CC BY
498
УДК 316.7
Е. Н. Благирева
кандидат экономических наук, Российская государственная специализированная академия искусств E-mail: [email protected]
СОЦИОКУЛЬТУРНАЯ ИНКЛЮЗИЯ: ДЕФИНИЦИИ И ПОЗИТИВНЫЕ ОТЕЧЕСТВЕННЫЕ ПРАКТИКИ
Отражены подходы к осмыслению феномена инклюзии, дается авторская трактовка социокультурной инклюзии, связанная с расширением творческих возможностей личности, потенциала маломобильных групп населения (людей с ОВЗ) как стратегического ресурса социально-экономического развития страны. Отмечается роль социума в наращивании культурного капитала, освоении и воспроизводстве индивидом точек роста в инклюзивных практиках. Приводятся результаты исследований РУМЦМинистерства культуры РФ за 2016—2018 гг., основанных на анализе готовности учреждений культуры и образования регионов России к созданию доступной среды для инвалидов, их профессионального и творческого развития. Раскрыты резервы институций культуры и искусств по внедрению концепции инклюзивного образования в культуре, а также просвещению мультикультурного общества в вопросах инклюзии.
Ключевые слова: социокультурная инклюзия, инклюзивные практики в культуре и искусстве, культура инклюзии
Для цитирования: Благирева, Е. Н. Социокультурная инклюзия: дефиниции и позитивные отечественные практики / Е. Н. Благирева // Вестник культуры и искусств. — 2019. — № 3 (59). - С. 73-81.
Инклюзивная проблематика в современном обществе все активнее входит в поле исследовательского внимания, обретая ярко выраженный дискурс «гражданственности, цивилизованности государства». Инклюзия рассматривается в качестве «принципа социального государства... в контексте постиндустриального общества как развития сектора услуг и информации, новых типов ресурсов, модификации социальной структуры» [7, с. 6].
Актуальность рассматриваемой темы определена необходимостью поиска современных концептуальных оснований изучения культурсодержательных практик инклюзии. В свою очередь такой поиск связан как с междисциплинарным характером самого феномена, так и с постоянно изменяющимся окружающим миром, его усложняющейся системой связей, культурного разнообразия идей и практик, ценностно-смысловых ориентиров и приоритетов. Ин-клюзивность выходит далеко за рамки педагогики и здравоохранения, становясь в
XXI в. общегуманитарной темой, охватывающей культурологические, социально-психологические, ментальные, экономические, информационно-технологические и др. аспекты жизни личности и социума.
Несмотря на усиление внимания государства, выстраивающего продуманную культурную политику в отношении людей с ограниченными возможностями здоровья (ОВЗ), принятие целого ряда законодательных документов, мер организационного характера по обеспечению соответствующих условий, трансформация общественного сознания в отношении данной категории населения не достигла должного уровня. Вместе с тем гуманистический потенциал инклюзии связан не просто с «переформатированием» однобокого отношения к людям с ОВЗ как нуждающимся в поддержке и адаптации в культурном пространстве, но и осмыслением инклюзии культуры как важного ресурса социокультурного и социально-экономического развития страны.
73
По состоянию на 1 января 2019 г., по данным Федерального реестра инвалидов, в Российской Федерации 11 333 570 инвалидов [14]. В настоящее время количество мужчин, имеющих группу инвалидности, превышает 4,8 млн чел., женщин — 6,4 млн чел., а детей с инвалидностью насчитывается 636 тыс. (из них 176 тыс. — это школьники) [15]. Таким образом, тема инвалидизации общества требует пристального изучения и внимания со стороны государства, гражданского общества и бизнес-структур.
Нормативно-ценностный подход. Раскрывая данную тему, мы опираемся на определение культуры, в котором последняя трактуется как «сочетание объективно усвоенных, воспроизводимых и транслируемых норм мышления и деятельности и субъективно принятых ценностей, определяющее содержание общественной жизни» [9, с. 37]. Данная ценностно-нормативная концепция культуры позволяет высветить два принципиальных посыла социокультурной инклюзии.
