CC BY
18
УДК 94(470.344)«1918/1919»
СОЦИАЛЬНЫЙ СОСТАВ ПЛАТЕЛЬЩИКОВ ЧРЕЗВЫЧАЙНОГО РЕВОЛЮЦИОННОГО НАЛОГА 1918 г.
(по материалам Чувашии)
SOCIAL STRUCTURE OF PAYERS OF THE EXTRAORDINARY REVOLUTIONARY TAX OF 1918 (based on materials collected in Chuvashia)
Е. В. Касимов
E. V. Kasimov
ГОУВПО «Чувашский государственный педагогический университет им. И. Я. Яковлева», г. Чебоксары
Аннотация. Установлено, что на территории Чувашии в 1918-1919 гг., несмотря на проводимую советской властью ярко выраженную классовую политику, единовременным чрезвычайным революционным налогом были обложены самые широкие слои сельского населения, включая бедноту и маломощных середняков.
Abstract. It has been established that in the territory of Chuvashia in 1918-1919 the great masses of agricultural population, including poor and low-power peasants, were levied by the single extraordinary revolutionary tax on, despite the strongly pronounced class policy carried out by the Soviet authorities.
Ключевые слова: крестьянство, Чувашия, Гражданская война, чрезвычайный революционный налог.
Keywords: the peasantry, Chuvashia, civil war, extraordinary revolutionary tax.
Актуальность исследуемой проблемы. В результате Октябрьской революции 1917 г. власть оказалась в руках партии большевиков, которые возвели коммунистические идеи в ранг государственной идеологии. Одной из характерных черт этой идеологии было резкое неприятие всех форм эксплуатации человека человеком. Соответственно, все «эксплуататорские и паразитические классы» априори рассматривались как враги - прямые или потенциальные. Начавшаяся весной 1918 г. Гражданская война ознаменовалась непримиримым противостоянием различных политических сил и потребовала от новой власти мобилизации всех финансовых и материальных ресурсов, что неминуемо вело к «войне на экономическом фронте». Ее проявлением стал чрезвычайный революционный налог - фактически узаконенная в государственном масштабе контрибуция.
Отдельные аспекты истории кампании по сбору чрезвычайного налога 1918 г. нашли отражение в трудах В. В. Кондрашина, О. И. Марискина, Е. И. Медведева, Т. В. Осиповой, М. С. Френкина, К. В. Харченко и др., посвященных истории советского крестьянства в годы Гражданской войны. Что же касается истории Чувашии, то данный вопрос относится к числу наименее изученных. О революционном налоге лишь вскользь упоминается в отдельных работах В. Д. Димитриева, Я. К. Павлова, И. Е. Петрова, причем в приводимом ими фактическом материале нередко содержатся неточности, а концептуальные оценки авторов безнадежно устарели.
Целью нашей работы явилось обоснование положения, что на территории Ци-вильского, Чебоксарского и Ядринского уездов, составивших в 1920 г. большую часть новообразованной Чувашской автономной области, кампания по взиманию чрезвычайного революционного налога 1918 г. затронула не только зажиточные, но и беднейшие слои города и деревни.
Материал и методика исследований. Материалом для написания статьи послужили данные Государственного исторического архива Чувашской Республики (ГИА ЧР): губернские и уездные инструкции и телеграммы по проведению кампании; поселенные и поволостные списки плательщиков налога; протоколы заседаний сельских налоговых комиссий и комитетов бедноты об обложении чрезвычайным налогом, а также волостных и уездных комиссий по рассмотрению жалоб на неправильное обложение; судебные дела, возбужденные в отношении «злостных неплательщиков». В основу исследования перечисленных исторических источников был положен статистический анализ документов в сочетании с принципами объективности и системности.
Результаты исследований и их обсуждение. Декрет ВЦИК и СНК о введении единовременного чрезвычайного революционного налога был принят 30 октября 1918 г. В нем предписывалось «обложить имущие группы городского и деревенского населения повсеместным единовременным налогом в сумме 10 000 000 000 (десяти миллиардов) рублей», причем раскладку налога произвести таким образом, чтобы «городская и деревенская беднота были совершенно освобождены от единовременного имущественного налога, средние слои были обложены лишь небольшими ставками, а всей своей тяжестью налог пал на богатую часть городского населения и богатых крестьян» [14, 466-467].
