CC BY
42
DOI: 10.31249/аре/2023.03.03
© Вивьорка М.1
Социальные движения во Франции (1968-2023)
Аннотация. Сквозь призму концепта социальных движений исследуется эволюция протестной активности во Франции за последние более чем полстолетия. Исходной точкой анализа избраны события мая 1968 г., когда на улицы Парижа вышли студенты, к которым присоединились рабочие. Это было движение протеста, возникшее на пересечении индустриальной и постиндустриальной эпох. Майские события заложили основу для новых движений социального протеста -экологического, антиядерного, женского, регионалист-ского. Какие-то из этих социальных движений со временем сошли на нет (антиядерное), другие получили новое развитие и в значительной степени изменили французское общество. Женское движение добилось расширения прав женщин, их представительства в политических институтах и органах власти. Большую роль во Франции играет экологическое движение. Начиная с середины 1970-х годов экологи совместно с местными жителями и другими представителями гражданского общества выступают против строительства водо-заборников, плотин и других сооружений, которые нарушают экологический баланс и привычную природную среду. Наряду с экологическим движением, принадлежащим постиндустриальной эпохе, во Франции происходят выступления, типичные для индустриального общества. Однако попытки сближения этих двух типов движений
1 Вивьорка Мишель - социолог, руководитель исследований, Высшая школа социальных наук (Париж, Франция); michel.wieviorka@msh-paris.fr
оказались неудачными. В современной Франции также возникли новые движения, они ориентированы на расширение индивидуальных свобод, право человека распоряжаться собственным телом и жизнью (вопросы смены пола, право на эвтаназию). В стране появляются новые социальные акторы, однако пока они еще слабы.
Ключевые слова: социальные движения, протестные движения, рабочее движение, индустриальное, постиндустриальное общество, Франция, историчность, А. Турен.
Введение
Франция задириста, склонна к возмущениям и протестам со времен Великой французской революции 1789 г. Социальные и политические движения играют большую роль в жизни страны, считал историк и социолог Чарльз Тилли [Tilly, 2014]. При этом во Франции сложилось сильное национальное государство (историки отмечают роль короля Людовика XIV в его построении), обладающее большим историческим опытом.
Особенность протестных движений во Франции связана с тем, что многие из них имеют чисто социальное значение, противопоставляя протестных акторов из народа другим социальным акторам. Рабочие, к примеру, противостоят владельцам предприятий. Протесты могут быть направлены и против капиталистической системы отношений. Протест также может быть обращен против государства. А когда социальное движение направлено на достижение масштабных целей, оно носит, как правило, политический характер и потенциально ориентировано на приход протестующих к власти. За отправную точку в изучении эволюции протестных движений во Франции нами были взяты события мая 1968 г., четко обозначившие начало новой эпохи.
Прежде чем перейти к анализу собственно социального протеста, сформулируем теоретические основания исследования. Наш подход основывается на двух составляющих. Первая опирается на историческую гипотезу, в соответствии с которой протестные движения, инициированные маем 1968 г., должны интерпретироваться, исходя из того типа общества, в котором они происходят, и из того типа центрального конфликта, который в этом обществе сформировался. Стержнем протестов в индустриальном обществе 56
является рабочее движение, а в постиндустриальном - новые социальные движения, такие как студенческое, антиядерное, феминистское и т.п. С 1968 г. они изучались Аленом Туреном и более детально в рамках исследовательской программы (1977-1984)1. Одни протестные движения возникли в определенном типе общества, другие совмещают в себе различные формы протеста, третьи являются реакцией на переход от индустриального общества к постиндустриальному.
Второй составляющей нашего аналитического подхода является концепция социального движения. В общественных науках существуют различные теории, дающие определение социальных движений. Чарльз Тилли представляет теорию «мобилизации ресурсов», рассматривающую конфликт, который несет в себе социальное движение, как стратегию, направленную на достижение политических целей. В этом случае изучаются ресурсы, денежные средства, социальные сети, формы насилия и прочие элементы, которые мобилизуются акторами протеста для достижения своих задач. Анализируются их расчеты, способность «попадания» в политическую систему с тем, чтобы занять в ней доминирующие позиции или, напротив, подчиненное положение, вплоть до исключения из нее (об этой группе подходов см.: [Lapeyronnie, 1988]).
В статье мы придерживаемся иного подхода, для которого характерен интерес к смыслу протестной активности, ее значению. Социальное движение может включать политические цели в русле перспектив, открытых работами Чарльза Тилли. Но также оно может лежать в плоскости историчности (l'historicité)2, относиться к основным направлениям коллективной жизни, к культурной модели общества или к возможности выбрать тип производства и накопления. Наш подход, таким образом, лежит в русле идей Алена Турена, для которого социальное движение помимо прочего
1 В данной статье я буду ссылаться на основные работы, опубликованные в ходе этой исследовательской программы, в которой я также принимал участие.
