CC BY
7
16. Волчецкая Т.С. Возможности ситуационного подхода в противодействии и профилактике преступлений экстремистского характера // Ситуационная обусловленность терроризма и экстремизма как одной из угроз национальной безопасности Российской Федерации. Материалы Международной научно-практической конференции. Калининград, 2021. С. 5-11.
Козырева Ирина Евгеньевна, доцент кафедры криминалистики Института права ФГБОУВО «Уфимскийуниверситет науки и технологий», канд. юрид. наук, доцент, E-mail: irinak75@gmail.com
PSYCHOLOGICAL FEATURES OF IDENTIFYING AND OVERCOMING FALSE TESTIMONY OF WITNESSES AND VICTIMS DURING THE PRELIMINARY
INVESTIGATION
I.E. Kozyreva
The article is devoted to the important problem of establishing the reliability of the testimony of witnesses and victims during the preliminary investigation. An analysis of statistical data and the practice of investigating criminal cases has shown that not all witnesses and victims who give false testimony are prosecuted for a number of reasons.
From the standpoint of modern legislation, the author examined the nature, essence and psychological characteristics of false testimony that participants in criminal proceedings deliberately give during interrogations during the investigation of criminal cases. Particular attention in the article is paid to the psychological characteristics of giving false testimony by witnesses and victims, based on the differentiation of various motives for their negative behavior. The tactical aspects of the actions of the investigator when responding to the giving of knowingly false testimony by those interrogated in a criminal case are also considered. It is noted that an analysis of unreliable testimony is necessary, which in a number of situations turns out to be not false, but the result of a conscientious mistake by the interrogated. Based on the use of psychological recommendations, the main stages of diagnosing false testimony are identified, and corresponding scientific and practical recommendations for overcoming them are developed.
Keywords: interrogation of witnesses and victims; false testimony during interrogation, tactics to overcome false testimony, psychology of interrogation
Kozyreva Irina Evgenievna, associate Professor of the Department of Criminology at the Institute of Law of the Federal State Educational Institution of Higher Education Ufa University of Science and Technology, candidate of Law, associate Professor E-mail: irinak75@gmail.com
УДК 343.237 DOI: 10.24412/2071-6184-2023-4-45-54
СОУЧАСТИЕ В ПРЕСТУПЛЕНИИ БЕЗ ИСПОЛНИТЕЛЯ
И.А. Копьёва
Рассматривается вопрос о признании соучастием совместной приготовительной деятельности лиц, которые успешно исполнили роли организатора, подстрекателя и пособника, при отсутствии исполнителя. Аргументируется позиция, что соучастие в преступлении
возникает с момента наличия в деяниях нескольких лиц признаков умышленного совместного участия в совершении умышленного преступления, даже если исполнитель преступления ещё не вступил в сговор. Предлагается выделять сговор, который образует объективную сторону приготовления к преступлению без признаков соучастия, и сговор соучастников на стадии приготовления. В первом случае предлагается привлекать к ответственности за приготовление к тяжкому или особо тяжкому преступлению, а во втором - за приготовление к тяжкому или особо тяжкому преступлению, совершенное в соучастии. Анализируется вопрос о добровольном отказе лица на стадии приготовления к тяжкому или особо тяжкому преступлению при отсутствии исполнителя. При назначении наказания соучастнику за создание условий для совершения деяния исполнителем, еще не вступившем в сговор, предлагается учитывать характер и степень фактического участия лица в приготовлении к совершению тяжкого или особо тяжкого преступления, значение этого участия для будущего деяния исполнителя, а также его влияние на характер и размер возможного вреда.
Ключевые слова: соучастие в преступлении, сговор на совершение преступления, добровольный отказ соучастника, назначение наказания соучастнику.
Анализ действующих уголовно-правовых норм, регулирующих ответственность за соучастие в преступлении, дает основание говорить как об их акцессорной природе, так и их действии, основанном на принципе самостоятельной ответственности соучастников. Это подтверждается, в частности, положениями уголовного закона о зависимости ответственности соучастников от характера и степени их фактического участия в совместном совершении преступления и вместе с тем от вида стадии совершения преступления, на которой прекратилось деяние исполнителя. Однако уголовный закон не содержит прямого ответа на вопрос: возможно ли соучастие в преступлении без исполнителя?