Культурной нормой развития людей с ОВЗ является их право ощущать себя полноценным, общественно-полезным членом социума, ориентированным на созидательную деятельность с раскрытием имеющихся у них внутренних резервов, в том числе и творческих.
Широкий простор в этом смысле открывает сфера «особенного» — инклюзивного искусства, когда погружение в театральные, музыкальные, художественные слои позволяет участникам инклюзивного сообщества увидеть «другую картину мира», наполненную Светом, смыслом и высокими ценностями. При этом важную роль в процессе реабилитации инвалидов играет именно система совместной деятельности с физически здоровыми сверстниками, исключающая атмосферу изоляции Другого, что позволяет формировать в обществе культурную норму отношения к инвалиду как к личности, а в их достижениях видеть ценность всего сообщества. Своего рода это шанс гражданского общества на практике реализовать гуманистические ценности равных свобод и
прав каждого человека за пределами политического поля активности.
В современном мире интеграция маломобильных групп населения в социум обеспечивается за счет расширения доступности к разнообразным социальным сервисам, дающим возможность раскрытия собственных внутренних резервов личности. Неслучайно только за последние пять лет по вопросам доступности культурных благ для инвалидов на федеральном уровне утверждено 27 приказов Минкультуры России.
Понимание социокультурной инклюзии как ресурса, способствующего успешности социальных преобразований, требует концептуального обновления сложившихся моделей и разработки новых механизмов реализации культурной политики как управленческой деятельности, направленной на достижение определенных культурных целей, имеющихся в современном обществе, посредством оптимального использования культурного капитала. В связи с этим значение приобретают инструменты, с помощью которых будут достигаться поставленные цели. Также существенно создание условий для творческого саморазвития всех и каждого в социуме, реализации прав человека в культуре, обеспечение доступа к культурным ценностям, повышение качества жизни в целом во всех субъектах Российской Федерации.
Центральным посылом нашей гипотезы выступает заключение, что обеспечение равных возможностей для людей, подверженных риску «социального исключения», предполагает как реализацию их прав в отношении доступности разнообразных сервисов и услуг, так и права созидательного участия в социально-экономическом развитии страны. Социальной интеграции всех членов общества способствует не только доступная система социальной защиты, но и функционирование институций, работающих на включение инвалидов в социально и экономически полезную деятельность, расширяющих таким образом культурное разнообразие, а также обеспечивающих экономическую целесообразность инвестиций в обучение и трудоустройство инвалидов. Особое место
74
среди таких институций занимают учреждения культуры и искусства, специализированные образовательные структуры, которые способствуют свободному творческому развитию личности с ОВЗ и устранению инструментальных, средовых, ментальных и др. барьеров для ее самореализации.
Дефиниции и концепции. Лингвистическое прочтение понятия инклюзия (от англ. inclusion — 'включение') дает его зауженную трактовку как процесса реального включения людей с инвалидностью в активную общественную жизнь.
В академической литературе встречаются разные вариации сочетаний: «социокультурная инклюзия», «культура инклюзии», «инклюзивная культура» [1; 11; 16; 17; 20; 21и др.]. В педагогике чаще всего инклюзивную культуру рассматривают как важнейшую часть инклюзивного образования, нацеленного в соответствии с Федеральным законом «Об образовании в Российской Федерации» на «...обеспечение равного доступа к образованию для всех обучающихся с учетом разнообразия особых образовательных потребностей и индивидуальных возможностей» [5].
Так, Е. Л. Тихомирова и Е. В. Шадро-ва под инклюзивной культурой понимают «особую систему отношений всех субъектов образовательного процесса (администрации, работников, обучающихся, их родителей, социальных партнеров), функционирующую на основе принимаемых всеми ценностей и принципов инклюзии, позволяющих эффективно взаимодействовать в условиях разнообразия для выполнения миссии образовательной организации» [12].
Акцент на значимости «философии общего дела», включения людей с ОВЗ в среду сделан исследователем А. А. Шевляги-ным, подчеркивающим, что оно должно осуществляться с учетом физических и когнитивных особенностей личности, отвечать ее потребностям в культурной самоидентификации и мировосприятию, обеспечивать уважительное отношение к представителям разных культурных групп, формируя среди них равноправие [16].
