CC BY
22Введение
За последние десятилетия Республика Корея достигла высоких темпов экономического роста, который в значительной степени обусловлен созданием экспортно-ориентированной экономики. Экономическое развитие стало возможным благодаря инновациям, технологиям, экспортной стратегии, основанной на либерализации рынка, международной кооперации, транснационализации, а также увеличивающейся интеграции страны в глобальные экономические процессы. Одновременно с появляющимися преимуществами, полученными благодаря международной кооперации, возникают и недостатки. Повышение степени открытости экономики и релокация производств в то же время являются факторами возникновения социально-экономической нестабильности и экзогенных рисков, в результате чего происходит формирование взаимозависимости между интеграцией Республики Корея в глобальные экономические процессы и увеличения степени социальных рисков. В результате, на внутригосударственные источники безработицы, социальной нестабильности и деформации социальных структур накладываются экзогенные факторы. Целью исследования является изучение социальных рисков, порождаемых интеграцией Республики Корея в глобальные экономические процессы. Также мы определим принципы и инструменты социальной защиты и экономического регулирования в качестве политических мер, призванных сократить риски, вызванные глобализацией.
Результаты исследования
Ключевым процессом изменения и развития международной среды является глобализация. В контексте данного феномена наблюдается значительное усиление взаимозависимости государств, компаний и людей в политических, социально-экономических, информационных и культурных аспектах. Глобализация активно исследуется учеными разных научных направлений, в связи с чем появляется множество мнений о сущности данного явления, формулируются различные интерпретации ее основных форм и признаков. Глобализация — сложный и многоуровневый процесс, в который оказались включенными социальная, экономическая, политическая, информационная и культурная сферы. Несмотря на проявления глобализации в разных областях человеческих отношений, в большей мере ее влиянию оказалась подвержена экономика. Эксперты Международного валютного фонда определяют экономическую глобализацию как «растущую экономическую взаимозависимость стран всего мира в результате возрастающего объема и разнообразия транзакций товаров, услуг и международного потока капитала, благодаря ускоряющемуся взаимодействию с технологиями» [1]. В общем смысле, экономическая глобализация – это процесс усиления экономической интеграции и взаимозависимости национальных, региональных и локальных хозяйств, характеризующееся увеличения масштабов трансграничной торговли товарами и услугами, движения международного капитала, торговли активами (валютой и ценными бумагами), деятельности транснациональных корпораций (ТНК), технического и научного сотрудничества, а также международных потоков рабочей силы.
Глобализация стала мощным катализатором экономического роста Республики Корея. Начиная с 1960-х годов (на начальных этапах формирования южнокорейского государства) Республика Корея начала процесс своей индустриализации и экономического роста через реформирование экономической модели развития, постепенно переходя от политики индустриализации и замещения импорта к либерализации рынка. Серия экономических реформ ослабила регулирование и сократила государственное присутствие в экономике. Научно-технический прогресс и применение инноваций позволили снизить издержки на логистику, что образовало возможность для свободного перемещения товаров и услуг. Это привело к установлению транснациональных кооперативных связей и использованию глобальных преимуществ через перенос предприятий в развивающиеся страны с более дешевой рабочей силой. Ключевым звеном экспортно-ориентированной экономической деятельности Республики Корея являются чеболи (крупные корпорации), связанные с программой экономического развития, основанной на государственном регулировании экономики путем тесного сотрудничества с семейными финансово-промышленными группами и их особой системой корпоративного управления.
С целью увеличения объемов экспорта Республика Корея стала членом Генерального соглашения по тарифам и торговле (ГАТТ). С момента образования Всемирной торговой организации (ВТО), пришедшей на замену ГАТТ, Южная Корея активно поддерживала многосторонний вариант либерализации торговли и сделала его важным направлением своей торговой политики, что позволило ей выстраивать отношения с различными торговыми партнерами и принимать участие в двусторонних и многосторонних преференциальных торговых соглашениях – зонах свободной торговли (ЗСТ) [2, с. 12]. После подписания соглашений о зонах свободной торговли с США, Китаем и ЕС, экспорт из Кореи в эти страны существенно возрос [3]. В 2019 году Корея стала третьим по величине торговым партнером США после Канады и Мексики с объемом экспорта равным 73,9 миллиардам долларов [4]. До заключения соглашения о ЗСТ с Китаем в рамках проекта «Евразийская инициатива» (2015 год) объем экспорта не превышал 140 миллиардов долларов, однако в 2021 году составил уже 163 миллиарда долларов [4]. В общем объеме южнокорейского экспорта, который в 2021 году составил 761,24 миллиарда долларов, на долю стран, имеющих соглашение о ЗСТ с Сеулом, пришлось более 50% [3].