Представители акцессорной теории ответственности за соучастие в преступлении разделяют точку зрения, согласно которой соучастия в преступлении без исполнителя быть не может. Так, по мнению М.И. Ковалёва, если нет исполнителя, то нет и преступления, и было бы бессмыслицей действия нескольких лиц, среди которых нет исполнителя, называть соучастием в преступлении; соучастие возможно только в том случае, если исполнитель выполнил задуманный соучастниками состав преступления или начал его исполнение [1, с. 99]. На современном этапе развития теории уголовного права также есть последователи позиции о возникновении соучастия с момента начала совершения преступления исполнителем. По мнению А.К. Субачева, совместные приготовительные действия нескольких лиц в отсутствие исполнителя не образуют соучастие в преступлении [2, с. 57]. Как указывает А.В. Украинчик, соучастие на стадии приготовления к преступлению возникает с момента совершения преступления исполнителем, что нужно понимать не как момент достижения сговора на совершение преступления, а как момент начала приготовительных действий исполнителем [3, с. 121].
Сторонники принципа самостоятельной ответственности соучастников разделяют мнение о том, что основание ответственности каждого из соучастников лежит не в действиях исполнителя, а в его собственных общественно опасных и противоправных действиях, которые способствуют достижению единого преступленного результата [4, с. 45; 5, с. 6-7].
Следует согласиться с Е.М. Романовской, что акцессорность соучастия проявляется в том, что, в отличие от единоличного совершения преступления, действия соучастников без исполнителя не способны вызвать желаемый преступный результат [6, с. 276]. Но вместе с тем можно сделать оговорку: действия соучастников без исполнителя не способны вызвать конечный результат совместной деятельности, а промежуточный вполне способны - совместно создать условия для совершения преступления.
Общепризнанной позицией является понимание исполнителя как соучастника преступления, который совершает деяние, предусмотренное соответствующей статьёй Особенной части УК, образующее объективную сторону состава преступления. Момент начала совершения такого деяния совпадает с моментом начала стадии покушения на преступление. В связи с этим представляется, что подход, согласно которому соучастие на стадии приготовления возникает только в случае совершения исполнителем, помимо сговора, других действий по созданию условий для исполнения в будущем своей роли, можно оценить как необоснованно расширительный. Поэтому правильным видится вывод о достаточности для констатации соучастия на стадии приготовления к преступлению со стороны исполнителя только вступления в сговор. Правильность такого подхода подтверждается также судебной практикой. Так, Тобольский городской суд Тюменской области признал К. организатором приготовления убийства по найму. Суд установил, что К., являясь опекуном потерпевшей, на почве личных неприязненных отношений решила организовать ее убийство, о чем проинформировала М. и попросила последнюю найти исполнителя за денежное вознаграждение. Со своей стороны, М., желая предотвратить убийство, сообщила о действиях К. сотрудникам полиции. В связи с этим под видом исполнителя преступления выступил сотрудник полиции. М. сообщила К. о подыскании исполнителя, в результате чего К. передала ей часть суммы денежного вознаграждения для последующей передачи исполнителю, пообещав передать оставшуюся сумму после совершения убийства и передачи паспорта потерпевшей в качестве его подтверждения. После сообщения М. о совершении убийства и передачи паспорта потерпевшей, К. передала оставшуюся сумму денежных средств и была задержана. Суд квалифицировал действия К. по ч. 1 ст. 30, ч. 3 ст. 33, п. «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ [7]. Как видно из материалов дела, К. вступила через М. в сговор с «исполнителем преступления» посредством передачи ему денежного вознаграждения. На этом действия «исполнителя преступления» на стадии приготовления закончились. Представляется, что получение денежного вознаграждения исполнителем является частью действий по вступлению в сговор на совершение преступления, который достигается со стороны организатора путем подкупа исполнителя, и не представляет собой иное создание условий для совершения преступления исполнителем.
Согласно законодательному и общепризнанному взгляду на вопрос основания уголовной ответственности, привлечь к уголовной ответственности можно только при условии наличия в общественно опасном деянии признаков предусмотренного УК РФ состава преступления. Следует согласиться с А.Ю.