2 Термин «историчность», используемый автором в статье, разработан французским социологом Аленом Туреном. Подробнее см. статью Н.Ю. Лапиной в этом выпуске.
означает деятельность, в ходе которой угнетенный и протестующий актор выступает против господствующего актора с тем, чтобы контролировать историчность (см.: [Тоигате, 1973]). Приведу пример: рабочее движение является социальным движением, если оно противостоит хозяевам и дирекции предприятия в области управления и руководства промышленным производством. Протестное движение обычно имеет несколько значений: может содержать в себе элементы социального конфликта или быть реакцией на кризис, когда речь идет о безработице, нехватке продовольствия или переменах, которым актор сопротивляется.
Не все движения протеста содержат в себе элементы социального движения в указанном выше смысле слова. Во Франции начиная с XIX в. прослеживаются три основных направления коллективных выступлений. Прежде всего, это политические движения, направленные на защиту республики и ее неизменного для Франции атрибута - принципа светскости. Борьба может также ставить своей целью защиту и продвижение национальной идентичности, нации как принципа исторического и культурного единства. Речь идет о протестах, которые начиная с 1980-х годов организуют крайне правые из Национального фронта, преобразованного в 2018 г. в Национальное объединение. Наконец, во Франции получили распространение чисто социальные движения, в некоторых случаях содержащие очевидную культурную составляющую. Именно об этих движениях речь пойдет в статье1.
1. От мая 1968-го до «Ночных стояний»
Май 1968 года
В мае 1968 г. студенты выступили против власти, неспособной модернизироваться и неготовой услышать их протест. В течение нескольких недель вся Франция жила в ритме протестного движения. Специфической особенностью мая 1968 г. стал факт слияния грандиозных, относящихся к постиндустриальной эпохе
1 Ряд идей данной статьи были изложены мною в книге «Преобразование или упадок. Куда идет Франция?» (WieviorkaM. (2021). Métamorphose ou déchéance. Où va la France? - Paris : Éd. Rue de Seine).
58
студенческих выступлений и мощного рабочего движения, которое присоединилось к студентам.
Выступления, начавшиеся в Университете Нантер в пригороде Парижа, свидетельствовали о неприятии его участниками культурного архаизма политических властей, а также сложившейся университетской и институциональной системы управления. Как писал Эдгар Морен, студенты пробили «брешь» в культуре, они хотели больше свободы, иных отношений между мужчинами и женщинами, стремились, чтобы университет стал современным, освободился от консервативных порядков. Многие из присоединившихся к ним рабочих также были молоды и разделяли стремление к новым ценностям. Самый мощный профсоюз, Всеобщая конфедерация труда (CGT), близкий к Французской коммунистической партии, не поддержал студенческое движение, но был вынужден пойти на сближение. Гренельские соглашения, подписанные 27 мая 1968 г. профсоюзами трудящихся, руководством предприятий и правительством, положили конец забастовкам. В свою очередь, студенты разошлись на каникулы, и на этом майское движение завершилось1.
Движение возобновилось в сентябре 1968 г. К этому времени социально-политическая обстановка во Франции осложнилась, в студенческой среде возобладал гошизм, в протестных выступлениях на промышленных предприятиях и в университетах нарастало насилие и даже наметился переход к леворадикальному терроризму. Это были последние всплески рабочего движения индустриальной эпохи, происходившие на фоне социального бурления, изолированных очагов борьбы и более или менее яростного радикализма. Одновременно получило развитие женское движение, на общественно-политической сцене появились новые социальные акторы: ЛГБТ-сообщество, антиядерное и регионалистское движения.
1 Имеется обширнейшая литература о событиях мая 1968 г. См., например, досье № 10 журнала SOCIO за 2018 г., посвященное им и предоставившее слово основным участникам событий и ныне здравствующим аналитикам: Алену Гейсмару, Даниэлю Кон-Бендиту, Алену Турену, Эдгару Морену и другим.
ЛИП
ЛИП - предприятие по изготовлению часов в городе Безан-сон, которое владельцы собирались закрыть в 1973 г. Рабочие узнали об их намерении и заняли один из часовых заводов. При этом они захватили 25 тыс. часов, которые стали их «оружием» в войне с владельцами. Рабочие не только начали забастовку, но приняли решение взять власть на заводе в свои руки и самостоятельно контролировать возобновившееся производство. Они действовали под лозунгом: «Это возможно: мы производим, мы продаем, мы оплачиваем свой труд». Борьба ЛИПовцев, как их назвали, получила огромную поддержку по всей Франции. На гигантскую манифестацию на улицы Безансона 29 сентября 1973 г. вышли 100 тыс. человек. Затем состоялись переговоры, к власти на предприятии пришли новые хозяева, а в 1977 г. предприятие было окончательно закрыто.