Чрезвычайный налог носил откровенно конфискационный характер и отличался ярко выраженной классовой направленностью. Эти особенности прослеживаются во многих документах, связанных со сбором налога. Так, Казанская губернская по чрезвычайному налогу комиссия акцентировала внимание на том, что «основная задача налога - немедленно и целиком взять у паразитических и контрреволюционных элементов населения и обратить на неотложные нужды революционного строительства и борьбы средства наживы путем хищнической спекуляции предметами первой необходимости, поэтому при определении суммы чрезвычайного налога, которая должна пасть на отдельных лиц, не следует считаться с тем, взыскивалась ли с данного лица контрибуция или нет, и в каком размере» [5, 42 об.]. Ядринский уездный исполком 14 декабря 1918 г. направил председателям волостных комбедов секретное отношение о раскладке налога со следующим предложением: «Многие кулаки и спекулянты, на которых наложен ре-
волюционный налог, отказываются платить таковой, мотивируя неимением средств. Ввиду того, что уездной комиссией суммы, разложенные по волостям, не могут быть изменены, то предлагайте этим кулакам указывать на других лиц, которых можно облагать. Но это не должно давать им возможности избавиться от налога. Кулаки этим помогут вам привлечь как можно больше народу к несению налога. Если окажется, что таким образом вы соберете больше, то не смущайтесь этим, потому что чем больше соберете с богачей, тем меньше придется платить бедноте уездных сборов» [13, 2424 об.]. Таким образом, введение чрезвычайного революционного налога помимо финансовой задачи - пополнения скудных денежных ресурсов государственной казны -преследовало цель борьбы с имущими слоями населения, или «экспроприацию накоплений эксплуататорских слоев».
Всего на Казанскую губернию в ноябре 1918 г. в счет чрезвычайного налога было наложено задание в размере 200 млн руб., в том числе: на Цивильский уезд - 15 млн руб., на Чебоксарский - 10 млн руб., на Ядринский уезд - 13 млн руб. Однако уже в декабре размер налога по губернии и уездам был понижен примерно на 40 %: населению Казанской губернии подлежало уплатить 125 млн руб., из них: Цивильскому уезду - 9326,0 тыс. руб., Чебоксарскому - 6219,0 тыс. руб., Ядринскому - 7580,0 тыс. руб. [2, 61], [3, 4], [5, 33], [12, 10]. То есть руководство страны прекрасно осознавало нереальность спускаемых на места заданий по сбору налога. О невозможности выполнения плановых цифр много говорилось и на низших уровнях власти - на заседаниях сельских, волостных, уездных Советов и налоговых комиссий, а также на крестьянских сходах.
Сельские налоговые комиссии и комитеты бедноты, в первую очередь отвечавшие за разверстание суммы налога по отдельным гражданам, зачастую единодушно констатировали отсутствие в их селении кулаков, богатых домохозяев, спекулянтов и т. п. и обращались в вышестоящие органы с ходатайствами сложить с общества налог. В других случаях сообщалось, что наложенные на селение платежи слишком велики и налоговые комиссии поэтому «нашли возможность» обложить лишь столько-то домохозяев на гораздо меньшую сумму. Подобные заявления и акты за декабрь 1918 - первую половину 1919 г. о том, что чрезвычайный революционный налог накладывать в селении не на кого, в большом количестве сохранились в фондах ГИА ЧР.
В этих условиях вынужденные принимать все меры к выполнению спущенных сверху заданий волостные и уездные налоговые комиссии, несмотря на протесты, кардинально пересматривали списки плательщиков налога, составленные сельскими комбедами, расширяя число граждан, привлеченных к обложению, и резко повышая задания по уплате налога. Так, на Елманчинское общество Новомамеевской волости Ци-вильского уезда первоначально было наложено налога 69 536 руб., из которых комбед, как указывалось, «еле распределил 57 000 руб.», но в январе 1919 г. в сельсовет пришло новое извещение - об уплате уже 187 600 руб. [9, 80 об.].
