CC BY
139
5'2014
Пробелы в российском законодательстве
5.12. СОЦИАЛЬНЫЕ ОСНОВАНИЯ ПОВЫШЕННОЙ УГОЛОВНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ ЗА УБИЙСТВО ПО МОТИВАМ ПОЛИТИЧЕСКОЙ, ИДЕОЛОГИЧЕСКОЙ, РАСОВОЙ, НАЦИОНАЛЬНОЙ ИЛИ РЕЛИГИОЗНОЙ НЕНАВИСТИ ИЛИ ВРАЖДЫ ЛИБО ПО МОТИВАМ НЕНАВИСТИ ИЛИ ВРАЖДЫ В ОТНОШЕНИИ КАКОЙ-ЛИБО СОЦИАЛЬНОЙ ГРУППЫ
Рустамов Нофель Эльдар оглы, аспирант. Место учебы: Российский Университет Дружбы Народов. Подразделение: кафедра уголовного права и процесса. E-mail: nofalrustamov@gmail.com
Аннотация: Автором статьи исследуются социальные основания более строгой ответственности за убийства по экстремистским мотивам. С этой целью исследуется дополнительный объект такого убийства. В итоге автор приходит к выводу об обоснованности более строгой ответственности за такое убийство.
Ключевые слова: убийство, уголовная ответственность, объект преступления, ненависть, социальная группа.
SOCIAL DETERMINANTS OF INCREASED CRIMINAL LIABILITY FOR MURDER ON THE GROUNDS OF POLITICAL,
IDEOLOGICAL, RACIAL, ETHNIC OR RELIGIOUS HATRED OR ENMITY OR HATRED OR HOSTILITY AGAINST ANY SOCIAL GROUP
Rustamov Nofal Eldar oglu, postgraduate student. Place of study: Peoples’ Friendship University of Russia. Department: criminal law and procedure chair. E-mail: nofalrustamov@gmail.com
Annotation: The author of the article is concerned with the social base of a strict liability for murder by extremist motives. To this end, we investigate an additional object of this murder. In the end, the author concludes that the validity of a strict liability for such killing.
Keywords: murder, criminal responsibility, object of crime, hate, social group.
Законодатель, относя убийство по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы к квалифицированным видам этого преступления, указывает на его повышенную общественную опасность. Исходя из того, что основной непосредственный объект убийства одинаков для всех его видов, повышенная общественная опасность рассматриваемого вида убийства связана с дополнительным непосредственным объектом посягательства. В этой связи рассмотрим характеристику дополнительного непосредственного объекта убийства по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо
социальной группы с точки зрения обоснованности отнесения такого вида убийства к квалифицированным его видам.
С.Н. Панасенко, исследовавший данный вопрос, пришел к выводу, что социальным основанием признания мотива политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды, либо ненависти или вражды в отношении определенной социальной группы квалифицирующим признаком убийства является его органическая связь с дополнительным объектом уголовно-правовой охраны, а именно с общественными отношениями, обеспечивающими безопасность общества и государства, как политической формы организации этого общества [2, с. 9].
Представляется, что эта позиция заслуживает критики ввиду того, что автор смешивает социальные основания отнесения убийства к квалифицированным видам по различным мотивам. На наш взгляд, у каждого из рассмотренных мотивов, как основания отнесения к квалифицированным видам убийства, есть своя природа. В этой связи рассмотрим дополнительные непосредственные объекты посягательства дифференцированно.
H. И. Коржанский, говоря о социальных основаниях отнесения общественных отношений к охраняемых уголовным законом, писал, что социальная обусловленность уголовно-правового запрета определяется в основном социальной ценностью общественных отношении, экономическими факторами и эффективностью правовой охраны. При выборе объектов уголовноправовой охраны законодатель учитывает в первую очередь объективные факторы, основными из которых являются:
а) место, роль и социальная ценность определенных общественных отношении;
б) распространенность общественно опасных нарушении данных общественных отношении;
в) размеры и характер причиняемого этими нарушениями социально опасного вреда;
г) эффективность тех или иных средств охраны [1, с. 171].
Социальная ценность дополнительного непосредственного объекта, на наш взгляд, должна определяться теми же факторами. В этой связи рассмотрим общественные отношения, относимые к дополнительному непосредственному объекту исследуемого вида убийства.
I. Политическая и идеологическая ненависть или вражда. Согласно ч. 3 от. 13 Конституции РФ Российской Федерации признаются политическое многообразие, многопартийность. В ч. 1, 2 от. 13 Конституции РФ закреплено, что в Российской Федерации признается идеологическое многообразие. Никакая идеология не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной.
Таким образом, убийство, совершенное по мотивам политической или идеологической ненависти или вражды посягает на конституционные основы российского государства. Они являются обязательным атрибутом построения демократического государства, которым Российская Федерация провозглашена в Конституции РФ. Исходя из этого, дополнительным непосредственным объектом убийства по мотивам политической или идеологической ненависти следует признать отношения конституционных основ общества, связанных с построением демократического государства. Такая формулировка дополнительного непосредственного объ-
184
ПОВЫШЕННАЯ УГОЛОВНАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ
Рустамов Н.Э.
