CC BY
36
УДК 316
СОЦИОКУЛЬТУРНЫЕ ФАКТОРЫ ФОРМИРОВАНИЯ ДОВЕРИЯ В СОВРЕМЕННОМ РОССИЙСКОМ ОБЩЕСТВЕ
© 2011 г. С.В. Алёшин
Таганрогский технологический институт Южного федерального университета, пер. Некрасовский, 44, г. Таганрог, 347900, philosof@egf.tsure. т
Taganrog Technological Institute of Southern Federal University, Nekrasovskiy St., 44, Taganrog, 347900, philosof@egf.tsure. ru
Изучается социокультурная специфика современного российского общества, сформировавшаяся в результате изменения основ общественного развития и трансформации системы ценностей россиян. Рассматривается современное социокультурное пространство России, которое представлено наличием противоречивых по своей сути ценностных систем -коллективистской и индивидуалистической, препятствующее развитию России в русле консолидации и стабилизации. На формирование доверия в обществе самое большое влияние оказывают социокультурные факторы, с чем и связан выбор именно этого аспекта изучения феномена доверия в современной России.
Ключевые слова: доверие, социальное доверие, социокультурная система, социокультурный раскол, система ценностей, коллективизм, индивидуализм.
It is studied of sociocultural specificity of contemporary Russian society, formed as a result of changes in the foundations of social development and transformation of values of Russians. We consider the contemporary sociocultural space of Russia, which is represented by the presence of intrinsically conflicting systems - the collectivistic and individualistic, which prevent Russia from developing under consolidation and stabilization. The formation of trust in society most strongly influenced by sociocultural factors, and is associated with what the choice of this particular aspect of the study of the phenomenon of trust in modern Russia.
Keywords: trust, social trust, sociocultural system, social and cultural divide, value system, collectivism, individualism.
Доверие, отражающее характер и тенденции развития общества, уровень его солидарности и конфликтности, является категорией динамичной, изменяющейся в соответствии с доминирующими тенденциями общественного развития в области социально-экономических, политических, культурных отношений. Особенно это характерно для обществ трансформационного типа, в которых происходит конструирование нового социального порядка и критическому осмыслению подвергается все то, что считалось незыблемым и истинным прежде. В обществе трансформационного типа складывается специфическая социокультурная ситуация, характеризующаяся тем, что старый мир активно разрушается и присутствует четкое понимание того, что возврата к нему уже нет, но видение нового мира еще не сложилось и к чему придет общество в результате трансформации с высокой точностью достоверности ответить невозможно.
В этой ситуации в обществе накапливается негативный потенциал как результат неопределенности, нестабильности, разрушения привычного образа и ви-
дения жизни, а также прежней социальной идентификации и восприятия мира и себя в нем. Соответственно резко снижается потенциал позитивного доверия, происходит рост негативных явлений, девиаций, преступности и иных деструктивных явлений. Общество постепенно распадается и уже не представляет собой социокультурного целого с единой историей и судьбой, с единой идеологией и целями общественного развития. Сохранение таких тенденций длительное время формирует ряд угроз безопасности общества и государства, и, естественно, происходит поиск ответа на вопрос: как можно преодолеть накопление негативного риско-генного потенциала в обществе с целью предотвращения национальной катастрофы? Одним из методов разрешения данной ситуации является формирование позитивного потенциала доверия в обществе, духовно объединяющего общество даже в самые тяжелые моменты его жизни. Это, конечно, не единственный путь, и, более того, он только тогда принесет эффект, когда будет реализовываться в комплексе с другими мерами социально-экономического и политического характера.
В нашей статье попытаемся осветить проблему формирования доверия в современном российском обществе, которое переживает период социетальной трансформации и соответственно характеризуется специфической социокультурной ситуацией, выступающей ключевым фактором влияния на процесс формирования доверия. Специфика социокультурной ситуации заключается прежде всего в том, что российский социум уже не представляет собой, как прежде, единого социокультурного целого, поскольку после распада СССР разрушилась та система ценностей, на которой выросло несколько советских поколений.
