CC BY
12
Общество: социология, психология, педагогика. 2022. № 6. С. 39-46. Society: Sociology, Psychology, Pedagogics. 2022. No. 6. P. 39-46.
Научная статья УДК 316.35:616-051 https://doi.org/10.24158/spp.2022.6.4
Социальное самочувствие врачей Ростовской области в период пандемии COVID-19: возрастные особенности
Юлия Сергеевна Панфилова
Южный федеральный университет, Ростов-на-Дону, Россия, panfilovajulia@mail.ru, https://orcid.org/0000-0001-6010-9719
Аннотация. Врачи как профессиональная группа в период пандемии оказались в сложной ситуации. Это обуславливает необходимость анализа их социального самочувствия для выявления адаптивного потенциала. В статье на основе рассмотрения результатов глубинных интервью автор показывает, что медики имеют разный уровень социального самочувствия, и возраст здесь играет существенную роль. Врачами до 25 лет самоощущение осуществляется через призму профессионального развития, а ситуация пандемии рассматривается как вызов и возможность проявить себя. Оценки группы респондентов 26-35 лет более сдержаны и основаны на сложном переплетении личностных и внешних факторов. Информанты группы 3645 лет уже четко разделяют параметры социального и профессионального самочувствия. Они позитивно оценивают первый из них и негативно - второй. Ответы групп респондентов 46-55, 56 и старше лет демонстрируют сниженный эмоциональный фон у врачей, наличие у них фрустраций, апатии. Полученные выводы говорят о необходимости учитывать фактор возраста и этапа карьеры при разработке механизмов стимулирования позитивных эффектов профессиональной деятельности медиков.
Ключевые слова: социальное самочувствие, медицинское сообщество, кризисная повседневность, качество жизни
Финансирование: исследование выполнено при финансовой поддержке РФФИ в рамках научного проекта № 20-04-60466 «Социальное самочувствие профессионального медицинского сообщества в сложной эпидемиологической ситуации».
Для цитирования: Панфилова Ю.С. Социальное самочувствие врачей Ростовской области в период пандемии COVID-19: возрастные особенности // Общество: социология, психология, педагогика. 2022. № 6. С. 39-46. https://doi.org/10.24158/spp.2022.6.4.
Original article
Social Well-being of Doctors of Rostov Region during the Covid-19 Pandemic:
Age Features
Yulia S. Panfilova
Southern Federal University, Rostov-on-Don, Russia, panfilovajulia@mail.ru, https://orcid.org/0000-0001-6010-9719
Abstract. Doctors as a professional group found themselves in a difficult situation during the pandemic. This makes it necessary to analyze their social well-being in order to identify their adaptive potential. In the article, based on the results of in-depth interviews, the author shows that doctors have different levels of social well-being, and age plays a significant role here. Doctors up to 25 years of age perceive themselves through the prism of professional development, and the pandemic situation is seen as a challenge and an opportunity to prove themselves. The estimates of a group of respondents aged 26-35 are more restrained and based on a complex interweaving of personal and external factors. The informants of the 36-45-year-old group already clearly share the parameters of social and professional well-being. They evaluate the first one positively and the second one negatively. The responses of groups of respondents aged 46-55, 56 and older demonstrate a reduced emotional background in doctors, the presence of frustrations, apathy. The findings suggest the need to take into account the factor of age and career stage when developing mechanisms to stimulate the positive effects of the professional activities of physicians. Keywords: social well-being, medical community, crisis everyday life, quality of life Funding: the study was carried out with the financial support of the RFBR within the framework of the scientific project № 20-04-60466 «Social well-being of the professional medical community in a difficult epidemiological situation».
For citation: Panfilova, Yu.S. (2022) Social Well-Being of Doctors of Rostov Region during the Covid-19 Pandemic: Age Features. Society: Sociology, Psychology, Pedagogics. (6), 39-46. Available from: doi: 10.24158/spp.2022.6.4 (In Russian).
© Панфилова Ю.С., 2022
Социальное самочувствие сегодня рассматривается учеными как один из ключевых показателей качества жизни отдельных групп людей и общества в целом. Оно является лакмусовой бумажкой положения дел в социуме (Российское общество и вызовы времени ..., 2016: 41). Почему это сравнение справедливо? Обращение к исследованиям, целью которых являлось измерение социального самочувствия, показывает, что субъективно оцениваемые его параметры в значительной степени влияют на стратегии поведения, уровень доверия группы к власти и социальным институтам, помогают обнаружить явные и латентные очаги напряженности в обществе. Важно также отметить, что особенно интересным и информативным исследование социального самочувствия становится в кризисные периоды развития общества, так как очевиден становится адаптивный потенциал объекта исследования, что позволяет прогнозировать эффект от реализации соответствующих практик на макро- и микроуровне.
