CC BY
239
Понятовская Татьяна Григорьевна
доктор юридических наук, профессор, профессор кафедры уголовного права Московского государственного юридического университета
имени О.Е. Кутафина (МГЮА)
_(тел.: +74992448835)
Совершение умышленного преступления сотрудником органа внутренних дел как обстоятельство, отягчающее наказание
В статье проанализированы точки зрения ученых на понятие такого обстоятельства, отягчающего наказание, как совершение умышленного преступления сотрудником органа внутренних дел. На основе анализа судебной практики предложены пути решения имеющихся проблем применения уголовного законодательства в данной области.
Ключевые слова: уголовный закон, преступление, отягчающие обстоятельства, назначение наказания.
T.G. Ponyatovskaya, Doctor of Law, Professor, Professor of a Chair of Criminal Law of the Moscow State Law University of O.E. Kutaphin (MSLA); tel.: +74992448835.
Committing an intentional crime of law-enforcement officer as a circumstance aggravating the punishment
The article analyzes the point of view of scientists on the concept of such circumstances aggravating punishment, as intentional crime committed by an employee of the body of Internal Affairs. Based on the analysis of the court practice proposed solutions to the existing problems of application of the criminal legislation in this area.
Key words: criminal law, crime, aggravating circumstances, sentencing.
Рассматриваемое отягчающее обстоятельство дополнило перечень ст. 63 УК в соответствии с Федеральным законом от 22 июля 2010 г. № 155-ФЗ. За недолгий период своего функционирования в системе общих начал назначения наказания это обстоятельство вызвало столько нареканий научной общественности, скольких не удостоилось ни одно из обстоятельств.
Между тем, мотивы этого законодательного установления представляются вполне уважительными. Достаточно подробно они изложены в определении Конституционного Суда РФ от 24 января 2013 г. № 129-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Нигматзянова Рамиля Наиловича на нарушение его конституционных прав пунктом "о" части первой статьи 63 Уголовного кодекса Российской Федерации». В частности, Конституционный Суд РФ указал в своем определении: «Совершение умышленного преступления сотрудниками органов внутренних дел, на которых возложена исключительная по своему объему и характеру - даже в сравнении с сотрудниками иных правоохранительных органов - ответственность
по защите жизни и здоровья граждан, противодействию преступности и охране общественного порядка, свидетельствует об их осознанном, вопреки профессиональному долгу и принятой Присяге, противопоставлении себя целям и задачам деятельности полиции, что способствует формированию негативного отношения к органам внутренних дел и институтам государственной власти в целом, деформирует нравственные основания взаимодействия личности, общества и государства, подрывает уважение к закону и необходимости его безусловного соблюдения и, как следствие, предполагает допустимость поиска законодателем наиболее адекватных мер уголовно-правового реагирования на подобного рода преступные деяния, в том числе при определении общих начал назначения уголовного наказания.
Соответственно, отнесение пунктом "о" части первой статьи 63 УК Российской Федерации к числу обстоятельств, отягчающих наказание, совершения умышленного преступления сотрудником органа внутренних дел не выходит за рамки полномочий федерального законодателя, обладающего значительным усмотрением при
89
определении содержания и приоритетов проводимой в условиях конкретной социально-экономической ситуации уголовной политики, и не может расцениваться как противоречащее конституционному принципу равенства всех перед законом, поскольку оно объективно обусловлено повышенной степенью общественной опасности указанных преступных деяний и их последствий и направлено на обеспечение в соответствии с принципом справедливости дифференциации уголовной ответственности и наказания».
Эта позиция Конституционного Суда РФ согласуется с мнениями некоторых ученых. Например, Н.А. Вакуленко отмечает, что нарушения законности и факты совершения преступлений сотрудниками органов внутренних дел противоречат самой природе, сути правоохранительной деятельности и службы, понижают авторитет правоохранительной системы в целом [1, с. 92].
М.А. Багмет справедливо отмечает, что особенности криминологической характеристики преступлений сотрудников органов внутренних дел заключаются в совокупности уголовно наказуемых деяний, совершаемых сотрудниками органов внутренних дел в связи с исполнением непосредственных профессиональных или служебных обязанностей сотрудника органов внутренних дел, посягающих на нормальную работу правоохранительных органов, интересы правосудия, а также законные права, свободы и интересы граждан. Значительная доля таких преступлений является латентной [2].
