CC BY
30
http://www.zabvektor.com
ISSN 2542-0038 (Online) ISSN 1996-7853
УДК 321.1 + 321.8
Галина Дмитриевна Ковригина,
кандидат философских наук, доцент, Иркутский национальный исследовательский технический университет (664074, Россия, г. Иркутск, ул. Лермонтова, 83), e-mail: kovrigina_gd@mail.ru
Социокультурный контекст современной философии патриотизма
В статье рассматриваются социокультурные условия, механизмы и предпосылки развития патриотизма, анализируются противоречивые формы его развития, а также изучаются дезинтеграционные процессы со стороны власти и общества, которые препятствуют формированию единой концепции философии патриотизма человека современного общества. В работе показывается динамический портрет жителей Сибирского федерального округа через призму оценок патриотического, а также условий и перспектив его развития в будущем. Выявлены более и менее патриотичные субъекты СФО. На основе этого выявлены когнитивные, аффективные, деятельностные составляющие базовых условий развития философии патриотизма и в целом консолидации общества. Раскрыты субъективные условия конструирования отношения к той территории, где живёт человек и объективные показатели её развития в настоящем и будущем. На примере эмпирического исследования доказано, что патриотическая составляющая тогда сильна и активно внедряется в повседневной жизни и на идеологическом государственном уровне, когда среди жителей разных субъектов Российской Федерации есть единое поле восприятия своей Родины, Отчизны, Земли. Категория идеального патриотизма заменяется реальной повседневной практикой - любви и долга по отношению к своей стране.
Ключевые слова: патриотизм, философия, любовь к отечеству, Родина, социальные представления, социальные установки
Введение. Любовь к Родине выступает основой формирования патриотизма. Патриотизм как социальное явление и как цель общественного развития выступают основой государственной идеологии и в целом гарантами стабильности государства. В современном обществе далеко не так однозначно воспринимается патриотизм.
Патриотизм есть любовь к Родине, к Отчизне, к своей Земле. Патриотизм есть великое чувство, т. е. состояние души человека, родственное любви к другому человеку, к природе, к знанию и науке, к богу.
Данное чувство обычно есть результат воспитания человека, например, в семье и в школе. Но оно может быть особым образом «вызвано» в нём и государством, например, с помощью подачи соответствующей информации. В первом случае патриотизм есть чисто чувственное понятие, во втором случае патриотизм есть уже «политическое» понятие, отражающее принадлежность человека данному государству в форме любви к нему как к Родине. В итоге возникает незаметное отождествление понятий «Родина» и данного государства, например, «Россия». Такой патриотизм обозначается понятием «государственный патриотизм».
Патриотизм становится необходимой частью государственной политики и идеологии в силу того, что всеобщее чувство может © Ковригина Г. Д., 2018
быть формой объединения людей. Патриотизм, конечно, лучше объединяет российских граждан, чем, например, экономические планы на 2030 год, поскольку интуитивно все понимают, что их сущность - это польза преимущественно для бизнеса и возможность дальнейшего личного обогащения за счёт интересов масс потребителей.
Как и всякое человеческое чувство, патриотизм подвержен изменениям, либо сам объект чувства может измениться таким образом, что иссякнет любовь к нему. Например, гражданин-патриот может столкнуться с тем, что государство о нём «забыло», когда он заболел или лишился достойной работы. Или, наоборот, сам человек изменится, например, станет умнее или лишится разума. Иначе говоря, любое чувство как способ объединения людей крайне ненадёжно, т. к. имеет временный и изменчивый характер.
Тот патриотизм, что воспитывался в Советском Союзе на задачах строительства «светлого будущего» и «любви к Родине» с малых лет, ушёл в прошлое.
С чего начинается Родина? С картинки в твоём букваре, С хороших и верных товарищей, Живущих в соседнем дворе. А может, она начинается С той песни, что пела нам мать, С того, что в любых испытаниях
У нас никому не отнять.
«С чего начинается Родина» (из к/ф «Щит и меч»).