В социологии исследование параметров социального самочувствия применяется к разным типам сообществ: территориальным, возрастным, профессиональным. Цель изучения последних - выявление факторов снижения функционального потенциала определенной группы работников в те или иные периоды общественного развития. Объектом исследовательского интереса в настоящей работе является медицинское сообщество в период пандемии COVID-19, а именно - специалисты с высшим медицинским образованием.
Первая задача работы - понять, стала ли пандемия и изменившийся режим работы врачей фактором, повлиявшим на параметры их социального самочувствия, и какие эффекты несет это влияние,если оно есть.
Вторая задача настоящего исследования - выявить, существуют ли возрастные особенности социального самочувствия медиков в сложившейся ситуации.
Последнее актуально в силу того, что типичная траектория профессиональной социализации врача охватывает определенные возрастные периоды. В научной литературе они называются по-разному (Барегамян и др., 2015; Решетников и др., 2019; Носова, Носова, 2022), но укладываются примерно в одинаковые временные рамки. В настоящем исследовании выделим следующие возрастные группы врачей: до 25 лет (предварительный этап профессионального развития); 26-35 лет (этап становления); 36-45 лет (этап продвижения); 46-55 лет (активный этап); 56 лет и старше (завершающий этап).
Что касается параметров социального самочувствия, то среди ученых нет единого мнения относительно тех или иных его атрибутивных характеристик (Kenneth, 1999; Dolan, 1998; Frank, 1983; Суняйкина, 2011; Шлыкова, 2018). Адаптация существующих подходов к задачам настоящего исследования (Vyalykh et al., 2021) позволила заложить в гайд интервью следующие параметры: общая удовлетворенность своей жизнью; оценка перспектив на ближайший год; обеспокоенность социально-экономическими проблемами; удовлетворенность уровнем материального благосостояния, питанием, возможностью покупать одежду, жилищными условиями; удовлетворенность отношениями с семьей и друзьями; удовлетворенность состоянием своего здоровья; эмоциональное благополучие; оценка уровня личностной тревожности.
Эмпирической базой исследования стали глубинные интервью с медиками, имеющими высшее образование (врачами) (20 кейсов), собранные исследовательским коллективом в рамках проекта «Социальное самочувствие профессионального медицинского сообщества в сложной эпидемиологической ситуации». Временной интервал проведения интервью - с октября 2020 г. по февраль 2021 г. Мы решили использовать возможности качественных методов, т.к. именно они позволяют учитывать динамику параметров социального самочувствия в кризисной повседневности. Важно также отметить, что за рамки настоящей работы были выведены параметры профессионального самочувствия (удовлетворенность содержанием труда, местом работы, возможностями построения карьеры, отношениями с руководством и коллективом, условиями труда, уровнем безопасности на рабочем месте), которые, как показывают исследования, более ситуативны и не всегда влияют на общий уровень социального самочувствия (Птицына, 2007; Сабанов, Попова, 2013). Часть интервью была организована в формате face-to-face, другая часть - проведена онлайн (Skype/WhatsApp) из-за сложной эпидемиологической ситуации.
Первый исследуемый параметр - удовлетворенность жизнью в целом. Информантам был задан вопрос: «Вас устраивает жизнь, которую Вы сейчас ведете?». Уже на этом этапе были выявлены существенные отличия в субъективной удовлетворенности жизнью у информантов разного возраста.
Врачи, находящиеся на предварительном этапе карьеры (возраст до 25 лет), заметно более позитивно оценивают свою текущую жизнь, а изменения, связанные с пандемией, рассматривают как вызов и возможность проявить себя («- Вас устраивает сейчас жизнь, которую Вы ведете? - Да, вполне. - Что Вам нравится в ней больше всего? - Мне нравится свобода, я делаю то, что хочу, ни от кого не завишу. У меня все есть, семья. - Какие сложности в своей жизни Вы видите? - Пока никаких, все решаемо», - женщина, 24 года, Ростов-на-Дону, врач в ковидном госпитале, ординатор).
Информанты, находящиеся на этапе становления карьеры (26-35 лет) также в целом отмечают у себя высокий уровень удовлетворенности жизнью, однако их ответы носят более развернутый характер. Содержательно они отличаются, во-первых, четким разведением личного и профессионального («В личной, как обычно, - всякое случается. В профессиональной - конечно, сейчас в связи с тем, что перераспределение имеется на другие учреждения города и [слово пропущено] учреждений под ковид закрыто, возросла нагрузка на нашу больницу, которая подходит. В целом, сейчас грех жаловаться», - мужчина, 35 лет, Ростов-на-Дону, невролог); во-вторых, смещением фокуса внимания в сторону именно профессиональных вопросов как основных составляющих удовлетворенности жизнью («- Вас устраивает сейчас жизнь, которую Вы ведете? - Да, полностью. - А что Вам нравится в ней больше всего? - Это то же самое, что любимый фильм назвать, так сразу и не скажешь... Заниматься любимой работой, медициной, к которой так рвался. Думаю, это самое лучшее, что могло произойти на данный момент», - мужчина, 27 лет, Миллерово, педиатр).