Приведенные научные позиции отражают потребность общества в противодействии едва ли не особому виду преступности. Однако вряд ли эта проблема может быть решена средствами института назначения наказания. Вряд ли для решения указанной задачи допустимо расшатывать принципы уголовного права, уголовной ответственности и индивидуализации наказания.
Так, А.В. Елинский отмечает: «Осторожность требуется и в вопросе установления отягчающих наказание обстоятельств. Например, едва ли отвечает критерию справедливости введение в статью 63 УК РФ (п. "о" ч. 1) такого отягчающего обстоятельства, как совершение преступления сотрудником органа внутренних дел (осуществлено Федеральным законом от 22 июля 2010 года № 155-ФЗ). Федеральный законодатель, действительно, вправе устанавливать в качестве обстоятельства, отягчающего наказание, совершение преступления отдельными категориями граждан, наделенных специальными полномочиями, усиливающими их криминальную опасность. Однако в этом случае, исходя из конституционного принципа равенства и
справедливости, следует признать отягчающим обстоятельством совершение преступления не только сотрудником органов внутренних дел, но и сотрудниками других правоохранительных органов, которые наделены схожим правовым статусом, в частности имеют право на хранение и ношение огнестрельного оружия, а также выполняют функции борьбы с преступлениями и иными правонарушениями» [3].
Такого же мнения придерживается А.Л. Чу-чаев: «Это дополнение принято, скорее всего, по соображениям политического характера, на волне резко негативного отношения населения к сотрудникам органов внутренних дел... без учета требований законодательной техники и правил подбора смягчающих и отягчающих обстоятельств» [4, с. 57-58].
Сомнения относительно соответствия п. «о» ч. 1 ст. 63 УК РФ принципу равенства высказывает А.С. Денисова, также справедливо отмечая, что «наличие одного лишь статуса сотрудника органа внутренних дел при совершении умышленного преступления автоматически будет блокировать применение статьи 62 УК РФ независимо от обстоятельств совершения преступления» [5, с. 270-271].
В.И. Гладких относит положение п. «о» ч. 1 ст. 63 УК к парадоксам современного законодательства. «Получается, что, кроме сотрудников органов внутренних дел, в стране нет других силовых структур, в обязанности которых входят выявление и пресечение преступлений, которые тоже иногда выходят за рамки закона.
С этими язвами современного общества необходимо бороться, равно как коренным образом пересматривать уголовно-правовую базу противодействия преступлениям, совершаемым в сфере экономики, но исключительно на принципах законности, справедливости, системности законодательства, а не руководствуясь соображениями практической целесообразности, политической конъюнктуры и революционного правосознания, а также повальным внедрением в закон исключений из правил. Правила игры должны соблюдаться всегда и везде, в том числе и в законотворчестве» [6].
А.М. Шаганян отнес п. «о» ч. 1 ст. 63 УК к числу ограничений прав и свобод человека и гражданина. «Запрет произвола ограничений в однотипных ситуациях призван исключить проявление неравного подхода к ограничениям прав и свобод смежных категорий граждан. Например, п. "о" ч. 1 ст. 63 УК РФ, который к обстоятельствам, отягчающим наказание, относит совершение умышленного преступления сотрудником органа внутренних дел» [7].
90
По справедливому мнению Т.В. Кленовой, положения п. «о» ч. 1 ст. 63 УК нарушают принцип равенства всех перед законом: «Государство провозглашает принцип равенства и запрещает посягательства на равноправие, вместе с тем само государство пользуется большой свободой при ограничении прав по критерию социальной принадлежности, устанавливая правила уголовной ответственности и наказания. Например, Федеральным законом от 22.07.2010 № 155-ФЗ ч. 1 ст. 63 УК РФ дополнена пунктом "о", согласно которому совершение умышленного преступления сотрудником органа внутренних дел признается обстоятельством, отягчающим наказание. Такое законодательное решение не только означает изъятие из ст. 4 УК РФ, где предусмотрено, что лица, совершившие преступления, равны перед законом и подлежат уголовной ответственности независимо от должностного положения. Оно также влечет неравенство должностных лиц как субъектов уголовной ответственности в зависимости от их ведомственной принадлежности. Представляется, что исходя из принципа равенства должностное положение лица само по себе, вне связи с характеристиками совершенного преступления, не может служить основанием ни усиления, ни смягчения уголовной ответственности» [8].