Экономический контекст, в котором развернулась эта борьба, еще не был таким, каким он станет в последующие годы кризиса. Борьба рабочих ЛИП полностью вписывалась в логику индустриального общества и рабочего движения. Однако в ней присутствовали некоторые элементы постиндустриальной эпохи (роль женщин, интерес к региональной тематике).
Ларзак
Казалось, что общественная мобилизация вокруг событий в Ларзаке летом 1974 г. стала поводом для повторения того, что так поразило в 1968 г.: слияния основных социальных движений. Отправной точкой протестов послужил отказ фермеров, которые были привязаны к своему образу жизни и держались за свою землю, от экспроприации значительных территорий на плато Центрального массива для расширения уже существовавшей там военной базы. Этот протест быстро получил поддержку католической церкви. К нему присоединились разные силы: антивоенное движение, ультралевые, профсоюзы (Французская демократическая конфедерация труда, CFDT), представители контркультуры, интеллектуалы, а также национальные комитеты поддержки различных движений за пределами Франции (в поддержку Палестины на
Ближнем Востоке, против диктатур в Латинской Америке и др.). Первая мобилизация сочувствующих произошла в 1973 г. Во второй раз в Ларзаке десятки тысяч людей самых разных убеждений собрались в августе 1974 г. в обстановке, которая напоминала фестиваль в Вудстоке1. В дальнейшем противостояние продолжилось в том числе в суде с тем, чтобы заставить отменить в судебном порядке решение об экспроприации, принятое властями в 1978 г. Избранный президентом в 1981 г. Франсуа Миттеран закрыл проект по расширению военной базы.
За пределами основных протестных действий - борьбы фермеров против армии и государства - у поддерживающих их сил отсутствовало единство, и их объединение в 1981 г. распалось. В данном случае протест не был, по сути, ни индустриальным, ни постиндустриальным. Прежде всего он был реакцией на решение политиков и военных, т.е. был направлен против государства.
Нотр-Дам-де-Ланд и Сивенс
Схожий общественный порыв возник тридцать лет спустя, когда в окрестностях города Нант, в Нотр-Дам-де-Ланд, многочисленные активисты объединились, чтобы противостоять строительству аэропорта. Среди них были придерживающиеся левых убеждений сельские хозяева, сторонники природоохранных организаций, экологи и левые активисты. Заболоченная территория будущего аэропорта подпадала под категорию охраняемых с точки зрения экологии. Прибегнув к самозахвату, активисты создали на этой территории ZAD («охраняемая зона», фр. Zone à Défendre). Они занимались там разного рода деятельностью, главным образом сельскохозяйственной, а также культурной (проведение концертов, создание библиотеки, показ фильмов и т.п.). Участники построили там жилье, практиковали переработку отходов и самостоятельно вершили правосудие. В ZAD нашли пристанище африканские мигранты. В 2012 г. власти, на тот момент социалисты, сделали первую попытку силой ликвидировать лагерь и потерпели поражение. «Задисты» не были сторонниками насилия, но столкнув-
1 Сочувствуя этим движениям, я принимал участие в манифестациях в Безансоне в сентябре 1973 г. и в Ларзаке следующим летом. - Прим. авт.
шись с применением государственной силы, ответили силой. Наконец, в январе 2018 г. власти отказались от проекта аэропорта, а в мае 2018 г. организовали эвакуацию ZAD. Операция проходила с применением силы, для этого были привлечены 1800 человек и четыре бронированные машины.
Это движение получило определенную поддержку на национальном уровне, которая, однако, не шла в сравнение с поддержкой рабочих ЛИП и фермеров Ларзака. Оно в целом носило достаточно маргинальный характер. Движение с присущим ему либертарианским и анархистским духом, в котором были сильны идеи самоуправления, вписывается в ряд протестов, типичных для постиндустриальной эпохи. Важным для его участников была возможность показать пример другим. Наиболее последовательные активисты воплощали здесь и сейчас проект общества, ради которого они мобилизовали свои силы.
То же самое можно отнести к другим протестам, в частности, к движению против проекта строительства плотины в Сивенсе (департамент Тарн), которое походило на мобилизацию в Нотр-Дам-де-Ланд. В октябре 2014 г. манифестация в Сивенсе закончилась жестокими столкновениями между силами правопорядка и манифестантами, к которым присоединились несколько десятков агрессивно настроенных молодых людей, одетых в черное и в балакла-вах. После того как от брошенной силами правопорядка гранаты погиб не проявлявший агрессивных намерений молодой человек, проект плотины был оставлен. Этот протест также не вызвал общественного подъема в национальном масштабе. Отклики по стране он получил почти исключительно из-за смерти молодого человека. По сути, в этот период не наблюдалось ни объединения протестов разного типа, индустриальных и постиндустриальных, ни даже объединения чисто постиндустриальных протестов1.
