CC BY
37
С.И. Григорьев, С.Г. Максимова, Д.А. Омельченко, Н.П. Гончарова, О.Е. Ноянзина, П.Е. Ясевич,
Т. Роудз, Л. Платт, Н. Боброва Социальные сети и факторы риска распространения ВИЧ-инфекции среди потребителей инъекционных наркотиков Барнаула
Глобальная эпидемия ВИЧ/СПИДа продолжается во всем мире, и даже спустя двадцать лет ВИЧ/СПИД остается неизлечимой болезнью, которая требует дорогостоящих методов лечения, находящихся сейчас лишь на начальном этапе разработки. ЮНЭЙДС свидетельствует о том, что во всем мире все больше осознаются общие цели в борьбе против ВИЧ/СПИДа [1, р. 10]; возрастает политическая поддержка борьбы с этой проблемой; общественное мнение становится более восприимчивым и оказывает надлежащую поддержку; увеличиваются ресурсы государственных и негосударственных учреждений, а также инициатива с их стороны. Средства массовой информации, медицинские учреждения, неправительственные организации, а также те, кто заражен ВИЧ/СПИДом, играют важнейшую роль в формировании понимания опасности распространения заболевания [2].
Совет безопасности ООН впервые в июне
2001 г. включил в повестку дня вопрос о здравоохранении, что является показателем того, что проблема, связанная с распространением ВИЧ/ СПИДа, рассматривается на самом высоком уровне, как вопрос международной безопасности. Пагубные последствия заболевания, которые сказываются на экономике и благополучии государств всего мира, обсуждаются на экономических саммитах, а также в рамках региональных экономических союзов [Там же].
Российская Федерация занимает первое место среди стран Центральной и Западной Европы, Средней Азии по количеству ВИЧ-инфицированных. В апреле 2003 г. профессор В. Покровский, руководитель Центра профилактики и лечения СПИДа при Министерстве здравоохранения Российской Федерации, заявил, что официально зарегистрировано 235 тыс. ВИЧ-инфицированных. Он также заметил, что реальный уровень инфицирования намного выше и составляет, согласно оценкам, от 700 тыс. до 1,5 млн больных [3, р. 4]. В Российской Федерации, по данным ЮНЭЙДС, «продолжается стремительный рост числа ВИЧ-инфицированных», и начиная с 1998 г. ежегодно их количество удваивается. Доля людей,
живущих с ВИЧ/СПИДом в России, составила в 2002 г. около 0,16% населения страны, или 0,3% взрослого (15-49 лет) населения. На 1 марта 2003 г. диагноз «СПИД» был поставлен 811 пациентам, включая 192 ребенка [4].
По классификации ЮНЭЙДС Россия находится на стадии концентрированной эпидемии. Это следующая за начальной (проникновение вируса в популяцию) стадия, на которой ВИЧ-инфекция распространяется внутри уязвимых групп населения, т.е. тех его слоев, специфика поведения которых увеличивает риск заражения. На этой стадии доля ВИЧ-инфицированных уже превышает 5% (порог концентрированной эпидемии) хотя бы в одной из таких групп, в нашем случае - среди потребителей инъекционных наркотиков (ПИН) [Там же].
Ведущим фактором риска инфицирования ВИЧ в России с 1996 г. является внутривенное употребление наркотиков - около 90% инфицировались таким путем (из числа лиц с установленным фактором риска заражения).
На территории Алтайского края первый случай ВИЧ-инфекции зарегистрирован в 1990 г.
С 1996 г. в эпидпроцесс по ВИЧ/СПИДу начали вовлекаться потребители инъекционных наркотиков, а с 1998 г. - лица, находящиеся в местах лишения свободы (при поступлении в учреждения исполнения наказаний). В 1999 г. наметилась тенденция активизации эпидпро-цесса по ВИЧ/СПИДу, и на конец этого года кумулятивное число выявленных в крае ВИЧ-инфицированных составило 31. Период с 1991 по 2000 г. относился к начальной стадии эпидемии, для которой характерно отсутствие значительного уровня распространенности вируса в группах населения, несмотря на присутствие ВИЧ-инфекции в течение многих лет. Данная фаза эпидемии указывала либо на высокую рассеянность сети факторов риска, либо на то, что вирус присутствовал очень непродолжительное время.
С 2000 г. в Алтайском крае отмечено резкое ухудшение эпидситуации по ВИЧ/СПИДу.
На 1 января 2001 г. в Алтайском крае было заре-
социология
гистрировано 944 случая ВИЧ-инфекции (показатель заболеваемости - 35,4 на 100 тыс. населения), на 1 января 2002 г. - 1381, на 15 октября
2002 г. - 454). На 15 октября 2002 г. в Алтайском крае кумулятивное число выявленных ВИЧ-инфицированных составило 2772, показатель на 100 тыс. населения - 97,4. Заболеваемость регистрируется в 11 городах и 41 районе Алтайского края. 77,3% в общей структуре ВИЧ-инфицированных - потребители инъекционных наркотиков, на долю полового пути передачи приходится 6,1%, в 16,3% случаев путь передачи не установлен, 0,3% - внутрибольничный путь заражения (по данным Алтайского краевого центра СПИД).
Несмотря на то, что в основном ВИЧ-инфекцией поражены люди, входящие в группы риска, существует опасность заражения и у людей, не составляющих подобные группы. При этом опасность возрастает по мере роста количественного состава групп риска, что и происходит сегодня в России. Так, по данным Минздрава РФ в период с 1995 по 2002 г. количество потребителей наркотиков увеличилось с 44 до 223,4 чел. на 100 тыс. населения. При этом большая часть зарегистрированных больных наркоманией (89,9%) употребляет опиоиды, т.е. вводит наркотики инъекционным путем.