Музыка В. Баснера, слова М. Матусовского, исполняет Марк Бернес
Эти строки не актуальны для современных детей, да уже и взрослых. Соседи не те, картинки в букварях говорят не о любви к Родине, да и общий формат и дискурс отношений строится на иных основаниях. В патриотизме отражается ценностная палитра как одного человека, так и целых социальных групп. Она позволяет судить о социальной динамике мировоззренческих сценариев социальной эволюции.
Методология и методы исследования. Задачей данной статьи выступает анализ того явления, что мы все также называем патриотизмом, но образы и символы, что под ним скрываются, явно имеют другие смыслы и значения, нежели те, что были в советском прошлом.
Изучение изменения идейного и формального содержания патриотизма стоит начинать с рассмотрения трансформаций жизненного мира и жизненного стиля. Так, западные учёные М. Вебер и П. Бурдье заложили основу изучения жизненного стиля с позиции властных отношений и реализации властного стиля и стратегии управления обществом. К. Маркс связал данное понятие с образом жизни как способом интерпретации и адаптации в ту социальную реальность, где находится индивид. Это послужило основой уже в отечественной социологии изучать образ жизни как основу формирования мировоззрения. Именно с этой позиции мы будем рассматривать условия и формы развития патриотизма у жителей Сибирского федерального округа.
Впрочем, извечный вопрос - «бытие определяет сознание или сознание определяет бытие», является всё ещё основным в ключевых научных школах современности.
Многим зарубежным (М. Рокич, П. Мини-ард, Д. Энджел) и отечественным (В. С. Ма-гун, В. Г. Руднева, О. А. Полюшкевич) учёным принадлежит анализ данного явления. Этих учёных объединяет то, что, по их мнению -ценности, интересы и практическая деятельность - определяет то, что они любят, ценят и уважают, то, что является для них святым и неприкосновенным. Ещё одна группа учёных рассматривает патриотизм на основе территориальной идентичности и выделяет региональную специфику - Г. Коржов [5], О. А. Полюшкевич [6; 7], М. В. Попова [8; 9], Н. Г. Федотова [12], Н. А. Шматко, Ю. Л. Качанов [13].
Специфику сибирской региональной идентичности в виде идентичности сибиряков разрабатывали такие авторы, как К. В. Скобелев [10], В. А. Скуденков [11] и др.
Поэтому мы попытались через изучение интересов населения, отражённых в их повседневной жизни, работе, предпочитаемом досуге и потребляемых товарах способно дать представление о стиле жизни и ценностях, которые формируют патриотизм человека.
В качестве методов анализа мы выбрали количественный (анкетирование) и качественный (транссимволический анализ1 разработал О. А. Кармадонов [1; 2; 3; 4]). Анкетирование проводилось в 2017 году, в нём приняли участие 1286 жителей Сибирского федерального округа в возрасте от 18 до 75 лет, 60 % - женщины и 40 % - мужчины, занимающие разные социально-профессиональные, образовательные и материально-ресурсные ниши.
Результаты исследования. Итак, общие представления о патриотизме зависят от социокультурного уровня респондента, традиций его семьи и личного социального опыта, а также от тех условий жизни, уровня достатка и возможности удовлетворения своих притязаний, что имеются у него самого и его семьи.
Мы оценивали индекс устойчивости оценки составляющих стиля жизни жителей СФО, результаты представлены в табл. 1.
Говоря о развитии новых ценностей патриотизма, необходимо понимать, что условия и формы реализации условий стилей жизни не одинаковы. В рассматриваемых субъектах, ситуация неоднозначная и неравномерно развита.
Наиболее комфортные условия жизни в Красноярском крае (9,5), Иркутской (9,2) и Новосибирской (9,1) областях. Наименее - в Алтайском крае (6,1), Республике Тыва (5,3) и Республике Хакасия (5,4).
Возможности качественного досуга также неоднородны. Наиболее развиты в Республике Бурятия (9,5), Кемеровской области (9,1), Красноярском крае (8,9). Наименее развиты в Республике Хакасия (5,4), Алтайском крае (4,7), Республике Алтай (4,5).