В настоящее время активно продвигается точка зрения, согласно которой инклюзию следует рассматривать более широко, в качестве «характеристики повседневных практик», выраженной «в профессиональных компетенциях сотрудников, в процессе социального обслуживания, повседневном взаимодействии с сообществом и клиентами, дискурсах проектов и программ» [20, с. 135].
В данном определении четко выражена ориентация на идею включающего общества, которая нацелена на «изменение общества и его институтов таким образом, чтобы они благоприятствовали включению Другого» [17], с одной стороны, а с другой — обеспечивали равные права и реализацию интересов всех членов общества через сервисные услуги и блага.
Начало переходу от биомедицинской модели по Международной классификации инвалидности к разработке модели, обусловленной социальными условиями среды, было положено Международной классификацией функционирования, ограничений жизнедеятельности и здоровья или процесса формирования инвалидности [23]. В ней зафиксировано, что этот процесс концентрируется не только на биофункциональных характеристиках каждого отдельного лица, но и на взаимодействии отдельного человека и окружающей среды.
Однако инклюзия — не просто процесс включенности, социализации и самореализации людей с ОВЗ в обществе. Прежде всего это понимание необходимости включения в социум «уязвимых», «маломобильных» групп и система отношения социума к ним, обеспечивающая создание равноправного положения для людей с ОВЗ и безбарьерной среды (отсутствие ментальных, инструментальных, средовых и т. п. барьеров) [1].
Занимаясь изучением показателей инклюзии, британские исследователи Тони Бут и Мэл Эйнскоу выделяют три принципиально важных составляющих оси развития инклюзии, которые, по мнению авторов, задают векторы мышления, направленные на реформирование отношения к людям с ОВЗ:
75
1) разработка инклюзивной политики (нормативная база, обеспечивающая условия инклюзивного процесса и специально обустроенной доступной среды, включая кадровый ресурс);
2) развитие инклюзивной практики (строится на четко продуманном программном и методическом обеспечении процесса «включенности», а также технологиях их внедрения);
3) создание инклюзивной культуры (лежит в основании данной триады), укрепление и утверждение ее принципов и ценностей: реализация прав человека, открытость к культурному разнообразию, взаимодействие и межкультурный диалог [2, с. 15—16].
По сути дела эти три компонента выступают скрепами социокультурной инклюзии, где пересекаются социокультурный, психологический, политический, экономический аспекты, каждый из которых встраивается в общую систему. Следует подчеркнуть, что инклюзивная культура в данной 3-элемент-ной модели — это мера, уровень развития общества, выражающийся в системе отношений, принятых ценностей и ориентиров.
Рассматривая социокультурную инклюзию в контексте гуманизации общества с возрастающей ролью социальной ответственности человека по отношению к Другому, к осмыслению личностной значимости и ценности реализации человека в социуме, Н. Е. Судакова акцентирует внимание и на таком важном моменте, как культурное взаимодействие личности и социума [11, с. 24]. Результат такого взаимодействия высвечивает уникальные культурные практики, в которых люди, не имевшие возможности ранее участвовать в различных видах деятельности (образовательной, деловой, социально-культурной и т. п.), выходят на уровень высоких показателей. Они открывают для физически здоровой личности возможность познать мир Другого человека, мир, наполненный жаждой жизни (главная ценность), демонстрируют умение выстраивать, несмотря на ограниченные возможности здоровья, свою траекторию полноценного развития и созидательной активности. Именно в этом
взаимодействии проявляется потенциал индивида, наращивается культурный ресурс социума, отражающий уникальность каждого человека и единство культурного разнообразия общества.
Безусловно в современном культурном пространстве существуют «самые разные Другие», которые проходят через различные жизненные этапы: от «отторжения», через «выход из забвения» до «восхищения» перед внутренними резервами личности и др.
Разрушение разобщенности, «преодоление разрывов» требует понимания причин социального исключения (эксклюзии). Э. Гидденс (A. Giddens) рассматривал экс-клюзию как механизм, отделяющий группы от основного социального потока. Опасность «отчуждения» определенных групп в том, что оно влечет за собой сужение «... спектра человеческих возможностей, приводящее к неравномерности общественного развития, нарастания социального протеста и внутренней разобщенности социума» [22]. Политический курс на социальную инклюзию, принятый в западных странах, в программных документах включает такие показатели, как проблемы занятости инвалидов на рынке труда, предполагающие участие социально уязвимых групп в общественно полезной деятельности.
