CC BY
269
УДК 130.2
СОВЕТСКАЯ «КОММУНАЛКА» КАК СОЦИОКУЛЬТУРНЫЙ ИНСТИТУТ И МЕСТО ПАМЯТИ
В.Г. Туркина1), К.Е. Туркин2)
1,2)Белгородский государственный институт искусств и культуры 1)е-mail: veni_vedi_vika@mail.ru 2)е-mail: contour@bk.ru
Статья посвящена рассмотрению феномена советской повседневности, называемому коммунальной квартирой или коммуналкой. С точки зрения антропологического анализа авторы рассматривают это феномен как важнейший институт социализации и культурной адаптации советского человека, воплощение грандиозного советского проекта по формированию новой социальной и культурной общности - советского общества.
Ключевые слова: социокультурный институт, повседневность, коммунальная квартира, быт, социализация.
Исследование такого феномена советской повседневности, как коммунальная квартира, до сих пор представляется актуальным. Справедливо считается, что «коммуналка» была важнейшим институтом социализации и культурной адаптации советского человека, воплощением грандиозного советского проекта по формированию новой социальной и культурной общности - советского общества.
Современное российское общество, конечно, кардинально изменилось по сравнению с обществом Советской России. Однако социально-культурные институты как культурные образцы, предложенные советским проектом, до сих пор явно или неявно присутствуют в контекстах культурного существования и повседневных практиках современного россиянина.
Исследование и культурно-исторический и антропологический анализ этого противоречивого и неоднозначного явления и социокультурного института -«коммуналка», представляется интересным и для антропологови социальных историков, занимающихся проблемами повседневности.
Понятие «социокультурный институт» здесь выступает ключевым, поскольку речь идет о формах и способах организации сложной и богатой на события и оценки сферы человеческой жизни.
Многочисленные определения этого понятия сводятся в основном к дефиниции социокультурного института как системы, комплекса, совокупность норм, ценностей, правил, морально-этических и эстетических представлений и традиций, группирующихся вокруг одной идеи, ценности, потребности.
В любом случае социокультурный институт представляет собой результат деятельности социума, связанный коллективными действиями и коллективными отношениями. В этом контексте коммунальная квартира являет собой яркий и, можно сказать, хрестоматийно выраженный социокультурный институт.
Возникновение коммунальной квартиры, или, как ее называют еще, «коммуналки» связано с серьезными структурными трансформациями, затронувшими
российское общество в начале XX века. Октябрьские события 1917 года (революция, переворот) коренным образом изменили социально-культурные условия.
Пространство коммуналки авторы рассматривают в контексте археологии знания по М. Фуко. Археология - это метафора памяти, как пишет С. Бойм1. В этом смысле археология коммуналки приводит нас к пониманию ее как места памяти, культурной и метафорической руины, стремящейся к идеальному - мифологеме.
Коммуналка проявляет себя как пограничная зона, между бытовым и идеологическим, между повседневностью и эстетикой.
Она воспринимается как образ общего места, китчевое пространство фикусов, слоников на этажерках и высоких полочках спинок диванов, словом, всего того, что манифестирует профанацию высокого, культурного, духовного, прекрасного.
Topos коммуналки производит и организует пространство и речь, восходит к античным мнемотическим «общим» местам (koinos topos). стремящимся установить знаковую связь между повседневными маршрутами прогулок, памятными образами и знаками культуры. В современной культуре коммуналка скорее выступает воплощением мысли М. Хальбвакса, который, как пишет С. Бойм, «воскресил некоторые идеи греческой мнемотики, связав коллективную память с местом. Хальбвакса, - продолжает Бойм, - интересует при этом, не дух места, не почва, а скорее общие топографические рамки памяти, на которые каждый мог спроецировать свои собственные мечты и жалобы»2.