Ситуация с наркотизацией в Алтайском крае еще более серьезна, чем в целом по России. В 2001 г. Алтайский край входил в группу территорий, в которых уровень наркотизации населения превышал общероссийский (на тот момент 221,3 чел. на 100 тыс. населения) в полтора и более раза. Уровень наркотизации в Алтайском крае, по данным официальной статистики, был в 2001 г. 423,2 чел. на 100 тыс. населения. Среди подростков вышеуказанный показатель составил 231,1 на 100 тыс. подросткового населения (329 чел.), чем превысил показатель по РФ в 1,8 раза (125,1 на 100 тыс. подросткового населения). Комплексный анализ ситуации с потреблением наркотических веществ в крае показал, что самому высокому риску стать потребителем наркотических веществ подвергается молодежь.
Российские и зарубежные исследователи [5-7] все больше акцентируют внимание на изучении роли условий окружающей среды, факторов микросреды, которые могут способствовать быстрым темпам роста эпидемии ВИЧ-инфекции. Факторы ближайшего окружения включают в себя быстрое распространение потребления инъекционных наркотиков и героина; местные методы приготовления наркотиков; рискованные типы поведения, связанные с практиками потребления наркотиков [6; 8; 9].
Все это послужило основанием для поиска уникального методологического подхода к анализу структурного и функционального формирования сообщества потребителей инъекционных наркотиков и влияния этого сообщества на окружающую среду, что увеличивает риск распространения инфекций в сообщество, не употребляющее наркотики.
Основные принципы и положения сетевого анализа в сочетании с классическими методами качественного анализа социологических данных позволили разработать принципиально новый подход к изучению сообщества потребителей инъекционных наркотиков и получить уникальные этнографические сведения о взаимодействии потребителей внутри полузакрытой группы по поводу совместного наркопотребления. Изначально сформулированный в рамках структурализма как научная метафора, термин «социальная сеть», как и принципы сетевого анализа, интенсивно завоевывает пространство в системе методов и объектов социологических исследований. Такая популярность сетевой теории объясняется как широким спектром возможных сфер приложения, так и увеличивающимся арсеналом методов измерения сетевых связей, возможностью статистического обоснования полученных данных, а также программирования сетевых моделей и визуализации сетевых структур любой сложности.
Несмотря на то, что сетевая теория применяется для анализа разнообразных социальных процессов (чаще всего в рамках экономической социологии - рынков труда, доступа к капиталу и информации (Roger V. Gould) [10]: распространения организационных практик среди членов данного поля (DiMaggio and Powell) [11], организационных взаимодействий (Stephen P. Borgatti; R. Burt) [12; 13], этнических сетей и миграционных процессов (В.Н. Валитов) [14], частных трансфертов (Г.В. Г радосельская) [15, с. 156-163], экологических движений (А.А. Кузьмина, О.Н. Яницкий) [16], а также многих других социальных явлений микро- и макроуровня [13; 17; 18], существует несколько базовых положений, общих для всех ти пов исследований.
Большинство авторов, работающих в русле сетевого анализа, понимают социальную сеть как форму социального капитала. В качестве главных категорий признаются сетевые акторы (узлы сети) и система взаимосвязей между ними. Кроме того, очевидно, что социальная сеть не существует вне определенного социального контекста, который может быть описан в терминах «социального поля», в том смысле, в котором его понимал П. Бурдье (пространства позиций) [19],
и который в концепции О.Н. Яницкого представлен в понятии экоструктуры.
В этом плане представляется возможным провести анализ по нескольким направлениям. Во-первых, изучение социального контекста, в рамках которого сеть существует, развивается и функционирует, что применительно к целям данного исследования означает детальное рассмотрение наркоситуации, социально-экономического положения региона и других факторов, оказывающих влияние на воспроизводство рискованных практик. Вторым направлением исследования является установление социально-демографических характеристик акторов, их ресурсного потенциала (доступа к материальному, информационному, социальному капиталу) и индивидуального опыта наркопотребления, что позволит достичь нескольких целей: описать конкретные социальные сети, выявить специфику каждой из них для последующей разработки гибких схем воздействия на целевую группу и экстраполировать данные на все сообщество потребителей. Третье и, пожалуй, самое главное направление анализа социальных сетей потребителей наркотиков - изучение сетевых взаимодействий. В данном случае нас интересуют не все взаимодействия, а лишь те, которые касаются рискованных практик употребления наркотиков, могут привести к распространению ВИЧ-инфекции, ИППП и вирусных гепатитов, а также взаимодействия с государственными структурами и общественными организациями, так или иначе связанными с данной проблемой. Дополнительный (в рамках данного исследования) вид сетевого анализа - определение структурной позиции участников и поиск оптимальных методов визуализации сети, что авторы попытались реализовать в данной статье посредством построения связного графа для двух социальных сетей. Обычно для проведения реляционного анализа используют формулы расчета плотности, центральности, ранга укорененности, силы слабых связей социальной сети и другие количественные показатели, что неприемлемо для нашего исследования в силу труднодоступности целевой группы и невозможности фиксации всех случаев наблюдения. Однако применение качественных методов (что не очень распространено) кажется перспективным для представления глубинного содержательного анализа рискованных поведенческих практик.
Акцентируя важность понимания того, каким образом рискованные ситуации, возникающие в окружении потребителей инъекционных наркотиков (ПИН), влияют на модели потребления инъекционных наркотиков и распространение
ВИЧ-инфекции, а также на потенциальные возможности профилактики ВИЧ, мы представляем качественное описание микросреды потребления, существующих социальных сетей ПИН, имеющихся практик наркопотребления среди ПИН Барнаула, Российской Федерации.
Данное исследование проводилось в рамках международного научно-исследовательского проекта DFID (2003-2005 гг.) «Знания для противодействия ВИЧ/СПИД в Российской Федерации», в частности Алтайском крае, направленного на систематизацию базы знаний о рискованном поведении ПИН, эпидемиологическом контексте и вмешательствах в РФ.