Головиным и Н.В. Бугаевской в том, что состав преступления, как некая матрица, должен иметь определенные сформированные доктриной очертания [8, с. 260]. Законодатель, говоря об основании уголовной ответственности, не конкретизирует ни стадию совершения преступления, ни способ его совершения: единолично или в соучастии. Состав преступления, совершаемого в соучастии, содержит признаки, предусмотренные в диспозиции статьи Особенной части УК РФ и соответствующей части ст. 33 УК РФ, определяющей признаки роли отдельного соучастника. Анализ положений ст. 33 УК РФ свидетельствует о том, что роль организатора, подстрекателя или пособника является успешно выполненной при достижении соответствующего результата: должна состояться организация, увенчаться успехом склонение или содействие. При этом законодатель, описывая роль подстрекателя, не указывает на склонение именно исполнителя преступления, что говорит о возможности склонения другого лица к исполнению роли пособника или организатора. В связи с этим и пособник может содействовать подстрекателю или организатору. Представляется, что констатация факта соучастия как совместной преступной деятельности связана с наличием возможности исполнить роль организатора, подстрекателя и пособника при отсутствии исполнителя. На этапе приготовления к преступлению главной фигурой может выступить организатор, который разработал план, вовлек нескольких лиц, распределил между ними роли подстрекателей и пособников, которые они успешно исполнили (например, подстрекатель склонил пособника к изготовлению орудия, которое последний изготовил и передал организатору) и тем самым создали условия для совершения преступления. Вряд ли можно согласиться с А.К. Субачевым в том, что без действий исполнителя соучастие лишено общественной опасности, поскольку не может причинить вред объекту преступления [2, с. 59]. Такой подход исключает общественную опасность деяний по созданию условий для совершения тяжкого или особо тяжкого преступления, тогда как приготовление к такому преступлению обладает всеми признаками преступления.
Как представляется, иной подход ограничивает возможность учесть при назначении наказания лицам, преступные действия которых были выявленными на стадии приготовления к тяжкому или особо тяжкому преступлению, факта совместного создания условий для совершения такого преступления. Ведь в сознании лиц, которые успешно создали условия для совершения преступления, исполнитель имеется как таковой, который появится в нужный для них момент. Отсутствие исполнителя на этапе создания условий для совершения преступления связано лишь с выбором времени приискания исполнителя. Совместность подтверждается общими усилиями, которые порождают единый преступный результат - создание условий для совершения преступления, а также наличием единого умысла. Особенностью интеллектуальной стороны умысла в таком случае является осознание того факта, что условия создаются для совершения деяния исполнителем, который появится в будущем.
Возможность признания соучастием совместное создание условий для совершения деянием исполнителем, который существует только в сознании соучастников, а на самом деле отсутствует, подтверждается также судебной прак-
тикой. Так, Краснодарский краевой суд признал Т. и Х. организаторами приготовления к совершению убийства трех лиц по найму. Суд установил, что Т. и Х. обратились к Ч., который согласился подыскать исполнителя убийства, однако, не желая участвовать в совершении преступления, сообщил о его подготовке в УФСБ России по Краснодарскому краю. В процессе встречи с потенциальным исполнителем, которым выступил сотрудник УФСБ, Т. и Х. предложили последнему совершить убийство по найму трех лиц, а также предоставили сведения о потерпевших. Кроме того, Т. и Х. лично, а также с помощью лиц, не осведомленных об их истинных намерениях, собрали на бумажных носителях сведения о личностях, родственных связях, номерах транспортных средств и телефонов потерпевших. Эти данные, фотографии мест работы и жительства потерпевших, а также деньги в сумме 250000 руб., предназначенные в качестве аванса исполнителю преступления, они поместили в заранее оговоренный через посредника тайник, расположенный на стенке трансформаторной будки. После инсценировки сотрудниками УФСБ совершения убийства, убедившись в успешном исполнении «заказа» посредством предоставленных снимков и вещей потерпевших, Т. и Х. передали «исполнителю» оставшуюся часть денежного вознаграждения и были задержаны сотрудниками УФСБ. Суд квалифицировал их действия по ч. 1 ст. 30, ч. 3 ст. 33, п. «а», «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ [9].