Идеологи коммунального движения молодой советской России имели в виду тотальное переустройство коммунального мира, не просто реализацию своих мечтаний, но полную реконструкцию пространства и времени, объявляя войну устоявшимся представлениям о приватности быта, частной жизни и повседневности. Амбивалентность концепции советского образа проявляется в таком взаимоисключающим единстве идей как идея «быта» и идея «образа жизни». Ибо «быт» твердо увязывался с прошлым, а новый «образ жизни» не предполагал идею, заключенную в содержательной части этого понятия, то есть долговременности, стабильности, привычности проживания. Таким образом, идеалы совместного проживания и коммунального «рая» постоянно находились в «диалектическом противоречии».
Как известно, идеал это не есть соответствие образа объекту, а соответствие образа ожиданиям и желаниям субъекта. Это противоречие требовало решения поистине онтологического характера: как найти способ реализации «идеи идеализации» объекта, при котором явление совпало бы со своей сущностью. Революционные творцы новых идеалов имели свое представление о сущности явлений, подвергая их собственной интерпретации. Так идеализированные явления совпали с интерпретированной их сущностью. Коммунальные квартиры выступили лабораторией, где проходила апробацию идея нового быта и образа жизни.
Передел социального пространства, привел к появлению коммунальной квартиры и особым образом организованного коммунального времени, жизни в публичном открытом сообществе с зафиксированными нормами времени потребления, так сказать, общественных или коммунальных благ. К ним мы относим места коллективного пользования, воду, общее пространство коридора и свет. Это
1 Бойм С. Общие места. Мифология повседневной жизни. М.: Новое литературное обозрение, 2002. С. 20.
2 Там же. С. 23.
должно было по мысли «творцов» способствовать объединению жильцов-граждан, активизации участия их в коллективной, общественной жизни.
Некоторые авторы, исследующие феномен коммуналки, приходят к выводу, что проект коммунального проживания был направлен на организацию тотального контроля, стиранию социальных и культурных границ, вмешательстве в личную жизнь (термин «частная жизнь» был выведен из «вокабуляра», означал буржуазное прошлое и подлежал остракизму), формирование особой тоталитарной идеологии3. Однако необходимо признать описательность и обилие клише в исследованиях такого рода, поскольку убедительной доказательной базы авторами, к сожалению, не приводится.
Анализ советского образа жизни и быта приводит нас, в том числе, к выводу о том, что коммуналка превращалась в институт социализации советского гражданина, горожанина, выступая местом формирования нового типа повседневности, формируя особые схемы мышления и новую ментальность, ставшую, по выражению исследователя этой проблемы Н.Б. Лебиной, «кирпичом в фундаменте»4 нового монументального объекта истории, общества и культуры - советского человека с его чувством советского коллективизма и конформизма.
Организация домашней повседневности формировала особые формы повседневных практик на различных уровнях культурного и социального бытия обитателей коммуналки. Образ жизни становится ключевой категорией для обозначения организации индивидуальной и коллективной жизни в коммуналке. Организация пространства жилища, как правило, выступает одним из маркеров нового образа жизни. В.В. Семенова характеризует новый быт и организацию жизни в коммуналке как лабораторию тоталитаризма, утверждая, что коммунальная квартира воплощала «равенство в нищете»5.
Современники же, такие как В.В. Маяковский, с восторгом взывали к «восстанию против вещей» в битве за новый быт:
Маркс со стенки смотрел, смотрел...
И вдруг разинул рот,
да как заорет:
«Опутали революцию обывательщины нити.
Страшнее Врангеля обывательский быт.
Скорее головы канарейкам сверните —
чтоб коммунизм канарейками не был побит!»6
Борьба с домашним «хламом», с «диктатурой мастерской фаянсовых фигур» превратилась в революционную войну с домашним уютом как призраком прошлого. В образе тотального врага выступали пресловутые канарейки, слоники, безобидные, но выступавшие метафорой буржуазности, фикусы. Борьба с «хламом» приобретала ритуальный очистительный характер, знаменуя приход нового, светлого, незапятнанного мещанским, буржуазным прошлым, коллективистского будущего.
