CC BY
108
УДК 347.2/3
СОВЕРШЕНСТВОВАНИЕ ВЕЩНО-ПРАВОВОЙ ЗАЩИТЫ В ПРОЕКТЕ ГРАЖДАНСКОГО КОДЕКСА РФ
THE IMPROVEMENT OF THE PROPERTY'S PROTECTION IN THE CIVIL CODE PROJECT
С. А. КРАСНОВА (S. A. KRASNOVA)
Представлен анализ содержащихся в проекте Гражданского кодекса РФ изменений правового регулирования в сфере защиты вещных прав. Автор приходит к выводу о необходимости дальнейшего совершенствования норм о вещно-правовой защите.
Ключевые слова: признание вещного права, оспаривание зарегистрированного права,
владельческие иски.
The article is devoted to analysis of changing legal regulation of property's protection, which was suggested in Civil Code Project. The author comes to the conclusion that further improvement of legislation is needed.
Key words: declaration of the property right, contestation of the registered right, possessors' lawsuits.
Изменение социально-экономических
условий жизнедеятельности в конце XX в. (появление в российском обществе многочисленной группы частных собственников, заинтересованных в неприкосновенности своего имущества, активное введение в гражданский оборот недвижимых вещей с одновременным установлением системы государственного учёта прав на недвижимость) привело к существенному росту числа споров, связанных с защитой вещных прав. Однако правовое регулирование в этой сфере, сложившееся в советский период и не претерпевшее с того времени принципиальных изменений, не отвечает новым потребностям правоприменения.
К недостаткам существующей законодательной модели защиты вещных прав (в настоящее время она реализована в нормах гл. 20 Гражданского кодекса РФ) можно отнести, в частности, указание в качестве способов защиты права собственности лишь нескольких из фактически применяемых мер защиты. Такая фрагментарность правового регулирования вызывает неопределённость относительно круга способов защиты вещ-
ных прав, их соотношения между собой. Другая проблема связана с защитой вещных прав на недвижимость. Традиционные гражданско-правовые способы защиты права собственности и иных вещных прав не увязаны с режимом государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним. Между тем разрешение любого спора в этой сфере осложнено необходимостью обращения и учёта записи в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним (далее - ЕГРП). Однако ни ГК РФ, ни федеральный закон «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним» [1] не позволяют однозначно определить, является ли указанное в ст. 2 Закона оспаривание записи самостоятельным способом защиты вещного права или проекцией традиционных вещных исков на защиту прав собственника объекта недвижимости.
Попытки решить эти и другие проблемы на правоприменительном уровне показывают, что: а) судебные органы не всегда и не сразу находят адекватное решение [2]; б) по-прежнему существует потребность в концеп-
© Краснова С. А., 2013
туальных разработках, которые должны найти воплощение на законодательном уровне.
Поэтому вполне ожидаемыми оказались предложения по совершенствованию вещноправовой защиты, которые содержатся в проекте Федерального закона № 47538-6 «О внесении изменений в части первую, вторую, третью и четвёртую Гражданского кодекса Российской Федерации, а также в отдельные законодательные акты Российской Федерации» (далее - Проект ФЗ № 47538-6) [3]. Давая общую оценку положениям Проекта ФЗ № 47538-6, следует признать, что они в целом соответствуют заявленным в Концепции развития гражданского законодательства [4] идеям модернизации раздела ГК о вещных правах. Наряду с изменениями, направленными на упорядочение и дополнение системы вещных прав (введение общей части, закрепление новых видов ограниченных вещных прав), в законопроекте нашли воплощение некоторые предложения по совершенствованию правового регулирования вещноправовой защиты.
Так, появилась общая норма, определяющая возможные способы защиты вещных прав (ст. 226); получили легальное признание такие способы защиты, как требование об исключении имущества из описи (ст. 231), признание вещного права (ст. 232). В отношении отдельных способов защиты также имеются положительные изменения: ограничение круга управомоченных на виндикацию лиц исключительно обладателями вещных прав, уточнение условий применения виндикационного и негаторного исков. Названные положения являются результатом усилий многих цивилистов, обосновавших в своих работах необходимость изменения соответствующих норм ГК о защите вещных прав, и в существующей редакции Проекта, несомненно, заслуживают поддержки.
