трудности, процесс советского строительства в
ряде национальных районов и сельсоветов облегчался по причине имевшегося малоземелья и как следствие значительного количества бедняцкого крестьянства. В Ванновском районе фиксировалась наиболее высокая концентрация бедняцкого немецкого крестьянского населения в Северо-Кавказском крае, что способствовало классовой дифференциации. В случае с немецким населением действовал механизм, который способствовал значительному снижению социальных противоречий. Зажиточные немецкие крестьяне и нелояльные советской власти середняки эмигрировали из Советского Союза за рубеж.
В отношении остававшихся кулаков и аффилированных с ним социальных групп, прежде всего духовенства, в 1920-е гг. велась политика поражение в правах. С этой целью в национальной среде активно использовался институт лишенцев. Он распространялся на лиц, использовавших наёмный труд. Нередко это приводило к тому, что в ряде общин права голоса лишались середняцкие слои, чья хозяйственная специфика требовала использование сезонного наёмного труда. Так, в немецких колониях Донского округа многие колонисты были лишены избирательных прав, в том числе «.за счёт бедняцких и середняцких слоёв, кои благодаря близости города и своей экономической необеспеченности в свободное от полевых работ время (несистематически) занимались скупкой и перепродажей сельскохозяйственных продуктов с целью поддержания своего хозяйства» [7, л. 8]. Особенностью немецких колоний в округе был крупный товарный характер хозяйств, которые требовали в летние месяцы найма рабочей силы, иногда до 20 работников, чем объяснялся «большой процент лишённых избирательных прав, который в отдельных колониях очень высок» [7, л. 9 об.]. Политика лишения политических избирательных прав немецкого населения, проводимая на местах, негативно воспринималась на краевом уровне. Региональные власти констатировали, что местные советские и партийные работники плохо знают социальную, культурную и хозяйственную специфику национальных меньшинств [8, л. 133 об. - 134]. В результате численность «лишенцев» в немецких колониях стала снижаться. На перевыборах сельсоветов в 1926 г. число граждан, пользовавшихся правом голоса в Александровском (немецком) сельсовете Донского округа, насчитывало 413 человек; лишено избирательного голоса было всего 13 человек (члены трёх семей, в том числе одно духовное лицо) как «эксплуатирующие чужой труд в течение целого года» [8, л. 94 об.].
Ванновский национальный район отличался наибольшей концентрацией бедняцкого немецкого населения в Крае. В то же время
именно в Ванновском немецком сельсовете в 1929 г. больше чем в других сельсоветах района было лишено избирательных прав - 90 человек. В других немецких сельсоветах число лишенцев достигало 109 человек. В русских и украинских сельсоветах района количество лишенцев вместе с членами семей достигало 138 человек. Большинство были лишены избирательных прав как лица, прибегавшие к наёмному труду с целью извлечения прибыли (76 человек), а также к частной торговле (29 человек); 14 лишенцев были служителями культа [18, л. 13].
Фактором, значительно осложнявшим советское строительство на местах, стало сохранение, а в ряде мест и укрепление, альтернативных сельсоветам органов самоуправления в лице общегражданских собраний и сельских сходов, где были представлены представители всех социальных групп. В них зажиточная часть населения играла ведущую роль, непосредственным образом влияя на принятие решений по социальным и экономическим вопросам. Во многих населённых пунктах складывалось своеобразное двоевластие, где сосуществовали как сельские советы, в которые входили преимущественно бедняки, так и сельские сходы или собрания, где ведущую роль играли зажиточные крестьяне. Чаще всего такая ситуация фиксировалась в национальных общинах, где уровень зажиточности был довольно высок. Комиссия, обследовавшая немецкие колонии Донского округа, отмечала, что в колонии Во-ронцовской Ейского района «создалось ненормальное положение, что Сельсовет потерял инициативу, каковую перехватили общие собрания крестьян. повестки общегражданских собраний не утверждались ни Пленумом Сельсовета, ни его Президиумом.» [5, л. 995]. Краевые власти настаивали на необходимости «положить конец частым общегражданским собраниям, созывая последние не чаще одного раза в месяц», а также «взять за правило повестки общих собраний граждан . утверждать в Сельсовете» [5, л. 95].
Одним из механизмов снижения роли собраний и сходов было повышение оперативности и качества деятельности сельсоветов. Поощрялась работа различных комиссий и секций, избрание Президиумов сельсоветов из наиболее политически активных и грамотных членов сельсоветов, которые должны были сосредоточить в своих руках всю полноту власти в сельсовете и отвечать за стратегию советского строительства на местах [5, л. 33 об.]. Значительное
внимание уделялось функционированию комиссий и секций сельсоветов по благоустройству и культурному строительству [5, л. 9б].