Таким образом, по общему мнению, пунктом «о» ч. 1 ст. 63 УК РФ нарушается принцип равенства, справедливости, индивидуализации наказания. Представляется, что в данном случае можно говорить не об индивидуализации наказания, а о его объективизации. Единственно возможным средством реализации принципа индивидуализации наказания является отнесение к числу отягчающих лишь тех обстоятельств, которые обладают свойством существенно влиять на степень общественной опасности преступления и преступника. Формальные по содержанию обстоятельства существенно затрудняют реализацию этого принципа. При наличии их формальных признаков гарантией индивидуализации наказания является возможность судейского усмотрения в вопросе их установления. При отсутствии такой возможности индивидуализация наказания посредством формального учета формальных отягчающих обстоятельств становится невозможной.
Рассматриваемое обстоятельство является формальным как по своему содержанию, так и по установлению, для которого не требуется учета иных обстоятельств дела, а достаточно одного лишь факта служебной принадлежности. При этих условиях об индивидуализации наказания не может идти речи. В этом смысле
весьма показательна выдержка из кассационного определения Верховного Суда РФ от 23 мая 2012 г. № 81-О12-37: «Доводы адвокатов Дорен-ского В.Г. и Воронина Ю.Н., заявленные ими во время заседания суда кассационной инстанции, о том, что учет судом обстоятельства, предусмотренного п. "о" ч. 1 ст. 63 УК РФ, ухудшил положение подсудимых и нарушил их право на защиту, нельзя признать обоснованными, поскольку указанное обстоятельство, характеризующее должностное положение виновных, является очевидным фактом, защищаться от которого, то есть отрицать его, представляется неразумным».
Включение в перечень отягчающих обстоятельств, которые являются формальными и не отвечают критериям индивидуализации наказания, мягко говоря, должно вызывать настороженность. Наличие в перечне ст. 63 УК РФ обстоятельств, обладающих подобными свойствами, а тем более - дополнение этого перечня новыми, такими же обстоятельствами, является нетерпимым. Напомним также мнение А.С. Денисовой о том, что рассматриваемое обстоятельство «блокирует» применение смягчающих обстоятельств в соответствии с ч. 1 ст. 62 УК [5].
В действительности практика применения рассматриваемого отягчающего обстоятельства представляет собой весьма любопытную (а точнее - противоречивую) картину. Как представляется, в ней отразилась неясность уголовно-правовой сущности этого отягчающего обстоятельства. Поскольку, как уже отмечалось, «совершение умышленного преступления сотрудником органа внутренних дел» является формальным обстоятельством, суды обращаются к нему часто, но учитывают противоречиво.
Так, С. был признан виновным в том, что совершил покушение на мошенничество, т.е. хищение чужого имущества путем обмана, с использованием своего служебного положения. Кассационным определением Московского городского суда от 18 июля 2012 г. по делу № 22-9488 приговор по делу о покушении С. на мошенничество был изменен: исключено указание на признание отягчающим наказание обстоятельством совершение умышленного преступления сотрудником органа внутренних дел. Назначенное наказание было снижено, «поскольку данное отягчающее обстоятельство предусмотрено УК РФ в качестве признака преступления, поэтому оно само по себе не может повторно учитываться при назначении наказания».
Аналогичная позиция была отражена в кассационном определении Московского городского
91
суда от 2 июля 2011 г. по делу № 22-7873/12, которым был изменен приговор по делу о мошенничестве: «исключено указание на наличие в действиях осужденного отягчающего наказание обстоятельства, предусмотренного пунктом "о" части 1 статьи 63 УК РФ, поскольку квалифицирующий признак "использование своего служебного положения'' не может учитываться повторно как обстоятельство, отягчающее наказание».
Приведенные примеры свидетельствуют о ситуации коллизии между квалифицирующим признаком «совершение преступления с использованием служебного положения» и отягчающим обстоятельством «совершение умышленного преступления сотрудником органа внутренних дел». Как видно, суды кассационной инстанции отождествляют содержание указанных признаков.
Содержание рассматриваемого отягчающего обстоятельства отождествляется практическими работниками также с содержанием отягчающего обстоятельства «совершение преступления с использованием форменной одежды или документов представителя власти» (п. «н» ч. 1 ст. 63 УК). Применение обоих признаков (п. «о» и п. «н» ч. 1 ст. 63 УК) являлось пунктами обжалования и предметом кассационного рассмотрения.
Так, в кассационной жалобе в защиту осужденного С. адвокат просил приговор в отношении С. изменить и смягчить назначенное наказание. Он указал, что С. активно способствовал раскрытию преступления, изобличил соучастника преступления, а также нельзя признавать отягчающим наказание обстоятельством совершение умышленного преступления сотрудником органа внутренних дел, т.к. на момент совершения преступления он не был одет в форменную одежду.