Вместе с тем при более пристальном рассмотрении правил гл. 16 Проекта ФЗ № 47538-6 обнаруживается некоторая «избирательность» подхода к модернизации вещно-правовой защиты. Если в отношении виндикации и негаторного требования подробно регламентированы условия их применения, определены соотношение вещных исков собственника и обладателей иных вещных прав, особенности исчисления срока исковой дав-
ности, то для таких мер, как исключение имущества из описи и признание вещного права, обозначены лишь основания их применения и субъектный состав. Представляется, что при установлении в ГК правил о признании вещного права следовало бы учесть, что в юридической литературе и судебной практике отсутствует однозначная позиция об условиях применения и соотношении данного требования с иными способами защиты (в частности, виндикационным притязанием).
В рассматриваемых положениях Проекта не содержится ответ на актуальный для правоприменительной практики вопрос о возможности оспаривания зарегистрированного права на недвижимое имущество посредством требования о признании вещного права. Отсутствие правила на этот счёт кажется тем более странным, что для другого вещного иска - виндикации - соответствующее решение предусмотрено (п. 3 ст. 227).
Имеющиеся в Проекте положения о признании вещного права также не лишены недостатков. Согласно п. 1 ст. 232 требование о признании может быть предъявлено в целях защиты оспариваемого права, т. е. в ситуации, когда имеется спор о принадлежности вещи. Однако в п. 2 указанной статьи рассматривается ситуация, когда ответчика определить невозможно (в этом случае иск подаётся без указания ответчика, а суд принимает меры по определению возможных ответчиков). При этом вполне вероятны случаи, когда суд, несмотря на все приложенные усилия, не сможет выявить ответчика в связи с отсутствием спора. Если следовать буквальному толкованию п. 1 ст. 232, то суд должен отказать в иске в связи с применением ненадлежащего способа защиты. Но если исходить из наличия у истца законного интереса в устранении неопределённости о принадлежности имущества, решение будет иным [5].
Проект изменений Гражданского кодекса предполагает переход к комплексной модели вещно-правовой защиты, включающей как защиту субъективного вещного права, так и защиту владения (отношений фактического господства над вещью). Несмотря на отсутствие в гл. 16, посвящённой вопросам защиты вещных прав, упоминания о защите владения, соответствующие нормы обнару-
живаются в подразделе 1 раздела «Вещное право». Соответствуя в целом сложившемуся представлению о защите владения как защите фактического состояния принадлежности имущества от самоуправства [6], положения Проекта ФЗ № 47538-6 в то же время не позволяют однозначно определить правовую природу средств, обеспечивающих восстановление владения.
Из статьи 215 Проекта, устанавливающей общие границы осуществления права на защиту владения, следует, что оно может быть реализовано как в юрисдикционной (посредством обращения к уполномоченным государственным органам), так и неюрисдикционной (самозащита) формах. Однако если применительно к последней уточняется, что её осуществление связано с применением любых способов самозащиты, не противоречащих ст. 14 ГК РФ, то в отношении защиты владения в судебном порядке такая детализация отсутствует [7]. Из названия ст. 216 -«Требование о защите владения» - и её содержания также невозможно определить, что же понимает законодатель под этим требованием. Имеются ли ввиду существующие способы защиты, обеспечивающие восстановление утраченного в результате самоуправных действий владения, или новый способ (способы) защиты, входящий в систему средств защиты вещных прав наряду с вещными исками?
Как известно, разграничение средств защиты вещных прав традиционно проводится по условиям применения: если вещноправовая защита (петиторная) связывается с наличием у истца права на имущество, то владельческая (поссессорная), напротив, не зависит от наличия титула на утраченную вещь. Эти концептуальные отличия владельческой защиты нашли отражение и в Проекте федерального закона № 47538-6 (ст. 217).
Различие в сущности и механизмах владельческой и вещно-правовой защиты не позволяет рассматривать требование о защите владения как родовую категорию, охватывающую существующие вещные иски, а виндикацию - как средство восстановления всякого владения. Таким образом, остаётся признать, что под требованием о защите владения следует понимать самостоятельное средство (средства) защиты, не совпадаю-
щее с вещными исками. Такое понимание соответствует традиционной модели защиты вещных прав, предоставляющей утратившему владение лицу возможность выбора между владельческим и виндикационным исками. В его пользу также свидетельствует наличие специальных норм, устанавливающих условия применения данного средства защиты, и другого, чем по вещным искам, срока исковой давности (ст. 217, 219 Проекта).