Информанты в возрасте 36-45 лет при ответе на вопрос об общей удовлетворенности жизнью уже четко отделяют личное от профессионального, сводя данный показатель практически полностью к личным проблемам и достижениям («Да, меня все устраивает. У меня, в принципе, есть жилье, есть семья, у меня все здоровы, у меня есть работа, поэтому. тут меня все устраивает», - женщина, 38 лет, Ростов-на-Дону, врач скорой помощи). Этот факт подтверждается тем, что дальнейший анализ кейсов этой группы показывает достаточно противоречивый уровень профессионального самочувствия, который, однако, с общей удовлетворенностью жизнью связан слабо.
Что же касается групп в возрасте 46-55 и 56 лет и старше, то здесь ввиду завершения активных этапов семейного цикла и стабилизации этого направления информанты снова концентрируются на работе: демонстрируют более низкий уровень удовлетворенности жизнью и связывают это именно с профессиональными проблемами («Мне не хватает той ценности, которая должна быть у человека, который отвечает за ту или иную жизнь», - женщина, 60 лет, Ростов-на-Дону, отоларинголог; «- Вас устраивает сейчас жизнь, которую Вы ведете? - Устраивает. Нравится возможность заниматься любимым делом», - женщина, 50 лет, Ростов-на-Дону, терапевт).
Оценки перспектив жизни семьи на ближайший год также разнятся. Молодые врачи настроены наиболее позитивно и связывают возможные улучшения в своей судьбе с профессиональным продвижением.
Оценки информантов 26-35 лет в целом также положительны, но более сдержаны. Здесь уже заметно действие личностного фактора: достижение благополучия видится как результат в первую очередь собственных усилий и только потом - внешних факторов (примеры высказываний: «Ну это, наверное, все зависит от нас. Можем ли мы улучшить то, что есть на данном этапе? Если получится некоторые моменты улучшить, то да, будет все хорошо. А так, в принципе, сейчас качество жизни, которое имеется в данный момент, всех устраивает», -мужчина, 32 года, Ростов-на-Дону, акушер-гинеколог; «Надеюсь, что хуже не будет. Если ничего не менять, то, наверное, да. Если двигаться дальше, делать что-то, то - нет», - мужчина, 35 лет, Ростов-на-Дону, невролог).
Информанты в возрасте 36-45 лет, во-первых, дают противоречивые оценки; во-вторых, более склонны признавать влияние внешних факторов на динамику жизненных перспектив (примеры высказываний: «Не могу так предвидеть. Мечтаю, чтобы хотя бы так же, как сейчас... Да, чтоб не хуже, потому что в современном мире что творится... Вот главное, чтобы не хуже», - женщина, 38 лет, Азов, педиатр; «Думаю, хуже. Это связано с общеполитическими моментами. Зарплаты низкие, потребительские цены растут, зарплаты низкие. Цены на коммуналку растут, на продукты растут. Растет все, кроме заработной платы», - мужчина, 38 лет, Ростов-на-Дону, хирург-онколог).
Информанты возрастных групп 46-55, 56 и старше лет реже других апеллируют как ко внешним, так и к личностным факторам, используя в своих высказываниях слова «верю», «надеюсь», «жизнь покажет», «посмотрим».
Традиционно в исследованиях социального самочувствия информантам предлагается вопрос, нацеленный на выявление спектра проблем изучаемой общности. Количественные индикаторы в этих случаях дают указание на перечень проблемных зон; качественные - демонстрируют нам, каким образом идет восприятие проблемных ситуаций и как это влияет на стратегии поведения респондентов. Обращение к нарративам показывает интересные результаты. Так, информанты в возрасте до 25 лет характеризуются высоким уровнем амбивалентности, концентрируясь исключительно на своей личной жизни и карьерных стратегиях. Примеры высказываний: «- Какие социально-экономические проблемы беспокоят Вас в настоящее время? - Никакие,
не знаю. Не интересуюсь этими вопросами», - женщина, 24 года, Ростов-на-Дону, врач в ковид-ном госпитале, ординатор; «- Какие социально-экономические проблемы Вас беспокоят? - Таких нет», - женщина, 24 года, Ростов-на-Дону, врач в ковидном госпитале, ординатор; «Прежде всего, это низкая зарплата у медиков. Я сейчас не говорю о работе с ковид, потому что там очень хорошая оплата. Но в этом-то и проблема, что она стала такой только тогда, когда появились условия труда, которые требуют повышенной оплаты, это само собой разумеющееся. Санитары, медсестры, врачи стараются где-то еще подработать, хотя это сложно, потому что все твое время занимает основная работа», - женщина, 25 лет, Ростов-на-Дону, врач в ковидном госпитале, ординатор.