«Ночное стояние»
В 2016 г. протестное движение нового типа позволило предположить, что совмещение индустриальной и постиндустриальной борьбы возможно. В феврале 2016 г. правительство объявило о
1 Здесь и далее курсив автора. - Прим. переводчика.
подготовке нового трудового законодательства, вызвавшей сопротивление в обществе. Многочисленные выступления, организованные профсоюзами, т.е. относящиеся, скорее, к индустриальной эпохе и рабочему движению, были направлены против принятия закона. По окончании манифестации 31 марта по инициативе ряда участников, связанных с газетой «Факир»1 и ассоциацией «Право на жилье» (le DAL)2, тысячи протестующих заняли площадь Республики в Париже. Это продолжилось и в последующие ночи, так родилось движение «Ночное стояние» (Nuit debout).
Каждый вечер участники встречались, дискутировали, а также занимались социальной, политической и культурной деятельностью: был создан оркестр, сформированы комиссии и организации взаимопомощи, проводились дебаты в духе недавнего «движения возмущенных» в Испании или «Захвати Уолл-стрит» в США. Участники движения отстаивали мысль, что политика должна делаться «по-другому», они отрицали политическое лидерство и высказывались в поддержку прямой демократии. Фактически в их взглядах соединялись ориентированный на самоуправление либертарианский гошизм и логика гражданского участия, сопротивляющаяся любой стадности и проповедующая дружелюбие и солидарность [Nuit Debout ..., 2021].
Фактически этот опыт хотя и получил распространение в городах провинции, не продлился долго. Через сто дней протест завершился. Соединение тем, присущих рабочему движению и индустриальному обществу, с темами, скорее связанными с постиндустриальным обществом (проблемы окружающей среды и гендерные проблемы), позволяло провести параллель с движением мая 1968 г., а присутствие либертарианского гошизма - с движениями начала 1970-х годов. Однако в конечном счете историческое значение «Ночного стояния» и отклик на движение были очень ограниченными.
1 «Факир» (Fakir) - независимая газета левой направленности.
2 «Право на жилье» (Droit au Logement, le DAL) - французская ассоциация, ставящая целью предоставить лицам с плохими жилищными условиями и не имеющим жилья доступ к приемлемому жилью.
Таким образом, полувековая социальная борьба, последовавшая за событиями мая 1968 г., свидетельствовала о том, что попытки сближения социальных смыслов, присущих индустриальному и постиндустриальному обществам, оказались неудачными.
2. Спад социальных движений и историческое затухание рабочего движения
Следует сразу же отметить, что и основной актор индустриального общества - рабочее движение, и новые, присущие постиндустриальному обществу социальные движения производят впечатление, скорее, упадка или распада, чем жизненной силы. Движения, последовавшие за событиями мая 1968 г., также стоит анализировать исходя из этих двух видов протестной активности.
Антиядерное движение
После нефтяного кризиса 1973 г. власти приняли решение ускорить и расширить программу развития ядерной энергетики во Франции, следуя рекомендациям Комиссии PEON1, своего рода консорциума высших менеджеров отрасли. Таким образом страна могла бы стать энергетически независимой.
Это решение вызвало мощную мобилизацию протеста, которая вышла за пределы Франции, поскольку в ней приняли участие активисты из Бельгии, Швейцарии и Германии. Участники порой допускали смешение понятий, не проводя различий между пацифистским непризнанием ядерного оружия и социальным и культурным неприятием использования ядерной энергии в мирных целях. Они часто педалировали тему страха и опасности, выдвигали экологические аргументы, тогда как работники ядерной отрасли обращали внимание на условия труда и безопасность. Во Франции проходили демонстрации против запланированного или начатого строительства АЭС. Так, 31 июля 1977 г. десятки тысяч людей собрались в Мальвиле, чтобы выступить против проекта строительства гигантского ядерного реактора. С одной стороны, эта манифестация была плохо организована, с другой - очень
1 PEON (Commission pour la Production d'Électricité d'Origine Nucléaire) -Комиссия по производству электроэнергии ядерного происхождения.