В данном контексте «капитал разнообразия» формируется за счет вклада маломобильных групп, также обладающих творческим и созидательным ресурсом. Поэтому справедливо утверждение Л. Н. Фахрадо-вой, что «без изменения направленности общественного развития невозможно устранить проблемы социального неравенства и обеспечить рост качества жизни социально уязвимых групп населения» [13, с. 60]. Включенность в социум и доступность сервисов, качество жизни для всех, приспособление и моделирование окружающей среды для соответствия потребностям каждого поможет человеку перемещаться и использовать различные ресурсы окружающей среды, чтобы на протяжении длительного времени выполнять приносящую удовлетворение (материальное, духовное) социально значимую деятельность.
76
Таким образом, социокультурная инклюзия, становясь ценностным императивом, в той или иной степени формирует новое мировоззрение, которое заключается в поиске собственной уникальной творческой природы, способности «творческой радости», получаемой от созидания, воспроизводства творческого продукта и «капитала разнообразия».
В настоящее время требуется переосмысление феномена социкультурной инклюзии с учетом содержания и качества реабилитационной практики, ориентированной на включение в социум, получение доступа к культурным благам и права на созидательную активность в социально-экономическом развитии общества.
Инклюзивные практики доступности услуг и среды созидательной активности людей с ОВЗ. В целях реализации государственной программы Российской Федерации «Доступная среда» в 2018 г. создан и функционирует отраслевой Ресурсный учебно-методический центр по обучению инвалидов и лиц с ограниченными возможностями здоровья (РУМЦ) Министерства культуры России. Его основной целью является координация образовательных организаций отрасли культуры по вопросам повышения доступности и качества образования для лиц с инвалидностью.
Согласно результатам мониторингов доступности культурных благ для инвалидов в Российской Федерации, проведенных исследователями за период 2016—2018 гг., наблюдается следующая картина [18; 19]: 53 % организаций культуры обеспечили доступную среду для инвалидов. Из музеев 62 % соответствуют критериям доступности для лиц с ОВЗ, из образовательных организаций отрасли культуры — 52 %, из театральных и концертных организаций — 50 % , из библиотек — 46 % .
Среди организаций, наиболее активно работающих в области доступности культурных благ для инвалидов, — Государственный академический Мариинский театр, Новосибирский государственный академический театр оперы и балета, Российский государ-
ственный академический театр драмы имени Федора Волкова, Российская государственная библиотека для слепых, Российская государственная библиотека для молодежи, Всероссийский государственный институт кинематографии им. С. А. Герасимова, Российская государственная специализированная академия искусств и др.
В 1,8 раза увеличилось число доступных для инвалидов творческих мероприятий, проведенных организациями отрасли культуры в 2017—2018 гг. (по сравнению с 2016 г.). В 1,4 раза увеличено число сотрудников организаций культуры, прошедших обучение на курсах повышения квалификации по программам предоставления услуг инвалидам в 2017—2018 гг. (по сравнению с 2016 г.) [18].
Полученные данные мониторинга показывают, что новые подходы осмысления социокультурной инклюзии связаны с ориентацией на среду, которая открывает возможности созидательной активности, интеграции и освоения прежде всего практик искусства, формирующих коммуникативные компетенции и позитивно-эмоциальную, познавательную ауру, насыщенную культурными смыслами.
Таков эффективный опыт культурно-проектных практик профессиональных инклюзивных творческих коллективов. К их числу по праву относятся оркестр народных инструментов слепых и слабовидящих артистов (художественный руководитель В. Ю. Кораблёв) и камерный оркестр (художественный руководитель О. В. Худяков), театр неслышаших и слабослышащих актеров «Недослов» (художественный руководитель А. С. Башенкова), оперный театр незрячих актеров (художественный руководитель А. Н. Якупов), самый молодой в России и единственный в мире учебный музыкальный театр (в его постановках наравне со здоровыми артистами участвуют талантливые молодые люди с ограниченными возможностями здоровья).