Информанты групп 26-35 лет и 36-45 лет дают более развернутые суждения; в основной их части они исходят из проблем, касающихся повседневности (маленькие зарплаты, рост цен, жилищные проблемы и т.д.). В то же время здесь уже присутствует и озабоченность вопросами более социетального формата, но со сдвигом в профессиональную область: этические проблемы социально-профессионального взаимодействия, сложности межпоколенческих отношений и социально-профессионального неравенства.
Группа 46-55 лет отходит от проблем личностного плана. Информанты этого возраста говорят о проблемах, имеющих социетальную проекцию: о социальном неравенстве в доступе к благам в целом и медицинской помощи в частности; о растущей депрофессионализации как в медицине, так и в других сферах; о снижении качества управления («Социально-экономические -в связи с сильным расслоением общества происходит и коммерциализация нашей медицины. Люди, у которых минимальное количество финансов, не могут получить достойное медицинское обслуживание, а те, у кого все хорошо в финансовом плане, могут выбирать и получать гораздо больше и лучше, то есть вся доступность медицины, которая была в Советском Союзе, доступность всем, она сейчас рухнула», - женщина, 50 лет, Ростов-на-Дону, терапевт).
Представители группы 56 лет и старше ввиду предстоящего завершения активной профессиональной деятельности сводят беспокоящие их социально-экономические проблемы к потере благосостояния и поиску причин этого («Думаю, что если бы я работала на Западе, как здесь, то я бы имела дворец в Геленджике», - женщина, 60 лет, Ростов-на-Дону, отоларинголог; «Какие социально-экономические проблемы беспокоят Вас в настоящее время? - Низкая заработная плата. Довольно низкая. Низкая, можно сказать, незаслуженно, пенсия», - мужчина, 61 год, Ростов-на-Дону, невролог).
Одним из индикаторов, которые традиционно используются для анализа социального самочувствия, является субъективная удовлетворенность материальным благосостоянием. В анкеты при этом включаются как прямые вопросы об уровне дохода, так и косвенные, призванные представить информацию о возможностях респондентов удовлетворять их базовые потребности (в питании, одежде, жилье).
Традиционно в исследованиях удовлетворенности материальным достатком той или иной общности респондентам предлагается два вопроса: «Удовлетворены ли Вы своим материальным положением?» (попытка выявить субъективную удовлетворенность) и «Что из приведенного ниже списка Ваша семья может себе позволить?» (для получения более объективной информации и соотнесения ее с субъективными оценками). В нашем исследовании в силу специфики профессиональной группы в анкету были введены дополнительные вопросы, связанные с изменением в системе оплаты труда медиков в период пандемии и призванные определить субъективные представления относительно справедливости распределения надбавок, используемые в целом как индикаторы социальной напряженности.
Здесь следует учитывать тот факт, что часть информантов на момент проведения интервью работала в «красной зоне». Именно эти участники исследования отмечали, что их зарплата после начала работы с ковидными пациентами заметно увеличилась. В то же время все они осознают временный характер роста доходов; в связи с этим возврат к обычному режиму труда является для них стрессогенным фактором, и возраст здесь не играет заметной роли. Примеры высказываний: «Конечно, сложно будет перейти с такой зарплаты на обычную», - женщина, 24 года, Ростов-на-Дону, врач в ковидном госпитале; «Была зарплата такая, что она стимулировала работать, никаких трудностей в этом плане не было. Конечно, сложно будет перейти на обычную работу», - женщина, 38 лет, Ростов-на-Дону, отоларинголог.
Что касается уровня удовлетворенности оплатой труда в целом, то он растет по мере перехода к более старшим возрастным группам; с одной стороны, это ожидаемо в связи с увеличением стажа и уровня квалификации; с другой - в ряде случаев данный факт является следствием замещения 3-4 ставок или должностей, что выступает фактором ухудшения социального самочувствия в силу ограничения возможностей проводить время с семьей и хронической усталостью («Зарплата меня всегда устраивает, меня не устраивает, что эту зарплату я получаю, так
скажем, находясь на четырех должностях. Если бы это было по одной должности, было бы вообще замечательно, а так.», - женщина, 38 лет, Азов, офтальмолог). Также важно отметить, что врачи всех возрастных групп, говоря о соответствующем их трудозатратам уровне зарплаты, называют цифры, которые существенно превышают имеющийся уровень доходов и среднюю зарплату медиков по исследуемому региону (по данным Росстата, эта цифра в 2021 г. составила 64 517 рублей1). Но если врачи, находящиеся на предварительном этапе карьеры, смотрят в будущее с оптимизмом, то с увеличением возраста респондентов-медиков в их ответах все чаще встречаются высказывания, демонстрирующие относительность подобных ожиданий.