1 Транссимволический анализ - метод изучения социальной реальности, позволяющий через контент-анализ материала выявить наиболее частотные категории аффективного (прилагательные), когнитивного (существительные) и деятельностного (глаголы), позволяющие качественно оценивать символически-смысловую карту респондента или социальной группы. Значимыми выступают наиболее часто встречаемые категории.
Таблица 1
Индекс устойчивости оценки составляющих стиля жизни жителей СФО
Субъекты СФО Возможность комфортно жить Качественный досуг Финансовая жиз-неспособность Защита общественных интересов (социальная безопасность) Оказание и получение услуг Инфраструктура Репутация в обществе
Республика Алтай 6,3 4,5 4,8 4,6 4,6 4,3 4,5
Алтайский край 6,1 4,7 6,2 6,1 5,5 5,7 5,5
Республика Бурятия 8,8 9,5 8,4 8,9 8,7 9,6 9,4
Забайкальский край 6,5 6,7 7,4 4,8 4,4 4,3 4,9
Иркутская область 9,2 8,8 9,3 8,9 9,4 9,1 9,5
Кемеровская область 8,7 9,1 7,9 9,1 8,8 9,4 8,7
Красноярский край 9,5 8,9 9,5 8,7 9,5 9,1 9,3
Новосибирская область 9,1 8,7 9,7 8,8 8,9 9,2 8,9
Омская область 8,9 7,7 7,6 9,2 8,6 8,9 8,7
Томская область 8,4 7,9 6,8 9,4 9,2 8,7 8,8
Республика Тыва 5,3 6,4 4,7 5,1 4,7 4,5 4,2
Республика Хакасия 5,4 5,4 4,4 4,4 5,8 5,6 5,9
Финансовая жизнеспособность также характерна для жителей Новосибирской области (9,7), Красноярского края (9,5) и Иркутской области (9,3). Финансовые ограничения характерны для организаций Республики Алтай (4,8), Республики Тыва (4,7) и Республики Хакасия (4,4).
Защита общественных интересов (социальная безопасность) наиболее масштабно и качественно реализуется в Томской (9,4), Омской (9,2) и Кемеровской (9,1) областях. Наименее результативно она происходит в Забайкальском (4,8), Алтайском краях (4,6) и Республике Хакасия (4,4).
Оказание и получение услуг наиболее развито в Красноярском крае (9,5), Иркутской (9,4) и Томской областях (9,2). Наименьшее качество и формы оказания услуг представлены в Забайкальском крае (4,4), Республике Алтай (4,6), Республике Тыва (4,7).
Инфраструктура развита в Республике Бурятия (9,6), Кемеровской (9,4), Новосибирской областях (9,2). Наименее развита инфраструктура в Забайкальском крае (4,3), Республике Алтай (4,4), Республике Тыва (4,5).
Значимость репутации в обществе наиболее высока в Иркутской области (9,5), Республике Бурятия (9,4), Красноярском крае (9,3). Наименьший уровень репутации имеют организации Республики Тыва (4,2), Республики Алтай (4,5) и Забайкальского края (4,9).
Стиль жизни определяется ценностными установками, влияющими на то, что важно и значимо для человека, каковы его мечты и
цели, на что он опирается в духовном плане и что готов защищать в социальном плане.
Исследование показало, что система ценностей жителей Иркутской области, определяющая стиль жизни, достаточно широко представлена (от 3,7 до 8,3 по 10-балльной шкале, разница составляет 4,6 балла). Это говорит о наличии высокой социальной разобщённости и разных жизненных смыслах у жителей одной территории.
В тех субъектах Сибирского федерального округа, где более высокие показатели условий и качества жизни, более положительно оценивают патриотизм и говорят о более весомом и значимом его проявлении (табл.2).
