CC BY
45
УДК: 340.13, 340.14
ББК: 67.0
Спирин М.Ю.
ИСТОЧНИК И ФОРМА ПРАВА: ВОЛЕВАЯ ПАРАДИГМА
Spirin M.Yu.
SOURCE AND FORM OF LAW: WILLED PARADIGM
Ключевые слова: исток права, источник права, форма права, формальный источник права, монистический подход, плюралистический подход, воля субъекта правотворчества, волевая концепция правообразования.
Keywords: initial source of law, source of law, form of law, formal source of law, monistic approach, pluralistic approach, will of the subject of law-making, willed law-making concept.
Аннотация: в статье анализируются основные недостатки монистического и плюралистического подходов к проблеме соотношения источника права и формы права. Предлагается логическая конструкция взаимодействия истока права, источника права и формы права как взаимосвязанных и взаимообусловленных самостоятельных категорий на основании волевой концепции правообразования.
Истоками права определяются объективно существующие и воздействующие на субъектов правотворчества правообразующие факторы. Источником права является внешнее выражение (проявление вовне) воли субъекта правотворческой деятельности в момент принятия решения по созданию норм права и закреплению их в рамках определённой формы. В качестве формы права понимается формальная (формализованная) оболочка сгруппированных правовых норм, необходимая для последующей реализации права и его толкования.
Линейная логическая конструкция несовпадающих по своему значению и содержанию категорий «исток права» - «источник права» - «форма права» может быть использована для потенциальной унификации теоретических и практических позиций по соответствующей проблематике.
Abstract: the author analyzes main limitations of the monistic and pluralistic approaches to the problem of correlation between the source of law and the form of law. The logical construction of interaction between the initial source of law, the source of law and the form of law as interrelated and independent categories according to willed law-making concept is proposed.
The initial sources of law are determined as the objectively existing and affecting subjects of law-making factors. The source of law is an external expression (outside action) of the will of lawmaking activity's subject at the moment of making a decision to create norms of law and fixing them within a certain form. As a form of law is understood the formal (formalized) shell of grouped norms of law; this shell is necessary for the subsequent realization of law and its interpretation.
This linear logical construction of the categories «initial source of law» - «source of law» -«form of law» can be used to create potential unification some theoretical and practical positions on the appropriate issues.
Отечественная теория права вот уже порядка двух веков (начиная с работ А.П. Куницына) изучает многогранную проблему соотношения категорий «источник права» и «форма права». Как правило, в ходе своих исследований авторы определяют различные основания и критерии соотношения данных категорий теоретической юридиче-
ской науки, указывают на возможные варианты их последующего взаимодействия.
Впрочем, периодически возникают и аргументируются парадоксальные утверждения некоторых авторов об отсутствии принципиальной научной проблематики в самом соотношении этих категорий, что обычно связано с двумя обстоятельствами:
1) авторы полагают, что источники права являются синонимами элементов (видов, разновидностей, отделов) позитивного права и поэтому не должны рассматриваться как самостоятельная юридическая категория, являясь по существу нормативными фактами существования самого права (позиция Л.И. Петражицкого)1;
2) авторы считают, что форма права (внешняя форма права) настолько повторяет характер и принципиальные очертания источника права и настолько близко отстоит от него по времени своего проявления (выражения), что различиями между этими категориями можно пренебречь (позиция С.Л. Зивса, М.И. Байтина и других сторонников монистического подхода)2. Категории «форма права» и «источник права» воспринимаются в этом случае как, по сути, единое обозначение «способа выражения правовой нормы»3.
Как показывает анализ новейшей литературы по данному вопросу, основная масса современных теоретиков права данную научную проблематику соотношения признаёт, но, в то же время, производит известные «дипломатические реверансы», определяя, что указанные категории в строго логическом смысле необходимо рассматривать отдельно, однако в силу невысокой формально-юридической значимости разработки самостоятельной проблемы источников права необходимо большее внимание уделять формальным его источникам4.
Подобная позиция отражает т.н.
1 См.: Петражицкий Л.И. Теория права и государства в связи с теорией нравственности. Ч. 2. М.: Юрайт, 2016. С. 191.