Что касается возможности удовлетворять базовые потребности, то ее наличие по отношению к продуктам питания отмечают все информанты, к одежде - большинство. С одной стороны, результат кажется позитивным, с другой, как свидетельствуют некоторые из опрошенных, он достижим только в случаях отсутствия непредвиденных расходов и тщательного планирования текущих трат (пример высказывания: «Конечно, иногда бывают сложности, если где-то что растратили излишне, но если грамотно распределять свой бюджет, то вполне удовлетворена питанием и одеждой», - женщина, 28 лет, Ростов-на-Дону, реаниматолог). Что же касается удовлетворенности жилищными условиями, то здесь ситуация гораздо сложнее: за исключением трех информантов (молодая девушка, живущая с родительской семьей, врачи на высокой должности), все участники исследования выразили недовольство текущим положением дел, сожаление по поводу недостатка возможных стратегий улучшения ситуации, а также отметили тот факт, что не надеются в решении этой проблемы на помощь государства, и возраст здесь не играет роли.
Важно отметить, что, говоря в целом о приемлемом уровне удовлетворения базовых потребностей, некоторые информанты подчеркивали невозможность выйти за рамки сложившихся обстоятельств, что ухудшает их социальное самочувствие (пример высказывания: «Яне сильно замора-чиваюсь на одежду, норма питания - мне всегда хватает того, что есть, за исключением того, что должно быть здоровое питание. Меня интересуют другие вещи, помимо жизнеобеспечения, это учеба, возможность куда-то поехать, мир посмотреть, какие-то курсы пройти дополнительно. Но, к сожалению, денег на этот момент нет. Медсестры крутятся на своем месте, как белка в колесе, берут 1,5-2 ставки. Врач вынужден, чтобы достойно заработать в 2-3 больницах, брать подработки и мотаться с чемоданами с одного места в другое, беря четвертинки, половинки. Это ненормально», - женщина, 50 лет, Ростов-на-Дону, терапевт).
Параметром социального самочувствия, которым в наибольшей степени удовлетворены информанты, выступают отношения с семьей, и этот показатель также не зависит от принадлежности к возрастной группе. Более того, именно семейные отношения воспринимаются респондентами как главные индикаторы социального благополучия, помогают снижать негативный эффект от материальных и профессиональных трудностей. Примеры высказываний: «В плане семьи не поменялись, семья она остается семьей», - женщина, 38 лет, врач, Азов; «Нравятся сейчас только семейные моменты моей жизни. Это моя семья и мои дети», - мужчина, 38 лет, Ростов-на-Дону, врач ковидного госпиталя. Сожаления высказываются по поводу необходимости ограничивать общение с близкими ввиду боязни заразить их («Дед тоже, мой муж, противный, тоже не хотел носить маску, я ему сказала: "Отселю!"... Я переживала очень, дочь беременна была, рожала, как вот это вот все», - женщина, 63 года, Ростов-на-Дону, врач ЛФК).
В каждой возрастной группе были информанты, которые отмечали охлаждение отношений с друзьями в силу боязни последних заразиться. Пример высказывания: «У меня был такой момент на Новый год. Мы собрались с друзьями, а там одна семейная пара то яро инициировали встречу, там увидеться. Да! Да! Да! А потом, когда день два до Нового года: "Мы, наверное, на Новый год не придем". "А что случилось?" "Ну, ты ж в красной зоне работаешь, ты не опасен?" Я говорю: "Ребята, а теперь внимание. Я мазок сдаю раз в неделю. А вот у меня теперь вопрос к вам: вы не работаете в медицине и не сдаете мазки, кто из нас более опасен?"», -мужчина, 38 лет, Ростов-на-Дону врач. В то же время анализ кейсов показывает, что подобные ситуации в целом не воспринимаются медиками как стрессогенные: особенности занятости не позволяли информантам уделять значительное время общению с друзьями и до пандемии.
Состоянием своего здоровья удовлетворены почти все информанты (кроме 1 из возрастной группы 46-55 лет, перенесшего ковид-инфекцию). Стрессогенными факторами, как показал анализ кейсов, стали болезнь и смерть близких, необходимость снизить частоту общения с родственниками из-за боязни передать инфекцию.
1 Итоги федерального статистического наблюдения в сфере оплаты труда отдельных категорий работников социальной сферы и науки за январь - декабрь 2021 года [Электронный ресурс] // Федеральная служба государственной статистики. URL: https://rosstat.gov.ru/storage/mediabank/itog-monitor04-21.htm (дата обращения: 27.02.2022).
