Научная статья на тему 'Социокультурный контекст развития неошаманизма в Сибири и на Дальнем Востоке России'

Социокультурный контекст развития неошаманизма в Сибири и на Дальнем Востоке России Текст научной статьи по специальности «Философия, этика, религиоведение»

CC BY
266
59
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
Ключевые слова
современная культура России / Сибирь / Дальний Восток России / неошаманизм. / modern culture of Russia / Siberia / the Far East of Russia / neo- shamanism.

Аннотация научной статьи по философии, этике, религиоведению, автор научной работы — Елинская Янина Алексеевна, Иващенко Яна Сергеевна

Статья посвящена изучению социокультурного контекста развития неошаманизма в России, его эволюции в период с 1990-х по 2010-е гг. и выявлению современных форм и функций. Делается вывод о том, что в настоящее время это явление вступило в пассивную фазу своего развития и постепенно растворяется в других современных культурных формах, связанных с бизнесом, художественным творчеством, психотерапией и различными видами целительства.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

SOCIO-CULTURAL CONTEXT OF THE DEVELOPMENT OF NEOSHAMANISM IN SIBERIA AND IN THE FAR EAST OF RUSSIA

The article is devoted to the study of the socio-cultural context of the development of neo-shamanism in Russia, its evolution from the 1990s to the 2010s and the identification of modern forms and functions. It is concluded that at present this phenomenon has entered a passive phase of its development and gradually dissolves in other modern cultural forms related to business, artistic creation, psychotherapy and various types of healing.

Текст научной работы на тему «Социокультурный контекст развития неошаманизма в Сибири и на Дальнем Востоке России»

УДК 304.2

СОЦИОКУЛЬТУРНЫЙ КОНТЕКСТ РАЗВИТИЯ НЕОШАМАНИЗМА В СИБИРИ И НА ДАЛЬНЕМ ВОСТОКЕ РОССИИ

Елинская Янина Алексеевна.

г. Новосибирск, Сибирский институт практической психологии, педагогики и социальной работы, директор, yanina55555@mail.ru.

Иващенко Яна Сергеевна.

г. Новосибирск, Новосибирский государственный технический университет, профессор кафедры истории и политологии, Новосибирский государственный педагогический университет, профессор кафедры управления образованием, iva_ya@mail.ru.

Аннотация. Статья посвящена изучению социокультурного контекста развития неошаманизма в России, его эволюции в период с 1990-х по 2010-е гг. и выявлению современных форм и функций. Делается вывод о том, что в настоящее время это явление вступило в пассивную фазу своего развития и постепенно растворяется в других современных культурных формах, связанных с бизнесом, художественным творчеством, психотерапией и различными видами целительства.

Ключевые слова: современная культура России, Сибирь, Дальний Восток России, неошаманизм.

SOCIO-CULTURAL CONTEXT OF THE DEVELOPMENT OF NEOSHAMANISM IN SIBERIA AND IN THE FAR EAST OF RUSSIA

Elinskaya Yanina Alekseevna.

Novosibirsk, Siberian Institute of Practical Psychology, Pedagogy and Social Work, Novosibirsk, Russia, Director, yanina55555@mail.ru.

Ivaschenko Yana Sergeevna.

Novosibirsk, Novosibirsk State Technical University, Department of History and Political Science, Professor; Novosibirsk State Pedagogical University, Department of Education Management, Professor, iva_ya@mail.ru.

Abstract. The article is devoted to the study of the socio-cultural context of the development of neo-shamanism in Russia, its evolution from the 1990s to the 2010s and the identification of modern forms and functions. It is concluded that at present this phenomenon has entered a passive phase of its development and gradually dissolves in other modern cultural forms related to business, artistic creation, psychotherapy and various types of healing.

Key words: modern culture of Russia, Siberia, the Far East of Russia, neo-shamanism.