Актуальными проектами являются Всемирный парамузыкальный фестиваль, Летняя инклюзивная художественная школа «Живопись без границ», фестиваль У1УЛ
11
OPERA! и выставка-конкурс FineArt для молодых дарований с ограниченными возможностями по здоровью и др., которые позволяют выстраивать алгоритм профориентационно-го и в будущем профессионального развития.
Действенным направлением адаптации инвалидов в социуме является их профессиональное обучение и последующее трудоустройство, в том числе и в сфере культуры и искусств.
В ряде исследований отмечается, что именно возможность трудоустройства — один из наиболее востребованных видов социальной поддержки людей с ОВЗ (55 %) [13, с. 67], поскольку дает человеку уверенность в благополучном будущем и гарантии социально-экономической безопасности. В этом плане эффективной формой социокультурной активности для инвалидов, раскрытия их творческих резервов в области художественного дизайна, исполнительского искусства, резьбы, вышивания и т. п. зарекомендовал себя Национальный чемпионат профессионального мастерства среди людей с инвалидностью «Абилимпикс». Это проект АНО «Россия — страна возможностей», ориентированный на развитие системы социальных лифтов, содействие трудоустройству инвалидов и системе квотирования, оборудованию рабочих мест с учетом требований доступной среды.
Результаты мониторинга, проводимого на базе РУМЦ Минкультуры РФ среди образовательных организаций отрасли культуры в контексте инклюзии, показывают, что наблюдается положительная динамика индекса доступности системы образования в сфере культуры и искусства для инвалидов. Мониторинг 45 образовательных организаций высшего образования из 47, находящихся в ведении Минкультуры РФ, свидетельствует о росте в 2017 г. доли инвалидов-сотрудников в образовательных учреждениях высшего образования на 12 % (по сравнению с 2015 г.).
В течение 2018 г. в 2 раза увеличено количество профориентационных мероприятий с участием абитуриентов с инвалидностью; в 2,5 раза выросло число инвалидов, поступивших на обучение в образователь-
ные организации отрасли культуры (2018 г. — 2665 инвалидов; 2017 г. — 1048 инвалидов). Только в 2017 г. проведено 1700 мероприятий для инвалидов (особенную активность проявили Московская государственная консерватория имени П. И. Чайковского и Российская государственная специализированная академия искусств, организовавшие 1155 мероприятий, при этом в 10 % от общего количества участвовали инвалиды [18]).
Полученные в ходе исследования статистические данные свидетельствуют о повышении доступности и качества образования в сфере культуры и искусства для лиц с инвалидностью, востребованности как образовательных услуг в сфере культуры, так и мероприятий, проводимых для инвалидов и с участием инвалидов. По данным исследования РУМЦ Минкультуры РФ, в 2018 г. только в Российской государственной специализированной академии искусств трудоустроились 66 % (58 чел.) выпускников, относящся к категории людей с ОВЗ, из них 83 % по специальности (в первую очередь в культурно-досуговые учреждения и детские школы искусств), что превышает аналогичный показатель 2017 г.
Социализация молодых людей с ОВЗ в образовательных учреждениях дополняется практически неизбежной включенностью в формальные (профсоюзы, студсоветы) и неформальные студенческие объединения на равных основаниях. По сути, мы имеем дело с автономной социально-педагогической системой, дополняющей стандартный образовательный процесс [8]. Особенно это актуально для творческих вузов, профессиональные коммуникации в которых (например, репетиции) продолжаются за пределами расписания. Участие в подобных объединениях позволяет молодому человеку с ОВЗ не только найти друзей (взаимопонимание), но и выработать бойцовские качества, выполняя свою часть общей работы, борясь за лидерство и т. п.
Социокультурная инклюзия в современном мире выступает индикатором цивилизованности общества, который фиксирует не столько технологические или
78
информационно-коммуникативные преобразования картины мира, сколько изменения в мировоззрении, культурных инклюзивных практиках как с людей ОВЗ, так и остальных представителей социума.