Членство в ВТО стало важным элементом в процессе оформления южнокорейской торговой политики и позволило Корее принять участие в многосторонней торговой системе, с последующим заключением соглашений о ЗСТ, которые помогли Сеулу расширить внешнеэкономические связи и увеличить объемы экспорта, что положительно сказалось на экономике страны. В тоже время, на пути интеграции в глобальную экономическую систему Республика Корея столкнулась с прямыми и косвенными экзогенными рисками. В рамках растущей интеграции волатильность, характерная для международной торговли, и сосредоточенность на определенных областях экспорта вызывали неустойчивость доходов и потребления, что пагубно сказалось на уровне безработицы. Прямые риски реструктуризации экономики и перемещения производства зарубеж оказывают непосредственное влияние на уровень безработицы внутри страны. Например, согласно данным Корейской ассоциацией автопроизводителей, внутренний объем производства семи южнокорейских компаний (Hyundai Motor Company, Kia Motors, GM Korea, Ssangyong Motor, Renault Samsung Motors, Daewoo Bus и Tata Daewoo) в 2016 г. составил 2 773 067 автомобилей. За тот же период Hyundai и Kia произвели 2 916 840 автомобилей на своих зарубежных заводах, что на 143 773 автомобиля больше, чем в стране [5]. Это первый случай, когда зарубежное производство превысило внутреннее производство всех южнокорейских автопроизводителей. Проблема в том, что автомобильная промышленность оказывает огромное влияние на создание рабочих мест и стимулирование производства в производственном секторе, и когда автомобильная промышленность прекращает строить заводы, возникают неблагоприятные последствия, такие как стагнация занятости. За последние 20 лет Hyundai Motors построил 11 заводов за границей, но ни одного в Южной Корее. Косвенные риски, заключаются в том, что в условиях глобализации непостоянство условий внешней торговли и концентрация на экспорте (на определенных продуктах) образуют нестабильность внутреннего дохода и потребления, что опосредовано вызывает еще одну волну безработицы.
Открытые экономики больше подвержены рискам, связанным с глобальной турбулентностью. Так, мировой финансовый кризис 2008 года привел к росту безработицы, и ее структурные аспекты уменьшали численность рабочей силы в течение последующих лет. В особенности этот отрицательный тренд сказался на пожилых рабочих, многие из которых не смогли найти новую работу, так как их трудовые навыки больше не требовались. Именно поэтому экспертами Всемирного экономического форума (ВЭФ) в «Отчете о глобальных рисках 2023» в качестве главного социального риска была выделена проблема потери рабочих мест и возрастающего уровня безработицы в силу переноса транснациональными корпорациями производственной деятельности в страны с дешевой рабочей силой [6].
Безусловно, риск безработицы в Южной Корее изначально формируется изнутри демографическими факторами, неустойчивостью экономической конъюнктуры и изменением структуры рынка труда. Согласно данным Министерства труда и занятости Южной Кореи, в 2020 году уровень безработицы достиг 4% (около 1 миллиона человек), что является самым высоким показателем за последние 20 лет [7]. Корреляция между интеграцией Республики Корея в глобальную экономическую систему и усиливает негативные тренды, формируемые внутри страны.
Возникает вопрос: как должно действовать правительство в условиях глобальных вызовов и экзогенных рисков? Новые условия требуют от правительства иных действий, чем при регулировании национальных рынков. Обычно ответ на этот вопрос ученые дают, опираясь на ставшую широко известную работу Дени Родрика «Почему страны с более открытой экономикой имеют более крупные правительства?». Американский исследователь вывел связь между негативными последствиями глобализации и расширением роли правительств в наиболее открытых экономиках. Эта гипотеза усиливается исследованиями, прогнозирующими социальные последствия, вызванные глобализацией [8, с. 45]. Как отмечают Том Кребс, Правин Кришна и Уильям Мэлони, в краткосрочной перспективе перераспределение капитала и трудовых ресурсов между компаниями и секторами в глобальном масштабе, наряду с транснационализацией и ростом открытости экономики, может увеличить риск снижения доходов населения [9, с. 470].
