Научная статья на тему 'СОЦИОЛОГИЯ, МЕТАФИЗИКА, ИДЕОЛОГИЯ: ПРЕДЕЛЫ ОБЪЕКТИВНОГО ЗНАНИЯ'

СОЦИОЛОГИЯ, МЕТАФИЗИКА, ИДЕОЛОГИЯ: ПРЕДЕЛЫ ОБЪЕКТИВНОГО ЗНАНИЯ Текст научной статьи по специальности «Философия, этика, религиоведение»

CC BY
187
35
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
Ключевые слова
социология / методология / позитивизм / ценности / метафизика / идеология / социальная наука / эпистемология / социальные законы / классификация наук / детерминизм / sociology / methodology / positivism / values / metaphysics / ideology / social science / epistemology / social laws / classification of sciences / determinism

Аннотация научной статьи по философии, этике, религиоведению, автор научной работы — Жуков Вячеслав Николаевич

В статье рассматриваются познавательные возможности социологии, особенности ее методологии, эволюция ее восприятия за последние 150 лет. Делается вывод, что социология не может претендовать на статус строгой науки, открываемые ею истины относительны и условны. Основная функция социологии – не открывать законы социальной жизни и не указывать пути социального реформаторства, а приобщать к ценностям мировой культуры, т.е. социализирующая функция. В восприятии ученого сообщества социология проделала эволюцию от строгой всемогущей науки до рядовой обществоведческой дисциплины, возможности которой весьма ограничены.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

SOCIOLOGY AS A SCIENCE: A VIEW FROM THE XXI CENTURY

The article examines the cognitive capabilities of sociology, the peculiarities of its methodology, and the evolution of its perception over the past 150 years. It is concluded that sociology can not claim the status of a strict science, the truths it reveals are relative and conditional. The main function of sociology is not to discover the laws of social life and not to point out the ways of social reformation, but to introduce it to the values of world culture, i.e., a socializing function. In the perception of the scientific community, sociology has evolved from a strict omnipotent science to an ordinary social science discipline, the possibilities of which are very limited.

Текст научной работы на тему «СОЦИОЛОГИЯ, МЕТАФИЗИКА, ИДЕОЛОГИЯ: ПРЕДЕЛЫ ОБЪЕКТИВНОГО ЗНАНИЯ»

gs4 проблемы теории права ^d

DOI 10.24412/2076-1503-2021-3-66-76 ЖУКОВ Вячеслав Николаевич,

доктор юридических наук, доктор философских наук, профессор, профессор кафедры теории государства и права и политологии юридического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова,

e-mail: pifagor2002@mail.ru

СОЦИОЛОГИЯ, МЕТАФИЗИКА, ИДЕОЛОГИЯ: ПРЕДЕЛЫ ОБЪЕКТИВНОГО ЗНАНИЯ

Аннотация. В статье рассматриваются познавательные возможности социологии, особенности ее методологии, эволюция ее восприятия за последние 150 лет. Делается вывод, что социология не может претендовать на статус строгой науки, открываемые ею истины относительны и условны. Основная функция социологии - не открывать законы социальной жизни и не указывать пути социального реформаторства, а приобщать к ценностям мировой культуры, т.е. социализирующая функция. В восприятии ученого сообщества социология проделала эволюцию от строгой всемогущей науки до рядовой обществоведческой дисциплины, возможности которой весьма ограничены.

Ключевые слова: социология, методология, позитивизм, ценности, метафизика, идеология, социальная наука, эпистемология, социальные законы, классификация наук, детерминизм.

ZHUKOV Vyacheslav N.,

Doctor of Law, Doctor of philosophical Sciences, Professor, Professor of the Department of Theory of State and Law and Political Science of the law faculty at Lomonosov Moscow state University,

SOCIOLOGY AS A SCIENCE: A VIEW FROM THE XXI CENTURY

Annotation. The article examines the cognitive capabilities of sociology, the peculiarities of its methodology, and the evolution of its perception over the past 150 years. It is concluded that sociology can not claim the status of a strict science, the truths it reveals are relative and conditional. The main function of sociology is not to discover the laws of social life and not to point out the ways of social reformation, but to introduce it to the values of world culture, i.e., a socializing function. In the perception of the scientific community, sociology has evolved from a strict omnipotent science to an ordinary social science discipline, the possibilities of which are very limited.

Key words: sociology, methodology, positivism, values, metaphysics, ideology, social science, epistemology, social laws, classification of sciences, determinism.

Социология все еще продолжает оставаться относительно молодой наукой. Она возникает к середине XIX в., когда увидели свет главные произведения О. Конта. В последующие 3-4 десятилетия социология завоевывает популярность, не виданную ранее в истории науки. Трудно назвать отрасль обществоведения, на которую социология не оказала бы влияния. Вторая половина XIX - первая половина XX в. - «золотой век» социологии. В это время создаются шедевры, которые в дальнейшем так и остались непревзойденными: во Франции - Э. Дюрк-гейм, Ж.Г. Тард, Г. Лебон, Г. Гурвич, в Германии -Ф. Тённис, Г. Зиммель, М. Вебер, А. Вебер, В. Зом-барт, К. Мангейм, в Англии - Дж. Ст. Милль, Г.

Спенсер, Л.Т. Хобхаус, в США - А.В. Смолл, У.Г. Самнер, Ф. Гиддингс, Э. Каммингс, П.А. Сорокин, в Италии - В. Парето, Г. Моска, Р Михельс, в России - П.Л. Лавров, С.Н. Южаков, В.П. Воронцов, Г.Н. Вырубов, Н.Я. Грот, М.М. Ковалевский, Н.И. Кареев, Л.И. Мечников, П.Ф. Лилиенфельд, В.В. Лесевич. Особенность данного периода состоит в том, что социология только создавалась, и принимали участие в этом ученые, пришедшие в нее из других отраслей знания (философии, истории, экономической теории, антропологии, этнологии, юриспруденции и др.). Подготовка профессиональных социологов начинается только в первой трети XX в. (в Европе попозже, в США пораньше). Социологи классического периода (условно назо-

ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 3 • 2021

вем его так) создавали труды, отвечающие всем требованиям социологии: 1) опора на эмпирический материал, его анализ; 2) поиск закономерностей в жизни общества; 3) применение структурно-функционального метода: рассмотрение социальных явлений как системных объектов, выявление их связей с другими социальными явлениями. Социологи первой волны, избравшие социологию в качестве основного метода исследования, пытались на материале мировой культуры, знакомого им, в частности, по их первому образованию, сделать теоретические обобщения. Изучение их текстов не только дает представление о функциональной зависимости в тех или иных областях общественной жизни, но выступает великолепным кладезем знания мировой культуры. Одно дело -исследование специалиста в рамках какой-либо отрасли обществоведения, совсем другое - рассмотрение того же материала под углом зрения социологических концепций. Взгляд читателя становится много острее, когда материал из истории культуры приобретает смысл, концептуальную направленность. Конечно, всякая теория потенциально страдает ограниченностью, но это неизбежность, с которой приходиться примириться.