Таблица 2
Оценка патриотизма жителями разных субъектов СФО
Субъекты СФО Положительно Нейтрально Отрицательно
Республика Алтай 5,5 6,3 5,4
Алтайский край 4,2 6,6 5,1
Республика Бурятия 6,9 4,5 3,2
Забайкальский край 3,4 4,1 5,9
Иркутская область 5,5 5,9 5,1
Кемеровская область 5,6 7,9 4,8
Красноярский край 6,6 6,1 4,3
Новосибирская область 6,2 5,9 3,9
Омская область 5,8 4,9 4,2
Томская область 5,2 6,5 5,5
Республика Тыва 5,5 5,8 5,8
Республика Хакасия 4,7 5,2 4,9
Максимальные показатели положительных оценок патриотизма в Республике Бурятия (6,9), Красноярском крае (6,6), Омской области (5,8). Нейтральные показатели доминируют в Кемеровской области (7,9), Алтайском крае (6,3) и Республике Алтай (6,1). Негативные оценки патриотизма выявлены Забайкальском крае (5,9), Республике Тыва
(5,8) и Томской области (5,5). Неодинаковые оценки уровня и качества развития патриотизма отражаются и в символическом наполнении смыслов данного явления. Используя транссимволический анализ, мы выявили основные составляющие патриотизма в рассматриваемом федеральном округе (табл. 3).
Таблица 3
Транссимволический анализ уровня патриотизма в Сибирском федеральном округе (в %)
Субъекты СФО Когнитивные символы Аффективные символы Деятельностные символы
существительные % прилагательные % глаголы %
Республика Алтай Земля Горы История 65 64 60 Родная Мощные Великая 64 62 55 Скуднеет Пустеют Утрачивается 62 60 59
Алтайский край Край Территория Пространство 64 60 58 Богатый Родная Истинное 62 57 55 Беднеет Обкрадывается Обедняется 60 56 54
Республика Бурятия Родина Отчизна Земля 65 62 57 Любимая Своя Сибирская 64 58 55 Вдохновляет Воодушевляет Поддерживает 63 57 52
Забайкальский край Родина Страна Государство 66 64 60 Своя Российская Российское 63 61 57 Пустеет Уничтожается Рушится 62 58 52
Иркутская область Природа Родина Страна 68 62 55 Богатая Любимая Большая 64 60 53 Отдаёт Помогает Создаёт 62 58 50
Кемеровская область Пространство Величие Мощь 69 66 61 Российское Русское Государственная 67 64 58 Не используется Не поддерживается Утрачивается 65 61 57
Красноярский край Территория Величие Земля 67 63 61 Большая Огромное Родная 66 62 57 Развивает Покоряет Укрепляет 65 60 55
Новосибирская область Земля Территория Страна 55 54 53 Русская Большая Великая 54 52 50 Помогает Развивает Создаёт 53 50 48
Омская область Просторы Родина Сила 68 63 60 Великие Истинная Энергичная 65 62 54 Расширяют Хранит Двигает 64 60 52
Томская область Земля Отчизна Народ 66 64 60 Бескрайняя Русская Сибирский 62 59 55 Плодородит Сплачивает Помогает 60 57 52
Республика Тыва Земля Сила Природа 68 66 63 Великая Народная Красивая 66 63 60 Пустеет Гробится Разрушается 64 60 58
Республика Хакасия Страна Родина Территория 67 63 62 Российская Искомая Родная 62 58 55 Портится Скуднеет Умирает 60 55 53
Для положительных транссимволических показателей характерны следующие примеры: «Родина - любимая - вдохновляет», «отчизна - своя - воодушевляет», «просторы - великие - расширяют», «земля - родная - укрепляет», «территория - большая -развивает», «страна - большая - создаёт», «территория - большая - развивает».
Для негативных транссимволических показателей характерны другие примеры: «земля - родная - скуднеет», «история -великая - утрачивается», «территория -родная - обкрадывается», «мощь - государ-
ственная - утрачивается», «величие - русское - не поддерживается», «Родина - своя -пустеет», «государство - российское - рушится», «территория - родная - умирает».