Поворот к глобальной этике, включающей равные возможности для созидательной активности и сотворчества маломобильных групп населения, расширения для них доступности разнообразных социальных сервисов, наиболее наглядно проявляется в деятельности учреждений высшего образования в сфере культуры и искусств, где реализуются адаптированные образовательные программы по творческим профессиям для лиц с инвалидностью, разрабатываются уникальные педагогические методики и технологии инклюзивного образования в сфере культуры. Дальнейшие исследования по доступности и качеству услуг в области культуры и искусств, включая инклюзивные проектные практики, позволят раскрыть потенциал культурного разнообразия в образовательных учреждениях искусств и обосновать экономическую целесообразность инвестиций в карьерные лифты инвалидов, обучающихся творческим профессиям.
1. Антонова, В. К. Концепты социальной инклюзии и эксклюзии в глобальном обществе: дрейф по социальным институтам, акторам и практикам / В. К. Антонова // Журнал исследований социальной политики. — 2013. — Т. 11. - № 2. - С. 151-170.
2. Бут, Т. Показатели инклюзии: практ. пособие / Т. Бут, М. Эйнскоу; под ред. М. Вогана; пер. с англ. под ред. М. Перфильевой. - Москва : Перспектива, 2013. - 123 с.
3. Государственная программа Российской Федерации «Доступная среда» на 2011— 2020 годы [Электронный ресурс]. -URL: https://rosmintrud.ru/ministry/ programms/3/0.
4. Культура и рынок. Опекаемые блага / под ред. А. Я Рубинштейна, В. Ю. Му-зычук. - Санкт-Петербург : Алетейя, 2013. - 400 с.
5. Об образовании в Российской Федерации: Федеральный закон от 29.12.2012 № 273-ФЗ [Электронный ресурс]. -
URL: http://consultant.ru/ document/ cons_doc_law_140174.
6. Росстат: за пять лет количество инвалидов в России сократилось на 1 млн человек [Электронный ресурс]. — URL: https://dislife.ru/materials/1511.
7. Сигал, Н. Г. Инклюзия сегодня: за и против: монография / Н. Г. Сигал. — Казань : Отечество, 2017. — 200 с.
8. Синецкий, С. Б. Волонтерские объединения граждан как социально-педагогическая система / С. Б. Си-нецкий // Вестник Челябинского государственного университета. Серия философия, социология, культурология. Вып. 3. - 2007. - № 16 (94). -С. 145-149.
9. Синецкий, С. Б. Культурная политика XXI века: от прецедента Истории к проекту Будущего: монография / С. Б. Синецкий. - Челябинск : Энциклопедия, 2011. - 288 с.
10. Содействие трудоустройству в сфере культуры выпускников с инвалидностью: база вакансий [Электронный ресурс] // Министерство культуры Российской Федерации: офиц. сайт. -URL: https://www.mkrf.ru/press/news/ vacancy.
11. Судакова, Н. Е. Инклюзия как ценностное ядро философии гуманизма / Н. Е. Судакова // Обсерватория культуры. - 2018. - Т. 15. - № 1. - С. 21-31.
12. Тихомирова, Е. Л. К вопросу о сущности понятия «инклюзивная культура» / Е. Л. Тихомирова, Е. В. Шадрова // Педагогика и психология как ресурс развития современного общества: материалы IX Междунар. науч.-практ. конф. / отв. ред. Л. А. Байкова. - Рязань : Рязанский гос. ун-т им. С. А. Есенина, 2017. - С. 93-98.
13. Фахрадова, Л. Н. Проблемы социальной инклюзии инвалидов: опыт регионального исследования / Л. Н. Фах-радова // Проблемы развития территорий. - 2016. - Вып. 6 (86). - С. 58-75.
14. Федеральный реестр инвалидов [Электронный ресурс]. - URL: https://sfri.ru/analitika/chislennost/ chislennost?territory=1. - Дата обращения: 07.08.2019.
15. Численность инвалидов в Российской Федерации, федеральных округах и субъектах Российской Федерации [Электронный ресурс]. - URL: https:// sfri.ru/analitika/chislennost.
79
Федерации в 2015 году / А. Н. Якупов, Е. Н. Благирева, А. А. Володин. — Москва : Научная библиотека, 2017. — 363 с.