Факт формирования социологии на междисциплинарном пограничье обусловил ее изначальную рыхлость и предметную безбрежность. В известном смысле - это естественное следствие социологического подхода. Поскольку социология брала на себя роль универсальной обществоведческой науки, любой историко-культурный материал мог и должен был стать предметом ее изучения. Уже на рубеже Х1Х-ХХ вв. заметны векторы, которые в дальнейшем раздробят единую некогда социологию на десятки ее отраслей: социологию экономики, социологию истории, социологию преступности (криминологию), социологию политики (политологию), социологию города, социологию села, социологию культуры, социологию знания, социологию техники, социологию литературы, социологию музыки, социологию кино, социологию спорта, социологию молодежи и т.п. На данную тенденцию указал уже Р. Мертон, разделив социологические теории на две разновидности: универсальные теоретические системы и теории среднего уровня. Первые претендуют на глобальный анализ истории человечества, вторые исследую эмпирику какого-либо спектра социальных явлений. Будущее социологии, утверждал он, за теориями среднего уровня, универсальные системы страдают субъективизмом и ведут к утопиям [1]. К сказанному следует добавить, что в 20-30-е годы XX в. возникает прикладная социология, основанная на специальных методах изучения социальных явлений. Во второй половине ХХ в. социология предстает и в теоретической, и в

ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 3 • 2021

прикладной формах. Первая существует в виде как универсальных теоретических систем, так и конкретно-эмпирических отраслей. Социология, тяготеющая к универсальным схемам, трансформируется либо в методологию социологии (тот же Г. Мертон), либо в абстрактный функционализм, весьма далекий от жизни (Т. Парсонс, Н. Луман). Если методологические исследования еще могут что-то дать социологии, то абстрактный функционализм, где выхолощено эмпирическое содержание, скорее говорит о ее деградации. Если работы М. Вебера, Э. Дюркгейма или В. Зомбарта, где анализируется огромный эмпирический материал в области экономики, преступности или религии, позволяют делать действительно универсальные теоретические обобщения, то сочинения Т. Пар-сонса или Н. Лумана, например, есть по большей части плод их фантазии, основанной не на эмпирике, а на их интуиции. Очевидно, что фантазировать и строить умозрительные схемы много проще, удобнее, менее затратно во всех отношениях, чем проводить длительные кропотливые исследования конкретного эмпирического материала.

Конт создавал социологию как универсальную обществоведческую науку, синтезирующую знания всех других наук и претендующую на первостепенную роль в науке. В классический период такое мнение было преобладающим. Широкий интерес к социологии во многом был вызван ее, как казалось, огромными возможностями в деле получения универсального знания об обществе. Данный энтузиазм был в том числе продолжением наивного сциентизма эпохи Просвещения, когда обществоведы были воодушевлены поиском своего рода философского камня, способного стать основой общества всеобщей гармонии. Подобно просветителям, социологи классического периода также пытались строить модели наилучшего социального устройства (Конт, М. Вебер, Маркс), с неизбежностью перераставшие в утопии. Была сформирована и продолжает оставаться весьма стойкой установка, согласно которой в обществе действуют некие законы, которые следует открыть и уже осознанно использовать на благо человечества. Катаклизмы XX в. поставили под сомнение эвристические возможности социологии и в целом обществоведения. Как представляется, к настоящему времени восприятие социологии утратило свой первоначальный восторженный пафос и стало более адекватным. Для такой эволюции есть серьезные основания.

Социология в системе наук

Специфика научного знания и его классификация - важная тема, ставшая предметом рассмотрения еще в глубокой древности. Классификация

наук - вопрос не столько науковедческий, сколько мировоззренческий. За классификацией наук стоит стремление человека создать единую картину мироздания, удовлетворяющую его высшие духовные запросы (смысл жизни, возможность человеческого бессмертия).

Человек познает мир разными способами (обыденное восприятие, мифология, религия, философия, искусство), наука - только одна из разновидностей познания. Под наукой обычно понимают: 1) способ познания; 2) совокупность знаний о действительности; 3) сферу человеческой деятельности. Если брать историю науки, то провести четкую разграничительную линию между наукой, с одной стороны, и другими формами знания (философией, религией, магией, искусством) - с другой зачастую весьма проблематично. Так, Платон и Аристотель классифицируют знание в рамках философии, отрасли наук считаются ими разновидностью философского знания. Диалектика у Платона и метафизика у Аристотеля есть первооснова всякого познания. По мере развития познавательной деятельности (особенно естественных наук) происходит дифференциация отраслей знания. Данный процесс интенсифицируется в эпохи Возрождения и Просвещения, когда многие философы и ученые предложили свои классификации наук (Ф. Бэкон, К. Линней, И. Бентам). К началу XIX в. наибольшую популярность приобретает классификация, в основу которой положен предмет исследования: науки о природе и науки о духе. Как отмечает В. Вундт, классификация наук по объектам - значительный прогресс в развитии науки, т.к. она отражала понимание единства однородных наук. Если естественные науки к тому времени «завоевали себе самостоятельное положение», то представление о единстве социальных наук еще только зарождалось. Такое запаздывание имело две причины. Во-первых, многие науки о духе (теология, юриспруденция, политическая экономия) были по преимуществу практическими, что мешало воспринимать их в качестве наук. Во-вторых, «среди наук о духе не было общепризнанной главной дисциплины, могущей служить общей основой для других, аналогично тому, как в области естественных наук такою основою служила физика» [2, с. 54].