Если говорить о возрастных различиях в субъективных оценках состояния здоровья, то здесь прослеживается следующая тенденция: чем старше возрастная группа, тем чаще информанты делали акцент на здоровье психическом (влиянии на эмоциональное состояние работы в ковидных госпиталях, тревожной информационной повестки, невозможности отвлечься, защитить родных от инфекции). Пример высказывания: «- Как изменилось Ваше состояние здоровья?- В настоящий момент, наверно, я не очень им удовлетворена, то есть я уверена, что перенесла ковид, значит, - длительное восстановление всех систем. ... А в психологическом плане - телевизор смотреть невозможно вообще. И радио не слушаю, СМИ просто сошли с ума. ... Вот в эмоциональном отношении напрягает это», - женщина, 50 лет, Ростов-на-Дону, терапевт.
Если оценки участников исследования состояния своего здоровья в целом довольно высокие во всех возрастных группах, то субъективные мнения относительно собственного эмоционального фона различаются. Этот вопрос был задан в следующей формулировке; «Чувствуете ли Вы изменения в эмоциональной сфере после начала пандемии?». Врачи группы до 25 лет говорили о положительной динамике в этом направлении (несмотря на повышенные нагрузки и усталость); пандемия стала для них возможностью проявить личные качества, получить опыт, эмоции, позиционировать себя как специалиста в коллективе («В принципе, я бы не сказала, что что-то изменилось в эмоциональном плане, только интереснее стало мне как молодому врачу. Плюс еще это именно пандемия, это опасная инфекция, и ты сам с ней работаешь. В общем, гордость была большая», - женщина, 24 года, Ростов-на-Дону, врач в ковидном госпитале, ординатор; «У меня очень много новых эмоций, это связано и с работой с пациентами, и с работой с коллегами. У меня в жизни не было столько разных эмоций, как за эти несколько месяцев. Во-первых, это моя первая полноценная работа доктором, до этого я же говорю, у меня был лишь небольшой опыт работы педиатром в детском лагере, но это все-таки не стационар. А здесь ты полноценный доктор с полноценными больными, которые требуют твоего внимания, твоих объяснений, требуют твоего лечения, ты их курируешь от и до, и от твоего решения зависит динамика их заболевания, поэтому эмоций таких я раньше никогда не испытывала», - женщина, 25 лет, врач в ковидном госпитале, ординатор).
Информанты в возрасте 26-35 лет и 36-45 лет разделяют эмоциональные сферы, связанные с работой и семьей, нейтрально высказываясь о первой и позитивно - о второй («Только какие-то моменты в работе эмоциональные. А во взаимоотношениях с родителями, детьми -нет», - женщина, 28 лет, Ростов-на-Дону, реаниматолог).
Оценки групп 46-55, 56 лет и старше демонстрируют эмоциональный упадок, наличие фрустраций, апатию, при этом факт перехода/неперехода в «красную зону» здесь не играет роли (пример высказывания: «- Чувствуете ли Вы изменения в эмоциональной сфере? - Это безусловно. Это называется негатив, даже не депрессия. Наверное, больше угнетенность внутренняя», - женщина, 60 лет, Ростов-на-Дону, отоларинголог).
Последний рассматриваемый нами параметр социального самочувствия - уверенность в завтрашнем дне. И здесь в разных возрастных группах результаты несколько отличаются. Информанты до 25 лет смотрят в ближайшее будущее с позитивом, видят в сложившейся ситуации возможности для развития себя как профессионала («- Что Вы ожидаете от этого года лично для Вас и Вашей семьи, а также для России в целом? - Лично для меня - накопления большого опыта, потому что я сейчас как раз на кафедре по своей будущей профессии иду», - женщина, 24 года, Ростов-на-Дону, врач в ковидном госпитале, ординатор). Информанты в возрасте 26-35 лет гораздо более осторожны в высказываниях, они говорили о широком круге факторов, которые, возможно, изменят ситуацию в худшую сторону («- Вы чувствуете уверенность в завтрашнем дне? - 50 на 50. Хотелось бы чувствовать, но в наше время всё так может внезапно поменяться», - женщина, 28 лет, Ростов-на-Дону, реаниматолог). Информанты группы 36-45 лет высказывались еще менее позитивно, говоря в первую очередь о непредсказуемости хода пандемии. Врачи старше 46 лет, хотя и с оговорками, но в ближайшем будущем уверены, и уверенность эту объясняют ощущением себя востребованным профессионалом в сложной эпидемиологической ситуации («Ну, неуверенности я не чувствую, скажем так. Пока работаем, главное, чтобы было здоровье, чтобы оно не подводило», - женщина, 61 год, Ростов-на-Дону, невролог; «Насколько это возможно в этой ситуации, то чувствую. Работа есть, жилье есть, здоровье своими усилиями можно сохранить», - женщина, 50 лет, Ростов-на-Дону, терапевт).