20. Ярская, В. Н. Инклюзивная культура социальных сервисов / В. Н. Ярская, Е. Р. Ярская-Смирнова // Социологические исследования. — 2015. — № 12. — С. 133-140.
21. Bennett T., Deluca D., Bruns D. 1997. Putting Inclusion into Practice: Perspectives of Teachers and Parents. Exceptional Children. Vol. 64. No 1: 115-131.
22. Giddens A. 2013. The Third Way and Its Critics. Cambridge: Policy Press. 198 p.
23. The Incredible Shrinking World of Eric Drexler [Electronic resource]. Available from: http://www.redherring.com/mag/ issue22/world.html.
Получено 30.08.2019
E. Blagireva
Сandidate of Economic Sciences, Russian State Specialized Academy of Arts
E-mail:[email protected] Sociocultural Inclusion: Definitions and Domestic Positive Practices
Abstract. The article describes approaches to the understanding of the phenomenon of inclusion, given the author's interpretation of social and cultural inclusion associated with the expansion of creative abilities, capabilities, people with limited mobility (people with disabilities) as a strategic resource for socio-economic development of the country. The role of society in increasing cultural capital, development and reproduction of individual growth points in inclusive practices is noted. The article presents the results of RMC research of the Ministry of culture of the Russian Federation for 2016-2018, based on the analysis of readiness of educational institutions of the regions of Russia to create an accessible environment for disabled people, their professional and creative development. The reserves of cultural and arts institutions for the implementation of the concept of inclusive education in culture, as well as education of multicultural society in the issues of inclusion are revealed.
Keywords: sociocultural inclusion, inclusive practices in culture and art, culture of inclusion
For citation: Blagireva E. 2019. Sociocultural Inclusion: Definitions and Domestic Positive Practices. Culture and Arts Herald. No 3 (59): 73-81.
References
1. Antonova V. 2013. Concepts of social inclusion and exclusion in global society: drift on social institutions, actors and practices. The Journal of Social Policy Studies. Vol. 11. No 2: 151-170. (In Russ.).
2. Booth T., Ainscow M. 2013. Pokazateli inklyuzii [Inclusion indicators]. Ed. M. Vaughan; Transl. from Eng. M. Perfileva. Moscow: Perspectiva. 123 p. (In Russ.).
3. Gosudarstvennaya programma Rossiyskoy Federatsii «Dostupnaya sreda» na 2011-2020 gody [The state program of the Russian Federation «Accessible environment» for 2011-2020] [Electronic resource]. Available from: https://rosmintrud.ru/ministry/programms/3/0. (In Russ.).
16. Шевлягин, А. А. Культурная инклюзия в музее / А. А. Шевлягин // Вестник Санкт-Петербургского института культуры. - 2019. - № 1 (38). - С. 145-149.
17. Шеманов, А. Ю. Инклюзия в культурологической перспективе / А. Ю. Шеманов, Н. Т. Попова // Психологическая наука и образование. - 2011. - № 1. -С. 74-82.
18. Якупов, А. Н. Доступность культурных благ для инвалидов в Российской Федерации в 2017 году: науч. исслед. / А. Н. Якупов, Е. Н. Благирева. - Москва : Научная библиотека, 2018. - 546 с.
19. Якупов, А. Н. Статистический анализ обеспечения культурных благ для инвалидов и лиц с ограниченными возможностями здоровья в Российской
80
4. Kul'tura i rynok. Opekaemye blaga [Culture and market. Patronized goods]. 2013. Ed. by A. Rubinstein, V. Muzychuk. St. Petersburg: Aletheia. 400 p. (In Russ.).
5. Ob obrazovanii v Rossiyskoy Federatsii: Federal'nyy zakon ot 29.12.2012 № 273-FZ [About education in the Russian Federation: Federal law No 273-FZ of 29.12.2012] [Electronic resource]. Available from: http://consultant.ru/ document/cons_doc_law_140174. (In Russ.).
6. Rosstat: za pyat' let kolichestvo invalidov v Rossii sokratilos' na 1 mln chelovek [Rosstat: in five years, the number of disabled people in Russia has decreased by 1 million people] [Electronic resource]. Available from: https://dislife.ru/materials/1511. (In Russ.).
