CC BY
91
Магомедова Роза Мусаевна, к.и.н., доцент кафедры Истории Дагестанского государственного педагогического университета РД г. Махачкала, ул Ярагского 57. E-mail
magomedovaroza@yandex.ru тел. 89887725282 Пирмагомедов Заурбек Камилович, старший преподаватель кафедры истории России,
Дагестанского государственного педагогического университета РД г. Махачкала, ул
Ярагского 57. тел.89285877853
СОЦИАЛЬНЫЕ КОНФЛИКТЫ И МЕТОДЫ ИХ РАЗРЕШЕНИЯ В НАГОРНОМ ДАГЕСТАНЕ В XVIII
Конфликты с точки зрения современной социологии носят объективный характер и являются условием общественного прогресса и социальной динамики. «Конфликт есть нормальное явление общественной жизни; выявление и развитие конфликта в целом - полезное и нужное дело..
Как свидетельствуют источники, в общественных отношениях горцев Западного Дагестана преобладал конфликтный потенциал, который был обусловлен разными причинами и факторами. В числе этих причин едва ли не основной было отсутствие централизованной государственной системы с правовой базой, регламентирующей общественный порядок и гарантирующей защиту личности. Это обстоятельство порождало другую проблему - вооружение горцев, когда каждый сам вынужден был проявить заботу о личной защите посредством оружия.
Наличие большого количества оружие в обществах горцев сочеталось с их ментальными особенностями и поведенческими стереотипами. Об этих стереотипах можно судить из наблюдений современников, которые оставили примечательные характеристики по этому поводу. Так, И.И. Норденстам писал, что Антль-Ратлинские лезгины, «подобно прочим горским народам Кавказа, имеют необузданный характер. Они недоверчивы, вероломны, мстительны, жестоки против врагов своих..., но вообще весьма храбры. Жители Джурмута, Къенада и Хуанал, особенно последние, славятся своею храбростью, легко переносят труды, в пище умерены,..» [4 C.326].
Свободный и веками законами не ограниченный образ жизни наложил свой отпечаток на психологию и стереотип поведения горцев, о чем тот же автор писал, что «Антк-ратльские лезгины, подобно другим полудиким народам, не знают, что такое значит обуздывать свои страсти и принуждать себя в чем-либо; повиноваться себе равному для лезгина вещь непостижимая» [4 С.326].
К тому же социализация горцев, которая происходила в условиях социальной напряженности, способствовала становлению специфичной ментальности горцев, где обязательными атрибутами являлись защита достоинства и чести не только своего, но и родственного тухума и джамаата в целом. Эти аспекты ментальности горцев обусловливали конфликтный потенциал.
Наряду с ментальными особенностями конфликтогенный потенциал в социокультурной среде горцев был обусловлен дефицитом материальных ресурсов, конкурентная борьба за обладание которыми была сопряжена с конфликтами. Этот тезис наглядно демонстрируют нормы адата горцев Западного Дагестана, призванные регламентировать кражи и воровство в обществах, и свидетельствуют о серьезных экономических проблемах в обществе.
Часто конфликты, имеющие межличностный характер, приобретали масштабы межтухумного противостояния. Наличный материал показывает преобладание конфликтов именно на почве кровной мести у горцев Западного Дагестана, что, впрочем, можно заметить также относительно всех других горцев. За отсутствием сведений, хронологически соответствующих исследуемому периоду, приведем их из более позднего времени. Так, по сведениям Начальника Дагестанской области за 1867 г. всего в области было зафиксирован 91 случай убийств, в том числе: кровомщений - 8 и умышленных - 27 [3 С31]. Полагаем, что их число в области в конце XVIII в. было не меньше, а пересчет этой цифры на каждый год дает удручающую картину по убийствам в области. В этих условиях регламентация и
разрешение острых конфликтов, таких как убийство, были насущной необходимостью.
И, напротив, открытых конфликтов на почве поземельных споров и инцидентов у горцев Нагорного Дагестана почти не наблюдается, во многих случаях земельными угодьями на сопредельных межобщинных территориях пользовались совместно на основе устного или письменного договора. Как правило, это были пастбищные угодья. Кстати, это - отличительная и характерная особенность для горских обществ исследуемых народов.