Подводя итог, хотелось бы отметить следующее. Врачи в силу особенностей их профессиональной деятельности в период пандемии сформировали особый пласт человеческого общества, в рамках которого вынужденно заняли промежуточную позицию между пациентами и опасной инфекцией. Напряженность работы, изменившиеся условия труда, ситуация в обществе в целом не могли не сказаться на социальном самочувствии врачей. Проведенное исследование позволило выявить основные его характеристики и обозначило необходимость институциональной поддержки медиков. Однако следует сказать, что универсализировать ее не представляется
возможным вследствие того, что социальное самочувствие врачей в ситуации так называемой ломки повседневности, вызванной распространением в обществе коронавирусной инфекции, в значительной степени зависит от их возраста и соответствующего ему этапа карьеры.
Так, врачи, находящиеся в начале профессионального пути, параметры социального самочувствия анализируют через призму профессионального развития, а ситуация пандемии рассматривается ими как вызов и возможность проявить себя. Они с позитивом смотрят в ближайшее будущее, концентрируются на себе и своих карьерных стратегиях.
Социальное самочувствие врачей на этапе становления карьеры характеризуется более четким разделением личного и профессионального. Оценки этой группы более сдержаны и основаны на сложном переплетении внутренних и внешних факторов.
Информанты группы 36-45 лет (этап продвижения карьеры) социальное самочувствие интегрируют с личностным, зависящим от индивидуальных сложностей и достижений. При этом они отмечают выраженное влияние на свою жизнь внешних факторов. Особенно акцентируются финансовые проблемы в противовес семейному благополучию, что обуславливает негативное эмоциональное отношение к работе и позитивное - к дому и семье.
Что же касается групп в возрасте 46-55, 56 лет и старше, то здесь было выявлено вторичное фокусирование на профессиональных вопросах вследствие отсутствия активных преобразований в семейной и бытовой жизни респондентов. Опрошенные демонстрировали более низкий уровень удовлетворенности жизнью и связывали это именно с профессиональными проблемами. Эмоциональное состояние таких респондентов характеризовалось сниженным фоном, фрустрациями, апатией. Наивысшую степень выраженности данные процессы получили у участников исследования старшей возрастной группы, так как для них актуальными являются перспективы завершения карьеры в силу достижения ими пенсионного возраста, что ожидаемо повлечет за собой ухудшение социального статуса и финансового уровня. Уверенность в будущем, характерная для врачей в возрасте старше 46 лет, объясняется высокой востребованностью их как специалистов в сложной эпидемиологической ситуации.
Полученные результаты показывают, что врачи как профессиональная группа имеют разные возможности для социальной адаптации, определяемые их возрастными характеристиками. Это говорит о невозможности выработать универсальную систему институциональной поддержки медиков, а также о необходимости учитывать фактор возраста при разработке программ оптимизации их профессиональной деятельности.
Список источников:
Барегамян Л.А., Урядова Л.П., Доровская А.И. Карьера в медицинских организациях: исследование закономерностей // Бюллетень медицинских интернет-конференций. 2015. Т. 5, № 5. С. 554-556.
Носова М.Н., Носова О.В. Особенности профессиональной самоидентификации на разных этапах карьеры врача // Современные проблемы науки и образования. 2022. № 1. С. 18-27. https://doi.org/10.17513/spno.31439
Птицына Н.А. Социально-профессиональное самочувствие социальных работников // Женщина в российском обществе. 2007. № 4 (45). С. 70-78.
Решетников В.А., Коршевер Н.Г., Доровская А.И., Якушина И.И. Управление карьерой врачей в медицинских организациях // Кубанский научный медицинский вестник. 2019. Т. 26, № 1. С. 131-137. https://doi.org/10.25207/1608-6228-2019-26-1-131-137.
Российское общество и вызовы времени : в 5 кн. / под ред. М.К. Горшкова, Н.Е. Тихоновой. М., 2016. Кн. 3. 424 с.
Сабанов В.И., Попова Е.Г. Динамика профессионального самочувствия и оценка профессиональной защищенности врачей на амбулаторно-поликлиническом приеме // Вестник Росздравнадзора. 2013. № 2. С. 49-53.
Суняйкина О.Н. Понятие «социальное самочувствие» в социологии // Вестник Мордовского университета. 2011. Т. 21, № 3. С. 98-101.