7. Sigal N. 2017. Inklyuziya segodnya: za i protiv [Inclusion today: for and against]. Kazan: Otechestvo. 200 p. (In Russ.).
8. Sinetskii S. 2007. Volunteer associations of citizens as a socio-pedagogical system. Bulletin of Chelyabinsk State University. Philosophy, Sociology, Cultural Studies Series. Vol. 3. No 16 (94): 145149. (In Russ.).
9. Sinetskii S. 2011. Kul'turnaya politika XXI veka: ot pretsedenta Istorii k proektu Budushchego [Cultural policy in XXI century: from the applicant History to project the Future]. Chelyabinsk: Entsiklopediya. 288 p. (In Russ.).
10. Promotion of employment in the field of culture of graduates with disabilities: database of vacancies [Electronic resource]. Ministerstvo kul'tury Rossiyskoy Federatsii [Ministry of Culture of the Russian Federation]. Available from: https://www.mkrf.ru/press/news/vacancy. (In Russ.).
11. Sudakova N. 2018. Inclusion as the value core of the philosophy of humanism. Observatory of culture. Vol. 15. No 1: 21-31. (In Russ.).
12. Tikhomirova E., Shadrova E. 2017. On the essence of the concept of «Inclusive Culture». Pedagogika i psikhologiya kak resurs razvitiya sovremennogo obshchestva [Pedagogy and psychology as a resource for the development of modern society]. Ed. by L. Baikova. Ryazan: Ryazan State University named after S. A. Esenin. P. 93-98. (In Russ.).
13. Fakhradova L. 2016. Problems of social inclusion of the disabled: the experience of regional studies. Problemy razvitiya territoriy [Problems of development of territories]. Vol. 6 (86). P. 58-75. (In Russ.).
14. Federal'nyy reestr invalidov [Federal register of disabled persons] [Electronic resource]. Available from: https://sfri.ru/analitika/chislennost/chislennost?territory=1 (accessed 07.08.2019). (In Russ.).
15. Chislennost' invalidov v Rossiyskoy Federatsii, federal'nykh okrugakh i sub'ektakh Rossiyskoy Federatsii [Number of persons with disabilities in the Russian Federation, Federal districts and subjects of the Russian Federation] [Electronic resource]. Available from: https://sfri.ru/analitika/chislennost. (In Russ.).
16. Shevliagin A. 2019. Cultural inclusion in the Museum. Bulletin of Saint Petersburg State University of Culture. No 1 (38): 145-149. (In Russ.).
17. Shemanov A., Popova N. 2011. Inclusion in cultural perspective. Psychological Science and Education. No 1: 74-82. (In Russ.).
18. Iakupov A., Blagireva E. 2018. Dostupnost' kul'turnykh blag dlya invalidov v Rossiyskoy Federatsii v 2017 godu [The accessibility of cultural goods for the disabled in the Russian Federation in 2017]. Moscow: Nauchnaya biblioteka. 546 p. (In Russ.).
19. Iakupov A., Blagireva E., Volodin A. 2017. Statisticheskiy analiz obespecheniya kul'turnykh blag dlya invalidov i lits s ogranichennymi vozmozhnostyami zdorov'ya v Rossiyskoy Federatsii v 2015 godu [Statistical analysis of the provision of cultural goods to persons with disabilities and persons with disabilities in the Russian Federation in 2015]. Moscow: Nauchnaya biblioteka. 363 p. (In Russ.).
20. Iarskaya V., IArskaya-Smirnova E. 2015. Inclusive culture of social services. Sociological Studies. No 12: 133140. (In Russ.).
21. Bennett T., Deluca D., Bruns D. 1997. Putting Inclusion into Practice: Perspectives of Teachers and Parents. Exceptional Children. Vol. 64. No 1: 115-131. (In Eng.).
22. Giddens A. 2013. The Third Way and Its Critics. Cambridge: Policy Press. 198 p. (In Eng.).
23. The Incredible Shrinking World of Eric Drexler [Electronic resource]. Available from: http://www. redherring.com/mag/issue22/world.html. (In Eng.).
Received 30.08.2019
81