Время конца XX - первого десятилетия XXI века определяют в терминах «глобализация», «диджитализация», «научно-технический прогресс», «век высоких технологий». Вместе с тем в этот период отмечают процессы, называемые «мировоззренческой регрессией» [14, с. 92], «архаизацией» [12, с. 36]. Регресс, по мнению ряда авторов, выражается, во-первых, в актуализации локальных традиций, росте значения мировых и национальных религий в регуляции внутренних и внешнеполитических процессов, во-вторых, в возникновении и распространении огромного числа новых вненациональных религиозных движений. «Возвращением» в полной мере эти процессы считать нельзя, так как новые религиозные учения в своей основе имеют иные механизмы и задачи, демонстрируют высокую степень адаптивности и свободно интегрируются в современные социальные институты и мировоззрение человека. Новая религиозность «существует в контексте глобальных коммуникативных процессов, являясь их прямым следствием и порождением» [9, с. 289].

Духовная жизнь общества представлена сегодня богатой мозаикой синтетических религиозных картин, многие из которых строятся по «принципу дополнительности» [11, с. 51], сочетая в себе одновременно религиозные, философские, научные и др. парадигмы. Даже такие, прежде консервативные, формы духовной культуры, как шаманизм существенно модифицируются в новой социальной, культурной, экономической и политической ситуации. Эти процессы детально описаны в целой серии научных исследований, поэтому возникает необходимость их обобщения и выявления на этой основе общих принципов развития. В задачи статьи входят дескрипция социокультурного контекста развития неошаманизма в России, изучение эволюции обозначенного явления в период с 1990-х по 2010-е гг., установление его современных форматов и функций.

Для обозначения всей современной нетрадиционной религиозности принято использовать понятие «New Age». Распространение этого явления определяют как «восстание природы человека против враждебной техногенной культуры, ассоциирующейся с христианством» - религией чуждой «здоровому, «естественному сознанию» [15, с. 201], связывают с «экологизацией общества», противостоянием глобализации и гомогенизации общества [14, с. 92], «урбанистической секуляризации» [16, с. 73]. Причину интенсивного распространения на рубеже веков новых форм религиозности видят также в «кризисе традиционной рациональности» [10, с. 88], «кризисе сознания, утратившего целостность» [4, с. 77]. В качестве альтернативы фрагментированному, децентрированному миру современные религиозные течения предлагают «новый космический и экологический менталитет» [16, с. 76], преодолевающий разрыв между Востоком и Западом, «способный противостоять агрессивному рационализму» [14, с. 92] и «утолить культурный голод» [1]. К новым религиозным течениям относят неошаманизм.

Рядом исследователей признается факт, что рост значения иррациональных форм отражения реальности, в т.ч. религиозных инноваций, происходит в кризисные периоды развития культуры, когда разрушаются прежние социально-экономические, политические, духовно-нравственные, культурные формы и

связи. В более стабильные времена их значение существенно снижается [4, с. 77; 6, с. 10; 8, с. 287; 16, с. 71-78]. В ситуации распада прежних систем происходит дестабилизация психики, социально-адаптационных механизмов человека, возникает чувство неуверенности в завтрашнем дне. В поисках поддержки индивид нередко обращается к вере [6].

Таким переходным и нестабильным периодом в истории России было время конца XX - начала XXI вв. Большинство исследователей датируют начало этих событий 1990-ми годами и связывают с распадом СССР. Однако не следует недооценивать значение в духовной трансформации общества перестроечных событий конца 1980-х годов. Как отмечает Д.Ю. Доронин, в Перестройку «на волне» обновления, ажиотажа к экстрасенсорике, эзотерике, религии и мистике «люди с активной жизненной позицией» увидели в шаманских практиках «новый старый забытый путь» духовного развития, способ самовыражения, возможный источник доходов [7, с. 87].

Почему эти события получили столь значительный резонанс в России? На протяжении нескольких десятилетий XX века, как отмечает Р.М. Грановская, перед советским человеком не стояла задача самостоятельного конструирования смысла жизни, не столь актуальной являлась проблема личной ответственности за собственную жизнь, судьбу своих близких [6]. Как известно, существовавшая в то время социально-политическая система сама предлагала готовые жизненные сценарии и смыслы, утверждала приоритет коллективной ответственности над личной. Представляется, что именно поэтому ситуация ментального сдвига рубежа XX-XXI веков как следствие социально-экономических и политических трансформаций общества сопровождалась чрезвычайным эмоционально-психологическим напряжением человека, его интенсивным поиском для себя защиты и опоры.