В итоге повсеместно происходило расширение состава налогоплательщиков как за счет маломощных середняков, так и бедняцкой части деревни. Об этом свидетельствует огромный поток жалоб на неправильное обложение, обрушившихся на уездные налоговые комиссии. Например, в Чебоксарском уезде количество заявлений было так велико (в Чебоксарской волости, по нашим подсчетам, с жалобами обратились 3/4
всех обложенных чрезвычайным налогом), что уездная налоговая комиссия в течение февраля - марта 1919 г. сумела разобрать жалобы лишь по г. Чебоксарам и 6 волостям. При этом рассмотрение 1445 жалоб по Акулевской, Богородской, Никольской, Тогашевской, Чебоксарской и Яндашевской волостям дало следующие результаты: в 453 случаях (31,3 %) было принято решение о полном сложении налога, по 364 заявлениям (25,2 %) снижена ставка налога, 595 ходатайств (41,2 %) отклонены, в 31 случае (2,1 %) повышена ставка и 2 налогоплательщика (0,1 %) были исключены из списков из-за двойного привлечения к обложению по разным спискам [1, 24-65]. Разбор ходатайств налогоплательщиков других волостей был отложен «до возвращения из командировки отрядов, посланных для взыскания налога» [1, 67], и, по имеющейся в нашем распоряжении информации, вообще не был проведен, за исключением отдельных граждан.
Массовое крестьянское движение, развернувшееся весной 1919 г. в стране, и прежде всего «чапанная война» в Среднем Поволжье, привело к переосмыслению советской политики по отношению к крестьянству, что нашло отражение в резолюциях VIII съезда РКП(б) (март 1919 г.). В принятом вскоре декрете ВЦИК от 9 апреля 1919 г. «О льготах крестьянам-середнякам в отношении взыскания единовременного чрезвычайного революционного налога» руководство страны, сделав определенные оговорки, все же официально констатировало, что часть крестьян «местные раскладочные комиссии ошибочно отнесли... к средним крестьянам, а не к бедноте, вовсе освобождаемой по декрету от чрезвычайного налога». Категории сельского населения, освобождаемые от уплаты налога или получившие льготы, были декретом расширены.
Хотя списки налогоплательщиков были пересмотрены и со многих крестьян налог был полностью сложен, было бы совершенно неправильно думать, что практика взимания налога с беднейших категорий населения прекратилась. В качестве иллюстрации приведем лишь один крайне показательный факт. В Хормалинской волости Ци-вильского уезда 1 октября 1919 г. волостная комиссия утвердила вторую, исправленную, разверстку налога по селениям. Несмотря на то, что суммарный налог с волости был понижен с 1,0 млн руб. до 700,0 тыс. руб., комиссия смогла разложить лишь 470,8 тыс. руб., возбудив перед уездной комиссией ходатайство о сложении оставшихся 229,2 тыс. руб. с волости [7, 2]. Благодаря применению льгот из состава плательщиков, по сравнению с первой разверсткой, были исключены 57 бедняков. Тем не менее, как видно из таблицы 1 [7, 3-12], согласно списку плательщиков налога, составленному на основе данных сельских налоговых комиссий и проверенному, уточненному и утвержденному волостной комиссией, подавляющее большинство плательщиков налога, как и раньше, принадлежало к категории бедняков и маломощных середняков. Размер налога на бедняков составлял в большинстве случаев 500 руб., на крестьян с достатком «ниже среднего» - 800-1000 руб., на середняков - 1500 руб. То есть из 457 человек, привлеченных по второй разверстке к уплате налога по волости (без данных по с. Новое Чурашево и д. Новый Околоток, не представивших сведения о социальном составе обложенных налогом лиц), более 85 % (390 человек) плательщиков налога по Хормалинской волости согласно законодательству ни в коей мере не подлежали обложению.
Таблица 1
Социальный состав плательщиков чрезвычайного революционного налога по Хормалинской волости по второй разверстке (на 1 октября 1919 г.)