Данная дуалистическая классификация имела свои сильные и слабые стороны. Ее несомненным достоинством было четкое разграничение природной и социальной материи. Западноевропейские просветители, находясь под влиянием математики и естествознания, стремились представить природу, общество и человека как единое целое, подчиненное единым законам, что в значительной мере огрубляло картину социаль-

ного мира. Разграничение природы и общества сделало научную картину мира более адекватной действительности. Вместе с тем дуалистическая классификация вела к разрушению единой картины мира, что противоречило очевидным фактам. Задачу преодоления данного дуализма поставил перед собой Конт. Он, по сути, возвратился к просветительской концепции, предложив классификацию наук, тесно связанных между собой: математика, астрономия, физика, химия, физиология, социальная физика (социология). Науки располагались в соответствии с принципами: от простого к сложному, от абстрактного к конкретному, от древнего к новому. Законы, открываемые вышестоящей наукой, в полной мере согласовывались с нижестоящей наукой. Иначе говоря, все законы, открываемые математикой и естественными науками, распространялись на общество и включались в арсенал социологии. Сама социология объявлялась Контом не только главной обществоведческой наукой, но наукой, синтезирующей в себе все естественнонаучное и обществоведческое знание. Такой подход, предложенный во времена уже состоявшейся дифференциации наук, вдохновил многих философов и ученых. Действительно, человечеству предоставлялся инструмент эффективной социальной инженерии, способной, как считалось, разрешить конфликты и сформировать относительно гармоничное общество. В качестве методологии была избрана философия позитивизма, а наиболее популярным социологическим направлением становится органицизм.

Однако довольно быстро, уже в последней трети XIX в., стали видны недостатки органи-цизма, предлагавшего порой откровенно несуразные представления об обществе и государстве, что обусловило возврат к прежней дуалистической классификации, но уже в преобразованном виде. Было принято во внимание возражение Конта, что науки о духе неоправданно противопоставляются наукам о природе, поскольку носитель духа - всегда человек, т.е. биологический организм, часть природы. Необходимо было найти четкий формальный критерий, позволяющий разграничивать природу и духовность. Таким критерием становятся результаты разумной целепола-гающей деятельности человека, а именно культура [2, с. 63]. Данный подход был концептуально развит основателями баденской школы неокантианства В. Виндельбандом и Г. Риккертом. С их точки зрения, культура - это воплощенные ценности, созидаемые в ходе истории. Следовательно, науки о культуре имеют своим предметом человеческую историю, их целью «является не установление естественных законов и даже вообще не образование общих понятий; это исторические

ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 3 • 2021

науки в самом широком смысле этого слова» [3]. Науки о природе, сделали они вывод, осуществляют поиск закономерностей, в этом смысле они - науки генерализирующие, используют номотети-ческий метод, науки о культуре - индивидуализирующие, их главный метод - идиографический. Баденцы концептуально оформили очевидную для ученого сообщества вещь: история дважды не повторяется, она состоит из уникальных событий, закономерностей там нет и искать их не следует. Задача наук о культуре состоит в том, чтобы описать конкретное историческое событие и рассмотреть его в контексте определенной шкалы ценностей. Особенность предложенной баденской школой классификации состояла в том, что к генерализирующим наукам была причислена социология. Представление о социологии как генерализирующей науке особых возражений не вызывало, напротив, была уверенность в огромных возможностях новой универсальной обществоведческой дисциплины. Вместе с тем, если опираться на логику баденцев, вывод о социологии как обобщающей науке выглядел внутренне противоречивым. Если история - это последовательная цепь уникальных событий, если социология берет материал для своих исследований из истории, то откуда могут взяться так называемые социальные законы, как социология может применять генерализирующий метод к уникальным историческим событиям?

Социальные законы

Тема социальных законов - центральная для социологии. Если ставится под сомнение, а тем более выхолащивается способность социологии выявлять законы, она превращается в заурядную гуманитарную дисциплину, занимающуюся примитивной систематизацией социальных фактов. Взрыв интереса к социологии был обусловлен прежде всего ее, как казалось, способностью открывать законы и давать точный прогноз. В этом ее свойстве были убеждены социологи-позитивисты, строго следующие установкам Конта. Основная методологическая установка здесь - опора на естествознание. Поскольку люди - это биологические организмы, их формы жизни задаются эмпирическими условиями, которые поддаются изучению и прогнозированию. Если человек - часть природы, принципы изучения растительного и животного мира и социальных форм жизни человечества должны быть сходными. Социологи-позитивисты называли, как правило, три вида социальных законов: 1) закон повторяемости; 2) закон зависимости; 3) закон последовательности. Постулирование закона повторяемости прямо противоречило фактам истории, которая действительно каждый раз новая, каждый последующий

ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 3 • 2021

отрезок ее развития уникален. Эту трудность обычно разрешали так: конкретные события не повторяются, например, войны, но войны как родовое социальное явление повторяются постоянно. Даже каждое рождающееся растение или животное несет с собой нечто новое, иначе эволюция была бы невозможна, утверждает К.М. Тахта-рев. «Если повторяемости явлений общественной жизни не существует, - спрашивает он, - то как же в таком случае могли создаться и существовать определенные формы общественной жизни людей и их жизнедеятельности, постоянно повторяющиеся, разнообразные формы общения людей, их сотрудничества, их борьбы и соглашений, определенные формы группировок и общественных отношений, различных общественных учреждений и пр.? А ведь эти общественные формы, бесспорно, существуют» [4]. Закон зависимости отражал взаимосвязь природных и социальных явлений (между формой государства и географическими условиями, между правом и традициями и т.п.), закон последовательности призван был указывать на необходимую смену социальных форм (за первобытным обществом следует цивилизация, за феодализмом - капитализм и т.п.).