64
жестко подавлена, вызвав смерть одного человека от гранаты, брошенной полицейским. События в Мальвиле явились апогеем и вместе с тем обозначили начало спада антиядерного движения, которое позже распалось. Внедрившиеся в него левацкие элементы интерпретировали решения правительства исключительно как факт «господства капитализма». Наиболее важное значение этого движения, хотя и заслоненное другими смыслами, заключалось в его демократической и антидемократической составляющих, как нам удалось выяснить в ходе совместного с Аленом Туреном исследования [La prophétie anti-nucléaire, 1980]. Сформировавший это движение протест был направлен против навязанного властями решения, принятого недемократичным путем так называемыми технократами или, как сказал бы Филипп Симонно, «ядерными технократами» (фр. nucléocrates) [Simonnot, 1978]. Риски, связанные с развитием ядерной промышленности, конечно, не исчезли, но они стали уделом экологического движения и практически сошли на нет с приходом к власти Франсуа Миттерана в 1981 г. Сорок лет спустя, когда Россия ведет военную операцию против Украины и растет обеспокоенность в связи с глобальным потеплением, использование ядерной энергии в мирных целях выглядит в еще большей степени, чем раньше, как возможный ответ на экономический кризис и изменение климата, а также как фактор национальной независимости Франции. В этой ситуации перспектива развития антиядерного движения представляется еще менее вероятной.
Другие новые социальные движения после 1968 г.
После спада движения мая 1968 г. возникли и другие протесты постиндустриального типа. Речь идет, в частности, о региона-листских движениях, участники которых отстаивали культурную и историческую региональную идентичность, в отдельных случаях связывая ее с социальными требованиями. Их протесты были направлены против якобинского централизма, отсутствия демократии и порой были нацелены на требование независимости. Первоначально этот тип протестов отрицал использование насилия. Протесты быстро сошли на нет на юге страны в Окситании и в Бретани. Регионалистское движение было ориентировано на про-
движение регионального языка, почти исчезнувшего в ходе построения Французской республики, враждебно настроенной по отношению к любыым различиям, а также на возрождение истории региона, в ходе которой тот чаще оказывался побежденным, чем победителем. В Бретани протестующие также требовали осуществления проектов экономического развития региона, а в Окситании -поддержки мелких винодельческих хозяйств, которым сложно конкурировать на рышке (см.: [Le pays contre ..., 1981]).
В дальнейшем регионалистское движение развивалось в двух направлениях. С одной стороны, на Корсике сформировался использующий насилие национализм. Это произошло в 1975 г. после захвата одного из винодельческих хозяйств в местечке Алериа (Aléria) репатриантом из Северной Африки, французом алжирского происхождения. Корсиканский терроризм получит дальнейшее развитие. С другой стороны, возникли схожие по характеру движения, не имевшие территориальной привязки и делавшие акцент на исторических страданиях соответствующего этноса. С середины 1970-х годов французские евреи стали поднимать тему Холокоста, а чуть позже потомки мигрировавших во Францию армян - тему армянского геноцида в Турции в 1915 г. Так Франция вступила в «эпоху жертв».
К этим наблюдениям стоит добавить тот факт, что во Франции больше не происходило студенческих движений, сопоставимых с собыытиями мая 1968 г., несмотря на то что длительная забастовка парализовала работу университетов в 1977 г. [Lutte étudiante, 1978]. В целом итоги выглядят скромными: некоторые из новых социальных движений, возникшие после мая 1968 г., оказались слабыми и недолговечными, другие были окрашены насилием (Корсика), третьи - излишне институционализированы (еврейское и армянское движения).
Новое поколение: гендер, этика и изменение климата
Судьба движений, возникавших после событий мая 1968 г., не была однозначной. Те, которые имели отношение к гендеру, этике и изменению климата, смогли выжить и получили дальнейшее развитие. Женское движение, имевшее солидную историю во Франции со времен Французской революции, которому май 1968 г.
дал новый толчок, существенно увеличило свою аудиторию и усилило свое влияние. С одной стороны, требования равенства между женщинами и мужчинами выдвигаются все чаще, и это стало очевидно в ходе обсуждения проекта пенсионной реформы, предложенного президентом Э. Макроном. Оппоненты реформы выдвигали эгалитаристские аргументы, доказывая, что этот проект ущемляет права женщин и что он ничуть не сглаживает социальное неравенство, от которого они страдают. Это был один из важнейших аргументов противников реформы. С другой стороны, вдохновляемое движением те#0 в США, женское движение превратило факты насилия против женщин в постоянную тему кампаний и протестов, что произвело сильное впечатление на общественное мнение. Насилие, в том числе супружеское, домогательства отныне стали неприемлемыми с точки зрения большинства французов. Надо отметить, что следствием этой эволюции общественного мнения стало то, что мужчины чувствуют, что их мужская идентичность ущемлена.
Одновременно рухнули почти все запреты, относившиеся к гомосексуальности и, шире, всему, что связано с сексуальной ориентацией. Разворачиваются оживленные дебаты, в ходе которых участники интересуются вопросами смены пола, гендером и трансгендерностью. Движение жертв СПИДа начиная с середины 1980-х годов и особенно после скандала в связи с зараженной кровью (1991)1 получило широкий резонанс во французском обществе. Сильное давление было оказано на фармацевтические лаборатории и государство с тем, чтобы результаты медицинских исследований быстрее становились доступны для больных.
