CC BY
67
УДК 323
Поляков Александр Валериевич
кандидат политических наук, доцент, директор муниципального бюджетного учреждения, центр спортивной подготовки «Альбатрос» editor@hist-edu.ru
СОЦИАЛЬНЫЕ ДВИЖЕНИЯ В КОНТЕКСТЕ ДИСКУССИИ О РОЛИ СОЦИАЛЬНОГО КАПИТАЛА В ПОЛИТИЧЕСКОМ РАЗВИТИИ
В статье рассматривается концепция социального капитала, исследования социальных движений, а также соотношение социального капитала и анализ социальных движений как политического актора, идентификация вклада социального капитала, генерируемого социальными движениями в культурные изменения.
Ключевые слова: социальный капитал, социальные движения, политический актор, местные сообщества.
Polyakov Alexander Valerievich
PhD in Political Science, Associate Professor, Director of the Municipal Budgetary Institution, Sports Training Center “Albatros” editor@hist-edu.ru
SOCIAL MOVEMENTS IN THE CONTEXT OF THE DEBATE ON THE ROLE OF SOCIAL CAPITAL IN THE POLITICAL DEVELOPMENT
This paper examines the concept of social capital, the study of social movements as well as the correlation of social capital and the analysis of social movements as a political actor, the identification of the contribution of social capital generated by social movements into cultural changes.
Key words: social capital, social movements, political actor, local communities.
Изучение социального капитала превратилось в целую «индустрию» и вызывало широкий интерес как в академических кругах и у политиков высокого ранга, так и среди представителей местных сообществ и рядовых американцев. Концепция социального капитала приобрела значительное влияние за короткое время по ряду причин. Во-первых, она отражает важное смещение фокуса западной политической теории с государства и отдельных граждан на гражданское пространство между ними. В этом смысле теория социального капитала развивается параллельно двум влиятельным школам: либерально-демократической теории и теории «третьего пути». Гражданское пространство становится отправной точкой анализа в отличие от борьбы за гражданские права со стороны либерализма или отстаивания равенства со стороны социализма и социал-демократии. Этот теоретический сдвиг относительно молод, однако потенциал его весьма значителен. Новая теоретическая парадигма, концентрируясь на пространстве между индивидуумом и государством, стремится преодолеть противоречия между правыми и левыми и бросает вызов либерализму и социализму как двум важнейшим идеологиям современного мира [1].
Впервые термин «социальный капитал» был использован американским христианским просветителем Л.Д. Ханифаном в 1916 г. [2]. Его определение положило начало американской традиции трактовки этой дефиниции, которая подчеркивает функциональную природу социального капитала и рассматривает его как инвестицию, которая в недалеком будущем может принести большую общественную и личную пользу.
Канадская традиция, как академическая, так и официальная, отличается от американской. В 1957 г. Королевской комиссией по экономическому развитию Канады был опубликован доклад «Домохозяйства и социальный капитал», в котором построение сообщества рассматривалось как конечная цель, а не инструмент для достижения других, более широких целей [3].
Термин «социальный капитал» использовал так же и Роберт Путнем в своей широко известной работе, где он обращал внимание на необходимость повышения степени гражданского участия в современном западном постиндустриальном мире [4].
Отметим, что в руках Роберта Путнема социальный капитал выходит за рамки нормативной теории социального пространства и превращается в мощное орудие количественного анализа, поскольку опирается на огромное количество материала об индивидуальном поведении и мнении. Согласно Р. Путнему, социальный капитал, в отличие от философского определения «сообщество», поддается количественному измерению. Его анализ гражданского сообщества основан не только на нормативном или предполагаемом видении прошлого и будущего, но и на теории гражданского общества, подкрепленной обширной эмпирической базой. Измеряя степень участия населения в гражданских ассоциациях и его социальную активность, изменения в политических взглядах и доверии политикам, активность избирателей на выборах и вовлеченность граждан в деятельность политических партий и ассоциаций, Р. Путнем подкрепляет свои теоретические постулаты мощной эмпирической базой. Его работы дали толчок к развитию всей политической
науки, расширяя ее границы и сближая социальные, экономические дисциплины с их ориентацией на количественные показатели и анализ индивидуального комплекса, политики и общества.
А. Беббингтон рассуждал в своих работах о разных видах активов, способствующих влияющих на политическую, экономическую, социальную жизнь. Он выделяет следующие виды активов:
• человеческий капитал - это активы, связанные с человеческим телом, например, знания, здоровье, навыки, время и т.д.;
• социальный капитал - это активы, производные от общения человека с другими людьми и членства в различных организациях, которые облегчают доступ к другим ресурсам;
• произведенный капитал включает как физические (инфраструктура, технологии и т.д.), так и финансовые активы;
• природный капитал - количество и качество природных ресурсов, к которым индивид имеет доступ;
• культурный капитал - ресурсы, которые становятся доступны человеку вследствие его принадлежности к определенной социальной среде [5].