Советская система ценностей в своей основе содержала социокультурный код россиян, сложившийся в ходе исторического развития российского общества и государства. Этот код базируется на коллективистской основе системы ценностей. Следовательно, можно говорить не только о разрушении советской системы ценностей и мировоззрения россиян, а в целом российской системы ценностей и мировоззренческой системы. Исследования ИС РАН четко продемонстрировали, что в российском обществе присутствуют на современный день два типа мировоззрения, в соответствии с которыми россияне разделились на традиционалистов и модернистов, а также тех, кто не смог определиться в своих мировоззренческих установках (так называемый смешанный тип, воплощающий в себе коллективистские и модернистские, индивидуалистические ценности) [1]. Как видим, в России на данный момент времени присутствуют две ценностные системы, противоположные по своей сути и социокультурному типу, характерные для разных типов обществ, традиционно разделяемых на Запад и Восток.
Рост индивидуалистических установок и ценностей в современной России, ставший следствием перехода к рыночным отношениям, на фоне исторически сложившейся иной ценностной матрицы вызывает противоречивую социокультурную ситуацию. Прежде всего, надо заметить, любые ценности должны вписываться в историческую и социокультурную специфику общества, в его социокультурный код и менталитет. Да, для западной культуры ценности индивидуализма выступают базовым началом и фундаментом всей культуры, политики, экономики, социальных отношений и взаимодействий. Они определили, уже достаточно давно, тип и ментальность европейского социума.
Однако для обществ восточного типа, формировавшегося на основе ценностей коллективизма, ценности индивидуализма не являются «родными», не вписаны в социокультурную специфику общества, в его ментальность. Появление в российской социокультурной среде ценностей иного рода - индивидуалистических - не может не вызывать ситуацию ценностного противостояния и противоречия, ценностного и мировоззренческого противостояния, а эта ситуация в свою очередь не может выступать основой для формирования доверительных отношений в российском обществе, а также для стабильного и эффективного общественного развития в целом.
За годы реформ и преобразований, последовавших после распада советского государства и его социо-
культурных основ, в российском обществе накопился огромный спектр негативных явлений, способствующих снижению потенциала доверия среди россиян. Вместо обещанного процветания, истинной демократии и подлинной свободы россияне столкнулись с ситуацией глубочайшего социального расслоения, социальной поляризацией, роста бедности, коррупции, и эта ситуация не соответствует представлениям о социальной справедливости и равенстве шансов для каждого реализовать свои способности и жизненные стремления. Исследователи отмечают, что в российском обществе на психологическом уровне идет активный процесс переработки и изменения идеологических конструкций, сопряженных с переходом от официального языка, ключевыми словами которого были «интернационализм» и «дружба народов», к языку «национального государства» в контексте глобальных процессов и изменений современного мира [2].
Эта мировоззренческая динамика сказывается на национальном мироощущении россиян, меняются способы национальной (гражданской и/или этнической) самоидентификации, трансформируется восприятие настоящего и будущего России, уходит в прошлое высокое чувство патриотизма, теряются контуры национальной идеи и национальных интересов при параллельном переосмыслении отечественной истории, ее идеалов и героев. Одним словом, теряется связь времен, которая так необходима для стратегического и социокультурного развития государства и общества, сохранения его единства и самобытности. Вместе с тем любая социокультурная система подвержена изменениям и только за счет них она и способна к развитию. Важным вопросом в этой связи выступает вопрос о характере и причинах этих изменений. Согласно мнению П. Сорокина, эти изменения могут носить внешний и внутренний характер и проблема заключается в определении доминирующего влияния тех или других, приходя при этом к выводу о том, что любая социокультурная система не может не изменяться, даже если все внешние условия ее существования неизменны [3]. Таким образом, предпочтение П. Сорокин отдает имманентной теории социокультурного изменения, подкрепленной при определенных условиях экстерналистским принципом. Другими словами, при изучении трансформации любой социокультурной системы искать причины или факторы ее изменения следует прежде всего во внутренних свойствах системы, а не просто во внешних условиях ее существования. Разделяя точку зрения Сорокина, считаем, что цивилизационные особенности общества, заложенные в его социокультурной системе, институциональной природе, оказывают доминирующее влияние на процесс трансформации, что проявляется в различных результатах и последствиях однотипных реформ, протекающих в постсоветских странах.