Методы. Исследование на основе качественных интервью было проведено в июле 2003 г. Особое внимание уделялось тому, как ситуативные и внешние факторы, такие как подходы в работе милиции на местах, наличие доступа к стерильному инструментарию и принадлежность ПИН к конкретным социальным сетям, могут влиять на модели потребления инъекционных наркотиков и приобретение шприцев.
Сбор и анализ данных.Основное средство сбора информации - проведение качественных интервью один-на-один. Это были полуструктури-рованные интервью с применением тематического руководства с акцентом на моделях и методах употребления инъекционных наркотиков; использовании общего инструментария и типах рискованного поведения, связанного с инъекционным употреблением наркотиков; доступности игл и шприцев и их использовании; типах сетей ПИН и совместного использования инструментария; подходах в работе милиции на местах и на факторах, которые, как считают ПИН, оказывают влияние на схемы потребления наркотиков и связанные с этим типы рискованного поведения. Средняя продолжительность интервью колебалась от 50 до 90 мин. С информированного согласия респондентов все интервью записывались на магнитофон, позднее расшифровывались. Интервью брала команда обученных уличных работников, состоявшая из 10 аутрич работников, имевших доступ к существующим ПИН и сетям ПИН. Все 71 респондентов опрошены в течение 10 дней. Содержание интервью было перекодировано, выделение кодов осуществлялось на основании разделов и категорий глубинных интервью (опросника); проведенных интервью, с привлечением анализа самих интервью с учетом дополнительных вопросов, которые не были отражены в опроснике; выделения уникальных, единичных случаев, которые оказали влияние на формулирование уникальных кодов. Был проведен тематический анализ содержания интер-
вью, включающий анализ типичных особенностей поведения, ситуаций наркопотребления и факторов риска ВИЧ-инфицирования для ПИН Барнаула (региона); анализ специфических особенностей поведения, ситуаций наркопотребления и факторов риска ВИЧ-инфицирования, характерных для ПИН, включенных в определенную сеть; анализ уникальных (единичных) случаев наркопотребления, поведенческих особенностей, факторов риска ВИЧ-инфицирования.
Выборка и набор респондентовИ зучаемая популяция была определена как активные потребители инъекционных наркотиков. Стратегия набора респондентов - методом снежного кома через личные социальные сети ПИН. «Сетью» являлась группа ПИН, которая имела какие-то социальные связи (например, потребление наркотиков через друзей, работу, семью, место проживания и т.д.). 71 ПИН были набраны из различных типов сетей ПИН:
Сеть А (п = 2): маленькие, связанные тесными узами сети (прибл. п=4-6) ПИН, которые регулярно вместе употребляют героин/опиаты;
Сеть В (п = 2): не связанные тесными связями или открытые сети ПИН, употребляющих героин/опиаты и сгруппированных вокруг или дилера/распространителя, или дома наркоторговца;
Сеть С (п=2): не связанные тесными связями или открытые сети ПИН, употребляющих героин/опиаты и сгруппированных вокруг расположенной в общественном месте точки, где имеет место употребление наркотиков;
Сеть й (п = 2): сети ПИН, употребляющих винт
Респонденты давали интервью на улице, лестничной площадке, у себя дома и в кафе. Мониторинг выборки для интервью осуществлялся ежедневно.
Характеристики выборки. В исследовании собран материал по девяти социальным сетям потребителей инъекционных наркотиков. Среди опрошенных ПИН (71 чел.) 46 (65%) мужчин и 25 (34%) женщин. В возрастной структуре ПИН выделены следующие группы: в возрасте 15-20 лет представлено 14 (19%) ПИН, 21-25 лет -29 (40%), 26-30 лет - 16 (22%), 31-35 лет - 4 (6%), 36-40 лет - 5 (7%), старше 41 лет - 4 (6%). Возраст первой инъекции для ПИН Барнаула представлен таким диапазоном: 15 (21%) респондентов отметили, что делали инъекции до 15 лет, 46 (64%) - в возрасте 16-20 лет; 7 (10%) -2125 лет; 4 (6%) - старше 26 лет. В течение последней недели до интервью 44 (61%) респондентов предпочитали делать инъекции героина, 15 (21%) - винта, 11 (15%) - ханки/мака. Большинство ПИН-28 (39%) отметили, что в группу людей, с которыми они постоянно употребляли
наркотики, входили 3-5 человек, 19 (31%) респондентов - 6-10 человек, 10 (14%) респондентов - больше 11 человек. Около 20% респондентов говорили, что за последнюю неделю ни разу не кололись новым, неиспользованным шприцем. 6 (8,3%) респондентов знают о своем положительном диагнозе на ВИЧ-инфекцию, 20 (28%) ПИН -о своем положительном диагнозе на гепатит С. Характеристики этой выборки в значительной степени совпадают с характеристиками ПИН, полученными в ходе других исследований в России [5].
Этика и получение согласия. Разрешения на проведение исследования были получены от городского Комитета по здравоохранению Барнаула, городского Отдела внутренних дел и городской Наркологической службы; Комитет по вопросам этики «Риверсайд Челса энд Вестминстер хоспитал» дал этическое разрешение. Все интервью проводились конфиденциально. Только после получения устного согласия респондентов интервью записывались на магнитофон. При расшифровке записей ни личная, ни идентифицирующая информация не сохранялась. Все респонденты участвовали в интервью добровольно, никакие финансовые стимулы не использовались.
Описание городского контекста.Барнаул -административный центр Алтайского края, крупный российский город с богатым культурно-историческим наследием, один из промышленных и научных центров Западной Сибири. Город занимает территорию в 939,4 км 2, делится на пять административных районов. Численность постоянного населения на 1 января 2002 г. 639,0 тыс. чел. Численность по районам: в Железнодорожном - 120,0 тыс. чел., Индустриальном -149,6, Ленинском - 160,3, Октябрьском - 103,7, Центральном - 105,4 тыс. чел. Плотность населения - 680,5 чел. на 1 км 2. Трудоспособный возраст составляет 64,8% населения, младше трудоспособного возраста (дети от 0-15 лет) - 16,6%, старше трудоспособного возраста - 18,6%. На момент проведения исследования в городе, по данным официальной статистики, насчитывалось 6,5 тыс. ПИН. Реальная численность ПИН, вероятно, в 7-10 раз выше.