По мере окончательного становления и укрепления национальных сельских советов встал вопрос о чистке их состава как от представителей классово чуждых элементов, так и от низкоквалифицированного бедняцко-серед-няцкого элемента. Актуальность чистки советских органов в национальных районах и сельсоветах обусловливалась начавшейся коллективизацией, которая в национальной среде протекала значительно более низкими темпами, чем среди русского и украинского населения. Проникновение зажиточных крестьян в состав национальных сельсоветов, в том числе на руководящие должности, было распространённым явлением. Это объяснялось дефицитом квалифицированных кадров среди бедняцко-батрацкой и середняцкой массы, а также слабостью или полным отсутствием национального партийного актива на местах, которые должны были курировать процесс советского строительства в национальной среде. Довольно распространённым явлением было избрание в состав сельсоветов или влияние на их политику национального духовенства. По итогам исследования немецких колоний Северо-Кавказского кая в 1928/1929 гг. отмечалось, что «в работе ряда немецких сельсоветов имеется влияние религиозной общины, замазывание классовой борьбы в деревне и стремление восстановить в правах, лишённых права голоса (кулаков и руководителей религиозных общин). Например, в колонии Долиновка Краснодарского района Председатель сельсовета является братом кю-стера1. Предревкомиссии является зятем последнего. В колонии Николаевка имеются два члена совета, они же являются членами церковного совета. В колонии Андреевка имеется стремление сельсовета замазать деятельность кулаков и верхушки религиозных общин» [22, л. 102]. В ходе выборов в сельсоветы в ряде колоний обострялись внутринемецкие противоречия, в том числе по причине религиозной неоднородности колонистов. Так, в результате перевыборов в Эбентальский сельсовет Терского округа в 1926 г. лютеране противостояли баптистам, которые пытались провести в сельсовет своих кандидатов. Особенность ситуации состояла также в том, что беднота была представлена лютеранской частью колонии, которая в конечном итоге позволила баптистам избрать в состав сельсовета только одного члена от
1 Смотритель церковных зданий, к духовенству не причисляется.
своей общины. Тем самым социальный (классовый) разлом в ряде немецких колоний проходил по религиозному признаку [3, л. 63].
Ключевым механизмом «улучшения» классового состава национальных сельсоветов во второй половине 1920-х гг. были перевыборы их состава, поскольку механизм досрочного отзыва депутатов практически не работал. При обследовании немецких колоний края в 1928 г. было выявлено, что «только в двух нем-сельсоветах имело место досрочного отзыва со стороны избирателей ввиду бездеятельности членов совета» [22, л. 103].
С конца 1920-х гг. советское строительство в национальной среде стало проводиться в контексте задач коллективизации. Рост представленности национального бедняцко-батрац-кого элемента в сельсоветах обеспечивался за счёт привлечения к участию в выборных кампаниях деревенских низов. В Предложениях Отдела Северо-Кавказского крайкома ВКП(б) по работе в деревне среди немецкого населения Окружкомам и Райкомам ВКП(б) в 1928 г. отмечалась необходимость «.обратить особое внимание на привлечение батрачества и бедноты к практическому участию в работе местных советских, хозяйственных и общественных организаций. Всю означенную работу с батрачеством и беднотой проводить в направлении укрепления блока бедноты и середняцкой частью крестьянства, ограничения экономического и политического влияния кулачества и духовенства на середняков и усиления пролетарско-классовых позиций в нем. колониях» [22, л. 43].
Между тем, классовая политика, проводимая советской властью в национальной среде, имела свои особенности. Они заключались в том, что уровень зависимости многих членов сельсоветов - бедняков и середняков, от их зажиточных соплеменников оставался довольно высоким. Так, например, в Донском округе отмечалось, что во время перевыборов в немецкие сельсоветы «компактные массы зажиточного населения иногда созывали негласные собрания и подготовляли подходящие кандидатуры середняков, которых затем выставляли через связанных с ними середняков и бедняков» [7, л. 9 об.].
Нередко избранные в сельсоветы бедняки-нацмены представляли интересы зажиточных односельчан. Тем самым принцип этнической солидарности оказывался сильнее классового. Такая ситуация возникала чаще всего в смешанных по национальному составу сельсоветах, где нередко возникали конфликты по этническому признаку. В некоторых колониях Донского и Терского округов немцы-бедняки, консолидировавшись с немцами-середняками и зажиточными немцами-колонистами, отказыва-
лись голосовать за русских кандидатов из бедноты. В колонии Каррас (Карась) Горячевод-ского района Терского округа на состоявшихся выборах в местный сельсовет в январе 1926 года «проходило красной нитью нежелание немцев выбирать в совет русских, особенно бедняков. Немцы - середняки и зажиточные вели линию провала на выборах русских, женщин, членов ВКП(б), членов РЛКСМ и проведение в совет желательно для их кандидатов» [3, л. 11]. В результате «из числа бедняков в совет прошли только те, кто активно выступал в защиту кандидатов, выставленных середняками и зажиточными. Батраки на выборы не явились, проявили неорганизованность и безактивность, среди них отмечалось также нежелание проводить в совет русских.» [3, л. 12]. По итогам выборов в сельсовет из числа бедняков вошли два немца, которые «выступали в защиту кандидатов, выставленных зажиточными», а также одиннадцать середняков, два зажиточных и один служащий [3, л. 14].