Ответ на вопрос, почему фиксируются различия в ходе трансформаций в различных типах общества, а также наблюдается различный эффект трансформационного процесса, можно получить, используя потенциал неоинституционального подхода, в рамках которого популярность приобрела теория институциональных матриц [4]. Данная теория основана на по-
ложении, что каждое общество имеет свою институциональную матрицу, которая и определяет социе-тальный тип общества, поскольку ее ядро не меняется даже в условиях трансформации. Матрица способна к обновлению за счет обмена элементами с другой институциональной матрицей, когда прежняя институциональная система становится неэффективной и несоответствующей изменившимся историческим, экономическим, культурным условиям. Однако ценностное ядро институциональной матрицы, сформированное на протяжении исторического развития общества, не может измениться коренным образом, поскольку ценности как носители духовного кода общества не способны к быстрому изменению.
Тем не менее такие события, как распад СССР и переход на принципиально иные принципы общественного развития, являются определенным шоком для социокультурной системы, для общества, в котором в результате столь резких переходов формируются цивилизаци-онно-культурные разрывы или разломы, нарушающие поступательный процесс социальной эволюции.
Известность приобрела концепция социокультурной травмы Штомпки, разработанная им для обозначения последствий радикальных трансформаций для общества и отдельных индивидов. В основе концепции находится ломка укоренившихся в конкретном обществе ценностей и смыслов социальной реальности [5]. Травматические последствия для общества вызываются внезапностью и тотальностью радикальных социальных трансформаций, которые приводят к обесцениванию устоявшихся ценностей, норм и правил социального поведения, утрате значимости накопленного предшествовавшими поколениями социокультурного опыта. Данная концепция как никакая другая подходит для описания социокультурного состояния российского общества, пережившего шок и до сих пор переносящего последствия тяжелой социокультурной травмы. Однако есть и другая точка зрения, согласно которой «несмотря на радикальный характер происходящих в стране социально-экономических перемен, социокультурные стереотипы, определяющие общий склад сознания российских граждан, изменяются достаточно плавно, эволюционно, а структура российского социума продолжает обеспечивать надежную трансляцию базовых жизненных ценностей, мотиваций и способов восприятия действительности» [6, с. 15].
Согласиться с данной точкой зрения, высказанной известным российским социологом М.К. Горшковым, нельзя, так как это означало бы отрицание факта наличия в российском обществе социокультурного раскола, социокультурного противостояния в виде противоположных систем ценностей, а этот факт фиксируется многими учеными, а также подтверждается эмпирическими данными [1, 7].
Более того, социокультурный раскол в стране имеет свою историю и этапы. Далеко не первый раз российское общество переживает культурный шок и его последствия. Так, А.В. Бондар начало социокультурного раскола ведет со времен Петра I, с именем которого связано начало реформ, породивших ситуацию
фундаментального противоречия и противостояния между традиционалистской старомосковской культурой основной массы населения и европеизированной культурой верхов [8]. Именно тогда сформировались две России: народная, самобытная и элитарная, ориентированная на западную культуру.
По степени последствий и воздействия на социокультурное пространство российского общества преобразования Петра Великого можно сравнить только с деяниями российских реформаторов эпохи развала СССР и формирования «новой демократической» России. Поэтому А.В. Бондар период распада СССР и его системы ценностей с характерным стилем жизни, мышления и поведения, ценностными установками, адаптационными практиками и стратегиями обозначил как второй этап социокультурного раскола [8].