Результаты исследованияНиже представлены результаты исследования, полученные в ходе анализа проведенных интервью, с точки зрения сетевого подхода и влияния факторов микросреды, которые, как считают ПИН, воздействуют на практики потребления наркотиков и снижение риска. Анализ касается двух сетей потребителей инъекционных наркотиков (01 и 05), относящихся к сети й, ПИН, употребляющих винт (рис. 1, 2).
В основном анализ будет сосредоточен на следующих категориях: употребление наркотика и наркоситуация в Барнауле, доступность и получение инструментария, покупка и приготовление наркотика, место употребления наркотика, использование собственного инструментария, совместное использование инструментария.
Употребление наркотиков. Изучение проблемы практики потребления наркотиков в социальных сетях ПИН, употреблявших на момент исследования чаще всего винт, представлено с анализа возраста приобщения к наркотическим веществам. Большинство ПИН сети 05 (3/4) начали употреблять внутривенные наркотики в 17-19 лет, а четверть респондентов этой сети впервые попробовали инъекционные наркотики, будучи еще подростками. Для сети 01 харак-
терен довольно ранний возраст начала употребления наркотиков (в 45% случаев около 15 лет).
Среди основных факторов приобщения к употреблению наркотиков ПИН отмечали как осознанный выбор, так и особенности воздействия микросреды, ближайшего социального окружения (друзей, знакомых). Включенность в социальную группу оказывает достаточно сильное влияние на формирование установок, мнений, типов поведения входящих в нее индивидов. Если ближайшее окружение потребителей наркотиков не видит в этом ничего противоестественного, то это поощряет новых членов группы к потреблению.
Ну сначала как бы много раз, много предлагали, потом я уже смотрю - подруги мои, одна там на дискотеке... винт попробовала, ей там в кофе налили - танцевала всю ночь, потом
Рис. 1. Сеть потребителей инъекционных наркотиков 01
Рис. 2. Сеть потребителей инъекционных наркотиков 05 Условные обозначения к рисункам
Юлька вот белый попробовала. Знаешь, как-то раз: “Давай с нами!", еще как-то у меня деньги постоянно есть, все. Я говорю: “Нет, нет, спасибо" (ТН07_05; 22, жен., винт).
Несмотря на то, что практически все наркопотребители 1-й и 5-ой сети «винтовые» (88%), т.е. в настоящее время употребляют инъекционный наркотик под названием «винт», больше половины из них начинали свой наркотический стаж с «ханки»:
«В первый раз это... ханка... опий...» (ТН01_05, 25, муж., винт).
«Вот они самые распространенные, ханка, героин» (ЮС04_01; 26, муж., винт).
Смена потребления наркотика. По мнению опрошенных ПИН, причиной смены наркотика явилось не желание попробовать другие наркотические вещества, а в первую очередь плохое качество употребляемого наркотика. Респонденты единодушно признают, что в городе «ситуация о.., очень серьезная, то есть трудно купить наркотики хорошего качества вообще, очень сложно прям, практически невозможно» (ТН02_05; 25, муж., винт).
Не все инъекционные потребители начинают свою «наркокарьеру» именно с ханки, некоторые из ПИН, которых мы опрашивали, называют другие наркотики, которые они попробовали в первый раз:
«Я кололся... только винтом» (ТН03_05;
15, муж., винт).
«Мульчиком кололся первый раз. Ну, или джеф» (ТН06 05; 29, муж., героин).
«Белый, ну, героин» (ТН07 05; 22, жен., винт).
При этом у четверти респондентов первый опыт внутривенного употребления (независимо от того, какой наркотик они попробовали впервые: «Белый, героин» или «.ханка») является негативным.
«Ну ничего не поняла, ничего, мне что-то не понравился, больше не буду колоться. И все, я как-то... ну наверное вообще забыла... а потом, ну как, от белого же, может быть, он нам что попало принес, я не знаю, и тем более я еще, я боюсь уколов, все эти... ну короче вся в синяках была...»(ТН07_05;22,жен., винт), (ТН08_05; 24, муж., винт, героин).
Привыкание наступает позже, после неоднократных попыток («.а вот на третий раз мне точно понравилось»).
В ходе анализа вида употребляемого инъекционного наркотика в сетях нами была получена следующая картина. Большая часть потребителей в исследуемой группе (75%) кололась в своей жизни ханкой, героином и винтом, остальная
часть респондентов (по 12,5%) - ханкой или винтом либо только винтом. На основе полученных ответов можно предположить, что употребление этих видов наркотиков связано в большей степени с объективными факторами. Повсеместное потребление наркотиков, в том числе и инъекционных, у большинства опрошенных ассоциировалось с быстрым распространением в городе ханки начиная с 1995 г. Из этого следует, что респонденты более старшей возрастной группы (23-29 лет), первая инъекция которых приходится на 17-19 лет, наркопотребление начали именно с этого наркотика. «Стаж» употребления ханки у некоторых респондентов на момент проведения опроса составляет от 4 до 7 лет
«А с 95-го, вот и считайте, до 2001 года -это опиумом... у нас в городе ханка в основном была» (ТН01_05, 25, муж., винт).
«Ну ханкой-то кололся очень долго, вообще прям очень долго. Прям, лет наверно 7 уже кололся» (ТН06_05; 29, муж., героин).
«Стаж» употребления героина у опрошенных несколько меньше по сравнению со стажем потребления ханки и составляет в среднем 3-4 года.
«Гзроина раньше я не пробовал, до недавнего момента скажем так, первый раз я героин попробовал, ну года 2 или 3 назад».(ТН04_05; 28, муж., винт).