Кассационным определением Верховного Суда РФ от 14 марта 2012 г. № 42-О12-1 приговор по делу о разбое, убийстве был оставлен без изменения. В нем указывалось: «Доводы жалобы о том, что данное отягчающее наказание обстоятельство не могло быть учтено в отношении С., так как в момент совершения преступления он не был одет в форменную одежду и не находился при исполнении служебных обязанностей, не могут быть признаны обоснованными, так как совершение сотрудником органа внутренних дел, на которых возложена исключительная по своему объему и характеру ответственность по защите жизни и здоровья граждан, противодействию преступности и охране общественного порядка, умышленного преступления свидетельствует об
их осознанном, вопреки профессиональному долгу и принятой присяге, противопоставлении себя целям и задачам деятельности полиции, предполагает применение адекватных мер уголовно-правового реагирования на подобного рода преступные деяния, в том числе при определении общих начал наказания. В связи с этим оснований к исключению указанного отягчающего наказание обстоятельства не имеется».
Эта позиция кассационной инстанции Верховного Суда РФ представляется нам обоснованной, т.к. в ней нашли отражение сущностная характеристика рассматриваемого отягчающего обстоятельства, его социальное значение в согласии с приведенным в начале статьи разъяснением Конституционного Суда РФ. Главное в этом значении - статус сотрудника органа внутренних дел. Для отягчающего обстоятельства «совершение преступления с использованием форменной одежды и документов представителя власти» существенным является использование атрибутов власти, а не сама власть.
Кроме того, способ совершения преступления ни при каких обстоятельствах не конкурирует с отягчающим обстоятельством «совершение умышленного преступления сотрудником органа внутренних дел». Усиление наказания сотрудника органа внутренних преследует цель повышения ответственности лиц, наделенных соответствующим статусом, за совершение любых преступлений, независимо от конкретных жизненных ситуаций, обстоятельств совершения преступлений, способов их совершения.
С этой точки зрения представляется неоправданной, противоречащей социальному и правовому смыслу положения п. «о» ч. 1 ст. 63 УК позиция судов, отождествляющих рассматриваемое отягчающее обстоятельство с признаком «совершение преступления с использованием служебного положения».
Статусное содержание отягчающего обстоятельства может конкурировать только со статусным признаком состава преступления. Практика нередко сталкивается с такой конкуренцией и разрешает ее. Так, определением Московского городского суда от 28 февраля 2011 г. по делу № 22-2236/11 был изменен приговор по делу о злоупотреблении должностными полномочиями: из описательно-мотивировочной части приговора было исключено указание на признание отягчающим наказание виновному обстоятельством совершения умышленного преступления сотрудником органов внутренних дел, «так как это обстоятельство предусмотрено ч. 1 ст. 285 УК РФ в качестве признака преступления».
92
Аналогичным, по сути, обстоятельствам другой судебной инстанцией была дана противоположная оценка. Б. был осужден по пп. «а», «б» ч. 3 ст. 286 УК РФ. В надзорной жалобе осужденный Б., не оспаривая вину и квалификацию содеянного, просил приговор суда изменить в части назначенного наказания, полагая, что суд необоснованно признал в качестве отягчающего наказание обстоятельство, предусмотренное п. «о» ч. 1 ст. 63 УК РФ - совершение умышленного преступления сотрудником органа внутренних дел. В постановлении Московского городского суда от 24 декабря 2012 г. № 4у/5-10156/12 был дан следующий ответ на эту жалобу: «Что же касается доводов надзорной жалобы об исключении из приговора отягчающего наказание обстоятельства, предусмотренного п. "о" ч. 1 ст. 63 УК РФ - совершение умышленного преступления сотрудником органа внутренних дел, то они являются несостоятельными, поскольку, вопреки утверждению осужденного, данное обстоятельство не предусмотрено в качестве квалифицирующего признака преступления, за которое Б. осужден».
И снова противоположное решение: Ш. был признан виновным в превышении должностных полномочий, т.е. в совершении должностным лицом действий, явно выходящих за пределы его полномочий и повлекших существенное нарушение прав и законных интересов граждан и охраняемых законом интересов общества и государства.