Социологи, взросшие на базе неокантианства, высказывались о социальных законах не столь категорично, признавая принципиальное различие между природой и культурой. Так, М. Вебер убежден в субъективизме наук о культуре, поскольку их методология включает в себя ценностные установки исследователя. Он хотя и относит социологию к генерализирующим наукам, вносит в нее существенные поправки. Его «понимающая социология» предполагает обнаружение субъективного смысла исследования, без которого объективной картины изучаемого объекта не получится. Для М. Вебера главная закономерность - причинная связь между явлениями, т.е. закон зависимости, детерминизм [5, с. 378, 380381; 6; 7]. Такую же позицию занимает и Э. Дюрк-гейм: «Социологическое объяснение заключается исключительно в установлении причинной связи или в открытии причины явления, или в определении полезных следствий данной причины» [8, с. 511]. Предмет социологии, утверждает он, - социальное поведение, подчиненное причинно-следственным связям, а также социальные факты (факты сознания, институты, поведение и т.п.), существующие объективно и оказывающее воздействие той или иной степени на социальную жизнь. Социология есть наука об институтах, их генезисе и функционировании [8, с. 402, 405, 409].

Все три названных закона широко представлены в социологии марксизма, а затем - в советской обществоведческой науке. Специфика марк-

систской социологии состояла в том, что ее основатели называли свое учение научной идеологией. Смена общественных формаций, зависимость базиса и надстройки, повторяемость классовой борьбы и социальных революций, неизбежность появления социализма-коммунизма - все это законы, которые возводились едва ли не в абсолют. Однако если для социолога-позитивиста между предметом и методом исследования не было никаких опосредующих звеньев, то необходимым условием «подлинно научного познания» социолога-марксиста должна была быть убежденность в идеологеме о победе пролетариата. Без такой убежденности, как полагали марксисты, достичь истину было невозможно.

Как видно, тема социальных законов трактуется основными социологическими школами с заметными отступлениями от того, как понимаются законы в естествознании. И это вполне объяснимо. Мир социальных явлений обусловлен не только природными факторами, но также сознанием и волей людей. Многообразие культур свидетельствует не столько о различии природных условий, где они формируются, сколько о многовариантности целеполагающей деятельности человека. Законы повторяемости и последовательности можно принять лишь с большим количеством оговорок и при наличии концепции, их допускающих. Аргумент социологов-позитивистов о повторяемости не конкретных социальных явлений, а явлений определенного рода может быть приемлем, но в таком случае речь может идти не столько о законах, сколько о неких тенденциях, реализация которых в жизни в высшей степени гипотетично. Закон последовательности попытался доказать Маркс, используя историю главным образом Европы: за рабовладением следует феодализм, за феодализмом - капитализм. Давно доказано историками и экономистами, что античность и европейский феодализм - во многом уникальные явления, нигде больше не повторившиеся. Доказательность появления бесклассового коммунистического общества равна нулю. Более или менее убедительно выглядит закон зависимости, подтверждаемый функциональными связями между социальными и природными явлениями. Иначе говоря, так называемые социальные законные - вещь весьма условная, используя их, делать точные прогнозы невозможно. Они дают лишь вероятностное знание, многовариантные гипотезы, достоверность которых трудно оценить. Так называемые социальные законы - это по большей части один из способов обобщения культурно-исторического материала, обработка фактов человеческой истории при помощи тех или иных выдвигаемых концепций. В этом случае социаль-

ные законы служат способом адаптации мирового человеческого опыта к индивидуальному сознанию, к условиям конкретной культурно-исторической среды, т.е. выполняют функцию социализации людей. Социология, как и всякая другая социальная наука, может осуществлять свою деятельность в основном назад, ретроспективно, ее познавательная деятельность сводится по преимуществу к обобщению материала либо прошлого, либо настоящего. Так называемая новизна в социологической науке есть отражение в переработанном виде новых исторических условий: меняются исторические условия, меняется содержание социологической науки. Относительно точные контуры будущего социология дать не в состоянии, поскольку общество и его история -вещи в значительной степени иррациональные, наука здесь бессильна. Во второй половине XX в. данные особенности социологии становятся почти очевидными, почему ее научный статус резко снижается. Из первостепенной сверхнауки, претендующей на глобальное прогнозирование и на мощное средство социальных реформ, она опускается до уровня средней, обычной гуманитарной академической дисциплины, занимающей положение где-то между философией, футурологией и строгой наукой (естествознанием, математикой).

Социология и метафизика

Конт создает философию позитивизма как антитезу всякой метафизики, наиболее ярким примером которой для него был немецкий идеализм конца XVIII - начала XIX в. Позитивная философия, как он утверждает, есть «окончательно состояние человеческого ума», при котором человек сознает невозможность достижения абсолютных знаний, отказывается от исследования происхождения и назначения существующего мира, от познания внутренних причин явлений. Ученый сосредоточивает свое внимание лишь на изучении фактов явлений, на их описании и систематизации. Познать можно лишь явления, т.е. те факты действительности, которые доступны нашим чувствам, сущность явлений скрыта от человека. Позитивизм противопоставлялся теологии и метафизике не просто как одна философская система другой, а как единственно верный способ организации общественной жизни другим способам и средствам, неверным и даже губительным. Теологическая и метафизическая стадии хотя и демонстрировали известный прогресс в развитии человечества, но были лишь подготовкой для нового «золотого века» - эпохи позитивизма, господства научного знания. Социология, по Конту, построенная на отрицании метафизики и обобщении всего научного знания, призвана была стать средством создания социократии - обще-

ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 3 • 2021

ства гармонии между капиталистами и пролетариями. Таким образом, антиметафизическая направленность социологии имела двойное назначение: быть надежным средством познания действительности и эффективным инструментом социального реформаторства [9].

Антиметафизическая установка социологии была воспринята как ее необходимый элемент, якобы гарантирующий достоверность и доказательность результатов познания. Согласно Э. Дюркгейму, поскольку социология вырастает из философии, она продолжает на нее опираться, принимая вид той или иной философской системы. Но, утверждает он, социология имеет свой арсенал познавательных средств, независимых от философии, а потому ей следует решительно отказываться от «великих метафизических гипотез». Социолог должен освободиться от всех предпонятий (патриотизм, мораль, религия и т.д.), т.е. всех ценностных установок и предрассудков, которые сформированы у него социальной средой [8, с. 435 - 437, 523]. Ему вторит Н.И. Кареев: «Основные теоремы в социологии должны доказываться средствами самой этой науки или других наук, изучающих мир явлений; а те или другие гносеологические теории тут не при чем» [10, с. 472]. Вместе с тем, так или иначе обосновывался и противоположный тезис о неизбежности присутствия метафизики в социологии. Тот же Н.И. Кареев указывал, что социология не может обойтись без теорий, обобщающих эмпирический материал, и рабочих гипотез [10, с. 473 - 474]. Неокантианец М. Вебер был убежден, что ценности (а это те же метафизические начала) являются непременным условием любого социологического исследования [5, с. 349-350, 352-356, 360, 373 - 374, 376].