екта рассматриваемого вида убийства говорит о его повышенной общественной опасности по сравнению с убийством, предусмотренным ч. 1 ст. 105 УК РФ.
2. Национальная, расовая или религиозная ненависть или вражда, ненависть или вражда в отношении определенной социальной группы. Статья 19 Конституции РФ указывает на то, что российское государство гарантирует равенство прав и свобод человека и гражданина независимо от пола, расы, национальности, языка, происхождения, имущественного и должностного положения, места жительства, отношения к религии, убеждений, принадлежности к общественным объединениям, а также других обстоятельств. Запрещаются любые формы ограничения прав граждан по признакам социальной, расовой, национальной, языковой или религиозной принадлежности. В ст. 29 Конституции РФ установлено, что запрещена пропаганда или агитация, возбуждающие социальную, расовую, национальную или религиозную ненависть и вражду. Также запрещается пропаганда социального, расового, национального, религиозного или языкового превосходства.
Статья 14 Конституции РФ определяет, что Российская Федерация - светское государство. Никакая религия не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной. Религиозные объединения отделены от государства и равны перед законом.
Исходя из указанных конституционно-правовых положений, можно сделать вывод, что убийство по мотивам национальной, расовой, религиозной ненависти или вражды, ненависти или вражды в отношении определенной социальной группы, посягает также на общественные отношения, обеспечивающие равенство проживающих на территории Российской Федерации лиц в вопросах национальности, расы, религии. Анализируемые криминальные посягательства представляют повышенную общественную опасность для российского государства, исходя из того, что оно является многонациональным и многоконфессиональным государством. В таких случаях притеснение по вышеуказанным признакам ставит под сомнение вопрос о самом существовании государственности, а, следовательно, установление повышенной ответственности за преступления, совершаемые по так называемым экстремистским мотивам (в том числе и за убийство), является логичным шагом со стороны государства для обеспечения своего существования как демократического государства и отсутствия межнациональных и межконфессиональных конфликтов.
Говоря о распространенности исследуемых убийств, как и в целом преступлений, совершаемых по мотивам политической и идеологической ненависти или вражды, так и по мотивам национальной, расовой, религиозной ненависти или вражды, ненависти или вражды в отношении определенной социальной группы, следует заметить, что в последнее десятилетие конфликты по вышеуказанным мотивам на территории Российской Федерации приобрели массовый характер. Так, Президент Российской Федерации В.В. Путин отмечает: «Мы видим, что происходит в мире, какие здесь копятся серьезнейшие риски. Реальность сегодняшнего дня - рост межэтнической и межконфессиональной напряженности. Национализм, религиозная нетерпимость становятся идеологической базой для самых радикальных группировок и течений. Разрушают, подтачивают государства и разделяют общества. Колоссальные миграционные потоки - а есть все основания полагать, что они будут усиливаться, - уже называют
новым «великим переселением народов», способным изменить привычный уклад и облик целых континентов. Миллионы людей в поисках лучшей жизни покидают регионы, страдающие от голода и хронических конфликтов, бедности и социальной неустроенности.
С «обострением национального вопроса» вплотную столкнулись самые развитые и благополучные страны, которые прежде гордились своей толерантностью. А сегодня - друг за другом объявляют о провале попыток интегрировать в общество инокультурный элемент, обеспечить неконфликтное, гармоничное взаимодействие различных культур, религий, этнических групп»» [4].
Сказанное Президентом РФ позволяет говорить о признании повышенной общественной опасности проблемы криминального экстремизма на высшем политическом уровне. Он воспринимается как одна из реальных угроз национальной безопасности [5] и конституционного строя России. Следовательно, есть политическая воля на противодействие преступлениям такого рода.
Таким образом, повышенная общественная опасность убийств по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы, а, следовательно, и социальные основания отнесения такого вида убийства к квалифицированным видам убийства, связаны с дополнительным непосредственным объектом преступного посягательства. В случае убийства по мотивам политической и идеологической ненависти или вражды таким объектом выступают отношения конституционных основ общества, связанных с построением демократического государства; при убийстве по мотивам национальной, расовой, религиозной ненависти или вражды, ненависти или вражды в отношении определенной социальной группы им выступают общественные отношения, связанные конституционным равенством граждан Российской Федерации в вопросах национальности, расы, религии.
Заметим, что в теории уголовного права существуют иные подходы к вопросу о социальных основаниях квалифицирующих убийств обстоятельств. Так, например, Т. А. Плаксина разработала систему таких оснований, базирующуюся на учете их содержания, которая предопределена структурой социальной потребности в адекватной уголовно-правовой охране общественных отношений. Она включает в себя: 1) социальную потребность в более строгой уголовноправовой охране общественных отношений с учетом значительно повышающих степень общественной опасности деяния особенностей объекта охраны; 2) социальную потребность в более строгой уголовноправовой охране общественных отношений с учетом ряда особенностей источника опасности (антиобщественного поведения) как реального явления социальной действительности. Данные особенности локализуются на уровне типичных признаков деяний и личности субъекта, участвующих в формировании их резко повышенной степени общественной опасности. Криминологическими условиями возникновения и реализации социальной потребности в адекватной уголовноправовой охране общественных отношений являются определенные состояние, распространенность и динамика деяний, обладающих признаками, существенно повышающими их общественную опасность [3, с. 11].