2 См.: Зивс С.Л. Источники права. М.: Наука, 1981. С. 10; Байтин М. И. Сущность права (современное нормативное правопонимание на грани двух веков). Изд. 2-е, доп. М.: Издат. дом «Право и государство», 2005. С. 66 - 67.
3 Васильева Т.А. Понятие и значение источника права // Вестник Волжского университета имени В.Н. Татищева. 2010. № 73. С. 41.
4 См., например: Болгова О.С. Основные источники права // Известия Российского государствен-
ного педагогического университета им. А.И. Герцена.
2009. № 92; Изаксон Р.А. Актуальные проблемы источников права // Вестник Восточно-Сибирского института МВД России. 2014. № 3 (70); Александрова М.А. Решения Конституционного Суда Российской Федерации как источник российского права. автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2017. С. 3.
«плюралистический подход» к источнику права, когда эта категория может пониматься и в историческом смысле (как памятник права), и в идеалистическом значении (как система нематериальных факторов правотворчества), и в значении материального источника права, когда речь идёт о специфике социально-экономических отношений в обществе, для регулирования которых создаются правовые предписания. Наконец, основное внимание в рамках такого подхода уделяется категории «формальный источник права», которая воспринимается как наиболее удачная и вполне сложившаяся в современной отечественной юридической науке5.
Плюралистический подход имеет свои положительные черты, главным образом связанные с возможностью полисемантического восприятия тех сил, обстоятельств и факторов, под влиянием либо непосредственным воздействием которых право образуется и проявляет свои общеобязательные нормативные свойства. При этом, по меткому замечанию В.А. Рудковского, такой подход показывает, что источники права «проблематично не только подвести под некое общее определение, но даже представить в виде какого-то единого класса феноменов»6. В определённой степени это обстоятельство свидетельствует о недостаточной разработанности научной проблематики данного вопроса (именно этим во многом объясняется известная «дипломатия» авторов), а также - о чрезмерной многозначности соответствующей категории (источник права), которая, тем не менее, устоялась в рамках отечественной общеюридической терминологии. Именно поэтому данную категорию можно встретить в различных (плюралистических) трактовках: как первичный и вторичный источник права, как идеальный и материальный источник права, как типичный и нетипичный источник права, как текстуальный и внетек-
5 См.: Гаджинова Ф.М. Источники права и их система в современном российском праве. Дис. ... канд. юрид. наук. М., 2004. С. 32; Дробышевский С.А., Данцева Т.Н. Формальные источники права. М.: Норма, 2011. С. 32 - 43.
6 Рудковский В.А. Теория источников права: дискуссионные моменты // Вестник Саратовской государственной юридической академии. 2015. № 6 (107). С. 25; Рудковский В. А. Источники права: проблемы теории // Вектор науки ТолГУ. Серия: Юридические науки. 2016. № 4 (27). С. 73.
стуальный источник права, как различные виды формальных (формально-юридических) источников права. Довольно часто можно обнаружить и «дипломатическую» конструкцию «источник (форма) права», которая отражает желание авторов представить желаемое состояние внешних форм выражения права как действительное (сущее) и, наоборот, существующее положение вещей в сфере проявления конкретных форм нормативного правового регулирования как должное и на века укоренённое состояние.
С целью избежать повторения некоторых логических ошибок, как представляется, от монистической и плюралистической моделей определения категории «источник права» необходимо двигаться к восприятию линейной структуры логически взаимосвязанных самостоятельных категорий, в которой:
а) источник права будет чётко отделён от последующей внешней формы права и
б) самому источнику права будет предшествовать ещё одна категория: «исток права».
Логическая цепочка «исток права» -«источник права» - «форма права» позволяет отказаться от многих неточностей при анализе самой природы возникновения и реализации правового регулирования, а также обращает внимание исследователей на истинную причину возникающих разногласий по соответствующей проблематике: на различие типов правопонимания как методологических основ для восприятия как собственно источника права, так и многообразных форм внешнего выражения права1.