А если все-таки возникали конфликтные ситуации, то горцы НагорногоДагестана обращались к посредникам из числа влиятельных людей. Так, Капучинцы «до времени Шамиля обращались в трудных делах к Аварским и Кази-Кумухским ханам, которые и умиротворяли их (например, к Сурхай-Хану и Умма-хану Аварским, Агалар-Хану Кази-Кумухскому, а также к Елисуйскому Даниэлю Султану)» [1 С74].
Обращение капучинцев к третейским судьям в источниках отражено в следующем виде: «В старые годы были выборные судьи. Каждый род (тухум) выбирал своего судью. Если приговор постановленный не удовлетворяет одну из сторон, призывали судей из соседнего селения» [1 С73]. То есть у исследуемых народов в необходимых случаях вступал в силу третейский суд, который использовался в практике почти всех дагестанских народов. И, как правило, в качестве третейских судей выбирали наиболее в моральном отношении чистых и независимых представителей.
Как отмечалось выше, на почве отсутствия единой политической системы и правовой базы, в централизованном порядке регламентирующих конфликты, среди горцев часто имели место случаи кровной мести. Мало того, как отмечает И.И. Норденстам, личные обиды и убийства не являются предметом разбирательства на джамаатских сходах. Обиженным и родственникам убитого было предоставлено право мстить, как они сами заблагорассудят. «В случае смертоубийства обыкновенно делается кровомщение между семействами убитого и убийцы, которое нередко
простирается на самые дальние родственники и даже на потомство [4 С 327]. В то же время нельзя считать кровную месть и примирение всецело частным делом участников конфликта; в подобных случаях меры морального воздействия имели должный эффект и не позволяли конфликтующим сторонам выходить за общепринятые этические рамки. Иначе тухум рисковал своей моральной репутацией. «Кровная месть кавказского горца далеко не есть одна страстная вспышка дикаря, а целая, веками выработанная система правосудия и порядка, в которой обязанности судьи, полиции, палача, за неимением на то государственных органов, выполняет поневоле сама обиженная сторона, притом под строгим наблюдением общественного мнения и по строго установленным правилам.
Система эта, без сомнения, имеет огромные недостатки, но она хороша своею определенностью, своим честным, открытым характером, не чуждым великодушия и гордости» [3 С553].
С учетом специфики каждого общества размеры дията (выплат в пользу пострадавших) различались, что может характеризовать уровень материального состояния каждого из них. Так, в дидойских обществах за убийство с виновного в пользу убитого взыскивалось 60 руб., а также он подлежал аресту в доме на срок, который пожелают родственники убитого [1 С59].
У капучинцев за убийство человека взыскивалось 300 овец или 300 рублей серебром, или же другого имущества на 300 рублей [1 С59].
В Анцухском обществе с убийцы взыскивалось за кровь убитого 250 руб. серебром [1 С61]. В Кособском обществе за убийство человека виновный должен был заплатить следующее: четыре меры хлеба, 30 овец, восемь коров, восемь мер толокна и одного барана для зареза [1 С62]. По этому поводу известный исследователь обычного права народов Дагестана Х.-М. Хашаев применительно ко второй половине XIX в. Отмечает, что «с развитием товарного обмена и денежных отношений «цена крови» устанавливалась в денежном эквиваленте, но на практике расплата чаще
всего производилась натурой - скотом, землей, оружием, медной утварью [4 С241-242]. Размер компенсации зачастую зависел от социального положения убитого человека.
Как видно из адатов горцев Западного Дагестана, материальная компенсация пострадавшей стороне (дият) была обязательным условием для мирного разрешения конфликта, ... » [2 С31]. Размеры дията были разорительны и их уплата ложилась на всех членов тухума,
По истечении определенного периода, и если убийце не смогли отомстить, то проводилась процедура примирения-маслаат, в котором участвовали почти все члены джамаата.
Конфликты являлись существенной частью социальных отношений в жизни горцев Западного Дагестана, в разрешении которых было заинтересовано все общество.
Литература
1. Из истории права народов Дагестана материалы и документы. /Сост. Омаров А.С. Махачкала, 1957.
2. Марков Е. Очерки Кавказа. Картины Кавказской жизни, природы и истории. СПб., М., 1904.
3. Норденстам И.И. Описание Антль-Ратля. 1832 г. //История, география и этнография Дагестана XVШ-XIX вв., М., 1958.
4. Хашаев Х.-М.О. Занятия населения Дагестана в XIX в. Махачкала, 1959