Многие ПИН говорят, что переход от ханки к героину произошел в последние три-пять лет, по их мнению, «героин пришел это где-то год 97-й, ну скорей всего в 98-м». Быстрое распространение потребления героина некоторые ПИН объясняли тем, что «в одно время, ханка беспон-товаяпошла... а стоит дорого ». Респонденты отмечали, что «раньше не было столько героина, как сейчас» и что сейчас ханку «очень трудно взять», потому что «всебелый, белый, белый... который стоит, кстати, совсем недешево».
Очевидно, плохое качество ханки и слишком высокая цена героина способствовали распространению в среде внутривенных потребителей наркотиков «винта», который появился на «рынке» наркопотребления сравнительно недавно («А потом распространился другой наркотик, нашей бригадой мы начали брать винт»). Об этом свидетельствует и небольшой стаж употребления данного наркотика в изучаемой сети ПИН (1-3 года):
«Винт? Ну, около года» (ТН01_05, 25, муж., винт).
«Винт, ну год, может полтора» (ТН04_05; 28, муж., винт).
«Так, ну винтом я, наверное, года 3 назад попробовал, ну вот сейчас и продолжаю им ко-
лоться, могу, конечно, уколоться чем-нибудь еще, но это... ну очень уже редко. Ну, я сначала не постоянно кололся, от случая к случаю. Ну, по одному разу, а потом... понимать стал лучше, ну короче распробовал, стал постоянно принимать... где-то года полтора принимаю» (ТН08_05; 24, муж., винт, героин).
Широкое распространение винта в настоящее время, по словам самих ПИН, связано с основным заблуждением, что это «более слабый наркотик, по сравнению с героином, например; от него не возникает физической зависимости».
Смену наркотика ПИН также объясняют субъективными факторами, например, поиском наиболее сильного удовольствия:
«Вообще, когда я, допустим, попробовала винт, я уже такая говорю, думаю, я хочу попробовать все наркотики, какие только, ну, у меня будет возможность попробовать» (ЮС06 01; 17, жен., винт).
При исследовании частоты употребления наркотиков, в частности винта, мы выяснили, что наркоманы употребляют этот наркотик «марафонами», т.е. «это когда ты живешь винтом. Ну, марафон... это когда постоянно вкалываешь себе, чувствуешь в себе такой прилив... бодрости.». Во время марафона, как говорят респонденты, они практически не спят, потому что идет прилив энергии, сил, имеет место постоянное движение, можно многое успеть сделать (при этом ПИН не говорят о негативных последствиях для их физического и психического состояния, которые наступают после «марафона», тем самым оправдывая постоянное потребление наркотиков):
«...то есть сами понимаете, что движняк идет постоянно, постоянно какие-то знакомые, постоянно нужно что-то где-то взять, постоянно нужно что-то где-то купить, вот, и эта цепочка, она постоянно меняется, постоянно она в движении» (ТН04_05; 28, муж., винт).
В среднем такой марафон длится дней десять, но может и больше. По мнению потребителей, слишком длинные марафоны - это тяжело для организма, потому что ему нужен отдых для следующего марафона:
«Бывают такие марафоны. Они, как бы, затягиваются от четырех дней до месяца... а потом, какположено, как бы... недели полторы я отсыпаюсь. Но они могут продолжаться там в течение полугода...»(ТН02_05; 25, муж., винт).
Когда мы спрашивали ПИН об употреблении ими наркотиков в последнее время, выяснилось, что 12,5% респондентов за последнюю неделю кололись героином, все остальные употребляли винт. 75% опрошенных были в момент интервью
на «марафоне», при котором количество инъекций колеблется от одной до двух в день.
«Я не знаю, я... потому, что я... на марафоне. Нет, где-то два, два раза в сутки... это -стопроцентно, ну примерно 14 инъекций» (ТН01_05, 25, муж., винт).
«Сколько раз? Ну неделю последнюю, я кололся вот, постоянно. В среднем две инъекции, да, бывает возможность, делаю больше, но больше я сам не хочу, то есть не люблю» (ТН04_05; 28, муж., винт).
Несмотря на то, что большинство потребителей пятой сети (88%) пробовали несколько видов наркотиков, наиболее предпочительным для них оказался винт
Ряд респондентов отмечали негативный опыт, связанный с употреблением винта. Наркопотребители говорили, что с винтом (как и с любым другим наркотиком) также могут быть передозировки, потому что «винт бывает тоже немножко разный, то есть, если переберешь, аж это, подбрасывает, волосы дыбом».Причем бодрствующее состояние длится не весь период марафона: «...бодряк сутки, сутки проходят -депрессняк, бодряк - депрессняк, депрессия такая.». По мнению ПИН, винтовой наркоман не сможет колоться «хоть сколько» - организму нужно отдыхать.
В ходе исследования нами выявлено, что четверть респондентов осознают сильное негативное воздействие инъекционных наркотиков, в частности винта, на состояние здоровья. Они отмечали, что в результате внутривенного употребления наркотиков «...вены пропадают, выгорают, да и... дуреешь от этого». Кроме того, винт, по их мнению, - «агрессивныйраствор», который очень сильно разрушает печень. Но, несмотря на отрицательное влияние наркотиков на собственный организм, инъекционные потребители все же продолжают их принимать, думая, очевидно, только о «позитивном» опыте.
Таким образом, наркоситуация в Барнауле на момент исследования (июль 2003 г.) имела свою специфику. Наиболее распространенными наркотиками, по оценкам респондентов, являются героин и первитин, которые также и наиболее доступны.
В ситуации с приобретением такого наркотика, как винт, выявлен ряд специфических особенностей: во-первых, он не приобретается «на точках», а «дают на выкуп деньги» с помощью посредников; во-вторых, для приготовления первитина требуются рецепты - «терки», но и при их наличии достаточно сложно ими воспользоваться; в-третьих, длительная процедура приготовления наркотика - от двух до восьми часов.