1 Марченко М.Н. Источники права. М.: Проспект, 2005. С. 29; Марченко М.Н. Источники права. 2-е изд., перераб. М.: Норма, 2014. С. 32; Петров К. В. Об источниках и формах права в постсоветском правоведении // Ленинградский юридический журнал. 2009. № 1. С. 75; Реутов В.П. Типы правопони-мания и проблема источников и форм права // Вестник Пермского университета. Юридические науки. 2010. № 2 (8). С. 68; Дробышевский С.А., Данцева Т.Н. Указ. соч. С. 8 - 21; Иванюк О.А. Источники права: проблема определения // Журнал российского права. 2007. № 9 (129). С. 143 - 144, 150; Лапаева В.В. Различные типы правопонимания: анализ научно-практического потенциала // Законодательство и экономика. 2006. № 4; Мирошник С.В. Источник права и форма права: соотношение понятий // Пробелы в российском законодательстве: юридический журнал. 2013. № 5. С. 35.
При этом принципиальную роль для существования такой логической цепочки играет категория воли, которая, по сути, является связующим звеном между объективным по своему характеру процессом право-образования, протекающим в недрах общественных отношений, и субъективными процедурами правотворческой деятельности парламента, суда, администрации etc. по созданию соответствующих форм права.
Такая воля может пониматься в двух значениях:
1) во множественном (как коллективная воля нации, народа, общества, государства);
2) в единичном (как индивидуальная воля субъекта правотворческой деятельности в качестве органа государственной власти или местного самоуправления либо должностного лица такого органа).
Тем самым, исток права представляет собой не что иное, как фактор объективного правообразования («фактор, участвующий в образовании права»)2, понимание которого (и отношение к которому) полностью зависит от типа восприятия права исследователем. С точки зрения Т.В. Кашаниной, истоки права - это «обстоятельства, обусловившие появление права и его действие; ... в качестве истока права мы можем рассматривать объективную реальность»3. Система таких истоков (факторов правообразования и последующего правотворчества) оказывает известное влияние на субъектов воли, уполномоченных выразить эту систему в юридических нормах и закрепить эти нормы в соответствующих нормативных документах. При этом сама по себя воля (в качестве Ding an sich) не является источником правового регулирования (источником права), но выступает необходимым фундаментом для своего же развития (движения от субъекта правотворчества к регулируемому объекту - поведению членов общества) и проявления вовне (для понимания её характера). Лишь наличие уполномоченного субъекта, наделённого такой правотворческой волей, даёт основание предполагать её
2 Коркунов Н.М. Лекции по общей теории права. СПб.: Юридический центр Пресс, 2003. С. 345.
3 Кашанина Т.В. Структура права. М.: Проспект, 2013. С. 125.
собственно юридическое значение, которое выражается в официальных актах такого субъекта и в общеобязательности тех юридических норм, которые в этих актах содержатся.
Как писал в своё время Н. М. Корку-нов, «общий источник права есть субъективный разум, или ...субъективное сознание. Все другие факторы влияют на право-образование только через посредство нашего сознания. ... Общее сознание есть лишь суммирование субъективного сознания отдельных личностей. Поэтому субъективное сознание действительно является как бы фокусом, в котором сосредотачивается действие всех факторов правообразования»1.
Таким образом, сам процесс проявления вовне правотворческой воли (процесс волеизъявления) выступает в качестве источника права («общего источника права»). Например, при объявлении голосования в парламенте по проекту закона в окончательной редакции сам смысл последующей процедуры выражен в «открытии» соответствующей воли каждого отдельного депутата и всего законодательного органа в целом. При этом воля выражается вовне («открывается») достаточно быстро, ipso facto в течение нескольких минут существует источник права в чистом виде как процесс выражения вовне правотворческой воли уполномоченного субъекта. После того, как воля выражена, подводятся итоги голосования, которые утверждаются и тем самым облекают уже выраженную волю в определённую форму, а именно в форму принятого закона, который далее в установленном порядке вступает в силу.
В аспекте различения источника права и формы права, и, особенно, придания источнику права соответствующего волевого характера (волевой парадигмы) отчётливо проявляются гегелевские мотивы определения воли как природы самого права и природы всего правового регулирования как субъективной и системной человеческой деятельности.