Законодатель, описывая признаки приготовления к преступлению, указывает на возможность создания условий единолично или совместно с другими лицами путем достижения сговора на совершение преступления. Сговор на совершение преступления при этом может быть достигнут между любыми соучастниками, в том числе до вступления в сговор исполнителя преступления. В связи с этим можно выделить сговор, который образует объективную сторону приготовления к преступлению без признаков соучастия, и сговор соучастников на стадии приготовления. Тогда первый будет иметь место, если лицо, которое согласилось совместно создать условия для совершения преступления, по причинам, не зависящим от его воли, или добровольно не исполнило роль организатора, подстрекателя или пособника. В этой ситуации ответственность должна наступать за приготовление к тяжкому или особо тяжкому преступлению. В свою очередь, сговор соучастников на стадии приготовления возникает, когда соучастникам удалось успешно создать условия для совершения преступления, то есть состоялась организация, склонение и содействие, что должно влечь ответственность за приготовление к тяжкому или особо тяжкому преступлению, совершенное в соучастии. Что касается исполнителя, то представляется правильным считать моментом достижения сговора с его стороны дачу согласия быть исполнителем совместно совершаемого соучастниками преступления, так как роль исполнителя не предполагает совершение иных действий на стадии приготовления к преступлению и воплощается на стадии покушения на преступление. Следует отметить, что ещё в Уголовном уложении 1903 г. упоминаются «соучастники въ соглашенш» и «соучастники въ преступной деятельности». Согласно разъяснениям к статьям 51 и 52 Уголовного уложения «именуются «соучастниками» только лица, участвовавшая въ выполненш, и
притомъ лишь указанными въ законЬ способами, а всЬ друпя, согласившiяся на учаспе, именуются «согласившимися на преступное дЬяше»; по отношенш къ юридическимъ послЪдствiямъ соглашенiе на преступное дЬяше приравнивается къ приготовленш» [10, с. 194].
Признание возможности создания в соучастии условий для совершения тяжкого или особо тяжкого преступления до вступления в сговор исполнителя порождает вопрос о добровольном отказе лица на стадии приготовления к такому преступлению при отсутствии исполнителя. В таком случае добровольный отказ возможен как до момента окончания совместного создания условий для совершения преступления, так и после успешного создания таких условий. В первом случае лицу достаточно прекратить добровольно и окончательно деятельность по созданию условий, осознавая возможность успешного осуществления такой деятельности. При добровольном отказе лица со стороны других лиц будет иметь место неудавшееся соучастие в преступление, результатом которого будет ответственность за приготовление к преступлению в виде приискания соучастников. Во втором случае, когда успешное совместное создание условий свидетельствует о наличии в деянии организатора, подстрекателя и пособника состава приготовления к преступлению, совершенного в соучастии, для добровольного отказа соучастнику следует выполнить требования, предусмотренные в ч. 4 ст. 31 УК РФ, то есть организатору и подстрекателю -предотвратить совершение преступления, а пособнику - предпринять для этого все зависящие от него меры. В случае добровольного отказа организатора, подстрекателя или пособника иные соучастники подлежат ответственности за приготовление к преступлению, совершенное в соучастии.
Таким образом, соучастие в преступлении возникает с момента наличия в деяниях нескольких лиц признаков умышленного совместного участия в совершении умышленного преступления, даже если исполнитель преступления ещё фактически не определён. В связи с этим совместное приготовление к тяжкому или особо тяжкому преступлению нескольких лиц до вступления в сговор исполнителя должно оцениваться как приготовление к такому преступлению, совершенное в соучастии. Кроме того, на стадии приготовления к преступлению соучастники могут проявить высокую степень активности по созданию условий для совершения в будущем деяния исполнителем. При назначении наказания таким лицам, помимо общих начал назначения наказания, подлежат учету характер и степень фактического участия лица в приготовлении к совершению преступления, значение этого участия для будущего деяния исполнителя, а также его влияние на характер и размер возможного вреда.