Практически все респонденты (90%) отмечают недоступность такого наркотика, как ханка, который по своим качествам - цена, доступность, эффект, способ приготовления - наиболее приемлем для большинства наркопотребителей. На данную ситуацию, по мнению трети опрошенных, повлияли меры, предпринятые органами внутренних дел, ухудшение качества наркотика и увеличившийся риск его ввоза на территорию Алтайского края.
Совместное использование инструментария. Для оценки рисков заражения ВИЧ-инфекцией и другими ИППП мы анализировали случаи совместного использования игл и шприцев потребителями инъекционных наркотиков.
Помимо непосредственного совместного использования игл и шприцев нам удалось выяснить еще ряд «косвенных» практик совместного использования, широко распространенных среди ПИН в Барнауле. Это, прежде всего, распределение наркотика из одного шприца. Большинство респондентов (65%) говорили о том, что очень часто инъекционный наркотик распределяется между потребителями из одного шприца в другой.
«Винт почти всегда. Что вот из общей машины разливается по всем. То есть он же набирает общую десятку, ну а с этой десятки разливают всем» (ЮС01_01, 24, жен., винт).
Несмотря на то, что некоторые респонденты говорили, что эта «рабочая машина» в основном предназначена только для разлива и не участвует в колке, были ответы, свидетельствующие о том, что она не всегда может быть новая.
«Ну, те, которые старые, кто уже кто-то кололся». И: А почему вы не используете новые? «В принципе, новые можно оставить на потом» (ТН02_05; 25, муж., винт).
В распределении наркотика из одного шприца, по словам ПИН, участвуют в среднем от 5 до 8 человек. Мы полагаем, что речь идет о группе (сети), с которой они вместе принимают наркотики.
«Ну, среднем... ну, человек пять, может шесть... Ну, в основном... это же все по обстоятельствам. ну... большие компании ни к чему. Так, будем считать, что семь-восемь иногда бывает...»(ТН01_05, 25, муж., винт).
«Ну человек 5... когда больше, когда меньше» (ТН05_05; 23, муж., винт).
При этом, как указывают потребители, если во время употребления со шприцами проблемы, то, чтобы не колоться этой «рабочей машиной», можно набирать наркотический раствор из общей емкости или стакана. Тем не менее это тоже большой риск заражения, потому что неизвест-
но, какими шприцами (старыми или новыми) раствор набирается из этой емкости.
«Выход-то есть, и очень простой. Просто куда-то сливаешь в рюмочку, два куба, куб свой поставил, еще куб кто-нибудь там вытягивает, еще куб поставил, промыл, еще куб поставил» (ЮС05 01, 22, муж., винт).
Мы просили наших респондентов описать факты совместного использования игл и шприцев, включая самый последний случай. Из всех опрошенных нами ПИН (сети 01, 05), 43% говорили, что в течение последней недели применяли иглы и шприцы, которыми пользовался кто-то еще, при этом одна пятая часть респондентов (21%) делали это «пару раз», а 14% использовали иглы и шприцы более чем с одним человеком.
Несмотря на то, что в городе ситуация с доступностью шприцев намного улучшилась, по мнению респондентов, до сих пор потребители часто используют шприцы совместно с кем-нибудь. Об этом свидетельствует и ряд фактов использования одного инструментария.
«Да, кололся, много раз... И на троих два, два шприца было. Ну и все, кого, по очереди укололись, я после него укололся, потому что у него, блин, тут вены хуже, и поэтому, чтоб тупой иглой потом не колоться, он укололся, а я после него» (ЮС05_01,22, муж., винт).
«Я забыл свой, я вообще забыл купить шприцы, меня попросили, я забыл, торопился просто, вот не взял, вот пришлось нам один на двоих колоть, ну то есть парень взял, у него был один шприц, и после него еще мы вдвоем укололись» (ТН04_05; 28, муж., винт).
В то же время треть опрошенных ПИН указали, что они реже, чем раньше, используют шприцы и иглы для совместного употребления наркотиков, предпочитают неоднократное применение собственного инструментария.
«Не, ну... свое здоровье как-то... ближе... каждый заботится о себе сам... как может. Так что стараешься как-то покупать, выходить из положения, или уж, во всяком случае, своя на второй раз...»(ТН01_05, 25, муж., винт).
«Редко бывает. Ну у нас на крайняк-то есть всегда так пакет... он до половины заполнен, там можно любой выбрать, они все острые» (ТН08_05; 24, муж., винт, героин).
Мы выяснили также, что в исследуемых сетях ПИН на практику совместного использования игл и шприцев влияет целый ряд причин, связанных непосредственно с самим инъекционным инструментарием и его доступностью в конкретных ситуациях употребления инъекционных наркотиков.
«Не, ну как называется - наркоманский гон? Или все быстрее и быстрее, ну, а чаще всего у
нас получалось, не было времени... Не-тер-пе-ние. Нетерпение, жажда уколоться, жажда почувствовать кайф. Вот и все» (ЮС01_01, 24, жен., винт).
«Ну, раньше, например, сварят винт, и шприцов на всех не хватает, тогда мы с подружкой колемся одним шприцом. Потому что больше нету» (ЮС02_01, 16, жен., винт).
«...не было иголки, машины были, а не было иголки... Ну или охота уколоться, а допустим, нету больше ни одного шприца, вот так» (ЮС03 01, 18, жен, винт, ханка).
«Ну опять же с недоступностью аптеки, либо с неимением денег...»(ЮС05 01,22, муж., винт).
«Ну, тогда не было под рукой чистого шприца. Ну, живу, как бы, и аптеки поблизости нет, да даже если есть, то как. а по запарке не сбегаешь, не возьмешь, вот и приходится все с одного делать» (ТН02_05; 25, муж., винт).
Хотя некоторые потребители и ссылались на отсутствие денег как фактор, связанный с совместным использованием игл и шприцев («не было денег ни копейки»), многие из них не находят стоимость шприца с иглой (около 5 руб.) препятствием для их покупки («вроде и деньги есть, а идти неохота»).