Рассмотрим элементы обозначенной логической цепочки «исток права» - «источник права» - «форма права» по отдель-
1 Коркунов Н. М. Указ. соч. С. 345.
ности.
Исток права (origo iuris) представляет собой саму природу правового регулирования, которую составляет устойчиво существующая и всякий раз субъективно определяемая совокупность разнообразных пра-вообразующих факторов. Данные факторы по отношению к природе самого человека и общества могут иметь либо внешний характер (климат, географическое положение, язык общения), либо внутреннюю природу (сознание людей, психика человека, устойчивые типы и модели поведения).
Исток права оказывает объективное воздействие на формирование и видоизменение воли субъекта правотворческой деятельности. Например, социально-экономические правообразующие факторы и их элементы во многом определяют политические позиции парламента (бытие в данном случае определяет сознание).
Категория «исток права» указывает как на конкретный путь происхождения национального права, так и подчёркивает целостное значение генезиса правового регулирования, оказывает влияние на постановку и последующее разрешение проблемы партикулярного и сословного права. Исток права объективно образуется в русле устойчивых закономерностей в реализации и развитии регулируемых отношений в значении 1) их появления, 2) разумного объяснения их существования и 3) выяснения смысла (смыслов) их социального выражения.
Истоки права как факторы правообра-зования обладают как объективным, так и субъективным характером. При этом важно отметить их 1) глобальное, подспудное воздействие на устойчивые социальные связи и 2) точечное, сюжетное влияние на качество последующего правового регулирования конкретного социального взаимодействия.
При этом степень субъективной познаваемости истока права (как правило, не обладающая высоким значением) отражает известную спорность вопроса об истоке права как правовой, а не социологической или философской категории.
Источник права (fons iuris) может быть определён как субъективно осознаваемая и объективно выражаемая вовне воля кон-
кретного субъекта правотворчества. На этом уровне правообразование как объективная категория преобразуется в правотворчество, в содержании которого отчётливо выражена воля данного субъекта. Важно понимать, что последующее документальное (формальное) закрепление этой воли зависит не от типа должностного положения такого субъекта, а от характера выраженной таким субъектом правотворческой воли.
Именно в таком смысле мы можем трактовать волю законодателя и её выражение в законе, волю судьи и её выражение в судебном прецеденте и правовой позиции, волю контрагента договора и её выражение в содержании этого договора. Несколько особняком стоит долговременно выражаемая воля общества и её закрепление в правовых обычаях и консенсуальная воля erga omnes субъектов международных отношений, которая отражается в обычаях и договорах международного права.
Принципиально важным в этом смысле является следующее замечание В.А. Руд-ковского: «источником права является воля субъекта, правомочного устанавливать общеобязательные правовые предписания. Однако для того, чтобы воля могла стать правом, она должна быть выражена в надлежащей юридической форме ... Воля должна быть признана источником права ещё до того (курсив мой - М.С.), как она воплотится в конкретный закон или другую форму права»1.
Воля правотворящего субъекта является своеобразной медианой и нервом последующего правового регулирования, поскольку развитие правотворческой деятельности в значении видоизменения воли (и волевых свойств субъектов, её проявляющих) определяет качество и количество форм права в конкретной устойчивой правовой традиции и в отдельно взятой национальной правовой системе. Следовательно, развитие характерных черт воли субъектов правотворчества (волетворчества) устанавливает качество определённой правовой традиции (например, традиции законодательного кодифицированного права или традиции судейского прецедентного права).
1 Рудковский В.А. Теория источников права. С. 26, 27; Рудковский В.А. Источники права. С. 74.
Т.В. Кашанина под источником права понимает «волю правотворческих субъектов (через которую объективная реальность преломляется в нормах права); ... результат осознания объективных общественных потребностей посредством ряда правотворческих процедур»2. Тем самым, категория «источник права» включает в себя созидательный аспект, а также аспект ценностный (оценочный), который определяется во многом конъюнктурными предпочтениями субъекта правотворческой деятельности и особенностями общественной оценки той социальной ситуации, в которой данный субъект находится.
Таким образом, выражение правотворческой воли вовне как источник права зависит от характера и качества правообра-зующих факторов как истоков правового регулирования, глобально воздействующих на субъектов, выражающих эту волю.