Завязываются новые дискуссии либо возобновляются прежние споры в областях, имеющих отношение к культурной и этической проблематике. Жаркие дебаты ведутся в связи с обсуждением темы конца жизни в попытках выяснить, в каких границах допустима активная помощь умирающим, а также вокруг темы одиночества и покинутости престарелых людей. Возникла целая сеть ас-
1 В 1991 г. во Франции разразился скандал с зараженной кровью: несколько сотен пациентов заразились СПИДом и гепатитом С в процессе переливаний крови.
социаций, озабоченных этими вопросами. «Ничего не делать для пожилых без пожилых» - гласит лозунг одной из вновь возникших организаций - Национального самопровозглашенного совета старости (CNAV, Conseil national Auto-Proclamé de la Vieillesse). Внутри организаций идет борьба со злоупотреблениями и эксцессами, которые до сих пор скрывались или замалчивались. Огромный моральный ущерб был нанесен католической церкви в связи с получившими известность фактами сексуальных домогательств со стороны священников. Доклад комиссии, созданной с целью выявления этих преступлений, был опубликован в октябре 2021 г., в нем речь шла о тысячах случаев. Аналогичным образом широкую огласку получают случаи сексуальных злоупотреблений внутри семьи. В 2021 г. широкий эмоциональный отклик во французском обществе получил случай инцеста, в котором был повинен Оливье Дюамель, известный и занимавший высокие должности политолог.
Заметна эволюция протестной активности в отношении расизма. Хотя она организуется крупными, созданными ранее институтами, следует упомянуть и недавний конструктивный опыт. Речь идет о создании в 2005 г. Представительного совета черных ассоциаций Франции (CRAN - Conseil Représentatif des Associations Noires de France), движения, ведущего борьбу с дискриминацией по расовому признаку. Вместе с тем эти протесты все чаще «ускользают» из-под контроля. Социальные акторы, чтобы организоваться, используют социальные сети, позволяющие действовать мгновенно и дающие большую свободу действий. Это можно было наблюдать 2 июня 2020 г. в Париже, когда около 15 тыс. человек собрались на запрещенную манифестацию, чтобы выразить возмущение смертью чернокожего молодого человека в полицейском участке. Это выступление было спровоцировано смертью в Соединенных Штатах Джорджа Флойда. В ряде случаев к антирасистскому движению добавляются идентитарные идеи. Движение в этом случае становится антидвижением, как это случилось, например, с созданной в 2008 г. партией «Коренные жители Республики» (Les Indigènes de la République). Подобное происходит, когда, протестуя против дискриминации, акторы встают на позицию самора-
сизации, обвиняя во всем так называемую доминирующую расу и ведя борьбу против «белых». Возникающая война на расовой почве вызывает крайнее беспокойство1.
Итак, активность общества в ответ на этические и культурные вызовы времени характеризуется интенсивностью и не прерывается. Она выплескивается в виде коллективных акций, давая простор для исследований в различных областях. Тендер, изменения климата, антирасизм представляют собой основные направления эволюции этой активности, выражающейся в протестах, которые являются продуктом постиндустриального общества.
Что происходит с рабочим движением?
Будучи центральным актором индустриального общества, рабочее движение пустило корни на заводах, в мастерских, в учреждениях и окрепло настолько, что стало претендовать на то, чтобы управлять историчностью, контролировать основные направления коллективной жизни. Оно задавало направление развития многим другим движениям, зарождавшимся в деревнях, школах, университетах, в рамках семейных и религиозных ассоциаций, движений молодежи и потребителей. Этот исторический этап завершился. Отныне трудовые отношения не формируют основной конфликт французского общества.
С середины 1970-х годов профсоюзное движение, являвшееся главным выразителем рабочего движения, ослаблено в ходе эволюции, вызванной окончанием «Славного тридцатилетия». Вопрос тогда стоял не столько об упадке профсоюзного движения, сколько о сохранении им способности оставаться значимым субъектом в обществе, в котором оно утратило роль главного протестного актора [Тоигате, Ш1ешогка, Dubet, 1984].
Профсоюзы остаются, прежде всего, силой обороны. Они не способны выдвинуть альтернативный проект и определять ход истории, зато могут мобилизовать силы, когда возникает серьезная угроза занятости, существованию предприятия, трудовым доходам или - как это не раз случалось во Франции - пенсионной системе,
1 Эти проблемы поднимают сложные вопросы, в которых происходит смешение идеологий. См.: ¡Шгеигогка, 2021].
которую правительство в очередной раз пытается реформировать не в интересах трудящихся. Организованные профсоюзами крупные манифестации, насчитывавшие сотни тысяч участников, происходили в 1995, 2010, 2019, 2023 гг. Их целью был протест против проектов изменения трудовых отношений или пенсионной системы, выдвигаемых как правыми, так и левыми правительствами.