Описанные проблемы человека, с одной стороны, предлагали взять на себя новые виды религий, делающие ставку не на коллективные ценности, а на индивидуальное духовное развитие личности, ее успешность; с другой стороны, поддержку и стабильность человек пытался искать в далеком прошлом, в прошедшем испытание временем «опыте предков». Синтез традиции и новой религиозности образовал такую химеру, как неошаманизм.

Итак, вновь открывшийся для России мир стал источником религиозных инноваций, которые достаточно быстро интегрировались в сферу духовной жизни общества, породив большое разнообразие смешанных форм. Современные варианты шаманизма в России опираются на богатую традицию культуры шаманистов Сибири и Дальнего Востока. Вместе с тем они значительно модифицируются за счет заимствования элементов религий, происхождение которых связано с различными, порою значительно удаленными друг от друга территориально и темпорально, культурами. Картина мира современного шамана изменяется также за счет включения в нее нерелигиозных компонентов и даже научных фактов и закономерностей. Принцип отбора элементов для этой синтетической картины мира напоминает бриколаж или спонтанное производство с помощью «подручных средств» [13, с. 126]. По мнению О.В. Строевой модель производства всей современной культуры в некотором роде можно считать

бриколажем в значении бесконечного воспроизводства мифологических структур [17, с. 141].

Описывая в контексте новой религиозности факт смешения ранее разделяемых культурных конфигураций, следует отметить также явление, которое Д.А. Брусиловский называет «сращивание шаманизма и шаманологии» [5, с. 194]. Изучающие шаманизм ученые начинают его практиковать (так было с рядом известных исследователей в области шаманизма, поэтому изучение этих вопросов всегда сопряжено с риском), а шаманы становятся участниками научных мероприятий, осуществляют попытки писать статьи и книги, тиражируя средствами массовой культуры свой индивидуальный шаманский опыт.

Религиозные инновации легко интегрировались в российскую культуру конца XX века. Во многом это обусловлено тем, что они проникли в это пространство, пройдя предварительно «фильтр западной цивилизации» [16, с. 279]. Такая особенность характеризует в том числе актуализацию традиции шаманизма в России, практически утраченной за несколько последних десятков лет. Лишь в некоторых районах Сибири и Дальнего Востока отдельные рефлексы культуры шаманистов сохранялись на уровне повседневных практик и семейной обрядности. Возрождение шаманизма здесь происходило в контексте общих событий культурного ренессанса. Этот духовный опыт еще недавно считался синонимом «дьявольского», «примитивного» мира, но в конце XX века происходит инверсия в его интерпретации. Шаманизм становится признаком «чистой духовности и телесного самовыражения», в котором видят источник «личностного развития», «самосовершенствования», «достижения личного успеха» и материального благосостояния [2, с. 3-15].

Таким образом, шаманство перестало быть коллективным делом, что объясняется его развитием в контексте культуры, основанной на ценностях индивидуализма, потребления и «невротичного» «спроса на здоровье» [15, с. 207208]. Рассмотрим основные виды этого явления в контексте классификации В.И. Харитоновой, выделившей четыре подвида «возрожденного шаманизма». Мы расположили их по степени приближенности к существовавшей в досоветское время на территории России традиции:

- (нео)шаманизм или шаманизм (восстановленные напрямую, через посвящение или обучение, практики шаманов разных традиций, но трансформированные с учетом изменения социокультурной ситуации в целом);

- неошаманизм (осовремененный вариант традиционного шаманизма, который связан с опосредованным обращением к шаманской практике наследников традиционных шаманов);

- городской шаманизм (сочетающие разные варианты целительских / оздоровительных практик, чаще психологов, базирующихся на опосредованном знании шаманских / этнических традиций и существующих в крупных городах);

- экспериенциальный / базовый шаманизм или Core Shamanism (облегченный вариант погружения в измененное состояние сознания, воссозданный на основе изучения практик шаманизма по всему миру, но адаптированный под достаточно образованного и гибкого в психоментальном плане потребителя) [18, с. 285-286].