Сегодня, все больше исследований, как в Корее, так и зарубежом направлены на проверку гипотезы Д. Родрика о том, что глобализация ведет к существенному изменению роли государства в экономике и росту государственных расходов. Большинство ученых соглашаются с тем, что правительство должно обеспечивать социальную защиту населению, пострадавшему от реструктурирования корейской экономики и транснациональной кооперации. Для этого правительственные органы аккумулируют значительные средства в государственном бюджете за счет налоговых поступлений, перераспределяя их для выполнения государственных функций и оказания социальной поддержки населению и помощи бизнесу. Однако формат реакции на глобальные экзогенные риски может быть разным. На наш взгляд следует изучать не только изменение роли правительства в экономике, но и определить принципы и инструменты такой политики, а также уделить внимание регулированию экономических процессов.
Республика Корея уже имеет опыт государственного регулирования негативных последствий трансрегиональных процессов. Одним из примеров этого является принятый в 2013 году Акт о поддержке возвращения зарубежных корейских предприятий. Для реализации закона правительство создало Центр поддержки предприятий и запланировало предоставлять им льготы, аналогичные тем, которые имеют компании с иностранным капиталом. Однако вопрос об эффективности таких мер остается открытым. Несмотря на то, что экономика Южной Кореи была существенно либерализирована в течение последних трех десятилетий, тем не менее, вмешательство правительства в Южной Корее остается более глубоким, чем в большинстве стран с развитой экономикой, что противоречит духу глобализации, нормам ВТО и принципам свободной торговли. Подобный регуляторный тренд сложился в отношении корейских ТНК. Исторически конгломераты крупного бизнеса играли доминирующую роль в экономике Южной Кореи. Это связано с олигополистической структурой южнокорейского рынка [10].
Это означает, что рыночная конкуренция ограничена в первую очередь доминированием нескольких чеболей, из-за чего существуют барьеры для входа на рынок местных компаний, тогда как рыночные барьеры для иностранных компаний были значительно снижены начиная с 1990-х годов.
Регулирование монополий в Южной Корее подпадает под юрисдикцию Корейской комиссии по справедливой торговле (KFTC), основанной в соответствии с Законом о регулировании монополий и справедливой торговле от 2009 года. Во время процесса либерализации Южной Кореи государство активно содействовало формированию крупномасштабных конгломератов – чеболей, а политика была направлена на ограничение конкуренции, а не на ее обеспечение. Сегодня по-прежнему сохраняется высокая степень концентрации рынка вокруг чеболей. Например, после слияния Hyundai и Kia в 2019 году автопроизводитель стал контролировать около 82% внутреннего автомобильного рынка страны. LG и Samsung доминируют на рынке электроники. Только на Samsung, как на крупнейший конгломерат, приходится около 20% южнокорейского экспорта.
В настоящее же время государственное регулирование в Корее все больше ассоциируется с протекционистскими мерами, что противоречит принципам глобализации, а также нормам, на которых основано вступление Кореи в ВТО. В среднем государственная поддержка бизнеса в Южной Корее составляет 12 % ВВП. С точки зрения соответствия принципам экономической глобализируемости и либерализма это один из худших показателей среди всех членов Организация экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) [11].