Форма права (forma iuris) может выступать в трёх аспектах:
1) в качестве средства документального выражения норм старого (недействующего в данный момент времени) права (ius vetus);
2) в качестве средства восприятия, познания и запоминания норм современного (действующего) права (ius novus);
3) в качестве формального (формализованного) средства объективного отражения действующего позитивного права, нормы которого подлежат применению для регулирования социальных отношений (ключевым моментом здесь является возможность единообразной ссылки всех правоприменителей на содержащиеся в рамках такой формы общеобязательные нормы права).
Нетрудно заметить, что первые два смысла формы права носят познавательный характер (fontes cognoscendi) и по этой причине часто отрицается их юридическое (нормативное) значение3. Третий же смысл указывает на регулятивное (действующее, активное) содержание формы (fontes agendi), т.е. собственно, на то, ради чего та-
2 Кашанина Т.В. Структура права. С. 127; также см.: Кашанина Т.В. Эволюция форм права // Lex Russica. 2011. № 1.
3 См.: Иванюк О.А. Указ. соч. С. 147.
кая форма создаётся и действует (именно в этом смысле в своё время М.Н. Капустин писал о законе как о «законченной норме права»)1.
Форму права в данном случае необходимо понимать как внешнюю форму отражения действующих юридических предписаний, поскольку ещё одно известное значение формы права - внутренняя (структурная) форма - имеет не столько единичный характер (по отношению к конкретному закону, указу или постановлению), сколько обладает объединяющим качеством формальности в отношении всего действующего позитивного права (в этом значении можно говорить о структурных особенностях права в целом, о критериальном выделении отраслей и подотраслей права либо о выделении юридических институций персонального или функционального характера).
Т.В. Кашаниной такие внешние формы права определяются как «формы закрепления норм права»2. Таким образом, форма права является средством закрепления и документального выражения юридических норм, содержащих в себе уже выраженную (отражённую) волю субъекта правотворческой деятельности как источник права. Также, с точки зрения Кашаниной, форма права это «резервуар, где находятся юридические нормы; то, из чего мы черпаем знания о праве»3.
По мнению Н.М. Коркунова и В.М. Хвостова, формы права технически выражают собой общеобязательный харак-
4
тер тех норм, которые в них закреплены . Следовательно, формами действующего права можно назвать только те устойчиво существующие формы, нормы права внутри которых государством и обществом признаются обязательными к исполнению. Таким образом, универсальная обязательность является свойством именно норм права, содержащихся внутри форм права, но не
1 Капустин М.Н. Теория права (юридическая догматика). Т. 1. Общая догматика. М.: Университетская типография на Страстном бульваре, 1868. С. 139.
2 Кашанина Т.В. Структура права... С. 124.
3 Кашанина Т.В. Структура права. С. 127.
4 См.: Коркунов Н.М. Указ. соч. С. 343 - 344; Хвостов В.М. Общая теория права: элементарный
очерк. Изд. 5-е. М.: Книжный дом «ЛИБРОКОМ», 2011. С. 83.
наоборот. И значит, более верным будет выражение «нормы права, закреплённые в законе, имеют юридическую силу» (а не «закон имеет юридическую силу»).
Именно в таком смысле Н.М. Корку-нов определяет форму права («форму объективирования юридических норм») как «признак общеобязательности нормы ... в данном обществе и в данное время»5. При этом, с точки зрения В.М. Хвостова, «возникают и получают обязательную силу юридические нормы» именно в рамках форм права, основными среди которых автор называет закон и обычай, а также договор между государствами в международном
6
праве .
Исходя из этого, линейная конструкция «истоки права» - «источники права» -«формы права», основанная на волевой парадигме, даёт возможность формирования более чёткого представления о самой природе обязательности юридических норм и общеобязательности нормативных предписаний как признака объективного права в целом. Ведь в таком случае, имея в виду именно источники права (как способы выражения вовне правотворческой воли соответствующих субъектов) в качестве носителей общеобязательной природы юридических норм, системы которых формируются под воздействием такой воли, мы можем исходить из их принципиального воздействия на образование именно норм права, которые (в силу объективной необходимости) сразу же облекаются в определённую оболочку формы права. Соответствующие формы права (закон, подзаконный акт, судебный прецедент et я1.) обладают в этом случае лишь опосредованным характером и их формальная обязательность есть всего лишь отражение обязательности тех норм права, которые уже входят в их состав (поскольку «пустых» формальных оболочек права не может быть по определению).