К исходу 1920-х гг. региональные власти констатировали определённые успехи в дело вовлечения в советское строительство представителей беднейших слоёв немецкого населения. В образцовом Ванновском районе по итогам перевыборов в апреле 1929 г. было проведено 59% сельхозрабочих, пастухов и батраков, что было значительно выше показателей октября 1928 г. (28%). Доля середняков и зажиточных крестьян в сельсоветах района значительно сократилась - с 57% до 29,6% [17, л. 67]. По итогам первой пятилетки в 1932 г. в немецких сельсоветах Ванновского района значилось 144 бедняка, батрака и рабочих, 44 - середняка, 20 - служащих [19, л. 16]. Социальный состав немецких сельсоветов (всего их было 11) в 1928-1929 гг. в одном из наиболее многонациональных округов Края - Терском округе - определялся следующим образом: 44% бедняков, 52% середняков, 4% зажиточных. В Донском округе в четырёх немецких сельсоветах имелось 43 члена, в том числе 31 бедняк, 15 середняков и 3 рабочих [22, л. 102].
Таким образом, к началу 1930-х гг. в Северо-Кавказском крае окончательно сложилась система национальных сельсоветов. На фоне низкой вовлечённости национальных меньшинств в партийные структуры советское строительство в национальной среде (коренизация) играло первостепенную роль. Среди немецкого населения оно облегчалось достаточно высоким уровнем грамотности. Наиболее динамично коренизация советского аппарата проходила в национальных немецких сельсоветах с высоким уровнем компактности проживавшего там немецкого населения. Значительно сложнее советское строительство осуществлялась в окружных и районных советских аппаратах.
С началом коллективизации приоритеты в деле вплоть до середины 1930-х гг. Однако нехватка
советского строительства среди немецкого квалифицированных национальных кадров,
населения изменились. Ключевое внимание прежде всего из классово близкой бедняцко-ба-
стало уделяться классовому подходу, хотя по- трацкой среды, стала одной из причин свёрты-
литика коренизации по инерции сохранялась вания политики коренизации в регионе.
Источники и литература
1. Акопян В. З. Краткий очерк по истории немцев Северного Кавказа. Пятигорск: ПГЛУ, 2005. 60 с.
2. Всесоюзная перепись населения 1926 года. Национальный состав населения по регионам РСФСР. Северо-Кавказский край URL: http: // www.demoscope.ru/weekly/ssp/rus_nac_26.php?reg=807 (Дата обращения: 15.01.2020).
3. Государственный архив новейшей истории Ставропольского края. Ф. 5938. Оп. 1. Д. 22
4. Государственный архив Ростовской области (далее - ГАРО). Ф.Р - 7. Оп. 1. Д. 751.
5. ГАРО. Ф.Р - 1798. Оп. 1. Д. 941.
6. ГАРО. Ф.Р - 1798. Оп. 1. Д. 968.
7. ГАРО. Ф.Р - 1798. Оп. 1. Д. 1116.
8. ГАРО. Ф.Р - 3758. Оп. 1. Д. 128.
9. Государственный архив Ставропольского края (далее - ГАСК). Ф.Р - 299. Оп.1. Д. 250.
10. ГАСК. Ф.Р - 299. Оп. 1. Д. 1080.
11. ГАСК. Ф.Р - 1161. Оп. 1. Д. 956.
12. ГАСК. Ф.Р - 1161. Оп. 1. Д. 1040.
13. Иванцов И. Г. Советские формы «малой автономии». Национальные районы и сельсоветы на Кубани. 1924-1953 гг. (на материалах Кубани и Северного Кавказа). Краснодар: Альфа-Принт, 2013. 128 с.
14. Игнатова М. Е. Греческий и немецкий (Ванновский) национальные районы Краснодарского края в 20-40-е гг. XX века: дис. ... канд. ист. наук. Краснодар, 2005. 244 с.
15. Кайкова О. К. Национальные районы и сельсоветы в РСФСР: Исторический опыт Советского государства в решении проблемы национальных меньшинств в 1920-1941 гг.: автореф. дис. ... канд. ист. наук. М., 2007. 20 с.