«.либо уже все готово, вроде аптека недалеко и деньги есть, а уколоться же охота, ну и как бы... проще промыть ее... А бежать уже как бы ни туда, ни сюда» (ЮС05 01,22, муж., винт).
Мы анализировали также очередность использования общего инструментария. Теми, кто употребляет наркотики в группах, совместное применение игл и шприцев рассматривается как норма.
«Да почти постоянно, между всеми используются... Да друзья, в одной компании» (ТН05_05; 23, муж., винт).
«Ну вот, только в тесном кругу с которыми, вот, общалась с девчонками, вот с ними одним шприцом кололась...»(ЮС02_01,16, жен., винт).
В силу этого, по мнению респондентов, очередность практически не играет никакой роли, поскольку в основном в группе все хорошо знают друг друга.
«Не имеет значения. Просто... как получится вообще. Вообще этому... не придается этому значение» (ТН01_05, 25, муж., винт).
«...ну мы же друг друга более менее знаем, так то, я вот например, если я колюсь, то я ребят-то знаю более менее, ну что постоянно вместе там, что-то делаем...» (ТН04_05; 28, муж., винт).
«...по очереди укололись, я после него укололся, потому что у него, блин, тут вены хуже, и поэтому чтоб тупой иглой потом не колоть-
ся, он укололся, а я после него» (ЮС05 01, 22, муж., винт).
«.если я человека знаю, то я уколюсь... » (ЮС03 01, 18, жен, винт, ханка).
Однако, несмотря на это, некоторые инъекционные потребители пытаются ограничить число людей, с которыми они пользуются общим инструментарием («.больше двух-то, наверное, одним шприцом - это уже несерьезно.»), или категорию людей, с которыми совместно применяют шприцы и иглы (« если человек человеку доверяет в том, что он ничем не заболеет, там, не будет ВИЧ или гепатита, то дают свой шприц, при этом хорошо его промыв »), т.е. выделяют некоторых людей, с которыми предпочитают употреблять наркотики.
«Ну это подруга моя, еще сестра. С ними я могу колоться одним шприцом.» (ЮС02 01,
16, жен., винт).
«.но их не так много, этих людей, но есть люди, с которыми я без проблем. Потому что, ну как бы я знаю, если, даже они и будут болеть там, я знаю, что они мне скажут о том, что они болеют» (ЮС06 01, 17, жен., винт).
«Ну, с новыми людьми мы очень редко, поэтому, как бы. есть же такие... грязно одетые, совсем плохо выглядят, зачем я буду с ним одним баяном колоться, когда я могу купить...» (ТН04_05; 28, муж., винт).
Мы также просили респондентов определить разницу между мужчинами и женщинами при совместном употреблении наркотиков. Из их ответов можно сделать вывод, что ни в совместном использовании игл и шприцев, ни в очередности использования инъекционного оборудования половых различий нет.
Из интервью с ПИН стало ясно, что они не выделяют какую-то особенную ситуацию для совместного использования инструментария. Это, в основном, те случаи, которые связаны с причинами и факторами использования общих игл и шприцев.
«Ну опять же, если нету шприцов, то придется колоться одним. Ну, бывает так, что плохие шприцы, бывает такие железные наконечники. такие случаи, чтобы мне пришлось там, из-за качества шприца колоться, там, одним» (ЮС05_01, 22, муж., винт).
«Да, бывают такие моменты, например ночь на дворе, и мы находимся на Восточном. И там аптек нету, там прям реальная потеряевка какая-то, там ни круглосуточных аптек, ни магазинов, там единственный киоск.» (ЮС06_01, 17, жен., винт).
Как нам удалось выяснить в ходе исследования, потребители наркотиков знают о послед-
социология
ствиях совместного использования игл и шприцев, однако все равно продолжают пользоваться общим инструментарием.
«Не боюсь.... Не, ну если так рассуждать, то это вообще тогда можно в маске спать» (ТН08_05; 24, муж., винт, героин).
Многие предпочитают кого-то из своего окружения, полагая, что в данном случае у них снижается риск заражения ( «...думаю, что не болеют....»).
«Естественно, я предпочту кого-то из своего окружения... ближе... ну, которого я, во всяком случае, видел...»(ТН01_05, 25, муж., винт).
«Ну я вот с двумя пользуюсь. Там два товарища... Ну во-первых, они мне как, они мне поближе остальных, а вс-вторых, мы вместе это, на СПИД сдавали» (ТН08_05; 24, муж., винт, героин).
Некоторые респонденты говорили, что уже испытали на себе негативные последствия применения общего инъекционного инструментария : «Это было чревато последствиями. Мы все теперь болеем гепатитом С» (ЮС0101, 24, жен., винт); «Я даже... триппер ловил... через иголку...»(ТН06_05;29, муж., героин). При этом они считают, что при совместном употреблении промывание шприцев абсолютно не защищает от заражения.
«Ну вот, гепатитом заболела. (С улыбкой) ...естественно промывали, ну я слышала... что можно кипятить, но это, я не знаю. Я вот ни разу не кипятила как-то. Не знаю почему, может быть, надо было, но...» (ЮС02_01,16, жен., винт).
В то же время нужно отметить, что ответственность больных может предохранить здоровых членов группы от нежелательного заражения. Как отмечает треть респондентов, они или сами оказывались в ситуации, когда их предупреждали о болезни, или слышали о таком случае.
«...ну и с сестрой так приходим к согласованному мнению, что как бы у нее гепатит обнаружен, а у меня пока нет, то есть я первая ставлю, ну если не получилось, я после нее конечно тоже не брезгаю» (ЮС03 01,18, жен., винт, ханка).
«...если бы я чем-то болела, я бы, допустим, сказала, типа, давай ты первый, потому что у меня гепатит, там, или то-то, то-то, вот, ну потому что я такой случай слышала. Мой знакомый, вот, он брал в Алтайке раствор, ну сразу готовый уже, у него не было иглы. Ну как
1. Report on the Global HIV/AIDS Epidemic Juli
2002. - Geneva, 2002.