Если рассматривать доверие как определенную форму веры, представляющую в социально-философском плане совокупность установок и отношений, отражающих отношение личности к себе, обществу и миру в целом и выражающих значимость объекта доверия и его безопасность, то становится очевидным, что ситуация социокультурного раскола разрушает в том числе и комплексный феномен доверия, существующий в каждом обществе и характеризующий степень консолидации и стабильности социума.
Социокультурный раскол в обществе не может не сопровождаться социально-психологическим расколом, который в еще большей степени влияет на изменение уровня доверия в обществе. Социально -психологический раскол в России является порождением глубочайшей гиперсистемы социального неравенства, социальной поляризации и социальной несправедливости. Резкий переход от общества, в котором был провозглашен и в достаточно высокой степени соблюдался принцип всеобщего равенства, доступа к социальным благам и возможностям жизненной самореализации, к обществу, в котором население поделилось на тех, кто живет и наслаждается жизнью, не испытывая никаких сложностей материального порядка, и тех, кто каждый день вынужден выживать (таких подавляющее большинство в стране) и не может думать ни о чем другом, кроме как о несправедливости сложившегося социального порядка в современной России и безысходности ситуации.
С этим связан крайне низкий уровень социального доверия основным государственным и общественным институтам со стороны россиян, а также рост равнодушия, нравственного нигилизма, жестокости, агрессии, экстремизма в российском обществе и особенно в молодежной среде. Однако возникает вопрос: почему это происходит именно сегодня и почему россияне раньше в более тяжелых условиях переживали трудности, не теряя своего облика и духовной стойкости? Ответ на этот вопрос лежит в плоскости осмысления аксиологической динамики российского общества. Человеку в тяжелых ситуациях помогают родные стены, а обществу - «родные» ценности, заложенные в его социокультурной системе.
Ценности выражают не только различные жизненные установки, цели, идеалы, стратегии, но и способы
наиболее эффективного решения различных жизненных задач. Беспокойное прошлое российского государства требовало от россиян объединения усилий для решения важнейших жизненных задач и проблем. Это был единственно возможный особенный способ сохранения и развития цивилизации и культуры российского общества, который требовал самоограничения и самоотдачи всех его сословий на протяжении всей его истории ради обеспечения безопасности как личности, так и государства в целом.
Раскол, произошедший в системе ценностей россиян, поделивший их на коллективистов и индивидуалистов, не позволяет уже эффективно решать стоящие перед обществом проблемы, что и выражается в росте обозначенных выше негативных явлений в российском обществе. В условиях разрушения коллективизма как идеологии и основы системы ценностей не осталось основы для преодоления социальных рисков и сохранения духовно-нравственной целостности и устойчивости. Приходится констатировать, что распад СССР и переход к новой системе общественных отношений стал роковым для России, поскольку нарушил тот ценностный баланс и духовный потенциал, который позволял противостоять бедам и трудностям путем объединения народных усилий.
Последствия катастрофичны - происходит разрушение российской идентичности и цивилизованности, поскольку ее основой была коллективистская система ценностей, исповедовавшая приоритет таких нравственных ценностей, как соборность, жертвенность, коллективизм, любовь, добро, справедливость, самоограничение во имя общего блага и др. Эта ценностная система позволяла очертить контуры того самого «мы», которое, по мнению С. Хантингтона, отличает одну цивилизацию от другой [9]. Еще не полностью разрушено это самое «мы» и есть возможность воссоздать единое целое, каким всегда ощущал себя российский народ. Для этого необходимо преодолеть социокультурный раскол и пропасть недоверия, которая сформировалась между различными индивидами, социальными группами, социальными сферами по различным основаниям: экономическим, политическим, национальным, культурным и т.д.