В теории уголовного права характер фактического участия соучастника в совершении преступления большинством ученых рассматривается как выполненная соучастником роль, а степень фактического участия - как оценка уровня его активности [11, с. 143-144; 12, с. 137; 13, с. 86-87; 14, с. 173]. Роль исполнителя и организатора имеет большую степень общественной опасности, нежели роль подстрекателя и пособника, что подтверждается существованием общего правила о поглощении ролью исполнителя всех других исполненных лицом ролей, а ролью организатора - роли подстрекателя и пособника. Представляет-
ся, что уровень активности соучастника определяется количеством выполненных им ролей, видом и количеством выполненных функций в пределах соответствующей роли, а также проявлением инициативы со стороны соучастника на совместное совершение преступления. Уровень активности организатора всегда выше, нежели уровень активности подстрекателя и пособника, поэтому наказание подстрекателя и пособника, при других равных условиях, не может быть более строгим, нежели наказание организатора. Более высокий уровень активности имеет тот подстрекатель, который использовал несколько способов склонения, нежели тот, который ограничился одним способом. Подстрекатель, который склонил путем принуждения, имеет большую степень активности, чем тот, который склонил путем уговора или подкупа. Физическое пособничество характеризуется большей степенью активности, нежели интеллектуальное пособничество. Совершение пособником нескольких деяний (например, предоставил орудие совершения преступления и устранил препятствие) повышает степень его активности, нежели только одного. Кроме того, имеет большую степень активности тот пособник, который выполнил деяние в полном объеме, чем пособник, который выполнил только часть такого деяния (например, один пособник изготовил орудие совершения преступления, а другой пособник передал его организатору). Проявление инициативы повышает уровень активности соучастника, но не делает его самым опасным среди других соучастников. Так, если инициатором создания условий для совершения в будущем деяния исполнителем выступил подстрекатель, то уровень его активности при других равных условиях будет выше, чем уровень активности пособника, но подстрекатель не станет более общественно опасным, нежели организатор.
Подводя итог вышесказанному, можно сделать вывод, что успешное совместное создание условий для совершения тяжкого или особо тяжкого преступления лицами, которые еще не подыскали исполнителя и сами не намерены исполнять роли соисполнителей, образует приготовление к преступлению, совершенное в соучастии. При назначении наказания соучастнику за создание условий для совершения деяния исполнителем, еще не вступившем в сговор, следует учитывать характер и степень фактического участия лица в приготовлении к совершению преступления, значение этого участия для будущего деяния исполнителя, а также его влияние на характер и размер возможного вреда.
Список литературы
1. Ковалев М.И. Соучастие в преступлении. Ч. 1. Понятие соучастия: монография. Свердловск: Урал. рабочий, 1960. 288 с.
2. Субачев А.К. Институт соучастия в преступлении и его отражение в нормах Особенной части Уголовного кодекса Российской Федерации: дис. ... канд. юрид. наук: 12.00.08. Владивосток, 2018. 215 с.
3. Украинчик А.В. Основания акцессорности в российской конструкции соучастия // Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России. 2020. № 4 (88). С. 120-126.
4. Царегородцев А.М. Ответственность организаторов преступлений: учеб. пособие. Омск: Науч.-исследовател. и редак.-издат. отд. Омск. высшей школы милиции МВД СССР, 1978. 73 с.
5. Сергеев В.В. Соисполнительство преступления по советскому уголовному праву: автореф. дис. ... канд. юрид. наук: 12.715. Москва, 1972. 17 с.
6. Романовская Е.М. Влияние акцессорности соучастия на квалификацию преступлений // Вестник Омского университета. Серия «Право». 2008. № 3 (16). С. 274-276.
7. Приговор Тобольского городского суда Тюменской области от 20 октября 2017 г. по делу № 1-369/2017 [Электронный ресурс]. URL: https://sudact.ru (дата обращения: 30.10.2023).
8. Головин А.Ю., Бугаевская Н.В. Структурные элементы состава преступления и их значение для квалификации и предупреждения преступлений коррупционной направленности // Криминологический журнал Байкальского государственного университета экономики и права. 2015. Т. 9. № 2. С. 257-264.
9. Приговор Краснодарского краевого суда от 4 октября 2013 г. по делу № 2-42/2013 [Электронный ресурс]. URL: https://sudact.ru (дата обращения: 30.10.2023).
10. Уголовное уложение от 22 марта 1903 г. / под ред. Н.С. Таганцева. Рига: Лета, 1922. 1624 с.
11. Арутюнов А.А. Соучастие в преступлении: монография. Москва: Статут, 2013. 408 с.