В самом общем плане метафизика есть философское учение о сверхприродных, внео-пытных началах бытия. Марксизм, противопоставив материализм идеализму, отождествил последний с метафизикой, что было отступлением от сложившейся в истории философии традиции. Так, В. Вундт выделяет три главные философские направления: гносеология, метафизика, этика. Метафизика предстает в форме материализма, идеализма и эмпиризма. Метафизика занимает центральное место потому, что любая философская система требует законченного мировоззрения, а это возможно только благодаря метафизике. Так как конечные принципы мироздания не известны, необходимо заменить их априорными установками, основанными на вере. Метафизика нужна и в естествознании, потому что научные гипотезы опираются на предельно обобщенную картину мира, а ее может дать исключительно метафизика [2, с. 214 - 215, 270 - 271]. Сходные

ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 3 • 2021

мысли высказывает Н. Гартман [11]. Попытка Маркса наполнить гегелевскую диалектику материалистическим содержанием свелась к голословным заявлениям о первичности материи перед сознанием. В своей философии истории марксизм также выдвинул гипотезы, строящиеся не столько на фактах, сколько на вере в историческую миссию пролетариата. На словах отвергнув метафизику, Маркс сделал ее необходимым элементом своего учения. Она ему была необходима, чтобы восполнить недостающие у него знания о природе, обществе и сознании.

Следует также вспомнить одного из основателей современной эпистемологии К. Поппера и его теорию фальсификации. Отталкиваясь от гносеологии Канта, он обосновывал положение, согласно которому теория предшествует эмпирическому исследованию. Сначала человек ставит перед собой исследовательскую задачу (она рождается практическими потребностями), затем выдвигает рабочую гипотезу, с помощью которой отбирает и изучает факты действительности. Если гипотеза подтверждается и не опровергается другими фактами, она становится научной теорией. Теория первична, согласно Попперу, в том смысле, что формируется не на основе эмпирики, а благодаря интуиции. Субъект как бы накладывает модель, сформированную его сознанием, на конгломерат эмпирических данных, оставляя в фокусе своего внимания только факты, соотносимые с поставленной исследовательской задачей. Активность сознания играет решающую роль, т.к. именно оно формирует представление о действительности, последняя есть лишь пассивная материя, требующая своей организации со стороны сознания. Априорные формы сознания первичны, эмпирика вторична. Метафизика - это и есть та априорная форма субъективного сознания, которая всегда предшествует научному познанию и является его необходимым элементом [12].

Каждый из трех социологических законов (повторяемости, зависимости и последовательности) так или иначе связан с метафизикой, имеет свой исток в ней. Как верно указывали В.С. Соловьев и С.Н. Булгаков, также опираясь в своих рассуждениях на Канта, всякая наука антропоморфна. «Что вне нас и независимо от нас что-нибудь существует, - этого знать мы не можем, потому что все, что мы знаем (реально), т.е. все, что мы испытываем, существует в нас, а не вне нас (как наши ощущения и наши мысли); то же, что не в нас, а в себе самом, то тем самым находится за пределами нашего опыта и, следовательно, нашего действительного знания» [13]. «И слова Канта, что наш разум есть законодатель природы, сам влагает в нее ее закономерность, справедливые относительно науки вообще, с особенной оче-

видностью подтверждаются на примере социальной науки; чрез ее а priori набрасывается на социальную жизнь сеть механизма, неизменности и единообразия, и она приобретает в познании лишь то, что может быть поймано в эту сеть. Но нельзя же самую сеть принимать за улов и торжествующе потрясать ею как научным открытием или завоеванием науки, между тем как она в действительности есть только орудие, метод, а не итог или результат. Поэтому социальный детерминизм не есть вывод социальной науки, но ее методическая предпосылка, обусловливающая самое ее существование» [14]. Иными словами, социологический закон есть методологическая фикция, признанная познающим субъектом в качестве исходной точки исследования. Казалось бы, закон зависимости дальше всего расположен от метафизики, т.к. формально фиксирует детерминистские связи между явлениями. Вместе с тем следует понимать, что социальный факт - это всегда взаимодействие эмпирики и сознания, материальных условий жизни (к которым относится само тело человека) и свободы воли. Закон спроса и предложения вроде бы не вызывает сомнений в своей неизменности и объективности, но ценностные установки и свобода выбора могут его серьезно корректировать. Так, плановая экономика в СССР, конечно, подпадала под действие данного закона, но он был существенно искажен волевой и ценностной установкой со стороны партийной диктатуры.

Другой пример - теории эволюционизма и социального прогресса, выросшие из единого интеллектуального источника - философии истории. Если история как описание и хронология событий по большей части тяготеет к эмпирике, хотя и получившей ценностную трактовку ее автора, то философия истории - это главным образом рационализация ценностей и целей познающего субъекта, т.е. чистая метафизика. Поскольку «начала и концы» мира (природного и социального) неизвестны, а потребность в таком знании есть, недостаток в нем восполняется умозрительными схемами, т.е. метафизикой. Идеи эволюционизма и теории прогресса можно встретить уже в античности, но в качестве зрелых концепций они появляются в Новое время. В эпоху Просвещения обществоведение, стремящееся освободиться от влияния религии и достигнуть строгости и точности математики и естествознания, формулирует концепции естественного порядка, естественного состояния, естественных прав и договорного государства. На природу и человеческую историю распространяется взгляд, согласно которому источник развития природного и социального мира расположен в самом себе,

этот мир - самодвижущаяся, саморазвивающаяся материя, человеческая воля здесь исключалась. В природе и обществе, полагали просветители, действуют безличные законы, что усиливало научный компонент в обществоведении. В XIX в. данный подход оформляется в эволюционную теорию в виде сначала социологии (О. Конт, Г. Спенсер, Э.Б. Тайлор), затем - биологии (Ч. Дарвин). Эволюционизм в форме как позитивистской социологии, так и дарвинизма требовал постулатов, берущихся на веру. Философия истории Конта с ее признанием первичности сознания и идеей социократии и теория Дарвина о происхождении видов стоили друг друга в том смысле, что обе они опирались на метафизику: в первом случае на идеалистическую, во втором - на материалистическую. В своей гипотетичности утопия, предложившая модель общества, организованного на принципе всеобщей любви, ничуть не уступала идее превращения обезьяны в человека.