Притом что за полвека профсоюзы потеряли значительную часть своего влияния на предприятиях, они остаются политическим актором, способным влиять на законодательном уровне, оказывать давление на исполнительную власть даже тогда, когда та не готова к переговорам с ними, как это наблюдается в случае с президентом Э. Макроном.
Наконец, не будучи типичным актором постиндустриального общества, профсоюзное движение тем не менее может реагировать на постиндустриальные протесты и в этом случае выступать в качестве политического посредника. Профсоюзы определяются трудовой, а не феминистской или экологической тематикой. Однако они могут поддерживать борьбу за права женщин и за сохранение экологии, пытаясь интегрировать их требования. Так, в 2021 г. Французская демократическая конфедерация труда подписала пакт с приблизительно 60 ассоциациями, целью которого провозглашалось создание «новой модели общества, экологической, социально направленной и демократической».
3. Отклонения и провалы
Кризисы и проявления насилия
В начале 1980-х рабочие кварталы показали, что они в какой-то степени способны на коллективные действия против социальной несправедливости и расизма. Это проявилось, в частности, в 1983 г. во время впечатляющего марша молодых выходцев из иммигрантской среды, выступивших «за равенство и против расизма». Однако эти действия не переросли в общественное движение, направленное на контроль над историчностью, т.е. на вмешательство в ход истории1. Скорее они походили на кризис, сопровожда-
1 См. подробнее в статье Н.Ю. Лапиной в этом выпуске.
ясь противоправными действиями, нарушением порядка, мятежным насилием [Violences en France, 1999].
Кризис не только не перерос в социальное движение, но более того, поражение и тяжелые последствия протестов вызвали у выходцев из иммиграции обиду, гнев, враждебность по отношению к остальному обществу и республиканским институтам. Эта эволюция протестной активности способствовала формированию логики мусульманского коммунотаризма, отчасти вылившегося в терроризм. Когда кризис, в данном случае кризис «пригородов», не перерастает в дебаты, в институализированный конфликт, в социальное движение, он превращается в свою противоположность, становится антидвижением, бунтом, терроризмом, насилием, как это произошло в 2005 г.
«Красные колпаки» и «желтые жилеты»
В 2013 г. правительство решило принять закон, предусматривавший взимание платы за большегрузные автомобили таким образом, чтобы каждый проезд грузовика под специально установленными контрольными устройствами приводил к взиманию налога. В октябре того же года в Бретани поднялось возмущение, поскольку водители фур отказывались платить налог. В ходе массовых выступлений, получивших поддержку широких слоев населения, участники надели красные колпаки, символ антифискального бретонского восстания 1675 г. Протест вышел далеко за рамки отказа от уплаты нового налога. Протестующие требовали принять меры в поддержку бретонских фермеров и животноводов и прекратить закрытие предприятий. Правительство вынуждено было отказаться от взимания дополнительного налога, притом что за принятие закона единодушно проголосовали все политические партии.
В октябре 2018 г. во Франции вспыхнуло новое протестное движение, инициированное с помощью соцсетей. 17 ноября протестующие начали занимать перекрестки на выезде из городов, блокировать дороги и каждую субботу организовывали манифестации в Париже и других городах. Они надели на себя светоотражающие желтые жилеты, имеющиеся в каждом автомобиле на случай ДТП. Движение приобрело массовый, впечатляющий размах. Проявившееся во время «акций», в частности парижских манифестаций, насилие было привнесено извне
радикальными элементами, анархистами, но также зародилось и внутри самого движения в ответ на жесткие полицейские меры. Основную массу протестующих составляли лица скромного социального положения, нередко переживающие утрату социального статуса и располагающие скромным достатком. В нем также участвовали люди, для которых передвижение на автомобиле жизненно важно. Они остро реагировали на правительственные меры, связанные со снижением предельной скорости движения с 90 до 80 км в час и повышением стоимости топлива. Движение получило распространение в регионах с убывающим населением, в маленьких городках, где роддом, почта, вокзал, школа недавно закрылись или их планировали закрыть.
«Желтые жилеты» отвергали создание организации и любые формы лидерства. Они требовали встречи с главой государства, но переговоры с ними оказались невозможными. Президент Э. Мак-рон предложил выход из сложившейся ситуации путем проведения Больших общенациональных дебатов. И если дебаты и имели место, то, скорее, не с «желтыми жилетами», враждебно настроенными к этой инициативе, а с местными властями.
Это движение, получившее огромный отклик во Франции и во всем мире, не было типичным ни для индустриального, ни для постиндустриального общества. Его участники не были всерьез захвачены ни проблемами предприятий, ни идеями женского равноправия или изменения климата. Притом что они не были готовы нести на себе всю тяжесть перемен, происходящих в современном обществе, они отказывались оставаться брошенными на обочине дороги.