Как видно, положительные характеристики опираются на позитивные коннотации расширения и развития территории, негативные - на примеры государственной неэффективности в управлении рассматриваемых территорий. Среди тех субъектов СФО, кто вошёл в группу нейтральных характеристик, имеются как положительные (Иркутская, Новосибирская, Томская области), так и отри-
цательные примеры символических показателей патриотизма (Забайкальский край, Республика Тыва, Республика Хакасия).
Обсуждение результатов исследования. Таким образом, жизненные стратегии определяются условиями жизни и имеют сложную систему реализации в каждом регионе отдельного федерального округа. Особенности развития стиля жизни определяют свои рамки восприятия патриотизма. Но также, очевидно, что более развитые социально-экономически регионы Сибирского федерального округа имеют более качественные формы условий жизни, нежели те, что более в чём-то ограничены.
Патриотизм объединяет общество для решения внешних задач, т. е. для противостояния внешней опасности, но не для решения внутренних проблем. Государственный патриотизм есть объединение людей ради «войны», а не ради мира и труда. Патриотизм совершенно бессилен решить проблемы страны, которые коренятся в материальном неравенстве и потому не могут быть решены на уровне «чувств». Когда говорят, что «мы хотим жить лучше», вопрос заключается в том, кто есть «мы»? Если «мы» - это богатый человек, то он и так живёт хорошо. Для него не существует вопроса «жить ещё лучше», по содержанию одинакового с тем же вопросом, что и для небогатого человека. Если «мы» есть те, кто живут «плохо», то задача обеспечить им лучшую жизнь есть уже проблема идеологии, а вовсе не патриотизма. Конечно, надо стремиться, чтобы наша страна была всё более привлекательной («комфортной») для всех её граждан. Но это уже не патриотизм, а идеология, к тому же социалистическая идеология, т. к. хорошая жизнь для всех, а не только для богатых и успешных, есть сущность общества, основанного на отрицании частной собственности на средства производства. Не патриотизм есть способ решения такого рода внутренних проблем страны. Начинать надо именно с идеологии, т. е. с «разума». Руководствоваться приходится наукой, которая нацелена на достижение интересов общества в целом, а не теми или иными чувствами человека.
Патриотизм требует постоянного «материального» подкрепления в виде внешних и внутренних успехов государства. Так, успехи на внешнем фронте всегда вызывают «взрыв» патриотизма, а поражения есть источник разочарования широкой общественности в государственной власти и потому усугубляют раскол прежде относительно едино-
го общества. Для перспектив развития нашей страны ключевым является вопрос о том, как сложится судьба российского патриотизма.
В условиях капитализма людей, проживающих на разных территориях, может объединять только национализм (а в ряде случаев и религия), т. е. соответствующая идеология значимости определённой нации (религии). Национализм есть идеология, основанная на чувстве любви к своему народу (нации). Национализм возникает тогда, когда данным народом уже осознана потребность сохранить свою нацию и не дать ей исчезнуть с лица Земли. Однако национализм, как показывает пример фашистской Германии, может, как и патриотизм, быть использован и для достижения целей господства одной нации над другими. Если целью российского патриотизма является защита имеющихся у страны природных богатств от притязаний других стран, то в случае фашистской Германии целями использования национализма и патриотизма было присвоение чужих богатств за счёт завоевания других стран.
Выводы. Развитие символического капитала в рамках современной философии патриотизма носит многогранный характер и может быть использовано как органами власти, бизнеса, некоммерческих организаций, так и рядовыми гражданами.
Без понимания того, почему я тут живу, что мне нравится, чем я восхищаюсь, что люблю, что хочу улучшить - невозможно построить систему патриотизма. Причём патриотизма не декларативного, такого, каким отчитываются чиновники, а патриотизма ясного и понятного на обыденном бытовом уровне.
Без связки сверху и снизу нет целенаправленного движения в сторону патриотизма жителей одного федерального округа, так же, как и жителей всей России.