Теория прогресса еще в большей степени потребовала присутствия метафизики, поскольку важнейшим фактором истории объявлялся человек и его ценностные установки. Категория прогресса становилась ценностным критерием, при помощи которого история человечества и его социальные институты рассматривались как направленное развитие, достигшее того или иного уровня. Ценности - это явления материального и идеального мира, имеющие позитивное или негативное значение для человека. Категория ценности возникает как следствие оппозиции субъекта и объекта, сущего и должного. Европейские философы-просветители противопоставили субъект объекту, стремясь показать различие между природой и обществом, а также роль человека в истории. С их точки зрения, люди - это активный субъект истории, создающий ее в ходе своей целепо-лагающей деятельности. В этом случае т.н. законы истории творятся самим человеком или, как минимум, в решающей степени зависят от него. Люди, включаясь в общественные отношения, привносят в них свои ценностные представления, идеалы, становящиеся целью их деятельности. Следствием такого положения дел возникает оппозиция сущего и должного. Реально существующий мир социальных отношений воспринимается как несовершенный и требующий изменения. Ценности становятся одновременно и целью общественного поведения, и его критерием. Здесь, как верно отмечал С.Н. Булгаков, в основу теории кладется не детерминизм, а идея должного, т.е. некий умопостигаемый мир, творимый метафизикой [15].

Метафизический компонент социологии уравнивает ее с другими социальными науками,

ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 3 • 2021

лишая всяких претензий быть «строгой наукой». Метафизика, задавая границы социологического знания, переводит его в разряд культурных ценностей, тесно связанных с традициями и религией. Метафизика в значительной мере лишает социологию универсальности, т.к., будучи элементом национальной культуры, не столько содержит общие законы, сколько отражает культурно-исторические условия конкретной страны.

Социология и идеология

При всей многозначности понятия под идеологией чаще всего понимают совокупность идей и ценностных установок, отражающих и выражающих интересы какой-либо социальной группы, государства или общества в целом. Данная трактовка во многом сложилась под влиянием Маркса, который рассматривал идеологию весьма широко - как надстройку над экономическим базисом. К идеологическим явлениям были отнесены государство, право, религия, мораль, искусство - словом все, связанное с общественным сознанием. Надстройка была противопоставлена базису как сознание - бытию, что в конечном счете и упрощало, и искажало действительность. Как верно отмечал, например, П.И. Стучка, сознание пронизывает и производственные отношения, а право не в полной мере принадлежит надстройке, но также содержит в себе материальный компонент и частично относится к базису [16; 17]. Несомненным достоинством конструкции Маркса было указание на тот факт, что идеология есть «ложное сознание», т.е. отраженные в сознании интересы социальных групп. Идеологическая надстройка, согласно его логике, отражала действительность не адекватно, а искаженно, сквозь призму социальных интересов. В этом отношении между идеологией и наукой проявлялось существенное различие: первая направлена на отстаивание социального интереса, цель второй - поиск истины, т.е. установление объективных свойств изучаемых вещей. Маркс и Энгельс в «Немецкой идеологии» попытались показать связь между интересами буржуазно-помещичьих классов и идеалистической философией, но впоследствии сами выступили за создание новой идеологии, уже «научной» и нацеленной на отстаивание интересов пролетариата. Таким образом, марксизм, который в научном сообществе воспринимался в том числе как крупное социологическое направление, утвердил идеологию в качестве одной из форм научного знания. Следует, однако, вспомнить, что уже Э. Бернштейн указал на изъяны «научной идеологии». Главный недостаток, с его точки зрения, состоит в том, что марксизм сначала создает идеологическую конструкцию, а

ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 3 • 2021

затем подгоняет под нее факты. Его важнейшие теоретические положения опираются не на факты действительности, а на избранный заранее идеал, отражающий интересы пролетариата. При таком подходе исследователь руководствуется в первую очередь верностью идеалу, и только во вторую -анализом эмпирики. Классовые интересы берут верх над истиной, «научная теория» превращается в инструмент политики и социальную утопию [18].

Независимо от марксизма в России в 60-е годы XIX в. возникает т.н. субъективная школа в социологии, ставшая академическим оформлением идеологии народничества. Один из основоположников субъективной социологии П.Л. Лавров прямо указывал на учение Конта как пример единства социологии и идеологии. Действительно, позитивизм и социология ему были нужны, чтобы обосновать новый общественный строй - социо-кратию. Открываемые социологией законы, по Конту, сами показывали пути социального реформаторства. Та же мотивация была у народников: социология - это наука, способная применительно к российским условиям обосновать идеал крестьянского социализма и указать средства его достижения. Столкнувшись с равнодушием русского крестьянства к политической борьбе, революционные народники выдвинули тезис, согласно которому главной движущей силой будущей русской революции может быть только интеллигенция, «критически мыслящие личности». В социологии, утверждал П.Л. Лавров, объединяются объективное и субъективное, эмпирические условия и сознание познающего субъекта. Поскольку представление о мире - это всегда некий образ, формируемый сознанием субъекта, реальность, предстающая человеку, всегда субъективна. Это верно тем более тогда, когда речь идет об обществе, т.е. о совокупности фактов культуры, где решающую роль играют ценностные императивы. Так называемый объективный анализ социокультурной реальности, мира политики есть, по Лаврову, не что иное, как подведение ценностей под факты культуры, создание ценностной картины общественных отношений. В этом случае социология не столько устанавливает объективные свойства социальной реальности, сколько создает модель, заданную ценностными императивами субъекта. Иначе говоря, социология устанавливает тождество между действительностью и ее проекцией в индивидуальном сознании. Главный метод социологии - субъективный, т.е. направленный на исследование культуры и ее ценностных императивов. Поскольку социальные отношения и институты есть реализованные ценностные установки людей, прежде всего «критиче-

ски мыслящих личностей» (активное меньшинство, определяющее ход истории), социология с необходимостью включает в себя ценности, куда относится и идеология. При такой постановке вопроса социология оказывалась не только наукой, но и средством политической пропаганды. Социология становилась способом обоснования политических целей, с ее помощью должны были разрабатываться партийные программы [19].