Селение Бедняки Ниже среднего Середняки Выше среднего Итого
с. Хормалы 44 35 16 - 95
д. Айбечи 27 4 4 - 35
д. Андрюшево 2 12 6 1 22
д. Асаново 73 34 1 - 108
д. Вудоялы 69 12 7 - 88
с. Климово 21 7 17 - 45
д. Нижнее Кляшево 4 13 5 1 23
д. Сив-Сирма 5 1 1 - 7
д. Сирикли 3 6 - - 9
д. Тойси-Паразуси - 13 7 - 20
д. Яндоба 1 4 1 - 6
Итого 249 141 65 2 457
Похожая ситуация сложилась и в других волостях Цивильского уезда, на что указывает большое количество крестьян, обратившихся в уездную налоговую комиссию с заявлениями о неправильном обложении чрезвычайным налогом. Данная комиссия в октябре 1919 г. утвердила поволостные списки плательщиков налога, а с ноября приступила к рассмотрению жалоб. Согласно докладу отдела финансов VII Ци-вильскому уездному съезду Советов всего к лету 1920 г. на неправильное обложение революционным налогом поступило около 1200 жалоб плательщиков, из которых было рассмотрено более 500 [10, 4 об.]. По выявленным нами материалам, на восьми заседаниях с ноября 1919 г. по июнь 1920 г. было рассмотрено 525 заявлений о неправильном обложении налогом. В результате 182 жалобы (34,7 %) были отклонены по причинам зажиточности домохозяев, занятия их торговлей, наличия доходов от промыслов или поскольку ранее уже была предоставлена льгота по налогу в соответствии с декретом от 9 апреля 1919 г. В 13 случаях (2,5 %) комиссия приняла решение запросить дополнительные сведения у военкомата, волостных и сельских комиссий. В 62 случаях (11,8 %) оклад налога был уменьшен согласно декрету ВЦИК от 9 апреля 1919 г. По результатам же рассмотрения 268 заявлений (51,0 %) налог был сложен полностью, в том числе: в 124 случаях (46,3 %) - из-за несостоятельности (неработоспособности) плательщиков, в 42 (15,7 %) - как середнякам, в 20 случаях (7,5 %) - как беднякам и т. д. [6, 29-37], [11, 1-17].
Еще одним доказательством повсеместного игнорирования существовавшего законодательства может служить тот факт, что сотни неплательщиков налога, жалобы которых не удовлетворили налоговые комиссии, были впоследствии оправданы судеб-
ными органами. Согласно докладам налогового инструктора подотдела прямых налогов и пошлин финансового отдела Чебоксарского уездного исполкома Советов Н. Задворнова, принимавшего участие в качестве представителя от отдела финансов в рассмотрении дел о злостных неплательщиках налога на заседаниях народного суда 5го участка Чебоксарского уезда 11 и 12 декабря 1919 г., из 43 человек, привлеченных к суду по Помьяльской волости, лишь 3 были признаны судом упорствующими неплательщиками, а 40 оправданы с возбуждением ходатайства перед финансовым отделом о рассрочках и полном освобождении от налога; на заседании нарсуда 4-го участка 10 июня 1920 г. все 10 неплательщиков налога по Покровской волости были судом оправданы с возбуждением ходатайства перед финансовым отделом о полном освобождении от налога [4, 1-19]. В Цивильском уезде на заседании нарсуда 1-го участка, состоявшемся 29 ноября 1919 г., были оправданы все 8 человек, обвинявшиеся в злостном нежелании уплатить чрезвычайный налог [8, 8].
Резюме. Приведенные выше факты позволяют сделать вывод о том, что чрезвычайным революционным налогом в годы Гражданской войны были обложены все мало-мальски платежеспособные слои сельского населения. Именно поэтому кампания по сбору чрезвычайного налога явилась одним из факторов, обостривших в 1919 г. политическую ситуацию в стране.
ЛИТЕРАТУРА
1. Государственный исторический архив Чувашской Республики (ГИА ЧР). - Ф. Р-7. - Оп. 1. - Д. 34.
2. ГИА ЧР. - Ф. Р-7. - Оп. 1. - Д. 43.
3. ГИА ЧР. - Ф. Р-43. - Оп. 1. - Д. 4.
4. ГИА ЧР. - Ф. Р-54. - Оп. 1. - Д. 23.
5. ГИА ЧР. - Ф. Р-157. - Оп. 1. - Д. 4.
6. ГИА ЧР. - Ф. Р-157. - Оп. 1. - Д. 882.
7. ГИА ЧР. - Ф. Р-157. - Оп. 1. - Д. 888.
8. ГИА ЧР. - Ф. Р-157. - Оп. 1. - Д. 986.
9. ГИА ЧР. - Ф. Р-157. - Оп. 1. - Д. 993.
10. ГИА ЧР. - Ф. Р-157. - Оп. 1. - Д. 1468.
11. ГИА ЧР. - Ф. Р-157. - Оп. 1. - Д. 1473.
12. ГИА ЧР. - Ф. Р-238. - Оп. 1. - Д. 202.
13. ГИА ЧР. - Ф. Р-404. - Оп. 1. - Д. 25.
14. Декреты Советской власти. Т. III. 11 июля - 9 ноября 1918 г. - М. : Политиздат, 1964. - 664 с.