В то же время, если придерживаться традиционного монистического подхода, сами источники (формы) права будут носить первичный (в сравнении с нормами права), обязательный к реализации уполномоченными субъектами характер, а содер-
5 Коркунов Н.М. Указ. соч. С. 343, 344.
6 Хвостов В.М. Указ. соч. С. 83.
жащиеся в них нормы права, очевидно, будут нуждаться в придании им общеобязательности со стороны таких источников как форм внешнего объективирования права. Именно в таком смысле рассуждает об источниках международного права известный специалист в области теории международного права Л.П. Ануфриева1. Также похожие мысли со ссылкой на устоявшиеся догмы общей теории права высказывает подавляющее большинство исследователей конкретных внешних форм права (с монистической точки зрения - конкретных видов источников права): правовых обычаев, судебных и иных юридических прецедентов, договоров, правовой доктрины.
Последовательное рассмотрение (в порядке указанного перечисления) форм действующего национального позитивного права, а также - права международного, как правило, создаёт упрощённую картину как самих этих форм, тройственное значение которых было определено ut supra, так и рассматриваемой проблематики соотношения форм права и источников права. При этом очевидно, что каждая созданная и действующая форма права в значительной степени отражает характер соответствующего источника права и глобально определяется множеством факторов правообразования как истоков правового регулирования. Подобная ситуация может быть проиллюстрирована существованием в соответствующих широтах Мирового океана айсбергов, надводная часть которых составляет в среднем 1/8 от их массивной подводной части. Изучая состояние и развитие структуры айсберга, мы всегда должны принимать во внимание устойчивые подводные течения, которые увлекают айсберг за собой, в силу чего он может преодолевать многие сотни километров. Если соотнести надводную часть такой ледяной горы с формами права, а её подводное окончание - с источниками права (при этом течения, очевидно, окажутся подобны истокам права), то это образует занимательную и соответствующую дей-
1 См.: Ануфриева Л.П. Понятие «источник права» в международно-правовой науке: догма «классики» и современная доктрина // Современное международное право: теория и практика. М.: Оригинал-макет, 2015. С. 42 - 44.
ствительности картину соотношения данных категорий как в общей теории права, так и на уровне отраслей национального права.
Необходимое линейно-логическое различение истока права, источника права и формы права базируется на волевой концепции правообразования и правотворческой деятельности, аргументы которой выразительно представлены в соответствующих трудах Т.В. Кашаниной2, Н.Н. Воплен-ко3 и В.А. Рудковского4.
Также важно отметить, что принципиальное разграничение источника права и формы права следует производить с учётом субъективно-темпорального критерия: наше представление об источнике права всегда должно проявляться в настоящем времени и оценивать выражающуюся здесь и сейчас волю субъекта правотворчества, а представление о форме права (в смысле её уже свершившегося создания) по смыслу определяется нами в прошедшем, перфектном времени.
Таким образом, постепенный отказ как от монистического, так и от плюралистического подходов к соотношению категорий «источник права» и «форма права» и последовательное движение в сторону признания источникового значения волевой составляющей всякой правотворческой деятельности (волевой парадигмы), как представляется, будет способствовать потенциальной унификации научных взглядов и оценок соответствующих категорий, введению этих категорий в едином значении в терминологический корпус действующего законодательства и, в конечном итоге, послужит необходимому сближению теоретических и практических позиций в сфере оценки процесса формирования нормативных средств регу-
2 См.: Кашанина Т.В. Структура права. М.: Проспект, 2013; Кашанина Т.В. Эволюция форм права // Lex Russica. 2011. № 1.
3 См.: Вопленко Н.Н. Очерки общей теории права. Волгоград: Изд-во Волгоградского государственного университета, 2009.