В условиях крупного мегаполиса большее распространение получил экспериенциальный и городской шаманизм [19, с. 288], максимальное же следование традициям, их сохранение всегда было свойственно провинции, где были, в первую очередь, распространены первые два вида. К ним следует отнести практики возрожденного шаманизма в «шаманских» регионах России: Республике Бурятия, Республике Хакасия, Республике Тыва, Республике Алтай, Республике Саха (Якутия), частично в Хабаровском крае, Камчатском крае, Приморском крае, Сахалинской области, Чукотском автономном округе. Как отмечает Д.Д.Амоголонова, в таких районах наблюдался «перенос семейно-родовых ритуалов из области скрытых практик в манифестную социальную сферу» [3, с. 20]. Подобные процессы обозначают термином «глокализация».

Общее развитие этих процессов осуществлялось согласно универсальной логике развития новаций: сначала «вирусом» класса «экспериенциальный шаманизм» была заражена столица, немногим позже эти тенденции получили резонанс в провинции. Их локальная адаптация осуществилась в форме синтеза местной шаманской духовной традиции и базового шаманизма. В.И. Харитонова и Н.А. Купряшина описывают эти процессы следующим образом: «Многие в Московском регионе тогда впервые прочитали про так называемых шаманов в прессе и книгах, вроде К. Кастанеды. В первой половине 1990-х годов начали появляться специалисты, предлагавшие обучение на курсах по методике шаманизма, в том числе западного (экспериенциального), а вслед за ними из сибирской глубинки потянулись материализовавшиеся неизвестно откуда «Великие шаманы Чукотки», «Шаманы всей Сибири»» [19, с. 284].

Таким образом, неошаманизм представляет собой синтез религиозных практик культуры шаманистов и новой религиозности, который образовался в условиях современной культуры. Наиболее плодотворной для него почвой оказались регионы, в культурной памяти которых содержатся соответствующие паттерны. На рубеже XX - XXI веков произошло существенное изменение функциональной природы шаманизма. Она соответствует классификации функций современного шаманизма Д.А. Брусиловского:

- этнокультурная, социальная и политическая консолидация локального сообщества;

- регуляция социальных отношений посредством поддержания традиционных стереотипов социального поведения;

- социальная психотерапия и целительство на основе традиционной народной медицины для определенных социальных групп [5, с. 193].

Однако уже во втором десятилетии XXI века наблюдается значительное смещение акцента из области общественного, публичного, манифестного в сферу экономического, личного, приватного, что может являться признаком перехода процессов в пассивную фазу развития. Еще недавно испытавшие общественный бум практики неошаманизма, как и ряд других явлений эзотерического дискурса, постепенно ассимилируются такими культурными формами, как бизнесконсультирование, художественное творчество, туризм, шоу бизнес, психотерапия, мануальная медицина и т.п.; они даже частично проникают в сферу науки. На взаимоотношения человека с миром сакрального, как показал в своем

описании «престижных» и «непрестижных» духов М.С. Михалев, переносятся также ценности и значения общества потребления [14, с. 94-96].

Итак, локальные формы шаманизма, ставшие актуальными в России на рубеже XX - XXI веков, несмотря на определенное сходство, цитирование традиционных моделей, имеют другую семантическую наполненность и функциональную природу. Закономерности их развития в этот период и в этом контексте в целом типичны для культуры постмодерна. Новая шаманская картина мира образовалась как синтез различных культурных традиций, спонтанно скомпонованных, удивительным образом перекрещивающихся в сознании интерпретатора. Неошаманизм как форма возрожденного шаманизма определил специфику социально-культурного, политического и экономического развития шаманских регионов России и отразил спорадический спрос на это явление. Импульс новаций из центра получил поддержку локальных культурных традиций Сибири и Дальнего Востока, что обусловило развитие региональных вариаций неошаманизма. Модификации наблюдались также внутри изучаемого периода. События второго десятилетия XXI века показали вхождение этого явления в стадию ремиссии, растворение в культурных формах, образующих аксиологический центр современной российской культуры.