Главная дилемма – стоит ли защищать отрасли и рабочие места или человека? К примеру, многие правительства стран-членов ОЭСР полагаются на более широкий набор инструментов для снижения рисков. Анализируя опыт стран ОЭСР и нормы ВТО мы можем заключить, что правительство должно обеспечить работоспособному населению компенсацию за повышение рисков и затрат, связанных с глобализацией, а также повысить качество «человеческого капитала», что необходимо странам для сохранения своей конкурентоспособности в глобальной экономике. В этом случае государственные расходы обеспечивают политическую поддержку курсу на глобализацию и открытую рыночную экономику. В ином случае протекционизм, связанный с защитой национальной экономики или отдельных отраслей, противоречит принципам открытого рынка и в условиях либерализации оказывается неэффективными. Это предполагает иные функции государства и использование иных инструментов государственной политики. Правительства должны предоставлять гражданам больше качественной информации в более доступной форме для того, чтобы те могли делать правильный выбор на рынке труда. Ранее вклад государства в регулирование рынка и информирование граждан обходили вниманием. В рамках дискуссий о роли государства в экономике речь в основном шла о том, что государственные услуги должны заместить частные в случае провала рынка, и слишком мало внимания уделяли роли государства в корректировке рынков [12, с. 62].
В условиях современного мира государство должно обеспечивать и тех, кто по объективным причинам не способен работать финансовыми средствами для покупки на рынке ряда наиболее востребованных, базовых услуг, которые они до этого получали от государства на льготной основе. Наша гипотеза заключается в том, что правительство Кореи имеет административный потенциал для управления экзогенными рисками, как на уровне регулирования деятельности ТНК, так и на уровне защиты граждан в соответствии с принципами открытой рыночной экономики. Это означает, что задача правительства выражается во вложении в человеческий капитал защиту людей с помощью поддержания доходов и обеспечение доступа к основным услугам, а не защиту определенных компаний или отраслей экономики. В своей экономической деятельности государство должно руководствоваться фундаментальными принципами и правовой основой посредством четкого определения особенностей механизмов включения в транснациональные кооперационные отношения и положений открытой рыночной экономики [12, с. 258]. Однако такой результат не должен помешать правительству при необходимости вмешаться в работу рынка в случае его сбоя. При этом нужно выбрать такие инструменты, которые дают минимальные рыночные искажения. Такое адресное вмешательство будет направленно на исправление критически важных провалов рынка или на выравнивание неравномерного распределения дохода, а не на то, чтобы использовать сбои в работе рыночных механизмов для протекционистской политики и перекладывания издержки частных предприятий на общество.
Заключение
Таким образом, можно сделать вывод о том, что изменения, которые несет с собой процесс глобализации, сводятся не только к экономическому росту и связанным с этим преимуществам, но и приводят к отрицательным последствия в виде увеличения уровня безработицы и деформации рынка труда. Республика Корея – одна из стран, которая, несмотря на то, что стремительно интегрируется в глобальные экономические процессы, сталкивается с социальными и рисками, среди которых особым образом выделяется рост безработицы. Реагируя на негативные последствия экономической глобализации, государственным структурам необходимо проводить политику минимизации последствия социальных рисков в соответствии с международными стандартами и нормам рыночной либерализации. Эти цели можно достигнуть, ориентируясь на вложения в человеческий капитал, адресную защиту граждан с помощью поддержания доходов и обеспечение доступа к основным услугам, в противовес протекционистским мерам, направленных на защиту определенных компаний или целых отраслей экономики.
Список литературы
1. Globalization: A Brief Overview / International Monetary Fund. – URL: https://www.imf.org/external/np/exr/ib/2008/053008 (дата обращения 06.09.2023). – Текст : электронный.
2. Cутырин, С.Ф. Торговая политика Республики Корея: выбор оптимальной траектории либерализации – Текст: непосредственный // Торговая политика. – 2015. – вып. 2. – С.9-33.
3. K-stat / KITA. – URL: https://stat.kita.net/ (дата обращения 06.09.2023). – Текст : электронный.
4. South Korea Trade / OEC. – URL: https://oec.world/en/profile/bilateral- country/kor/partner/measureBilateralTradeSelector=vizValueOption1#latest-trends (дата обращения 06.09.2023). – Текст : электронный.
5. 2022 sangbangi jeongchaegbogoseo KAMA jeoneol / Korea Automobile Manufacturers Association. – URL: https://www.kama.or.kr/NewsController (дата обращения 06.09.2023). – Текст : электронный.
6. The Global Risks Report 2023 / World Economic Forum. – URL: https://www3.weforum.org/docs/WEF_Global_Risks_Report_2023 (дата обращения 06.09.2023). – Текст : электронный.