Однако исследование коммуналки приводит к несколько иному заключению. Уничтожая главную функцию жилища - приватность проживания, формируя коллективизм, прозрачность, открытость и публичность проживания, коммуналка, тем не менее, способствовала атомизации жизни, стремлению к сокрытию сокровенного от посторонних глаз, приводила к «творческому сопротивлению набора
3 Семенова В. Равенство в нищете // Судьбы людей: Россия. XX век. М., 1996. С. 373-389.
4 Лебина Н.Б. Повседневная жизнь советского города. СПб., 1999. С. 159.
5 Семенова В.В. Равенство в нищете // Судьбы людей: Россия. XX век. М., 1996. С. 373-389.
6 Маяковский В.В. О дряни // Соч.: В 2 т. М.: Правда, 1988. Т. 1. С. 145.
предписанных правил». Среди них называют заключение браков по расчету, прописка по договоренности («блату»).
«Восстание против вещей» превратилось в «восстание вещей».
Документальные фотографии коммунального быта свидетельствуют о засилье в
небольших пространствах коммуналок всего того «материала», который
символизировал мещанский быт. Это посудные стеклянные шкафы, кожаные
(«дерматиновые») диваны, многочисленный самовязаный текстиль, фотографии
«артистов», всевозможные картинки с «видами». Позже с появлением
радиоприемников и «сервизов», последние начинают выставляться на полках
застекленных шкафов - этаких «кунсткамер», как маркеры благополучия и
позиционирования социального статуса. Сами шкафы выступают воплощением
индивидуализма, солидности, устоявшейся состоятельности. П. Бурдье считал
предметы быта воплощением статуса7. С. Бойм, возражая Бурдье, назовет эстетику
„ 8 этих интерьеров практической эстетикой, эстетикой выживания .
Одной из важных характеристик советской коммуналки выступает обще-житие социально и культурно дистанцированных членов коммунального сообщества. Говоря об обще-житии, мы имеем в виду вынужденное сожительство и социальное и культурное взаимодействие индивидов. Постоянное пересечение приватных и публичных границ общего, но, вместе с тем, сегментированного пространства, заставляло ощущать тотальный контроль со стороны окружающих жильцов и всевозможных внешних инстанций (ЖЭК, участковый и пр.). Любое нарушение и несовпадение коллективных интересов приводит к мгновенному социальному осуждению и символической сегрегации, впрочем, имеющей все основания стать реальной в виде ограничения свобод9.
Наибольший интерес у исследователей вызывают и особые коммунальные территории, которые выступают сакральными скрепами пространства и времени микромира коммуналок. Это - места, так называемого общего пользования. И. Утехин, авторитетный петербургский антрополог, делит эти пространства на специализированные (туалеты, ванная комната, кладовые) и неспециализированные (прихожая-коридор, кухня, лестничная площадка)10. Кухня выступала территорией коммунального матриархата, впрочем, только на время приготовления пищи и дневных занятий, вечером же эта территория имела шанс трансформироваться в сакральное пространство мужского «тинга», «агору», «форум», то есть места особых мужских собраний с характерными для этого коммунального сообщества текстами и ритуальным действием.
Места «таинств» являлись подлинно сакральными местами, где время и подвергалось строжайшему контролю в интересах коммунальной общественности. Сама же коммунальная квартира превращалась все более в сцену, где разворачивалась семейная драма и комедия, звучали голоса непримиримых и справедливых судей соседской общественности, где, как пишет С. Бойм, «...торжественно звучал хор консервативного общественного мнения, требуя соседского перемирия, интеллигенты
7 Бурдье П. Различение: социальная критика суждения. URL: http://dereksiz.org/razlichenie-socialenaya-kritika-sujdeniyal -peer-burdee.html.
8 Бойм С. Общие места. Мифология повседневной жизни. М.: Новое литературное обозрение, 2002. С. 197.