Символический капитал приобретается через процессы социальной коммуникации, социального взаимодействия, в рамках которого происходит формирование смыслов и символов, целей и задач патриотизма. Транссимволический анализ позволил это хорошо увидеть. Конструирование и трансляция желаемых образов территории придаёт дополнительные смыслы региональному развитию различных субъектов Сибирского федерального округа.
В этом плане ключевая роль формирования идей и принципов патриотизма принадлежит СМИ, публичным экспертным дискурсам (политическому, научному, бизнес-сообществу). Для каждого из этих акторов социаль-
ного пространства должно быть понятно, что и почему, как и зачем он может сделать для укрепления патриотизма среди сограждан, каким образом это обернётся общественным и личным благом для каждого.
Патриотизм не имеет материального или имущественного ценза, поэтому может стать основой консолидации нашей страны. Патриотизм является духовной основой развития общества.
и негативное отношение к несправедливости, которая существует в мире.
В людях следует воспитывать не только любовь к своей земле и к своему народу, но
Список литературы
1. Кармадонов О. А., Зверев М. К. Консолидация российского общества: потоки и преграды. Иркутск: Изд-во ИГУ, 2012. 180 с.
2. Кармадонов О. А., Ковригина Г. Д. Конъюнктивный потенциал гражданской активности и государственных инициатив // Социальная консолидация и социальное воспроизводство современного российского общества: ресурсы, проблемы и перспективы: материалы III Всерос. науч.-практ. конф. Иркутск: Изд-во ИГУ, 2017. С. 6-13.
3. Кармадонов О. А., Ковригина Г. Д. Конъюнктивный потенциал пространства и цивилизации // Социо-динамика. 2016. № 3. С. 73-85.
4. Кармадонов О. А., Ковригина Г. Д. Социальная конъюнкция в ресурсном аспекте // Вестник Института социологии. 2016. № 2. С. 12-28.
5. Коржов Г. Территориальные идентичности: концептуальные интерпретации в современной зарубежной социологической мысли // Социология: теория, методы, маркетинг 2010. № 1. С. 105-122.
6. Полюшкевич О. А. Идеологические ресурсы социокультурной солидарности // Государственное управление. Электронный вестник. 2017. № 64. С. 217-230.
7. Полюшкевич О. А. Солидарность поколений. Иркутск: Изд-во ИГУ, 2014. 160 с.
8. Полюшкевич О. А., Попова М. В. Символическое конструирование территориальной идентичности (на примере топонимики Иркутска) // Урбанистика. 2017. № 3. С. 117-134.
9. Попова М. В. Социально-политический ориентир территориального бренда // Известия ИГУ. Сер. Политология. Религиоведение. 2017. Т. 22, № 64. С. 203-211.
10. Скобелев К. В. Изучение сибирской региональной идентичности в современной отечественной историографии // Вестник ИГПИ. 2012. № 1. С. 106-109.
11. Скуденков В. А. Экономические притязания городских жителей Иркутской области // Урбанистика. 2017. № 3. С. 93-105.
12. Федотова Н. Г. Территориальная идентичность как символический ресурс региона // Вестник Новгородского государственного университета. 2015. № 90. C. 105-108.
13. Шматко Н. А., Качанов Ю. Л. Территориальная идентичность как предмет социологического исследования // Социологические исследования. 1998. № 4. С. 94-101.
Библиографическое описание статьи_
Ковригина Г. Д. Социокультурный контекст современной философии патриотизма // Гуманитарный вектор. 2018. Т. 13, № 2. С. 44-51.
The article examines the socio-cultural conditions, mechanisms and prerequisites for the development of patriotism, analyzes the contradictory forms of its development and studies the disintegration processes on the part of the authorities and society that prevent the formation of a unified concept of the philosophy of patriotism in modern society. The work shows a dynamic portrait of residents of the Siberian Federal District through the prism of assessments of the patriotic, as well as the conditions and prospects for its development in the future. More and less patriotic subjects of the Siberian Federal District have been identified. On the basis of this, the cognitive, affective, activity components of the basic conditions for the development of the philosophy of patriotism and, in general, the consolidation of society were revealed. The subjective conditions for constructing a relationship to the territory where a person lives and the objective indicators of its development in the present and in the future are disclosed.