М. Дайани понимает под социальным капиталом связи между акторами, вовлеченными в отношения, основанные на взаимном признании и взаимном доверии, не обязательно подразумевающие наличие коллективной идентичности [6]. Чем шире эти связи развиваются на этапе социальной мобилизации, тем выше будет ожидаемый эффект социального движения.
Мы считаем, что в последнее время исследователи социальных движений ставили перед собой либо слишком обширные задачи (к примеру, изучение вклада социальных движений в глубокие социально-политические изменения), либо слишком узкие (анализ специфических про-тестных кампаний или организаций социальных движений). В качестве альтернативы М. Дайани предлагает сосредоточить внимание ученых на структурных изменениях акторов движений в направлении расширения социальной сетевой работы. Этот подход предполагает, что степень социального влияния обычно зависит от позиции акторов по данному вопросу. Чем больше внимания уделяется этому направлению деятельности, тем выше степень социального влияния каждого конкретного актора. Влияние социального движения на политику находится в зависимости от его структурной позиции, т.е. взаимодействия с соратниками и, что даже более важно, с другими акторами внутри движения, а также культурной и политической элитой. Структурная позиция определяет вклад движения в принятие политических решений и формирование политической культуры.
Долгосрочные и краткосрочные последствия социальных движений остаются малоизученными, что подтверждается мнением экспертов [7]. Основной проблемой при изучении результатов социальных движений является идентификация связи между действиями участников движений и определенными событиями, будь то политические решения или изменения в ценностях или образе жизни [8]. Макроуровневый анализ социальных движений и социальных изменений очень уязвим в этом плане. Например, сложно убедительно доказать причинно-следственную связь между реакцией властей на экологические проблемы и мобилизационными возможностями экологических движений. Так, Д. Рихт обнаружил субстанциональную корреляцию между давлением со стороны участников экологических движений, повышенным вниманием общественности и усилением позиций «зеленых» партий и степенью политических инноваций и улучшений в экологическом законодательстве в восемнадцати странах - членах ОАЭСР. Однако, он крайне осторожен в постулировании видимых доказательств, вытекающих из этих связей. И действительно, в соответствии с теорией политических возможностей, можно утверждать, что политическим элитам выгоднее поддержать мобилизацию борцов за экологию, чем быть принужденными последними к политическим инновациям [9]. Это же справедливо и в отношении связи между деятельностью экологических движений и культурными изменениями в широком смысле. Очень сложно определить, кто же прав в споре, являются ли социальные движения агентами культурных инноваций или же и экологический активизм, и увеличение внимания общественности к вопросам охраны окружающей среды являются следствием более широкого процесса модернизации.
Социальный капитал может быть определен как комплекс отношений взаимного ознакомления и признания, в который вовлечены социальные акторы, как индивидуумы, так и организации [10]. По мнению Джеймса Колмена, важнейшую роль в нем играет сетевая работа [11]. То есть, социальный капитал - это социальные отношения, посредством которых циркулируют ресурсы, доверие и нормы генерируются и воспроизводятся [12]. Некоторые исследователи подчеркивают важность не столько сетевой работы самой по себе, сколько чувства солидарности и взаимного доверия, возникающих в ходе ее [13]. Кроме того, присутствие взаимного доверия позволит исследователям дифференцировать социальный капитал от других стабильных взаимоотношений,
например, деловых отношений или связей, вытекающих из принадлежности к определенной территории. Фокусирование на структуре социальных движений и воссоздание связей между различными акторами и их социальным окружением позволит:
• оценить силу связей между акторами социального движения и их способности к активной мобилизации в разное время;
• идентифицировать связи движения с политиками и своим социальным окружением для оценки потенциала их влияния;
• выявить степень интеграции лидеров движения и политической элиты.
Как же соотносится социальный капитал и анализ социальных движений как политического актора? Во-первых, расширение социальной базы движения зависит от дистрибуции социального капитала в его среде потенциальных сторонников. Успех мобилизации опирается на проделанную сетевую работу и взращивание чувства солидарности, а вовлеченность индивидуума в коллективные действия зависит от его самоидентификации с другими участниками движения и присутствием чувства взаимного доверия. Наличие активистов, имеющих налаженные каналы коммуникации, заметно облегчает построение альянсов.
Во-вторых, большую роль играет социальный капитал, связывающий акторы движения с социально-политической элитой. Например, он может способствовать более благосклонному вниманию к требованиям участников движения со стороны властей и создавать таким образом более открытую структуру политической возможности.