Большинство классиков социологии демонстрировали противоречивость во взглядах на соотношение социологии и идеологии, социологии и политики. Так, Э. Дюркгейм вроде бы выступал за внепартийность социологии, за ее отстраненность от политики: «Социология, понимаемая таким образом, не будет ни индивидуалистической, ни коммунистической, ни социалистической в том значении, которое обыкновенно придается этим словам. Она принципиально будет игнорировать эти теории, за которыми не может признать научной ценности, поскольку они прямо стремятся не выражать, а преобразовывать факты» [8, с. 524]. Но при этом добавлял: «Это не значит, впрочем, что она не должна интересоваться практическими вопросами. Наоборот, можно было заметить, что мы постоянно стараемся ориентировать ее таким образом, чтобы она могла делать практические выводы. Она непременно сталкивается с этими проблемами в конце своих исследований» [8, с. 524 - 525]. Та же противоречивость наблюдается у Н.И. Кареева, который, с одной стороны, утверждает: «Чтобы сохранять свой научный характер, социология должна не только не решать вопросов о наилучшем устройстве общества, но даже не брать на себя предсказаний о том, каково будет дальнейшее развитие существующего общества» [20]. С другой - делается обратное заявление: социология «должна воздействовать на социальную жизнь для достижения известных целей», быть «наставницею жизни», предсказывать будущее и указывать средства, его приближающие [10, с. 280 - 284, 298]. Для П.А. Сорокина «практическое влияние социологии в истории часто было весьма впечатляющим»: социология Локка в английской революции, Руссо - во Французской революции, марксизм - в России, расизм (А. Гобино, Х. Чемберлен) - в Германии [21].

Здесь видна типичная контовская установка на поиск законов с последующим их предложением обществу: социология должна открыть законы, чтобы помочь людям рационально организовать свои институты. У социолога-теоретика мотив социального реформаторства, практической полезности всегда присутствует в качестве фона, в виде конечной цели. Социология, таким образом, имманентно содержит в себе практиче-

скую, а значит, политико-идеологическую направленность. Основоположники марксизма-ленинизма были глубоко правы в том, что социальная наука (как, впрочем, любая сфера общественной жизни) не может стоять вне политики. Когда речь идет о функциональных связях социальных явлений, социология еще в состоянии оставаться на нейтральных в политическом отношении позициях. Здесь социолог выступает по большей части в роли естествоиспытателя: он бесстрастно фиксирует факты, описывает их, классифицирует, выявляет существующие между ними связи. Правда, ценностные и идеологические пристрастия исследователя присутствуют уже на этой стадии, т.к. выбор фактов и установление их критериев предполагают исходные ценностные и идеологические установки. Когда же речь заходит о причинах явлений (голод, нищета, революции, войны, классовая рознь, преступность, проституция), о путях их устранения, об оптимальных принципах социальной организации (социолог не может не ставить перед собой эти вопросы), ценности и политико-идеологические пристрастия исследователя сразу выходят на первый план, а социологическая теория принимает вид партийной программы, социальной утопии и т.п. Не вызывает сомнений, что идеологический компонент вреден для социологии, т.к. способен заметно исказить обществоведческое знание, но без идеологии социология невозможна. Данный болезненный парадокс, присущий любой социальной науке, непреодолим, его можно только минимизировать.

Следует понимать, что социальная наука (в отличие от естествознания) всегда оказывается в состоянии конкуренции с государством и другими политическими институтами за влияние на общественное сознание. Если естественные и технические науки, поскольку от них зависел уровень материального производства и обороноспособность страны, практически всегда пользовались благосклонностью со стороны власти, то социальная наука очевидную полезность не демонстрировала, тогда как ее выводы могли противоречить либо официальной государственной идеологии, либо общественному мнению. Социальная наука всегда находилась и продолжает находиться в сфере государственной пропаганды, что обусловливает ее постоянный неизживаемый конфликт с властью. Даже в условиях демократии, особенно на ее первых этапах, социальная наука нередко подвергалась гонениям. Социология - яркий тому пример, поскольку, изучая острые социальные проблемы, невольно указывала на несовершенства социальных институтов, откуда оставался только шаг до их критики и требования измене-

ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 3 • 2021

ний. Более того, ведущим мотивом у большинства социологов (особенно социологов первой волны, вдохновленных идеями эпохи Просвещения) было стремление понять причины социальных бедствий и найти пути их устранения. Просвещенческий пафос социологии невольно делал ее оппозиционной по отношению к власти, наполнял ее политической идеологией.

Выводы

Социология возникала как главная обществоведческая наука, объединяющая знание всех наук. На социологию возлагались большие надежды, считалось, что эта новая наука способна открыть некие универсальные законы, позволяющие успешно лечить социальные проблемы. Социология многими рассматривалась как одно из средств социального реформаторства, как некий эликсир общественной жизни. Достаточно быстро выяснилось, что социология страдает изъянами, характерными для любой обществоведческой дисциплины: она имманентно включала в себя метафизику, ценности и идеологию. Данные философские, мировоззренческие и политические добавки лишают ее строгости, а выводы, которые подаются в виде истины, имеют весьма относительное значение. Основное достоинство социологии видится главным образом в том, что она, обобщая культурно-исторический материал человечества, оказывает социализирующее воздействие на новые поколения. Вместе с тем следует признать способность социологии выявлять разного рода функциональные зависимости, которые, как представляется, не имеют свойств универсальности и абсолютности.

Список литературы:

[1] Мертон Р. Социальная теория и социальная структура. - М., 2006. - С. 64, 65, 78, 100.