В то же время представление о мере, предусмотренной ст. 216, как о самостоятельном способе защите порождает новые вопросы, решение которых в Проекте отсутствует. Каково соотношение требования о защите владения (владельческого иска) с вещно-правовыми способами защиты? Возможно ли предъявление собственником виндикационного иска при наличии решения суда об отказе в удовлетворении владельческого иска? Ответы на эти вопросы существуют в иностранных правопорядках, имеющих длительный опыт регламентации отношений владения [8], были известны и российскому дореволюционному праву [9].
Но в связи с «выпадением» института владения и владельческой защиты из советского гражданского законодательства функцию защиты владения вместо соответствующих исков стали выполнять вещно-правовые средства защиты [10]. Не случайно поэтому виндикационный иск воспринимается современной цивилистической наукой и судебной практикой как средство восстановления титульного владения. Представляется, что в этих условиях необходимо не просто закрепить в законе возможность владельца требовать восстановления владения, а определить правовую природу этого требования, его соотношение с иными способами защиты вещных прав.
Таким образом, следует признать, что, несмотря на имеющиеся положительные изменения, в законопроекте не реализован весь потенциал совершенствования правового регулирования в сфере защиты вещных прав.
1. О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним : Федеральный закон от 21 июля 1997 г. № 122-ФЗ // СЗ РФ. - 1997. - № 30. - Ст. 3594.
2. Так, по вопросу о возможности применения виндикационного иска для восстановления
владения объектом недвижимости в ситуации, когда в ЕГРП отсутствует запись о праве собственности истца, позиция Высшего арбитражного суда РФ за последние несколько лет изменилась в положительную сторону (см.: Бевзенко Р. С. Гражданский переворот ; О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав : Постановление Пленума Верховного суда РФ № 10, Пленума ВАС РФ № 22 от 29 апреля 2010 г. - П. 52. - Доступ из справ.-правовой системы «Консуль-тантПлюс»).
3. О внесении изменений в части первую, вторую, третью и четвёртую Гражданского кодекса Российской Федерации, а также в отдельные законодательные акты Российской Федерации : проект Федерального закона № 47538-6 (ред., принятая ГД ФС РФ в I чтении 27 апреля 2012 г.). - Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
4. Концепция развития гражданского законодательства // Вестник Высшего арбитражного суда РФ. - 2009. - № 11.
5. Именно наличие охраняемого законом интереса в устранении правовой неопределенности о принадлежности вещи рассматривается в доктрине в качестве основания иска о признании права собственности (см.: Гражданское право : учебник : в 3 т. - Т. 1. - 6-е изд. / отв. ред. А. П. Сергеев, Ю. К. Толстой. - М. : Велби : Проспект, 2004. - С. 342 ; Крашенинников Е. А. К теории права на иск. - Ярославль, 1995. - С. 50).
6. См.: О внесении изменений в части первую, вторую, третью и четвёртую Гражданского кодекса Российской Федерации, а также в отдельные законодательные акты Российской Федерации. - П. 1 ст. 215, 216, п. 4 ст. 217.
7. Имеющееся в п. 5 ст. 215 указание на исковой порядок судопроизводства по спорам о защите владения нельзя признать достаточным, так как оно определяет процессуальные, а не материально-правовые особенности защиты владения.
8. См., напр.: Шапп Я. Основы гражданского права Германии. - М. : БЕК, 1996. - С. 54 ; Грёшлер П. Защита права собственности в Германии: теория и практика // Цивилистиче-ские исследования : ежегодник гражданского права. - Вып. IV / под ред. Б. Л. Хаскель-берга, Д. О. Тузова. - Томск, 2010. - С. 376 и сл. ; Жюллио де Ла Морандьер Л. Гражданское право Франции. - Т. 2. - М., 1960. -С. 177 и сл.
9. Гуляев А. М. Иски о восстановлении владения в практике Гражданского кассационного департамента Правительствующего сената. -СПб., 1914. - С. 4-5.
10. Если в Гражданском кодексе РСФСР 1922 г. возможность защиты владения по правилам о защите права собственности была предусмотрена только в отношении некоторых владельцев (нанимателей и залогодержателей), то с принятием ГК РФ в качестве общего правила закреплено право всех титульных владельцев на применение вещных исков против третьих лиц (ст. 305).