Библиографический список:

1. Harner M. The Way of the Shaman - a Guide to Power and Healing. San Francisco: Harner and Row, 1980. 167 p.

2. Амайон Р. Понятие шаманизма: формирование западной интерпретации // Религиоведение. - 2009. № 1. С. 3-15.

3. Амоголонова Д.Д. Бурятский шаманизм и политика десекуляризации общественного сознания // Этническое наследие и духовные практики в прошлом и настоящем: Сб. статей / Отв. Ред. В.И. Харитонова. - М.: ИЭА РАН, 2013. С. 19

- 29.

4. Борко Т.И. Экстаз шамана: на пути к религиозной вере, или как удостовериться в реальности мифа // Вестник Московского университета. - 2006.

- № 3. С. 71 - 83.

5. Брусиловский Д.А. Шаманизм и его виды // Наука и новые технологии. -2011. - № 3. - С. 191 - 195.

6. Грановская Р. М. Психология веры. 2-е изд., перераб. - СПб.: Питер, 2010. -480 с.

7. Доронин Д.Ю. Политик? Лекарь? Шаман? Современные шаманы Алтая // Этническое наследие и духовные практики в прошлом и настоящем: Сб. статей / Отв. Ред. В.И. Харитонова. - М.: ИЭА РАН, 2013. - С. 19-29. С. 85-102.

8. Женщины и возрождение шаманизма: постсоветское пространство на рубеже тысячелетий / отв. Ред. В.И. Харитонова. - М.: ИЭА РАН, 2005. - 365 с.

9. Иванов А.А. Коммуникативные аспекты культуры неошаманизма в современной России // Социально-экономическое развитие регионов: проблемы и перспективы внедрения инноваций. Сборник материалов межрегиональной научно-практической конференции, посвященной 50-летию Бурятского филиала

СибУПК и 95-летию Бурятского республиканского союза потребительских обществ. 2018. - С. 288-294.

10. Иващенко Я.С., Елинская Я.А. Аксиология современного шаманизма в Хабаровском крае // Международный журнал исследований культуры. - 2016. - № 2 (23). - С. 85-95.

11. Колосова О.Ю. Особенности экологической науки в современном постнеклассическом знании // Гуманитарные и социальные науки. - 2008. - № 2. -С. 47-54.

12. Ламажаа Ч. К. Архаизация общества в период социальных трансформаций // Гуманитарные науки: теория и методология. - 2011. - №3. - С. 35-42.

13. Леви-Стросс. Первобытное мышление. М.: Республика, 1994. - 384 с.

14. Михалев М.С. Трансформация картины мира шамана как отражение ценностей современного бурятского общества // Вестник Калмыцкого института гуманитарных исследований РАН. - 2018. - №35. - С. 89-97.

15. Ожиганова А.А. Неошаманизм и неоязычество: перспективы религиозного творчества // Этническое наследие и духовные практики в прошлом и настоящем: Сб. статей / Отв. Ред. В.И. Харитонова. М.: ИЭА РАН, 2013. - С. 199-209.

16. Ожиганова А.А., Филиппов Ю.В. Новая религиозность в современной России: учения, формы и практики. М.: ИЭА РАН, 2006. - 300 с.

17. Строева О. В. Модели производства современной культуры: бриколаж и деконструкция. Наскальная живопись мегаполисов // Философия и общество. -2014. - №2(74). - С 135 - 141.

18. Харитонова В.И. «Возрождённый шаманизм» в России: контексты функционирования // Этническое наследие и духовные практики в прошлом и настоящем: Сб. статей / Отв. ред. В.И. Харитонова. М.: ИЭА РАН, 2013. - С. 199209.

19. Харитонова В.И., Купряшина Н.А. «Экспериенциальный шаманизм» московского региона и его родоначальница // Женщины и возрождение шаманизма: постсоветское пространство на рубеже тысячелетий / отв. Ред. В.И. Харитонова. М.: ИЭА РАН, 2005. - 365 с.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.