[2] Вундт В. Введение в философию. - М., 1998. - С. 54, 63, 214 - 215, 270 - 271.

[3] Риккерт Г. Науки о природе и науки о культуре. - М., 1998. - С. 74.

[4] Тахтарев К.М. Введение в изучение социологии // Тахтарев К.М. Социологические труды. -СПб., 2006. - С. 353.

[5] Вебер М. «Объективность» социально-научного и социально-политического познания // Вебер М. Избр. произв. - М., 1990. - С. 349-350, 352-356, 360, 373 - 374, 376, 378, 380-381.

[6] Вебер М. О некоторых категориях понимающей социологии // Вебер М. Избр. произв. -М., 1990. - С. 497.

[7] Вебер М. Основные социологические понятия // Вебер М. Избр. произв. - М., 1990. - С. 622.

ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 3 • 2021

[8] Дюркгейм Э. О разделении общественного труда. Метод социологии. - М., 1991. - С. 402, 405, 409, 435 - 437, 511, 523 - 525.

[9] Конт О. Общий обзор позитивизма. - М.,

2010.

[10] Кареев Н.И. Введение в изучение социологии. - СПб., 2008. - С. 280 - 284, 298, 472 - 474.

[11] Гартман Н. К основоположению онтологии. - СПб., 2003. - С. 89 - 90.

[12] Поппер К.Р. Предположения и опровержения: Рост научного знания. - М., 2008. - С. 317, 321, 323,332.

[13] Соловьёв В.С. Чтения о богочеловече-стве // Соловьёв В.С. Соч.: в 2 т. - М., 1989. - Т. 2.

- С. 33.

[14] Булгаков С.Н. Философия хозяйства // Булгаков С.Н. Соч.: в 2 т. - М., 1993. - Т. 1. - С. 250.

[15] Булгаков С.Н. Основные проблемы теории прогресса // Проблемы идеализма: сб. ст. (1902). - М., 2002. - С. 273.

[16] Стучка П.И. Революционная роль права и государства // Стучка П.И. Избр. произв. по марксистско-ленинской теории права. - Рига, 1964. - С. 119, 120.

[17] Стучка П.И. 13 лет борьбы за революционно-марксистскую теорию права: сб. ст. 19171930. - М., 1931. - С. 95.

[18] Бернштейн Э. Условия возможности социализма и задачи социал-демократии. - М., 2011. - С. 226 - 228.

[19] Лавров П.Л. Биография-исповедь // Лавров П.Л. Избр. произв.: в 2 т. - М., 1965. - Т. 2. - С. 639 - 641.

[20] Кареев Н.И. Общие основы социологии.

- М., 2010. - С. 58 - 59.

[21] Сорокин П.А. Структурная социология // Сорокин П.А. Человек. Цивилизация. Общество. -М., 1992. - С. 172 - 173.

Spisok literatury

[1] Merton R. Social'naya teoriya i social'naya struktura. - M., 2006. - S. 64, 65, 78, 100.

[2] Vundt V. Vvedenie v filosofiyu. - M., 1998. -S. 54, 63, 214 - 215, 270 - 271.

[3] Rikkert G. Nauki o prirode i nauki o kul'ture.

- M., 1998. - S. 74.

[4] Tahtarev K.M. Vvedenie v izuchenie soci-ologii // Tahtarev K.M. Sociologicheskie trudy. - SPb., 2006. - S. 353.

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

[5] Veber M. «Ob"ektivnost'» social'no-nauch-nogo i social'no-politicheskogo po-znaniya // Veber M. Izbr. proizv. - M., 1990. - S. 349-350, 352-356, 360, 373 - 374, 376, 378, 380-381.

[6] Veber M. O nekotoryh kategoriyah ponimay-ushchej sociologii // Veber M. Izbr. proizv. - M., 1990.

- S.497.

[7] Veber M. Osnovnye sociologicheskie ponya-tiya // Veber M. Izbr. proizv. - M., 1990. - S. 622.

[8] Dyurkgejm E. O razdelenii obshchestven-nogo truda. Metod sociologii. - M., 1991. - S. 402, 405, 409, 435 - 437, 511, 523 - 525.

[9] Kont O. Obshchij obzor pozitivizma. - M.,

2010.

[10] Kareev N.I. Vvedenie v izuchenie sociologii. - SPb., 2008. - S. 280 - 284, 298, 472 - 474.

[11] Gartman N. K osnovopolozheniyu ontologii. - SPb., 2003. - S. 89 - 90.

[12] Popper K.R. Predpolozheniya i oprover-zheniya: Rost nauchnogo znaniya. - M., 2008. - S. 317, 321, 323, 332.

[13] Solov'yov V.S. Chteniya o bogochelovechestve // Solov'yov V.S. Soch.: v 2 t. -M., 1989. - T. 2. - S. 33.

[14] Bulgakov S.N. Filosofiya hozyajstva // Bulgakov S.N. Soch.: v 2 t. - M., 1993. - T. 1. - S. 250.

[15] Bulgakov S.N. Osnovnye problemy teorii progressa // Problemy idealizma: sb. st. (1902). - M., 2002. - S. 273.

[16] Stuchka P.I. Revolyucionnaya rol' prava i gosudarstva // Stuchka P.I. Izbr. pro-izv. po marksist-sko-leninskoj teorii prava. - Riga, 1964. - S. 119, 120.

[17] Stuchka P.I. 13 let bor'by za revolyucion-no-marksistskuyu teoriyu prava: sb. st. 1917-1930. -M., 1931. - S. 95.

[18] Bernshtejn E. Usloviya vozmozhnosti socializma i zadachi social-demokratii. - M., 2011. - S. 226 - 228.

[19] Lavrov P.L. Biografiya-ispoved' // Lavrov P.L. Izbr. proizv.: v 2 t. - M., 1965. - T. 2. - S. 639 - 641.

[20] Kareev N.I. Obshchie osnovy sociologii. -M., 2010. - S. 58 - 59.

[21] Sorokin P.A. Strukturnaya sociologiya // Sorokin P.A. Chelovek. Civilizaciya. Obshchestvo. -M., 1992. - S. 172 - 173.

ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 3 • 2021

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.