Подводя итог, следует сказать следующее. Современное социокультурное пространство России представлено наличием противоречивых по своей сути ценностных систем - коллективистской и индивидуалистической, и этот факт не дает возможности развиваться России в русле консолидации и стабилизации, не дает возможности выработать единые мировоззренческие основы для преодоления социокультурного раскола в стране. Социокультурный раскол в общем виде выражается в противостоянии ценностных систем противоположного типа, а в более конкретном виде его можно представить в «крушении морального абсолюта, веры в совершенную непреложность различия между добром и злом, добродетелью и пороком, благородством и низостью» [10, с. 525]. Выход из этой ситуации Ю.Н. Давыдов видит в одном: опираясь на еще не разложившуюся нравственную суб-
станцию народа, возродить веру в абсолютность нравственных абсолютов, истинность моральной правды также среди тех образованных и культурных слоев русского общества, которые уже втянуты в «ци-вилизационные» процессы, являющиеся источником эстетического скептицизма [10].
Для россиян источником эстетического скептицизма является европейская мораль, которая не соответствует духовным основам российской культуры и системе мировоззрения россиян как основы жизнеспособности российской социокультурной системы. Размышляя в русле идеологического развития российского социума в условиях идеологического вакуума на современном этапе его развития, Ю.Г. Волков и В.С. Малицкий пишут о том, что коренное отличие западной и русской цивилизаций определяется их различием в приоритете духовного богатства над материальным в России и материального богатства над духовным на Западе [11, с. 74 - 75]. Далее отечественные ученые делают вывод, что стремление стать западной державой не есть благо для россиян, так как Россия - не Запад, но Россия и не Восток, и ее путь - это путь соединения культур и идеологий Запада и Востока, место их синтеза [11, с. 75].
По всей видимости, формирование такой синтетической культуры, в которой ценности западного и восточного общества, преломляясь через российскую социокультурную специфику, проявляющуюся в приоритете духовного над материальным, наиболее адекватно будут соответствовать российскому духу и целям развития российского государства, и является тем путем, который способен вывести Россию из духовного и в целом социокультурного кризиса. Именно этот путь способен примирить сторонников различных ценностных и мировоззренческих систем, создать пространство доверия и объединить разрозненное российское общество.
Литература
1. Российская идентичность в социологическом измерении: аналитический доклад. М., 2007. URL: http//www. isras.ru (дата обращения: 02.06.2010).
2. Здравомыслов А.Г. О национальном самосознании россиян // Мониторинг общественного мнения. Экономические и социальные перемены. 2001. № 1. С. 48 - 61.
3. Сорокин П.А. Социальная и культурная динамика. М., 2006. 1176 с.
4. См., например: Кирдина С.Г. Современные социологические теории: актуальное противостояние // Социологические исследования. 2008. № 8. С. 17 - 27.
5. Штомпка П. Культурная травма в посткоммунистическом обществе // Социологические исследования. 2001. № 2. С. 3 - 12.
6. Горшков М.К. Российское общество в социологическом измерении // Социологические исследования. 2009. № 3.
7. Бондар А.В. Социокультурный раскол и развитие российской государственности // Власть. 2009. № 3. С. 9 - 12; Патрушев С.В., Хлопин А.Д. Социокультурный раскол и проблемы политической трансформации России // Россия
реформирующаяся: ежегодник. Вып. 6. М., 2007. 408 с.; Худяков С.И. Социокультурная динамика и консолидация российского общества // Власть. 2009. № 3. С. 35 - 38. 8. Бондар А.В. Указ. соч.
Поступила в редакцию
9. Хантингтон С. Столкновение цивилизаций. М., 2006. С. 63.
10. ДавыдовЮ.Н. Любовь и свобода: избр. соч. М., 2008.
11. Волков Ю.Г., Малицкий В.С. Идеология и гуманизм. М., 2004. 608 с.
17 июня 2010 г.