12 июля 2021 г. президент Макрон объявил о новых мерах по борьбе с санитарным кризисом, вызванным пандемией COVID-19. Вакцинация становилась обязательной для некоторых категорий граждан, «санитарный пропуск» также был обязательным, чтобы посещать торговые и культурные заведения, пользоваться общественным транспортом. Введение пропуска вызвало коллективный протест, который был направлен, по сути, против властей. Этот протест был отягощен конспирологическими предрассудками, неприятием науки и опирался на информационные ресурсы Интернета. Люди, которые получали медицинские сведения из Сети,
не имели достаточного интеллектуального инструментария и образования, которые позволяли бы им сделать выбор между достоверной и недостоверной информацией. Как и движение «желтых жилетов», это движение носило горизонтальный характер и задействовало скорее не социальный, а политический регистр. Как и движение «желтых жилетов», этот протест нельзя отнести ни к индустриальному, ни к постиндустриальному обществу. Его участники находились во власти иррационального, были увлечены теориями заговора, их протест был реакцией на политику правительства. Они находились на полпути между движением и антидвижением.
Таким образом, за прошедшие три четверти века Франция пережила немало всплесков недовольства, некоторые из которых можно отнести по определенным признакам к социальным движениям в социологическом понимании данного феномена. В сущности, похоже, страна преодолела лишь половину расстояния на пути от индустриального к постиндустриальному обществу. Сегодня появляются новые акторы, движения, однако они еще слабы, непрочны и недолговечны.
Литература / References
Lapeyronnie D. (1988). Mouvements sociaux et action politique : existe-til une théorie de la mobilisation des ressources / / Rev. française de sociologie. -P. 593-619.
La prophétie anti-nucléaire. (1980) / A. Touraine, Z. Hegedus, F. Dubet, M. Wieviorka. - Paris : Éd. du Seuil. - 384 p.
Le pays contre l'État. Luttes occitanes. (1981) / Touraine A., Dubet F., Hegedus Z., Wieviorka M. - Paris : Éd. du Seuil. - 336 p.
Lutte étudiante. (1978) / Touraine A., Hegedus Z., Dubet F., Wieviorka M.. - Paris : Éd. du Seuil. - 373 p.
Nuit Debout : des citoyens en quête de réinvention démocratique. (2021) / Ch. Guionnet, M. Wieviorka (dir.). - Rennes : PUR. - 218 p.
Simonnot Ph. (1978). Les nucléocrates. - Grenoble : PUG. - 313 p.
Tilly Ch. (2014). The contentious French. - Boston : Harvard University Press. - Reprint. - 502 p.
Touraine A. (1973). Production de la société. - Paris : Éd. du Seuil. - 544 p.
Touraine A., Wieviorka M., Dubet F. (1984). Le mouvement ouvrier. -Paris : Éd. Fayard. - 448 p.
Violences en France. (1999) / Wieviorka M. [et al.]. - Paris : Éd. du Seuil. - 345 p.
Wieviorka M. (2021). Racisme, antisémitisme, antiracisme : apologie pour la recherche. - Paris : Éd. la Boîte à Pandore. - 77 p.
DOI: 10.31249/ape/2023.03.03
© Wieviorka M.1 Social movements in France (1968-2023)
Abstract. Through the prism of the concept of social movements, the evolution of protest activity in France over the past more than half a century is analyzed. The starting point of the analysis is the events of May 1968, when students took to the streets of Paris, joined by workers. It was a protest movement that arose at the intersection of the industrial and post-industrial eras. The May events laid the foundation for new social protest movements - environmental, anti-nuclear, women]s, regionalist. Some of these social movements died out over time (anti-nuclear), others received a new development and significantly changed French society. The women]s movement has achieved the expansion of women]s rights, their representation in political institutions and government bodies. The environmental movement plays a big role in France. Since the mid-1970 s, environmentalists, together with local residents and other representatives of civil society, have been opposing the construction of water intakes, dams and other structures that violate the ecological balance and the familiar natural environment. Along with the environmental movement belonging to the post-industrial era, in France there are performances typical of the industrial society. However, attempts to bring these two types of movements closer were unsuccessful. In modern France, new movements are also emerging, they are focused on the expansion of individual freedoms, the right of a person to dispose of his own body and life (issues of sex change, the right to euthanasia). New social actors are emerging in the country, but they are still weak.
Keywords: social movements, protest movements, labor movement, industrial and post-industrial society, France, historicity, A. Touraine.
Перевод с французского Е.Л. Ушковой Статья поступила в редакцию (Received) 22.02. 2023 Доработана после рецензирования (Revised) 20.03.2023 Принята к публикации (Accepted) 19.04.2023
1 Wieviorka Michel - sociologist, director of studies at the School of Advanced Studies in the Social Sciences (EHESS); micheLwieviorka@msh-paris.fr