7. Social Security System / Ministry of Health and Welfare. – URL: https://www.mohw.go.kr/eng/pl/pl0101.jsp?PAR_MENU_ID=1003&MENU_ID=100324 (дата обращения 06.09.2023). – Текст : электронный.
8. Rodrik, D. One Economics, Many Recipes: Globalization, Institutions, and Economic Growth / D. Rodrik. – Princeton: Princeton University Press, 2008. – 280 p. – Текст : непосредственный.
9. Krebs, T. Trade Policy, Income Risk, and Welfare – Текст: непосредственный // The Review of Economics and Statistics. – 2010. – vol. 3. – P. 467-481.
10. Trade policies and practices by measure Republic of Korea / WTO. – URL: https://www.wto.org/english/tratop_e/tpr_e/s204-03_e.doc (дата обращения 06.09.2023). – Текст : электронный.
11. Korea 2018 OECD economic survey overview / OECD. – URL: //https://www.oecd.org/economy/surveys/Korea-2018-OECD-economic-survey-overview (дата обращения 06.09.2023). – Текст : электронный.
12. Танци, В. Правительство и рынки: Меняющаяся экономическая роль государства / В. Танци. – Москва: Издательство Института Гайдара, 2018. – 584 с. – Текст : непосредственный.
References
1. Globalization: A Brief Overview / International Monetary Fund. – URL: https://www.imf.org/external/np/exr/ib/2008/053008 (data obrashhenija 06.09.2023). – Tekst : jelektronnyj.
2. Cutyrin, S.F. Torgovaja politika Respubliki Koreja: vybor optimal'noj traektorii liberalizacii – Tekst : neposredstvennyj // Torgovaja politika. – 2015. – vyp. 2. – S.9-33.3. K-stat / KITA. – URL: https://stat.kita.net/ (data obrashhenija 06.09.2023). – Tekst : jelektronnyj.
3. K-stat / KITA. – URL: https://stat.kita.net/ (data obrashhenija 06.09.2023). – Текст : электронный.
4. South Korea Trade / OEC. – URL: https://oec.world/en/profile/bilateral- country/kor/partner/measureBilateralTradeSelector=vizValueOption1#latest-trends (data obrashhenija 06.09.2023). – Tekst : jelektronnyj.
5. 2022 sangbangi jeongchaegbogoseo KAMA jeoneol / Korea Automobile Manufacturers Association. – URL: https://www.kama.or.kr/NewsController (data obrashhenija 06.09.2023). – Tekst : jelektronnyj.
6. The Global Risks Report 2023 / World Economic Forum. – URL: https://www3.weforum.org/docs/WEF_Global_Risks_Report_2023 (data obrashhenija 06.09.2023). – Tekst : jelektronnyj.
7. Social Security System / Ministry of Health and Welfare. – URL: https://www.mohw.go.kr/eng/pl/pl0101.jsp?PAR_MENU_ID=1003&MENU_ID=100324 (data obrashhenija 06.09.2023). – Tekst : jelektronnyj.
8. Rodrik, D. One Economics, Many Recipes: Globalization, Institutions, and Economic Growth / D. Rodrik. – Princeton: Princeton University Press, 2008. – 280 p. – Tekst : neposredstvennyj.
9. Krebs, T. Trade Policy, Income Risk, and Welfare – Tekst : neposredstvennyj // The Review of Economics and Statistics. – 2010. – vol. 3. – P. 467-481.
10. Trade policies and practices by measure Republic of Korea / WTO. – URL: https://www.wto.org/english/tratop_e/tpr_e/s204-03_e.doc (data obrashhenija 06.09.2023). – Tekst : jelektronnyj.
11. Korea 2018 OECD economic survey overview / OECD. – URL: //https://www.oecd.org/economy/surveys/Korea-2018-OECD-economic-survey-overview (data obrashhenija 06.09.2023). – Tekst : jelektronnyj.
12. Tanci, V. Pravitel'stvo i rynki: Menjajushhajasja jekonomicheskaja rol' gosudarstva / V. Tanci. – Moskva: Izdatel'stvo Instituta Gajdara, 2018. – 584 s. – Tekst : neposredstvennyj.