Обращение к первому выделенному автором основанию при изучении вопросов социальной обуслов-
185
5'2014
Пробелы в российском законодательстве
ленности необходимо, исходя из особенностей дополнительного объекта исследуемого вида убийства.
Социальная потребность более строгой уголовноправовой правовой ответственности за убийство по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы базируется на том, что данные посягательства несут повышенную общественную опасность для основ конституционного строя Российской Федерации, которые связаны с многонациональностью государства, его многоконфессио-нальностью, плюрализмом идеологии и политических взглядов. Ввиду того, что в последние годы усилилась роль различных движений, пропагандирующих насильственные действия в отношении различных категорий лиц по признакам их идеологии, национальности, политических и религиозных взглядов, установление повышенной уголовной ответственности за убийство по экстремистским мотивам является оправданным с точки зрения наличия социальной потребности в этом.
Что касается второго выделенного автором основания, то здесь следует отметить, что экстремизм в последние годы достаточно прочно «внедрился» в жизнь российского общества. Негативные высказывания не только в адрес отдельных личностей, но и по отношению к целым национальностям, приверженцам определенной религии или расы стало вполне распространенным явлением в современной России. Следствием этого является возникновение агрессии к определенным национальным, расовым, религиозным, политическим, идеологическим или социальным группам. Данный факт во многом предопределяет возникновение экстремизма, как формы антиобщественного поведения и как реального явления социальной действительности.
Таким образом, следует признать социально обоснованной повышенную уголовную ответственность за убийство по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы.
Список литературы
1. Коржанский Н. И. Объект и предмет уголовноправовой охраны. М.: Изд-во Академии МВД СССР, 1980. 248 с.
2. Панасенко С. Н. Уголовная ответственность за убийство по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы: автореф. дис. канд. юрид. наук. М., 2012. 25 с.
3. Плаксина Т. А. Социальные основания квалифицирующих убийство обстоятельств и их юридическое выражение в признаках состава преступления: автореф. дис... д-ра юрид. наук. Томск, 2006. 46 с.
4. Путин В. Национальный вопрос // Независимая газета: Электронный ресурс: [http://www.ng.nj/poli-tics/2012-01-23/1_national.htmlj
5. Стратегия Национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года / Утв. Указом Президента РФ от 12 мая 2009 г. №537 (в ред. от 01.07.2014 г.) // Собрание законодательства РФ. 18.05.2009. №20. Ст. 2444.
6. Логвиненко В. В. Ненависть и вражда в угрозе убийством или причинением тяжкого вреда здоровью // Бизнес в законе. - 2012. - №1.
7. Личман Б. В. Толерантность идеологического многообразия в государственном учебнике по истории России // Социально-политические науки. - 2014. - №1.
8. Тарасевич И. А. Обеспечение религиозной безопасности в России и за рубежом: сравнительный конституционно-правовой анализ // Пробелы в российском законодательстве. - 2013. - №3.
Рецензия
На статью аспиранта кафедры уголовного права и процесса юридического факультета РУДН Рустамова Нофе-ля Эльдар оглы «Социальные основания повышенной уголовной ответственности за убийство по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы»
Актуальность работы продиктована тем, что одной из острых проблем современного Российского государства является формирование в обществе потребности жить в мире, быть терпимыми к людям иных политических взглядов, идеологических воззрений, рас, другого вероисповедания, принадлежащим к разным социальным группам. Несмотря на то, Федеральным законом от 24.07.2007 N 211-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с совершенствованием государственного управления в области противодействия экстремизму" в ряде статей УК РФ закреплен новый признак: "по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы", специальные исследования, посвященные данной теме, отсутствуют.
В рамках статьи Н. Э. Рустамов смог показать насколько важным является уяснение значения этих мотивов в контексте такого преступления как убийство. В этой связи при совершении убийства, предусмотренного п. "п" ч. 2 ст. 105 УК РФ, для субъекта имеет решающее значение принадлежность потерпевшего к определенной социальной группе, основанной на какой-то общности людей - политической, идеологической, расовой, национальной, религиозной и т.п. И при этом для виновного главным является желание показать нетерпимое, ненавистное отношение к потерпевшему в силу принадлежности его к какой-либо социальной группе.
На наш взгляд, автором сделан правильный вывод, что в случае убийства по мотивам политической и идеологической ненависти или вражды дополнительным непосредственным объектом преступного посягательства выступают отношения конституционных основ общества, связанных с построением демократического государства; при убийстве по мотивам национальной, расовой, религиозной ненависти или вражды, ненависти или вражды в отношении определенной социальной группы им выступают общественные отношения, связанные конституционным равенством граждан Российской Федерации в вопросах национальности, расы, религии.
В целом, статья может оказаться полезной как практическим работникам, так и исследователям, работающим над данной проблематикой.
Рецензент:
Д-р юрид. наук, профессор, заведующий кафедрой уголовного права и процесса РУДН Букаперова Л.А.
186