Шлыкова Е.В. Повседневный риск как фактор социального самочувствия (на примере молодежи мегаполиса) // Теория и практика общественного развития. 2018. № 3 (121). С. 24-27. https://doi.org/10.24158/tipor.2018.3.4
Dolan P. The Measurement of Individual Utility and Social Welfare // Journal of Health Economics. 1998. Vol. 17, iss. 1. P. 39-52. https://doi.org/10.1016/s0167-6296(97)00022-2
Frank MA Population Issues and Social Indicators of Well-Being // Population and Environment. 1983. Vol. 6, iss. 4. Р. 210230. https://doi.org/10.1007/bf01363887
Kenneth J.A. A Difficulty in the Concept of Social Welfare // Journal of Political Economy. 1999. Vol. 58, iss. 4. Р. 328-346. https://doi.org/10.1086/256963
Vyalykh N.A., Nor-Arevyan O.A., Posukhova O.Y., Mosienko O.S., Cherevkova A.I. Methodological Matrix for Sociological Study of Social Well-Being of the Professional Medical Community During a Complex Epidemiological Situation // Revista Turismo Estudos & Práticas. 2021. № S1. Р. 1-12. URL: https://geplat.com/rtep/index.php/tourism/article/view/875/836 (дата обращения: 09.06.2022).
References:
Baregamjan, L. A., Urjadova, L. P. & Dorovskaja, A. I. (2015) Kar'era v meditsinskikh organizatsiyakh: issledovanie za-konomernostei [Career in Medical Organizations: Investigating Patterns]. Byulleten'meditsinskikh internet-konferentsii. 5 (5), 554556 (in Russian).
Dolan P. (1998) The Measurement of Individual Utility and Social Welfare. Journal of Health Economics. 17 (1), 39-52. Available from: doi:10.1016/s0167-6296(97)00022-2.
Frank, M. А. (1983) Andrews Population Issues and Social Indicators of Well-Being. Population and Environment. 6 (4), 210230. Available from: doi:10.1007/bf01363887.
Gorshkov, M. K. & Tihonova, N. E. (eds.) (2016) Rossijskoe obshhestvo i vyzovy vremeni [Russian Society and Challenges of the Time]. Vol. 3. Moscow. 424 р. (in Russian).
Kenneth, J. A. (1999) Difficulty in the Concept of Social Welfare. Journal of Political Economy. 58 (4), 328-346 Available from: doi:10.1086/256963.
Nosova M. N. & Nosova, O. V. (2022) Features of Professional Self-Identification at Different Stages of a Physician's Career. Sovremennye problemy nauki i obrazovaniya. (1), 18-27. Available from: doi:10.17513/spno.31439 (in Russian).
Ptitsyna, N. A. (2007) Sotsial'no-professional'noe samochuvstvie sotsial'nykh rabotnikov [Social and Professional Well-Being of Social Workers]. Zhenshchina v rossiiskom obshchestve. (4 (45)), 70-78 (in Russian).
Reshetnikov, V. A., Korshever, N. G., Dorovskaya, A. I. & Yakushina, I. I. (2019) Career Management in Medical Organizations. Kubanskiinauchnyimeditsinskii vestnik. 26 (1), 131-137. Available from: doi:10.25207/1608-6228-2019-26-1-131-137 (in Russian).
Sabanov, V. I. & Popova, E. G. (2013) Improvement of Professional Well-Being and Evaluation of Work Safety of Physicians at Outpatient Clinics. Vestnik Roszdravnadzora. (2), 49-53 (in Russian).
Shlykova, E. V. Everyday Risk as a Factor of Social Well-Being (by a Case Study of the Youth in the Megalopolis). Theory and practice of social development. (3 (121)), 24-27. Available from: doi:10.24158/tipor.2018.3.4 (in Russian).
Sunyaikina, O. N. (2011) Ponyatie «sotsial'noe samochuvstvie» v sotsiologii [The Concept of «Social Well-Being» in Sociology]. Vestnik Mordovskogo universiteta. 21 (3) 98-101 (in Russian).
Vyalykh, N. A., Nor-Arevyan, O. A., Posukhova, O.Y., Mosienko, O. S. & Cherevkova, A. I. (2021) Methodological Matrix for Sociological Study of Social Well-Being of the Professional Medical Community During a Complex Epidemiological Situation. Revista Turismo Estudos & Prâticas. (S1), 1-12. Available from: https://geplat.com/rtep/index.php/tourism/article/view/875/836 [Accessed 09th June 2022].
Информация об авторе Ю.С. Панфилова - кандидат социологических наук, старший преподаватель Института социологии и регионоведения Южного федерального университета, Ростов-на-Дону, Россия. https://elibrary.ru/author_items.asp?authorid=786441.
Information about the author Yu.S. Panfilova - PhD in Sociology, Senior Lecturer of the Institute of Sociology and Regional Studies of Southern Federal University, Rostov-on-Don, Russia. https://elibrary.ru/author_items.asp?authorid=786441.
Статья поступила в редакцию / The article was submitted 18.05.2022; Одобрена после рецензирования / Approved after reviewing 09.06.2022; Принята к публикации / Accepted for publication 21.06.2022.