Социальный капитал возникает также в результате коллективных действий, поскольку они генерируют новые формы взаимозависимости и новую солидарность [14]. Г. Симмел предложил ставшую классической аргументацию интегративной роли конфликта не только внутри, но и между коллективами [15]. Применительно к социальному капиталу это означает, что, несмотря на то, что связи, основанные на коллективной солидарности, способны сохраняться на долгих промежутках времени [16], они редко проходят неизменными через различные политические фазы. Напротив, в таких условиях, как правило, возникают новые социальные соглашения и новые идентичности [17]. Это относится к отношениям активистов движений как со своими сторонниками, так и с политическими элитами, которые могут воспринимать их в качестве политических лидеров, представляющих интересы оппозиционно настроенных граждан. В случае интеграции политической элиты в государство, влияние социального движения на политический процесс заметно возрастает [18]. Иначе говоря, социальные движения не только опираются на существующий в их распоряжении социальный капитал, но и воспроизводят его, время от времени создавая его новые формы. Успешность усилий участников социальных движений в этом направлении может служить индикатором их социально-политического вклада в развитие страны.
Если исследователь сконцентрирует свое внимание на предпосылках успеха того или иного движения, т.е. на структурной позиции, занимаемой акторами движения после фазы политического или культурного вызова, то структурное расположение лидеров, активистов и симпатизирующих движению граждан в более широком социальном контенте будет являться опережающим показателем способности социального движения воздействовать как на процесс принятия политических решений, так и на создание культурных норм и кодов [19].
В настоящее время основного внимания исследователей требует проблема создания условий для возникновения новых видов сетевой работы, которые позволят различным группам поддержки, гражданским организациям, комитетам, а также отдельным интеллектуалам и известным людям оказывать большее влияние на процесс политических и культурных изменений.
Д. Рихт дифференцирует политический и культурный, а также внешний и внутренний вклад социальных движений. Под политическим вкладом он понимает комплекс действий, направленных на все стадии политического процесса, а под культурным вкладом - более широкое поле деятельности для воздействия на процесс создания и воспроизведения современным обществом моральных стандартов, информации, знаний и жизненных паттернов [20].
Разделение на внутренний и внешний вклад подразумевает разграничение возможности удерживать сторонников (внутренний вклад) от способности движения налаживать связи со своим социальным окружением (внешний вклад). С одной стороны, в движениях принимают участие более или менее свободные акторы, которые, несмотря на свою гетерогенность, обмениваются ресурсами, информацией, разделяют общие взгляды и выражают солидарность друг с другом без создания новых специфических связей.
Созданный на более ранних стадиях социальный капитал усиливает способность движения к социальной мобилизации на более поздних стадиях развития движения. Он также вносит вклад в
возникновение и циркуляцию новых идей и культурной практики внутри движения. С другой стороны, степень влиятельности акторов движения зависит от их способности налаживать отношения со своим окружением и, особенно, с представителями культурной и политической элит. Вклад движения тем заметнее, чем сильнее связи идеологов движения с теми социальными кругами, где генерируется доминирующее в обществе восприятие реальности (СМИ, корпоративные культурные операторы, интеллигенция).
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЕ ССЫЛКИ
1. Arneil B. Diverse Communities. The Problem with Social Capital. Cambridge, 2012.
2. Там же.
3. Там же.
4. Putnam R. Bowling Alone: The Collapse and Revival of American Community, 2000.
5. Bebbington A. Capitals and capabilities: a framework for analyzing peasant viability, rural livelihoods and povetry // World Development. 1999. Vol. 27 (12).
6. Diani M. Social Movements and Social Capital: A Network Perspective on Movement Outcomes // Mobilization:
An Internal Journal. 1997. 2 (2).
7. McAdam D, McCarthy J.D., ZaldM.N. Comparative Perspectives on Social Movements. New York, 1996.
8. Rucht D. Studying The Effects Of Social Movements: Conceptualizations and Problems // Paper for the ECPR
Joint Sessions. Limerick, 1992.
9. Tarrow S. Power in Movement: Social Movements, Collective Action, and Politics. New York, 1998.
10. Bourdieu P., Wasquant L. An Invitation to Reflexive Sociology. Chicago, 1992.
11. Coleman J. Foundations of Social Theory. Cambridge, 1990.
12. Diani M. Op. cit.
13. Putnam R. Bowling Alone: America's Declining Social Capital // Journal of Democracy. 1995. № 6.
14. Cook K., Whitmeyer J.M. Two Approaches to Social Structure: Exchange Theory and Network Analysis // Annual Review of Sociology. 1992. № 18.
15. Simmel G. Conflict // Conflict and the Web of Group Affiliations. New York, 1955.
16. Rupp L., Taylor V. Survival in the Doldrums: The American Women's Rights Movement, 1945 to the 1960s. Columbus: Ohio State University Press, 1987: Gould R. Insurgent Identities: Class, Community, and Protest in Paris from 1848 to the Commune. Chicago: University of Chicago Press, 1995.
17. Melucci A. Challenging codes: collective actions in the communication age. Cambridge, 1989.
18. Knoke D., Wisely N. Social Movements // Political Networks. Cambridge, 1990.
19. Diani M. Op. cit.
20. Ruht D. Op. cit.