12. Благов Е.В. Назначение наказания (теория и практика): монография. Яросл. гос. ун-т. Ярославль, 2002. 187 с.
13. Бурчак Ф.Г. Соучастие: социальные, криминологические и правовые проблемы : монография. Киев: Вища шк., 1986. 208 с.
14. Тельнов П.Ф. Ответственность за соучастие в преступлении: научное издание. Москва: Юрид. лит., 1974. 208 с.
Копьёва Ирина Анатольевна, канд. юрид. наук, доцент кафедры, kopyovairinacld@yandex.ru, Россия, Тула, Тульский государственный университет
COMPLICITY IN A CRIME WITHOUT A PERPETRATOR
I.A. Kopyova
The article deals with the recognition of the joint preparatory activities of persons who successfully played the roles of organizer, instigator and aider, in the absence of the perpetrator as complicity in a crime. The position is argued that complicity in a crime arises from the moment when the actions of several persons show signs of deliberate joint participation in the commission of a deliberate crime, even if the perpetrator of the crime has not yet entered into a conspiracy. The author proposes to distinguish between conspiracy, which forms the objective side of preparation for a crime without signs of complicity, and conspiracy of accomplices at the preparation stage. In the first case, the author proposes to prosecute for preparation for a grave or especially grave crime, and in the second - for preparation for a grave or especially grave crime committed in complicity. The issue of voluntary refusal of a person at the stage of preparation for a grave or especially grave crime in the absence of a perpetrator is analyzed. The author proposes to take into ac-
count, when assigning punishment to an accomplice for creating conditions for the commission of an act by a perpetrator who has not yet entered into a conspiracy, the character and degree of the person's actual participation in the preparation for committing a grave or especially grave crime, the significance of this participation for the future act of the perpetrator, as well as his influence on the character and proportion of possible harm.
Keywords: complicity in a crime, criminal conspiracy, voluntary refusal of an accomplice, assignment of punishment to an accomplice.
Kopyova Irina Anatolyevna, Cand. of Legal Sc., Associate Professor of the Department, kopyovairinacld@yandex.ru, Russia, Tula, Tula State University
УДК 343.9:378.6:343.83 001: 10.24412/2071-6184-2023-4-54-61
О КОРРУПЦИОННЫХ РИСКАХ, ВОЗНИКАЮЩИХ В ОБРАЗОВАТЕЛЬНЫХ ОРГАНИЗАЦИЯХ ФЕДЕРАЛЬНОЙ СЛУЖБЫ
ИСПОЛНЕНИЯ НАКАЗАНИЙ
Л.Ю. Перемолотова
Коррупция в современном мире приобрела угрожающие масштабы, проникнув практически во все сферы общественной жизни и направления государственной деятельности. Несмотря на действующие правовые запреты, строгие санкции и общественное порицание, коррупция существует, при этом ее показатели стабильны, а последствия несут значительный урон государству и обществу. Коррупция в образовательной сфере - явление, существующее на объективном и субъективном уровнях, имеющее свои особенности, требующее углубленного исследования и выработки оптимальных мер предупреждения. Коррупционные риски, возникающие в образовательных организациях Федеральной службы исполнения наказаний, обладают определенной спецификой. Обучение в ведомственных образовательных организациях является престижным, что подтверждается ежегодными конкурсами среди абитуриентов. Учитывая данное обстоятельство, проблеме коррупционных рисков, возникающих в процессе проведения вступительных кампаний и обучения курсантов, должно уделяться особое внимание. Представлены результаты социологического исследования проблем коррупционных проявлений и рисков, выявляемых при поступлении абитуриентов в ведомственные образовательные организации. Автором определены и проанализированы обстоятельства и факторы, благоприятствующие и противодействующие коррупции; изучены мнения абитуриентов и сотрудников кадровых подразделений образовательных организаций и комплектующих территориальных органов об эффективности и достаточности законодательной базы противодействия коррупции и состоянии антикоррупционной деятельности в уголовно-исполнительной системе; рассмотрены направления повышения эффективности мер по предупреждению коррупционных рисков.
Ключевые слова: коррупция, образовательные организации, исследование, предупреждение.
В современном российском обществе уровень коррупции многократно возрос. Ментальные установки и ценностные ориентации общества, а также особенности функционирования институтов государства позволяют говорить о