2. Батлер У.Э. ВИЧ/СПИД и злоупотребление наркотическими средствами в России. Программы сни-
бы он зашел в [...], там девушка стояла, тоже хотела уколоться, ну, он спросил у нее, есть у нее иголка, нет. Она сказала, что у нее одна. Ну, и он попросил типа, давай ты уколешься и дашь мне. Она, ну она такая... Вот знаете, ну молодец девчонка вообще, она, ну сказала, говорит типа, я ВИЧ-инфицирована, типа, ты колись первый, я уколюсь после тебя. Ну, я думаю, я бы так же поступила...» (ЮС03 01,18, жен., винт, ханка).
Однако бывают случаи, свидетельствующие о том, что не все потребители инъекционных наркотиков «заботятся» о здоровье других, часто некоторые из них думают только о своем состоянии и желании поскорее принять очередную дозу наркотика.
«.Была один раз такая история. Девка одна лежала, ну как, гепатитом заболела вообще, лежала в больнице. Ну вот лежала, ну вообще приехала, ну, повинтить охота, ну уколоться, короче. У нее есть машина, собираемся, она говорит: «ой, я тороплюсь, давай я первая уколюсь, а ты это, как, ну свою иголку только вставишь и это, тут же и уколешься». Я-то вообще не ожидала от нее такого, ну как, подруга, она лежит, до тебя болеет, ты как, ни разу не болела, и это. ну я как, серьезно, действительно. А она мне так предлагает вот это вот. Да, нехорошо. И чем я буду колоться, гепатитом что ли?» (ТН07 05; 22, жен., винт).
В результате проведенного исследования выявлена специфика воздействия микросреды (социальной сети) на практики употребления инъекционных наркотиков. Это влияние связано как с началом наркокарьеры (ситуации приобщения к потреблению), так и с практиками совместного использования инструментария. ПИН явно демонстрируют осознание риска инфицирования при совместном использовании инструментария, но при этом они описывают ситуации совместного употребления наркотика и обозначают как объективные причины данного факта, например, недоступность неиспользованного инструментария, так и субъективные, например, доверие партнеру, нежелание прерывать процесс потребления. Таким образом, более глубокое понимание взаимосвязи между разными формами употребления наркотиков и последствиями этого для здоровья молодых людей будет способствовать изменению политических подходов к проблеме употребления наркотиков молодыми людьми.
жения вреда и Российская правовая система. - Лондон, 2003.
3. The Moscow Times, 18 April. - 2003. - Col. 5.
4. Денисов Б.П. Динамика эпидемии ВИЧ/СПИД
I Б.П. Денисов, В.И. Сакевич II СОЦИС. - 2004. - №1.
5. Роудз Т. Ситуативные факторы, связанные с инъекционным потреблением наркотиков, с практиками снижения риска и обмена шприцев в г. Тольятти Российской Федерации: качественное исследование рискованного микроокружения I Т. Роудз, Л.А. Михайлова, А. Саранг, С. Лоудес, А. Рыльков, М. Хуторский и др.
II Социология и медицина. - 2003.
6. Роудз Т. Инъекционное потребление наркотиков, быстрое распространение ВИЧ и «рискованное окружение» I Т. Роудз, Г.В. Стимсон, Н. Крофтс,
А. Болл, К. Дене, Л. Ходакевич II СПИД. - 1999. -Вып. 13.
7. Поведенческие исследования, связанные с риском ВИЧ-инфицирования I Л.В. Султанов, Э.Р. Демьяненко, С.И. Григорьев, С.Г. Максимова. - Барнаул,
2003.
В. Дене К.Л. Эпидемия ВИЧ/СПИДа в Восточной Европе: новейшие характеристики и тенденции и их влияние на формирование политики I К.Л. Дене, Л. Ходакевич, Ф.Ф. Хэмерс, Б. Швартландер II СПИД.
- 1999. - Вып. 13.
9. Грунд Дж. П.К. Структура потребления наркотиков и связанные с ВИЧ поведенческие риски у российских участников программ обмена шприцев / Дж. П.К. Грунд, Д. Кобзев, В. Мелников, С. Задорец-кий, Е. Землянова, С. Титус и др. // Двенадцатая международная конференция по снижению вреда от по-
требления наркотиков. - Нью Дели, 2001..
10. Gould R.V. Patron-Client Ties, State Centralization, And The Whiskey Rebellion // AJS. - 1996. - Vol. 102,
2 sept.
11. Пауэлл У. Сети и хозяйственная жизнь /
У. Пауэлл, Л. Смит-Дор // Экономическая социология. - 2003. - Т. 4, №3.
12. Stephen P. Borgatti Structural Holes: Unpacking Burt’s Redundancy Measures // Connections. - 1999.
- Vol. 20(1).
13. Burt R. (1992) Structural Holes: The social Structure of Competition. Cambridge.
14. Валитов В.Н. Социальные сети российских иммигрантов и коренных жителей // www.i-u.ru
15. Градосельская Г.В. Социальные сети: обмен частными трансфертами // Социологический журнал. - 1999. - №1/2.
16. Кузьмина А.А. Межличностные сети российских зеленых / А.А. Кузьмина, О.Н. Яницкий. http:// www.nir.ru/socio/scipubl/sj/34-kuzm.htm
17. Stevenson W.B. The Small World of the University: A Classroom Exercise in the Study of Network / W.B. Stevenson, Barbara Davidson, Ivan Manev, Kate Walsh // Connections. - 1999. - Vol. 20(2).
18. Шереги Ф.Э. Наркоситуация в молодежной среде: структура, тенденции, профилактика / Ф.Э. Шереги, А.Л. Арефьев. - М., 2003.
19. Bourdieu P. Le sens pratique. - Paris, 1980.