Кассационным определением Московского городского суда от 18 января 2012 г. по делу № 22-0422 приговор был изменен: исключено из описательно-мотивировочной части приговора наличие отягчающего наказание обстоятельства, предусмотренного п. «о» ч. 1 ст. 63 УК РФ, «так как суд учел должностное положение виновного при юридической оценке его действий, признание этого же обстоятельства в качестве отягчающего наказание, то есть повторно, противоречит поло-
1. Вакуленко Н.А. Законность и правопорядок в деятельности органов внутренних дел // Правовой порядок: актуальные проблемы социально-правовой теории. Ростов н/Д, 2010.
2. Багмет М.А. Преступность сотрудников органов внутренних дел // Рос. следователь. 2011. № 22. С. 31-35.
3. Елинский А. В. Конституционное измерение уголовного права // Сравнительное конституционное обозрение. 2012. № 3. С. 159-176.
жениям ч. 2 ст. 63 УК РФ и учтено судом необоснованно, в связи с чем подлежит исключению».
Кассационным определением Московского городского суда от 24 сентября 2012 г. по делу № 22-13019 также был изменен приговор по делу о покушении на получение должностным лицом взятки в значительном размере: из его описательно-мотивировочной части было исключено обстоятельство, отягчающее наказание, наказание снижено, поскольку к обязательным признакам преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 290 УК РФ, относится должностное лицо в соответствии с прим. 1 к ст. 285 УК РФ, полномочиями которого обладала осужденная. «Судебная коллегия пришла к выводу исключить из описательно-мотивировочной части приговора признанное судом обстоятельство, отягчающее наказание "совершение преступления сотрудником органа внутренних дел'', поскольку к обязательным признакам преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 290 УК РФ относится должностное лицо в соответствии с примечанием 1 к ст. 285 УК РФ, полномочиями которого обладала осужденная».
В отличие от способа совершения преступления, должностное положение субъекта преступления имеет много общего с отягчающим обстоятельством «совершение умышленного преступления сотрудником органа внутренних дел». Как один, так и другой признак являются статусными, отражающими значение полномочий этих лиц, которые определяют характер и степень общественной опасности совершенных ими преступлений. Сложившаяся практика отождествления судами содержания признаков должностного лица с отягчающим обстоятельством, предусмотренным п. «о» ч. 1 ст. 63 УК, не вступает в противоречие с доктриной и, как нам представляется, является приемлемой. Она свидетельствует о том, что учет рассматриваемого отягчающего обстоятельства возможен при назначении наказания только за общеуголовные преступления.
1. Vakulenko N.A. Law and order in the activity of bodies of Internal Affairs // Legal order: actual problems of social and legal theory. Rostov-on-Don, 2010.
2. Bagmet M.A. Crime of employees of Internal Affairs bodies // Russian investigator. 2011. № 22. P. 31-35.
3. Elinsky A.V. Constitutional measurement criminal law // Comparative constitutional review. 2012. № 3. P. 159-176.
4. Chuchaev A.L. An official of the body of Internal Affairs - special subject of criminal legal
93
4. Чучаев А.Л. Сотрудник органа внутренних дел - особый субъект уголовно-правовых отношений? // Уголовное право: стратегия развития в XXI веке: материалы Восьмой Междунар. науч.-практ. конф., 27-28 янв. 2011 г. М, 2011.
5. Денисова А. С. Совершение преступления сотрудником органа внутренних дел // Там же.
6. Гладких В. И. Парадоксы современного законотворчества: критические заметки на полях Уголовного кодекса // Рос. следователь. 2012. № 11. С. 15-18.
7. Шаганян А.М. К вопросу о принципах ограничения прав и свобод человека и гражданина // Общество и право. 2011. № 3. С. 78-82.
8. Кленова Т. О равенстве и неравенстве. Политике не место в уголовном законодательстве // Юрид. газ. 2011. № 17. С. 8-9.
relations? // Criminal law: strategy of development in the XXI century: proc. of the Eighth Intern. sci.-pract. conf., Jan 27-28, 2011. Moscow, 2011.
5. Denisova A.S. The Commission of a crime by an employee of the body of Internal Affairs // Ibid.
6. Gladkih V.I. Paradoxes of modern lawmaking: critical notes in the margin of the Criminal code // Russian investigator. 2012. № 11. P. 15-18.
7. Shaganyan A.M. To the question about the principles of restriction of the rights and freedoms of man and citizen // Society and law. 2011. № 3. P. 78-82.
8. Klenova T. About the equality and inequality. Politics have no place in the criminal legislation // Legal newsp. 2011. № 17. P. 8-9.
94