4 Рудковский В.А. Теория источников права: дискуссионные моменты // Вестник Саратовской государственной юридической академии. 2015. № 6 (107); Рудковский В.А. Источники права: проблемы теории // Вектор науки ТолГУ. Серия: Юридические науки. 2016. № 4 (27).
лирования социальных отношений и их до- кументального (формального) закрепления.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Александрова, М.А. Решения Конституционного суда Российской Федерации как источник российского права: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. - М., 2017. - 32 с.
2. Ануфриева, Л.П. Понятие «источник права» в международно-правовой науке: догма «классики» и современная доктрина // Современное международное право: теория и практика. - М.: Оригинал-макет, 2015. - 432 с.
3. Байтин, М.И. Сущность права (современное нормативное правопонимание на грани двух веков). - Изд. 2-е, доп. - М.: Право и государство, 2005. - 544 с.
4. Болгова, О.С. Основные источники права // Известия Российского государственного педагогического университета им. А. И. Герцена. - 2009. - № 92. - С. 48 - 50.
5. Васильева, Т.А. Понятие и значение источника права // Вестник Волжского университета имени В.Н. Татищева. - 2010. - № 73. - С. 37 - 44.
6. Вопленко, Н.Н. Очерки общей теории права. - Волгоград: Изд-во Волгоградского государственного университета, 2009. - 898 с.
7. Гаджинова, Ф.М. Источники права и их система в современном российском праве: дис. . канд. юрид. наук. - М., 2004. - 171 с.
8. Дробышевский, С.А., Данцева, Т.Н. Формальные источники права. - М.: Норма, 2011.
- 160 с.
9. Зивс, С. Л. Источники права. - М.: Наука, 1981. - 240 с.
10. Иванюк, О.А. Источники права: проблема определения // Журнал российского права. - 2007. - № 9 (129). - С. 142 - 150.
11. Изаксон, Р.А. Актуальные проблемы источников права // Вестник ВосточноСибирского института МВД России. - 2014. - № 3 (70). - С. 12 - 20.
12. Капустин, М.Н. Теория права (юридическая догматика). Т. 1. Общая догматика. -М.: Университетская типография на Страстном бульваре, 1868. - 392 с.
13. Кашанина, Т.В. Эволюция форм права // Lex Russica. - 2011. - № 1. - С. 34 - 53.
14. Кашанина, Т.В. Структура права. - М.: Проспект, 2013. - 584 с.
15. Коркунов, Н.М. Лекции по общей теории права. - СПб.: Юридический центр Пресс.
- 2003. - 430 с.
16. Лапаева, В.В. Различные типы правопонимания: анализ научно-практического потенциала // Законодательство и экономика. - 2006. - № 4. - С. 5 - 15.
17. Марченко, М.Н. Источники права. - М.: Проспект, 2005. - 760 с.
18. Марченко, М.Н. Источники права. - 2-е изд., перераб. - М.: Норма, 2014. - 672 с.
19. Мирошник, С.В. Источник права и форма права: соотношение понятий // Пробелы в российском законодательстве: юридический журнал. - 2013. - № 5. - С. 35 - 37.
20. Петражицкий, Л.И. Теория права и государства в связи с теорией нравственности. Ч. 2. - М.: Юрайт, 2016. - 421 с.
21. Петров, К.В. Об источниках и формах права в постсоветском правоведении // Ленинградский юридический журнал. - 2009. - № 1. - С. 61 - 75.
22. Реутов, В.П. Типы правопонимания и проблема источников и форм права // Вестник Пермского университета. Юридические науки. - 2010. - № 2 (8). - С. 54 - 70.
23. Рудковский, В.А. Теория источников права: дискуссионные моменты // Вестник Саратовской государственной юридической академии. - 2015. - № 6 (107). - С. 23 - 28.
24. Рудковский, В.А. Источники права: проблемы теории // Вектор науки ТолГУ. Серия: Юридические науки. - 2016. - № 4 (27). - С. 73 - 75.
25. Хвостов, В.М. Общая теория права: элементарный очерк. - Изд. 5-е. - М.: ЛИБРО-КОМ, 2011. - 152 с.