9 Зорин Л. Покровские ворота. М.: Еврознак, 2005.; Якушева, Л.А. Московская коммуналка как художественный образ // Столицы и столичность в истории русской культуры: Ярославль: ЯГПУ, 2006. С. 123-126.
10 Утехин И.В. Очерки коммунального быта. М.: Объединенное Гум.издательство, 2004. С. 27.
обещали прекратить использовать туалет в качестве избы-читальни, дети носились по коммунальному коридору все быстрее и быстрее, а тетя Шура сообщала в органы не все шутки подряд, а только через одну, чем обязывала «опасных» соседей»11.
Коммунальная квартира приучала к обще-житию, компромиссу, нивелировала индивидуальное, приучая к общественному. Навязанная системой, коммунальная квартира повлияла на своих жителей парадоксальным образом, заставляя вспоминать о ней с ностальгией тех, кто вырвался из ее нормирующих тисков.
Конститутивные правила и установки коммунального быта, коммуналки, эксплицитно присутствуют в современной повседневности, находя свое выражение в сочетании коллективного контроля за поведением членов общества с неформальным отношением к этим же членам коллектива.
Современная коммуналка трансформировалась в так называемую неокоммуналку, именуемую колливинг-проектом. Это современный способ совместного проживания с людьми, близкими по духу творчества или работы. Особое распространение колливинг получил, естественно, в Санкт-Петербурге, пронизанном коммунальным духом. Однако, как показывает включенное наблюдение колливинг -нечто отличное от коммуналок. Здесь нельзя навязать соседство, манифестируется уважение к личному пространству, отсутствует границы использования времени в общественных пространствах, а жильцы подписывают и заключают достаточно жесткие договоры аренды, включающие пункты о здоровом образе жизни.
Следовательно, идея коммунальности до сих пор не изжила себя, трансформируясь и видоизменяясь в соответствии с запросами времени.
Список литературы
1. Бойм С. Общие места. Мифология повседневной жизни. М.: Новое литературное обозрение, 2002. 322 с.
2. Бурдье П. Различение: социальная критика суждения. URL: http://dereksiz.org/razlichenie-socialenaya-kritika-sujdeniya1 -peer-burdee.html/
3. Зорин Л. Покровские ворота. М.: Азбука, 2014. 416 с.
4. Лебина Н.Б. Повседневная жизнь советского города. СПб.: Журнал "Нева" - Издательско-торговый дом "Летний Сад", 1999. 334 с.
5. Маяковский В.В. О дряни // Соч.: В 2 т. М.: Правда, 1988. Т. 1.
6. Семенова В. Равенство в нищете // Судьбы людей: Россия. XX век. М.: Институт социологии РАН, Проект "Социодинамика поколений", 1996. 131 с.
7. Утехин И.В. Очерки коммунального быта. М.: Объединенное Гум. издательство, 2004
8. Якушева, Л.А. Московская коммуналка как художественный образ // Столицы и столичность в истории русской культуры. Ярославль: ЯГПУ, 2006.
11 Бойм С. Общие места. Мифология повседневной жизни. М.: Новое литературное обозрение, 2002. С. 191.
SOVIET "COMMUNAL APPARTMENT" AS A SOCIO-CULTURAL INSTITUTE
V.G. Turkina1), K.E. Turkin2)
1,2)Belgorod State Institute of Arts and Culture e-mail: veni_vedi_vika@mail.ru e-mail: contour@bk.ru
The article is devoted to the phenomenon of Soviet everyday life, called a communal apartment or "Kommunalka". From the point of view of anthropological analysis, the authors consider this phenomenon as the most important institution of socialization and cultural adaptation of the Soviet man. It is also considered as the embodiment of the grandiose Soviet project on the formation of a new social and cultural community -the Soviet society.
Keywords: socio-cultural Institute, everyday life, communal living, daily life, socialization.