16. Систематический сборник действующих актов. М.; Л., 1928.
17. Центр документации новейшей истории Краснодарского края (далее - ЦДНИКК). Ф - 493. Оп. 1. Д. 21.
18. ЦДНИКК. Ф - 493. Оп. 1. Д. 24.
19. ЦДНИКК. Ф - 493. Оп. 1. Д. 32.
20. ЦДНИКК. Ф - 493. Оп. 1. Д. 52.
21. Центр документации новейшей истории Ростовской области (далее - ЦДНИРО). Ф - 7. Оп. 1. Д. 165.
22. ЦДНИРО. Ф - 7. Оп. 1. Д. 751.
References
1. Akopyan V. Z. Kratkii ocherk po istorii nemtsev Severnogo Kavkaza (A brief essay on the history of the Germans of the North Caucasus). Pyatigorsk: PSLU publ., 2005. 60 p. (In Russian).
2. Vsesoyuznaya perepis' naseleniya 1926 goda. Natsional'nyi sostav naseleniya po regionam RSFSR. Severo-Kavkazskii krai (All-Union population census of 1926. National composition of the population by regions of the RSFSR. North-Caucasus region) URL: http: // www.demoscope.ru/weekly/ssp/rus_nac_26.php?reg=807 (Accessed: 15.01.2020). (In Russian).
3. State archive of modern history of Stavropol territory (GANISK). F. 5938. Inv.1. D.22. (In Russian).
4. State archive of the Rostov region (GARO). F.R. - 7. Inv. 1. D. 751. (In Russian).
5. GARO. F.R. - 1798. Inv. 1. D. 941. (In Russian).
6. GARO. F.R. - 1798. Inv. 1. D. 968. (In Russian).
7. GARO. F.R. - 1798. Inv. 1. D. 1116. (In Russian).
8. GARO. F.R. - 3758. Inv. 1. D. 128.
9. State archive of Stavropol territory (GASK). F.R - 299. Inv. 1. D. 250. (In Russian).
10. GASK. F.R. - 299. Inv. 1. D. 1080. (In Russian).
11. GASK. F.R. - 1161. Inv. 1. D. 956. (In Russian).
12. GASK. F.R. - 1161. Inv. 1. D. 1040. (In Russian).
13. Ivantsov I. G. Sovetskie formy «maloy avtonomii». Natsional'nye rayony i sel'sovety na Kubani. 1924-1953 gg. (na materi-alakh Kubani i Severnogo Kavkaza) (The Soviet forms of "minor autonomy". National districts and village councils in the Kuban. 19241953. (on materials of the Kuban and the North Caucasus). Krasnodar: Al'fa-Print, 2013. 128 p. (In Russian).
14. Ignatova M. E. Grecheskiy i nemetskiy (Vannovskiy) natsional'nye rayony Krasnodarskogo kraya v 20-40-e gg. XX veka. (Greek and German (Vannovsky) national regions of Krasnodar Krai in 20 - the 40th of the XX century). Krasnodar, 2005. 244 p. (In Russian).
15. Kaykova O.K. Natsional'nye rayony i sel'sovety v RSFSR: Istoricheskiy opyt Sovetskogo gosudarstva v reshenii problemy natsional'nykh men'shinstv v 1920-1941 gg. (National districts and village councils in the Russian Federation: the historical experience of the Soviet state in the solution of problems of national minorities in 1920-1941). Moscow, 2007. 20 p. (In Russian).
16. Sistematicheskii sbornik deistvuyushchikh aktov (A systematic collection of effective acts). Moscow; Leningrad, 1928. (In Russian).
17. Center of documentation of modern history of Krasnodar region (TsDNIKK). F. - 493. Inv. 1. D. 21. (In Russian).
18. TsDNIKK. F. - 493. Inv. 1. D. 24. (In Russian).
19. TsDNIKK. F. - 493. Inv. 1. D. 32. (In Russian).
20. TsDNIKK. F. - 493. Inv. 1. D. 52. (In Russian).
21. The documentation centre of recent history in Rostov region (TsDNIRO). F. - 7. Inv. 1. D. 165. (In Russian).
22. TsDNIRO. F. - 7. Inv. 1. D. 751. (In Russian).
Информация об авторе
Аверьянов Антон Викторович - кандидат исторических наук, доцент кафедра отечественной истории XX-XXI веков института истории и международных отношений Южного федерального университета (Ростов-на-Дону) / aver18071981@yandex.ru
Information about the author
Averyanov Anton - PHd in history, Associate Professor, Chair of Russin history in XX-XXI, Institute of History and International Relations, Southern Federal University (Rostov-on-Don) / aver18071981 @ yandex.ru