Статья поступила в редакцию 10.01.2018; принята к публикации 05.02.2018
Galina D. Kovrigina,
Candidate of Philosophy, Associate Professor, Irkutsk National Research Technical University (83 Lermontova st., Irkutsk, 664074, Russia),
e-mail: kovrigina_gd@mail.ru
Socio-Cultural Context of Contemporary Philosophy of Patriotism
Using the example of empirical research, it is proved that the patriotic component is then strong and actively introduced in everyday life and on the ideological state level, when among residents of different subjects of the Russian Federation there is a single field for the perception of their Motherland, Fatherland, Earth. The category of ideal patriotism is replaced by real everyday practice - love and duty towards your country.
Keywords: patriotism, philosophy, love of the fatherland, homeland, social ideas, social attitudes
References
1. Karmadonov, O. A., Zverev, M. K. Consolidation of Russian society: flows and obstacles). Irkutsk: Izd-vo IGU, 2012. (In Rus.)
2. Karmadonov, O. A., Kovrigina, G. D. Conjunctive potential of civic activity and state initiatives). Sotsial'naya konsolidatsiya i sotsial'noye vosproizvodstvo sovremennogo rossiyskogo obshchestva: resursy, problemy, i pers-pektivy. Proceedings of the Conference Title. Irkutsk: Izd-vo IGU, pp. 6-13, 2017. (In Rus.)
3. Karmadonov, O. A., Kovrigina, G. D. Conjunctive potential of space and civilization. Sotsiodinamika, no 3. pp. 73-85, 2016. (In Rus.)
4. Karmadonov, O. A., Kovrigina, G. D. Social conjunction in the resource aspect. Vestnik Instituta sotsiologii, no. 2(17), pp. 12-28, 2016. (In Rus.)
5. Korzhov, G. Territorial identities: conceptual interpretations in modern foreign sociological thought. Sotsi-ologiya: teoriya, metody, marketing, no. 1, pp. 105-122, 2010. (In Rus.)
6. Polyushkevich, O. A. Ideological resources of sociocultural solidarity. Gosudarstvennoye upravleniye. Elek-tronnyy vestnik, no. 64, pp. 217-230, 2017. (In Rus.)
7. Polyushkevich, O. A. Solidarity of generations. Irkutsk, Izd-vo IGU, 2014. (In Rus.)
8. Polyushkevich, O. A., Popova, M. V. Symbolic construction of territorial identity (on the example of toponymy of Irkutsk)). Urbanistika, no. 3, pp. 117-134, 2017. (In Rus.)
9. Popova, M. V. Socio-political landmark of the territorial brand). Izvestiya IGU. Seriya Politologiya. Religiove-deniy, vol. 22, no. 64, pp. 203-211, 2017. (In Rus.)
10. Skobelev, K. V. The study of Siberian regional identity in modern Russian historiography. Vestnik IGPI im. P. P. Yershova, no. 1(2), pp. 106-109, 2012. (In Rus.)
11. Skudenkov, V. A. Economic claims of urban residents of the Irkutsk region. Urbanistika, no. 3, pp. 93-105,
2017. (In Rus.)
12. Fedotova, N. G. Territorial identity as a symbolic resource of the region. Vestnik Novgorodskogo Gosu-darstvennogo Universiteta, no. 90, pp. 105-108, 2015. (In Rus.)
13. Shmatko, N. A., Kachanov, Yu. L. Territorial identity as a subject of sociological research. Sotsiologiches-kiye issledovaniya, no. 4, pp. 94-101, 1998. (In Rus.)
Received: January 10, 2018; accepted for publication February 5, 2018
Reference to the article_
Kovrigina G. D. Socio-Cultural Context of Contemporary Philosophy of Patriotism // Humanitarian Vector.
2018. Vol. 13, No. 2. PP. 44-51.
